Ранний опыт государственного строительства большевиков и Конституция РСФСР 1918 года
7
23659
|
Официальные извинения
970
98619
|
Становление корпоративизма в современной России. Угрозы и возможности
237
80121
Конфронтационное партнерство 160
43400
И что же век тебе принес?Безумие и опыт.Быть иль не быть – таков вопрос,Он твой всегда, Европа.Юрий КузнецовПрограмма «Восточное партнерство» (ВП) вряд ли бы стала предметом пристального внимания как ученых, так и политиков, если бы не разразившийся по итогам неподписания Украиной соглашения об Ассоциации с ЕС в ходе Вильнюсского саммита 28-29 ноября 2013 г. тяжелейший кризис. Государственный переворот и последовавшие за ним события, триггером которых во многом и стал саммит ВП в Вильнюсе, обернулся катастрофой не только для восточной политики ЕС. Произошла разбалансировка всей системы международных отношений, что может привести к эскалации напряженности уровня Карибского кризиса 1962 года.Украина как casus belliНеобходимо отметить, что конфликтогенное наполнение данная программа, направленная на шесть республик бывшего СССР – Азербайджан, Армению, Белоруссию, Грузию, Молдову и Украину – получила уже в момент своего рождения. В мае 2009 г. на первом – Пражском – саммите ВП по инициативе Польши и Швеции была обозначена цель «ускорения политического объединения и углубления экономической интеграции между ЕС и странами Восточной Европы и Южного Кавказа»[1]. Позднее, 13 декабря 2010 г. на встрече министров иностранных дел ВП была особо подчеркнута «стратегическая важность партнерства как способа углубления и укрепления отношений между ЕС и странами-партнерами, ускорения их политической ассоциации, экономической интеграции и приближения к ЕС»[2]. Помимо этого акцент делался на «расширение пространства действия европейских ценностей и законов через принятие странами-партнерами законодательных норм и правил ЕС»[3].Такой подход серьезным образом обострил системные противоречия, копившиеся весь постсоветский период развития Украины, на которую и была сделана ставка Вильнюсом во время председательства Литвы в ЕС (1 июля-31 декабря 2013 г.). В результате именно Вильнюсский саммит ВП в ноябре 2013 г., за неделю до которого украинское правительство, сославшись на объективные причины – необходимость разработки финансово-экономических механизмов помощи Украине при переходе на новую стадию евроинтеграции – приостановило процесс подготовки к подписанию Ассоциации с ЕС, стал детонатором кризиса. В этой связи стоит напомнить, что Азербайджан также отказался подписать в ноябре 2013 г. соглашение об Ассоциации с ЕС, мотивируя это по сути также, как и Киев. О чем официально заявил замглавы администрации президента республики Н. Мамедов: «Мы не сможем принять предлагаемое соглашение об ассоциации. Мы хотим подготовить документ, более адекватно отвечающий уровню наших отношений и сотрудничества с Евросоюзом» [4]. Однако такое решение Баку не вызвало активного противодействия со стороны ЕС и США, а вот против Киева были предприняты самые радикальные действия.Брюссель и ведущий внерегиональный игрок – Вашингтон – с самого начала евромайданного кризиса, разразившегося в конце 2013 г. «выразили однозначную симпатию протестующим против действующего правительства» [5]. После смены власти 22 февраля 2014 г. именно Вашингтон оказал политическую и экономическую поддержку новому руководству в Киеве, а если говорить прямо, что и отметил министр иностранных дел России С.В. Лавров в своем выступлении на Мюнхенской конференции по безопасности 7 февраля 2015 г., США прямо поддержали государственный переворот. При этом Штаты выступили архитектором дипломатического и санкционного давления на Россию, которую, как только развитие ситуации пошло не по вашингтонскому сценарию, обвинили в попытках подорвать территориальную целостность Украины. Более того, с лета 2014 г. США фактически свернули свое участие в попытках международного урегулирования кризиса. Раз за разом Запад «выдавал индульгенции киевским властям, которые вместо выполнения обещаний о начале общенационального диалога начали масштабную военную операцию, объявив «террористами» своих граждан, не согласных с антиконституционной сменой власти и разгулом ультранационалистов»[6]. Все действия наших заокеанский контрагентов и их европейских последователей изначально были направлены на эскалацию кризиса.В оценке роли США в украинском кризисе весьма показательно и интервью Б. Обамы, данное Ф. Закарии для CNN 1 февраля 2015 года. В частности, Обама проговорился, что «мы (США – Е.П., Г.Р.) выступили посредником в переходе власти на Украине...». Иными словами, Вашингтон больше не стесняется говорить о своих намерениях и попытках сменить неугодные власти в странах по всему миру. Более того, в рассказе о дальнейших планах Вашингтона, Обама высказался за однозначное продолжение т.н. «двухстороннего курса», что означает «усиление давления на Россию и укрепление Украины»[7].Итак, организация и действия т.н. Евромайдана, который согласно риторике новых киевских властей называется теперь «Революцией достоинства», привели не только к государственному перевороту в Киеве, но и к масштабному противостоянию между Россией с одной стороны, ЕС и США – с другой. «Будущее Украины перестало быть собственно украинским делом, превратившись, скорее, в повод, контекст для глобального переустройства геополитической системы координат»[8].В таких условиях потребность незамедлительного и внимательного пересмотра не только концептуальной основы, реального наполнения и главенствующих мотиваций ВП, стратегий ключевых и солидаризующихся игроков этой европейской инициативы, но и отношения к ней на всех уровнях российской внешней политики объективна и закономерна. Еще одним усиливающим внимание к ВП фактором является парадигма создания общего гуманитарного и экономического пространства от Лиссабона до Владивостока, а точнее – (не) перспективы и (не)возможности ее реализации.«Восточное партнерство»: удушение в объятиях?Изначально программа ВП была лишь одним из направлений общей Европейской политики соседства (ЕПС). Данная политика после масштабного расширения ЕС в 2004 г. предлагала привилегированный характер отношений Союза с новыми соседями, который, по сути, не имел четких нормативных очертаний, но нес риторику распространение европейских ценностей и законодательных нормативов на соседние страны. В то же время ЕПС не гарантировала предоставления им перспективы присоединения к Евросоюзу на основе полноправного членства.Тем не менее, с момента своего запуска на Пражском саммите в 2009 г. программа ВП была направлена на наращивание экономического, политического и культурного влияния ЕС в странах восточного приграничья в противовес российскому влиянию. По словам С.В. Лаврова, «программа “Восточное партнерство” с самого начала вопреки нашим предупреждениям и предостережениям развивалась келейно и стало ясно, что она была задумана на основе логики игр с нулевым результатом, как инструмент противодействия интеграционным процессам с участием России»[9].Такая политика не только серьезным образом осложнила региональное взаимодействие и создала зону отчуждения, нестабильности, но и сформировала «континентальный разлом»[10]. Украине в процессе обнуления российского влияния на постсоветском пространстве отводилась ключевая роль. Это касается как политических, так и экономических параметров. Причем о последствиях «разлома» младореформаторы европейского пространства предпочитают вообще не говорить.Между тем, масштаб вероятных потерь для Украины от снижения торгово-экономических отношений с Россией и Таможенным союзом по данным на июнь 2014 г. эксперты Института современного развития посчитали оценивали в 33 млрд долл. на годовом уровне, или 19% украинского ВВП в 2013 году. При анализе учитывалось возможное снижение экспортной выручки, привлеченных инвестиций и миграционных доходов, повышение цен на газ и сокращение трубопроводного и иного транзита, свертывание кооперационных связей и др. последствия «объятий» Евросоюза. В полном объеме реализация шокового сценария для российско-украинских отношений, по мнению ИНСОР, могла стоить Украине более 100 млрд долларов. Сегодня очевидно, что это был лайт-прогноз. Потери Украины по итогам полномасштабной войны на юго-востоке страны и открытой конфронтации с Россией, которая ведет к практически полному обнулению экономических связей (за исключением энергетики и то пока) исчисляются совсем в других цифрах.Справедливости ради нужно сказать, что катастрофически выглядели как краткосрочные, так и долгосрочные перспективы для Украины сразу после государственного переворота. Весной-летом 2014 г. эксперты полагали, что необходимый объем финансирования дефицита текущего платежного баланса для обеспечения устойчивости экономики страны в 2015-2018 гг. будет составлять 85 млрд долл. в инерционном сценарии. Потребности развития, по их мнению, требуют на порядок большего финансирования: 190 млрд долл. до 2019 г. для обеспечения необходимой капитализации экономики и 300 млрд долл. для преодоления структурных диспропорций в экономике, накопленных за последние 20 лет[11].Такие гигантские цифры взяты не с потолка. Экономические потери Украины только в результате переориентации с РФ на ЕС определены целым рядом факторов. Назовем лишь некоторые. Так, наиболее значимым оказался ущерб Украины от сокращения экспортных поставок Украины в Россию и другие страны Таможенного союза (ТС). До кризиса в географической структуре экспорта Украины страны ТС занимали первое место среди групп стран, имея удельный вес в 2010-2013 гг. около 30-35%. Страны ЕС выступают вторым по значимости партнером Украины по экспорту: их доля до кризиса составляла 25-26%.Однако дело не только в 10%-ной разнице, сколько в том, что Россия выступала крупнейшим контрагентом Украины в экспорте, в разы опережая любую другую страну. Эксперты ИНСОР фиксировали, что в 2013 г. на Россию пришлось 24% экспорта Украины, тогда как на Турцию, второго по значимости партнера, — только 6%, на Китай и Египет — по 4,3%, на Польшу — 4%. При этом доля России в экспорте Украины достигала 29%, а по ряду товаров и товарных групп доля России в экспорте Украине достигает 70-80 %.Так, в 2013 г. в экспорте Украины на Россию пришлось 82% полиграфической продукции, 71% бумаги, картона и изделий из них, 65% спиртных напитков, 61% транспортных средств (в т.ч. 71% железнодорожной техники и 46% автотехники и комплектующих), 58% шоколадных изделий, 55% молочной продукции, 53% изделий из камня, керамики и стекла, 48% машин и оборудования, 46% мяса, 44% плодоовощной продукции, 40% мебели, 39% химических товаров (кроме удобрений), 33% изделий из черных металлов[12]. Потеря для Украины рынков стран ТС и российского прежде всего сравнима с катастрофой еще и потому, что ее возможности по переориентации поставок данной продукции на другие национальные рынки весьма ограничены, если не невозможны.В настоящее время на фоне практически полного уничтожения инфраструктуры юго-востока Украины и полной разбалансировки экономики страны в целом, вряд ли актуален разговор о «накопленных за последние 20 (напомним – мирных) лет структурных диспропорциях». Если же посмотреть на цифры, то по словам А. Яценюка, Украина из-за ситуации в Донбассе уже потеряла 20% своей экономики, а внешний госдолг страны достиг 30 млрд долл., что по курсу на конец года составляло 30 % ВВП. Кроме того, в 2015 году Киев должен погасить долги на 11 млрд долларов. При этом золотовалютные резервы Киева не превышают 6,5 млрд долларов[13]. И это официальные цифры. Реальность гораздо страшнее. Как верно отметил М.Г. Делягин, «украинская экономика исчезает, и будет исчезать дальше, она нежизнеспособна». В этом – одна из главных причин войны. «Это единственный способ контролировать 30 млн человек, которым нечего есть. Война нужна не для победы, а чтобы отвлечь людей от текущей ситуации. Показывая при этом, что все очень хорошо, в страну приходят иностранные инвестиции, идет успешная борьба с инфляцией и прогрессивные реформы в экономике»[14].Такие колоссальные потери не сможет покрыть ни одна ни то, что европейская, но и мировая программа. Если же посмотреть на возможности ВП, то они весьма и весьма ограничены.Размер ассигнований со стороны ЕС странам ВП(2010-2013 гг.)[15]
Конкретно бюджет «Восточного партнерства» до 2013 г. составлял лишь 600 млн евро, что сложно считать высоким уровнем финансирования. Тем более, если соотнести эту сумму с амбициозными целями программы и количеством стран, включенным в нее. А на фоне тех убытков, которые, в частности, Украина несет уже сейчас и понесет в будущем, евроассигнования вообще сложно будет заметить в процессе коллапса всей украинской экономики.Объем финансирования ВП на период 2014-2020 гг., судя по всему, будет находиться на уровне предыдущего периода. Это также характеризует внимание к восточной политике и экономические возможности, которые сейчас существуют в ЕС для ее реализации. Поэтому очевидно, что экономический контекст уже сегодня является сдерживающим фактором «Восточного партнерства». В случае прогнозируемого рядом экспертов ухудшения в ближайшем будущем экономической ситуации внутри самого ЕС данное обстоятельство станет серьезной преградой для некоторых вариантов развития программы ВП. В то же время нельзя снимать со счетов и тот факт, что сама программа может быть использована как эффективный инструмент достижения экономических целей как ЕС, так и ТНК[16].Очевидно, что если кто-то теряет, то кто-то приобретает. Что же касается Украины, то главными бенефициариями продолжающегося кризиса являются транснациональные игроки, которые получили доступ к ресурсам (по бросовым ценам) и рынкам сбыта. Национальные интересы Украины при таком раскладе не учитываются вообще. Причем, если для поддержания социальных программ и процессов реформирования украинской экономики средства будут выделяться из бюджета ЕС, т.е. поступать от налогоплательщиков Союза, то интернационализировать ресурсы будут ТНК. В этой связи вспоминаются слова У. Бека, который с присущим ему сарказмом писал: «что хорошо для «Дойче-банка», давно уже нехорошо для Германии. Транснациональные корпорации выходят из национально-государственных рамок и де-факто расторгают договор о лояльности с институтами национального государства»[17].Что же касается ситуации внутри ВП, то Украина полностью затмила Молдавию, которая до Вильнюса рассматривалась некоторыми экспертами в качестве фаворита ЕС. Действительно, малый размер страны и фактическая распродажа всего и вся европейским компаниям располагали к «относительно легкому ее поглощению Евросоюзом»[18]. Однако Молдавия по статусу и значению не сравнима с Украиной, поэтому и не могла стать «историей успеха» даже в формате «Восточного партнерства». Собственно поэтому подписание ею (как и Грузией) соглашения было воспринято достаточно спокойно как в экспертном сообществе, так и в политических кругах ЕС. Тем не менее, российская внешняя политика не может сбрасывать со счетов даже такой малый «утешительный» приз еврочиновников, т.к. ассоциация с ЕС бывших республик СССР непосредственным образом отражается на двусторонних отношениях России и новых независимых государств.Помимо экономических факторов евроинтеграции в этом процессе активно задействованными оказываются факторы позиционирования младоевропейцев, среди которых ключевая роль по втягиваю в орбиту ЕС новых партнеров принадлежит Польше и странам Балтии. У этих стран благодаря ВП появилась редкая возможность выступать с инициативой и собственным мнением (как минимум, на стадии вынесения предложений) на европейской арене. «Молодые государства Европы смогли почувствовать себя «еврограндами» по отношению к еще более новым, пока только возможным «европейцам». Думается, правильнее даже говорить об общей активизации внешней политики в условиях, когда направленность усилий в отношении «буферной зоны» в лице еще не аффилированных с Западным сообществом государств оставалась, пожалуй, единственной перспективной и просто свободной нишей»[19].Оценивая активность Польши и стран Балтии, следует, во-первых, помнить, что они не столько реализуют общеевропейские интересы, сколько являются проводниками американских. Во-вторых, их деятельность справедливо «рассматривать в связи с официально принятой администрацией США концепцией «геополитического плюрализма», в рамках которой новый союзник в Восточной Европе, по мнению американской стороны, располагает «набором средств, необходимым для того, чтобы затормозить интеграционные процессы в СНГ»[20]. В данном контексте следует согласиться с выводом экспертов Российской ассоциации политической науки (РАПН) о том, что «страны Вишеградской группы будут и дальше использоваться в евроатлантической стратегии как вершина треугольника вклинивания в пространства бывшего СССР»[21].В-третьих, нужно четко понимать, что сначала Польша, а затем Литва как новые «еврогранды» формируют свой курс по принципу антитезы всему российскому и впредь будут создавать «зону отчуждения» от России. Агрессивная русофобская риторика как часть националистической идеологии прибалтов стала привычной составляющей «Восточного партнерства», более того – одним из надежных его движителей.Отдельного и особо пристального внимания заслуживает институционализация, легализация и легитимация неонацистских структур в «Новой Европе», которые главным врагом в дихотомии «свой – чужой» видят исключительно русских. Возможно, что небывалая поддержка политики киевских властей и ее карательных неонацистских батальонов со стороны новых «еврограндов» определена тем, что нацистский вирус уже давно поразил страны Балтии. И в организаторах и приверженцах «Свободы» и «Правого сектора» они видят единоверцев. Учитывая все вышесказанное, можно сделать вывод, что польско-балтийский сегмент ВП в силу своей русофобии и американоцентризма является одним из потенциальных источников нестабильности в самом Евросоюзе, поскольку постоянно нагнетает напряженность в отношениях с Россией.Что же касается России, то она так или иначе оказывается вовлеченной в любые политические инициативы ЕС, являясь по сути неучаствующим участником ВП. Однако, «отводимая России роль незавидна и варьирует в амплитуде от игнорирования по причине ее слабости до боязни по причине ее силы»[22]. Как или иначе, вспоминаются слова А.С. Пушкина: Европа в отношении России была всегда столь же невежественная, сколь и неблагодарна»[23].Вне зависимости от того, как воспринимают Россию – как слабого или как сильного игрока – необходимо серьезно и взвешено оценивать любые инициативы ЕС, в том числе и исходящие от стран «второго эшелона». Несмотря на явное поражение инициаторов ВП на Украине[24], стоит признать, что пусть даже при неформальной поддержке США, «малые нации» смогли добиться выгодной для себя динамики политических процессов на постсоветском пространстве – не только элитные группы новых независимых государств на евразийском пространстве, но и определенная часть их населения стремится в ЕС и не желает видеть тяжелейших социально-экономических последствий такого сближения.Стратегическое планирование предполагает четкую оценку реального положения дел. В случае с ВП необходимо знать, что по мере роста российского фактора в мировой политике задачи сдерживания нашей страны, поставленные кураторами перед новые «еврограндами», серьезным образом актуализировались. Поэтому стратегия ускорения политического сближения и экономической интеграции с ЕС бывших советских республик, вне всякого сомнения, должна быть оценена как стремление достижения «доминирования на пространстве Северной Евразии и подчинения себе политики вышеназванных государств, в том числе в случае необходимости – посредством дестабилизации пространства»[25]. Именно такое развитие событий мы наблюдаем сегодня.Анализируя ВП, следует также помнить, что данная программа, как и ее конкретные саммиты (несмотря на провалы) решают очень важную задачу – являются поводами в информационной войне против России. Это очень важный момент, который ни в коем случае не должен быть упущен в оценке и планировании внешнеполитической деятельности. Как бы мы не привыкли к агрессивной риторике, она каждый раз должна получать соответствующую оценку.Рижский этап ВП: модели и реалииНесмотря на провал в ноябре 2013 г., программа «Восточного партнерства» была названа среди приоритетов председательства Латвии в Совете ЕС в первой половине 2015 года. В связи с этим перед Ригой возникла острая необходимость в анализе дальнейших путей развития программы ВП с целью определения возможностей по повышению ее эффективности. В то же время подготовка саммита в Риге, намеченного на май 2015 г., проходит на фоне отсутствия в настоящий момент в Европе единого мнения как относительно дальнейшего развития программы, так и внешнеполитической стратегии развития всего Союза.Тем не менее, настоящего председателя ЕС – Латвию, которая будет «править» с 1 января по 30 июня 2015 г., отличает стремление переосмыслить стратегию внешней политики и найти оптимальные модели соседства. В результате ведущихся с начала 2014 г. дискуссий внутри политико-экспертного сообщества республики сформировались два видения будущего ВП. Условно назовем их модель Я. Урбановича (по имени председателя фракции «Центра Согласия» в Сейме республики и президента Балтийского форума) и модель Э. Ринкевича (глава МИД Латвии, ставший широко известным своим официальным признанием в гомосексуализме[26]).По мнению Урбановича, ВП нуждается политике «смягчения» и в развороте к России. Среди определяющих направлений этого процесса он выделяет: «аудит» программы с целью изъятия скрытых интересов; отказ ЕС от категоричных требований к странам-участницам ВП в отношении общерыночных стандартов; отказ от антироссийской риторики, как и от логики «борьбы» за постсоветское пространство в целом, за передел сфер влияния; вовлечение в партнерство Москвы и создание формата многосторонней дискуссии с привлечением фокусных стран программы, ЕС и России; выстраивание восточной политики ЕС, исходя из предпосылки о заинтересованности России быть частью Европы для проведения собственной модернизации; акцент на выгоду от реализации программы не только для стран «Восточного партнерства», но и для России и других стран постсоветского пространства[27].Как видим, Урбанович предлагает сделать ставку не на изоляцию России и конфронтацию с ней, а на сотрудничество и даже сотворчество в рамках Большой Европы.Э. Ринкевич, с именем которого связаны наиболее громкие из недавних антироссийских шагов Латвии, придерживается совершенно противоположной позиции. Успешное развитие ВП министр связывает , во-первых, с максимальным вовлечением США в реализацию ВП вплоть до переименования программы в «Евроатлантическое восточное партнерство».Вторым важным изменением в программе должно стать включение в дорожную карту ВП не просто ассоциированного членства с весьма неопределенными преимуществами, но обещание полноценного членства в Евросоюзе, несмотря на его практическую нереализуемость.В-третьих, Ринкевич предлагает реализовать т.н. диверсифицированный подход, согласно которому каждой стране-участнику ВП может быть предложена собственная мини-программа евроинтеграции, учитывающая особенности каждого конкретного случая. В этом вопросе он солидарен Урбановичем: следует отказаться от требований соответствия экономик Восточных партнеров «общерыночным стандартам».Следующий тезис Ринкевича касается повышения эффективности программы через усиление принципа «большее за большее». Министр считает, что «государствам “Восточного партнерства”, которые разделяют ценности ЕС и готовы провести все необходимые реформы, должны быть предложены перспективы более тесной интеграции с Европейским Союзом»[28].Отдельного внимания заслуживает тезис об информационном противостоянии России. В этом вопросе Ринкевич даже более радикален, чем «20 пунктов “Восточного партнерства” после Вильнюса» – план «спасения» ВП, подготовленный Швецией и Польшей, включающий три блока.Первый блок – «Укрепление видимости» – посвящен информационной сфере. В частности, в документе говорится о необходимости проведения информационных кампаний «Вместе сильнее» и противодействия дезинформации с привлечением экспертов и публичных персон. Особо проговаривается четкое информирование о важности и выгоде зоны свободной торговли и ассоциации с ЕС, а также «продвижение и публикация исследований, которые объясняли бы долгосрочные цели Партнерства, включая и возможное воздействий России и Таможенного союза. Особую роль в информационном обеспечении ВП должны сыграть «отрицание необоснованных претензий на расходы» и целенаправленные действия в среде нацменьшинств[29]. Однако, если «20 пунктов… » предлагают, кроме всего прочего, создание позитивной картины будущего, акцентирование внимания на позитивных сторонах программы, то латвийский министр подчеркивает необходимость мер, ограничивающих российское информационное влияние, тем самым повышая градус конфликтности ВП[30].Таким образом, модель Ринкевича является наиболее жесткой и конфронтационной. С одной стороны, она закладывает основу не только для конфликта между Россией и ЕС, но и предполагает более активное участие США в европейской политике. С другой – потенциально возможна информационная изоляция России. Не лишним будет указать и на то, что эта модель является наиболее ресурсозатратной, что не может не отразиться на политическом и экономическом климате всей Европы.В связи с последним – информационным – тезисом Ринкевича весьма показательным является сделанный в ходе январской встречи латвийского министра с П. Порошенко акцент на «необходимости совместных усилий для противодействия информационной пропаганде со стороны России» и создании в этой связи паневропейского … русскоязычного канала[31].По мнению президента Украины, решение о создании такого канала могло бы стать одним из практических результатов саммита в Риге. Как отмечают аналитики портала Rubaltic.ru, сказанное означает, что европейские лидеры поставили перед латвийским руководством очень четкую планку возможных действий по реализации ВП, и планка эта – ниже некуда. Геополитическими и геоэкономическими вопросами младогосударства ЕС больше не занимаются.Однако не стоит пренебрегать потенциальной опасностью, которая исходит из подобного – паневропеского русскоязычного – канала. Достаточно вспомнить как профессионально сработала финансируемая Катаром «Аль-Джазира», когда необходимо было «поджечь» Ближний Восток. Подогреваемые «правильно поданным» информационным контентом массы буквально за несколько месяцев смели правительства в целом ряде арабских государств.Рижский саммит ВП пройдет в мае 2015 года. По всей видимости, учитывая поражение политики давления, приведшей к коллапсу идею создания Большой Европы за счет включения в проект Украины, организаторы саммита уже сейчас пытаются всячески успокоить общественное мнение как европейских стран, так и России. В частности, 25 февраля 2015 г., выступая в Дипломатической академии Азербайджана, посол по особым поручениям латвийского МИД Ю. Пойканс заявил, что «Саммит Европейского Союза в Риге не будет направлен на расширение Евросоюза. После Вильнюсского саммита в ЕС наблюдается очень сложный период. Отказалась от подписания ассоциативного соглашения с Евросоюзом Армения. Сейчас картина усугубилась сложившейся сложной ситуацией на востоке Украины»[32].В то же время посол отметил, что «в период председательства Латвии в Совете ЕС будут усилены отношения Азербайджана с Евросоюзом», и сделал пространный намек на возможность помощи стран-членов ВП в урегулировании нагорно-карабахского конфликта. При всех дифирамбах, которые прозвучали в адрес Азербайджана, как «очень важного стратегического партнера ЕС, способного внести большой вклад в обеспечение регионального баланса, энергетической и политической безопасности, было озвучено стремление ЕС искать новые пути сотрудничества в вопросах демократии и прав человека. Последнее утверждение является косвенным подтверждением неизменности позиции ЕС по вопросам несоблюдения в Азербайджане политических прав и свобод. При определенных условиях такое положение вещей может послужить основой для давления на режим Алиева, как это имело место применительно на разных исторических этапах к Армении, Беларуси, Грузии, Украине.***В заключение следует отметить, что в новых исторических условиях Латвия как председатель ЕС и страна, принимающая у себя очередной саммит «Восточного партнерства», могла бы сыграть особую роль в развитии не только программы ВП, но и в формировании европейской повестки дня. Концептуальное изменение данной программы могло бы стать первым шагом к переходу от нынешнего противостояния к сотрудничеству стран Большой Европы. Однако Рига продолжает литовский путь, сопряженный с серьезными издержками политики тотального «сдерживания» России, что самым непосредственным образом отражается на общей безопасности всего региона и окончательно формирует формат ВП как конфронтационного партнерства.Характерными чертами ВП в исполнении младогосударств ЕС были и остаются: низкая ориентация на европейские ценности и интересы вплоть до полного их игнорирования, что отчетливо показал Вильнюсский саммит; высокая подверженность влиянию извне и выраженная ориентация на проведение внешнеполитических интересов внерегионального игрока в лице США; доминирование националистической идеологии в форме агрессивной русофобии с нулевым потенциалом к коррекции курса с учетом изменившихся реалий.Иными словами, будучи географически, экономически и юридически в составе ЕС, страны-локомотивы «Восточного партнерства» политически идут вразрез со странами-локомотивами Евросоюза, проводя приоритетной линию «третьей силы» во внешней политике ЕС. По сути, они являются ничем иным, как агентами влияния внутри Евросоюза, что должно быть эффективно учтено в российской внешнеполитической стратегии[33].В связи с вышесказанным представляется, что инициаторы ВП не видят стратегической перспективы в создании и использовании возможностей интеграции западного и евразийского экономических пространств. Формирование Большой Европы от Лиссабона до Владивостока явно не входит в их планы. Однако первые шаги на пути к этой цели, которая выгодна всем сторонам процесса, могли бы быть предприняты уже сегодня. Стартапом в этом сложном и долгим, но объективно востребованном процессе должно стать превращение Восточной Европы в зону соприкосновения двух пространств. Из геополитического барьера и тупика Восточная Европа могла бы превратиться в геоэкономический «шов», связывающий, «сшивающий» два экономических пространства[34].Сегодня Европа вновь оказалось перед выбором. По истине, прав поэт: «Быть иль не быть – таков вопрос, Он твой всегда, Европа». Однако пока риторика и позиции новых «еврограндов» и их кураторов остаются антироссийскими, возможности использовать площадку ВП для создания общего гуманитарного и экономического пространства от Лиссабона до Владивостока не имеют никаких перспектив. Сегодня ВП – это проект, направленный против России, а значит исключающий какой-либо учет наших интересов и как следствие участие в данной инициативе. А без России не может быть и Европы. Похоже, что Европа уже сделала свой выбор – не быть.[1] Восточное партнерство: путь к стабильности и процветанию. URL: http://www.enpi-info.eu/files/interview/eastern%20partnership_RU.pdf [2] Там же. [3] Винокуров Е.Ю., Кулик С.А., Спартак А.Н., Юргенс И.Ю. Тупик борьбы интеграций в Европе. ИНСОР, 2014. URL: http://www.insor-russia.ru/files/INSOR20140620.pdf. – C. 8. [4]http://www.km.ru/world/2013/11/25/evropeiskii-soyuz-es/726011-azerbaidzhan-otkazalsya-ot-assotsiatsii-s-evrosoyuzom [5] Истомин И. Новая роль США в украинском кризисе? Возможности и ограничения для России. URL: http://russiancouncil.ru/inner/?id_4=5182&active_id_11=51#top [6] Выступление и ответы на вопросы Министра иностранных дел России С.В. Лаврова в ходе дискуссии на 51-й Мюнхенской конференции по вопросам политики безопасности, Мюнхен, 7 февраля 2015 года. URL: http://www.mid.ru/brp_4.nsf/0/5E26BDE162FEC0E643257DE5004B5FE0 [7] http://edition.cnn.com/videos/tv/2015/01/31/exp-gps-obama-sot-putin.cnn/video/playlists/fareed-zakaria-interviews-president-obama/ [8] Гаман-Голутвина О.В., Пономарева Е.Г., Шишелина Л.Н. «Восточное партнерство»: борьба сценариев развития // Полис. – 2014. – № 5. – С. 20. [9] Лавров: Россия готова к консультациям с Евросоюзом. URL: http://www.rg.ru/2014/04/11/konsultacii-site.html [10] Винокуров Е.Ю., Кулик С.А., Спартак А.Н., Юргенс И.Ю. Тупик борьбы интеграций в Европе… С. 5. [11] Винокуров Е.Ю., Кулик С.А., Спартак А.Н., Юргенс И.Ю. Тупик борьбы интеграций в Европе… С. 6. [12] Винокуров Е.Ю., Кулик С.А., Спартак А.Н., Юргенс И.Ю. Тупик борьбы интеграций в Европе… С. 57-67. [13] http://lenta.ru/news/2015/02/27/yatsenyuk/ [14] Делягин М.Г. Голодомор вернется на Украину в этом году. URL: http://delyagin.ru/articles/84669-golodomor-vernetsya-na-ukrainu-v-yetom-godu.html [15] Офицеров-Бельский Д. Стратегия и идеология в проекте ЕС “Восточное партнерство”. URL: http://www.foreignpolicy.ru/uploads/banners/3/Ofitserov-Belskiy%20D.%20Eastern%20Partnership.%20February%202014.pdf . – С. 7.
[16] Гаман-Голутвина О.В., Пономарева Е.Г., Шишелина Л.Н. «Восточное партнерство»…С. 30. [17] Бек У. Что такое глобализация? М.: Прогресс-Традиция., 2001. С. 19. [18] Waal T. EU Expansion: Dead in the Water? // The National Interest. 2011. April 12. [19] Арляпова Е.С. Национализм – друг и враг «Восточного партнерства» // Международная жизнь- 2014- Сентябрь. – С. 86. [20] Кучинская М. Новая парадигма польской восточной политики// Pro et Contra. – 1998. – Т. 3. – № 2. – С. 20. [21] Пономарева Е.Г, Шишелина Л.Н. Председательство Латвии в ЕС-2015: «Восточное партнерство» вместо или вместе с Россией / Аналитический доклад (под ред. О.В. Гаман-Голутвиной). – М.: РАПН, 2014. – С. 31. [22] Арляпова Е.С. Национализм – друг и враг... С. 80. [23] Цит. по Куняев С.Ю. «И бездны мрачной на краю…» – М.: Голос-Пресс, 2014. – С. 138. [24] Важно отметить, что оценка Вильнюсского саммита как провального дается не только в отечественной литературе и СМИ. Так, наиболее критично по этому вопросу высказывались «Financial Times», «The Independent», «The Economist (Attention will shift to domestic issues in 2014 // The Economist. 2013. December 10; Europe needs to help Ukraine to escape Russia // Financial Times. 2013. November 24; ‘Eurasian Union’: Ukraine chooses to strengthen ties with Russia and reject historic trade deal with EU // The Independent. 2013. November 21). С решительной, и даже местами язвительной, критикой обрушилась на Вильнюсский саммит немецкая пресса (Summit Flop: EU Needs New Russia Policy after Ukraine Debacle // Spiegel. 2013. November 29; A frosty meeting in Vilnius after EU snub // Deutsche Welle. 2013. November 29; Vilnius summit overshadowed by Ukrainian trade deal rejection // Deutsche Welle. 2013. November 28; After Ukraine, now what?// Deutsche Welle. 2013. November 29). [25] Пономарева Е.Г, Шишелина Л.Н. Председательство Латвии в ЕС-2015: «Восточное партнерство» вместо или вместе с Россией…С. 20-21. [26] В ноябре 2014 г. в своем официальном твиттере он написал: «Я с гордостью сообщаю, что я гей… Удачи всем вам». Это же сообщение появилось и на его странице в фейсбуке. Если ему гордится больше нечем, отнесемся к нему с сочувствием. [27] Пономарева Е.Г, Шишелина Л.Н. Председательство Латвии в ЕС-2015… С. 59-60. [28] Foreign Minister Rinkēvičs urges to transform Eastern Partnership into Euro-Atlantic Eastern Partnership.[29] План спасения «Восточного партнерства». URL: http://moldnews.md/rus/news/65539 [30] Остальные два блока «20 пунктов…» называются «Отладка и повышение Партнерства» и «Поддержка развития в странах-партнерах» и посвящены экономике и вопросам регламентации программы. [31] Носович А. Рижский саммит Восточного партнерства будет посвящен русскоязычному ТВ. URL: http://www.rubaltic.ru/article/politika-i-obshchestvo/12012015-TV/ [32] http://www.lsm.lv/ru/statja/politika/novosti/na-rizhskom-sammite-ne-budet-rechi-o-rasshirenii-vostochnogo-partnerstva.a119263/ [33] Арляпова Е.С. Национализм – друг и враг... С. 92. [34] Гаман-Голутвина О.В., Пономарева Е.Г., Шишелина Л.Н. «Восточное партнерство»… С. 30. комментарии - 160
Спасибо за помощь в этом вопросе, может, я тоже могу Вам чем-то помочь? <a href="https://teplapidloga.com.ua/g102358310-teplyj-pol-elektricheskij">https://teplapidloga.com.ua/g102358310-teplyj-pol-elektricheskij</a> <a href="https://lovevasilyeva.ru/family">сайт семейный фотограф</a> Не могу решить. <a href="https://viberapp.biz/1-viber-for-windows.html">вайбер на ноутбук</a> <a href="http://skydesign.com.ua/index.php?subaction=userinfo&user=umyzaxe">http://skydesign.com.ua/index.php?subaction=userinfo&user=umyzaxe</a> А другой вариант есть? Советую Вам зайти на сайт, с огромным количеством информации по интересующей Вас теме. Там Вы непременно всё найдёте. <a href="https://krasnoyarsk.baikalwheels.ru/catalog">купить литье в красноярске</a> <a href="https://spbdosuk.ru/?metro[]=ozerki">индивидуалки метро озерки</a> <a href="https://баннер-москва.рф/pechat-bannerov">москва печать на баннере</a> <a href="https://t.me/s/gamerfree_ru">https://t.me/s/gamerfree_ru</a> <a href="https://gurava.ru/geocities/42/%D0%9C%D0%B5%D0%B4%D0%B2%D0%B5%D0%B6%D1%8C%D0%B5%D0%B3%D0%BE%D1%80%D1%81%D0%BA">https://gurava.ru/geocities/42/%D0%9C%D0%B5%D0%B4%D0%B2%D0%B5%D0%B6%D1%8C%D0%B5%D0%B3%D0%BE%D1%80%D1%81%D0%BA</a> <a href="https://geo-sz.ru/razrabotka-tehnicheskogo-plana">технический план объекта недвижимости</a> <a href="https://baikal-nord.ru/search-tours/buhta-peschanaya">тур в бухту песчаную</a> <a href="https://fod38.ru/">иркутск установка пластиковых окон</a> <a href="https://venro.ru/">100 подписчиков бесплатно инстаграм</a> <a href="https://remont-kofemashin38.ru/">сервис по ремонту кофемашин</a> http://thehaystore.com/__media__/js/netsoltrademark.php?d=avenue18.ru Мой комментарий
|
Подписка
|
<a href="https://gametoponline.sa.com/7jzjrxw1a1fk/">excalibur otel ve casino oteli</a>