Ранний опыт государственного строительства большевиков и Конституция РСФСР 1918 года    7   22830  | Официальные извинения    962   96268  | Становление корпоративизма в современной России. Угрозы и возможности    231   77656 

№7-8

Сентябрь / 2012

Эксплуатация XXI века

 132  45120

От наемного рабочего и прибавочной стоимости к «креативному классу» и интеллектуальной ренте?

Проблема эксплуатации в по­следние десятилетия как бы «исчезла» из поля проблем, активно дискутируемых в социальных теориях. Эксплуатации как бы нет. Впрочем, схожая участь постигла и более широкий класс явлений — про­блемы социального отчуждения. Авто­ры, уже не раз заявлявшие свою при­надлежность к постсоветской школе критического марксизма, хотели бы противопоставить этому исследова­ние феномена эксплуатации, никогда и никуда не исчезавшей из бытия ка­питалистического мироустройства.

Кокетничая с постмодернистской лексикой, мы бы определили основ­ную задачу этого текста так: реакту-ализировать дискурс эксплуатации в контексте большого нарратива «критический марксизм». Говоря же на четком языке борьбы за снятие социального отчуждения и эманси­пацию человека, языке социального творчества, мы можем и должны за­явить: эксплуатация есть реалия со­временного мира, взятого во всем его глобальном измерении: от полураб­ского принуждения к труду и изъятия не только прибавочного, но и части необходимого продукта у крестьян и рабочих третьего мира, для мно­гих из которых 100 долларов в месяц и 60-часовая рабочая неделя пред­ставляются благом (2 миллиарда (!) жителей земли не имеют и этого), до высоколобых интеллектуалов из стран «золотого миллиарда», у кото­рых корпорации покупают не только их «рукописи», но и их вдохновения, превращая в объект эксплуатации бессмертную душу человека...


Балансирование на грани чрезвычайного положения

 39  10681

США накануне президентских выборов

Перед заключительным эта­пом президентской гонки в Соединенных Штатах сло­жилась уникальная политическая си­туация. Замеры пульса американского выборного процесса на протяжении последних примерно 60 лет позво­ляют более или менее точно пред­сказать результаты выборов на осно­ве экстраполяции данных прошлых президентских кампаний. Согласно этим оценкам, при сопоставлении уровня общественной поддержки, ми­нимально необходимой для переиз­брания на второй срок, действующе­го президента Б. Обамы с пятью аме­риканскими президентами, успешно переизбравшимися на второй срок начиная со второй половины XX века (Д. Эйзенхауэр в 1956-м, Р. Никсон в 1972-м, Р. Рейган в 1984-м, У. Клинтон в 1996-м. и Дж. Буш-мл. в 2004-м), Обама вряд ли имеет шансы на гаранти­рованную победу 6 ноября. 

Однако сопоставление степени об­щественной поддержки президента Обамы за три месяца до президент­ских выборов с тремя президентами-неудачниками, проигравшими свои повторные президентские кампании (Дж. Фордом в 1976-м, Дж. Картером в 1980-м, и Дж. Бушем-ст. в 1992-м), говорит о том, что у Обамы есть шан­сы на переизбрание на второй срок. 


«Плоды злонравия»

 579  121287

Не так давно мною была на­писана небольшая статья «О том, что наболело». Речь в ней идет о том, что в утрате живой культурной связи между поколениями главная вина лежит на «шестидесят­никах», в свое время уклонившихся от диалога как с теми, кто был старше, так и с теми, кто шел им на смену. Ре­акция была вполне — ожидаемой, ведь эти люди, подобно красивой избало­ванной женщине, не терпят, если им предъявляют претензии за перерас­ход при покупке чего-либо дорогого. Они, мол, и так травмированы снача­ла брежневским «застоем», о который, как о берлинскую стену, разбилась их полная надежд юность, а затем — и «перестройкой», когда стена рухнула и подувший ветер перемен разметал их стройные колонны.

«Мы были искренни в своих за­блуждениях», — говорят они. В том, что именно с них началось культур­ное разложение, «шестидесятников» не заставишь признаться и под пыт­кой. С какой стати? Они ведь всегда были очень просвещенными и ода­ренными. А то, что просвещенность и одаренность не передались их де­тям и внукам, — проблема и вина кого угодно, только не их самих. Мне было также сказано, что в разговоре о «шестидесятниках» я привела мало конкретных фактов и имен. Попро­бую это исправить, хотя и без особо­го восторга.

Заметки китаеведа

 7  11605

Все мы, люди в России, как и люди в Китае, заинтересованы в том, что­бы наши взаимоотношения носили характер дружбы и сотрудничества. В чем же ключ к этому, как этого добить­ся, как это обеспечить? Иной раз и в той, и в другой стране задают вопрос: как именно сказываются на наших отношениях события внутриполити­ческой жизни и в той, и в другой стра­не? насколько они способны положи­тельно влиять на наши двусторонние связи или отрицательно сказываться на них?

Конечно, некое воздействие или влияние эти события оказывать мо­гут. Однако решающее слово тут не за ними. Внутренняя политика в каждой стране может играть некоторую роль, сказываться на наших двусторонних отношениях, но не может определять их характер в долговременном пла­не. Сфера внешней политики в из­вестном смысле существует отдельно от сферы политики внутренней. Она обладает определенной свободой. Глобальные, региональные, двусто­ронние отношения выступают в фор­ме межгосударственных отношений, отношений между соответствующи­ми государствами в той или иной стране, правящими в них политиче­скими партиями, их политическими лидерами.

При этом все перечисленное — своего рода посредники, в той или иной степени объективные или субъ­ективные. Они могут точно и правиль­но или, наоборот, неточно и непра­вильно выражать коренные интересы народов и стран, то есть, иными сло­вами, национальные интересы Рос­сии и Китая. Государства, правящие политические партии, политические лидеры относительно временны в сопоставлении с тем, что представ­ляется относительно постоянным. А в этом качестве выступают только взаимоотношения между коренными интересами народов двух стран.

Модель роста населения Земли и предвидимое будущее цивилизации

 31  32927

Не будет преувеличением сказать, что у колыбели Сергея Петровича Капицы стояла сама великая российская наука. Сын нобелевского лауреата Петра Капицы, крестник великого физиолога Ивана Павлова, внук математика и кораблестроителя академика Алексея Крылова, внучатый племянник французского биохимика Виктора Анри, правнук известного географа, начальни­ка топографической службы российской армии Иеронима Стебницкого, он достойно продол­жил и развил их дело.

Помимо личных исследований С. П. Капица внес колоссальный, мало с кем сравнимый вклад в по­пуляризацию науки, создав и 39 лет ведя передачу «Очевидное — невероятное». Понятно, что в этом качестве он давным-давно попал в Книгу рекордов Гиннеса; намного важнее, что его передачи поддержали, а то и разожгли огонь жажды познания, пытливого интереса к неведо­мому в душах нескольких поколений советских и российских людей.

Самое сильное личное впечатление от него — даже не простота поведения, человеческая нормаль­ность и искренняя заботливость о находящихся ниже него по социальной и научной лестни­це, естественные для русской и советской интеллигенции, но постоянное, неукротимое стрем­ление к истине, неутолимая жажда понять, как на самом деле устроены самые, казалось бы, привычные и очевидные вещи.

Жизнь С. П. Капицы, успешно работавшего в самых тяжелых условиях и добившегося колоссаль­ных результатов, вселяет исторический оптимизм.

Китайцы называют покинувших страну соотечественников «хуацяо», что дословно означает «мост на Родину». В рамках этой метафоры покинувший нас Сергей Петрович Капица представляет­ся «мостом в будущее» для всей нашей страны, для всего нашего народа.

Михаил Делягин, главный редактор журнала «Свободная Мысль»

 

 

«Где чего в приходе и расходе...»

 102  30731

Действующий Бюджетный кодекс Российской Федерации далеко не в полной мере справляется с задачей определения основ государственно­го и муниципального контроля. Это приводит к замкнутости контроля по уровням бюджетной системы и сла­бости взаимодействия, координации и контроля органов государственной власти вышестоящего уровня бюд­жетной системы Российской Феде­рации над нижестоящими. Действую­щее в настоящее время федеральное законодательство практически не регламентирует организацию фи­нансового контроля на региональ­ном, а тем более на муниципальном уровне.

На сегодняшний день существуют как бы три основных контура финан­сового контроля, функционирующих практически самостоятельно:

—  президентский финансовый контроль во главе с Контрольным уп­равлением главы государства;

—  внутренний финансовый кон­троль распорядителя бюджетных средств;

—  внешний финансовый контроль, независимый, осуществляемый от лица представительных органов влас­ти. Эту функцию выполняют Счетная палата России и контрольно-счетные органы субъектов РФ.

Существуют также собственные контрольные структуры и у органов государственной исполнительной власти. Следовательно, налицо мно­жественность контрольных органов, которые объективно дублируются.

Где проспект Ивана Калиты?

 43  16028

Нигде. В Москве такого нет, как нет площади, улицы или переулочка, носящего имя этого рачительного князя, который, говоря по-современному, запустил процесс превращения одного из ок­раинных городов Золотой орды в столицу Руси — собирательницу зе­мель русских. Калитниковские ули­цы и проезды к Калите отношения не имеют, они лишь напоминают о том, что встарь здесь проживали калит-ники — ремесленники, мастерившие кошельки.

Странное дело, за исклю­чением Юрия Долгорукого, Александ­ра Невского и Дмитрия Донского (их Советская власть в трудную годину призвала под свои знамена), ни один другой венценосный Рюрикович или Романов не увековечен в московской топонимике. Где славные имена Ива­на III, окончательно одолевшего ор­дынское иго, или Алексея Михайлови­ча Тишайшего, начинавшего «мягкую» модернизацию России, которую его необузданный сын Петр «рукой же­лезной поднял на дыбы». Кстати, Пет­ровка получила свое имя не в честь Петра Великого, а из-за близости Вы­соко-Петровского монастыря. Есть, правда, названия, косвенно хранящие память о великих монархах: Алексан­дровский сад (разбит при Александре Первом), Екатерининский сад (при­надлежал одноименному институту благородных девиц), Николаевский тупик — упирался в Николаевскую железную дорогу и чудом (а может, с глумливым умыслом) сохранен большевиками. Вот вроде и все. Ни тебе Александра Второго Освободи­теля, ни Александра Третьего Миро­творца, ни царя-мученика Николая Второго. Знаете, вообще-то я не мо­нархист, но и у меня такая «монар-хофобия» вызывает недоумение.

Тот, кто бывал в столицах мира, наверное, замечал: там имена императоров, ко­ролей, курфюстров и других суве­ренов, даже невеликих, непременно запечатлены в названиях улиц. Я уже не говорю про Чингисхана, который в иных среднеазиатских республи­ках давно по частоте употребления затмил Ленина с Марксом. А в Москве нет даже улицы родоначальника цар­ской династии — Михаила Федоро­вича. Как-то даже неловко в преддве­рии 400-летия Дома Романовых!

Но не спеши, читатель, удивляться всем этим странностям, мы только всту­паем в паноптикум парадоксальной московской топонимики.

Всепроникающая клиентела

 26  26299

Процесс формирования реги­ональных политических ре­жимов, протекавший с начала 1990-х годов в условиях политико-правовой неопределенности и отно­сительной автономии региональных элит, завершился к началу 2000-х, ко­гда установилось относительное рав­новесие между формально-правовой и неформально-институциональной структурами региональной полити­ческой власти.

Под региональным политическим режимом в данном случае понимает­ся совокупность приемов, способов и организационных форм, посредством которых региональная политическая власть осуществляет властно-управ­ленческие функции в рамках реги­ональной политической системы, в процессе взаимодействия с различны­ми ее акторами. В литературе, как пра­вило, выделяется четыре типа таких режимов— «президентский», «прези-дентско-парламентский», «премьер-президентский» и «парламентский».

Однако формальные характери­стики не отражают всей сути рассмат­риваемого явления. При внешнем соб­людении демократических процедур де-факто на региональном уровне может существовать авторитарное по­литическое правление. С точки зрения В. Я. Гельмана, на уровне региональ­ных политий возможны следующие региональные политические модели: авторитарная ситуация (Саратовская область, Москва, Калмыкия); «гибрид­ный режим» (Нижегородская, Томская, Омская области); демократизация и формальная институциализация вла­сти и политической борьбы (Удмур­тия, Свердловская область). Домини­руют же «гибридные режимы».