Оргкомитет Второго международного марксистского конгресса в Пекине попросил меня ответить на ряд вопросов в связи с юбилеем Маркса. Эти вопросы оказались как нельзя более подходящими для целостного освещения проблемы наследия Маркса и его значения для современности.
* * *
Начну с главного: кому и для чего нужен марксизм сегодня.
Принципиальный ответ хорошо известен. Тем, кто хочет понять законы развития общества, в котором он живет. Кто не смиряется с противоречиями господствующих в этом обществе отношениями отчуждения, делающего мир человека - и внешний, и внутренний - чужим, злым, враждебным, мешающим прогрессу. Кто не боится брать на себя бремя познания этих законов, выделения прогрессивного и регрессивного в общественных трендах. Кто не отказывается от того, чтобы взять на себя ответственность за решения, ведущие к изменению этого мира, ответственность сказать: я знаю (не до конца, не полностью, не на все времена, но знаю) в каком направлении надо идти с тем, чтобы приближаться к Истине, Добру и Красоте –теоретическому, этическому и эстетическому измерениям того, что Людмила Булавка назвала процессом разотчуждения.
Ученый должен брать на себя ответственность за знание закономерностей прогресса, если хочет быть достоин великого звания марксиста. Постмодернистское бегство от «больших нарративов» и стремление к деконструкции истины, к десубъективации — это путь апологетики мира отчуждения, даже если идущий по нему интеллектуал прикрывается левой фразой.
Марксизм нужен тому, кто готов содействовать процессу социального освобождения, превращению конкуренции – в солидарность, эксплуатации — в сотрудничество, неравенства – в справедливость, порабощения (не только властью, но и вещами, деньгами, патриархальностью, верой в доброго царя) – в свободу. Не вседозволенность, а пространство-время свободного развития личности в ассоциации и посредством неё (Маркс). Свободу как совместную деятельность по изменению мира к лучшему в соответствии с познанными законами общественного развития, в той мере, в какой мы познаем эти законы. К лучшему — это значит в направлении прогресса, вектор которого тоже известен марксистам (и не только от Маркса — вся история подлинного гуманизма ведет к такому пониманию прогресса) — свободное развитие каждого как условие свободного развития всех. К лучшему — значит, в конечном итоге — к коммунизму.
Соответственно, марксизм был, есть и будет не просто не нужен, но опасен тем, кто либо заинтересован в сохранении и упрочении мира отчуждения, либо боится проявить свою субъектность.
Первые – это те, у кого в руках экономическая, политическая и культурная власть и кто стремится любой ценой сохранить ее, не понимая, что он сам есть раб этой власти и собственности – функция своего капитала, который он вынужден приумножать; функция той пирамиды власти, в рамках которой он должен бороться за должность, полномочия, привилегии.
Вторые – те, кто смирился с миром отчуждения, кто подчинил себя без остатка серости жизни (выживания?) в бесконечном беге по кругу беличьего колеса: проснулся, не выспавшись; нырнул в электричку-метро-таратайку; отсидел 8-10 часов в офисе, где ты ненавидишь начальников, а они ненавидят тебя; нырнул в метро-электричку-таратайку… и только в выходной счастливо «оторвался» в мегамолле, наслаждаясь шопингом. Им тоже марксизм не нужен. Для них он тоже опасен: могут возникнуть сомнения в правильности такой жизни; прочитаешь марксистский текст и поймешь, что реализованная наконец мечта всей жизни – шмотка от Луи Вюттон – не более чем симулякр, лапша, которую маркетологи повесили им на уши, продав обычную вещь стоимостью в десять-двадцать долларов за одну-две тысячи.
* * *
Не менее важен и другой вопрос: почему и для чего нужен марксизм сегодня.
Ответ на первую часть вопроса относительно прост, он может быть сформулирован словами Роберта Стоуна: «марксизм жив потому, что жив капитализм». Особенно востребованным марксизм становится сегодня. Мировой финансовый и экономический кризис, потрясший мир в 2007‑2010 гг., был предсказан марксистами вопреки всем заверениям господствовавшей экономической науки. Этот кризис вновь напомнил всем нам: мы живем не просто в рыночной экономике. Наш мир — это мир, где экономико-политическая власть принадлежит не людям, а капиталу. Капитализм же – это общественная система, для которой характерны глубокие противоречия, и без их изучения нельзя не только успешно вести предпринимательскую деятельность, но и просто нормально, стабильно жить; нельзя поддерживать нормальный ход национальных экономик и мирового хозяйства.
А чтобы знать глубинные противоречия капитализма и формы их разрешения, нужен марксизм.
Это тем более необходимо, что наша наука далеко не ограничивается тем, что написал полтора века назад Карл Маркс. Марксизм развивается и дает ответы на самые актуальные вопросы современности: от причин и альтернатив глобализации и финансиализации до понимания природы современного культурного и экологического кризиса.
Отсюда и ответ на вторую часть вопроса: именно здесь, в базовых знаниях в области марксизма, каждый ищущий понимания тайн общественной жизни может найти ответы на фундаментальные вопросы:
- Что собой представляют экономическая, социальная и политико-идеологическая сферы человеческого общества во всём многообразии их исторических и пространственных проявлений и, в частности, что из себя представляет современный этап развития России? Каковы исторические пределы капитализма, как и почему он может и должен уйти в прошлое?
- Есть ли объективные законы функционирования и развития общества, и если да, то каковы они? И можно ли, познав их, разумно управлять общественным развитием, а не только гадать при помощи суперкомпьютеров, каким будет курс рубля послезавтра или через две недели?
- Кому в мире и в России принадлежит реальная экономико-политическая власть, какие интересы преследуют реальные хозяева этого мира и нашей страны? Лучше или хуже от этого становится всем нам, и что такое «хуже» и «лучше», и с чьей точки зрения?
- Какова социальная структура современного общества? Почему столь глубоко и постоянно растет неравенство, причем не только в доходах, но и в качестве жизни, доступе к ресурсам развития и общественного богатства?
- Что есть человек в его социально-экономическом бытии и только ли денег, денег и ещё больше денег он хочет? Возможно ли соединить экономическую эффективность с социальной справедливостью, и что они такое?
На эти и многие другие вопросы дает ответы современный марксизм, творчески наследующий достижения классики. А эти ответы важно знать каждому творчески, социально-ответственно мыслящему человеку. В мире происходят грандиозные качественные подвижки. Возникают и исчезают альтернативные общественные системы (чего стоит хотя бы 70-летнее развитие СССР с его немалыми достижениями, а не только пороками). Радикально меняется геополитическая расстановка сил. Появляется и «неожиданно» (для не знающих марксизма) становятся значимыми экологические, социальные и гуманитарные ограничения экспансии капитала…
* * *
Марксизм не стоит на месте. Развитие = условие его жизненности. Автор этого текста включен в исследования по широкому кругу вопросов марксистской теории - метода и социальной философии, политической экономии, теории социализма XXI в. Это создает определенные проблемы для ответа на едва ли не самый сложный вопрос – об основных направлениях развития современного марксизма.
Тем не менее, на первое место я бы поставил проблемы методологии.
В последние десятилетия в среде марксистов как в России, так и в других странах, с учеными которых я знаком (США, страны Европейского Союза, Латинской Америки), а, возможно, и в Китае, наблюдается лишь незначительное внимание к вопросам методологии вообще и диалектики, в частности. В исследованиях западных марксистов господствует методология, принятая в кругах представителей «основного течения» общественных наук. В философии это постмодернизм, в экономике и социологии - математическое моделирование, в политологии - позитивизм.
Диалектический метод и его развитие остается предметом внимания всего нескольких ученых в мире, и это очень опасная ситуация.
Постмодернизм с его установкой на деконструкцию и детерриализацию, требует отказа от так называемых «больших нарративов» и предполагает уход в анализ различных контекстов и концептов, формируемых в связи с трактовками текстов. Это не только убивает марксизм, который как раз и является «большим нарративом», но и приводит к отказу от ответственности ученого и общественного деятеля за обоснование и реализацию задач прогресса, теоретического поиска и содействия продвижению человечества по Пути Истины, Добра и Красоты. Отказ даже от понятия «прогресс» ведет к отказу от главного в марксизме – исследования путей движения к «царству свободы», коммунизму.
Позитивизм и математическое моделирование позволяют показать количественно измеримые, функциональные связи предметов и явлений, которые легко отобразить, используя статистические и иные данные. Это в большинстве случаев информация, характеризующая частные и лежащие на поверхности явлений процессы.
Между тем марксистское исследование требует обращения к анализу сущности явлений, фундаментальных закономерностей общественного развития, содержания, а не превращенных форм, господствующих в современном мире. Ещё более важно исследовать действительные глубинные противоречия социальных процессов, выделяя закономерности рождения, прогресса и регресса, заката и гибели конкретных общественных систем, институтов, феноменов.
Это предполагает необходимость творческого освоения, развития и постоянного использования диалектического метода. Хочу отметить, что в Советском Союзе и в современной России были созданы и развиваются в настоящее время сильные научные школы, сохранившие и существенно продвинувшие вперед достижения марксистской классики в области методологии (прежде всего - школа, основателем которой можно считать профессора Эвальда Ильенкова).
Принципиально значимы и проблемы философии истории и движения к социалистическому обществу.
В этой сфере в последние годы в мировых марксистских исследованиях также наблюдаются противоречивые тренды. С одной стороны, фактическая ориентация на позитивистскую и постмодернистскую методологию привела к широкому распространению и в среде марксистов типичной для «основного течения» общественных наук тяги к мелкотемью и уходу от наиболее фундаментальных проблем философии истории. Крайне важным остается продвижение по пути исследования общественно-экономических формаций в критическом диалоге с т.н. «цивилизационным подходом» (так, например, марксистская теория докапиталистических общественных систем до сих пор находится в зачаточном состоянии). Столь же важно исследование методологии и теории социально-экономических трансформаций, включая теорию реверсивного («попятного», регрессивного) хода исторических процессов, приводящего к контрреформам и контрреволюциям, которыми изобилуют практики последних десятилетий.
Как правило, даже не поднимаются (за исключением нескольких книг и едва ли дюжины статей) вопросы перехода из «царства необходимости» в «царство свободы» и теории коммунизма как качественно нового этапа развития человечества, неохотно обсуждаются вопросы социальной революции вообще и коммунистической – в частности (некоторое временное оживление, вызванное 100-летием Революции 1917 года, уже затихает). Между тем все это вопросы фундаментальные. Без ответа на них поиски теоретических оснований для продвижения по социалистическому пути, будь то реформы в странах позднего капитализма или стратегия продвижения по пути «социализма с китайской спецификой», будут постоянно натыкаться на нерешенность принципиальных теоретических вопросов и идти методом проб и ошибок, что очень дорого обходится людям.
К числу проблем, одно время бывших весьма популярными, но сейчас все менее привлекающих внимание исследователей Запада, следует отнести вопрос об уроках возникновения и ухода с исторической арены СССР и других стран мировой социалистической системы. Отрадно, что в Китае, Вьетнаме, России эти вопросы активно исследуются и не считаются «отжившими свое»: без теоретического ответа на вопрос, почему и как возник и смог развиваться 70 лет, а не только почему погиб СССР, продвижение по пути теории социализма XXI в. крайне затруднено.
Наконец, остаются до чрезвычайности актуальными и при этом мало исследуются фундаментальные вопросы взаимодействия различных пластов структуры общества – производительных сил, производственных отношений, социально-классовой структуры, политико-правового оформления, идеологии и культуры. Есть тысячи работ по частным вопросам каждого из этих «слоев» общественной структуры, но ставших мировым явлением обобщающих работ, характеризующих новое качество их - нарочито повторю - взаимодействий, работ, сравнимых по уровню и значению с работами пусть не Маркса, но «хотя бы» Грамши, Лукача и им подобных, нет уже более полувека. И - что гораздо опаснее - нет ни общественного заказа на такие работы, ни авторских претензий на их создание.
В этой связи хотелось бы подчеркнуть сохранение на постсоветском пространстве интереса и вкуса к исследованиям такого рода. Интенсификация фундаментальных разработок в области наиболее сложных и принципиальных вопросов философии истории, их открытое международное обсуждение, критика мелкотемья, приоритетное предоставление страниц наиболее авторитетных журналов публикациям по таким проблемам - все это архиважная задача.
Без этого марксистские исследования мимикрируют и превратятся в некоторую разновидность в чем-то слегка отличных от мейнстрима работ среднего уровня малоизвестных ученых, даже и не претендующих на решение фундаментальных вопросов, оставляя их на откуп фукуямам и хантингтонам.
В сфере перспектив и задач исследований в области политической экономии наблюдаются проблемы, близкие к проблемам в области социальной философии: господство частных исследований по конкретным вопросам на основе использования методологии и аппарата «основного течения» экономической теории. Здесь мы также в долгу перед Марксом: работа, претендующая на роль «Капитала» ХХ (а теперь уже XXI) в., до сих пор не появилась. Некоторые подвижки произошли в 1960-1980-е гг., когда вышли фундаментальные труды Пола Суизи, Эрнеста Мандела, Иштвана Мессароша и др., но чем дальше, тем меньше становился интерес к фундаментальным вопросам экономической теории и тем уже становятся темы.
Между тем в мировой экономике назревают принципиальные трансформации. После долгих десятилетий стагнации в повестку дня встают вопросы качественных изменений в технологиях, в материальном производстве. Актуальны не просто дополнения прежних индустриальных технологий обилием сервисных организаций и морем посредников вкупе с использованием компьютеров и Интернета преимущественно для игр и покупок, а роботизация, переход к аддитивным технологиям, «умному производству», т. е. производительным силам, о которых Маркс писал как о базисе «царства свободы». Производственные же отношения позднего капитализма остаются почти неизменными: все те же, что и столетие назад, ТНК, финансовые монополии и косвенное государственное регулирование…
Налицо глубокое противоречие между необходимостью перехода к новым производительным силам и консервативно-стагнационным, получившим имя «новой нормальности», состоянием производственных отношений и институтов. Классический марксистский вопрос противоречия между новыми производительными силами и устаревшими производственными отношениями вновь оказывается в центре внимания.
Необходим новый «Капитал»-XXI, отвечающий на вопросы о том, каким сегодня стали рынок, деньги, капитал и наемный труд, социальная структура, чем они отличаются от описанного 150 лет назад Марксом и способны ли они обеспечить прогресс технологий автоматизированного производства. Марксисты же предпочитают исследовать только отдельные его фрагменты, уподобляясь слепцам из притчи, описывавшим по отдельности ногу, хвост и хобот слона и приходившим в результате этого к странным выводам.
Впрочем, за последние десятилетия вышло немало фундаментальных работ. Возможно, кто-то из читателей сочтет это нескромным с моей стороны, но отмечу, что и наши с А. И. Колгановым книги[1] вносят свой вклад в реализацию той же задачи - показать, как изменилось содержание ключевых отношений капитализма с переходом к его новому состоянию, как, соответственно, изменилось наполнение таких категорий «Капитала» как товар, деньги, капитал и др.
* * *
Размышляя о судьбах марксизма, не могу обойти стороной малоизвестные и на Западе, и на Востоке достижения творческого марксизма в СССР и постсоветской школы критического марксизма.
Упомяну ниже лишь две разработки творческого советского марксизма, наиболее актуальные для решения задач социалистического созидания в XXI в.
Во-первых, значимый вклад в развитие диалектического метода. В рамках так называемой «ильенковской школы» были представлены мирового уровня работы, раскрывающие содержание и потенциал метода восхождения от абстрактного к конкретному, позволяющего отобразить все богатство категорий, целостно отражающих реальное богатство отношений развивающейся общественной системы. Именно так в конечном итоге построена система категорий «Капитала» Маркса, и только на базе этой методологии может быть создано научное произведение, сопоставимое по своему содержанию с «Капиталом» и характеризующее сложную и целостную систему противоречий современного позднего капитализма. Без такой системной разработки теоретические основы экономической политики (в том числе - международной) левых сил будут оставаться стратегически не выверенными, а действия политиков будут подчиняться логике проб и ошибок.
Не менее важны разработки в области теории диалектических противоречий, ибо засилье формально-логических позитивистских конструкций в современной теории и практиках левых ведет их по пути слепца или, в лучшем случае, дальтоника, не видящего многообразия цветов и оттенков действительных систем противоречий современного мира. Принципиально значимы и разработки творческого советского марксизма в области теории превращенных (превратных) форм, показывающие, что современный мир на поверхности явлений, в фактах и ощущениях, в статистике и опытах, предстает своей извращенно-видимостной, как бы «вывернутой наизнанку» стороной. То, что кажется очевидно-правильным обывателю, на самом деле, в своем глубинном содержании, есть ложь.
Так, товарный и денежный фетишизм создают превратную картину мира, где факты подтверждают: высшая ценность жизни - деньги и престижные вещи, а человеческие качества, солидарность, этические и эстетические императивы – удел чудаков и неудачников. Но ученый-марксист знает: это факты превратного мира, мира превращенных форм, тогда как действительное содержание прогресса состоит в утверждении идеалов добра, красоты и истины, и ради этого жили и боролись все величайшие марксисты и миллионы рядовых борцов за социализм в Китае и России, в США и Латинской Америке.
Во-вторых, советский творческий марксизм дал мирового уровня разработки в области социо-философской и социально-психологической теории человека и личности. Школы Леонтьева и Выготского показали, что человек — это, прежде всего, субъект и продукт общественной деятельности, являющийся одновременно и творцом истории. И - в антагонистических общественных системах - марионеткой объективных сил социального отчуждения, к числу которых относятся власть рынка и капитала, политическое и идеологическое манипулирование.
Советские марксисты вслед за Марксом и в диалоге со своими зарубежными коллегами показали, что ценности и мотивы человека различны в разных общественных системах и у представителей разных социально-классовых структур. Что общество может и должно создавать условия не только для роста материального благосостояния, но и для свободного гармоничного развития личности человека в диалоге с другими людьми. Что задача движения к будущему — это не только повышение уровня потребления, но и создание таких условий, когда реальностью становится радость труда и потребность в труде, - содержательном, творческом, основанном на отношениях солидарности. Когда растет свободное время – время, используемое не на шопинг и дебилизирующие человека шоу и игры, а на прогресс его физической и духовной культуры.
Идеал будущего, стратегически привлекательный для человека и ведущий в направлении «царства свободы», должен быть чем-то большим, чем сытая жизнь, как бы важно ни было обеспечить сегодня достойные материальные условия жизни каждому. Этот идеал может и должен быть не частным – всеобщим, если угодно – всемирным, тем, ради которого жили герои русской и китайской, мексиканской и немецкой революций, ради которого всю жизнь работал сам Карл Маркс – коммунистический идеал «свободного развития каждого как условия свободного развития всех».
Что касается постсоветской школы критического марксизма, то к числу важнейших ее разработок следует отнести прежде всего диалектическую теорию социально-экономических трансформаций. К числу основных её слагаемых относится, во-первых, раскрытие закономерностей не только прогрессивных, но и регрессивных, реверсивных трансформаций - контрреформ и контрреволюций, выявление причин и последствий последних, роли объективных и субъективных факторов в формировании инволюционных, реверсивных трендов в мировой или национальной истории, когда историческое время как бы поворачивает вспять и общество движется, как, например, в Италии конца XVII-XVIII вв. – от провозглашенных Ренессансом рынка, демократии и свободы личности к натуральному хозяйству, абсолютизму и сословному неравенству. На этой основе марксистами России предложена теоретическая модель причин возникновения и ухода с исторической арены СССР, его природы, достижений и противоречий, а также уроков, которые можно и должно извлечь из исторического опыта «реального социализма».
Постсоветская школа критического марксизма предложила систему текстов, составляющих своего рода пролегомены будущего целостного труда, характеризующего систему отношений и противоречий позднего капитализма.
В частности, учеными этого направления раскрывается, во-первых, природа современного рынка как системы отношений между не столько авторизированными частными производителями, сколько корпоративными сетями, манипулирующими другими акторами рынка, причем не только потребителями, но и более слабыми производителями. Более того, этот рынок все более превращается в пространство создания и реализации не полезных благ, а бесполезных знаков, товаров-симулякров.
Во-вторых, деньги в XXI в. трансформируются, превращаясь из товара-всеобщего эквивалента в продукт виртуального фиктивного финансового капитала, который подчиняет себе в результате развертывания процесса финансиализации капитал реального сектора.
В-третьих, капитал в современных условиях не только подчиняет себе и эксплуатирует промышленных наемных рабочих, хотя этот социальный слой сегодня в мире стал как никогда ранее многочисленным, но и создает систему отношений. В их рамках: (1) «ядро» эксплуатирует периферию, присваивая империалистическую ренту; (2) финансовый капитал эксплуатирует остальную часть экономики, присваивая инсайдерскую ренту; глобальный капитал эксплуатирует (3) мировую культуру, присваивая интеллектуальную ренту и (4) природные ресурсы человечества – природную ренту.
Это делает современный глобальный капитал все более паразитическим и тормозящим прогресс производительных сил, создавая предпосылки для глубоких изменений в социально-экономической и политико-идеологической сферах.
* * *
Празднование 200-летия Маркса ожидаемо стало мировым событием. В Германии, на родине Маркса, торжества проводятся на государственном уровне, в Китае масштаб празднования также весьма значим: чего стоит хотя бы Второй всемирный марксистский конгресс, проводимый в Пекинском университете. Форумы, конференции, семинары идут по всему миру. В России в Московском государственном университете проводится Международный форум «Маркс-XXI». Диалог ведущих ученых-марксистов со всех континентов может дать мощный импульс развитию методологии и теории марксизма, помочь выработке практических рекомендаций для общественных и политических сил социалистической ориентации.
Не менее важными могут стать и результаты последующего сотрудничества ученых-марксистов. В этой связи хотелось бы предложить организаторам всех юбилейных мероприятий уделить особое внимание решению задач создания мягких, но активно работающих сетевых структур, призванных координировать деятельность марксистских исследовательских и образовательных центров и сетей, а также журналов марксистской и близкой к марксизму направленности. Представляется важным:
- создать постоянно действующую информационную сеть (портал), объединяющую информацию обо всех мероприятиях и инициативах основных марксистских организаций и сетей мира;
- регулярно проводить совещания главных редакторов марксистских журналов с целью более активного взаимодействия между журналами, координации тем основных публикаций, создания единых дискуссионных пространств, взаимного активного цитирования работ в рамках данной сети журналов для повышения их роли в мировом интеллектуальном сообществе;
- обеспечить координацию проведения основных крупных международных мероприятий – марксистских форумов в Китае, конференций сети «Исторический материализм», Левого форума (США), ежегодных марксистских форумов в Москве и др.;
- использовать вес и статус Китая как сверхдержавы для внесения марксистских разработок в пространство «основного течения» общественной мысли, в частности, в повестку дня крупных международных экономических, философских, социологических, политологических и иных форумов, конференций и т. п., на которых в настоящее время доминируют не-, а то и антимарксистские дискурсы.
Наличие таких координационных структур резко повысит эффективность деятельности каждого из существующих проектов.
* * *
Суммируя, хотелось бы подчеркнуть: марксизм — это не только теоретические основы идеологии левых партий. Это ещё и мощное орудие выработки теоретически обоснованной, продуманной экономической, социальной и культурной политики, принятия не только общественными структурами, но и каждым человеком исторически обоснованных и ориентированных в будущее практических жизненно-важных решений. Именно в этом его главная ценность.
Ранний опыт государственного строительства большевиков и Конституция РСФСР 1918 года
7
