Логика истории
К. Маркс и Ф. Энгельс были абсолютно правы в том, что капиталистическое общество не соответствует законам развития человечества в своем пределе, всеобъемлюще, исчерпывающе. Что капитализм является несправедливой, эксплуататорской системой. И они в целом верно разработали проект научно обоснованного социалистического переустройства — коммунизм как высшую и наиболее адекватную человеческой сущности стадию организации жизнедеятельности людей. Но длительная история капитализма и пусть относительно краткая, но уже материализованная в практике история социализма демонстрируют, что основоположники научного коммунизма допустили, по крайней мере, две серьезные ошибки.
Во-первых, капитализм со своими противоречиями автоматически не ведет к социальной революции и тем более к самоуничтожению из-за краха собственных производственных отношений. Наоборот, социализировавшись в результате развития производительных сил и мощного влияния социализма, он способен и дальше обеспечивать серьезный прогресс общества. В данной связи социализм является альтернативой капитализму, но не абсолютно детерминированной, не неизбежной. Противоречия в капиталистической системе производства далеко не всегда ведут к социальному взрыву и в наше время в большинстве случаев уже не могут считаться фатально непреодолимыми.
Во-вторых, коммунизм — высший тип общественного устройства, наиболее адекватное тождество жизнедеятельности людей познанным законам общественного развития. Но это соответствие наступает, эти законы работают не механически, а через сознательную деятельность человека, через рост его сознания. И в настоящее время человечество интеллектуально и духовно не готово к коммунизму.
Частнособственническая психология, личный и социальный эгоизм, интеллектуальная и культурная ограниченность, леность ума, стереотипы и комплексы присущи подавляющему большинству населения планеты. И воспитание, образование, прогрессивный социальный опыт могут снизить, смягчить эти негативные свойства человеческой личности лишь до определенного предела (как самые эффективные лекарства способны бороться с болезнью, продлить жизнь лишь частично, в зависимости от сил самого организма).
Наряду с серьезными ошибками социалистического строительства, неразработанностью теории построения нового общества эти качества людей не дают человечеству продвинуться вперед. Капитализм давно не только эксплуатирует массы, стоит над ними. Он включил массы в свою систему, и они в большинстве своем действуют и мыслят по-капиталистически. «Мысли господствующего класса являются в каждую эпоху господствующими мыслями… Класс, который представляет собой господствующую материальную силу общества, есть в то же время и его господствующая духовная сила»[4, с.45.].
Капиталистическая деятельность и мышление настолько естественны для большинства, настолько взращены в них процессе социализации, что они не представляют, отвергают, боятся иную систему координат общества, даже если и критикуют отдельные (или даже многие) стороны капиталистической деятельности. И эта интегрированность масс в капитализм оказалась намного сильнее, глубже, прочнее, чем это предполагал марксизм. Не случайно, что в наше время поддержка коммунистических партий, коммунистических идей в мире среди трудящихся, среди пролетарских слоев в целом низка. И даже в период продвижения социализма в XX веке большинство рабочего класса не было настроено коммунистически.
Как же существует и развивается капитализм, если он не соответствует объективным, фундаментальным законам функционирования общества? Дело заключается в гибкости и отсутствии абсолютной определенности общественных законов. В отличие от природных, общественные законы имеют широкий диапазон применения, и несоответствие человеческой жизнедеятельности высшему типу организации общества, ее идеалу, реализации всех ее потенций и возможностей не говорит о том, что человечество не может существовать и даже развиваться на более низком уровне.
В природе систематически происходят землетрясения, ураганы, извержения вулканов; исчезают виды животных и растений, гибнут леса и пресные водоемы. Это негативно воздействует на природу, но ее гибели (по крайней мере, пока) не происходит. Она функционирует в рамках своих серьезных противоречий. Люди веками, тысячелетиями жили в условиях голода, эпидемий, жестокой эксплуатации и непосильного труда. При этом популяция сохранилась, а население увеличилось.
Гигантское большинство населения не обладает самыми высокими человеческими свойствами и способностями. Значительная часть людей находится в своем культурном, нравственном и интеллектуальном развитии на откровенно низком уровне. Огромные массы не понимают диалектику и классическую музыку, имеют туманные представления о теории относительности и квантовой физике. Миллионы людей живут с серьезными отклонениями в здоровье. Но в целом homo sapiens выживает, а продолжительность жизни в мире растет.
Семья, которая создается для любви и всемерного счастья, нередко существует вне этих понятий, исходя из иных, противоположных установок, и не распадается. Врачи, учителя, инженеры и представители других профессий в большинстве своем не владеют своими профессиональными навыками исчерпывающе, но их ошибки не вызывают апокалипсиса.
Поломки и антагонизмы социальной системы приводят к проблемам и конфликтам, ее ослаблению, новым угрозам и вызовам, но не к гибели. Наоборот, эти противоречия являются стимулом развития и совершенствования, и капитализм это доказал. В свое время Маркс назвал античность «детством человечества». На какой стадии зрелости мы находимся сейчас — ответ неоднозначный. Но полной зрелости, мудрости человечество пока что не достигло, и не ясно, достигнет ли вообще.
Социализм, как и гибель человечества, является альтернативой капитализму, но альтернативой не абсолютно обязательной. Человечество может тысячелетиями жить вне совершенной организации, как люди веками жили, не зная электричества, газа, антибиотиков. Конечно, такая жизнь не тождественна полноценной разотчужденной жизнедеятельности, позволяющей освоить весь человеческий потенциал. В определенном смысле это жизнь «социального животного». Но подавляющее большинство людей такая жизнь либо устраивает (так как она имеет и свои плюсы), либо у них нет сил, знаний, возможностей подняться на более высокую ступень личностного и социального развития. История учит: только подавляющее меньшинство способно максимально воплотить свои человеческие потенции в том или ином виде деятельности. А реализовать себя в рамках разотчуждения, в системе коммунистического бытия и мышления способны единицы.
Что в такой ситуации делать коммунистам? Во-первых, продолжать идейно-теоретическую работу по вооружению трудящихся передовой научной программой целостного изменения социального бытия. Избавившись при этом от штампов и лозунгов прошлого, чтобы эта программа была понятна и прочувствована широкими слоями населения.
В-вторых, сама социалистическая теория должна быть углублена и переформатирована в соответствии с современными реалиями и упущениями, «реального социализма». Современная программа должна быть максимально идентична судьбе каждого человека; разработаны конкретные социальные практики построения нового общества.
В-третьих, необходимо продолжать классовую борьбу за улучшение жизни людей на своем «фронте» борьбы для дальнейшей социализации капитализма. Так как именно давление масс придает капитализму видимость «человеческого лица». Как программу-минимум, стоит признать прогрессирование капитализма, его социал-демократический вариант, позволяющий максимально повысить уровень жизни, а также избежать самой страшной альтернативы — гибели человечества.
Время покажет, насколько человечество сможет дорасти до коммунизма, а коммунисты — предложить адекватную программу этого роста и самого социалистического общества.
Основное противоречие социализма
Основа марксизма — это его диалектический метод, сердцевина которого — выявление и вскрытие противоречий. Это замечание целиком и полностью относимо к социализму. Классики никогда не считали, что коммунизм и тем более социализм не включают в себя противоречий. Но в силу отсутствия фактического материала основоположники недооценили степень и остроту противоречий при социализме.
Между громадным созидательным потенциалом нового строя и серьезной нехваткой материально-производственных ресурсов для его реализации. Между высокой интеллектуально-нравственной идейной составляющей социализма и недоступностью этой высоты в обозримом будущем для большинства трудящихся. Между научно выстроенным базисом и целями коммунистического строя и отсутствием программы его построения, развернутой теории научного социализма.
Уповая на объективность, научность, сознательность нового общества Маркс, Энгельс и Ленин упустили из виду, что реализация этих принципов возможно только при полном торжестве социализма. То есть через значительный исторический отрезок времени. А в период строительства нового строя серьезные противоречия между капитализмом и социализмом сохраняются и тормозят решение главных вопросов, не дают воплотить в жизнь все преимущества новой социальной общности.
Человек вышел из животного мира и сохранил связь с ним через свое физиологическое начало. Только очень долгое время (если таковое человечеству еще представится) продемонстрирует, насколько он как род, как homo sapiens способен воспринять новое социальное устройство; снять противоречия и жить, действовать по-настоящему разумно.
Поэтому главное противоречие, пока что не разрешенное марксистской методологией, таково. Социализм (коммунизм) формирует нового человека на базе принципиально новых общественно-экономических отношений. Но чтобы эти отношения восторжествовали, уже необходимы эти новые люди. Не только социалистическая практика не смогла сформировать новый социальный тип человека, но и сами люди в большинстве своем оказались не готовы к социализму.
Социалистические производственные отношения изменяют человека, но не автоматически. И одновременно сам человек меняет производственные отношения. Насколько он овладеет передовыми идеями, логикой общественного переустройства, настолько социализм окажется аутентичным самому себе.
Исходя из этих фактов, можно выдвинуть следующую гипотезу. Качественные изменения социальных отношений серьезно меняют уровень общества в лучшую сторону, но не приводят, по крайней мере, на этапе строящегося социализма, к формированию принципиально нового человека. Рудименты классового сознания, «рыночного» миросозерцания, «частнособственнического мышления» сохраняются не только в связи с незавершенностью социалистического строительства, но и индивидуальными биологическо-психологическими особенностями людей. А это, в свою очередь, не позволяет достроить социалистическое общество и перейти к коммунизму. Гигантские пласты обособления, конкуренции, эгоизма, интеллектуально-духовной беспомощности тяжким грузом лежат на плечах людей и переносятся из эпохи в эпоху посредством семьи, воспитания, окружения, традиции и, возможно, генов.
История показала, что социальный прогресс в целом не равнозначен прогрессу человеческой личности; что в самых развитых обществах, при достойном материальном и культурном развитии только единицы способны достичь настоящих высот в той или иной сфере социального бытия. А быть коммунистом означает взять самую большую высоту в самых сложных сферах — в психологи, философии, сфере человеческого разума, сознания, морали и социальной практики. Поэтому настоящими коммунистами во все времена также были очень немного людей.
Диалектика марксизма
Главные проблемы применения марксистской теории в «реальном социализме» XX века заключены в следующем. С одной стороны, марксизм в его аутентичном виде, в смысле тотального разотчуждения и высвобождения человека из господствующих пут, связанных с социальными отношениями, нигде не был реализован. А эта парадигма была подменена созданием условий для перехода к принципиально новому общественному механизму созидания.
С другой стороны, после Ленина марксизм почти не развивался (за исключением Че Гевары, некоторых положений Мао, отдельных идей академического и «неканонического» марксизма). Ученые либо возвращались к старому и переходили на оппортунистические позиции, либо догматично воспроизводили схемы марксистской теории XIX — начала XX веков.
Между тем марксизм не оставил теории социализма в ее полном виде, сформулировав лишь стратегические парадигмы и базисные постулаты, соорудив только каркас нового строя. Нужно было наполнить его реальным содержанием, снимая при этом те положения марксизма, которые не прошли проверку временем (например, о неминуемой гибели капитализма в силу принципиальной неразрешимости его противоречий). Там же, где аутентичные идеи марксизма стремились воплотить в действительность, оказывалось, что народные массы были не готовы материально, культурно, интеллектуально к той высокой планке в развитии и деятельности, которую перед ними ставит коммунизм. Люди оказались не способны взять власть в свои руки, действовать на благо всего общества, отойти от узко эгоистических интересов. Отсюда — бюрократизация, принуждение, низкие темпы экономического роста, сочетание социализма и капитализма во всех общественных сферах.
И догматизм, и оппортунизм сыграли свою о отрицательную роль. Необходимо и вернуться к «Экономическо-философским рукописям 1844 года», и пересмотреть «Капитал» с точки зрения сегодняшних реалий. Адекватная социалистическая теория современности должна вытекать из марксизма, базироваться на нем, но не на его «букве», а на диалектико-материалистическом методе. И это самая трудная задача: пройти сложный и длительный путь между догматизмом и ревизионизмом.
К вопросу о сохранении буржуазного сознания при социализме
Дело не только в том, что сознание людей консервативно и «не успевает» за изменениями социального бытия. Неспособность людей к полному разотчуждению — тоже только часть проблемы.
Люди капиталистической эпохи, перешедшие к строительству социализма, не только строят его из «капиталистических кирпичей» (товарно-денежные отношения, разделение труда и проч.) Рудименты капитализма, предыстории в целом материализуются и в методах созидания нового общества (администрирование, бюрократичность, формализм, жестокость и т.п.), и в сознании людей (эгоизм, стремление к личной выгоде, отчужденность, неспособность к критическому мышлению). Далее эти методы и это сознание материализуются уже в социалистических производственных и общественных связях, становятся их неотъемлемой частью, расщепляя и деформируя социализм.
Буржуазное бытие и сознание при социализме никуда не деваются. И они определяются не только социально-экономическим наследием предыдущей эпохи, но и имманентным воспроизводством этого наследия посредством «человеческого фактора» в рамках уже новой системы. Они, естественно, сокращаются, видоизменяются, мимикрируют, но сохраняются и служат основой для консервации капитализма при социализме, в самом социализме.
Таким образом, мы вновь, с другой стороны возвращаемся к главному постулату материалистической диалектики: формальная ликвидация частной собственности и соответствующей ей политической власти есть лишь первый шаг и предпосылка социализма, а не тождество и смысл нового общества!
Советская культура как ступень к коммунизму
Любая культура в своих высоких образцах и стандартах поднимает планку общественного развития, завышает, идеализирует общественные цели. Ее образы — то, к чему должно стремиться в идеале то или иное общество. Но нельзя забывать, что культура, искусство — это и отражение общественного бытия.
Поэтому буржуазная культура в основе своей даже в своих лучших проявлениях не ставит проблемы разотчуждения человека: это может быть только в коммунистическом обществе. В советской же культуре, в первую очередь со второй половины 1950-х годов, в ее лучших проявлениях в различных жанрах искусства ставятся острые вопросы социального бытия путем выдвижения проблем, вскрытия противоречий; через диалектическую зависимость общественного и личного, бытия и сознания, мышления и чувств. Через способность героев развиваться, вставать над обстоятельствами; размышлять и всецело наполняться собственно человеческими качествами.
Культура СССР выводит субъектность в ранг движущей силы как социализма, так и истории в целом. Советская культура демонстрирует не только каким должен быть человек будущего, но сам метод движения человека к коммунизму посредством деятельности и саморазвития. Советская культура монолитна, цельна, системна. Ее собственно гуманистический потенциал очень велик. И если общественное развитие Советского Союза было противоречиво, собственно социалистические тенденции все чаще уступали место попятным, то культура, наоборот, в своих лучших произведениях, приближаясь к коммунизму, вела за собой вперед. Другое дело, что вне социально-экономических изменений коммунистического характера весь созидательный потенциал советской культуры не мог сыграть всей своей позитивной роли.
В СССР, при раннем социализме культура в целом находилась на более высоком уровне, чем социально-экономическое развитие, определяла общественную парадигму. Но социализм и даже коммунизм советской культуры не материализовался в общественное бытие, ибо производственные отношения и сами люди в большинстве своем оказались к нему не готовы.
Критерии оценки политического деятеля
Нередко в прогрессивной литературе (особенно советской) изображение политических, идейных противников дается однобоко, исключительно негативно; и наоборот, выдающиеся деятели преподносятся только в радужных тонах[1]. В пропагандистских целях легче изобразить оппонента в темных красках, полностью отказав ему в крупных достоинствах и положительных качествах. Такая позиция ведет читателей к формальному неприятию обличаемого человека, но не к пониманию и размышлению.
Манихейское «или-или» подменяет здесь диалектическую логику как теорию познания. А от догматической веры до не менее догматичного скепсиса –один шаг. Когда в период «перестройки» и позднее обыватель узнавал, к примеру, что Николай II был примерным семьянином, Колчак — патриотом, а Солженицын — противником ГУЛАГа, отношение к этим деятелям сразу менялось в лучшую сторону.
Критическое же восприятие формируется на основе понимания того, какие черты в данном человеке главные, а какие — второстепенные. Как мы рассматриваем человека: как политика или как семьянина; как он любит свою страну: как обыватель, царь или как гражданин; с каких позиций он критикует социализм: с передовых, новаторских или с консервативных, ретроградских. При таком подходе пазлы истории и логики сходятся, и все становится ясно.
Николай II был хорошим семьянином, нацисты искренне любили Германию, а А.Д. Сахаров был мужественен и последователен в своих убеждениях. Но это не говорит об их политической правоте, а их ошибки (в случае с фашизмом — преступления) перевешивают то положительное, что в них было.
При политической оценке того или иного деятеля важно понимать, что все его положительные свойства работают на благо человечества, во имя социального прогресса только при условии верных идейных принципов. Фидель Кастро замечал: «Политические идеи ничего не стоят, если у человека нет благородных и бескорыстных чувств. В свою очередь, благородные чувства людей ничего не стоят, если не опираются на правильные и справедливые идеи» [1, С.149].
Также обстоит дело и с положительными качествами личности. Любые самые хорошие ее свойства (смелость, решительность, верность принципам, ум и проч.), если они не направлены на пользу обществу, имеют очень ограниченное значение и применение.
Не нужно показывать адептов эксплуатации и различных оппонентов прогресса сборищем глупцов, невежд или безнравственных циников. Наряду с этим свойствами они имеют определенные положительные характеристики как в личном ракурсе, так в контексте общественной деятельности (по крайней мере, в конкретном, тактическом смысле), однако их идеология, принципы, роль в обществе не позволяет позитивным качествам стать полноценными, проявляться во благо народа не частично, что, несомненно, так или иначе имеет место, а перманентно, всеохватывающе. С другой стороны, отрицательные свойства прогрессивных исторических деятелей (жестокость, неспособность к диалектике, властность и проч.) в значительной мере снимают потенциал реализуемых ими передовых идей, деформируют и выхолащивают их.
Любое качество надо рассматривать только конкретно (как оно проявляется в данном человеке), в тесной связи с его другими свойствами, моральными и идейными установками, мировоззрением в целом; местом в системе общественных отношений.
О качествах личности
К. Маркс отмечал, что «сущность человека не есть абстракт, присущий отдельному индивиду. В своей действительности она есть совокупность всех общественных отношений» [5, с.3]. Личность есть ансамбль различных человеческих черт и качеств. Чем насыщеннее, гармоничнее, сбалансированнее в своем положительном смысле этот ансамбль, тем привлекательнее и ярче личность.
Что такое хороший человек, привлекательный для окружающих? Он может не быть самым умным, добрым, веселым («самость» — удел выдающихся личностей) — и, как правило, этими качествами в их пределе и тем более совокупности он не обладает. Но его индивидуальный ансамбль личностных качеств (остроумие, интеллектуальность, доброта и проч.) формируют внутренний облик именного данного индивида вкупе с его индивидуальностью (манеры, мимика, жесты, внешний вид). Этот «портрет» и есть привлекательность, обаяние.
Для другого человека набор тех же качеств может не являться харизматичным, привлекательным для окружающих, так как любые доброта ум, легкий нрав индивидуальны и не могут в своем сочетании повторяться в ком-то другом. Высчитать эти качества, эти пропорции в человеческом характере невозможно. Иначе происходило бы «клонирование» роботов вместо людей. Любые тесты и программы, определяющие уровень тех или иных человеческих свойств, несовершенны. Попытка определить эти качества в цифрах — нелепость. Это все равно, что вычленять в процентах дружбу, любовь или воспитанность. Эти качества просто ощущаются: имеются ли они у человека или нет[2].
Отдельные свойства личности нельзя рассматривать вне их суммы, вне обстоятельств, складывающихся вокруг данной личности. Любое качество нужно рассматривать конкретно. К примеру, безграничная доброта может превращаться в мягкотелость, попустительство, всепрощение, что, однозначно, не есть хорошо и правильно. Остроумие в любой ситуации и на каждом шагу в лучшем случае неприемлемо, а в худшем — превращает человека в шута в глазах окружающих. Сверхинтеллектуальность подчас бессмысленна в повседневной жизни и может приводить к различным коллизиям (такой человек может казаться «не от мира сего».)
Важно и то, что мы понимаем под тем или иным качеством личности. Для кого-то остроумие — сыпать пошлыми анекдотами; доброта — подавать нищим на паперти; интеллектуальность — участвовать в передаче «Что, где, когда». И, несомненно, элементы остроумия, доброты, когнитивности во всех этих вариациях присутствуют. Но только элементы. Если они единичны, фрагментарны, а главное, не распространяются на общественное и индивидуальное бытие целиком, то рассуждать о том, что человек обладает этими свойствами, нельзя.
Наконец, даже в своем пределе, завершенности положительные свойства личности могут в определенной ситуации иметь негативные последствия. Неоправданная смелость на поле боя приводит к ненужным жертвам. Всепоглощающая доброта к мужу-алкоголику укрепит его пагубную привычку. И даже не имеет смысла рассуждать об абсолютной честности разведчика или дипломата.
Любые человеческие качества тонки, взаимопереходящи и имманентно противоречивы. Психология и физиология — важнейшие направления для дальнейшего осмысления человека в философском ключе.
Всесторонность человека
Э.В. Ильенков отмечал: «…каждый живой человек может и должен быть развит в отношении тех всеобщих («универсальных») способностей, которые делают его Человеком…, то есть в отношении мышления, нравственности и здоровья — до совершенного уровня… Необходимо обладать всеобщими, принципиальными основами современной культуры» [2, с.147,148]. Он обосновывал необходимость всестороннего развития личности политическими и социально-экономическими реалиями нашего бурного времени.
Но всесторонность перманентна и влияет на все сферы человеческой жизнедеятельности, в том числе на личную жизнь, на формирование собственной индивидуальности. В этих аспектах целостность и полнота человека не менее важны. Иначе на привычки и хобби, отношения с друзьями и любимыми смотрят только с одной стороны, то есть однобоко.
Как сохранить отношения, не огорчаясь и ссорясь по пустякам; как понять друга, если у него иная точка зрения; как побороть вредную привычку и не стать рабом опасных увлечений? Понять, воспитать и реализовать себя. Достойно вырастить детей. Иметь достоинство и вкус во всем. Всего этого нельзя достичь без широты взглядов. Если человек не развит со всех сторон, по различным направлениям, он многое не сумеет понять, увидеть, ощутить, поотеряв при этом что-то большое, важное, заветное; не реализовав полностью то, что ему дано, и не дав это «дано» другим.
Широта мышления и глубина чувств невозможны в «ограниченном пространстве» развития, в усеченной парадигме личностного становления. Иначе человек обязательно обрастает стереотипами, догмами, черно-белыми клише, не позволяющими видеть мир во всей его красоте и масштабности. Жизнь разнопланова в целом. И в каждый момент необходимо применять самые разные умения для ее постижения. Односторонне развитый человек увидит в каждом моменте что-то одно, а не все вместе и примет решение, не овладев для этого всеми исходными данными.
Даже в быту необходимо обладать определенными универсальными знаниями и навыками. Представлять ключевые результаты домашнего ремонта и этапы их достижения; знать критерии оценки качества материалов и технологию работ. Оценивать качество продуктов питания и критерии их выбора. Уметь самостоятельно выполнять отдельные работы по дому. Все это тоже универсальность, разносторонность человека. Не разбираясь в этих вопросах, люди ставят себя в зависимость от нерадивых и нечестных поставщиков, продавцов, мастеров.
К сожалению, большинство людей не являются всесторонне развитыми. Отсюда — имитация дружбы, любви, взаимопонимания, семьи и т.д. Именно по этой причине наш мир пронизан симулякрами сверху донизу.
Смысл потери близких людей
Потеря родных и близких, друзей и коллег — это горе, трагедия. И дело здесь заключается не только в том, что привыкаем к этим людям; за годы общения, совместной жизни, деятельности формируются любовь, привязанность, уважение. Близкие люди становятся частью нас самих, в той или иной степени наполняя нашу жизнь.
Смысл заключается еще и в том, что после ухода, отделения, разрыва с близкими наступает пустота. Именно их качества (в тесной связи с качествами нашими) делают их такими значимыми и незаменимыми для нас. И этих чувств, качеств, совпадения, сочетания уже никогда не будет с другими людьми, потому что найти по-настоящему близкого, созвучного человека крайне сложно. Потому что каждый человек незаменимый, особый в контексте собственных переживаний и проживаний, отношений, мировоззрения, внутренних и внешних связей. И чем человек мудрее, интеллектуальнее, глубже, тем сложнее ему найти любовь дружбу, понимание.
Особенно тяжело переживается уход близкого человека, когда в отношениях наблюдались противоречия. При общей любви, дружбе, привязанности были недомолвки, ссоры, недосказанность и т.п. То есть не удалось достичь в отношениях полноты.
Если бы новые отношения могли наполнить человека теми же, аналогичными по глубине и масштабу чувствами и практиками, возможно, потеря и переживания, связанные с ней, обретали меньшие масштабы. Но в том-то и суть, что мы скорбим потому, что никто их не заменит.
Теряя близких, человек теряет часть себя. Сожалея об их уходе, он, одновременно, сожалеет о потере чего-то важного, необходимого в себе, для себя. И, если ему удается восполнить эту потерю равнозначными отношениями, эта скорбь проживается и переживается намного легче.
Мы не только то, что внутри нас, но и то, что вне нас. И без этого «вне» нас быть не может! Отсутствие реакции на уход близкого человека свидетельствует не только об эгоизме и черствости, духовной пустоте равнодушного, но и о его человеческой ограниченности в целом. Ибо он не обнаруживает тесной связи с другими людьми. Вокруг него, по существу, — социальная, духовная пустота. А если опираться только на то, что находится внутри индивида, вне глубоких, осмысленных, прочувствованных социальных связей, значит быть не более чем «биологической особью», обкрадывая свою человечность во всем и вся.
Литература
1. Беседы о религии. Фидель и бразильский священник Фрей Бетто. М.: Си-Мар, 1995.
2. Ильенков Э.В. Об идолах и идеалах. Киев, «Час-Крок», 2006.
3. Караковский В.А. Воспитание для всех. М.: НИИ школьных технологий, 2008.
4. Маркс К., Энгельс Ф. Немецкая идеология // Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. 2-е изд. М.: Политиздат,1955. Т.3.
5. Маркс К. Тезисы о Фейербахе // Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. 2-е изд. М.: Политиздат,1955. Т.3.
6. Сталин И.В. Из выступления на совещании в ЦК ВКП(б) 9 сентября 1940г. // Сталин И.В. Соч. Т.18. Тверь: «Союз», 2006.
[1] На это обстоятельство указывал еще Сталин: «Я бы предпочел, чтобы нам давали врагов не как извергов, а как людей враждебных нашему обществу, но не лишенных некоторых человеческих черт» [6, с.199-200]. Возможно, как и многие другие его правильные мысли, это было скорее артистическим приемом, нежели реальным стремлением уйти от черно-белых клише.
[2] В этой связи на ум приходит мысль выдающегося советского педагога В.А. Караковского об «измерении» уровня воспитанности у детей. «Воспитание можно как-то измерить, а воспитанность – только почувствовать. Я помню, когда я, молодой и глупый, приехал к Сухомлинскому и спросил: «как вы измеряете воспитанность своих детей?» (с меня это спрашивали). Он на меня посмотрел, как на сумасшедшего, и ответил: «А зачем? Это и так видно. Вы что, не можете отличить воспитанного ребенка от невоспитанного?» Действительно, что с того, что я не могу назвать, какой процент у него трудолюбия, какой процент патриотизма. Так этого и не надо. А все остальное педагог в ребенке печенкой чувствует. Иначе – дикий формализм» [3, с.44].
Ранний опыт государственного строительства большевиков и Конституция РСФСР 1918 года
7
