Цивилизация, нарисованная кайлом
489
 100838
[Н. Фергюсон. Цивилизация: чем Запад отличается от остального мира. /Пер. с англ. К. Бандуровского под ред. И. Кригера. – М.: АСТ: CORPUS, 2014. – 544 с. + [24 с. ил.]]Имя Ниала (Niall; ранее доминировал вариант «Найал» (см., например: Б.В. Межуев. «Либеральная империя» Найла Фергюсона. – «Политическая наука». 2004. №3. С. 46 – 56)) Фергюсона сложно назвать неизвестным российскому читателю. К настоящему времени из написанных им 17 книг три самые известные переведены на русский язык: «Империя. Чем современный мир обязан Британии» (2013), «Восхождение денег. Финансовая история мира» (2014 год) и, наконец, «Цивилизация» (2011), о которой и пойдет речь ниже. Но сначала – несколько слов об авторе рецензируемого текста. Наш журнал весьма однозначно отозвался об этом англо-американском историке еще пять лет назад (см. «Свободная мысль». 2009. №1) и, строго говоря, за это время ничего особенно не изменилось. Амбициозный профессор, работающий в Гарвардском университете и Гарвардской Бизнес-школе (с 2004 года) (ранее были Кристс-колледж и Петехауз в Кембридже, Джезус-колледж в Оксфорде, Бизнес-школа Стерна в Нью-Йорке, Лондонская школа экономики и др. места, где Н. Фергюсон редко задерживался дольше 2-3 лет), в 2000 году вошедший в список 100 самых влиятельных людей мира по версии журнала «Тайм», в 2011 году стал редактором «Блумберг Телевижн» и обозревателем «Ньюсуик» (ранее была «Санди Телеграф», которую он покинул в 2007 году). Кроме того, в настоящее время он является владельцем кинокомпании «Кимерика-Медиа», в качестве советника по геополитике сотрудничает с инвестиционным фондом «Джи-Эл-Джи Партнерс» (GLG Partners) и вообще активно занимается бизнесом, в том числе – консалтигом в сфере политики и экономики (см. http://www.niallferguson.com/site/FERG/Templates/General2.aspx?pageid=5; «The Boston Globe». 2013. 04.05 (http://www.bostonglobe.com/metro/2013/05/04/); «Daily Mail». 2010. 21.02 (http://www.dailymail.co.uk/news/article-1249095/)) Зарабатывать деньги не грех, проблема лишь в том, что, если ты хочешь зарабатывать такие большие деньги, как Фергюсон, то надо сразу идти в банкиры или журналисты, а не заниматься преподаванием и изучением истории, что хорошо видно и на примере рецензируемой книги. В частности, на ее страницах, сетуя на недостатки современного исторического образования в Британии, Фергюсон, среди прочего, замечает: «Школьники и студенты изучают «модули», а не исторический нарратив, тем более не хронологию. Их учат шаблонному анализу выдержек из документов, а не умению читать их много и быстро» (и т.п.) (С. 13). Однако, переходя от предисловия к основному тексту, очень скоро осознаешь, что автор столь обязывающего заявления и сам, мягко скажем, не без греха. Начну с того, что библиография исследования (надо признать, не особенно обширная в сравнении с глобальностью предлагаемого синтеза – С. 457 – 496) свидетельствует о том, что Фергюсон превзошел даже собственные требования: он не читает документов вообще – ни оригинальных, ни опубликованных. Ни одного архивного фонда. Ни одного сборника опубликованных документальных материалов. Ни одного источника (в том смысле, в котором это понимают историки, т.е. источника первичной информации) вообще. Весь библиографический список – одни сплошные работы других ученых. Это означает, что ни один действительно новый факт не выявлен. Следовательно, перед нами – не оригинальная работа, а компиляция. Можно, конечно, было бы возразить, что синтез такого уровня, который проведен в книге, не предполагает возможности проверки каждого отдельного факта по первоисточникам, что volens nolens приходится опираться на данные, полученные предшественниками, и что Фергюсон приводит длинный ряд архивов, библиотек и музеев разных стран – от США до Сенегала, – в которых он побывал для сбора материала (С. 23 – 24). Однако столь ли бесспорны подобны доводы? Ведь если следовать им, то получится, что историку сплошь и рядом придется верить исключительно на слово. Например, в том, что он действительно побывал в тех учреждениях, которые перечисляет, а не направил туда кого-либо из своих многочисленных ассистентов, которых сам же и перечисляет (С. 24 – 25). Что он способен разбираться реалиях истории и культуры Китая (С. 57 – 90 и др.) не зная китайского, Японии (С. 299 и далее) – японского, Турции – турецкого (С. 95 – 104б 133 – 144 и др.)? Да что там восточных: судя по примечаниям и библиографии, включающих лишь англоязычные тексты, в работе над своим исследованием Фергюсон не работал даже над литературой на широко распространенных европейских языках, типа французского, немецкого или испанского, что, впрочем, не мешает ему уверенно и безапелляционно рассуждать об истории и экономике Франции, Германии, Испании, Латинской Америки и некоторых других европейских и неевропейских стран (С. 117 – 132. 149 – 156 и др.). Но в таком случае, чего стоят, например, всякого рода графики и таблицы, обильно присутствующие в книге (С. 36, 85, 130, 193, 209, 261, 356, 357, 405, 419, 421, 424)? Специалисты в области демографической и экономической статистики знают, сколь сложно получить четкие количественные данные по некоторым регионам и периодам даже применительно к ХХ веку, с его обилием статистических материалов и общепринятой метрической системой мер. Статистика – вещь далеко не безобидная, ни с экономической, ни с политической точки зрения, и «лукавая цифра» в этой сфере – не исключение, а, скорее правило. Так что же говорить о периодах, применительно к которым сколь-нибудь полные статистические данные отсутствуют, конкретный источник не всегда ясен, а информация представлена цифровыми рядами, выраженными неметрическими мерами, эталоны которых различались не только от страны к стране, но и от района к району? А ведь есть эпохи, применительно к которым отсутствуют даже такие данные. Вот, например, таблица «Будущие западные колониальные империи в 1500 г.» (С. 36); факт ее заимствования из работы кого-либо из предшественников Фергюсона не указан, а потому остается полагать, что она составлена самим автором. Но тогда каким образом он вычислил не только территорию, но и население, а особенно – ВВП этих стран? Здесь существуют разные методики, но Фергюсона это не беспокоит: ему не до деталей. Что, впрочем, можно сказать и применительно к графику на С. 85, где соотношение ВВП Великобритании и Китая представлено начиная с … 1000 года. На этом фоне попытка четко определить расовый состав населения Нового Света аж с 1570 года уже не вызывает вопросов (С. 193), хотя у человека, хотя бы частично знакомого с реальной ситуацией даже в последнем случае остается масса вопросов, типа: были ли переписаны все индейцы (даже в Амазонии) еще до того, как завершилась конкиста? Ведь последние города майя сдались завоевателям лишь в 1670-х годах, а в некоторые районы европейцы проникли еще позднее. Разумеется, все высказанные замечания не означают, что количественное измерение мировой истории до конца XIX – начала ХХ столетий отсутствует полностью: данные (пусть даже крайне фрагментарные и локальные по охвату) существуют. Но специалистам хорошо известно, что они могут являться основой для осторожных наблюдений, а вовсе не для безапелляционных выводов того типа, которые предлагает своему читателю Фергюсон. Тем не менее, британский историк уверенно отбрасывает такого рода сомнения в отвал и ниже сумняшися следует дальше: детали его не интересуют, он формулирует принципиально новое знание, он предлагает неизвестные ранее взгляды на известные вещи. И если бы это касалось только графиков и таблиц! Ограничься автор лишь написанием сценариев для документальных телесериалов, такой подход был бы оправдан: пересказывать чужие точки зрения можно и не прибегая к поиску новых фактов. Но когда ты претендуешь на пересмотр выводов, утвердившихся в науке задолго до тебя, этого явно недостаточно. Остается только одно: недрожащей рукой отсекать все то, что нарушает красоту и стройность концепции. Главное – не утонуть в океане неудобных фактов и каверзных вопросов, поставить которые способны лишь узкие специалисты. Последним же в качестве отступного можно предложить ни к чему не обязывающие acknowledgements – выражения признательности за сделанные «ценные замечания» (что Фергюсон и делает на С. 25 – 26). Так что неудобная процедура академического обсуждения превратится в удачный маркетинговый ход: мою книгу обсуждали в Оксфорде! в Гарварде! в Гуверовском институте в Стэнфорде! (и т.п.): ведь детали этих собраний ученых мужей так и останутся неизвестными широкому читателю. Исходя из этих принципов и формируется методология работы Фергюсона – настоящая, а не та, которую он излагает на С. 13 – 23, ссылаясь на Р. Дж. Коллигвуда, с которым на деле не имеет ничего общего. Суть этой методологии можно было бы уподобить знаменитому принципу, приписываемому Микеланджело («беру кусок мрамора и отсекаю все лишнее»), если бы не одно но: в руках Фергюсона – не резец скульптора, а кайло каменотеса, которым он орудует столь энергично, что, как у нас говорят, «мало не покажется». Над каменоломней – пыль и грохот, огромные глыбы летят в обе стороны, и в них – не только «лишнее», но и все, что попадается под руку. Приведу лишь несколько примеров, представляющихся наиболее показательными. Начну с того, что, обругав современную британскую школу за пренебрежительное отношение к хронологии (о чем уже говорилось выше), Фергюсон и сам, при ближайшем рассмотрении, оказывается не без греха. Например, так и остается неясным, почему изложение начинается с 1500 года? Был ли Запад «Западом» до этого времени, или стал им лишь начиная с эпохи Раннего Нового времени? Как только читатель успевает утвердиться в этом последнем мнении, автор сбивает его с толку замечанием о том, что до «Запада», о котором идет речь, были и другой «Запад»: «западная цивилизация версия 1.0», т.е. Римская империя (С. 49). Никакого объяснения читатель так и не получит, причем ближе к концу книги (С. 346 – 347) «Запад версии 1.0» вдруг неожиданно возникнет снова, для того, чтобы дать Фергюсону возможность порассуждать о разрушении Рима готами и падении «западного господства» «версии 1.0». Как и всегда, британский историк уверенно разбирается в сути вопроса: «экономический кризис, эпидемии; наплыв иммигрантов; возвышение на востоке конкурирующей империи – Персии; террор со стороны готов Алариха и гуннов Аттилы» (С. 347). Все неудобные вопросы – от лукавого. А потому, так и остается неясным например то, почему те же готы не только сражались на стороне Рима против Аттилы, но и нанесли ему поражение в 451 году. Или почему, воздав хвалу классической концепции «кризиса и падения Римской империи» Э. Гиббона (С. 346 – 347), Фергюсон без всякого объяснения отбрасывает ее на С. 400: оказывается, что никакого «упадка» не было, все произошло мгновенно. Удар кайла – и в отвал! Просто дух захватывает! Стоит ли тут удивляться тому, что в книге, посвященной «истории успеха» Запада, вы так и не найдете четкого определения того, что такое «Запад» и «западная цивилизация»? Ограничившись замечанием о том, что «…Запад есть нечто гораздо большее, нежели географическое понятие: это стандарты, уклад и институты с крайне нечеткими границами» (С. 46), Фергюсон обещает вернуться к этому вопросу ниже (С. 47), но так и не возвращается. В итоге, «Западом», «западным» и «западной цивилизацией» в каждом конкретном случае оказывается то, что в данный момент выгодно автору смелой концепции. Например, так и остается неясным, считает ли Фергюсон частью западной цивилизации Россию и СССР или нет? Сначала ответ оказывается вроде бы положительным, однако затем автор спотыкается об известное определение С. Хантигтона (С. 46). И снова то, что дало бы ответ на вопрос, оказывается в отвале. И еще – о тех же «крайне нечетких границах». Приступая к чтению книги, посвященной истории западной цивилизации, читатель вправе ожидать хотя бы краткого рассуждения о том, что такое цивилизации «незападные». Прочитав С. 44, он может подумать, что нашел ответ на этот, прямо скажем, невторостепенный вопрос. Фергюсон заявляет прямо: «я хочу показать, что главными источниками могущества, отличающими Запад от остального мира, стали 6 групп уникальных институтов и связанных с ними идей»; вот эти идеи: (1) конкуренция; (2) наука; (3) имущественные права; (4) медицина; (5) общество потребления; (6) трудовая этика. О том, что изложенное имеет ключевое значение для содержания книги, видно из структуры текста: его основная часть (без введения и заключения) подразделяется на шесть глав, каждая из которых посвящена одному из приведенных выше параметров. На этом, однако, определенность кончается. Дальше следуют одни вопросы. Почему взяты именно эти, а не какие-либо другие параметры? Были ли они свойственны западной цивилизации изначально? И, если нет (как оно оказывается, по меньшей мере, применительно к обществу потребления, первые признаки которого появились не ранее второй половины XIX века (С. 271 – 340)), то существует ли какая-либо взаимосвязь между ними? Могли ли перечисленные критерии и связанные с ними явления проявиться в незападных обществах независимо от западных? Дальше – больше: почему в качества объекта исследования использованы именно эти, а не другие сюжеты? Почему, например, проблема отсутствия конкуренции в незападных обществах рассматривается на примере Китая эпохи Мин, а не (скажем) Японии или Турции? Почему китайские сюжеты отсутствуют в главе, посвященной науке? И более того, почему Фергюсон рассматривает науку XVI – XVIII веков как значимый фактор экономического развития, хотя хорошо известно, что до середины XIX – начала ХХ столетий наука, техника и технологии практически не были связаны друг с другом? Более того, даже в этот период многие выдающиеся инновации, коренным образом изменившие жизнь людей, были созданы людьми, наукой не занимавшимися, учеными себя не считавшими и ставившими перед собой сугубо практические цели: именно таковы были изобретатель паровой машины Дж. Уатт, великий Т.А. Эдисон, изобретатель телеграфа и знаменитой азбуки С. Морзе, а изобретатели самолета братья У. и О. Райт вообще так и не закончили среднюю школу! В конечном счете, в потоке таких «неудобных» вопросов тонет вся «замечательная» авторская концепция. Она оказывается колоссом на глиняных ногах, стоящим на негодном фундаменте. Ни один факт, ни одно наблюдение – даже вполне правдоподобные внешне, – не вызывают доверия. В общем, лучше не рисковать. А потому – воздержусь от дальнейших рассуждений.комментарии - 489
|
Ранний опыт государственного строительства большевиков и Конституция РСФСР 1918 года
Dungeons & Dragons Xanathar's Guide To Everything
Continuing our series of reviews for Xanathar's Guide to Everything, I cover the new spells introduced in the supplement. Dungeon Master's Tools is the second chapter. It includes articles on a diverse array of subjects like falling, sleeping, adamantine weapons, encounter building or magical items. The most extensive are by far the ones relating to random encounters, traps, and downtime. The first includes countless tables referencing what an adventuring party can encounter in a variety of locales. The Traps sub-chapter is a substantially more elaborate approach on the subject than the one from the Dungeon Master's Guide It includes not only sample simple and complex traps, but also design notes towards creating your own. Downtime on the other hand expands on what can happen in-between adventures. The characters may have rivals working on the background, or purchase magic items which themselves might cause further complications. Those carousing will find two dozen more options and complications, as will those who wish to gamble, craft items, and many more.
The tool section was a great addition. Explaining more clearly what can be done with them as the PHB was majorly Glad to see many of the touch ups they did for the Subclasses, some really needed a polish. But was disappointed to see so many re-prints from Sword Coast Adventurer's Guide. Why were they included? Takes away from the value of that book.
What you get: Your USD 49,95 or equivalent will buy you Xanathar's Guide To Everything, a 192-page full-colour hardcover sourcebook for the Dungeons and Dragons game line As Publisher's Weekly reported in December 2017, two weeks after its release the book skyrocketed to the first place of non-fiction books sold overall, no matter their origin or content. For a printed tabletop roleplaying product nowadays, this is a jaw-gaping achievement.
With Xanathar's Guide to Everything , players and DMs both find themselves presented with hundreds of new character options and updated mechanic options. With Mordenkainen's Tome of Foes , a history of the multiverse is combined with piles of new racial features and monster stat blogs. Together, they merge into an epic melting pot which creates a whole new sense of the multiverse.
<a href="https://xanatharsguidepdf.club">xanathar's guide to everything arcane archer pdf</a> [url=https://xanatharsguidepdf.live]5e xanathar's guide to everything free pdf[/url]
variant1