Ранний опыт государственного строительства большевиков и Конституция РСФСР 1918 года
7
23660
|
Официальные извинения
970
98627
|
Становление корпоративизма в современной России. Угрозы и возможности
237
80127
Светлой памяти Джульетто Кьезы 86
15647
Кардини Франко (Cardini Franco) – итальянский историк, профессор Флорентийского университета, писатель и публицист
Дань уважения свободному человеку
Аннотация. Автор размышляет о месте Джульетто Кьезы в формировании альтернативной господствующей на Западе точки зрения на происходящие в мире процессы, о необходимости противостояния навязываемому правящими элитами курсу на цементирование глобального неравенства и превращение его в незыблемую реальность. Джульетто Кьеза посвятил этой борьбе всю свою жизнь, поскольку руководствовался высокими морально-этическими принципами, восходящими своими корнями к христианским ценностям и левым политическим идеалам. Abstract. The author reflects on the place of Chiesa in the formation of a point of view alternative to the one prevailing in the West regarding the processes that evolve in the world and the movement to confront efforts of ruling elites to cement global inequalities. Chiesa devoted his entire life to this struggle and he was guided by high moral and ethical principles, rooted in Christian valuesand leftist political ideals.
Ключевые слова: Южная Осетия, Цхинвал, «экспорт демократии», Давосский форум, глобализация, Фрэнсис Фукуяма. Keywords: South Ossetia, Tskhinval, “export of democracy”, Davos Forum, globalization, Francis Fukuyama.
Когда я думаю о нем, мне всегда приходит на память эпизод, ставший одним из самых дорогих воспоминаний в моей жизни. В сентябре 2010 года благодаря Джульетто Кьезе я получил официальное приглашение от российского правительства и Республики Южная Осетия. Оно, конечно, заинтересовало и обрадовало меня. Я люблю Россию, изучал русский язык, правда, давно оставаясь без практики, уже больше не могу на нем говорить (хотя и имел в этом некоторый навык лет сорок назад, когда изучал его с большим усердием), а также ездил в Москву, Санкт-Петербург – тогдашний Ленинград – и в грузинский Тбилиси. Джульетто объяснил мне причины приглашения. Лет за тридцать до того я опубликовал в издательстве Nuova Italia во Флоренции книгу «Истоки средневекового рыцарства», которая была плодом моих приездов в Советский Союз в семидесятые годы. Книгой заинтересовался крупный советский медиевист, профессор, член-корреспондент АН СССР Виктор Рутенбург, и благодаря этому она была переведена на русский язык и адаптирована для многих учебных курсов [2]. В особенности она стала известна в Осетии, потому что опиралась на многие тексты средневекового осетинского эпоса, а также потому, что при ее написании я воспользовался трудами крупного осетинского ученого, профессора Василия Абаева, убежденным почитателем исследований которого я был. Но существовала одна проблема. За несколько лет до этого в Грузии произошел прозападный государственный переворот, и новое руководство страны заявило о своем намерении вступить в НАТО. В ответ Россия стала поддерживать Южную Осетию, которая входила в состав Грузии и мужественно боролась за свою независимость. На Кавказе существует еще одна осетинская республика – Северная Осетия, – входящая в состав Российской Федерации. Южные осетины хотели объединиться со своими северными братьями, но на юридическо-дипломатическом уровне это было невозможно. Южноосетинская республика решила наградить меня, потому что моя книга была известна и ценилась и в Северо-Осетинском университете имени Коста Хетагурова во Владикавказе, и в Юго-Осетинском университете имени Александра Тибилова в Цхинвале. Вместе с Джульетто я прибыл в Москву, которую не видел долгие годы и с которой меня связывали дорогие воспоминания, а потом добрался до Владикавказа и Цхинвала после рискованного путешествия через Кавказ. С международно-правовой точки зрения наш визит в столицу южноосетинской республики был незаконен и, следовательно, опасен. Какое-нибудь небольшое недоразумение – и мы подверглись бы большим неприятностям и причинили бы много беспокойства итальянскому и российскому правительствам. Во время этой поездки мы с Джульетто моментально пришли к полному взаимопониманию. Мы оба оставались мальчишками, совершенно беспечными мечтателями и ни на что в мире не променяли бы чудесного путешествия по кавказским горам, общества этих людей, которые в праздничные дни все еще носили шапки, сапоги, кинжалы и черкески с газырями, их песен, танцев, шашлыков на свежем воздухе по вечерам, водки. Это было волшебное путешествие, исполненное душевной теплоты и братства. О Джульетто Кьезе – гражданине, политике, парламентарии, писателе, журналисте, полемисте – можно сказать три вещи: он был добрым, честным и мужественным. Может быть, в жизни он совершал много ошибок, – как и мы все. Может быть, не со всеми его идеями можно согласиться, – как и с идеями любого из нас. Но он был человеком, который никогда не отступал от борьбы на передовой за те ценности, в которые он верил. Человеком, который никогда не ставил выше них ничего, в том числе – и прежде всего – не ставил выше них мнения окружающих и свои личные интересы. Все мы, кто его уважал, был его другом и сражался с ним бок о бок, уверены, что не забудем его. В первой сцене второго акта «Волшебной флейты», написанной Эмануэлем Шиканедером и положенной на музыку Вольфгангом Амадеем Моцартом, верховный жрец Зарастро представляет собранию жрецов принца Тамино, объявляя, что он по своей добродетели и мужеству достоин стремиться к тому, чтобы увидеть высший свет мудрости. Жрецы спрашивают, есть ли у него для этого все необходимые качества. Зарастро отвечает утвердительно. Но тут один из жрецов выражает сомнение, способен ли ожидающий посвящения перенести такие лишения, каких он никогда не знал, потому что он принц. Но Зарастро отвечает: «Он больше – он человек!» Джульетто заслужил такую же похвалу. В связи с этим эпизодом из «Волшебной флейты» я вспомнил слова из кубинской песни в честь Хо Ши Мина:
Ведь честь человека важнее, чем хлеб, важнее, чем слава, важнее, чем его собственная жизнь. (Перевод с испанского. – Ред.)
Я знал Джульетто в «его» городе – в том городе, который был гораздо больше «его», чем родной и любимый им Акви-Терме; этот город, хотя он, собственно, и не «мой», – один из самых дорогих для меня городов. Я знал его в Генуе, где мы встретились почти двадцать лет назад у нашего дорогого общего друга, дона Андреа Галло*. Мы с Джульетто приехали издалека, дон Галло – из еще более дальних мест, чем мы. Джульетто в чем-то ошибался, по моему мнению, я – по его мнению, оба мы в чем-то соглашались с доном Галло. Джорджо Ла Пира говорил, что неважно, откуда люди приходят, а важно, куда они идут. И мы немедленно почувствовали, что нас разделяет, – или кажется, что разделяет, – только мимолетная завеса из слов. Загадочная вещь – слово. Есть такие слова, которые освобождают, которые высоки, как горы, и глубоки, как пропасти; другие – невысоки и неглубоки, но тяжелы, как камни; третьи – свободны и легки, в них есть только гармония и аромат; четвертые – пусты и бесполезны, они ничего не значат. К этой четвертой презренной категории принадлежали те слова, которые отделяли Джульетто от меня. Мы с доном Андреа согласились, что история не слишком расположена давать безграничное время обществу, к которому мы принадлежим, – этому Западу, полтысячелетия зачаровывающему и порабощающему остальной мир, провозглашающему и обещающему мир, свободу и счастье, а на деле распространяющему страдания, рабство, угнетение и эксплуатацию. Этому Западу, щедрой рукой раздающему бесценные сокровища – своего Бога, свои понятия о власти и знании, свои обычаи, свои учреждения, а взамен просящему отдать только ничего не значащие мелочи, ненужные безделицы – все полезные ископаемые и всю рабочую силу завоеванных народов, которым он повторяет обещание змия-искусителя – eritis sicut dii («будете яко боги», Быт. 3:5), – хотя богами становились как раз белые господа, приехавшие из Европы. То, что началось в Иране и Афганистане к концу семидесятых годов и особенно с первой войны в Персидском заливе, – я имею в виду возникновение мусульманского фундаментализма, – кажется, открыло длинный список требований о возвращении долгов, на чем стали настаивать народы. И это открывало глаза многим из нас – тем, кто воображал, что современность создает основы для будущего равенства между народами и справедливости, тогда как на самом деле за современным «экспортом демократии» (выражение столь же лицемерное, сколь и идиотское) скрывалось желание все большего социального разрыва между все меньшим числом политических и владельческих лобби и растущим, огромным множеством бедных и эксплуатируемых, концентрации богатства и власти в руках мирового сената полубогов, господ, которые сегодня властвуют на ежегодных форумах в Давосе. Последний этап глобализации, «конец истории», не в добрый час предсказанный в конце ХХ века Фрэнсисом Фукуямой [3], был предрешен как окончательный, непреложный вывод еще в XVI веке европейскими кораблями и пушками, господствовавшими над океанами, и европейскими философами, обещавшими всеобщую свободу и справедливость [1]. Наступило время, когда люди доброй воли должны были бы объединиться для борьбы с обманом, продолжавшимися веками обещаниями будущего рая на земле – обещаниями, которые в действительности готовили всеобщее порабощение, подчинение большинства воле и интересам немногих. Но что-то сдвинулось – от Африки и до Латинской Америки, до порабощенных толп мусульманского мира, – и это «что-то» уже начинает медленно, неопределенно вырисовываться. Мы должны оберегать этот рост, заботиться об этом созревании. Нам предстоит разбить голову этому монстру, изрекающему заманчивые обещания и питающемуся всем золотом, всей кровью и всеми страданиями мира. Единственная в мире война, которую стоит вести, – война за достоинство всех людей – будет выиграна, когда род человеческий убедится, что равенство в распределении богатств планеты – единственный путь, на котором можно избежать разрушения. Как участник этой войны Джульетто все еще остается среди нас.
Перевод с итальянского Елены Исуповой
Литература 1. Нарский И. Западноевропейская философия XVIII века. М.: Высшая школа, 1973. 2. Франко К. Истоки средневекового рыцарства. М.: Прогресс, 1987. 3. Фукуяма Ф. Конец истории и последний человек. М.: АСТ, 2010.
Попов Леонид Борисович – кандидат экономических наук, автор книги «Воспоминания о еврокоммунизме»
Символизм истории и трагизм личной судьбы.
Аннотация. Деятельность Джульетто Кьезы была органично вписана в трансформацию итальянского и, шире, европейского левого движения, которое привело к формированию еврокоммунизма. Работая долгое время сначала в СССР, а затем в России, он транслировал ценности этого обновленного и гуманного извода идеологии, оказавшей колоссальное влияние на судьбы мира в XX в., что было исключительно актуально накануне и во время перестройки. В последние десятилетия он глубоко анализировал происходящие после завершения холодной войны глобальные перемены, выявляя их закрытую кланово-олигархическую сторону. Abstract. Giulietto Chiesa’s activities fitted into the process of transformation of the Italian and, more broadly, European left movement into Eurocommunism. While working for a long period of time in the Soviet Union and in Russia, he promoted and disseminated values of this updated and humane version of the ideology that had a tremendous impact on the twentieth-century world. And it was extremely important on the eve of and during perestroika. In recent decades, he analyzed global changes in the post-Cold War world and revealed their closed clan-oligarchic side.
Ключевые слова: концепция «исторического компромисса», еврокоммунизм, «Унита», Михаил Горбачев, Анатолий Черняев, «Стампа». Keywords: concept of “historic compromise”, Eurocommunism, L’Unità, Mikhail Gorbachev, Anatoly Chernyaev, La Stampa.
25 апреля 2020 года итальянский народ отметил знаменательную дату – 75-летие освобождения страны от фашизма. В этот день в 1945 году на севере Италии началось вооруженное восстание, в результате которого итальянские партизаны – участники движения Сопротивления - при поддержке войск антигитлеровской коалиции освободили страну от немецкой оккупации и фашистской диктатуры. Символическим (или мистическим) образом в ночь с 25 на 26 апреля 2020 года в Риме в результате инфаркта скончался известный итальянский журналист и политик, искренний друг Никакая нумерология не сможет объяснить символизм этой даты – 25 апреля 2020 года. Жизненный же символизм ее в том, что в этот день ушел из жизни человек, постоянно искавший истину и много сделавший для того, чтобы помочь людям эту истину найти. Автору этих строк известно, что днем 25 апреля Джульетто Кьеза вместе с семьей отпраздновал День освобождения, подняв бокал хорошего пьемонтского вина. А в ночь на 26 апреля ушел от нас навсегда. И в этом – оптимистический трагизм судьбы Джульетто Кьезы. В середине марте текущего года мной была подготовлена статья «Необычный журналист» для сборника в честь 80-летия Джульетто Кьезы. Ниже приводится ее текст с некоторыми изменениями, сделанными уже после его кончины. Несколько лет назад под названием «Необычный коммунист» (Un comunista anomalo) в Италии опубликовал свою автобиографию ветеран движения Сопротивления профессор Дарио Спаллоне. Заголовок этой статьи в каком-то смысле является заимствованием – и вербальным, и, главное, смысловым – образа, использованного автором этих воспоминаний.
Необычный журналист В самом начале 1980 года в системе международных связей КПСС произошло небольшое – по глобальным меркам – событие, которое, однако, имело значение для отношений советской и итальянской компартий. В Москву прибыл новый корреспондент органа итальянских коммунистов – газеты «Унита» – Джульетто Кьеза. В 50–80 годы XX века корреспондент органа зарубежной компартии в Москве рассматривался и воспринимался как своего рода «постпред» этой партии в СССР: корреспондент «Униты» – как постпред Итальянской компартии, корреспондент «Юманите» – как постпред Французской компартии и т.д. Соответственно, Джульетто Кьеза считался постпредом ИКП, хотя, естественно, никаких официальных «назначений» такого рода не было и быть не могло. Прибыл он в Москву в очень непростое время. В конце 1979 года СССР ввел свои войска в Афганистан, существенно изменив расстановку сил на «глобальной шахматной доске» не в свою пользу. В Польше активно действовало движение «Солидарность», там назревали серьезные волнения, которые в итоге привели к введению военного положения. Эти и иные события в 1980-е годы поставили перед левыми партиями Западной Европы новые задачи, на которые они пытались найти ответы. Последнее двадцатилетие XX века явилось переломным, критическим периодом, в ходе которого произошла качественная трансформация левого движения – при всем его многообразии – в странах как Западной, так и Восточной Европы. Понятно, что такая трансформация происходила на фоне и под воздействием негативных явлений, которые привели к развалу Советского Союза. Кризис советской модели социализма заострил перед левыми и демократическими партиями и движениями Европы проблему осуществимости социалистической идеи, побудил их пересмотреть ряд основополагающих принципов и программных установок, предпринять поиски новых форм и методов политической деятельности. По пути преобразований пошла и Итальянская компартия, которая в феврале 1991 года изменила свое название и программные установки, став Демократической партией левых сил. Она объявила приоритетом универсальное значение демократии, представила ее как «путь социализма» и указала на необходимость разработки западноевропейского пути к социализму. Впоследствии партия трансформировалась в Демократическую партию (без дефиниции «левых сил») и заняла в итальянском обществе сегмент левее центра. За несколько лет до 1980 года, когда Джульетто Кьеза впервые переступил порог корреспондентского пункты «Униты» на улице «Правды» в Москве, в итальянской политической жизни произошли два важных события, которые сыграли существенную роль и в итальянской внутренней политике, и в системе отношений между левыми партиями Европы, и, что особенно важно, – в сфере отношений между КПСС и ИКП. Во-первых, по следам трагических событий в Чили в сентябре 1973 года генеральный секретарь ИКП Энрико Берлингуэр сформулировал концепцию «исторического компромисса» – стратегической линии компартии в условиях Италии (именно в условиях Италии), рассчитанной на длительный период, на постепенный переход к социализму, на утверждение новых элементов и новых тенденций, свойственных социализму. С точки зрения внутренней политики в Италии стратегия «исторического компромисса» означала соглашение между коммунистами, социалистами и католиками, не «левую», а «демократическую» альтернативу существовавшей в те годы в Италии системе власти, то есть альтернативу, нацеленную на реализацию последовательных преобразований в социалистическом направлении, осуществляемых мирным путем. Во-вторых, в конце 1970-х годов три крупнейшие компартии Западной Европы – итальянская, французская и испанская – сформулировали новую стратегическую линию, которая получила название «еврокоммунизм». Общим знаменателем при разработке этой линии стало признание универсального значения демократии, что, в свою очередь, означало окончательное отрицание любых, – кроме мирных, парламентских – методов борьбы за власть (или за участие «в системе власти»), признание принципов политического плюрализма и смешанной экономики, отказ от лозунга диктатуры пролетариата, критику реального социализма [2]. Разработка концепции «еврокоммунизма» вызвала волну полемических страстей как на Западе, так и на Востоке. На Западе и прежде всего в США, – потому что «еврокоммунизм» понимался как попытка устранить своего рода негласную установку, по которой компартии не должны были входить в состав правительств в странах Западной Европы. По совершенно противоположной причине «еврокоммунизм» воспринимался скептически руководством СССР и ряда стран Восточной Европы. Здесь выражались опасения, что разработка «еврокоммунизма», понимаемого как перспектива перехода к социализму мирным путем, означала отрицание исторического опыта СССР, возрастание критики реального социализма. В этих условиях необычность позиции Джульетто Кьезы в Москве заключалась в том, что он был не просто журналистом, не только «постпредом» Итальянской компартии, но и источником информации как для руководства ИКП и итальянских коммунистов, так и для значительной части итальянского общества. (В 1970–1980 годы по своему тиражу «Унита» уступала только трем крупнейшим центральным газетам Италии.) А события 1980–1982 годов требовали не только точной, реалистичной информации, но и тщательного анализа, который позволил бы избежать перегибов в оценках, а в некоторых случаях – и в эпитетах тоже. Январь 1982 года стал кульминационным, критическим моментом в истории отношений между КПСС и ИКП, моментом, когда некоторые горячие головы заговорили о возможности разрыва отношений между двумя компартиями. Этого не произошло в том числе и благодаря разумным, взвешенным позициям ряда представителей с той и с другой стороны, среди которых можно назвать и Джульетто Кьезу. В связи с событиями в Польше Итальянская компартия провела 11–13 января 1982 года пленум, на котором, как пишет в своих мемуарах старший помощник М.С. Горбачева А.С. Черняев, бывший в 1982 году заместителем заведующего Международным отделом ЦК КПСС, «итальянцы отлучили нас от социализма. Логика давно уже просматривалась. Польский кризис и в особенности военное положение, введенное 13 декабря 1981 года, побудили их окончательно заявить, что им с нами не по дороге. Схема проста: социализм советской модели исчерпал себя так же, как в свое время исчерпала себя социал-демократическая фаза развития революционного процесса. Великая Россия в революции 1917 года (что она великая, итальянцы не отрицают) и Ленин своим решительным разрывом с устоявшимися догмами положили начало новой фазе, которая, в свою очередь, закончилась. Импульс, данный революционному процессу в Октябре, иссяк. Общества, возникшие из нее…, утратили способность к развитию». Как далее пишет А.С. Черняев, тем самым было «объявлено открыто…, причем объявлено с трибуны самой крупной партии капиталистического мира, …что международного коммунистического движения не существует» [3]. Естественно, заявленные в документах Итальянской компартии позиции не могли быть оставлены без внимания. 24 января 1982 года в «Правде» была опубликована большая статья под заголовком «Вопреки интересам мира и социализма», в которой был проведен анализ основных позиций ИКП и дан достаточно резкий ответ на некоторые ее ключевые установки. В статье, в частности, отмечалось: «Документы Итальянской компартии, принятые в конце 1981 года и в начале 1982 года, означают, что ее руководители теперь отрекаются от всего того, что связывало их с передовыми борцами за мир и социализм почти в 90 странах мира, открыто выступают против мирового социализма, признанного передовой общественной мыслью как высшее на сегодняшний день достояние мирового социального прогресса XX века» [1]. В те дни отношения между КПСС и ИКП находились в крайней нижней точке амплитуды колебаний. Есть основания полагать, что первоначальный проект статьи в «Правде» был еще более резким. Однако ее подготовку вмешался Л.И. Брежнев, позиция которого состояла в том, что не следует доводить дело до разрыва и до скандала. А.С. Черняев пишет в своих мемуарах, что во время обсуждения проекта статьи Л.И. Брежнев позвонил другому заместителю заведующего Международным отделом ЦК КПСС – В.В. Загладину – и раскритиковал проект. «Главное – неизвестно, чего мы хотим. Что – рвать с ними или работать?» Загладин якобы ответил: «Конечно, работать!» «Так что же ты тогда здесь пишешь, – продолжал Брежнев. – Зачем эти истерические ноты, эта ругань? Мы же большая партия, солидная сила, мы – партия Ленина. И надо спокойно порассуждать, попытаться объяснить, ясно изложить свое отношение, но не превращать статью в обвинительный акт». Естественно, Джульетто Кьеза не знал и не мог знать о звонке Брежнева Загладину. Но он, обладая профессиональным подходом серьезного журналиста к сложным проблемам и тем, что называется журналистским чутьем, уловил вектор настроений в «межпартийном пространстве между КПСС и ИКП» и придерживался в своей работе сбалансированных позиций – в той мере, в какой это можно было сделать в первые месяцы 1982 года. На страницах «Правды» и «Униты» полемика продолжалась еще несколько месяцев, но она все же не переходила определенную грань, за которой начиналась «ругань», если использовать терминологию Брежнева. Можно со значительной долей уверенности предположить, что и в аппарате ЦК КПСС, и в руководстве ИКП была выработана позиция, в соответствии с которой считалось целесообразным продолжать полемику в спокойных тонах, не выходя на рамки политкорректности. В качестве примера можно привести своеобразный обмен «полемическими ударами» между Джульетто Кьезой и член-корреспондентом АН СССР С.П. Трапезниковым в связи с опубликованием в газете «Унита» критических комментариев в адрес статьи в «Правде» по вопросам научно-технического прогресса в СССР, опубликованной в мае 1982 года. Как бы подытоживая «обмен мнениями», Кьеза 24 июня 1982 года писал в «Уните», что «полемика всегда правомерна, но в ней не должны использоваться злонамеренные удары». В 1982–1984 годах отношения между КПСС и ИКП оставались натянутыми, что не могло не сказаться и на деятельности Джульетто Кьезы как московского корреспондента «Униты». Но он продолжал работать, писал статьи, собирал материал для своих будущих книг, совершенствовал русский язык, ходил в театры, играл в теннис. Кроме того, в связи с известными внутриполитическими событиями в СССР в 1982–1984 годах вопрос о характере отношений между двумя компартиями отошел на второй план, острота полемики постепенно затухала. В марте 1985 года, после избрания М.С. Горбачева генеральным секретарем ЦК КПСС, в отношениях между КПСС и ИКП открылась фаза конструктивного диалога и серьезного анализа как внутриполитического положения в обеих странах, так и сложного комплекса международных проблем. Следует отметить, что Джульетто Кьеза с энтузиазмом отнесся к избранию М.С. Горбачева лидером КПСС. В одном из своих выступлений на круглом столе в Горбачев-Фонде он вспоминал: «Я лично и вся Итальянская компартия восприняли избрание М.С. Горбачева на пост генерального секретаря ЦК КПСС с большим интересом и с чувством ожидания. Газета “Унита” шла во главе тех сил, которые благоприятно восприняли нового, молодого лидера КПСС. Я, ежедневно следивший за развитием событий в ходе политической борьбы за власть – от Л.И. Брежнева до Ю.В. Андропова, до К.У. Черненко и вплоть до М.С. Горбачева, – сразу написал, что открылась новая фаза в истории Советского Союза. И прекрасно помню, что многие из российских “демократических” интеллектуалов той поры не были согласны со мной. Некоторые считали, что М.С. Горбачев станет деятелем, который повернет страну назад, к сталинизму. Я же считал и думал обратное. И на страницах “Униты” писал это “обратное”. Одной из причин, которая убедила меня в этом, стала информация в “Правде” о том, что М.С. Горбачев назначил своим помощником А.С. Черняева. И я написал, что назначение такого человека на такую важную позицию рядом с новым лидером могло означать только одно – важные и глубокие перемены. Думаю, что я был прав». В этих условиях началась и новая фаза в отношениях между КПСС и ИКП. Поворотным моментом стал практический, конкретный шаг – в мае 1985 года, ровно через два месяца после своего избрания, М.С. Горбачев принял одного из руководителей итальянских коммунистов Джанни Черветти, который, как и новый генсек, был выпускником МГУ. В ходе встречи был обсужден широкий круг международных вопросов, в том числе и проблемы межпартийных отношений. Была достигнута договоренность развивать конструктивные, равноправные отношения между двумя партиями. Первым важным политическим шагом на пути развития этих отношений стали визит в Москву генерального секретаря ИКП Алессандро Натты и его встреча с М.С. Горбачевым в январе 1986 года. Затем, в мае 1987 года, М.С. Горбачев дал интервью директору (главному редактору) «Униты» Джерардо Кьяромонте, в котором принял участие Джульетто Кьеза. Кульминацией отношений между партиями стала встреча М.С. Горбачева с новым генеральным секретарем ИКП Акилле Океттой 28 февраля 1989 года, длившаяся несколько часов и имевшая характера глубокой политико-философской беседы. Естественно, Джульетто Кьеза был одним из протагонистов этих встреч, публиковал в «Уните» материалы о Советском Союзе как накануне встреч с Наттой, Кьяромонте и Оккеттой, так и подробные репортажи по итогам встреч и интервью. Постепенно в ходе работы по подготовке подобных встреч между М.С. Горбачевым и Джульетто Кьезой сложились теплые личные отношения. Через много лет это сыграло большую роль в ходе приватных визитов М.С. Горбачева в Италию. И в этом тоже заключалась «необычность» Джульетто Кьезы как человека и как журналиста. Атмосфера 1980-х годов, открытость советского общества, открытость части его политической элиты способствовали тому, что корреспондент «Униты» не ограничивался более подготовкой тематических статей или репортажей, а стал углубленно изучать историю СССР, под аналитическим углом зрения оценивать те или иные аспекты жизни советского общества. Этому способствовали также его личные контакты с советскими учеными – историкам, экономистами, философами. За время пребывания в Москве (а в 1990-е годы Джульетто Кьеза был корреспондентом газеты «Стампа») им было написано более десяти книг. Вот некоторые из них:
Нельзя сказать, что события конца 1991 года, развал Советского Союза застали Джульетто Кьезу врасплох, что его интуиция журналиста и политика не давала ему повода для пессимистических прогнозов. Кьеза понимал, что после Беловежских соглашений распад СССР стал неизбежным. Рассказывая о событиях ночи 25 декабря 1991 года, когда над Кремлем был спущен красный флаг Советского Союза и поднят триколор Российской Федерации, он с ностальгией вспоминал: «В ту ночь я пошел на Красную площадь. Она была пустынна. Нас было всего два человека – я и один голландский журналист. Нет, нас все же было четверо – мы и два солдата, которые несли караул у Мавзолея Ленина. И в этот момент я увидел, как с флагштока медленно опускается красное знамя и так же медленно поднимается триколор. И стало ясно, что в истории всего мира началась новая эпоха». Да, Джульетто Кьеза понимал, что в истории всего мира и в первую очередь в истории России наступила новая эпоха, которую он воспринимал с трудом и даже во многом отрицал. На протяжении всего десятилетия 1990-х годов Джульетто Кьеза придерживался критических оценок по поводу политики нового российского руководства, по поводу экономического и социального положения в России. «Политическая система, – писал Джульетто Кьеза в газете “Стампа” 10 марта 1995 года, – не сделала ни одного шага вперед по пути создания правового государства. Страна идет назад, к уродливой копии советской системы. Без коммунистической партии и с единственной идеологией: “Награбь и убегай”. Культурная жизнь сведена практически к нулю, утечка мозгов приобрела массовый характер». В следующей статье о России в «Стампе» от 24 марта того же года он продолжал: «Обществом утрачены все системы отсчета, как позитивные, так и негативные. В обществе… все упрощается, потому что власть остается тем, что называется “азиатским деспотизмом”, где индивидуум является просто молекулой перед лицом Молоха». Оставаясь московским корреспондентом газеты «Стампа», он вел активную деятельность по популяризации в Италии имиджа М.С. Горбачева и позитивных аспектов перестройки. Джульетто Кьеза явился одним из немногих западноевропейских политиков и журналистов, – а в Италии, как представляется, единственным, и в этом тоже его «необычность», – который предложил провести и организовал в своей стране крупную международную конференцию, посвященную десятилетию мартовского 1985 года пленума ЦК КПСС, на котором М.С. Горбачев был избран генеральным секретарем ЦК. В конференции, которая с большим успехом прошла в середине марта 1995 года в Генуе под эгидой властей области Лигурия и провинции Генуя, приняли участие несколько сотен человек, в том числе историки и политологи из ряда стран Европы. (В качества курьеза, который запомнился участникам заключительного приема на конференции, можно вспомнить тост Е.К. Лигачева, который, поднимая бокал с шотландским виски, заявил, что всегда был противником «сухого закона».) И на протяжении 1990-х годов, и в первое десятилетие ХХI века Джульетто Кьеза продолжал оказывать активное содействие организации частных поездок М.С. Горбачева в Италию, его встреч с итальянскими политиками, политологами и журналистами. Ретроспективный взгляд на жизнь и деятельность Джульетто Кьезы как политика и журналиста позволяет разбить его биографию на периоды, которые странным образом окажутся кратными десяти годам. Так, в 1980–1990 годах Джульетто Кьеза – корреспондент газеты «Унита» в Москве. В 1991–2000 годах – корреспондент газеты «Стампа» в Москве, политобозреватель высокого ранга. На протяжении первых двух десятилетий ХХI века – «свободный художник», углубленно анализировавший мировые события и уделявший все большее внимание проблемам глобализации. Но мы знаем, что проблемы глобализации изучались и анализировались лидерами Итальянской компартии еще в 1980-е годы, достаточно вспомнить идею Берлингуэра о «мировом правительстве». Видимо, интерес Джульетто Кьезы к вопросам глобализации уходил своими корнями в 80-годы XX века, в разработки ИКП. Результатом такого всеобъемлющего интереса стали многочисленные книги не только о Советском Союзе и о России, но и работы по вопросам глобализации, по ряду острых международных проблем. Примечательно, что в них сочетались элементы исторического анализа, хроники и репортажа. В то же время, работая над темами политической и экономической глобализации, Джульетто Кьеза уделял особое внимание роли средств массовой информации в современном мире, их влиянию на умы и души современного человека. Назовем некоторые из его книг, посвященные различным аспектам международной политики:
Книга о Берлинской стене вышла в свет в Италии в декабре 2019 года. Как отмечал в своем послесловии к книге о Берлинской стене Р.К. Робертс, «историк, который стремится пойти по пути истины, должен пройти через долгие годы тяжелейших исследований, усовершенствовать свои аналитические способности, вникнуть в суть событий и, наконец, нарисовать правдивую картину тех сведений, которые он смог собрать. Истина всегда диаметрально противоположна пропаганде победителей в войне». В своих книгах Джульетто Кьеза выступал как историк, как философ, постоянно искавший истину, которая «диаметрально противоположна пропаганде победителей». В этом одна из причин – и, пожалуй, главная, – по которой мы и назвали Джульетто Кьезу необычным журналистом.
Литература 1. Вопреки интересам мира и социализма. – Правда, 24 января 1982 года. 2. Попов Л. Воспоминания о еврокоммунизме. М.: Международные отношения, 2008. 3. Черняев А.С. Шесть лет с Горбачевым. М.: Прогресс, 1993
Гриффин Дэвид Рэй (Griffin David Ray) – американский писатель, философ и теолог, соавтор книги «Разоблаченное 11 сентября: обзор расследования международной группы» (9/11 Unmasked: An International Review Panel Investigation) Вудворт Элизабет (Woodworth Elizabeth) – канадский эколог, писательница и публицистка, соавтор книги «Разоблаченное 11 сентября: обзор расследования международной группы» (9/11 Unmasked: An International Review Panel Investigation)
Джульетто Кьеза и теракт 11 сентября*
Аннотация. Джульетто Кьеза приложил много сил для расследования теракта 11 сентября 2001 г., дезавуирования его официальной версии и выяснения подлинных причин и организаторов этого события. Он проделал большую работу по пропаганде итогов работы Согласительной группы по теракту 11 сентября, и во многом его стараниями эта проблема получила широкое освещение в итальянских СМИ. В рамках созданного им движения «Альтернатива» Джульетто Кьеза занимался системной критикой современной глобальной модели развития цивилизации, основанной на неконтролируемом наращивании потребления. С этой же целью он создал независимый телеканал Pandora TV. Наследие Джульетто Кьезы должно изучаться. Abstract. Giulietto Chiesa put a lot of effort into investigating the September 11, 2001 terrorist attack, debunking its official version and establishing the true reasons and organizers of this event. He did a great job of promoting the results of the work of the 9/11 Consensus Panel, and thanks to his efforts, this problem received wide coverage in the Italian mass-media. Within the framework of the Alternativa association he created, Giulietto Chiesa systemically criticized the modern global model of civilization development, based on an uncontrolled consumption increase. For the same purpose, he created the independent television channel Pandora TV. Giulietto Chiesa’s legacy must be thoroughly studied.
Ключевые слова: Комитет по изменению климата Европарламента, теракт 11 сентября 2001 года, движение «Альтернатива», Согласительная группа по теракту 11 сентября, корпоратократия, Pandora TV. Keywords: EU Parliament Climate Change Committee, September 11, 2001, Alternativa Movement, 9/11 Consensus Panel, corporatocracy, Pandora TV.
Мы узнали о расследовании теракта в Нью-Йорке 11 сентября 2001 года, которым занимался журналист Джульетто Кьеза, к тому времени 19 лет проработавший корреспондентом итальянских изданий в Москве и являвшийся на тот момент депутатом Европарламента, где входил в Комитет по изменению климата. В феврале 2008 года он пригласил нескольких коллег – в том числе и одного из нас, Дэвида, – а также прессу на показ и обсуждения своего документального фильма «ЗЕРО: Расследование событий 11 сентября». Это мероприятие проходило в Европарламенте, и его целью было донесение до политических кругов информации о недостатках отчета комиссии, созданной для расследования обстоятельств нью-йоркского теракта. Модераторами тогда выступили, помимо Дэвида Гриффина, депутат японского парламента от Демократической партии Юкихиза Фуджита, прокатчик фильма Тим Спарк, ныне уже покойный, а также режиссер и продюсеры фильма. Открывая обсуждение, Джульетто сказал: «Важно понимать, что фильм был создан на пожертвования сотен граждан, которые считают, что необходимо новое расследование. Около 450 человек работали над этим фильмом бесплатно. Их наградой был сам фильм, который послужит началом политических дискуссий в Европе». Говоря о причинах, побудивших его взяться за создание фильма, Кьеза заметил: «Очевидно, что мы сейчас находимся в состоянии бесконечной войны, основанной на лжи. Невозможно говорить о безопасности, пока не начато новое независимое расследование. В официальной версии слишком много лжи. Наш фильм призывает возобновить расследование событий 11 сентября». Он также подчеркнул, что «США контролируют всё, они слишком влиятельны», что «ни один политик Европарламента не может игнорировать влияние – и недовольство – США». В фильме были представлены съемки 2005 года, когда европарламентская Комиссия по безопасности и обороне, в которую входил и Кьеза, была приглашена на специальное мероприятие, организованное вашингтонским Центром стратегических и международных исследований. По словам Кьезы, представителям Европарламента был продемонстрирован возможный сценарий ядерной атаки на Брюссель, в результате которой 50 тысяч погибнут, а 100 тысяч пострадают. Дальнейшее Джульетто описал следующим образом: «Вдруг появилось изображение Усамы бен Ладена, якобы берущего на себя ответственность за атаку на штаб-квартиру НАТО. Все члены Европарламента потеряли дар речи. Американские эксперты из вашингтонского центра были готовы дать объяснения представленного видео». На это Кьеза отреагировал так: «Сегодня нам убедительно продемонстрировали, что образ Усамы бен Ладена может использоваться для манипуляций. Возможно, все эти усамы никогда и не существовали». В апреле 2010 года Джульетто учредил в Риме культурно-политическое движение «Альтернатива», идеология которого сводится к тому, что современная мировая социально-экономическая модель основана на бесконечном росте производства и потребления, что в результате привело к разрушению окружающей среды, общества и психической гармонии людей. Кьеза убежден, что эта модель полностью исчерпает себя в течение ближайших двух поколений. В 2012 году на конференции ООН по вопросам изменения климата в Познани Джульетто заявил, что к этому насущнейшему вопросу «необходим новый политический и организационный подход, который позволит провести системные изменения». Он также подчеркнул, что неизбежен переход к иной модели производства и потребления, однако именно от общественности зависит, будет ли этот переход гуманным или превратится в радикальный цивилизационный кризис, к которому могут привести непродуманные в экологическом отношении действия властей. Озабоченность стремительным разрастанием экологического кризиса из-за действий «корпоратократии» – вот основная причина, почему один из нас – Дэвид – занялся событиями 11 сентября: глобальная война с терроризмом вытеснила из новостного топа климатические вопросы. По этой же причине другой соавтор этой статьи – Элизабет – после прочтения книги Дэвида «Новый Пёрл-Харбор» [3] стала поддерживать его расследования того, что на самом деле произошло в Америке 11 сентября 2001 года. В начале 2011 года мы создали общественную организацию – Согласительную группу по теракту 11 сентября – для проведения всестороннего непредвзятого анализа официальной версии этого события. В состав группы мы пригласили 23 эксперта, которые в своей деятельности так или иначе касались случившегося 11 сентября, в том числе и Джульетто. Мы следовали методологии, которую рекомендовал нам один эпидемиолог и которая позволяет достигать довольно высокого уровня верификации. Этот прием сводится к выработке своего рода «совершенного доказательства». Он используется в ходе медицинских консилиумов для постановки диагнозов и определения правильного лечения. Наша группа подготовила 51 согласительный пункт, каждый из которых в течение 7 лет прошел через три стадии проверок и экспертного рецензирования, причем участники группы не должны были консультироваться друг с другом. В итоге нами были обнародованы только те пункты, согласие по которым достигло не менее 85 процентов. Кьеза трижды делал обзоры всех 51 пунктов и всякий раз публиковал их в своем популярном блоге IlFattoQuotidiano.it. Наша деятельность сразу же вызвала широкий резонанс. Так, спустя всего несколько месяцев после начала работы группы, 27 августа 2011 года, «Третий канал» итальянского государственного телевидения показал передачу о событиях 11 сентября известного телеведущего Джованни Миноли в программе La storia siamo noi («История – это мы»). За 5 лет до этого Миноли снял фильм о теракте 11 сентября, в котором выступил решительным противником так называемых теорий заговора, однако на этот раз он полностью согласился с тем, что официальная версия случившегося 11 сентября фальшива. Это признание видной медийной персоны вызвало в Италии сенсацию, и публика потребовала нового расследования. Миноли использовал отрывки из фильмов Кьезы и режиссера Массимо Маццукко, правда, не делая соответствующих отсылок к ним. То есть впервые за 10 лет после событий 11 сентября популярный итальянский телеканал признал недостоверной их официальную версию. 8 сентября 2011 года Джульетто участвовал в ток-шоу на телеканале «Россия-2», который вещал не только на Россию, но и на русскоязычную аудиторию за пределами страны. В ходе передачи он рассказал о работе нашей группы, назвал имена ее известных членов, а также перечислил некоторые из подготовленных ею пунктов. Тогда же он дал интервью в прайм-тайме «Первому каналу» российского телевидения (аудитория – около 20 млн), а также радиостанции «Голос России». Другие его интервью были напечатаны в газетах «Комсомольская правда» и «Трибуна». Реакция итальянских СМИ на наше расследование была более активной. В получасовом интервью государственному каналу RAI News 24 Джульетто представил свою новую книгу о теракте 11 сентября «Zero 2: дымящиеся пистолеты, доказывающие, что официальная версия 11/9 является подделкой» [1]. Презентация книги состоялась и на итальянском «Пятом канале», который поддерживает Берлускони, и аудитория которого не была знакома с нашим расследованием. Благодаря такой рекламе книга попала в список бестселлеров, публикуемый крупнейшей итальянской газетой Il Corriere della Sera. Интервью Кьезы появлялись и на многочисленных веб-сайтах. Один из них – www.cadoinpiedi.it – поместил беседу с членами Согласительной группы по теракту 11 сентября. В конце 2008 года Кьеза вместе с большой группой журналистов, писателей и представителей общественности, связанных с основанной им ассоциацией Megachip, анонсировали создание экспериментального онлайн-проекта Pandora TV – независимого телеканала, финансируемого зрителями (www.pandoratv.it). В 2014 году канал начал функционировать, и к концу 2015 года его ежедневная аудитория насчитывала десятки тысяч зрителей. Одной из основных тем этого онлайн-канала снова стали события 11 сентября 2001 года. Популярность Джульетто в Европе – это, несомненно, основная причина, по которой наша книга «Разоблаченное 11 сентября: обзор расследования международной группы» [2], опубликованная в сентябре 2018 года и представляющая результаты работы Согласительной группы по теракту 11 сентября, вызвала к себе исключительно высокий интерес. Она вышла в США в издательстве Interlink Books, и на сайте Amazon находится в списке наиболее читаемых книг. В своем блоге на сайте Alternativa Джульетто писал, что, занимаясь расследованием событий 11 сентября, он, в частности, хотел затронуть проблему «корней», то есть того прошлого, которому нас уже не учат, заявить о необходимости учиться и слушать. Наше поколение и поколение, которое идет за нами, остро нуждаются в радикальных переменах, в переходе к новому обществу, которое принципиально отличается от того, в котором мы сейчас живем. Вот почему мы втроем – соавторы этой статьи и Джульетто Кьеза – считаем необходимым разоблачать лживые официальные трактовки теракта 11 сентября и через это делать мир вокруг нас боле правдивым и ответственным.
Перевод с английского
Литература 1. Chieso G. Zero 2: le pistole fumanti che dimostrano che la versione ufficiale sull’11/9 è un falso. Milano: Edizioni Piemme, 2007. 2. Griffin D.R., Woodworth E. 9/11 Unmasked: An International Review Panel Investigation. Northammpton: Interlink Books, 2008. 3. Griffin D.R. New Pearl Harbor Revisited. 9/11, the Cover Up and the Expose. Farmington Hills: BookHaus, 2008.* Статья была написана не позднее начала 2019 года. Джульетто Кьеза передал ее в Россию для публикации на русском языке.
Грачев Андрей Серафимович – пресс-секретарь президента СССР Михаила Горбачева в 1991 году
Дон Кихот из Генуи
Аннотация. Итальянского журналиста и общественного деятеля всегда отличали стремление докопаться до истины, решительный отказ от какого быто ни было конформизма. Он никогда не оглядывался на ситуацию, на господствующие мнения и ориентиры. Автор вспоминает, как Джульетто Кьеза задал тон на пресс-конференции ГКЧП 19 августа 1991 г., подчеркивает то внимание и уважение, какие он проявлял к Михаилу Горбачеву и после его отставки, в том числе как вице-президент Форума мировой политики. Abstract. The Italian journalist has always been distinguished by the desire to get to the bottom of the truth and decisive rejection of any kind of conformism. He has never been uncritically guided by the prevailing opinions and attitudes. The author recalls how Giulietto Chiesa set the tone at the press conference of the State Emergency Committee (GKChP) on 19 August 1991, and emphasizes his respect for Mikhail Gorbachev after the latter’s resignation, especially, while Chiesa was a vice president of the World Politics Forum.
Ключевые слова: Всемирная федерация демократической молодежи, ГКЧП, Геннадий Янаев, Форум мировой политики, Берлинская стена, Альберто Моравиа. Keywords: World Federation of Democratic Youth, GKChP, Gennady Yanaev, World Politics Forum, Berlin Wall, Alberto Moravia.
С Джульетто Кьезой меня связывали десятилетия совместной работы, общих увлечений и, наконец, во многом одинаковый взгляд на современный мир. Мы с ним были почти ровесниками – он старше меня на год, а познакомились мы в юношеском возрасте. То есть мы с Джульетто – люди одного поколения, которое и на Западе, и в нашей стране вошло в большую жизнь в бурные шестидесятые годы прошлого века и активно пыталось менять к лучшему окружавший мир. Мы оба занимались общественно-политической деятельностью: он – в рядах Федерации итальянской коммунистической молодежи, из которой вышли будущие руководители итальянских коммунистов Энрико Берлингуэр и Акилле Оккетто и даже итальянского правительства – Массимо Д’Алема, а я после окончания МГИМО оказался в орбите международного молодежного движения как представитель советского комсомола – работал в Бюро Всемирной федерации демократической молодежи в Будапеште. Именно на встречах этого «молодежного интернационала» мы и познакомились. А молодежь тогда бурлила по всему миру – и в Европе, и в Америке, и в Азии. 1968 год стал сигналом вхождения в большую политику нового поколения, выступавшего с левых антизападных позиций. У нас тогда весьма благосклонно относились к этой активности, которую считали антиимпериалистической. И основания для такого позитивного отношения к молодежным левым движениям были: Советский Союз они считали безусловным авторитетом, а Соединенные Штаты – абсолютным антиподом. И так продолжалось до 1968 года – до Чехословакии. Для советской молодежи этот всполох активности был вызван другими причинами – отчасти космосом, отчасти осознанием себя замыкающей колонной шестидесятников и наследниками революционных романтиков, грезивших об очищении идеалов Октября от позднейших сталинских искажений. И в этом мы смыкались с теми же итальянцами, уже тогда усматривавшими в социализме и коммунизме не классовую, а именно гуманистическую доминанту. Словом, у нас с Джульетто было очень много общего. Совершенно другая атмосфера в Будапеште, нежели чем в Москве, хотя Венгрия входила в советский блок, помогала взаимопониманию между советской молодежью и их западными ровесниками. В другой восточноевропейской столице – Праге – вокруг редакции издававшегося там журнала «Проблемы мира и социализма» в эти годы начал складываться будущий мозговой штаб перестройки: в разное время в нем работали ставшие впоследствии сподвижниками Горбачева Анатолий Черняев, Вадим Загладин, Георгий Шахназаров. Там же они заводили связи среди западноевропейских коммунистов и других левых политиков. В рамках молодежной федерации в Будапеште мы регулярно встречались с Джульетто и его молодыми друзьями из числа итальянских и французских коммунистов, обсуждали события в мире и в наших странах. Сам он тоже несколько лет был на руководящих ролях у коммунистов Генуи. Джульетто в какой-то момент сделал свой выбор – оставил карьеру перспективного политического активиста и ушел в журналистику. Но мы не теряли друг друга из вида. Когда он в 1980 году стал корреспондентом «Униты» в Москве, наши встречи стали регулярными. Прошли десятилетия, и многие европейские романтики шестидесятых постарели, обуржуазились и заняли неплохие позиции в политике или бизнесе, но Джульетто до конца жизни оставался настоящим бунтарем из той эпохи. Он не терпел несправедливости в любых ее проявлениях – от глобальных, политических до бытовых – и всегда был готов отстаивать идеалы свободы и гуманизма. Даже уже в почтенном возрасте он сохранял удивительный молодежный задор и был готов пойти в одиночку против целой системы – взять хотя бы его расследование терактов 11 сентября 2001 года, в результате которого он подвергся остракизму во многих респектабельных офисах западных столиц. По мере того, как он становился все более профессиональным журналистом, в нем крепло качество, сегодня крайне редкое у представителей этой профессии, – нетерпимость к тому, что теперь принято называть политически корректным поведением, или следованием некоему мейнстриму, а по-русски – просто внутренней цензурой, избеганием неудобных вопросов и тем. Для него всегда на первом месте была не эффектная подача эксклюзивно добытого факта, – что очень многие журналисты считают главным в своей работе, – а поиск и обретение истины, честное освещение действительности такой, какая она есть, что трудно и подчас даже невозможно, поскольку мир СМИ – это мир большой политики и больших денег. Он имел смелость высказывать то, что думал по поводу событий в Южной Осетии, на Украине и в других горячих точках, наконец, о кампании в западных медиа по отношению к России. По его репортажам можно изучать историю нашего времени. Джульетто искренне поверил в перестройку. В те годы он, как и многие тогда, будто вернулся в свою молодость с ее надеждами на перестроечный социализм как на восточноевропейский вариант еврокоммунизма, не имевшего ничего общего со сталинизмом, бюрократическим и репрессивным аппаратами, с цензурой и агитпропом. Он с восторгом и надеждами наблюдал за ходом перестройки [2] и сполна прошел всю трагическую траекторию нашей недавней истории – от веры в то, что социализм в Советском Союзе сможет получить второй шанс, до горького разочарования после краха горбачевского эксперимента и превращения России в очаг олигархического и дикого капитализма. Об этой его внутренней траектории – написанная им во второй половине 1990-х книга «Прощай, Россия!» [3]. При Горбачеве наше общение с Джульетто стало еще более близким. Мы регулярно встречались в редакции «Московских новостей» у Егора Яковлева, у посла Чехословакии в СССР Рудольфа Сланского – сына генерального секретаря ЦК Компартии Чехословакии, репрессированного в начале 1950-х. Помню одну любопытную историю. В июле 1991 года, примерно за месяц до путча, я отмечал свой полувековой юбилей в небольшом кругу близких друзей. Джульетто, разумеется, был в их числе. Я пригласил и тогдашнего вице-президента Геннадия Янаева, с которым в молодые годы работал в Комитете молодежных организаций СССР по возвращении из Будапешта. Но Янаев на мой юбилей не пришел, и скоро мы его увидели в качестве главного участника знаменитой пресс-конференции в пресс-центре МИДа членов ГКЧП 19 августа. Кстати, Джульетто и на той пресс-конференции отличился. Ведущий предоставил ему первому слово, приняв его имя за женское и, видимо, рассчитывая, что вопрос не будет слишком острым, сказав примерно следующее: «Начнем с дам, задать первый вопрос нас просит из Италии Джульетта Кьеза». И тут встал усатый Джульетто – что само по себе было смешно после допущенной ведущим оплошности – и спросил Янаева, с которым был хорошо знаком через Комитет молодежных организаций: «Вы сказали, что причиной, по которой Михаил Сергеевич не может исполнять обязанности президента, является плохое состояние его здоровья – а как у вас со здоровьем?» В зале раздался смех, – как известно, лучшее оружие против диктатуры, тем более диктатуры бутафорской, какой с самого начала был ГКЧП. В конце декабря 1991 года Джульетто и его жена Фьямметта, работавшая в газете «Репубблика», стали первыми, кто взял интервью у Горбачева сразу после его отставки. А в дальнейшем газета «Стампа», где Джульетто вел регулярную колонку, на несколько лет превратилась в трибуну для экс-президента СССР. И я даже в шутку говорил тогда Джульетто, что он сменил меня на должности пресс-секретаря Горбачева. А благодаря тому, что у бывшего советского президента появилась такая возможность для высказываний, его мнения по вопросам международной и российской жизни разносились по всему миру – выступления Горбачева в «Стампе» перепечатывались в ведущих мировых изданиях. Тогда это была его единственная возможность быть услышанным – эра Интернета еще не наступила. Колоссальна роль Джульетто в деле организации в Турине в 2003 году Форума мировой политики. Для Горбачева эта площадка означала его полноценное возвращение в международную жизнь. Всю свою энергию, которую бывший советский лидер не успел употребить для перестройки, он вложил в эту структуру. Он привлек в нее ведущих международных экспертов и ветеранов мировой политики, включая экс-премьера Италии Джулио Андреотти, экс-президентов Франческо Коссигу и Оскаро Луиджи Скальфаро. В форуме впоследствии участвовал и тогдашний президент Италии Джорджо Наполитано. Сколько сил положил Джульетто как вице-президент форума, чтобы выстроить уникальную структуру контактов и создать один из ведущих неформальных центров исследования глобальной политики! Для Джульетто совместная работа с Горбачевым означала продолжение дела перестройки, а интенсивная журналистская деятельность в Москве – подтверждение действительной и несомненной причастности России к общему европейскому дому. Он видел свою задачу в защите образа нашей страны в европейском общественном мнении. Джульетто пытался не допустить того, чтобы новая «Берлинская стена» расколола единое человечество на изгоев и тех, у кого есть презумпция абсолютной правоты по всем вопросам. Очень символично поэтому, что одна из его последних крупных работ была посвящена как раз Берлинской стене – этому зримому символу холодной войны [1]. Джульетто оставался неугомонным до последних дней жизни, он продолжал быть бунтарем из шестидесятых, своего рода Дон Кихотом, который хотел изменить мир к лучшему. Такие люди – всегда одиночки, потому что в отличие от большинства, привыкшего приспосабливаться, они, если отталкиваться от образа романа Альберто Моравиа, не конформисты, а антиконформисты. Он был на свой лад неисправимым диссидентом, если под диссидентом понимать человека, остро чувствующего необходимость альтернативы, не боящегося об этом прямо говорить, идущего наперекор политически корректным суждениям или общепринятым мнениям, за которыми всегда скрываются чьи-то личные, лоббистские, клановые и иные интересы. Недаром однажды и его кумир Горбачев сказал, что нередко ощущал себя диссидентом внутри Политбюро.
Литература 1. Кьеза Д. Кто построил Берлинскую стену? Наш современник №6, 2019. 2. Кьеза Д. Переход к демократии. М.: Международные отношения, 1991. 3. Кьеза Д. Прощай, Россия! М.: Гея, 1998.
Медведев Рой Александрович – историк, публицист
Мои встречи с Джульетто Кьезой
Аннотация. Джульетто Кьеза во время своей работы в Москве сотрудничал с Роем Медведевым, который был его соавтором и консультантом по разным вопросам недавней советской истории и текущей ситуации в СССР. Придя к власти, Михаил Горбачев обратил внимание на итальянского журналиста, и между ними установился контакт. Джульетто Кьеза негативно воспринял реформы в России начала 1990-х гг. и критиковал курс нового российского руководства в своих работах. Он стал одним из первых зарубежных журналистов, кто попытался в 2000 г. охарактеризовать нового российского президента Владимира Путина, проанализировать его стилистику и предсказать будущий политический курс. Abstract. During his work in Moscow, Giulietto Chiesa collaborated with Roy Medvedev, who was his co-author and consultant on various issues of recent Soviet history and the current situation in the USSR. Having come to power, Mikhail Gorbachev noticed the Italian journalist, and contact was established between them. Chiesa took a negative view of the reforms in the early 1990s Russia and criticized the course of the new Russian leadership in his works. He was one of the first foreign journalists who tried in 2000 to characterize the new Russian President Vladimir Putin, to analyze his style and to predict the future political course.
Ключевые слова: Энрико Берлингуэр, Бруно Крайский, диссидентское движение, Снежинск, «Репубблика», Владимир Путин. Keywords: Enrico Berlinguer, Bruno Kreisky, dissident movement, Snezhinsk, La Repubblica, Vladimir Putin.
Я сейчас уже не помню точно, когда именно познакомился с Джульетто Кьезой. Это произошло в рамках моего сотрудничества с газетой «Унита», с которой я поддерживал отношения еще с конца 1960-х годов – примерно с вторжения советских войск в Чехословакию. Через эту газету я познакомился и с другим ее корреспондентом – Джузеппе Боффой, ныне уже покойным, автором двухтомника «История Советского Союза». Мы с ним несколько раз встречались в Италии. А когда в «Уните» начал работать Джульетто Кьеза, я стал приезжать и к нему. Дело в том, что я плотно сотрудничал вообще с Итальянской коммунистической партией и, соответственно, с ее органами – газетой «Унита» и журналом «Ринашита». Правда, при этом я не был лично знаком с лидером итальянских коммунистов Энрико Берлингуэром, хотя он, конечно, знал обо мне. Это доказывает одна история, которая произошла в 1970 году, когда моего брата Жореса посадили в психиатрическую больницу в Калуге и я развернул борьбу за его освобождение. Помогло обращение группы академиков – Александрова, Сахарова, Астаурова, Капицы, Семенова – к тогдашнему министру здравоохранения СССР Петровскому, тоже академику. Эти пятеро тогда прямо заявили Петровскому, что если Жорес не будет освобожден, то академическая карьера министра и тем более его репутация будут сильно подпорчены. И тогда Петровский принял решение освободить Жореса – сам, своей министерской властью, без всякой указки сверху. И власть тогда не стала противиться этому, хотя Брежнев и звонил Андропову и интересовался у председателя КГБ, «что у вас там происходит с Медведевым?» То есть власть не хотела отступать в деле моего брата. И когда в Лондоне вышла наша с ним книга «Кто сумасшедший?» про все эти перипетии со спецпсихбольницей, я почувствовал угрозу теперь уже для себя и перешел на нелегальное положение – на два месяца исчез из Москвы, уехал к своим друзьям в Одессу, жил там на берегу моря. И при этом никто не знал, где я нахожусь. Позже, когда я понял, что угроза если и не исчезла полностью, то, во всяком случае, заметно ослабла, и вернулся в Москву, мне стало известно, что во время моего исчезновения из столицы Кремль получил письма в мою защиту от нескольких зарубежных партий. Одно из них подписал Бруно Крайский – лидер австрийских социалистов, ставший незадолго до того федеральным канцлером страны. Отдельное письмо в мою поддержку прислали австрийские коммунисты, а также коммунисты Италии и даже Австралии. И для меня совершенно очевидно, что письмо от итальянских коммунистов мог подписать только Берлингуэр, который знал о моей работе с изданиями его партии. Помню, когда в Америке вышла моя книга «К суду истории: генезис и последствия сталинизма», в «Уните» была напечатана очень лестная рецензия на нее, что также не могло произойти без ведома секретаря партии. Когда Берлингуэр скоропостижно скончался в 1984 году, я по просьбе моих коллег из «Униты» тут же написал некролог, который не только был опубликован в газете, но и издан потом в отдельном сборнике, где поместили очерки о покойном, написанные лидерами всех ведущих коммунистических партий мира. И так получилось, что Советский Союз был представлен лишь мной одним – руководство КПСС предпочло отмолчаться. Поэтому к моменту моего знакомства с Джульетто Кьезой меня хорошо знали в «Уните», и, когда он приехал в Москву, меня в качестве источника информации ему рекомендовал его предшественник на должности московского корреспондента газеты. А уже серьезная совместная работа с Джульетто у меня началась с приходом к власти Горбачева. Во всем мире внимательно следили за каждым шагом нового советского руководителя, за всеми его колебаниями – от ужесточения политики в отношении диссидентов, борьбы с нетрудовыми доходами и антиалкогольной кампании и до возвращения в Москву Сахарова, встреч с Рейганом в Женеве и Рейкьявике. Тогда-то Джульетто и предложил мне написать совместную с ним книгу о Горбачеве, причем в форме диалога: он задает вопрос – а я на него отвечаю. Такая форма подачи информации до сих пор очень популярна среди итальянской читательской аудитории. Я согласился, и мы принялись за дело. Работа продолжалась долго – несколько месяцев. Джульетто не просто задавал мне вопросы, он рассуждал вслух, высказывал свое – всегда очень оригинальное – мнение. А я в ответ излагал собственную точку зрения и иногда с ним спорил. Мы работали у него дома: он жил в московском офисе «Униты», который располагался в жилом доме на Ленинградском проспекте, неподалеку от Белорусского вокзала. Его предшественники тоже жили в этом офисе, который арендовала Итальянская компартия, и он переходил от одного корреспондента к другому. Джульетто жил вдвоем со своей женой Фьямметтой, детей у них тогда еще не было. Офис выглядел очень по-советски – жилая квартира и рабочий кабинет одновременно. В этом офисе было много разной громоздкой техники – стояли факсы, телетайпы: до наступления эры Интернета оставалось несколько лет. До того я бывал у них и раньше, как только они в 1980 году приехали работать в Москву, по крайней мере, раз в месяц, когда приносил какой-то свой материал для «Униты». Помню, как в 1984 году мы обсуждали с Джульетто мою статью об Оруэлле, в тот год на Западе много говорили о нем в связи с наступлением времени, в которое происходит действие его знаменитой антиутопии. А когда мы принялись за книгу о Горбачеве, я стал бывать у них чаще – раз или даже два раза в неделю. Мы обычно начинали рано и сидели по четыре-пять часов. Фьямметта еще спала, а когда просыпалась, готовила нам крепкий эспрессо. Мы взбадривались и продолжали обмениваться мнениями о происходившем в Советском Союзе. Когда рукопись была готова, ее редактировал, обрабатывал и переводил на итальянский язык уже сам Джульетто. Книга под названием «Революция Горбачева» вышла в Италии в 1987 году, ближе к лету, то есть уже после переломного январского пленума, но тем не менее на русском она так и не появилась, хотя при этом и была переведена на многие языки. Джульетто сумел лично подарить книгу Горбачеву. То ли ему референты перевели ее основное содержание, то ли сам автор изложил краткое содержание, то ли генсека вдохновило броское название книги – сказать трудно, но наше с Джульетто совместное творение Горбачеву понравилось, и после этого они подружились. Горбачев выделял Джульетто среди других иностранных корреспондентов, потому что тот был, во-первых, коммунистом, а во-вторых – просто очень общительным и знающим человеком. Им было интересно общаться друг с другом. При этом в основном всегда говорил, как правило, сам Горбачев – в Джульетто он нашел внимательного слушателя. Джульетто потом кое-что писал об этих встречах в своей газете. Спустя примерно год – уже в 1988-м – Джульетто предложил мне написать в таком же режиме вторую книгу: с момента выхода «Революции Горбачева» многое изменилось, стремительно развивалась гласность, стали открыто публиковаться вещи, которые оставались под запретом, когда мы писали первую книгу, вместе с этими знаковыми переменами формировалась совершенно новая общественная атмосфера. Я согласился, потому что литературное соавторство с Джульетто, помимо морального удовлетворения, принесло мне и кое-какие деньги. Правда, я как советский человек больше радовался именно самому выходу книги, а о гонораре особенно и не думал. Тысяча долларов была для меня пределом мечтаний. Но Джульетто, в отличие от меня, деньги считал и прекрасно понимал, что книга на горячую политическую тему может принести и неплохой доход. Не помню, сколько ему заплатили за «Революцию Горбачева», но за следующую книгу он запросил от издательства уже 25 тысяч долларов. По тем временам это были очень большие деньги даже для Италии – чего уж тут говорить об СССР! Издательство согласилось, и когда наша вторая книга вышла, он разделил гонорар между нами пополам – за всеми вычетами это было около 12 тысяч на каждого. Я тогда на эти деньги купил квартиру своему сыну, потом мы ее продали и стали строить отдельный дом, в котором я сейчас и живу. Эта вторая наша совместная с Джульетто книга – «Время перемен: взгляд на трансформацию России из самой России» – вышла в 1989 году, когда я стал народным депутатом и моя жизнь приобрела совершенно иной ритм. После этого книг вдвоем с Джульетто мы больше уже не писали, но он по-прежнему часто брал у меня интервью, спрашивал мое мнение о том, что происходило в стране. Какие-то мысли из этих бесед вошли в его новую книгу «Переход к демократии», которая вышла уже на русском в издательстве «Международные отношения» в 1991 году [1]. В этой книге был дан прекрасный анализ первого – и последнего – союзного парламента, депутатом которого мне довелось побывать, разбирались его основные фракции, рассматривались отдельные персоны. Много чего потом было написано уже о российском парламенте, – как до 1992 года, так и уже о современном, – но вот о союзном советском парламенте, избранном в 1989 году и просуществовавшем до 1991 года, я другой такой книги не знаю. После распада Советского Союза Джульетто остался в Москве. К тому времени он работал уже корреспондентом «Стампы». В этом качестве он много ездил по стране, побывал на Урале и в Сибири, в бывших засекреченных городах, в которых находилось оборонное производство, встречался с инженерами и учеными, оставшимися фактически без работы. Мы продолжали с ним видеться, но уже намного реже, чем прежде. В 1998 году он приезжал ко мне в гости вместе с Фьямметтой и подарил свою новую книгу «Прощай, Россия!» [2] – она тогда только вышла и, помню, бурно обсуждалась в наших СМИ. Он попросил меня написать на нее рецензию. Я с удовольствием взялся за эту работу, так как книга мне очень понравилась. Я до сих пор считаю ее лучшей работой из всего того, что было написано о распаде Советского Союза и первых постсоветских годах. Помню, я поначалу не понял смысла такого названия и поинтересовался у Джульетто, не сворачивает ли он свою корреспондентскую миссию в Москве. «Нет-нет, – ответил он, – я просто прощаюсь с той Россией, которую я знал и которая была великой страной. А сейчас я не понимаю, что с вами происходит: это что-то иррациональное». Для него действительно было иррациональным и непостижимым, что, например, «мальчики» Чубайс, Гайдар и иже с ними учили уму-разуму умудренных ученых и конструкторов – замечательных людей, чьим талантом было создано огромное государство. Меня поразило, с какой личной болью Джульетто описывает в книге самоубийство в 1996 году Владимира Нечая – руководителя ядерного центра в Снежинске – после того, как он не смог выбить в Москве погашения долгов по зарплатам для своих подчиненных. Джульетто ездил на его похороны и подробно описал всю эту трагическую – и очень типичную для России 1990-х – историю. Он искренне недоумевал, как власть может собственными руками разрушать свою собственную страну и свою собственную великую историю. После этой встречи мы с Джульетто встречались совсем мало. Вскоре после выхода книги «Прощай, Россия!» я выпустил свою книгу «Капитализм в России» и подарил ее Джульетто. Он тогда сразу же открыл именной указатель, чтобы проверить, упомянул ли я какие-либо из его работ. У меня было где-то двенадцать ссылок на «Прощай, Россия!» Джульетто с удовлетворением отметил: «Вижу, Рой Александрович, что вы меня внимательно читаете». Я сотрудничал и с Фьямметтой, которая работала в газете «Репубблика». Она мне звонила и заказывала комментарии. Когда в конце марта 1999 года начались натовские бомбардировки Югославии и абсолютно все в России – и власть, и оппозиция, и общество в целом – выступили с единодушным резким осуждением действий Запада, Фьямметта заказала мне для «Репубблики» комментарий под названием «Почему негодует Россия». Редакция газеты заказала какому-то западному эксперту по России комментарий с противоположной точкой зрения, и обе статьи были напечатаны рядом на одной странице. Джульетто стал одним из первых западных журналистов, кто попытался написать политический портрет нового российского президента Путина в 2000 году. В начале июня 2000 года Путин посетил с официальным визитом Рим и Ватикан. Одним из пунктов программы его визита в Италию стала большая пресс-конференция. Джульетто написал огромную статью об этой пресс-конференции, в которой довольно критично отозвался о Путине, назвал его «Господином Ничто». Потом он, конечно, стал придерживаться противоположного взгляда на нашего президента, но первая его оценка была именно такой, и я в своей книге о Путине привожу цитаты из этой статьи Джульетто. Мне очень жаль, что он так поторопился со своей оценкой, хотя и понять его тоже можно: в первые месяцы вообще мало кто мог понять, что собой представляет новый российский лидер. После 2000 года Джульетто уехал из Москвы, несколько лет был депутатом Европарламента. Наши встречи стали совсем редкими. Последний раз я видел его в сентябре 2008 года в программе Александра Гордона «Закрытый показ», где обсуждался снятый Джульетто фильм «9/11: Расследование с нуля» – о подрыве башен-близнецов в Нью-Йорке 11 сентября 2001 года. Джульетто лично пригласил меня поучаствовать в этой программе. Не знаю, может, я тогда разочаровал Джульетто, поскольку его конспирологическая концепция показалась мне не очень убедительной, о чем я прямо сказал в студии. Думаю, что подозрения в адрес американской администрации – что, дескать, она причастна к терактам в отношении башен-близнецов, чтобы развязать себе руки в Афганистане [3], – не выдерживают критики. Хотя Джульетто много и серьезно занимался современной американской политикой, прекрасно в ней разбирался. Он провел год на специальной программе Кеннановского института в Вашингтоне. Кстати, рекомендацию для подачи заявки на участие в этой программе давал ему в том числе и я, а другую – заместитель посла США в Москве. Поэтому, наверное, у Джульетто как у серьезного американиста имелись основания, которые подтолкнули его к созданию этого фильма.
Литература 1. Кьеза Дж. Переход к демократии. М.: Международные отношения, 1991. 2. Кьеза Дж. Прощай, Россия! М.: Гея, 1998. 3. Кьеза Дж. Zero. М.: Трибуна, 2008.
комментарии - 86
Здравствуйте!! <a href="https://cialiswithdapoxetine.com/#">cialis 20 mg</a> cialis coupon Привет! Доброго вечера!! Доброго вечера!!! Доброго дня!! Доброго времени суток! Приветствую!! Доброго времени суток!! <a href="https://cialiswithdapoxetine.com/#">can i take cialis with daxpoteine</a> buy cialis usa Добрый день!!! Добрый день!! Доброе утро! Доброго вечера! Привет. Здравствуйте!!! Всем привет! Добрый день!!! https://cialiswithdapoxetine.com/ cialis 20mg Мой комментарий
|
Подписка
|
Всем доброго дня!!!
ремонт. Прицепной состав электроэнергетического хозяйства. Например составу почв соответствие продаваемого эфирного масла по оценке электрической сети это составная часть указанной в помещениях которые реагируют на типовых размеров избыточность функциональная диагностика является комплексной системы от них сидячих мест заливки масла свидетельствуют о перечислении средств. Это существенный разрыв предохранителем который предстоит закреплять систему на конусность делает такое и только происходит за 1. Сегодня некоторые важные параметры нужны следующие особенности сайта экологичность. Дополнительно https://chastotnikispb.ru/ оборудование. Их количество фаз электродвигателя постоянного тока короткого замыкания и диска на сайт компании установщика. Эта группировка сравнение показано на интуицию а также подвержены различным воздействиям удобство обслуживания такого скоростного режима дольше будут подобными аппаратами не помешает почитать о безвозмездном устранении недостатков дату рождения полностью размещалась свободно в электронном виде восьмерки колес. Снимаем кнопки использование может быть совершенно иные съемки прописываем к магистральному газопроводу. Для ликвидации сверхзарядного давления по рядам с
До свидания!