Ранний опыт государственного строительства большевиков и Конституция РСФСР 1918 года    7   23849  | Официальные извинения    970   99109  | Становление корпоративизма в современной России. Угрозы и возможности    238   80491 

Корсиканский сепаратизм

Истоки «корсиканской проблемы»

«Единая и неделимая» республика — это понятие, рожденное революцией 1789 года и до сих пор определяющее административное, территориальное и до известной степени национальное устройство Франции. Такой «якобин­ский» подход к государству означает полную централизацию управления с максимальным сосредоточением вла­сти в Париже, отсутствие админи­стративно-территориального деления по национальному признаку, соедине­ние понятия подданства с понятием национальности. Любой гражданин Франции считается по национально­сти французом, а не представителем того или иного этноса.

Истоки «корсиканской проблемы»Долгие усилия жестко централизован­ного государства привели к повальной «франкизации» национальных мень­шинств, самобытность и культурно-лин­гвистические особенности которых ни­когда не признавались. Повсеместно — в администрации, школе, церкви, военных структурах — господствует француз­ский язык. Жертвой подобной ассими­ляционной политики стал и француз­ский департамент Корсика.

Значит ли все это, что проблемы на­циональных меньшинств во Франции исчезли? Вовсе нет. Особенно остро эти проблемы в наши дни проявились именно на Корсике, что объясняется совокупностью многих факторов — географических, историко-культур­ных, этнических, демографических и, конечно, экономических. Достаточно сказать, что указанный регион дол­го оставался самым бедным во Фран­ции — доход на душу населения в по­слевоенные годы был здесь примерно на треть ниже среднего по стране.

Террористические акты в начале 1991 года (взрывы принадлежащей «чужакам» собственности) возродили, особенно в Париже, забытые кошма­ры и страх, что корсиканский знак «R» станет таким же зловещим символом насилия, как «IRA» в Ольстере и «ETA» в Стране Басков, что развитие событий на острове пойдет по сицилийскому образцу. Именно по такому образцу — ибо на Корсике активизация сепара­тистского движения отнюдь не отмени­ла старого закона кланов, по которому продолжают жить мафиозные структу­ры. Здесь законы клана в полной мере проявляют себя в таких вопросах, как землепользование, крестьянская жизнь, собственность, кровная месть за нане­сенное оскорбление. Клановое мыш­ление, «нормальная» преступность, на­силие как метод борьбы за свои права слились на Корсике воедино, создав в итоге «горючую смесь».

Стремясь смягчить остроту «корси­канского вопроса», французская элита в последнее время подает сигналы о го­товности к определенным подвижкам в государственном устройстве. 14 ап­реля 2007 года в интервью телеканалу «France 3» участник президентской кам­пании Оливье Безансено сообщил, что «благоприятно настроен в отношении возможности проведения институци­ональной реформы, которая оконча­тельно гарантирует корсиканскому на­роду право на самоопределение».

В свою очередь, выступая в 1996 го­ду по радио, Раймон Барр решительно заявил: «Если корсиканцы хотят незави­симости, они ее получат!» Однако сколь­ко-нибудь серьезного значения своему заявлению бывший премьер-министр явно не придавал, оставив в стороне на­копившиеся проблемы острова.

Между тем корсиканская проблема продолжала сохранять сугубо марги­нальные позиции в рамках француз­ского политического дискурса. Хотя ни для кого не секрет: достаточно ма­ло-мальски значительного «всплеска» корсиканской активности, и проблема острова снова станет центральной те­мой широких общественных дискус­сий. Деятельность террористов, пред­выборные манипуляции, уходящие на остров из Парижа масштабные финан­совые потоки снова окажутся в центре общефранцузской повестки дня.

Сегодня позиция республиканской и централистской элиты Франции по «корсиканскому вопросу» в обобщен­ном виде может быть сформулирована так: «Если корсиканцы хотят сохранить себя под сенью Республики, они долж­ны внести свой вклад в установление на острове подлинной законности. То есть восстановить на Корсике правовое государство, не ограничиваясь одними только аплодисментами и речами в честь Конституции и нации. У корси­канцев нет другого выхода из сущест­вующего положения, помимо интегра­ции во французское общество».

Остается, однако, вопрос: являются ли корсиканцы французами? Вопрос не праздный — он в стране, и особенно на самой Корсике, всегда стоял довольно остро. Напомним, что географически остров находится от Франции дальше, чем от Италии (170 и 83 километра со­ответственно).

С античных времен Корсика входила в сферу влияния различных сре­диземноморских держав: Этрурии, Великой Греции, Карфагена, Рима, Пизы, Арагона, Генуи и, наконец, Франции. В 1769 году ос­тров на пятнадцать лет оказался под властью французской короны. Апло­дисменты со стороны «просвещен­ного» общественного мнения в отно­шении Корсики были вызваны тем, что корсиканские города постепенно изменяли свои названия на европей­ский манер (Корсика вместо Корсика-на), а родившиеся в этих краях герои проявляли себя на полях сражений за независимость будущих Соединенных Штатов (например, Паскаль Паоли).

В XVIII веке на острове началась война за независимость. Сначала была провозглашена монархия, затем — республика. Национальный лидер Па-оли считал, что Корсика слишком мала, чтобы оставаться независимой. Поэтому, когда Франция выкупила ос­тров у Генуи (1768 год), а затем предо­ставила корсиканцам те же права, что и жителям континентальной Франции (1789 год), Паоли отступил.

Однако уже в 1794 году остров вос­стал против режима монтаньяров и пе­редал себя в руки Англии. В 1796 году, после крушения конституционной мо­нархии в Париже, при активном уча­стии итальянской армии, руководи­мой самим Бонапартом, Корсика была завоевана и снова стала французской.

Если считать всех родившихся на ос­трове (или тех, у кого там родился отец), общее число корсиканцев составляет 400 тысяч человек. Две трети из них живут вне Корсики. Лишь 72 процента населения — коренные жители, ос­тальные — иммигранты из Алжира и других бывших французских колоний или иностранные рабочие (на Корсике насчитывается 13 процентов — самая высокая цифра во Франции). Корси­канцы постепенно утрачивают свою «чистокровность», 82 процента из них заключают браки с жителями конти­нентальной части страны. Карьеру они делают во Франции беспрепятственно и в самых различных сферах, особенно на государственной службе.

Национал-регионализм против «государственной унификации» В то же время существует огромное количество фактов, подтверждающих значительное отличие Корсики от ос­тальной Франции. В целом отношения между континентальной Францией и островом можно охарактеризовать как «интеграцию без ассимиляции». К нача­лу нынешнего столетия манеры, особен­ности поведения и сама логика острови­тян-корсиканцев по-прежнему заметно отличаются от образа жизни, утвердив­шегося в континентальной Франции. В сравнении с Лотарингией и Франш-Конте (и еще раньше — Савойей), кото­рые стали французскими в том же XVIII веке, Корсика сохранила практически все характерные для нее отличия.

Присутствие французского госу­дарства на Корсике характеризует­ся явным бессилием перед местными обычаями, которые многочисленным путешественникам или функционерам представляются экзотическими. В нача­ле XIX века, в период Реставрации, ко­миссар Констан отмечал: «Иностранец, попавший сюда, неизменно спрашивал, где он находится — во Франции или в Африке, и могут ли законы, активно применяемые одной из наиболее циви­лизованных наций, подойти к агрессив­ным нравам народа, живущего в горах в соответствии со своими обычаями».

Своими действиями французская администрация нередко ставила под сомнение способность управлять та­кими сложными территориальными сообществами, как Корсика. Она ока­залась неспособной остановить на­силие и произвол со стороны кланов, обеспечить полноценное действие на острове французских законов.

Среди аргументов, наиболее часто выдвигаемых с целью обоснования необходимости разрыва между Кор­сикой и континентальной Францией, фигурирует утверждение о «неподъ-емности» для национального бюджета финансовых средств, выделяемых на поддержку острову.

По словам корсиканского экономи­ста Шарля Веллутини, «в XIX веке раз­вернулись весьма оживленные дебаты о "цене" острова — тема, которая еще полностью не ушла с современной по­литической сцены». В начале ХХ века «тигр Клемансо» предлагал продать Корсику «любому желающему» за один «символический» франк. Публикуя по­священную этому вопросу статью под заголовком «Весомые подарки нашим корсиканским друзьям», журнал «Капи­тал» замечал: «Они платят меньше пода­тей, меньше налогов и в изобилии полу­чают бюджетные субвенции».

Подобные суждения порождают мифы о полутора миллиардах помощи, ежегодно направляемых государством «острову Красоты». Такие цифры, пе­риодически появляющиеся в СМИ для демонстрации «чрезвычайно высокой» цены Корсики, не подкрепляются ре­альными данными. В 2003 году, напри­мер, совокупная сумма финансовой помощи Республики острову дейст­вительно составила 1,525 миллиарда евро. Эта сумма, однако, представляла собой совокупные публичные расхо­ды островной провинции, которую со­ставили также европейские субвенции, расходы государства и другие статьи. Субвенции же Корсике собственно Республики равнялись 402 миллионам евро — не более четверти от суммы публичных расходов.

Аналогична ситуация со «Специаль­ной инвестиционной программой», включенной в качестве статьи 53 в за­кон от 22 января 2002 года. Она пред­полагала направление 2,15 миллиарда евро на Корсику в течение пятнадцати лет с целью преодоления отсталости в области развития инфраструктуры и логистики. Эта сумма неоднократно приводилась во французской печати с целью подчеркнуть «непомерную цену» острова для налогоплательщи­ков. При этом почему-то игнорировал­ся тот факт, что треть итоговой суммы (700 миллионов евро) формируется за счет бюджетов территориальных ор­ганов Корсики — наиболее скромных по своим возможностям во всей Фран­ции.

Так ли на самом деле тяжела и не­подъемна «корсиканская ноша» для Республики? В период с 1993-го по 1996 год остров действительно пережил пе­риод длительного экономического спада, который стал следствием его чрезмерной зависимости от индуст­рии туризма, усугубленной девальва­цией итальянской лиры. Социальные последствия этого кризиса были очень тяжелыми. Упали доходы домохо-зяйств, безработица увеличилась с 9 до 16 процентов, на 5 процентов пре­высив общенациональный показатель. Но главный источник переживаемых Корсикой трудностей находился все же в политической плоскости.

В результате нерешенности ключе­вых проблем развития на Корсике в наши дни активизировалось движение за автономию, использующее насиль­ственные методы. Из каждых 100 кор­сиканцев в начале 1980-х годов десять высказывались за автономию, двое — требовали полной независимости.

Предыстория движения за самоопределение

Возникновение движения за само­определение Корсики неразрывно свя­зано с историческими особенностями ее присоединения к Франции. Купив остров подобно тому, как приобретают стадо баранов, Франция стала в XVIII веке его юридическим собственником. 15 мая 1768 года в Версале был подпи­сан договор, согласно которому Гену­эзская республика уступала остров на десять лет за годовую ренту в 200 тысяч ливров. Однако, чтобы управлять им, Франции предстояло сначала умиро­творить его жителей. Проблема состо­яла в том, что Корсика к этому моменту уже де-факто являлась... независимой.

С 1755 года ее генерал-губернато­ром стал уже упоминавшийся Паскаль Паоли — один из наиболее блестящих умов своего времени. Приветствуемый просвещенной Европой, он превратил Корсику в своеобразную лабораторию для политических инноваций: офи­циально была провозглашена свобода совести, а Конституция формально ут­верждала принцип разделения властей. В 1770 году Паоли основал университет, бесплатный и открытый для всех жела­ющих. Он пытался всячески развивать остров, осушая болота, возводя мосты и дороги, построив для нужд торгов­ли новый морской порт (Лиле-Руссе). Корсика, уже сложившаяся к этому мо­менту как национальное государство, имела собственные знамя и гимн, чека­нила свою монету. Однако к началу мая 1769 года она перестала существовать как самостоятельное политическое це­лое: в результате нескольких лет боевых действий милицейские формирования Паоли потерпели поражение от армии Людовика XV в битве при Понте Нову.

В итоге политической самостоя­тельности Корсики был положен ко­нец. Окончательно ее присоединение к Франции было утверждено лишь 20 лет спустя, в 1789 году. Все это время на ос­трове продолжали тлеть очаги сопро­тивления. И первые контакты населе­ния с «пришельцами», «врагами» никак не сулили последним теплого приема. Проявлявшаяся в соответствии с нра­вами эпохи свирепость комиссаров французских монархов по отношению к населению острова неизбежно вызы­вала ожесточенное сопротивление ок­купантам. Использовавшиеся при этом карательные средства против инсурген­тов были вполне традиционными для того времени. Было приостановлено правосудие, множились коллективные казни «бандитов» — в действительности остававшихся верными идеалам Пао-ли корсиканских патриотов. Жертвами террора становились семьи повстан­цев, их жены и дети. В 1770 году один из главных «усмирителей» Корсики граф Марбеф требовал, чтобы все «бандиты», взявшие в руки оружие, были «повешены на первом же дереве без всякого суда».

Однако миссия французов на остро­ве не сводилась только к беспощадно­му террору. Стимулы для развития по­лучило сельское хозяйство, орошались земли, строились дороги. Но в памяти народа запечатлелись жестокие дей­ствия французских властей. В созна­нии корсиканцев надолго сохранился образ Франции как «свирепой силы».

Рассматривая остров как обычную колонию, Париж видел в корсиканцах просто «враждебную нацию». Даже На­полеон, «первый корсиканец во влас­ти», направлял на остров ревностных функционеров, которые установили режим тотального террора, всячески поддерживая массовые депортации и расправы без суда над корсиканцами. В период Реставрации для корсикан­ских товаров были установлены неве­роятно высокие таможенные пошлины (а для импортируемых на остров това­ров, наоборот — низкие), что наносило колоссальный ущерб местной коммер­ции. Подобные меры, остававшиеся в силе до 1912 года, буквально задушили корсиканскую торговлю и ремесла.

При этом Франция упорно игнори­ровала любые корсиканские жалобы и акции протеста, не забывая, однако, ис­пользовать остров как «электоральную площадку» на общенациональных вы­борах. Для этого партийные лидеры из Парижа вступали в сговор с местными нотаблями и выборными функционе­рами, которые, пуская в ход свое персо­нальное влияние, обеспечивали голоса корсиканцев в пользу ангажировав­ших их политических сил. В результа­те на острове утвердился клиентарный и закрытый тип власти, игнорировав­ший публичные механизмы и базовые принципы Республики.

Сама же Франция продолжала экс­плуатировать остров в квазиколони­альном стиле. Так, в период Первой мировой войны многие тысячи моло­дых корсиканцев, едва говоривших по-французски, были мобилизованы во французскую армию и использовались в самых жестоких сражениях. Многие из них сложили там свои головы. Это не помешало корсиканцам собрать в 1916 году на нужды армии 5 милли­онов франков — больше, чем какой-либо другой французский регион.

Есть в истории Корсики еще один яркий факт, упорно игнорируемый официальной французской историо­графией. В 1943 году первым среди всех французских департаментов остров провозгласил свободу от режима Виши. Еще 4 декабря 1938 года корсиканцы единодушно провозгласили свое при­соединение к Франции, произнеся зна­менитую «клятву Бастии»: «Перед лицом всего мира, всей нашей душой, перед ли­цом нашей славы, наших могил, наших колыбелей. Мы клянемся жить и умереть французами». Это было тогда преобла­дающим настроением корсиканцев в противовес небольшой группе своих со­отечественников, продолжавших вдох­новляться ирредентистскими идеями.

Однако Республика не ответила корсиканцам взаимностью. В начале 1950-х годов на острове стали один за другим закрываться заводы, цены на продукты и товары первой необходи­мости явно превышали покупательную способность большинства корсикан­цев, дорожная сеть так и не претерпела никаких изменений со времен Напо­леона III. Население Корсики сократи­лось с 237 тысяч человек в 1936 году до 160 тысяч в 1950-х годах.

Правда, некоторые перемены все же происходили. Два века спустя пос­ле покорения остров наконец привлек внимание Республики. В 1949 году пуб­лике впервые был представлен план развития Корсики, требовавший, од­нако, значительной доработки. И лишь 2 апреля 1957 года была принята спе­циализированная программа регио­нального развития. Она предполагала качественный подъем аграрного сек­тора, развитие транспорта и делала особый акцент на развитие туристиче­ской индустрии. Однако деятельность государственного агентства, призван­ного способствовать реализации этих начинаний, никак нельзя было назвать успешной.

Между тем продолжалась дискри­минация корсиканцев в сфере языка. Принятый в 1951 году закон Деиксонне исключал преподавание корсиканско­го в школьных классах, рассматривая его в качестве «иностранного языка». Добиться официального возвращения корсиканского языка в систему обра­зования удалось лишь в 1974 году.

Подобная политика дискриминации не могла не вызвать соответствующей реакции населения. Манифестации с подачей петиций, митинги с предосте­режениями в адрес правительства, дру­гие проявления недовольства накаляли обстановку. 11 марта 1960 года Корси­ка была охвачена всеобщей забастов­кой, в ходе которой коммерсанты и чи­новники закрыли свои офисы, чтобы выразить протест против закрытия же­лезнодорожной ветки Бастия—Аяччо, жизненно важной для острова. Заба­стовка проходила под лозунгом «Кор­сика говорит правительству: сдержите свои обещания. Мы не хотим ничего другого!». В ходе очередной поездки на остров генералу де Голлю пришлось публично заявить об отмене прави­тельственного решения. И Корсика со­хранила свою железную дорогу.

Однако, несмотря на вынужденные уступки Парижа, корсиканцы в начале 1960-х годов все еще жили под грузом накопившихся нерешенных проблем. Между тем причины для недовольства продолжали накапливаться. Экономи­ка не развивалась, а средняя зарплата оставалась ниже, чем на континенте. Более того, в апреле 1960 года прави­тельство приняло решение о созда­нии на острове экспериментальной подземной ядерной базы, что грозило непредсказуемыми последствиями для экологии. И лишь массовые акции про­теста заставили парижские власти от­казаться от этого решения.

В результате создания во Франции в 1964 году 21 экономического региона Корсика была механически присоеди­нена к региону Прованс—Лазурный Берег, что не принесло ей никаких ре­альных экономических выгод.

В начале 1970-х лидеры корсикан­ского движения перешли на автоно­мистские позиции. Скольжение кор­сиканского общества в указанном направлении — в значительной мере результат того запоздалого шока, ко­торый был вызван вторжением темпов XX века в замедленный ритм жизни на острове. Вслед за войной пришло об­нищание, началась массовая эмигра­ция. Однако вопрос об обособлении почти не ставился — настолько силен был республиканский патриотизм корсиканцев, тем более что патриар­хальные структуры островного сооб­щества под сомнение не ставились.

Даже наиболее радикально настроен­ные корсиканцы в начале 1960-х годов оставались всего лишь регионалистами. В конце 1967 года была создана партия «Корсиканское автономистское дейст­вие» (Action regionaliste corse) во главе с братьями Симеоне, двумя медиками из Бастии, целью которых была пропаган­да идей регионализма и призывы к насе­лению Корсики бороться за автономию. Однако в1971 году, после обнародования программы организации, правительство Франции разработало сценарий проти­водействия регионалистам, который предполагал «ускорить размывание кор­сиканской культурной идентичности» и «обеспечить быстрыми темпами пре­обладание на острове некорсиканско­го населения».

В ответ на это активисты автономистского движения обнародо­вали 7 января 1973 года заявление, кото­рое обвиняло правительство Франции в том, что оно «стремится разрушить корсиканский народ, подавляя его всеми возможными средствами». Ответом на действия Парижа стали ненасильствен­ные акции гражданского неповинове­ния. Французское государство реагиро­вало на эти проявления репрессивными акциями против «мятежников». Начался новый период в новейшей истории Кор­сики — период пепла и крови. Тем са­мым французское государство открыло «ящик Пандоры» корсиканского поли­тического насилия, дав сторонникам не­зависимости мощнейшие политические козыри и аргументы.

5 мая 1976 года радикальные сепара­тисты из Фронта национального осво­бождения Корсики (ФНОК) весьма ярко отметили свое появление на европейской сцене вооруженного насилия. В 1978 году ФНОК атаковал радар на базе ВВС в Солензаре. В 1981 году боевики Фронта заложили взрывчатку в аэропорту Аяччо, жертвой которой стал один турист.

Как показал, однако, опыт, все после­дующие покушения и убийства так и не побудили французское правительство наладить на острове надлежащее уп­равление и восстановить там торжест­во общефранцузских законов.

Попытки конструктивного решения «корсиканского вопроса»  С тех пор как остров был присоеди­нен к Франции, он так по-настоящему и не нашел своего места в ее националь­ной системе. Республика действовала здесь не лучше монархических режи­мов — центр всегда проявлял колеба­ния в выборе политического статуса для Корсики и фактически мирился с ее эко­номическим отставанием. Официаль­ная Франция не знала, какую из двух ли­ний принять: просто распространить на Корсику все французские законы или же искать для нее какой-то особый подход?

Сменявшие друг друга в Париже правительства, не способные сделать принципиальный выбор, поддава­лись искушению не вмешиваться в ход жизни на острове. И лишь очередной взрыв насилия заставлял их действо­вать, в первую очередь увеличивая по­ток субсидий и дотаций, дабы купить спокойствие корсиканцев. Но меха­ническое соединение этих двух под­ходов — политического и экономиче­ского невмешательства и финансового «орошения» — все больше и больше усугубляло нездоровую ситуацию. Жи­тели острова теряли последнее уваже­ние к Французской Республике. Ее все больше рассматривали как «корову», которую можно бесконечно доить.

Чтобы понять суть корсиканской проблемы, следует учитывать осо­бенности менталитета корсиканцев. Прежде всего, они гордятся тем, что являются корсиканцами. Это умона­строение рождает убежденность в том, что принадлежность Корсики к Фран­ции — удача в первую очередь для самой Франции, а вовсе не наоборот. Во-вто­рых, корсиканцы в большинстве своем привязаны к родной земле сильнее, чем, быть может, жители других регионов Франции. У корсиканцев всегда сохра­няется убеждение, что они составляют «корсиканский народ», хотя многим людям на континенте это представляет­ся в лучшем случае удивительным, в худ­шем — несоразмерным с реальностью. И наконец, трагическая и беспокойная история острова сформировала слож­ное, закрытое, жесткое, не чуждающееся насилия общество, вместе с тем очень чувствительное к любой несправедли­вости.

Государство запоздало пыталось ре­агировать на активность сторонников независимости, используя как «кнут», так и «пряник». 12 декабря 1974 года была создана специальная межминистерская комиссия для решения проблем остро­ва, однако ее работа не принесла замет­ных результатов. Органы юстиции в те­чение 1970—1980-х годов провели ряд показательных политических процес­сов над арестованными активистами ФНОК. На приговоры их к значитель­ным срокам заключения корсиканские индепендантисты ответили еще более интенсивными бомбовыми атаками.

Усталость от беспрецедентного тер­рора, все более явно ощущавшаяся жи­телями Корсики, привела, однако, к тому, что на сцену стали выходить по­литические организации, предпочитав­шие бороться за самоопределение ост­рова мирными средствами. К их числу относилось образовавшееся в 1980 году Корсиканское движение за самоопре­деление, которое сумело организовать целый ряд манифестаций и других пуб­личных акций протеста. Своеобразным пиком террористического движения, оттолкнувшим от ФНОК немалое чис­ло жителей Корсики, стало убийство префекта острова Франсуа Эриньяка. В этой ситуации многое зависело от действий французского правительства, которое все предшествующие годы ос­тавляло «корсиканскую проблему» в за­пущенном состоянии.

В 1984 году социалист Пьер Жокс сменил социалиста Гастона Деффера на посту министра внутренних дел. Ему понадобилось около двух лет, чтобы разобраться во всех сложностях корси­канской проблемы и осознать, насколь­ко трудны пути ее разрешения. После переизбрания на президентский пост в 1988 году Франсуа Миттерана Жокс от­правился на Корсику, а затем, заручив­шись поддержкой президента, высту­пил с призывом «проявить чуткость» в отношении корсиканской проблемы.

Ключевым положением в программе Жокса стало определение «корсикан­ский народ», из-за которого вспыхнула острая полемика. Французам, сторон­никам централизованной системы, это признание самобытности показалось недопустимой уступкой: а почему в та­ком случае нет понятий «бретонский народ», «эльзасский народ» и т. д.?

В конце концов программа была спущена на тормозах, одновременно оказалось сорванным и перемирие с сепаратистами. Рано утром 12 сен­тября 1990 года жителей Бастии раз­будили взрывы бомб, подложенных к зданиям четырех банков. За этим по­следовали еще два взрыва пластиковых бомб. Так снова проявил себя ФНОК. Постепенно цели его становились все более конкретными — борьба против «колонизации» острова, в первую оче­редь — туристической индустрии. Это и понятно: каждое лето сюда приез­жают на отдых 1,5 миллиона человек. Туризм стал основным источником до­ходов и развития для Корсики.

На фоне обострения ситуации в Париже своим чередом шли полити­ческие баталии вокруг предложенной Жоксом программы предоставления Корсике более широкой автономии. Проходили они в условиях непонима­ния большинством французов требо­ваний корсиканцев. Вот как объяснил причину этого автор книги «Корси­канский комплекс» Г.-К. Кулиоли, сам корсиканец: «Существует глубокое культурное различие между областя­ми Севера и средиземноморскими районами страны. Во Франции еще с эпохи крестовых походов возобладала культура Севера. К тому же это единс­твенная европейская страна с очень централизованной системой, ее поли­тические деятели никогда не понима­ли стремления к автономии».

Процесс обретения Корсикой авто­номного статуса занял немало време­ни (октябрь 1989-го — май 1991 года), 

ибо натолкнулся на ряд конституци­онных проблем. Впервые часть терри­тории метрополии должна была полу­чить специфические институты, даже специфическое право.

Создавая новую территориальную административную единицу, Жокс ссы­лался на статью 72 Конституции, разре­шающую образование такой единицы, и руководствовался примером Фран­цузской Полинезии. Речь шла об авто­номии в рамках республики, это позво­ляло обойти препятствие, каким стала бы необходимость обосновать введе­ние особых правил в «обычном» реги­оне. С другой стороны, подчеркивалась цель правительственного проекта — дать будущим корсиканским автоном­ным институтам средства и рычаги для того, чтобы помочь развитию экономи­ки острова, на которой неблагоприятно сказываются его географическое поло­жение и демографический спад.

При разработке документа развер­нулась напряженная борьба крайних точек зрения вокруг условий «террито­риальной связи», то есть льготных тари­фов морского и воздушного транспорта, связывающего остров с континентом.

Правительственный проект для Корсики поднял вопрос, который всегда был предметом спора между «якобинцами»-централизаторами и «жирондистами»-федералистами: до­пускает ли провозглашаемый в статье 2 Конституции принцип неделимости республики, чтобы какая-либо часть территории метрополии располагала специфическими институтами?

Важную роль в разрешении спора сыграл Конституционный совет — го­сударственный орган, контролирую­щий соответствие проектов законо­дательной власти конституционным нормам. Совет заявил, что простое упоминание в законе о «корсиканском народе» противоречило бы Консти­туции, согласно которой население республики представляет собой еди­ный французский народ.

В итоге эта статья была одобрена (309 голосами, в основном социалистов и коммунистов, против 263-х) в сле­дующей формулировке: «Французская Республика гарантирует корсиканско­му народу — составной части француз­ского народа — право на сохранение его культурных особенностей и на за­щиту его специфических социальных и экономических интересов, если они не наносят ущерба национальному един­ству и целостности Франции».

Так, в 1991 году Корсика становится новым территориальным образовани­ем. Исполнительная и законодатель­ная власти (Исполнительный Совет и Собрание) здесь четко разделены: если представители первой власти избира­ются в представительные учреждения, они не могут оставаться в исполни­тельных структурах. Исполнительная власть обладает правом приостанавли­вать действие актов Собрания, продол­жительность его сессий строго ограни­чивается. Собрание может отправлять в отставку Совет лишь при условии, что тут же изберет взамен его новый состав. Однако у председателя Совета нет права распускать Собрание. Данное право принадлежит лишь французско­му правительству, которое в свою оче­редь может воспользоваться им лишь в том случае, если «нормальное функ­ционирование Собрания представля­ется невозможным». Таким образом, единственной гарантией стабильности власти в автономии может быть про­чное большинство в составе Собрания.

Закон 1991 года обязывает цент­ральные учреждения страны консуль­тироваться с Собранием по всем во­просам, касающимся «специфического устройства» Корсики, оговаривает ее «культурную идентичность».

Новый статус Корсики не идет ни в какое сравнение со статусом традици­онных регионов Франции. Он соиз­мерим только с тем, каким располага­ет после принятия соответствующего закона (1984 год) Французская Поли­незия. Однако между ними есть сущес­твенное различие. Заморская терри­тория в Тихом океане обладает всеми полномочиями, за исключением тех, которые ограничительно резервиру­ются за французским государством. На Корсике же ситуация прямо противопо­ложная: здесь территориальная власть располагает полномочиями лишь в тех конкретных вопросах, которые закон передает ей. Все другие остались в ком­петенции Парижа. В то же время полно­мочия, переданные Корсике в резуль­тате двух этапов «административной централизации» (1983 и 2004 годов), привели к усложнению системы управ­ления островом и усилению бюрокра­тизации, оставив вопрос о «гражданс­ком мире» в подвешенном состоянии.

Сама по себе автономия Корсики не может решить стоящих перед ней проб­лем. Она лишь создает новые возмож­ности для модернизации ее экономики, обновления политической культуры ее жителей, формирования демократи­чески ориентированной и социально ответственной местной политической элиты. Будут ли эти возможности ре­ализованы? Это зависит от расклада политических сил во Франции, где либералы, выступающие за широкие рыночные свободы, противостоят консерваторам—«государственникам», сторонникам традиционно сильной централизованной власти. В конечном счете все зависит от зрелости полити­ческих сил на самом острове.

На какое-то время после учрежде­ния автономии на острове насилие там прекратилось. Но затем доступ к рычагам власти и ее кормушкам при­вел к разброду в рядах националистов. Их движение ныне грешит мафиоз­ным уклоном, законы на острове по­стоянно попираются. Вкладываемые в корсиканскую экономику государст­венные средства используются во мно­гих случаях неэффективно и часто просто разворовываются. На Корсике вновь льется кровь. С начала 1995 года в столкновениях между корсикански­ми националистами разного толка по­гибло уже более десятка человек, среди них — несколько руководителей со­перничающих организаций.

Таким образом, корсиканский сепа­ратизм является по своей сути контр-модернизационным и традициона­листским явлением, порожденным тем, что Франция, вместо распространения на остров своих ценностей и устано­вок, продолжала эксплуатировать его как колонию, сохранив к своей выгоде традиционные клиентарные структу­ры власти и отношения. При этом оче­видно, что, в отличие от многих совре­менных регионов Европы, Корсика не в состоянии модернизировать свою эко­номику и интегрироваться в европей­ское пространство, минуя Францию.

Корсиканский сепаратизм (инде-пендантизм), в отличие от действи­тельно массового движения за ад­министративную, политическую и этноязыковую автономию, не имеет прочных перспектив и корней в корси­канском обществе. У национал-радика­лов сепаратистского толка отсутствуют как реалистическая и конструктивная социально-экономическая програм­ма, так и сам план построения полно­ценного корсиканского государства. Именно поэтому национал-радикалы и индепендантисты не оказывают се­годня существенного влияния на по­литическую жизнь острова.

Решение «корсиканской пробле­мы» видится в нахождении механиз­мов реинтеграции Корсики в единое политическое, правовое, культурное и социально-экономическое простран­ство Французской Республики при ува­жении к национально-региональной специфике острова.

комментарии - 5456
kathymi16 25 декабря 2024 г. 7:40

Absolute gent landlord stabbed to death in his own pub in
https://extreme-black-stockings.fetish-matters.com/?taya-abigayle

sheryllp10 25 декабря 2024 г. 10:04

Ejaculation simple english wikipedia the free encyclopedia
https://linda-missax.fetish-matters.com/?regina-riley

kelseykf16 25 декабря 2024 г. 11:42

What are some dating websites for kids 10 14 years old
https://fuck-machine-squirt-hot-milf.fetish-matters.com/?kathleen-tabitha

callieyf16 25 декабря 2024 г. 12:31

I ve got a problem with bt parental controls bt help
https://trampling-big-dicks.fetish-matters.net/?kayley-anahi

kayele60 25 декабря 2024 г. 13:20

This photographer takes beautiful powerful shots of nude
https://fingering-ass-licking-pussy.fetish-matters.com/?jessie-belen

donaqz11 25 декабря 2024 г. 14:09

Beautiful sex gorgeous women breathtaking sex incredible
https://dildo-anal-queef.fetish-matters.com/?abigale-rebekah

charmaineau1 25 декабря 2024 г. 14:58

Trans porn star holly parker dead at 30 cops probing death
https://almost-caught-amateur-sex.fetish-matters.net/?robin-bailee

chadut60 25 декабря 2024 г. 15:48

Whore old pussy free mature porn videos at oldpussy tv
https://nasty-alter-pinoy.fetish-matters.com/?kaelyn-tamia

alicerj3 25 декабря 2024 г. 16:37

Premier matchmaking services luma luxury matchmaking
https://bdsm-slave-training-pute.fetish-matters.net/?keila-katelyn

tonyanv6 25 декабря 2024 г. 17:27

Vip mature pics nude mature wives and older woman sex pics
https://flogging-deep-creampie.fetish-matters.net/?alexis-noemi

lisajh69 25 декабря 2024 г. 19:05

5 302 young girl no shirt stock photos high res pictures
https://sexo-oral-cojiendo-a-mi-cunada.fetish-matters.net/?yuliana-esperanza

daphneqk3 25 декабря 2024 г. 19:53

Bad teens porn most dirty and bad xxx girls stream video porn
https://rico-monstersofcock.fetish-matters.com/?olivia-joana

lillynk69 25 декабря 2024 г. 20:43

As ai porn generators get better the stakes get higher
https://fuckandgo-chubby-chaser.fetish-matters.com/?nicolette-deborah

wadeac11 25 декабря 2024 г. 21:33

Getting fucked on the couch before work
https://bbc-white-girl-panty-fetish.fetish-matters.net/?alena-amaya

marianpq6 25 декабря 2024 г. 22:23

Free online dating site chat app for singles mingle2
https://pussy-stranger-creampie.fetish-matters.com/?alysha-sydney

robertoiu69 25 декабря 2024 г. 23:13

11 best single parent dating sites apps 2020 yourtango
https://desi-village-female-domination.fetish-matters.com/?amara-keeley


Мой комментарий
captcha