Нынешнюю внутриполитическую ситуацию в Турции можно охарактеризовать как многоуровневый раскол. Таких уровней три: первый, наиболее широкий, охватывает все турецкое общество и связан с курдской проблемой и стремлением Партии справедливости и развития (ПСР) реформировать страну. Второй уровень – парламентский, включает в себя отсутствие какого-либо продуктивного взаимодействия власти и оппозиции в Великом национальном собрании Турции. Третий – внутрипартийный – характеризуется обострением внутрипартийных противостояний.
Ситуация в стране
Причиной общественного кризиса в Турции является гражданская война на юго-востоке страны между силами турецкой армии и Рабочей партией Курдистана (РПК), а также недемократические методы воздействия правящей Партии справедливости и развития на общество.В свою очередь, гражданская война в Турции является следствием обострения курдского вопроса в стране [2. С. 128 – 133]. Начало противостояния между РПК и правительственными войсками произошло в 1970-е годы и с тех пор продолжалось, то переходя в горячую фазу, то сменяясь потеплением и переговорами.
С приходом к власти ПСР в 2002 г. и заключением в тюрьму лидера РПК Абдуллы Оджалана в 1999 г. (он был задержан турецкими спецслужбами в Кении) начался период переговоров. Это объяснялось стремлением ПСР стимулировать экономический рост в Турции, что требовало поддержания внутриполитической стабильности. С этой целью был реализован ряд правовых изменений: в частности, в 2002 г. внесены поправки в 42 статью Конституции. До этого в Турции были официально запрещены образовательная деятельность не на официальном языке республики, которым по 2 статье Конституции является турецкий язык, и преподавание языков национальных меньшинств. С внесением поправки преподавание родного языка на специальных курсах стало разрешено официально. Первые курсы курдского языка были открыты в апреле 2004 г. в городе Батман, но закрыты вследствие отсутствия спроса и сложной бюрократической процедуры, необходимой для их функционирования. С 2001 г. также разрешено использование других языковв СМИ, наряду с турецким. С 7 июня 2004 г. на одном из главных каналов Турции – TRT,– вещание ведется также на курдском и арабском языках.
Помимо этого, активно велись переговоры между турецким правительством и представителями Рабочей партии Курдистана. Их главным достижением стало заключение в феврале 2015 г. так называемого «Соглашения в Долмабахче», которое предусматривало мирное политическое разрешение всех вопросов.Тем не менее, позиция власти по курдскому вопросу поменялась на 180 процентов после выборов 7 июня 2015 г. Партия справедливости и развития не сумела тогда получить необходимое ей количество голосов для получения достаточного большинства в парламенте (367 мест из 550) для проведения внутренних реформ и изменения Конституции без помощи других парламентских партий. Более того, она набрала всего 41% голосов и получила 258 мест в парламенте, а этого недостаточно для создания однопартийного правительства [4. С. 5–12]. Успех же сопутствовал Демократической партии народов, возглавляемой Селахаттином Демирташем и Фигеном Юксекдагом. Эта партия защищает интересы курдов, а также других меньшинств, проживающих в Турции. Впервые в истории страны прокурдская партия сумела преодолеть десятипроцентный барьер и получить места в парламенте. В сложившейся ситуации лидеры ПСР пришли к заключению, что реализация их целей в рамках коалиционного правительства будет невозможной. Поэтому они взяли курс на проведение досрочных выборов, которые состоялись 1 ноября 2015 г.
Однако для того, чтобы существенно поменять расклад сил, ПСР требовалась значительное изменение основных подходов в избирательной кампании. Перед июньскими выборами главным лозунгом партии было создание «Новой Турции», то есть разработка новой Конституции и учреждение президентской формы правления. Перед ноябрьскими выборами произошла смена акцентов с вопросов внутренних реформ на вопросы безопасности. Лидер ПСР Ахмет Давутоглу заявил, что Турция ведет борьбу с тремя террористическими организациями внутри страны и за ее пределами: с ИГИЛ (террористическая организация, запрещенная в Российской Федерации – В. А.), Рабочей партией Курдистана и Фронтом народно-революционной партии освобождения. А по словам президента страны Реджепа Тайипа Эрдогана, он лично никогда не слышал о «Консенсусе в Долмабахче» и не признает никаких соглашений между правительством и террористическими организациями.
После теракта в городе Суруч 23 июля начались бомбардировки турецкими военно-воздушными силами позиций ИГИЛ в Ираке, а в августе – военные операции в курдских районах самой Турции против РПК. В обществе с помощью средств массовой информации и других средств пропаганды стала раздуваться истерия в связи с угрозой терроризма. Особенно большой страх на турецкое общество навел теракт 10 октября, в результате которого погибли 95 человек [7]. В таких условиях ПСР предприняла попытки создать себе имидж единственной партии, способной решить внутренний и внешний кризисы и обеспечить безопасность граждан страны. Такая стратегия сработала и позволила ПСР уверенно выиграть выборы 1 ноября и снова получить большинство в парламенте.
Однако после победы на выборах Партия справедливости и развития вернулась к весенним лозунгам о кардинальном реформировании страны, в первую очередь, через принятие новой Конституции и усиление президентской власти. В то же время, военная и террористическая угрозы, на которые делался такой большой акцент осенью, не исчезли: в декабре 2015 года в ряде курдских провинций на юго-востоке страны продолжилось проведение крупномасштабной военной операции против Рабочей партии Курдистана, а также действие запрета для местных жителей выходить на улицу. Не прекращались в стране и теракты: 6 января 2016 г. террорист-смертник подорвал себя на остановке в центре Стамбула, в результате чего погибли 10 человек.
Таким образом, на данный момент политика Партии справедливости и развития включает в себя два направления: первое, оставшееся с осенних выборов, предусматривает борьбу с терроризмом, в первую очередь, с курдскими организациями на территории страны, второе же, взятое из июньской предвыборной программы, заключается в инициативах по введению новой Конституции и реформированию страны. И оба этих направления способствуют не столько усилению страны, сколько углублению внутриполитического кризиса, поскольку их реализация встречает несогласие и сопротивление со стороны значительной части жителей страны.
Раскол внутри парламента
Попытки введения новой Конституции страны служат основной причиной раскола внутри главного законодательного органа страны – Великого национального собрания Турции. Смена Основного закона является целиком и полностью инициативой правящей Партии справедливости и развития, которая не получила поддержки ни от одной оппозиционной партии.
Показательно, что в конце 2015 г. на встречах с премьер-министром Ахметом Давутоглу руководители Народно-республиканской партии (НРП) и Партии националистического движения (ПНД) признали необходимость изменения Конституции, но не согласились с предложением о введении в Турции президентской формы правления. Однако в начале февраля 2016 г. лидер НРП Кемаль Кылычдароглу заявил, что не видит необходимости в смене Конституции, несмотря на то, что в более чем 80 статей были внесены поправки. По его мнению, «это не только не снизило ее демократичность, а, наоборот, повысило ее» [9].
Еще одна характерная черта нынешней ситуации состоит в том, что со стороны всех парламентских партий проявляется стремление оказать давление на Демократическую партию народов. Основная причина этого – общая позиция, согласно которой ДПН оказывает поддержку Рабочей партии Курдистана и является ее официальным представителем на политической арене Турции. В частности, тот же Кылычдароглу обвинил ДПН в том, что она, в отличие от остальных политических партий, публично не осудила действия курдских националистов. Новым поводом для критики ДПН стал ее отказ подписать общепарламентскую декларацию с осуждением терроризма под предлогом того, что подобные документы не подписывались после предыдущих терактов. Президент Эрдоган назвал такое решение предательским, а саму партию – представителями террористов в парламенте.
Раскол внутри парламентских партий
Третий из указанных уровней раскола в стране – внутрипартийные разногласия, еще более усложняющие процесс согласования интересов между различными политическими силами.
В Демократической партии народов на данный момент сложились два крыла, одно из которых придерживается мнения, что участие в разработке новой Конституции при любых обстоятельствах необходимо, чтобы иметь инструменты контроля за ситуацией в стране. Другое крыло полагает, что на данный момент страна находится в состоянии войны, поэтому работа по созданию новой Конституции не имеет смысла. Соперничество этих двух точек зрения мешает партии выстраивать общую линию.
Еще более глубокий раскол произошел в рядах Партии националистического движения. Против ее действующего лидера Девлета Бахчели в январе 2016 г. выступила оппозиция из числа молодежи, потребовавшая проведения досрочного съезда партии и переизбрания председателя ПНД. Хотя Бахчели сумел настоять на том, чтобы съезд не проводился, эта победа далась ему тяжелой ценой. Ему потребовалась экстренная операция на сердце, что временно лишило его возможности принимать активное участвие в политической борьбе и сделало неясным будущее самой партии. За это время оппозиционеры в лице Мерал Акшенер, Синана Огана и Корая Айдына подали в суд иск с требованием заставить руководство партии провести съезд. Решение суда, которое должно быть вынесено в течение марта, может во многом определить будущее Партии националистического движения и ее место на политической сцене Турции.
Внутри Партии Справедливости и развития тоже нельзя говорить о полном единстве мнений. Президент Реджеп Тайип Эрдоган и премьер-министр Ахмет Давутоглу имеют разное видение будущего страны. Пока это не проявляется достаточно отчетливо, поскольку оба политика сосредоточены на отстаивании интересов своей партии и борьбе с оппозицией. Однако следует иметь в виду, что и Эрдоган, и Давутоглу преследуют в значительной мере отличающиеся друг от друга цели.
Эрдоган в своей политике на посту руководителя ПСР проделал путь от откровенного американского ставленника до независимого политика. На данный момент перед ним стоит цель укрепления своей личной власти. Это и находит проявление, в первую очередь, в его стремлении создать в Турции президентскую систему правления. Однако его независимая политика не устраивает Соединенные Штаты, поскольку в складывающейся ситуации они теряют ключ к управлению Турцией. Такая позиция Эрдогана была вполне приемлема для России до того момента, когда его личные амбиции, связанные с расширением влияния Турции и личным обогащением за счет торговли с ИГИЛ, не перевесили здравый смысл и не заставили его предпринять шаги, которые привели к разрыву партнерских отношений между двумя странами.
Давутоглу, напротив, пока старается действовать в рамках защиты интересов США. Он менее эмоционален, чем Эрдоган, и мыслит в более стратегических категориях. Формально занимая пост лидера ПСР, он поддерживает курс, заданный Эрдоганом, но в то же время проявляет склонность отклоняться от него. В частности, когда Эрдоган особенно настаивает на реформах, Давутоглу призывает не торопиться и до поры до времени работать в рамках существующей системы. Безусловно, именно от того, как в дальнейшем сложится работа этого тандема, будет зависеть ближайшее будущее Турции.
Давая краткую оценку внутрипартийных конфликтов, можно выделить следующее (см. табл. 1).
Партия | Наличие или отсутствие раскола |
Партия справедливости и развития | Заочное противостояние Эрдогана и Давутоглу |
Демократическая партия народов | Раскол по поводу участия/неучастия партии в процессе создания новой конституции |
Партия националистического движения | Раскол в связи с противостоянием лидера Девлета Бахчели с молодым крылом партии |
Народно-республиканская партия | Отсутствие раскола. В январе на съезде партии лидер Кемаль Кылычдароглу снова переизбран на пост председателя. Кроме него, других кандидатур не было. |
Таблица 1.
Трансформация внешней политики Турции
Политика «Ноль проблем с соседями», предполагавшая выстраивание крепких отношений с окружающими Турцию странами, в 2015 г. потерпела крах. На ее место пришла деструктивная и конфронтационная политическая линия, отношения Турции со странами-соседями либо остались на низком уровне, либо существенно ухудшились. Не принесли результатов и попытки Турции опереться на «мягкую силу» [5. С. 116 – 123]. С Египтом у Турции отношения по-прежнему остаются на низком уровне из-за того, что президент Эрдоган отказывается вести переговоры с президентом Абдуллом-Фаттахом Сиси. Он аргументирует это тем, что тот пришел к власти нелегитимным путем в результате свержения законно избранного президента Мухаммеда Мурси, представителя движения «Братьев мусульман», который по духу был очень близок Эрдогану. С Грецией отношения остаются на прежнем низком уровне в связи с неразрешенностью кипрской проблемы, а регулярные нарушения турецкими истребителями воздушного пространства Греции вызывают крайнее недовольство Афин и никак не способствуют развитию отношений между соседями. Подобная ситуация сложилась и с большинством других стран.
Наибольший откат, несомненно, произошел в отношениях с Россией. После уничтожения 24 ноября 2015 года российского самолета СУ-24 над территорией Сирии турецким истребителем, отношения между нашими странами переживают серьезный кризис. Россия ввела санкции в отношении Турции и оборвала все политические контакты, отменив, в частности, проведение ежегодной встречи глав двух государств в рамках Совета сотрудничества высшего уровня.
Тем не менее, было бы неверно говорить, что события 24 ноября неожиданно прервали успешно развивавшиеся российско-турецкие отношения. Весь 2015 г. фактически стал периодом постепенного усиления политических трений, среди которых необходимо выделить три основные проблемы: возвращение Крыма в состав России, визит Путина в Ереван по поводу столетней годовщины геноцида армян в Турции и поддержка Россией режима сирийского президента Башара Асада. По всем этим трем вопросам Россия и Турция занимают прямо противоположные позиции. Разногласия по их поводу возникали на протяжении всего минувшего года и стали фактически прелюдией к событиям 24 ноября. Сбитый же российский самолет, что называется, запустил по полной процесс сворачивания сотрудничества.
Сирийский кризис во внешней политике Турции
Турция была активно задействована в сирийском кризисе с самого его начала, которое было положено в 2011 г., и всячески поддерживала оппозицию, объявляя режим Асада нелегитимным. Но совсем неприкрытым вовлечение Турции в события в Сирии стало в конце 2015 – начале 2016 гг. Связано это с усилением позиций так называемой партии «Демократический союз», которая объединяет сирийских курдов и ведет борьбу с ИГИЛ.
Большая самостоятельность «Демократического союза» вызвала опасения у турецкого правительства, которое, как уже указывалось, с лета 2015 г. ведет борьбу внутри страны с Рабочей партией Курдистана. Пример сирийских курдов, которые практически создали независимое протогосударство и получили признание ведущих мировых держав, в первую очередь, России и США, вызвал настоящую панику у турецких властей. В Анкаре отдают себе отчет в том, что поданный курдами Сирии пример может побудить курдов Турции, до сих пор требовавших только создания автономии, начать борьбу за создание собственного государства. Поэтому Турция признала «Демократический союз» террористической группировкой и приступила к военным действиям против него. Дело дошло до того, что с территории Турции ведутся обстрелы позиций «Демократического союза», который в феврале 2016 года сумел оттеснить войска ИГИЛ и приблизился к турецкой границе.
Таким образом, курдский вопрос, который летом 2015 г. рассматривался как сугубо внутриполитический, сейчас приобрел международный формат. Турция уже не ограничивается проведением военных операций на юго-востоке страны и артиллерийским обстрелом позиций сирийских курдов. Ее военно-воздушные силы проводят операции и в Ираке, нанося удары, как объявляется, по позициям Рабочей партии Курдистана. В декабре 2015 года на некоторое время на территорию Ирак даже был введен турецкий воинский контингент.
Особняком в этом конфликте стоят сами иракские курды, отношения с которыми у Турции развиваются быстрыми темпами. Глава иракского Курдистана Масуд Барзани в декабре 2015 г. посетил Турцию с официальным визитом, в рамках которого он провел переговоры с президентом Эрдоганом и премьер-министром Давутоглу.
Отношение турецкого правительство к курдам в разных странах кратко отражено в табл. 2.
Страна | Отношение |
Турция | Ведется борьба с Рабочей партией Курдистана, которая признана террористической организацией |
Сирия | Ведутся обстрелы позиций признанной террористической партии «Демократический союз» |
Ирак | Одновременно ведется борьба с Рабочей партий Курдистана, которая якобы имеет свой штаб на территории Ирака, и выстраиваются позитивные отношения с Иракским Курдистаном |
Таблица 2.
Борьба Турции с «Демократическим союзом» повлекла за собой и глобальные последствия. Это связано с тем, что Соединенные Штаты Армерики сделали ставку на сирийских курдов и отказались признать их террористической группировкой, чем нанесли болезненный удар по Турции. Дело дошло даже до того, что Эрдоган потребовал от американцев выбирать между Турцией и сирийскими курдами [8].
Американская позиция в отношении курдов, а также довольно прохладная реакция со стороны Вашингтона на ноябрьское решение турецкого руководства об уничтожении российского самолета стали причиной решения Турции начать постепенное отдаление от США и НАТО и укрепление контактов со своими партнерами из арабского мира. Яркими проявлениями этого стало вступление Турции в Исламскую коалицию, которую возглавила Саудовская Аравия в декабре 2015 г. В том же месяце стало известно, что в Катаре будет создана турецкая военная база. В феврале 2016 г. появилась информация, что на военную базу Инджирлик в Турции прибыли саудовские истребители. В связи с этим возникла вероятность того, что Турция может начать сухопутную операцию в Сирии для борьбы с «Демократическим союзом», причем – без поддержки США, но с участием Саудовской Аравии и Катара.
Европейский вектор внешней политики
Одновременно с этим Турция не забывает о европейском направлении своей внешней политики. События «Арабской весны» и война в Сирии открыли перед ней возможность оказать политическое давление на ЕС, а именно – использовать в своих целях 2,5 миллиона беженцев, которых Турция приняла на своей территории.
Европейский союз, который и без того оказался не в состоянии справиться с наплывом беженцев с Ближнего Востока и Северной Африки, опасается, что Турция ослабит контроль и пропустит в Европу еще несколько сотен тысяч человек. Эксплуатируя эту угрозу, Турция пытается добиться от Евросоюза ускорения процесса своего вступления в интеграционную группировку, а также предоставления ей крупных денежных средств. Как заявлял президент Эрдоган, Турция уже потратила около 9 млрд. долларов на содержание беженцев, и она нуждается в увеличении помощи. Евросоюз уже утвердил сумму, которую страны готовы выделить Турции для решения миграционного кризиса – 3 млрд. евро [6]. При этом, деньги должны пойти не на развитие турецкой экономики, а на строительство школ для беженцев, их образование, улучшение инфраструктуры. Однако Турция считает такую сумму недостаточной и требует 5 млрд. евро.
Тем не менее, проблема беженцев – это бомба замедленного действия для самой Турции. Ведь чем дольше те находятся на ее территории, тем ниже шансы, что они решат двинуться дальше в Европу, которая отнюдь не демонстрирует чудеса гостеприимства. Более того, Турция уже начала реализовывать первые меры по интеграции беженцев в турецкое общество. 11 января 2016 г. министр по связям с Европейским союзом Волкан Бозкыр заявил, что в целях сокращения притока нелегальных мигрантов в ЕС сирийским и иракским беженцам начнут выдавать разрешение на работу в Турции. Беженцы, проживающие в специальных зонах размещения, смогут сделать запрос о получении разрешения на работу через 6 месяцев после получения турецких документов, удостоверяющих их личность. Планируется, что общее число работающих сирийских беженцев не превысит 10 процентов. Для них будут выделены специальные рабочие места в агропромышленном секторе.
Глобальность турецкой внешней политики
С самого начала своего правления ПСР Турция предприняла попытки проводить внешнюю политику, выходящую за рамки ближневосточного региона. Сейчас, во время политического кризиса как внутри страны, так и на ее границах, Турция не отказывается от этого намерения.
Как заявил премьер-министр Ахмет Давутоглу во время своего визита в Лондон в январе 2016 г., в условиях кризисной ситуации в ближневосточном регионе Турция, в частности, уделяет большое внимание укреплению отношений со странами Африканского континента. Товарооборот с африканскими странами увеличился за последние несколько лет с 3 до 23 млрд. долларов.
Отдельно стоит отметить укрепление отношений между Турцией и Латинской Америкой. В феврале 2015 г. президент Эрдоган посетил Колумбию, Кубу и Мексику, а начале февраля 2016 г. – Чили, Эквадор и Перу. Отношения с последней даже были закреплены в официальном международном договоре – «Соглашении об экономическом и торговом сотрудничестве между Турецкой Республикой и Республикой Перу». Соглашение незамедлительно было ратифицировано Великим национальным собранием Турции.
Активизация турецкой внешней политики как в Европе и на Ближнем Востоке, так и за их пределами, не вызывает сомнений. Остается, однако, вопрос, достигает ли своими действиями Турция необходимых ей результатов?
Для того, чтобы дать на него ответ, достаточно вспомнить об основном инструменте выстраивания внешнеполитического сотрудничества в период правления Партии справедливости и развития – формировании с целым рядом стран Советов сотрудничества высшего уровня. Многие из них оказались сейчас под угрозой из-за агрессивной и конфронтационной политики Турции. Напомним, что с Ираком в рамках созданного в 2008 г. Совета сотрудничества высшего уровня Турцией было заключено 48 соглашений, с Сирией по схожей системе – 50 соглашений. Теперь все они находятся под угрозой неисполнения. Еще более неоднозначная, если не сказать больше, ситуация сложилась с Египтом: после прихода к власти Мохаммеда Мурси в рамках немедленно созданного Совета было заключено 40 соглашений. Но пришедший в скором времени ему на смену Абдул-Фаттах Сиси от всех достигнутых договоренностей отказался. Теперь же и российско-турецкий кризис поставил под угрозу развитие по той же схеме отношений Турции с ее соседями, причем не только с Россией, но и с Киргизией. После того, как был сбит российский самолет, она прекратила работу Совета сотрудничества высшего уровня. Назревают сложности и в отношениях с Грецией. Всего кризисы последних лет поставили под угрозу реализацию 282 соглашений с большим числом стран-соседей Турции.
Деструктивная политика Турции наносит ущерб и ей самой, и окружающим ее государствам. Фактически Турция сорвала попытку мирного урегулирования сирийского кризиса в Женеве в конце января 2016 г., пригрозив, что, если партия «Демократический союз», неотъемлемый участник войны с ИГИЛ, примет участие в переговорах, то Турция их покинет. То же самое касается проблемы беженцев: попытки шантажа Европейского союза не приводят к решению проблемы, а только усугубляют ее.
Почему же действующая в Турции власть в лице правящей Партии справедливости и развития продолжает проводить такую политику? Как представляется, ответ следует искать в том, что на протяжении всех последних лет ПСР демонстрирует свою неэффективность в решении внутриполитических и внешнеполитических вопросов. Она проводит политику насильственной трансформации общества через смену Конституции и постепенную его исламизацию, что вызывает недовольство народа. Это доказали июньские парламентские выборы прошлого года, когда партия с трудом набрала чуть больше 40 процентов голосов избирателей. Чтобы поднять свой тающий рейтинг, отвлечь внимание общества от экономических и социальных проблем и удержаться у власти, ПСР встала на путь разжигания в стране старых конфликтов и создания новых. Именно в этом таится причина нового этапа противостояния между турецкими войсками и Рабочей партией Курдистана.
Такой же курс реализуется ПСР и на внешнеполитической арене. Турция проводит агрессивную неоосманскую политику [3. С. 71 – 78] и старается получить выгоды от того, что фактически является географическим посредником между сирийским кризисом и страдающей от наплыва мигрантов Европы [1. С. 79 – 93]. В тех же целях она делает все возможное, чтобы не допустить завершения войны в Сирии. И по той же причине Турция выбрала путь конфронтации в отношениях с Россией.
Тем не менее, несмотря на все провокации со стороны Турции, Россия, по нашему убеждению, не должна на них поддаваться. Необходимо четко осознать, что конфликт двух стран никому не принесет никакой пользы, что двум крупным евразийским державам – России и Турции, – предстоит либо сотрудничать, либо смириться с кровопролитными столкновениями. Для реализации позитивного сценария России следует выстроить серьезную долгосрочную стратегию в отношении своего южного соседа и перейти к более активному внешнеполитическому курсу в отношении него. Эти позитивные идеи очень важно донести и до турецкого народа, в руках которого через несколько лет, несомненно, появится новая возможность выбрать власть, отвечающую его коренным интересам. Проблема заключается, однако, в том, что на данный момент реальной альтернативы ПСР в Турции не существует, поскольку оппозиционные партии либо расколоты, либо ограничиваются популистскими лозунгами и критикой действующего режима, не предлагая стратегии выхода из кризиса.
Литература
1. Аватаков В. А., Касаткин П. И., Хрусталев И. М. Евробезопасность, интеграция и «мягкая сила» миграции в XXI в. // Вестник МГИМО-Университета. 2012. № 6.
2. Аватков В. А. Курдская проблема на турецком поле // Вестник МГИМО-Университета. 2012. № 2.
3. Аватков В. А. Неоосманизм. Базовая идеологема и геостратегия Турции // Сободная мысль. 2014. № 3.
4. Аватков В. А., Кочкин М. В. Парламентские выборы в Турции. // Свободная мысль. 2015. №4.
5. Аватков В. А., Чулковская Е. Е. Центры турецкой культуры имени Юнуса Эмре – «мягкая сила» Турции // Геополитика и безопасность. 2013. №2(22).
6. Германия увеличит помощь Турции для решения миграционного кризиса // РИА Новости. 24.01.2016 (http://ria.ru/world/20160124/1364132314.html (дата обращения: 06.03.2016)).
7. Крупнейший теракт в Анкаре в истории Турции унес жизни 95 человек // http://ria.ru/world/20151011/1299970161.html (дата обращения: 06.03.2016).
8. Эрдоган: США должны определиться, Турция или курды являются их партнером // ТАСС. 07.02.2016 (http://tass.ru/mezhdunarodnaya-panorama/2646800 (дата обращения: 06.03.2016)).
9. Kılıçdaroğlu CHP grup toplantısında konuştu // Hürriyet. 2016. 09.02 (http://www.hurriyet.com.tr/kilicdaroglu-chp-grup-toplantisinda-konustu-40052284 (дата обращения: 06.03.2016)).
Ранний опыт государственного строительства большевиков и Конституция РСФСР 1918 года
7
wh0cd2999954 [url=http://cialisonline2017.com/]Cialis Online[/url]