Индия в рамках «свободной геометрии мировой политики»
7
 7101
В современной мировой политике, по выражению руководителя МИД России С. Лаврова, на место «жестких альянсов, опираю- щихся на блоковую дисциплину», приходят «сетевая дипломатия» и «дипломатия гибких альянсов», которые видоизменяются в зависимо- сти от характера и тематики обсуждаемых проблем [9]. Введенный французскими политологами термин «свободная геомет- рия мировой политики» («loose geometry of world politics») определяет возможность активного участия любой страны одновременно в несколь- ких двусторонних и многосторонних группировках и объединениях [2]. Речь идет о государствах различных категорий и масштабов, между которыми в прошлом могли существовать противоречия и конфликты. О государствах, относящихся к разряду развитых и развивающихся стран, различного природного, экономического, людского, военного потенциала. О великих державах и сверхдержавах, соседних, сопредель- ных или расположенных в тысячах километров друг от друга странах (например, Индия, Бразилия, Южная Африка или Бразилия, Россия, Ин- дия, Китай и Южная Африка). Одна из ведущих стран мира, внешняя политика которой вписы- вается в каноны предложенного французскими политологами оп- ределения, — это Индия. Она является членом крупных глобальных объединений — ООН и Движения неприсоединения (ДН); членом региональных организаций — ШОС, СААРК и БИМСТЕК; развивает активное сотрудничество в рамках Россия—Индия—Китай и Индия— Бразилия—Южная Африка, относится к группе стран БРИКС и все чаще упоминается в контексте формирования Индо-Тихоокеанского региона. При анализе геополитических позиций своей страны индийские по- литологи рассматривают мир вокруг Индии в виде трех стратегических концентрических колец. Первое охватывает непосредственных соседей; индийская стратегия преследует цель укрепления доминирующих пози- ций Индии в Южно-Азиатском регионе и предотвращение вмешатель- ства внерегиональных сил в отношения между странами Южной Азии. Второе — это расширенное соседство Индии в Азии и в зоне Индийского океана. Здесь она стремится уравновешивать влияние других государств и не допускать ущемления своих интересов. Третье кольцо — вся миро- вая арена, где Индия стремится занять место одной из великих держав и играть ключевую роль в обеспечении международного мира и безопа- сности [4]. В среднесрочном и долгосрочном контексте Индия приближает- ся к статусу великой державы, соответствующему ее людскому (второе место в мире после Китая по численности населения — более 1,3 млрд человек), природному, экономическому, политическому и военному потенциалу, ее возрастающей роли в мировых делах. Индия де-факто является ядерной державой, что необходимо, хотя и недостаточно для положения «великой» или «сверхдержавы». «Индия вступает на мировую арену как первая за пределами географического Запада демократическая страна с обширной территорией, сильной экономикой, процветающей культурой, населением, отличающимся значительным этническим и ре- лигиозным разнообразием» [4]. Индия — одна из самых молодых стран мира: 70% ее населения не достигли 30 лет. Особое место в ее приоритетах занимает Китай. Отношения с ним находятся во всех трех кольцах: непосредственнй сосед Индии, он рас- положен в границах второго кольца — расширенного соседства с Азией и зоной Индийского океана и при этом является великой державой, од- ним из ключевых игроков, от политики которого зависит обеспечение безопасности на глобальном уровне.   В отношениях между Индией и Китаем сохраняются неурегулирован- ные проблемы, прежде всего территориальная. Китай предъявляет пре- тензии на 134 тыс. кв. км, которые Индия считает своими, в районе Ак- сай Чин в Ладакхе и на территории штата Аруначал-Прадеш. В течение последнего десятилетия обстановка на индийско-китайской границе остается «почти мирной», хотя и возникают локальные конфликты. Серьезным раздражителем в отношениях Индии и Китая остается ти- бетская проблема. Вызывают озабоченность Индии активное строитель- ство в Тибете стратегических дорог, связывающих Лхасу с внутренними районами Китая, направление туда войск и создание в прилегающих к Линии прекращения огня районах новых поселений для этнических ханьцев. Индия неизменно подтверждает свое признание Тибета не- отъемлемой частью Китая, Далай-ламу рассматривает как религиозного лидера и разрешает ему заниматься на территории Индии только такой деятельностью, которая соответствует этой роли. Между двумя геополитическими соперни- ками активно и продуктивно развиваются политические и торгово-экономические отношения. Китай превращается в главного торгового партнера Индии, опережая США и ЕС. Индия и Китай совместно работают в рамках ООН, БРИКС, РИК и ШОС. Таким образом, их отношения можно охарактеризовать как «сотрудничество- соперничество». Болезненно в Дели относятся к продолжающемуся военно-политиче- скому сотрудничеству Китая с Пакистаном. Китайское руководство ут- верждает, что оно не направлено против Индии, а «индийский фактор» исключен из пакистано-китайских отношений. Индийская же сторона выражает обеспокоенность в связи с присутст- вием китайских войск на части «оккупированной Пакистаном» террито- рии индийского штата Джамму и Кашмир. Широко обсуждаются планы создания китайско-пакистанского транспортного коридора из Западно- го Китая до пакистанского порта Гвадар. Озабоченность Индии связа- на с тем, что участок дороги должен проходить по части территории Джамму и Кашмира, находящейся под юрисдикцией Пакистана. Поэто- му нормализация индийско-китайских отношений, которая носила бы необратимый характер, возможна, по мнению Индии, лишь при усло- вии ограничения пакистано-китайских связей, в том числе в области ракетно-ядерных технологий. Индия воспринимает как угрозу расширение китайского присутствия в Мьянме, Пакистане, Бангладеш и на Шри-Ланке, в зоне Индийского океана, а строительство стратегических дорог в Аксай Чине и в районе границы с Аруначал-Прадеш — как угрозу целостности и суверенитету страны. В то же время у индийско-китайских отношений сохраняется зна- чительный потенциал для развития сотрудничества, подписаны согла- шения о китайско-индийском стратегическом партнерстве и сотруд- ничестве в энергетике в третьих странах. Проводились сухопутные и морские совместные учения. Между двумя геополитическими сопер- никами активно и продуктивно развиваются политические и торгово- экономические отношения. Уже сегодня объем двусторонней торговли составляет 71,64 млрд долларов США [1]; в ближайшие годы эта сумма может возрасти до 100 млрд. Китай превращается в главного торгового партнера Индии, опережая США и ЕС. Индия и Китай совместно рабо- тают в рамках ООН, БРИКС, РИК и ШОС. Таким образом, их отношения можно охарактеризовать как «сотрудничество-соперничество». Анатомия территориальной проблемы: взгляд из Пекина и Дели Граница между Индией и Китаем протяженностью около 3,5 тыс. км проходит вдоль высочайшего в мире Гималайского хребта и делится на три участка. Западный участок (около 1600 км) — граница индийского штата Джамму и Кашмир с Синьцзяном и Тибетом, центральный уча- сток — граница индийских штатов Химачал-Прадеш и Уттар-Прадеш с Тибетом, проходящая вдоль Гималайского хребта от реки Сатледж до границы с Непалом. Предметом серьезных разногласий между Индией и Китаем стал вос- точный участок — граница современного штата Аруначал-Прадеш (до 1973 г. — Северо-Восточное пограничное агентство, затем — союзная территория, а с 1987 г. — штат). Она совпадает в основном с так называ- емой линией Макмагона между границами с Бирмой и Непалом. Ее про- тяженность — около 1100 км. Эта пограничная линия названа именем британского представителя на трехсторонней англо-тибето-китайской конференции в Симле (1913—1914), созванной для определения статуса Тибета. Линия Макмагона проходит по Гималайскому водоразделу по терри- тории Ассам, расположенной на северо-востоке Индии и населенной воинственными горными племенами. В 1873—1876 гг. англичане прове- ли в Ассаме так называемые Внешнюю и Внутреннюю линии. Внешняя проходила по водоразделу и считалась международной границей. Вну- тренняя линия проходит по подножью ассамских гор и отделяет ассам- скую равнину от полосы племен. Англичане рассматривали районы рас- селения племен между двумя пограничными линиями как находящиеся в британской сфере влияния [21. P. 125—126].   На конференции в Симле британский представитель сэр Генри Макмагон предложил разделить Тибет на Внутренний, с преобладаю- щим влиянием Китая, и автономный Внешний Тибет, в качестве буфера между Китаем и британскими владениями в Индии. Он обозначил на карте красной единой линией границу между Внутренним и Внешним Тибетом и границу Тибета с Ассамом и Бирмой, совпадавшую с Внеш- ней линией границы. Китайский представитель на переговорах Иван Чен поставил свои инициалы под текстом трехсторонней конвенции и приложенной к ней карте с линией, начертанной Г. Макмагоном. Одна- ко китайские власти в Пекине отказались ратифицировать это соглаше- ние, не согласившись с линией границы между Внутренним и Внешним Тибетом, и в последний момент вообще заявили о неправомочности Ти- бета как вассала Китая участвовать в международной конференции. Уча- сток же линии Макмагона, устанавливавший границу Тибета с Ассамом и Бирмой, не вызвал сомнений у китайской стороны. В 1914 г. тибетская сторона согласилась с версией границы между Тибетом, Ассамом и Бир- мой [8. С. 289—347]. Китай считает Симлскую конвенцию незаконной и ставит вопрос об иной пограничной линии, проходящей у подножья Гималаев южнее ли- нии Макмагона примерно на 100 км, и претендует на территорию около 90 тыс. кв. км, расположенную между двумя пограничными линиями. Он настаивает на передаче ему района монастыря Таванг в Аруначал-Пра- деш, исторической родины Шестого Далай-ламы, родившегося здесь в XVII в. Китай утверждает, что Симлская конференция 1913—1914 гг. была созвана Великобританией ради отторжения Тибета от Китая. «Пре- словутую» линию Г. Макмагона Китай никогда не признавал, считая, что «сама Симлская конвенция не имеет юридической силы», а во- прос о границе между Китаем и Индией на ней вообще не обсуждался [5. C. 71—72]. Индия же требует от Китая «признания неравноправно- го договора, который китайское правительство даже не подписало» [11. P. 13]. С середины 1950-х гг. в Китае начали публиковаться карты, на ко- торых значительная часть территории Индии, Сикким, Бутан, Не- пал, часть Монголии и СССР были обозначены как китайские. Около 134 тыс. кв. км территории в Аксай Чине и в районе линии Макмаго- на были на этих картах включены в состав Тибетского района Китая и провинции Синьцзян. Индия квалифицировала такие публикации как «картографическую агрессию» и продолжала публиковать карты со своей версией границы. Вопрос об этих публикациях был поднят перед премьером КНР Чжоу Эньлаем индийским премьер-министром Дж. Неру во время его визита в Китай в октябре 1954 г. Китайский премьер разъяснил, что это перепечатка устаревших карт, и прави- тельство КНР не располагало временем, чтобы внести в них необхо- димые изменения [14. P. 80—81]. Вскоре после 1954 г. Китай начал строительство Синьцзян-Тибетской шоссейной дороги, около 100 км которой проходили по территории Аксай Чин, которую Индия счита- ла своей. В течение 1955—1958 гг. китайские отряды неоднократно проникали в районы Аксай Чин и Линии Макмагона, что сопровождалось обменом нотами и письмами. В журнале «Китай в иллюстрациях» за июль 1958 г. вновь была опубликована карта со значительными территориями со- седних государств, обозначенными как китайские [18. P. 29]. Индийское правительство выразило в связи с этим протест в ноте от 21 августа 1958 г. [14. P. 100—101]. Китайское правительство вновь повторило, что это старые карты, и что у него не было времени для детального изучения границ Китая и обсуждения этого вопроса с соседними государствами. В ноте от 18 октября 1958 г. [14. P. 101—102] индийское правительство выразило правительству КНР решительный протест в связи со строи- тельством дороги в Аксай Чине. Наконец, в письме на имя индийского премьер-министра от 23 ян- варя 1959 г. Чжоу Эньлай впервые официально заявил, что индийско- китайская граница никогда не была формально определена, что не су- ществует никаких договоров и соглашений, подписанных центральным правительством Китая и правительством Индии относительно границы между двумя странами [14. P. 105—108]. Весной 1959 г. разрозненные выступления тибетцев против китай- ских властей переросли в восстание 10 марта, подавленное НОАК. Да- лай-лама и более 6 тыс. тибетцев бежали на территорию Индии и других сопредельных государств. Тибетский первосвященник и сейчас нахо- дится в изгнании в Дхарамсале, на севере Индии. Вне Тибета ныне на- считывается уже более 100 тыс. беженцев. Решение руководства Индии принять у себя из гуманитарных со- ображений тибетского духовного и светского лидера и десятки тысяч беженцев китайская сторона расценила как политику «индийских ре- акционеров», действующих «по следам» британских империалистов и демонстрирующих свои «экспансионистские амбиции» в отношении Тибета. Индийские же власти продолжают заявлять о признании Тибета частью Китая. Тибетские события привели к резкому осложнению отношений меж- ду Индией и Китаем. Индо-тибетская граница была закрыта, по обеим ее сторонам концентрировались войска, торговые отношения между стра- нами были прекращены. Возникла угроза перерастания «картографиче- ской войны» в «горячую». 5 февраля 1960 г. Дж. Неру направил Чжоу Эньлаю приглашение по- сетить Индию для обсуждения китайско-индийской пограничной про- блемы, и визит был назначен на апрель 1960 г. [19. P. 18] В ходе предва- рительных переговоров китайский лидер дал понять, что Китай не будет настаивать на своих претензиях на Аруначал-Прадеш, если Индия отка- жется от любых требований на весь западный сектор [14. P. 171—173]. Дж. Неру отказался принять этот вариант как ущемляющий националь- ные интересы Индии, которая должна была заплатить слишком высокую цену в Ладакхе за сохранение статус-кво в Аруначал-Прадеш, где и так не было китайского присутствия. Дж. Неру не был готов поставить в один ряд ситуацию на западном и на восточном участках индийско- китайской границы. В августе 1959 г. китайские войска обстреляли индийский погранич- ный пост в районе Лонгджу на линии Макмагона. 20—21 октября в ходе вооруженного инцидента в районе перевала Конгка на западном участ- ке границы были захвачены в плен 10 индийских военнослужащих и 9 убиты. 7 ноября 1959 г. Чжоу Эньлай выдвинул предложение о взаимном от- воде войск на 20 км от «незаконной» линии Макмагона на востоке и от «линии, по которой стороны осуществляют фактический контроль» на западе [14. P. 155—156]. Это было неприемлемо для Индии, т. к. узакони- вало линию фактического контроля, установленную в Ладакхе в резуль- тате военных действий. Предложение Чжоу Эньлая оставляло китайские подразделения глубоко в пределах индийской территории в западном секторе, в то время как индийские войска должны были отойти вглубь своей же территории на востоке. 16 ноября 1959 г. Дж. Неру выдвинул контрпредложение: в качестве временной меры Индия может вывести свои войска к западу от линии, которая показана на китайских картах 1956 г., а китайская сторона отве- дет свои войска к востоку от пограничной линии, показанной на индий- ских картах. Эти линии находятся на большом расстоянии друг от друга, поэтому не будет риска пограничных столкновений и отпадет необхо- димость ввода специальных подразделений в эти незаселенные районы [14. P. 156—160]. От конфронтации на картах — до вооруженных столкновений на поле боя Обмен нотами и письмами, личные контакты Дж. Неру с Чжоу Энь- лаем не привели к позитивным результатам. Продолжались погранич- ные столкновения, нарушения воздушного пространства. Индия обви- няла Китай в дальнейшем проникновении вглубь территории Ладакха, создании китайских военных постов на расстоянии 100 км в глубине индийской территории, которые были соединены дорогами с основной китайской магистралью в Аксай Чине. Летом 1962 г. индийская армия стала проявлять активность на восточном участке границы, в тех рай- онах, где сохранялись различия в интерпретации прохождения линии Макмагона. Попытки решить спорные вопросы путем переговоров не увенчались успехом. Согласно индийским данным, с июня 1955-го по июль 1962 г. в районе границы произошло более 30 вооруженных стол- кновений. 8 сентября китайские войска перешли линию Макмагона в районе Тхагла, а 20 сентября началось массированное вторжение ки- тайских войск вдоль всей пограничной линии на западном и восточном ее участках. В результате военных действий между 1959 г. и октябрем—ноябрем 1962-го Китай дополнительно оккупировал свыше 14 тыс. кв. км терри- тории, главным образом в Аксай Чине, которую Индия считала своей. Из обеих столиц были отозваны послы. Индийский парламент принял резолюцию о необходимости освобождения всех захваченных Китаем территорий, которая сохраняет свое действие и сегодня. Ситуация на границе складывалась неблагоприятно для Индии. На не- которых участках Китай вторгся на 80—100 км вглубь индийской терри- тории. Только с 20 по 25 октября было убито 2,5 тыс. индийских солдат (китайская сторона данные о своих потерях не публиковала). Китай- ские войска заняли территории в предгорьях района Каменг и в других частях Аруначал-Прадеш и захватили все индийские военные посты в Ладакхе. Дж. Неру в обращении к индийскому народу заявил, что над страной нависла самая серьезная угроза с момента провозглашения не- зависимости [14. P. 208]. Конфликт вызвал серьезную обеспокоенность в мире. Вопреки про- гнозам Пекина, СССР не поддержал Китай, а призвал прекратить огонь и начать переговоры. 21 ноября 1962 г. руководство КНР объявило об одностороннем пре- кращении огня с 22 ноября и начале отвода китайских пограничных от- рядов на 20 км от линии Макмагона. Индийские войска также должны были занять позиции на 20 км к югу от линии Макмагона. В централь- ном и западном секторах китайские войска должны были быть отведе- ны на 20 км от линии фактического контроля; индийские войска — оста- ваться на позициях в 20 км за линией, которая определялась китайской стороной как линия фактического контроля [14. P. 237—239]. Согласно предложениям Пекина, Индия и Китай могли основывать гражданские посты по обе стороны Линии фактического контроля. Индийская реак- ция на эти предложения была негативной, т. к. они не предусматривали индийского военного присутствия в районах к востоку от линии факти- ческого контроля в западном секторе и на отдельных участках в районе линии Макмагона. По инициативе ланкийского премьер-министра С. Бандаранаике министры иностранных дел шести неприсоединившихся стран — Шри-Ланки, Египта, Камбоджи, Ганы, Индонезии и Бирмы — собра- лись 10 декабря 1962 г. в Коломбо, где правительствами Индии и Китая были выработаны предложения по мирному урегулированию конфликта. Предусматривался отвод китайских войск на Западном участке на 20 км и превращение освобожденной территории в деми- литаризованную зону. На восточном участке линией фактического контроля должна была стать линия Макмагона (кроме двух спорных районов, вопрос о которых мог быть решен в ходе дальнейших пере- говоров). Это предложение с оговорками было принято обеими сторонами. В 1993 и 1996 гг. были подписаны соглашения о мерах доверия вдоль границы; в начале третьего тысячелетия стороны договорились об отказе от урегулирования территориальных споров на основе правовых или исторических прецедентов и обязались руководствоваться сообра- жениями политического характера. В настоящее время правительства и общественность обеих стран осознают, что урегулирование территори- альной проблемы возможно лишь на основе взаимоприемлемых ком- промиссов. Дискуссии вызывает проблема принадлежности монастыря Таванг, расположенного в штате Аруначал-Прадеш, в долине реки Таванг-чу, не- далеко от тибетской границы, до начала ХХ в. принадлежавшего Тибету. Вне Лхасы этот монастырь является самым большим тибетским мона- стырем в мире. Он был основан в 1680—1681 гг. представителями школы гэлуг тибетского буддизма, которые выполняли волю Пятого Далай-ла- мы. В находившемся в 5 км от Таванга монастыре Ургеллинг родился Шестой Далай-лама, который в 1706 г. при поддержке императора Канси был смещен со своего поста. В соответствии с линией Макмагона Тибет потерял значительную территорию, включая весь район Таванг и монастырь. После обретения Индией независимости в 1947 г. Таванг оказался отделенным от Тибета. Таванг стал камнем преткновения в отношениях между Индией и Китаем. Именно через Таванг Далай-лама ХIV 30 марта 1959 г. бежал из Тибета в Индию. В последующие годы Далай-лама неоднократно посещал Таванг, по его инициативе там проводились ремонтные ра- боты, а во время его посещений собираются десятки тысяч паломни- ков. В ходе войны между Индией и Китаем 1962 г. Китай занял Таванг, но через полгода, после достижения договоренности о прекращении огня, индийские власти вернулись в Таванг. Китайская сторона не- однократно заявляла протесты по этому поводу, а также в связи с по- сещениями Таванга Далай-ламой. Эта проблема не раз обсуждалась руководителями Индии и Китая. Китайская сторона выражала реши- тельный протест против визитов Далай-ламы в Аруначал-Прадеш, прежде всего в Таванг; тем не менее поездки тибетского первосвящен- ника продолжались [6]. Летом 2017 г. ситуация в Гималайском регионе вновь вызвала тревогу мирового сообщества. Сооружение китайскими военными строителями дороги в сторону Бутана на плато Доклам (в китайской версии — Дун- лан), на стыке границ Индии, Китая и Бутана, вызвало протест властей гималайского королевства, который был проигнорирован Китаем. Си- туация на плато Доклам была расценена как признак соперничества между Индией и Китаем за усиление геополитической роли в Азии. Ин- дийская сторона утверждает, что пограничная линия в районе, где схо- дятся границы трех стран, не установлена окончательно. Бутанский по- сол в Индии Ветсоп Намгьел подтвердил, что Доклам является спорной территорией. Он напомнил, что с Китаем была достигнута договорен- ность о том, что до принятия окончательного решения стороны будут поддерживать мир и спокойствие в этом районе. «Особые отношения» Индии с Бутаном подтверждены Договором о вечном мире и дружбе 1949 г. и Индо-бутанским договором о дружбе 2007 г., зафиксировав- шим, что Индия и Бутан будут «тесно сотрудничать в вопросах, относя- щихся к обеспечению их национальных интересов». Бывший советник по национальной безопасности Шившанкар Менон в интервью газете «Хинду» подтвердил, что, хотя зона конфликта находится на территории Бутана, Индия имеет обязательства в отношении этой страны. Поэтому на действия Китая, который нарушает статус-кво, должен быть дан соот- ветствующий ответ [10]. Топонимика на службе политики Китайская сторона утверждает, что традиционная «привычная» по- граничная линия между Китаем и Индией проходит вдоль южного подножья Гималаев, и оспариваемая Индией территория, население ко- торой состоит из тибетцев и родственных им национальностей, издав- на принадлежит Китаю. Об этом, по мнению Пекина, свидетельствуют и тибетские географическиие наименования на этой территории. Изменения географических названий подчас используются для под- тверждения принадлежности территории. Информация о переимено- вании Китаем шести пунктов поступила в преддверии визита Далай- ламы в Аруначал-Прадеш. 14 апреля 2017 г., на следующий день после заявления Пекином послу Индии в КНР Виджаю Гокхале «решительного протеста» в связи с согласием Индии на посещение Далай-ламой по- граничного штата, Китай объявил о присвоении китайских названий с использованием китайских иероглифов, тибетского и латинского ал- фавита шести пунктам вдоль линии фактического контроля в районе, который Китай называет «Южным Тибетом», а Индия — штатом Аруна- чал-Прадеш. Основные из этих шести пунктов расположены в районе Таванга, на который претендует Китай. Пекин заявил о готовности пре- доставить старые географические карты и иные свидетельства того, что эти названия существовали сотни лет. Представитель китайского МИД заявил, что Пекин продолжает пересматривать названия местностей, с тем чтобы «стандартизировать» их на основе этнических языков [12]. Он подтвердил, что переименования «поддерживают» территориальные претензии Китая, т. к. они подтверждаются свидетельствами истории, культуры и административного управления. После переименования этих шести пунктов Китай приступил к строи- тельству двух посадочных полос в Таванге и Диранге, территории кото- рых рассматриваются Пекином как часть «Южного Тибета» [13]. Китайский МИД выступил с заявлением о том, что в ближайшее время будут объявлены новые географические названия в Аруначал-Прадеш. Хотя пекинские власти пытаются представить эти изменения как «ру- тинные», китайские ученые — специалисты по этническим проблемам одного из университетов в Пекине — утверждают, что эти переименова- ния преследуют цель «подтверждения китайского суверенитета над эти- ми территориями». Индийские эксперты заявляют, что, несмотря на все утверждения Китая, контроль Индии над северо-восточными штатами носит «бесспорный характер». Если Китай будет принуждать международные и иные организации использовать вводимые им китайские названия, Китай и Индия могут оказаться вовлеченными в новое «картографическое сражение», кото- рое отбросит их отношения к середине 1950-х гг., когда «картографиче- ская агрессия» лишь начиналась. В краткосрочной и среднесрочной перспективе вряд ли стоит рассчи- тывать на возврат Пекином территорий, которые Индия считает свои- ми. В долгосрочной перспективе стороны могут пойти на признание реально существующей ситуации: Индия согласится на сохранение за Китаем района Аксай Чин с проходящей там Синьцзян-Тибетской до- рогой, а Китай признает линию Макмагона в качестве международной границы на ее восточном участке. При таком варианте фактически не будут ущемлены интересы ни одной из сторон. Литература 1. Анкита Датта. Индия не знает, как противостоять «большой стратегии» Китая // Indian Defence News. 2016. 16.05. — https://inosmi.ru/politic/20160516/236537200.html (дата обращения: 05.01.2018). 2. Володин А. Г. Россия—Индия—Китай в свободной геометрии мировой политики // Апология. 2007. No 9. 3. Маркс К. Положение дел на континенте и в Англии // Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Изд. 2. М. : Госполитиздат, 1957. Т. 9. 4. Мохан Си Раджа. Индия и политическое равновесие // Россия в глобальной политике. 2006. No 4. — http://polit.ru/article/2006/11/22/mohan (дата обращения: 05.01.2018). 5. Нота МИД КНР Посольству Республики Индия в КНР // К вопросу о китайско-индийской грани- це. Пекин : Издательство литературы на иностранных языках, 1962. 6. Tаванг (монастырь). — http://vv-travel.ru7/warticle/tawang-monastyr (дата обращения: 05.01.2018). 7. Уоддель А. Лхасса и ее тайны. СПб., 1906.
8. Шаумян Т. Л. Гималайские границы Китая // Границы Китая: история формирования. М. : Памятники исторической мысли, 2001. 9. Шиков Р. Сетевая политика России // Кошка, которая ходит сама по себе. — http://www.idelo. ru/506/11.html (дата обращения: 05.01.2018). 10. Aneja A. Border maneuvers. The standoff in Doklam is emblemantic of a growing competition between India and China for a larger // Frontline (Chennai, India). 2017. 04.08. 11. Appadorai A. Chinese Aggression and India: An Introductory Essay // International Studies. 1963. Vol. V. No 1—2. July—October. 12. Areeba F. China, India haven’t formally talked on «standardized names» // Sunday Guardian Live (New Delhi). 2017. 22.04. — http://www.sundayguardianlive.com/news/9185-china-india-haven-t- formally-talked-standardised-names (дата обращения: 05.01.2018). 13. China may use old maps, or even force Google, to validate its claims over Arunachal. Here’s how. — http://idrw.org/china-may-use-old-maps-or-even-force-google-to-validate-its-claims-over-arunachal- heres-how/ (дата обращения: 05.01.2018).    14. China-South Asian Relations. 1947—1980 / R. K. Jain (ed.). New Delhi : Radiant Publishers, 1981. Vol. 1. 15. Goyal N. Prelude to India. New Delhi, 1964. 16. Gurung Sh. K. All about the names of six places in Arunachal than China gave. — http:// economictimes.indiatimes.com/news/defence/all-about-the-names-of-six-places-in-arunachal-that-china- gave/articleshow/58259491/cms (дата обращения: 05.01.2018). 17. India. Ministry of External Affairs. Notes, Memoranda and Letters Exchanged between the Governments of India and China. 1954—1959. White Paper VI. 18. Kumar M. Sino-Indian Relations 1950—1959 // International Studies. 1963. Vol. V. No 1—2. October. 19. Ranganathan C. V., Khanna V. C. India and China. The Way Ahead After «Mao’s India War». New Delhi, 2000.
20. Richardson H. Tibet and Its History. L., 1962.
21. The China-India Border. The Origins of the Disputed Boundaries. Oxford University Press, 1964. 22. The Christian Science Monitor. 1962. 09.03. комментарии - 7
|
Ранний опыт государственного строительства большевиков и Конституция РСФСР 1918 года
Перезвоните мне пожалуйста 8 (812) 200-42-68 Алексей.