Иран и экономический кризис
26
 25315
Более трех десятилетий Иран остается одной из наиболее «горячих» точек мировой политики. Под влиянием изменений внутренней ситуации в самом Иране, противостояния разных политических сил, перемен в мировой политике и экономике менялись и отдельные аспекты иранской модели развития. Например, заметные изменения произошли во внешнеполитическом курсе. В нем со второй половины 2000-х годов стал все более отчетливо заметен поиск опоры на страну, которая могла бы стать противовесом США, а также возврат к таким направлениям внешнеполитического курса Исламской Республики Иран (ИРИ) первых послереволюционных лет, как содействие исламским движениям и жесткое противостояние с Израилем и США. Внутриполитический курс после парламентских выборов 2009 года и вызванного несогласием с официальными результатами этих выборов подъема оппозиционного движения (получившего название «зеленого движения») также изменился в сторону ужесточения в сравнении с курсом реформаторского правительства Хатами. Не претерпела сколько-нибудь заметных изменений лишь культурная политика режима, в которой наряду с исламской составляющей все большее внимание стало уделяться традиционным ценностям национальной культуры.Наибольшей трансформации, с нашей точки зрения, подверглась экономическая политика, на которую большое влияние оказывали, несмотря на сложные отношения ИРИ с внешним миром, общие тенденции мирового развития. Их использование оказалось более эффективным для экономического развития страны, нежели противопоставление им. Можно предположить, что вовлеченность Ирана в процесс экономической глобализации могла быть еще сильнее, если бы не тормозилась политическими факторами, которые привели к введению против него режима санкцийПовышение экономического потенциала рассматривалось иранским руководством как стратегическая задача — с точки зрения как укрепления стабильности исламского режима, так и завоевания регионального лидерства. В 2000-е, включая и кризисный 2008 год, страна демонстрировала умеренно высокие темпы роста (6 процентов1), причем до 30 процентов ВВП расходовалось на накопление как базу для будущего роста. При этом объемы частных капиталовложений.в 2008—2009 годах вдвое превышали государственные2. Темпы роста ВВП без нефти значительно превышали темпы роста общего ВВП, что свидетельствовало о диверсификации национального хозяйства. Иран по своим макроэкономическим параметрам не только не уступал другим государствам региона, но и превосходил большинство из них. Однако ситуация резко изменилась в 2010 году, и, согласно последнему отчету Всемирного банка за 2012 год, среднегодовые темпы прироста ВВП Ирана за 2000—2010 годы снизились до 5,4 процента3.На снижение динамики развития оказал влияние не столько мировой экономический кризис, сколько постепенное ужесточение санкционно-го режима. До 2010 года новые санкции относительно запрета на импорт иранской нефти не успели оказать значительного негативного воздействия на динамику экономического роста. Несмотря на снижение темпов роста, в 2010 году Иран занял по объему ВВП (по обменному курсу) 29-е, а по объему ВВП по паритетам покупательной способности (ППС) — 18-е место в мире. По оценкам ЦРУ США, по объему ВВП по ППС Иран и в 2011 году (1003 миллиарда долларов) занял 18-е место в мире, хотя прирост ВВП составил за год всего 2 процента. Величина ВВП по ППС на душу населения составила при этом 13,2 тысячи долларов. Санкционный режим в отношении Ирана формировался и как международный в виде резолюций СБ ООН (с 2006 года), и в виде односторонних санкций. Именно присоединение отдельных стран к дополнительным санкциям, инициированным США, стало наиболее негативным фактором, особенно затронувшим иранский ТЭК. Уже в 2011 году ощутились напряжение на внутреннем рынке и рост инфляции, из страны начали уходить иностранные инвесторы. Достигнутые ранее соглашения с иностранными компаниями фактически оказались разорванными. Сворачивали свою деятельность в Иране не только европейские компании, но и энергетические компании России и даже Белоруссии. Так, российская компания «Лукойл» вышла из проекта по разработке месторождения «Ана-ран», в 2011 году за ней последовала «Газпром нефть», вышедшая из проекта по освоению месторождения «Азар». В августе того же года о выходе из проекта по добыче нефти на месторождении «Джофеир» заявила «Беларусьнефть».
Все это не могло не вызвать осложнений во внутриполитической обстановке. Но если раньше возникавшие осложнения выливались в противостояние двух основных течений политического спектра Ирана — оппозиционного реформаторского и консервативного, представители которого составляли большинство в центральных органах государственной власти, то в преддверии новых парламентских выборов весной 2012 года и после них они привели к обострению противоречий между тремя центрами власти: президентом, рахба-ром (высший руководитель Ирана — высшая государственная должность в Исламской Республике Иран; является лидером государства) и парламентом (меджлисом). Особенно напряженными стали отношения между президентом и рахбаром Али Хаменеи, между президентом и меджлисом. За 2011 год были сменены несколько министров, президент демонстративно не исполнял обязанности десять дней, в иранской печати появились версии о заговоре с целью убийства рахбара, также о злоупотреблениях средствами и даже магией в окружении президента. Наибольшим нападкам, в том числе со стороны духовного наставника Махмуда Ахмадинежада аятоллы Мезбаха Йазди, подвергался советник и родственник президента Р. Мошаи, оказывающий на него в последние два года огромное влияние и выступающий за расширение президентских полномочий. В ответ рахбар даже заявил о возможности возрождения поста премьер-министра и выбора президента не путем всеобщего голосования, а меджлисом, что, безусловно, могло бы снизить уровень легитимности президентской власти.Такое развитие событий вносило напряженность в политическую жизнь и осложняло проблемы в экономике. Политические и экономические проблемы еще более обострились в связи с очередным витком ужесточения санкций. Иранское руководство отчетливо понимало, что целью санкций является низведение иранской экономики до уровня, который мог бы обеспечить лишь выживание населения, максимальное ограничение возможностей для продолжения ядерной программы. В этой ситуации экономика и экономическая политика становились стратегически важными объектами иранского руководства. В ответ на ужесточение режима санкций, которое стало рассматриваться иранским руководством как война против Ирана, лидер страны — рахбар Али Хаменеи, выступая с новогодним посланием 21 марта 2011 года, объявил четвертое десятилетие существования исламской республики «Декадой прогресса и справедливости», а новый 1390 год (2011/2012) — годом экономического джихада, признав тем самым, что главные проблемы страны связаны именно с экономикой. Он заявил, что «санкции, введенные врагами иранского народа против Ирана, были направлены на торможение нашего развития, ослабление темпов продвижения. Самым ключевым вопросом страны является экономическая проблема. Именно поэтому я называю текущий год годом «Экономического джихада» и ожидаю от правительства и народа Ирана удвоенных усилий на экономическом направлении, как и полагается при джихаде». По форме и значимости это обращение религиозного лидера можно рассматривать как фетву, следовательно, содействие экономическому развитию страны отныне возведено в ранг религиозного долга. В 2012 году рахбар объявил о продолжении экономического джихада.Иранскому руководству, по крайней мере до осени 2012 года, удавалось в ситуации усложняющихся экономических проблем и нависшей над Ираном угрозы военного разрешения ядерной проблемы снизить влияние не только реформаторов, но и прагматиков, то есть тех, кто выступал лишь за сохранение баланса сил между центрами власти, опираясь на конституционные нормы. (В этом отношении знаковым событием стал вынужденный уход в начале 2011 года видного представителя иранских «прагматиков» и одного из «тяжеловесов» иранской политики Али Акбара Хашеми Рафсанджани с поста главы Совета экспертов.) Было достигнуто относительное равновесие и в отношениях между различными центрами власти.Однако к осени 2012 года среди широких кругов иранского населения стала нарастать социальная напряженность. И хотя в стране уже фактически началась предвыборная кампания в связи с президентскими выборами, намеченными на июнь 2013 года, причиной волнений стали не политические дебаты вокруг кандидатов в президенты, а экономические проблемы. Заметно сократился экспорт нефти, из-за отключения Ирана от международной расчетной системы «Swift» поставки нефти в ряд стран (например, в Индию и Китай) оплачивались национальной валютой или бартером. В результате сократились поступления от продажи нефти в бюджет, куда поступает 63,5 процента запланированных доходов от экспорта нефти, в Фонд национального развития (20 процентов этих доходов), в Стабилизационный фонд, в который идут доходы от экспорта по ценам, выше запланированных в бюджете. Накопленные к началу года золотовалютные резервы (109,7 миллиарда долларов, по оценке ЦРУ) быстро сокращались. Наиболее ярким проявлением уменьшения валютных доходов стало резкое падение иранского риала. Уже в августе 2012 года при официальном курсе 12,2 тысячи риалов за доллар на свободном рынке он опустился до 21,8 тысячи, а в начале октября — до 42 тысяч риалов, вызвав паралич валютного рынка и волнения на улицах и базарах. В стране вновь усилилась критика М. Ахмадинежада за проводимую им экономическую политику. Основные черты экономической политики правительства М. Ахмадинежада
М. Ахмадинежад был избран президентом страны в 2005 году на волне критики консервативным духовенством не только внешней политики Хатами (особенно после причисления Ирана Соединенными Штатами к «оси зла»), но и его экономической политики. Что же могло вызвать критический настрой среди духовенства? Необходимо учитывать, что кандидатура Хатами была поддержана лидером страны рахбаром Али Хаменеи в противовес экономической политике тогдашнего президента Хашеми Рафсанджани, попыткам его правительства изменить исламскую экономическую модель в сторону большей либерализации, сближения ее с рыночной моделью. Эта модель в 1990-е годы уже доказала свою эффективность практически в большинстве стран мира и стала использоваться странами бывшего социалистического лагеря. Поэтому правительство Хатами, более склонное вначале к сохранению главных позиций в экономике за государством, с одной стороны, несколько затормозило процесс приватизации, но с другой — продолжило курс на либерализацию.Для правительства Хатами как реформаторского крыла духовенства более важной в этом процессе внедрения в экономику рыночных инструментов стала задача не столько ускорить сам процесс, сколько сделать его более открытым. Например, хотя приватизация исламских фондов замедлилась, зато они были лишены налогового иммунитета, что обязывало их предоставлять публичную отчетность. Стали создаваться первые частные банки, хотя закон 1983 года о переводе всех банков на исламские нормы и в рамки государственного сектора не был изменен. В 2002 году был принят новый закон о привлечении иностранных инвестиций. В значительной мере эти либеральные реформы были проведены под влиянием падения цен на нефть. В середине 1980-х они доходили в среднем до 30 долларов за баррель, а накануне 2000 года снизились до менее чем 20 долларов (в 1998 году — 12,72, а в 1999-м — 17,97 доллара за баррель)4.В 2001 году, как только цены на нефть стали повышаться, именно при правительстве Хатами был создан Нефтяной стабилизационный фонд, который правительство рассчитывало использовать только на инвестиционные проекты. Были подготовлены масштабные планы по приватизации и либерализации всех государственных предприятий, в период президентства Хатами (в 2004 году) были одобрены поправки в статье 44 Конституции, регламентирующие возможность приватизации госсектора.Это движение экономической политики в сторону уменьшения популистских тенденций, а главное — в направлении либерализации, как проявление вестернизации, насторожило консервативное духовенство. Попытки сократить субсидии на топливо и другие товары, инфляция, которая объяснялась значительными социальными тратами, стали объектом критики деятельности правительства. Хотя и тогда было очевидно, что политика субсидирования подстегивает рост потребления и внутреннего спроса, ведет к инфляции и проблема субсидий все равно должна быть решена на основе их ликвидации или, по крайней мере, резкого ограничения.Безусловно, главное недовольство консервативного духовенства было направлено против попыток реформаторов либерализовать внутриполитическую жизнь в стране, а осложнение экономического положения из-за низких цен на нефть использовано для критики экономической политики, как ориентированной на западные тенденции. Тем не менее реформаторы сумели провести через меджлис основные направления разработанного ими 4-го пятилетнего плана, в целом направленного на дальнейшую либерализацию экономики. Но они потерпели поражение и на парламентских выборах 2004-го, и на президентских 2005 года, на которых кандидатура Махмуда Ахмадине-жада была поддержана рахбаром Ха-менеи в качестве альтернативы курсу Хатами, как в свое время Хатами — в качестве альтернативы курсу Рафсан-джани. М. Ахмадинежад стал президентом, сделав акцент в своей предвыборной кампании на достижение справедливости как основной цели экономического развития.И уже с середины 2005 года подходы Ирана не только к решению ядерной программы, но и к экономическому курсу претерпели изменения. Характер переговоров по ядерной программе, однако, изменился кардинально: меджлис отказался от ратификации Дополнительного протокола 2003 года, «Парижских соглашений» о приостановке ядерных разработок, подписанных Ираном с «евротройкой» (Великобританией, Францией, Германией) в конце 2004 года, что к настоящему времени привело к наложению жесточайших экономических санкций. Изменения же экономического курса не были столь радикальными. Как было сказано выше, приоритеты экономической политики были уже обозначены в 4-м пятилетнем плане развития, а также в 20-летнем Перспективном плане («Стратегия-2025»), подготовленном в 2005 году, причем не правительством, а Ассамблеей по целесообразности, и одобренном Ха-менеи. В качестве одной из главных целей экономики провозглашалось достижение справедливости. Этой цели соответствовало и продолжение программы приватизации как средства предотвращения монопольных позиций в экономике государственных компаний. Если до этого постановления законы о приватизации принимались меджлисом или правительством, то летом 2005 года о программе приватизации заявляет рахбар, издав специальный указ (хокм).Программа приватизации, разработанная правительством и одобренная рахбаром, рассчитана на 10-летний период, в ней был определен перечень первоначально из 120 предприятий, подлежащих приватизации. В него были включены главным образом крупнейшие металлургические компании (в том числе «Мобараке», Ис-фаганский металлургический завод, металлургическая корпорация «Хузес-тан», Иранская национальная медная компания, Иранская национальная алюминиевая компания, алюминиевый завод «Аль-Мехди»), автомобильные заводы («Иран ходроу» и «Сайпа»),авиакомпании («Хома» и «Асеман»), а также банки («Теджарат», «Меллят», «Садерат», «Рефах») и страховые компании («Эйша», «Дана», «Альборз»). Вскоре программа приватизации стала пополняться и другими базовыми предприятиями. Так, в 2007 году было объявлено о включении в приватизационные списки более 20 предприятий нефтегазовой отрасли, а также ряда морских терминалов. Ставилась задача сохранить в руках государства не более 20 процентов собственности, а общее число предприятий, подлежащих приватизации, должно было составить почти 400. Согласно закону о привлечении иностранных инвестиций иностранный инвестор может купить на Тегеранской фондовой бирже до 10 процентов акций одного предприятия, то есть участие иностранного капитала в приватизации официально не запрещено.Целью приватизации, как это было заявлено в указе рахбара, являлось содействие экономическому развитию, обеспечение социальной справедливости и ликвидация бедности. Наиболее ярким проявлением либерального характера экономических мероприятий команды президента стало начало приватизации банковской системы. В период предвыборной президентской кампании (в конце 2008-го и начале 2009 года) было объявлено о приватизации первых банков, и в первой половине 2009 года через Тегеранскую фондовую биржу стали реализовываться от 5 до 6 процентов акций банков «Меллят», «Таджарат» и «Садерат», а активы этих коммерческих банков заняли ведущее место в банковской системе страны уже в 2008—2009 годах5. В итоге пакет акций частных банков на фондовом рынке вырос с 13 процентов в 2007-м до 56 — в 2011 году. Частные банки стали активно участвовать в финансировании приграничного бизнеса (в торговле и производстве), но в настоящее время их деятельность крайне затруднена из-за международных санкций, а также санкций США и ЕС6. В первый период президентства Ах-мадинежад выступил с рядом инициатив, носивших характер социальной справедливости, которые представляли собой реализацию его предвыборных обещаний и были поддержаны рахбаром страны. Прежде всего были выпущены так называемые акции справедливости. Они должны были стать средством справедливого распределения государственной собственности при ее приватизации. Выступая на официальной церемонии 28 октября 2006 года, посвященной началу реализации программы по выпуску «акций справедливости», М. Ахмадинежад назвал ее «одним из величайших событий социально-экономической жизни страны»7. Была разработана методология определения критериев различных групп населения и очередность распределения акций. Первая категория была определена в более чем в 7 миллионов человек. Уже в октябре 2006 года около 5 миллионов иранцев получили эти акции. На последующих этапах акции должны были распределяться среди групп населения, отнесенных к другим категориям, которые будут получать их на иных условиях, в том числе с 50-процентной скидкой и рассрочкой оплаты на десять лет.
8 дальнейшем предполагалось увеличить охват населения «акциями справедливости» до 24—25 миллионов человек. «Акции справедливости», представлявшие собой именные акции стоимостью 5 миллионов риалов, или приблизительно 550 долларов,наиболее активно распределялись среди первой группы населения, которое получало их на безвозмездной основе. К этой категории были отнесены семьи, потерявшие родных на войне с Ираком, имеющие доход ниже прожиточного уровня, инвалиды войны и семьи, не имеющие кормильца8. Каждая семья, в зависимости от количества членов, могла получить акций на сумму не более 20 миллионов риалов (четыре акции). Выпуск «акций справедливости» как и объявленный курс на широкую приватизацию были приурочены к предстоявшим в конце 2006 года выборам в местные советы и в Совет экспертов и сыграли значительную роль в победе на них сторонников курса Ахмадинежада.Эффективность программы по выпуску «акций справедливости» практически целиком определялась (и определяется) эффективностью происходящей в стране приватизации, так как доходы на акции обеспечивались за счет приватизируемых предприятий госсектора. 20—30 процентов от стоимости приватизируемых предприятий передавалось в Фонд справедливости, который выпускал «акции справедливости». Так, например, при приватизации металлургического комбината «Моба-раке» 20 процентов его стоимости осталось во владении государства, 25 процентов было передано в Фонд справедливости, а оставшиеся 55 процентов реализованы через фондовую биржу. При приватизации Иранской алюминиевой компании «Иралко» в Фонд справедливости было передано 30 процентов (50 процентов — для продажи на фондовой бирже и на аукционах). Отчисления в Фонд справедливости являются обязательными.Однако приватизация коснулась прежде всего убыточных предприятий государственного сектора, что снижало доходность акций. В 2010— 2012 годах на состояние экономики и, следовательно, на размеры дивидендов по «акциям справедливости» крайне негативное влияние стал оказывать ужесточающийся санк-ционный режим. К этому времени значительная часть полученных бесплатно акций была продана. В результате, практический эффект от «акций справедливости» оказался весьма незначительным, и в настоящее время эта программа не используется даже в пропагандистских целях.Одним из проявлений социальной политики Ахмадинежада стало создание Фонда для молодежи, за счет средств которого организовывались свадебные церемонии. Весьма амбициозная социальная программа нового президента — проект «Мехр», предполагающий масштабное строительство дешевого жилья (преимущественно в городских пригородах и сельской местности) для малоимущих слоев. Построенные для них дома и квартиры предоставляются в аренду сроком на 99 лет. Только за счет реализации программ жилищного строительства по проекту «Мехр» было обеспечено работой до 3 миллионов человек9.Успеху этих направлений социально-экономической политики способствовало то, что уже в 2005 году цены на нефть на мировом рынке увеличились по сравнению с 2002-м вдвое и в следующие два года росли на 10 пунктов, достигнув в 2008 году 97 долларов. Но к этому времени на иранскую экономику обрушились последствия мирового кризиса, а главное — стали сказываться санкции. И хотя лидер страны Али Хаменеи заявлял, что кризис 2008 года означает крах либеральной модели западной экономики, дальнейшее ужесточение санкций поставило страну перед выбором: вернуться к модели этатистского типа или попробовать более широкое использование именно либеральных инструментов для роста внутреннего рынка. Казалось бы, более логичным был выбор первого направления. Экономика с сильным участием в ней государства лучше приспособлена для противостояния внешнему давлению, но в этом случае из-за сокращения государственных средств были бы фактически утрачены социальные приоритеты политики режима.В такой ситуации Ахмадинежад предложил свою экономическую программу. 23 июня 2008 года он выступил с обращением к народу, в котором назвал основные направления будущих реформ. Новый министр экономики и финансов Ш. Хосейни, призванный реализовывать эти реформы, заявил, что его программа — это борьба с инфляцией, переустройство банковской системы, налоговая реформа, упрощение таможенных процедур, проведение в жизнь приватизации государственных промышленных объектов, расширение рынка капитала, установление прозрачного механизма надзора и отчетности.Главное в новых экономических программах президента — попытка совместить разные по направленности рычаги: с одной стороны, ввести рыночные инструменты (через налоговую, банковскую реформы, ускорение приватизации, децентрализацию управления, изменение системы субсидирования), а с другой — попытаться использовать популистские меры. Но такого совмещения не всегда удается добиться. Так, правительство, как уже было сказано, предполагает перевод в частный сектор в течение восьми—де-сяти лет почти всех (за исключением 25) государственных компаний, но государство должно сохранить свою долю на уровне 20 процентов, и при этом не определен сам принцип такого подсчета. Постановление правительства об увеличении минимальной заработной платы вызвало сокращение занятости, и было отменено. Распоряжение о понижении банковских ставок до 12 процентов при более высоком уровне инфляции противоречило рыночным условиям и привело к сокращению частных депозитов. В 2008 году провалилась попытка введения в качестве основного налога НДС. Одним из наиболее сложных для осуществления оказалось намерение сократить субсидирование ряда товаров первой необходимости, включая бензин и топливо.Но при всем лавировании между этатизмом, позволяющим в большей степени использовать популистские меры, и поощрением частного предпринимательства, которое в условиях внешней изоляции может стать фактором развития, правительство Ахмади-нежада в последние годы явно отдало предпочтение последнему направлению. С большим трудом парламенту, хотя он и критикует экономическую политику президента, пришлось согласиться с экономическими инициативами Ахмадинежада, тем более что рахбар еще в конце 2008 года заявлял о возможности внесения корректив в «Стратегию-2025».Правительству Ахмадинежада удалось все-таки ввести НДС, инициировать не только создание частных финансовых компаний, но и начать приватизацию банков, акции которых обращаются на Тегеранской бирже. Пожалуй, самой значимой акцией с точки зрения приближения к рыночной модели развития стало одобрение в конце 2010 года меджлисом предложенного еще в 2008 году закона, или плана, о субсидиях («Targeting Subsidy Plan (Reform)10»), рассчитанного на пять лет. По разным оценкам, субсидии предполагались от 60 до 100 миллиардов долларов в год, что составляет от 15 до 25 процентов ВВП страны и равно ее экспорту11. С конца декабря 2010 года были введены новые тарифы на нефтепродукты, природный газ, электроэнергию, воду, проезд в общественном транспорте и такси. Отмена субсидий представляет собой один из наиболее знаковых признаков перехода к рыночной экономике.Однако даже этот шаг на пути к либерализации рынка в Иране сопровождается мерами по социальной защите населения. Был создан специальный фонд за счет поступлений НДС на товары высшей ценовой категории с октября 2010 года. Помощь от него направляется главным образом семьям (до 50 процентов средств фонда), а также на поддержку производителей тех товаров, на которые отменяются субсидии, то есть на развитие промышленности, сельского хозяйства и транспорта (до 30 процентов). Были введены упрощенные трансферты для любой семьи, которая подавала заявку на получение помощи. Желающими оказались 19 миллионов семей — таким образом, доступ к средствам на компенсационных счетах получили почти 80 процентов населения Ира-на12. Первые два месяца выплаты составляли 90 долларов на одну семью, затем были сокращены вдвое. Эти выплаты позволяют компенсировать повышение цен на хлеб и топливо. Помощь семьям за счет бюджета была запланирована на 2011 год в 30 милли-ардовдолларов, поддержкакомпаний— в 10—15 миллиардов долларов13.Эта реформа стала одним из ответов на объявление рахбаром экономического джихада. В Иране было создано десять правительственных комитетов, в задачу которых входит разработка контрмер по нейтрализации последствий экономических санкций. Цель отмены субсидий очевидна — сбалансировать энергетический и продовольственный рынки, систему водоснабжения, заинтересовать частный капитал в инвестировании в эти отрасли. Но пока речь не идет о полной отмене субсидий, нельзя исключать того, что и проведение реформы может замедлиться. Так, при обсуждении бюджета на 2012/2013 финансовый год меджлис не согласился на значительное сокращение субсидий для пополнения бюджета, что предусматривалось вторым этапом реформ. Вместо планировавшихся правительством 110 миллиардов долларов, которые должны были за счет сокращения субсидий увеличить поступления в доходную часть бюджета, меджлис согласился утвердить около половины этой суммы14. При этом почти 74 процента от утвержденной суммы должны быть выплачены населению в качестве компенсации за сокращение субсидий, чуть более 9 процентов — пойти на нужды здравоохранения и 15 процентов — на поддержку экономических программ. Таким образом, запланированную кабинетом Ахмадинежада полную отмену субсидий в 2012/2013 финансовом году провести не удалось.20 мая 2012 года правительство наложило временный мораторий на проведение реформ. Несмотря на критику меджлисом экономической политики Ахмадинежада, иранский парламент под влиянием сложившегося экономического положения и, несомненно, под давлением рахбара в мае, после принятия бюджета на 2012 год, одобрил начало проведения второго этапа реформ. Как ни парадоксально, критике в меджлисе (и со стороны Рафсанджани) подвергался не столько сам план дальнейшего сокращения субсидий, сколько крен в распределении прямых выплат в пользу населения вместо производственных целей, а также большие размеры самих компенсационных выплат. Правительство также осознает, что значительные компенсации за отмену субсидий, с одной стороны, нивелируют негативный эффект от повышения цен, но, с другой — способствуют росту инфляции. Поэтому на втором этапе число лиц, получающих денежные компенсации, будет сокращаться, в том числе за счет добровольного отказа от них лиц с достаточно высоким уровнем доходов.Для характеристики экономической политики столь яркого выразителя интересов консервативных политических кругов, как Ахмадинежад, показательными являются не только результаты экономической деятельности правительства, но и эволюция его экономической политики, которая, в отличие от конфронтационно-го внешнеполитического и жесткого внутриполитического курса, в целом отражает мировые тенденции. Недаром МВФ высоко оценил реформу Ахмадинежада в области субсидий и даже повысил перспективные оценки экономического роста Ирана.Одним из инструментов экономической политики нынешнего правительства стало создание в 2010 году упомянутого выше Фонда национального развития для финансирования проектов по развитию экономической инфраструктуры, предусмотренных 5-м пятилетним планом. В фонд, как уже указывалось, направляется 20 процентов от разницы в цене на нефть, планируемой в доходной части бюджета, а также половина неиспользованных средств Стабилизационного нефтяного фонда. В апреле 2012 года М. Ахмадинежад заявил, что в течение последних двух лет в Фонд национального развития было направлено 35 миллиардов долларов, а к марту 2013 года предполагается увеличить средства фонда до 55 миллиардов долларов15. К этому времени, вероятно, все оставшиеся средства Стабилизационного нефтяного фонда будут исчерпаны.Средствами Национального фонда распоряжается правительство, и это расширило его возможности по проведению более независимой от меджлиса экономической политики. Тем не менее, поскольку фонд является инструментом выполнения пятилетнего плана, который утвержден меджлисом, последний сохраняет рычаги контроля за расходованием средств фонда. Так, в мае 2012 года руководитель Исследовательского центра меджлиса А. Тавакколи выступил с критикой экономической политики правительства Ахмадинежада за попытку использовать средства Национального фонда для финансирования строительных программ в жилищном секторе (по программе «Мехр»), хотя это и не противоречит социальным целям режима. В целом, однако, экономическая политика правительства Ахмади-нежада стала более независимой от других органов власти и в большей степени ориентированной на интересы частного бизнеса, а также тех государственных структур, которые поддерживают нынешнего президента, например КСИР16. Компаниям, связанным с КСИР, стали передаваться проекты, из которых под влиянием санкций вышел иностранный капитал. Процесс перехода экономики на рыночные основы был болезненным в большинстве стран, и Иран — не исключение, хотя и стремится минимизировать социальные издержки. В условиях постепенно ужесточающихся санкций правительству Ахмадинежа-да, благодаря предпринятым экономическим мерам, удалось избежать экономического коллапса, по крайней мере до середины 2012 года.
Тем не менее продолжающееся сан-кционное давление создает реальную вероятность все большей ориентации экономической политики на внутренний рынок и на ограничение связей с мировым рынком. Значительное влияние на трансформацию экономической политики оказало отключение Ирана от системы «Свифт» — важнейшей электронной системы финансовых расчетов, в немалой степени перекрывшей каналы поступления в страну иностранной валюты.Не в последнюю очередь из-за сокращения притока иностранных инвестиций и для активизации национальных сбережений в марте 2012 года банк «Меллят» объявил о выпуске четырехлетних облигаций внутреннего займа (с 20-процентной ставкой). Больше внимания стало уделяться формированию специальных индустриальных центров (как, например, в Турции), в которых обеспечиваются благоприятные условия для деятельности не столько крупного, сколько мелкого и среднего бизнеса. К марту 2012 года в ИРИ уже функционировало около 700 таких зон или городов, где работало порядка 27 тысяч предприятий. Рассматривается вопрос о передаче части этих центров в управление частного сектора.Как никогда раньше, стала актуальной политика по достижению самообеспеченности основными товарами потребительского и производственного спроса. В апреле 2012 года правительство ввело запрет и ограничения на импорт товаров (до 600 наименований), чтобы поддержать местных производителей. Определенным показателем успехов на этом направлении стало повышение уровня обеспеченности оборудованием нефтегазовой отрасли за счет собственного производства (до 70 процентов). Введение санкций на поставки Ирану бензина заставило принять меры по интенсификации производства на действовавших мощностях НПЗ, а также по привлечению к решению этой проблемы частных инвесторов. В начале 2012 года уровень самообеспеченности Ирана в медикаментах достиг 96 процентов, а в медицинском оборудовании — 85 процентов. Определенным индикатором активизации частного капитала стал рост операций на Тегеранской фондовой бирже.В условиях ужесточения санкцион-ного режима и сокращения поставок в Иран новейших технологий иранское руководство сделало наиболее приоритетным создание высокотехнологических компаний. Была поставлена задача к 2015 году войти в десятку ведущих в этой сфере стран мира. Конечно, в первую очередь реализуются проекты двойного назначения. Значительные успехи достигнуты в оборонной отрасли, космической промышленности, фармацевтике, медицине. Иран уже к середине 2000-х годов занял одно из ведущих мест в мире по производству перспектив-нейшего металлургического сырья — DRI-прямовосстановленного железа.Под угрозой военного решения ядерной проблемы и расширения санкций в экономической практике все более заметной становится тенденция к милитаризации экономики, решению проблем продовольственной безопасности, созданию резервов энергетических запасов (в том числе за счет строительства нефте- и газохранилищ). В этих условиях курс на экономическую либерализацию может быть значительно скорректирован в сторону усиления государственного контроля над экономической жизнью иранского общества, к усилению этатистских начал в экономической политике и экономической практике. комментарии - 26
|
Ранний опыт государственного строительства большевиков и Конституция РСФСР 1918 года
<a href=http://medchina.kz/diagnozy/lechenie-bolezni-behtereva-v-kitae/>Лечение миомы в Китае Лечение рака в Китае</a>