Финансовый коллапс Кипра временно отвлек всеобщее внимание от сложных проблем остальных экономически уязвимых членов Евросоюза. Между тем их проблемы не исчезли. Кто может оказаться следующей «головной болью» объединенной Европы? Многие аналитики не без основания смотрят в сторону Португалии. Это сравнительно небольшое европейское государство в последние годы не раз становилось мировым финансовым ньюсмейкером.
Наряду с другими проблемными государствами ЕС — Ирландией, Грецией, Италией, Испанией, Словенией — Португалия оказалась в числе стран, наиболее пострадавших от глобального кризиса, вступила в полосу затяжной рецессии, подверглась нажиму со стороны руководства Евросоюза и международных финансовых институтов и была вынуждена принять жесткие меры по сокращению бюджетного дефицита1. Негативные явления на международных финансовых и товарных рынках, наложивши-еся на внутренние структурные перекосы в экономике, усугубили давно назревавшие макроэкономические проблемы. Кризис сыграл роль лакмусовой бумажки и сделал очевидными те хозяйственные дефекты, которые власти страны в относительно благополучные годы предпочитали не замечать, позволяя себе откладывать их устранение на будущее, на политически безопасное расстояние.
Как развивался кризис «португальской» модели? ...какими были его социально-политические последствия? .какие новые вызовы стоят перед обществом и властью? Варианты ответов на эти вопросы предлагаются в данной статье.
Мировой кризис в Португалии
Современную экономику Португалии характеризуют сохраняющийся структурный дисбаланс и тяжелый груз нерешенных хозяйственных проблем. В их числе: относительная технологическая отсталость многих отраслей экономики, слабая международная конкурентоспособность; низкая доля обрабатывающей промышленности в структуре ВВП; недостаточная эффективность сельского хозяйства, вынуждающая ввозить около 50 процентов продовольствия и кормов; хронический дефицит внешнеторгового баланса; высокие социальные обязательства государства и зарегулированный рынок труда; превышение государственных расходов над доходами и образование постоянного бюджетного дефицита; рост государственной задолженности. Латание бюджетных дыр осуществлялось путем размещения долговых обязательств государства, в результате чего в последние годы долг рос, как снежный ком, превысив к началу 2013 года неподъемную для Португалии сумму в 200 миллиардов евро, или 120 процентов ВВП.
Все сказанное выше в условиях мирового кризиса приобрело критический характер и поставило португальскую экономику в крайне тяжелое положение2. Чтобы избежать финансового коллапса, нужно было обеспечить приток в страну денежных ресурсов, достаточных для обслуживания госдолга и выполнения бюджетных обязательств. Кроме того, назрела острая необходимость провести реформы, устраняющие причины возникновения структурных дисбалансов — основы финансово-экономических проблем3. На решение этой двуединой задачи и были направлены усилия правительства, которое в течение 2010 года реализовало три антикризисные программы, направленные на сокращение бюджетного дефицита путем введения жесткого режима экономии. С этой целью власти предприняли шаги по снижению текущих расходов и увеличению доходной части государственной казны (с помощью повышения налогов). Наиболее уязвимым моментом было размещение на международных финансовых рынках новых долговых обязательств. По существу, Лиссабон попал в порочный круг: колоссальный госдолг и дефицит бюджета требовали новых финансовых вливаний, а их получение еще больше увеличивало долговую нагрузку на экономику. Более того, по мере углубления кризиса значительно ухудшились условия размещения португальских облигаций, что поставило в повестку дня вопрос о предоставлении стране (по примеру Греции и Ирландии) финансовой помощи со стороны Евросоюза и МВФ. На этом, в частности, настаивали Франция и Германия, опасавшиеся, что португальский суверенный дефолт вызовет цепную реакцию в других проблемных странах еврозоны, прежде всего в Испании.
Правительство, возглавляемое премьер-министром Жозе Сократешом, лидером левоцентристской Социалистической партии (СП), по политическим соображениям (помощь Евросоюза и МВФ на практике означала бы утрату Лиссабоном значительной части суверенитета) отвергало предложение Парижа и Берлина и, несмотря на высокие издержки, продолжало размещать гособлигации на финансовых рынках. Например, в начале 2011 года удалось продать облигации на сумму 1,6 миллиарда долларов, что отсрочило риск обращения за помощью к ЕС и МВФ. Но эта трансакция явилась лишь началом, всего в 2011 году страна должна была разместить долговые обязательства на сумму не менее 20 миллиардов евро4.
Предпринятая властями программа оздоровления государственных финансов стала шагом в правильном направлении, но принятые меры имели и обратную сторону, поскольку снижали жизненный уровень большей части населения и осложняли условия ведения бизнеса. Особенно пострадали средние и малые предприниматели, многие из которых, не справляясь с возросшим налоговым бременем, либо сворачивали свою деятельность, либо «уходили в тень». В итоге в первом квартале 2011 года Португалия оказалась одной из немногих стран Евросоюза, чья экономика не показала признаков роста. В сложившейся ситуации Лиссабону не оставалось ничего другого, как прибегнуть к содействию Евросоюза. Формально партнерами Лиссабона по переговорам выступили Еврокомиссия, МВФ и Европейский центральный банк, получившие в прессе наименование «Тройка»; но на практике разработанное экспертами решение в качестве высшей инстанции утверждали лидеры ЕС — Германия и Франция.
По условиям подписанного с «Тройкой» меморандума о взаимопонимании Португалия должна получить поэтапно в течение трех лет 78 миллиардов евро в виде займов. В обмен Лиссабон обязался реализовать программу бюджетной консолидации, то есть повысить доходы, сократить госрасходы и таким путем последовательно уменьшать бюджетный дефицит. Меморандум содержал конкретные рекомендации по экономии финансовых ресурсов, касающиеся реформирования государственного управления и социальной сферы, изменений на рынке труда, трансформации отношений между центром и регионами, а также детально разработанный план действий, включающий предписания по формированию ежегодных бюджетов на 2012—2014 годы5.
Реализация программы выхода Португалии из самого глубокого за весь демократический период ее развития финансового и социально-экономического кризиса происходила в сложных условиях, сложившихся в целом в зоне евро, и особенно в группе PIIGS6. Кризис акцентировал структурные финансово-экономические слабости «уязвимых» периферийных стран и вызвал цепную реакцию деструктивных хозяйственных последствий и негативных социальнополитических эффектов. Под ударом оказалась и монетарная политика, проводимая в зоне евро, поскольку ряд государств, перешедших на единую европейскую валюту, пришли в состояние бюджетного неравновесия и попали в долговую яму.
Сильнейший психологический нажим на Лиссабон оказали международные рейтинговые агентства, дважды за 2011 год (уже после договоренностей с «Тройкой») снижавшие долгосрочный рейтинг гособлигаций до уровня Ba2 (так называемого «junk»). Это означало, что инвестировать в португальские суверенные бумаги не следует. Тем самым международные финансовые эксперты посылали ясный сигнал о возможном провале стратегии, направленной на ликвидацию бюджетного дефицита и четкое выполнение долговых обязательств Лиссабона. Одновременно были понижены рейтинги ряда госпредприятий, намеченных к приватизации, что отрицательно сказалось на их стоимости. Все это в совокупности делало преодоление кризисных эффектов трудной и рискованной задачей, решение которой лежало одновременно в различных общественных плоскостях: экономической, социальной и политической.
Политическая цена экономической рецессии
Развитие экономического кризиса стало безрадостным фоном состоявшихся в январе 2011 года очередных президентских выборов. Победу на них предсказуемо одержал лидер правоцентристской Социал-демократической партии (СДП), действующий президент Анибал Каваку Силва, набравший в первом туре почти 53 процента голосов — на 33 процента больше, чем его ближайший соперник. Причиной решения о повторном выдвижении на пост главы государства А. Каваку Силва назвал необходимость помочь своей стране, находящейся «в чрезвычайно тяжелом положении».
Главным политическим содержанием президентской кампании стало противостояние президента и правительства, принадлежащих к разным политическим партиям (Социал-демократической и Социалистической), по вопросам расходования государственного бюджета7. Достигнутый в предыдущие годы консенсус был основательно подорван, когда в качестве претендента на пост главы государства А. Каваку Силва получил возможность публично выразить свое несогласие с правительством по ряду экономических проблем и предупредить об опасности углубления кризиса. Президент дал обещание в случае избрания на второй срок действовать более решительно, чтобы помочь стране выбрать «правильное направление развития». Это означало на практике возможность использования предоставленного ему конституционного права распустить парламент, отправить в отставку правительство и премьер-министра, назначить новые парламентские выборы.
Президентские выборы прошли на фоне снижения популярности СП и кабинета министров, вынужденного согласовать с Брюсселем Программу стабилизации и роста (PEC), три варианта которой были одобрены парламентом. Однако попытка правительства без уведомления президента и без согласования с законодательной властью принять четвертый пакет антикризисных мер (PEC-4), предусматривавший дополнительные меры жесткой экономии, привела к стремительному нарастанию политического кризиса. В знак несогласия с этой программой 11 марта 2011 года на улицы вышли 200 тысяч человек. Оппозиционные партии потребовали представить парламенту проект резолюции по новой программе и приступить к ее обсуждению. Премьер Ж. Сократеш был вынужден согласиться с условиями оппозиции, проявив готовность к совместному обсуждению предложений правительства, но предупредил, что непринятие пакета антикризисных мер может привести к отставке кабинета. 21 марта спорный пакет был представлен в Ассамблею Республики. Однако ни премьеру, ни министрам не удалось убедить оппозицию. 23 марта 2011 года программа правительства была отвергнута парламентом, премьер-министр подал президенту прошение об отставке, которое было принято. А. Каваку Силва признал, что у него не было возможности для маневра ввиду быстрого развития кризиса.
Такой была политическая цена поразившего Португалию экономического кризиса. Ее заплатила в первую очередь Соцпартия — правительство и премьер-министр Ж. Сократеш. Очевидно, что расчет премьера был обратным конечному результату. Подавая прошение об отставке, он вряд ли предполагал, что спустя два с половиной месяца ему придется не только пережить поражение на досрочных парламентских выборах, но также оставить пост генерального секретаря СП и даже заявить об уходе из политики. Можно согласиться с теми экспертами, которые считают, что отставка премьер-министра была необязательной в сложившейся ситуации, а само прошение — ошибочным шагом. Другие аналитики винили А. Каваку Силву в том, что он принял отставку и позволил Ж. Сокра-тешу избежать ответственности за провал антикризисной политики. В Португалии фактические рычаги власти и решение текущих задач находятся в руках премьер-министра, правительство является важнейшим звеном в механизме государственной власти. В то же время отклонение парламентом программы правительства, несогласие с деятельностью премьер-министра и его кабинета могут повлечь отставку последнего.
Особенностью политического кризиса 2011 года являлась его необязательность. Подобного спазма можно было избежать, если бы в интересах страны был достигнут консенсус элит, в первую очередь межпартийный (между СП и СДП) и межинституциональный (между премьер-министром и президентом)8. 7 апреля, после проведения необходимых конституционных процедур, президент объявил о роспуске Ассамблеи Республики и проведении досрочных парламентских выборов. На них 5 июня 2011 года победила оппозиция. К власти пришла коалиция правоцентристских сил во главе с СДП. Социал-демократы добились одного из наилучших результатов в своей истории, получив 108 мест в парламенте. СП потерпела серьезное поражение, сократив количество своих депутатов с 97 до 74. На третьем месте с 24 мандатами оказались депутаты от консервативной Народной партии (НП). Коалиция коммунистов и «зеленых» обошла Левый блок9 (16 против 8 мандатов), который потерял половину депутатов. Изменения, произошедшие в составе национального парламента, отражены в Таблице 2.
Новое двухпартийное правительство возглавил лидер социал-демократов Педру Пассуш-Коэлью. В кабинет вошли пять членов СДП, три представителя НП и четверо беспартийных — почти все юристы или экономисты.
В результате президентских и парламентских выборов в 2011 году в
Португалии сложилась уникальная политическая ситуация. Впервые за годы существования Третьей республики10 на главных постах в государстве находятся представители Социал-демократической партии (президент А. Каваку Силва, премьер-министр П. Пассуш-Коэлью и председатель Ассамблеи Республики Мария да Ассунсау Эстевеш).
Это обстоятельство, как мы увидим в дальнейшем, сыграет существенную роль в предотвращении нового политического кризиса в 2013 году.
Впервые в истории страны парламент возглавила женщина. Состав кабинета существенно «помолодел», средний возраст министров снизился с 54 до 47 лет11. Министры нового правительства оказались более правыми по своим взглядам, чем партии, которые они представляли. Беспартийные министр экономики и занятости и министр финансов имели репутацию либералов, что находилось (и находится) за пределами сложившихся в стране воззрений. На долю XIX конституционного правительства выпала нелегкая доля не только вывести страну из экономического кризиса, но и привести в порядок финансы, а также создать условия для стабильного развития и роста, провести необходимые структурные реформы. Одной из главных и важнейших задач правительства, премьер-министра и президента стало поддержание социального мира в условиях проведения жестких мер по выходу из кризиса и трансформации сложившегося «государства благосостояния».
Социальное государство на пределе возможностей
В настоящее время в Португалии сформировано современное государство с развитыми демократическими институтами и высокой степенью защищенности прав граждан. На протяжении последних десятилетий португальское общество стремилось создать свой вариант «welfare state», как оно его понимало, добиваясь от государства активности в регулировании различных сфер жизнедеятельности социума, обеспечении справедливости и солидарности. Португальская модель социального государства является составной частью Европейской социальной модели (ЕСМ), точнее, ее «средиземномор ской» разновидности, представленной также Испанией, Италией и Грецией. Португалия принимала живое участие в строительстве единого социального пространства Евросоюза, выступала с важными инициативами в процессе интеграции стран сообщества. При этом особенности национального исторического развития придали португальской модели специфические черты.
Социальное государство в Португалии прошло в своем развитии через три этапа. На первом (с начала 1970-х годов) общество боролось за признание социальных прав и гарантий, которые в итоге были зафиксированы в Конституции 1976 года. В первое постреволюционное десятилетие (1975—1985) удалось добиться существенных перемен в структуре государственных расходов, пенсионном обеспечении и здравоохранении, положении на рынке труда. Одним из основных достижений «революции гвоздик» стала Минимальная оплата труда (SMN). Закон о введении SMN был принят в мае 1974 года, практически сразу после революционных событий. Тогда показатель установили на уровне, соответствующем 16,5 евро. Долгое время «минималка» была базовой величиной, по которой рассчитывались, например, размеры социальных субсидий12. В 1982 году был принят закон о социальном обеспечении граждан. Однако состояние экономики вплоть до середины 1980-х годов не позволяло наполнить понятие «государство всеобщего благосостояния» реальным содержанием. После вступления страны в ЕЭС в 1986 году ситуация стала коренным образом меняться. Приток иностранных инвестиций, либерализация экономики, развитие новых отраслей промышленности и сферы услуг привели в 1990-е годы к созданию дополнительных рабочих мест, росту зарплат и в целом способствовали существенному улучшению качества жизни.
Второй этап начался в середине 1980-х годов, когда на базе новой экономической структуры стала формироваться социальная политика правительства. Произошло кардинальное перераспределение структуры государственных расходов в пользу социальных статей. Существенно возросли расходы бюджета на образование и здравоохранение. Результатом общего улучшения социальных условий является сравнительно высокая продолжительность жизни португальцев. Принципиальные положительные сдвиги имели место в сфере пенсионного обеспечения. Правовая база современной пенсионной системы была детально прописана в специальном законе 1984 года. Постепенно система приобрела универсальный характер, охватив практически все категории граждан. Вполне ощутимым был подъем минимального размера пенсии. Резко выросли и другие социальные выплаты, в том числе пособия по нетрудоспособности, помощь многодетным семьям и т. д. На волне экономических и политических перемен наблюдались глубокие изменения на рынке труда, сложилась новая структура занятости, в несколько раз выросла средняя годовая заработная плата. Подлинная революция произошла в сфере образования. Государство стало значительно больше внимания уделять финансированию и развитию науки и технологий, стремясь сократить существовавшее в этих областях заметное отставание Португалии от развитых стран.
Вместе с тем, присоединившись к ЕЭС, Португалия позволила себе в течение сравнительно длительного времени проводить социальную политику в отрыве от собственных финансовых возможностей, в расчете на приток ресурсов из общих (коммуни-тарных) фондов Брюсселя. Постепенно это приводило к нежелательным последствиям. В обществе стала формироваться культура иждивенчества, оно оказалось психологически не готово к кризисным потрясениям и сокращению объемов помощи со стороны Объединенной Европы. Мировой кризис подверг сложившиеся отношения государства и общества серьезному испытанию: социальные обязательства становились все более обременительными для бюджета. При этом характерной чертой общественного уклада оставалась чрезмерная зависимость миллионов португальцев от помощи со стороны государства и различных организаций солидарности. С 2008 года социальная модель Португалии начала переходить в фазу стагнации, вступив в третий, кризисный этап своей эволюции.
Возникшие проблемы и трудности в экономике отразились в первую очередь на рынке труда. Как показывают результаты последней переписи населения, опубликованные 30 июня 2011 года, в стране с 10,56 миллиона жителей экономически активное население составляет более 5,5 миллиона человек13. Средний уровень зарплат сравнительно невелик (по европейским меркам). Минимальная зарплата (SMN), которую получают все занятые в легальных видах экономической деятельности независимо от типа рабочего контракта, в 2011 году составляла 485 евро (до уплаты налогов)14, но в 2012—2013 годах была заморожена. Впервые за последние десятилетия в 2012 году размер SNM остался без коррекции.
Минимальная заработная плата в таких странах, как Португалия, Испания, Греция, выплачивалась 14 раз в год. Если общегодовую минимальную зарплату пересчитать на 12 месяцев, то получится средняя ежемесячная зарплата в 566 евро. Для сравнения: в Испании тот же показатель в 2012 году составил 748 евро, в Греции — 876, на Кипре — 909, в России — 17715.
Главной социальной проблемой в годы кризиса стал сравнительно высокий уровень безработицы. По данным Национального института статистики, в 2011 году было зарегистрировано 689 тысяч безработных, что соответствовало индексу безработицы в 12,4 процента. В 2012 году количество безработных быстро росло и в декабре составило 17,3 процента экономически активного населения, а в январе 2013-го — 17,6 процента. По данным Института занятости и профессионального образования, только в 2012 году было ликвидировано 200 тысяч рабочих мест16. Число зарегистрированных на бирже труда увеличилось в феврале 2013 года на 14 процентов.
Особенно трудная ситуация сложилась в сфере занятости молодого поколения. Безработица среди молодежи от 15 до 24 лет существенно выше среднего показателя и, по данным Евростата, достигла в конце 2012 года 39 процентов (при среднем показателе в странах Евросоюза 23,4 процента)17. Недовольной молодежи остается одно из двух: эмигрировать или протестовать. Все чаще выбор падает на эмиграцию. Готовность покинуть родину выражают 80 процентов молодых португальцев. Не видя будущего в своей стране, они уезжают в США, Канаду, Францию, Испанию. Популярным направлением является Бразилия и другие португалоязычные страны, входящие в ПАЛОП18. Там португальцы не ощущают языкового барьера и с большей легкостью находят подходящую работу.
Статистика показывает, что на начало XXI века пришлась третья волна эмиграции. (Первая волна прошла в начале ХХ века, вторая — в 1960— 1970-е годы). Разница между первыми двумя волнами и нынешней весьма существенная. Если в прошлом страну покидали малообеспеченные и не самые образованные граждане, то теперь эмигрируют специалисты с высшим образованием, способные выдержать конкуренцию на рынке труда принимающей стороны. Таким образом, можно говорить об «утечке умов» и квалифицированной рабочей силы. Вкупе с низкой рождаемостью этот процесс является бомбой замедленного действия. Темпы прироста населения очень низки — по этому показателю Португалия занимает лишь 178-е место в мире.
Место отъезжающих занимают иммигранты. В последнее десятилетие в Португалию на постоянное жительство въехало до полумиллиона иностранцев. Закон об иммиграции был принят в 2001 году, новый закон о гражданстве — в 2006-м. (Согласно последнему, право гражданства получали иностранцы, легально проживающие в стране не менее шести лет. В связи с выполнением первого Национального плана интеграции иммигрантов на 2007—2009 годы был принят второй аналогичный план на 2010—2013 годы. Однако в условиях кризиса наметилась тенденция к сокращению иммиграции. В 2010 году число иммигрантов-резидентов, зарегистрированных Службой иностранцев и границ (SEF), сократилось впервые с 1980 года. Тем самым был прерван устойчивый тренд последних трех десятилетий, в течение которых регистрировался непрерывный приток в Португалию граждан других стран на постоянное местожитель-ство19. В 2011 году в Португалии проживало иностранцев уже на 8 тысяч меньше, чем в 2010-м.
Еще одна грань проблемы — очень высокий уровень старения населения и большое количество пенсионеров. Выплата пенсий по старости составляет значительную статью социальных расходов государства, хотя сумма, причитающаяся каждому пенсионеру, по сравнению с другими странами— членами ЕС, не очень существенна. В 2011 году социальная пенсия в Португалии составляла всего 189,5 евро, минимальная — 247 евро. С января 2012 года обе были актуализированы с учетом инфляции (на 3,1 процента), и составили 195 и 254 евро соответственно, в 2013-м — 197,5 и 256,8 евро.
Правом на получение социальной пенсии по старости обладают люди старше 65 лет, не охваченные общей пенсионной системой, или те, кто не делал обязательные выплаты в течение заданного срока. Иммигранты имеют право на социальную пенсию в том случае, если они охвачены «статусом равенства прав» (то есть приехали из тех стран, которые заключили с Португалией двусторонние соглашения, предусматривающие меры в области социальной защиты). В 2012 году ужесточились условия досрочного выхода на пенсию по старости. Пенсионеры составляют основную массу живущих за чертой бедности и входят в категорию так называемой структурной бедности. Официально признанная в 2012 году черта бедности — 469 евро в месяц на одного члена семьи. Точное количество бедных подсчитать не удается, социологи считают, что до 60 процентов населения могут оказаться в этой категории, став жертвами кризиса. В Фонде социального обеспечения разными видами помощи охвачены около 5 миллионов человек.
В ближайшие годы в сфере социального обеспечения и на рынке труда должны произойти и уже происходят существенные перемены. В соответствии с соглашением, подписанным в мае 2011 года между правительством и «Тройкой», Португалия получает финансовую помощь от кредиторов при условии выполнения ряда жестких условий. Так, правительство должно в обязательном порядке снизить стоимость рабочей силы, увеличить предложение на рынке труда, провести последовательную реорганизацию в сфере государственного управления, сократить расходы на образование и здравоохранение. Сокращению подлежат и некоторые социальные выплаты.
Очевидно, что программа помощи, выделенной Португалии международными финансовыми организациями, имеет высокую социальную цену Особенно это задевает малоимущих граждан, пенсионеров, но страдает и средний класс. У частных фондов также останется меньше возможностей для оказания помощи наиболее обездоленным слоям общества. По мнению социологов, за последние десятилетия португальцы настолько привыкли к помощи со стороны государства или Евросоюза, что снизили уровень личной ответственности за свое благополучие. Считается, что новая ситуация должна подстегнуть людей к повышению трудовой и предпринимательской инициативы.
Власти понимают необходимость сохранения основных социальных достижений, поэтому многие программы помощи, несмотря на ужесточение условий ее оказания, продолжают действовать. В 2011 году правительство приняло государственную Программу чрезвычайных мер в социальной области (PES)20, которая рассчитана на три года (до конца 2014 года). Каждые полгода программа подлежит ревизии с целью решения возникающих проблем и устранения недочетов. В первый год на реализацию программы было истрачено около 400 миллионов евро, она рассчитана прежде всего на тех, кто находится за чертой бедности или приближается к ней.
В дальнейшем подход к социальным программам будет неизбежно меняться. Уже в PES отмечено, что «важно внедрять модель социальной инновации». Задача правительства — побуждать граждан к активным действиям по преодолению собственной бедности и создавать для этого необходимые условия. Трудоспособным гражданам, ранее рассчитывавшим на помощь со стороны государства, придется впредь прилагать большие усилия по обеспечению своих семей. Скорее всего, социальная модель вступает в четвертую фазу своей эволюции — перехода к новому социальному контракту. Несомненно, это повлечет за собой пересмотр обязательств государства и изменение жизненных установок граждан, поиск баланса между завышенными ожиданиями общества и реальными экономическими возможностями страны. Этот путь не будет легким ни для кого. Общество не хочет добровольно расстаться с социальными завоеваниями прошлых лет, и реализация властями все более жестких мер по введению режима экономии, наверняка, будет встречать все меньше понимания.
Португалия традиционно имела репутацию страны с низкой социальной конфликтностью. Причины кроются и в особенностях национального характера португальцев, и в историческом прошлом. В современных условиях возникают новые факторы социального дистанцирования, которые препятствуют объединению людей для выражения общего несогласия. Среди них — быстрый рост городского населения, опустение села, отъезд из страны наиболее активной части молодежи, разрыв семейных и прочих связей, растущая дифференциация доходов и расслоение в обществе.
Несмотря на это, с углублением кризиса и принятием рестриктивных мер протестная активность граждан приобретала тенденцию к возрастанию. Стремление правительства П. Пассу-ша-Коэлью провести ряд радикальных структурных реформ, «перевыполнить» программу, согласованную с «Тройкой», и снизить социальную нагрузку на государство привело, хоть и не сразу, к усилению недовольства и напряженности в обществе. Характерно, что в первые месяцы после прихода к власти правительство пользовалось кредитом доверия граждан и в известной мере его оправдывало. Однако с течением времени оживились оппозиционные силы левого спектра, и социально-политическая обстановка стала меняться.
Застрельщиками большинства массовых выступлений выступают профсоюзы. В стране два крупных профсоюзных объединения, которые контролируются Коммунистической и Социалистической партиями и потому соперничают между собой и обычно действуют разрозненно. В 2010 году, еще при правительстве социалистов, им удалось объединить свои силы и провести первую с 1988 года совместную всеобщую забастовку. Особенно их деятельность оживилась, когда у власти оказались общие «враги» — социал-демократы, «выполняющие приказы Запада», и им удалось организовать еще две всеобщие забастовки. Объединения выступают за сохранение социальной поддержки населению со стороны государства в прежних объемах, настроены резко отрицательно по отношению ко всем программам, направленным на сокращение государственных расходов. В реальности же профсоюзная бюрократия использует протесты, чтобы доказать, что не зря ест свой хлеб. Требуя вернуть социальное государство в прежнем виде, португальское общество пока не способно осознать, что неизбежно придется привыкать к необходимости существенных преобразований и на рынке труда, и в социальной сфере, но пока оно это не осозн ет — конфликтность и напряженность будут только возрастать.
Массовые протесты ознаменовали конец 2012 года и совпали с обсуждением в парламенте бюджета следующего года. Манифестации продолжились и в 2013 году, когда одни категории населения лишились привычных дополнительных выплат, а другим были урезаны субсидии. Особенностью нынешней протест-ной волны становится повышенный процент участия молодежи. Есть и радикально настроенные граждане, говорящие о необходимости осуществления новой революции. Правительство П. Пассуша Коэлью обвиняется в некомпетентности, на него возлагают ответственность за падение уровня жизни, за следование рецептам «Тройки», правильность которых подвергается сомнению большинством граждан. Рейтинги премьер-министра и правительства падают, несмотря на бесспорное достижение, которое они могут записать в свой актив: если абстрагироваться от растущих платежей по госдолгу, то в 2012 году Португалия приблизилась к достижению финансовой стабилизации, поскольку сумела радикально снизить отрицательное сальдо внешней торговли и значительно уменьшить первичный дефицит бюджета.
Финансовая стабилизация является необходимым условием для экономического роста, выхода на внешние рынки финансирования. Но эти малопонятные большинству населения успехи не отражаются на повседневной жизни, поэтому терпение граждан и общая социальная обстановка в стране находятся на пределе. Протесты и действия оппозиции приводят к политической нестабильности, главным бенефициаром которой может стать СП, выражающая решимость вернуть себе штурвал управления страной.
Коммунисты, которые после «революции гвоздик» ни разу не имели своего представителя на посту президента или премьер-министра, выразили готовность работать в будущем правительстве социалистов. В условиях кризиса социального государства общество левеет, что дает дополнительные шансы популистским силам и их лидерам.
На протяжении всего периода пребывания у власти правительство социал-демократов находится в ловушке. С одной стороны, оно вынуждено выполнять подписанные социалистами условия получения помощи от Евросоюза и соглашения с «Тройкой», ясно сознавая последствия невыполнения международных обязательств, как для собственной судьбы, так и для положения страны. Власть понимает и необходимость осуществления коренных экономических преобразований. С другой — она не может игнорировать активизацию забастовочного и протестного движения и противодействие политических оппонентов. Направляя усилия на достижение национального консенсуса, правительство стремится гасить конфликты через диалог с социальными партнерами, которые вынуждают его выступать в роли посредника между обществом и «Тройкой» и добиваются на этом пути локальных успехов.
Политические оппоненты правительства подыгрывают общественным настроениям, пытаясь перехватить инициативу. Так, по представлению левых парламентских партий — компартии и Левого блока, в Ассамблее Республики трижды ставился на голосование вотум недоверия кабинету СДП. Хрупкое взаимодействие с социалистами по бюджетным вопросам было нарушено в апреле 2013 года, когда парламентская фракция СП также представила петицию о вотуме недоверия правительству. Имеющей большинство в парламенте правящей коалиции социал-демократов и народников удалось пресечь попытки отправить правительство в отставку, однако вопрос остается в повестке дня. В частности, социалисты прилагают немалые усилия для проведения досрочных парламентских выборов, на которых, судя по опросам общественного мнения, могли бы одержать победу.
Выход из кризисного тупика возможен лишь при условии взаимопонимания и взаимодействия между основными политическими и экономическими акторами. Поиск разумного баланса между необходимостью приведения в порядок государственных финансов и сохранения социальных достижений является сегодня коренной задачей португальского социума. Другой важной целью стало сохранение на международной арене имиджа Португалии как страны, способной выполнять взятые на себя обязательства.
Нельзя сбрасывать со счетов и внешние факторы. Если процесс дестабилизации в Европе будет набирать обороты, первой жертвой нового кризисного витка будет именно нынешнее португальское правительство. Сознавая эту угрозу, политические и деловые круги Португалии пытаются отвести подозрения в схожести локальной ситуации с положением на Кипре. Между тем примеры Португалии и Кипра вызывают у многих аналитиков и экономистов сомнение в правильности антикризисных рекомендаций Евросоюза. ♦
Ранний опыт государственного строительства большевиков и Конституция РСФСР 1918 года
7
https://cialiswithdapoxetine.com/ cialis alternative