Сложное экономическое и внешнеполитическое положение Ирана сохранилось и в 2023 году. После более двух лет работы правительства Э. Раиси, надежды населения на кардинальное улучшение своего положения не оправдались.
Значительное влияние на состояние экономики и на внутриполитическую ситуацию оказали внешние факторы. Начавший складываться с 2022 г. новый виток санкций не ослабел и в 2023-м, а с октября 2023 г. внешнеполитические отношения Ирана осложнились взрывоопасной ситуацией в ближневосточном регионе из-за израильско-палестинского конфликта (военных действий между Движением исламского сопротивления – ХАМАС и Израилем).
Всегда поддерживавший права палестинцев Иран настаивает на всех уровнях на мирном разрешении возникшей проблемы, стремится не допустить прямого военного вмешательства в конфликт третьих стран. Тем не менее, не может не вызвать тревогу заявление верховного лидера аятоллы Али Хаменеи о том, что «мусульманские нации и даже не мусульманские народы мира очень недовольны продолжающимися преступлениями оккупационного режима сионистов, и, если эти зверства продолжатся, силы сопротивления и мусульмане мира потеряют терпение, и никто не сможет их остановить» [4].
В такой обстановке в сентябре 2023 г.началась предвыборная кампания и регистрация кандидатов, окончательный список которых будет опубликован в феврале 2024 года. Выборы в меджлис (иранский парламент) 12-го созыва и в Совет экспертов 6-го созыва, который избирает верховного лидера страны – рахбара, будут проведены 1 марта 2024 года. Значимость результатов выборов в Совет экспертов выросла и в связи с возрастом действующего верховного лидера Али Хаменеи, которому в 2024 г. исполнится 85 лет, и в связи с появлением разных точек зрения на возможного преемника рахбара. Если до избрания Э. Раиси президентом он рассматривался как один из наиболее вероятных кандидатов на пост рахбара, то в 2023 г. такие предположения не озвучиваются, и все больше говорится о возможности создания в качестве высшего органа власти совета высших богословов (факихов).
Вопрос выбора рахбара приобрел в последнее десятилетие особую актуальность еще и в связи с тем, что в ситуации постоянно сменяющих друг друга политических элит и осложнения отношений с ведущими странами мира в структуре власти Ирана заметно возросла роль Али Хаменеи и его администрации, тесно связанных с армией, Корпусом стражей исламской революции (КСИР) и могущественными в финансовом отношении исламскими фондами. Внутриполитическая стабильность режима во многом обеспечивается этим возросшим влиянием самого рахбара и его административного аппарата.
Социально-политические проблемы
В 2022 г. переговоры в Вене о восстановлении СВПД[1] приближались к положительному решению, но были прерваны из-за развернувшегося осенью 2022 г. массового протестного движения, связанного с соблюдением дресс-кода для женщин. Если в предыдущие годы протесты были вызваны экономическими факторами и не носили долговременного характера, причиной этих протестных выступлений стал усилившийся контроль за строгим соблюдением правил ношения хиджаба, который привел к смерти задержанной из-за не совсем правильного с точки зрения полиции ношения хиджаба [6. С.143-145]. И эти выступления стали самыми прдолжительными со времени образования Исламской республики Иран (ИРИ).
Этому способствовала политика консервативного крыла политических сил, которые еще при правительстве Х. Роухани начали захватывать власть в высших органах власти, а после формирования кабинета Э. Раиси стали ведущей политической силой. Одним из проявлений их политики стало ужесточение контроля над соблюдением исламских норм в быту, над современными техническими возможностями социальных связей. Еще в 2022 г. Э. Раиси практически начал свою деятельность на посту президента с борьбы с «неправильным ношением хиджаба», а в Мешхеде, в котором тесть президента (аятолла Ахмад Алам-оль-хода) является пятничным имамом (имам джомме), прокуратура даже просила мэра города запретить пользоваться метро женщинам, неправильно носящим хиджаб. Между тем к 2022 г., как показывали опросы, за обязательный хиджаб высказывалось не более 12%. Меджлис попытался также принять закон о контроле над информационным пространством (пока он не принят). Из-за возникавших в 2022 г. протестных акций экономического характера ограничена скорость интернета, участились случаи закрытия сайтов.
Начавшаяся осенью 2022 г. протестная «антихиджабная» кампания оказалась беспрецедентной для ИРИ не только из-за ее длительности, но и из-за масштаба охвата населения и территории. Свою роль сыграла поддержка со стороны иранской эмиграции, ряда западных государств, главным образом, через информационные технологии, что дало повод властям Ирана говорить о влиянии на оппозиционное движение внешних сил. Основной социальной силой этих выступлений была молодежь, главным образом, получившая высшее образование. Именно среди нее фиксируется в последние два года наибольший уровень безработицы. По данным Центра по проведению социальных опросов Gamaan, в феврале 2023 г. более 80% опрошенных заявили о своей поддержке протестных акций, причем 44% – о личном участии в протестах, а осудили протестные акции только 15%. [3. С.270-278.]
Принимаемые властями против протестующих меры все более ужесточались вплоть до использования силовых методов, арестов и т.п. Наиболее ожесточенными стали протесты в национальных провинциях, сопровождавшиеся гибелью участников с обеих сторон.
Особенно сложная ситуация сложилась в Курдистане, Восточном и Западном Азербайджане, Хузестане, в Систане и Белуджистане. К началу 2023 г. в целом по стране ситуацию удалось стабилизировать. И в феврале к 44-й годовщине революции рахбар страны объявил широкую амнистию арестованным ранее участникам движения. Сохраняющаяся до сих пор нестабильность в Систане и Белуджистане связана уже с иными причинами – угрозой проникновения группировок из Пакистана и противоречиями из-за использования воды с соседним Афганистаном.
Несмотря на подавление в 2023 г. оппозиционного движения и широкую амнистию, напряженность, связанная с бытовым контролем, сохраняется. Если в разгар движения были отменены патрули за ношением одежды, то уже летом 2023 г. на улицы вновь вернулась полиция нравов [5], хотя ее контроль смягчился. Тем не менее, 1 октября 2023 г. полиция задержала в метро Амриту Гераванд [1], которая в результате ареста попала в больницу и после 28-дневной комы скончалась [7].
Это отразилось и на отношении иранского общества к проблеме контроля за ношением хиджаба, и на ужесточении позиции в отношении Ирана правозащитных организаций ряда стран. Меджлис, долго разрабатывавший проект Закона о хиджабе и целомудрии, в сентябре 2023 г., наконец, принял его. Законопроект предусматривал высокие штрафы и меры наказания за несоблюдение хиджаба в общественных местах, вплоть до тюремного заключения. Но из-за противодействия даже некоторых реалигиозных деятелей Закон в принятом меджлисом виде пока не получил одобрения Наблюдательного совета или Совета стражей.
Политическая элита страны понимает, что многие проблемы, в том числе связанные с правилами ношения одежды, не решены и усиливают существующую в обществе напряженность, которая в любой момент может привести к всплеску социальной нестабильности. Об этом говорят не только прореформаторские и умеренные консервативные силы, но и представители военных, КСИР, религиозные деятели. Если реформаторы и даже умеренные консерваторы выступают за реформы, вплоть до внесения изменений в конституцию, то сторонники жесткого консервативного и антизападного курса требуют ужесточения подходов в борьбе с любыми отступлениями от исламских норм [3. C. 270-278].
При тесных связях Э. Раиси с мешхедским духовенством (он – не только зять имам-джоме Мешхеда, но ранее и возглавлял крупнейший на Ближнем Востоке вакф «Астане Годс Раззави» с центром в Мешхеде) его отношения с духовенством Кума (основной религиозный центр ИРИ и один из главных центров шиитского богословия на Ближнем и Среднем Востоке) достаточно отстраненные, хотя до избрания Э. Раиси президентом кумское духовенство всегда играло заметную роль при принятии важных решений не только религиозного, но и государственного характера.
О нестабильности внутриполитической ситуации говорят не только опросы населения, но и произошедшая за последний год смена нескольких министров, чиновников высшего ранга, руководителей религиозных фондов. В конце октября 2023 г. рахбар, например, произвел новые назначения глав двух крупнейших исламских фондов Ирана, созданных после образования ИРИ на базе конфискованной собственности. Новым главой Фонда обездоленных (Боньяде мостаззефин), который активно ведет экономическую деятельность за пределами Ирана, в т.ч. и в России, Али Хаменеи назначил Хоссейна Дегана - бывшего генерала ВВС КСИР, бывшего министра обороны в правительстве Махмуда Ахмадинежада, бывшего главу Фонда шахидов (Боньяде шахид) и советника рахбара.
А глава Фонда обездоленных, тесно связанный с КСИР, Парвиз Фаттах был в тот же день (29.10.2023) назначен главой упоминавшегося выше фонда «Сетад» (Сетаде эджаре-йе фармане эмам – штаб исполнения указов имама), который занимает в социально-экономической жизни современного Ирана весьма значительные позиции и который превратился в крупный холдинг с капиталом более 100 млрд долларов. По словам Мохаммада Мохбера, который в правительстве Э. Раиси стал первым вице-президентом, а до этого являлся главой «Сетад», именно этому фонду рахбар поручил построение «экономики сопротивления» в ответ на введенные в отношении Ирана санкции. Этот фонд наиболее близок рахбару и использует поступления от шиитского налога – хумса (20% дохода), добровольно уплачиваемого населением в пользу уммы. Фонду передано столько недвижимости, что П. Фаттах, выступая на инагурации 3 ноября 2023 г., заявил о возможности продажи некоторых объектов фонда через фондовую биржу [10].
Хотя большинство депутатов меджлиса, избранного еще при Х. Роухани, являются, как и члены правительства Э. Раиси, представителями радикального консервативного лагеря, все заметнее стали разногласия между правительством и меджлисом, особенно между его спикером М. Галибафом и президентом Э. Раиси.
Доказательством разногласий между исполнительной и законодательной властями является неприятие окончательного варианта 7-го пятилетнего плана, который должен был вступить в действие еще в 2022 году. В разработке этого плана участие принимал также Совет экспертов, состоящий из 86 членов – богословов и правоведов, основной задачей которого является избрание рахбара.
Можно говорить о сохранении на иранской политической арене двух основных политических сил – консерваторов и реформаторов, хотя последние утратили свои позиции во властных структурах. Но и те и другие не сплочены, как раньше. Реформаторы разделились на несколько течений, не имеют единого лидера, что и привело к их фактическому уходу с политической арены. Но и консерваторы тоже разделены на партии и течения, особенно сильны разногласия между умеренными и радикальными консерваторами (партия «Пайдари»).
Одной из проблем предстоящих 1 марта выборов в меджлис и Совет экспертов станет явка избирателей, уровень которой отражает степень доверия населения к избираемым органам власти и которая снизилась при проведении последних выборов. Высока вероятность, что основная борьба развернется между кандидатами консервативных сил. Перспектива допуска Наблюдательным Советом, осуществляющим проверку кандидатов, сторонников реформаторского лагеря может способствовать повышению уровня явки избирателей.
Нет единства и среди представителей высшего духовенства, что делает особенно острой предвыборную борьбу за места в Совете экспертов. В условиях обострившихся в последний год проблем, связанных с правами женщин, можно ожидать увеличения попыток женщин стать кандидатами на выборах в Совет экспертов, чего Наблюдательный Совет не допускал ранее.
Внутриполитические разногласия отчетливы видны и внутри предпринимательского сообщества. Даже среди представителей крупного частного капитала нет единого мнения относительно ни роли государства в экономике, ни направлений экономического развития, ни ориентации во внешней политике на различные группы стран. Так, почти полгода шло переизбрание руководства Торгово-промышленной палаты Ирана (более 400 членов), во главе которой долгие годы стоял Голам Хоссейн Шафеи[2], занимавший относительно умеренную позицию.
Позиция избранного 18 июня 2023 г. с незначительным перевесом голосов на должность руководителя ТПП Ирана Хоссейна Салахварзи, отстаивающего интересы частного сектора, сторонника ограниченного вмешательства государства и особенно правительства в экономику, в ценообразование, нередко не совпадает с интересами тех квазигосударственных компаний, которые образовались в результате распродажи госсобственности в условиях санкционной блокады и снижения активности рынка капитала.
Через несколько дней после его избрания около 30 членов парламента, относящихся к жестким консерваторам, даже призвали правительство аннулировать выборы, но 70 членов парламента выступили против такого вмешательства в дела ТПП. В июле 2023 г. по рекомендации Министерства безопасности Министерство промышленности и торговли даже запретило Х. Салахварзи участвовать в конференции, посвященной Национальному дню промышленности и шахт [17].
Сторонники Х. Салахварзи выступают за экономические реформы, ликвидацию параллельных институтов, ограничение вмешательства правительства в экономику, в личную жизнь, за внесение изменений в конституцию. [18] Его не поддерживают руководители крупных компаний, которые тесно связаны с государственными, религиозными и военными структурами.
Тем не менее говорить о сколько-нибудь организованной оппозиции внутри страны нет никаких оснований, власть продолжает сохранять стабильность и равновесие.
Иранская экономика на современном этапе – состояние и проблемы
На объем, структуру и динамику иранской экономики наибольшее влияние в 2023 г., как и во все последнее десятилетие, оказывали санкции. Еще в 2010 г. Совбез ООН принял жесткую Резолюцию 1929, осложнившую отношения Ирана с большинством стран и ставшую основой введения многосторонних санкций в отношении этой страны. В 2012 г. иранские банки были отключены от межбанковской системы передачи данных SWIFT, что крайне негативно отразилось и до сих пор продолжает отражаться на иранской экономике, на ее внешнеторговых свяхях.
Подписание с «шестеркой» стран (члены СБ плюс Германия) в июле 2015 г. СВПД изменило динамику экономического развития с отрицательной на положительную. Но выход в 2018 г. США из СВПД и введение новых санкций вновь привело к кризисному положению Ирана (к 2020 г. экономика сократилась на 2,9%). Начавшиеся переговоры о восстановлении СВПД уже в 2021-2022 гг. привели к повышению ВВП на более чем 4% [15. P. 3].
Однако в 2022/2023 г. негативное влияние на экономику оказало развернувшееся осенью-зимой «антихиджабное движение», которое вызвало остановку работы предприятий, особенно магазинов, базаров. А отключение в период волнений интернета привело к сокращению электронной торговли, получившей широкое распространение после распространения ковида. Начавшееся ослабление контроля за применением санкций в процессе переговорного процесса в Вене было приостановлено введением новых санкций. И уже за 2022/2023г. темп роста снизился до 3,8% [24. P. 20].
Поводом для новых санкций в отношении Ирана (уже и со стороны ЕС) стали силовые меры против «хиджабных протестов». Другим поводом для введения санкций стало использование Россией иранских БПЛ при проведении спецоперации на Украине.
Тем не менее спрос на нефть на мировом рынке и рост цен на нее позволили Ирану увеличить ее добычу и экспорт, что привело к росту в 2022/2023г. и положительным прогнозным оценкам на 2023/2024 г. По данным ЦБ Ирана, в 1 кв.1402г. (в апреле-июне 2023 г.) увеличение ВВП составило 6,2%. Он был обеспечен ростом нефтяной отрасли – на 16,4% [13].
Однако подсчеты Всемирного банка и Мирового валютного фонда дают менее радужную картину. Согласно опубликованным МВФ в октябре 2023 г. данным, ожидаемый прирост за 2023 г. не превысит 3,0% (за 2022г. – 3,8%). В октябре МВФ даже повысил прогнозные оценки на 2024 г., которые он давал в апреле. Если тогда он прогнозировал рост в 2024 г. в 2,0%, то в октябре темп был повышен до 2,5% [22. P. 43]. Всемирный банк в июне 2023г. определил ожидаемый рост за 2023 г. не выше 2,2%, в 2024г.– в 2% [23. P. 152], но в октябре также повысил их: на 2023 г. до 4,1%, а на 2024 г. до 3,5%. [21. P. 8]. Несмотря на некоторые расхождения, тренд на повышение прослеживается и у ЦБ Ирана, и у Всемирного банка, и у МВФ, что свидетельствует о стабильности иранской экономики, хотя новый конфликт в Газе может изменить прогнозные оценки.
Изменения в динамике экономического развития можно проследить по данным Всемирного банка.
Табл. 1. ВВП Ирана
|
|
ВВП, млрд. долл.
|
% роста (к пред. году)
|
|
2010г.
|
486,8
|
5,8
|
|
2015г.
|
408,2
|
-1,4
|
|
2020г.
|
239,7
|
3,3
|
|
2021г.
|
359,7
|
4,7
|
|
2022г.
|
388,5
|
2,7
|
|
2023г.*
|
391,5
|
4,1
|
Рост экономики в 2022-2023 гг. был обеспечен как за счет нефтяной отрасли (10%), роста услуг и промышленности (3,5%). В июне 2023 г. добыча нефти достигла максимума за четыре года. Иранская нефть продавалась по ценам ниже средней для стран ОПЕК, но это смогло обеспечить рост валютных доходов и поступления в бюджет, что позволило снизить до минимума бюджетный дефицит – до 0,4% от ВВП в 2022/2023 г. и прогнозировать его в размере 0,7% в 2023/2024 г. [24. P. 8]
Увеличение темпов роста экономики, несмотря на высокую инфляцию, отразилось на восстановлении жизненного уровня населения. Если величина ВВП на душу населения по ППС с 17 390 долл. в 2010 г. упала к 2015 г. до 12 700 долл, то в 2021 г. выросла до 16 610 долл, и восстановила свой уровень в 2022 г., составив 18 130 долларов.
Таким образом, Ирану удалось сохранить рост, несмотря на постоянно вводимые санкции и широкомасштабное оппозиционное движение, продлившееся до весны 2023 г., когда рахбар Али Хаменеи накануне 11 февраля (день исламской революции) объявил о широкой амнистии арестованным участникам демонстраций.
Ссанкции, особенно связанные с экспортом нефти, не могли не сократить объемы внешней торговли, которая в 2020/2021г. не достигала 100 млрд долл.. Однако затем он возобновила рост и только за 9 месяцев 2022/2023г. составила около 130 млрд долл. [15. P. 14].
Санкции оказали огромное влияние на изменение товарной и географической структуры внешней торговли. В 2019/2020 г. доля ненефтяных товаров впервые в истории Ирана превысила долю нефтяного экспорта. Это соотношение сохранилось и в 2021/2022 г., но уже в 2022/23 г. экспорт нефти вновь превысил ненефтяной - за счет увеличения ее закупок Китаем. В октябре 2023 г. поставки иранской нефти в Китай (около 2 млн барр./день) даже превысили экспорт нефти в эту страну из Саудовской Аравии.
В ненефтяном экспорте решающие позиции заняла продукция промышленных отраслей, главным образом, нефтехимии. В первом полугодии 2023/2024 г. (март-сентябрь 2023 г.) на долю нефтехимии пришлось 52% всего ненефтяного экспорта, на долю продукции остальных отраслей обрабатывающей промышленности – 15%, горнодобывающей – 27%, на долю сельскохозяйственной продукции – 6% [11].
В 2022/2023 г. крупнейшими четырьмя торговыми партнерами Ирана являются: в импорте – ОАЭ (30%, главным образом за счет реэкспорта европейских товаров), Китай (26%), Турция (10%), Индия (4%). В ненефтяном экспорте на первом месте находится Китай (27%), затем следуют Ирак (19%), Турция (14%), ОАЭ (10%) [24. P. 14]. Сокращение числа торговых партнеров делает иранскую торговлю более уязвимой к колебаниям мирового рынка и увеличивает заинтересованность Ирана в расширении внешнеторговых акторов.
В этой ситуации важную роль играет расширение торговли Ирана и России. Фактором, который будет способствовать увеличению объемов торговли с Россией и дальнейшему расширению численности торговых партнеров Ирана, является его присоединение к БРИКС (с января 2024 г.) и вступление в ШОС (2022). Все предложенные первым вице-президентом М. Мохбером на сессии ШОС в Бишкеке в октябре 2023 г. инициативы непосредственно связаны с расширением экономического и транспортного сотрудничества Ирана, в т.ч. с Россией.
Табл.2. Российско-иранский товарооборот, млн долларов.
|
Годы
|
экспорт
|
импорт
|
оборот
|
% роста
|
|
2015
|
1000
|
240
|
1240
|
34,0
|
|
2020
|
1424
|
797
|
2221
|
105,6
|
|
2021
|
3068
|
967
|
4035
|
181,7
|
|
2022
|
3150
|
750
|
4900
|
121,4
|
По различным российским и иранским оценкам, в 2023 г. объем российско-иранской торговли превысит 5 млрд долларов. При этом доля России во внешнеторговом обороте Ирана, как и доля Ирана в российской внешней торговле, не превышает одного процента. Но если на протяжении долгих лет Иран для России в значительной мере представлял интерес лишь как рынок сбыта промышленной продукции, то в настоящее время возрос интерес к возможности получения из Ирана (или через него) промышленной продукции, в т.ч. военного назначения.
В 2022 г. Иран увеличил экспорт промышленных товаров в Россию на 30% (полистирол, насосы, автокомпоненты, станки для металлообработки и т.д.), и эти поставки впервые превысили экспорт российских промышленных товаров в Иран. Стало расширяться инвестиционное сотрудничество с Россией. По иранским оценкам, приток ПИИ в Иран составил в 2022/2023 г. 4,2 млрд долл., главным образом, за счет роста инвестиций из России – до 2,8 млрд долл. [8], или более 66%. Китай по объему притока ПИИ в Иран занял лишь шестое место.
Росту инвестиционного сотрудничества России с Ираном может способствовать установление отношений с исламскими формами бизнеса. Летом 2023 г. Государственная Дума РФ приняла закон о проведении в России эксперимента по внедрению исламского банкинга с 1 сентября (пока временно на два года – до 1 сентября 2025 г.) в четырех субъектах России – Дагестане, Чечне, Башкирии и Татарстане. Это будет способствовать формированию положительного образа России и развитию с ней финансовых и торговых связей.
В политической жизни Ирана все большую роль играет крупный частный бизнес, тесно связанный с государственными, военными и религиозными структурами. Продолжает усиливаться влияние КСИР – как в военном, так и в экономическом отношении. Несмотря на проводимую приватизацию (продажу через фондовую биржу акций госкомпаний), продолжают сохранять свое влияние, в т.ч. и на политическую жизнь страны, исламские фонды и вакфы. Все исламские фонды (боньяды) и вакфы тесно связаны между собой и с рахбаром, а их руководители периодически сменяют друг друга, входя в высшие государственные органы.
Проблемы экономического развития
Однако за положительными темпами экономического роста скрывается ряд острых проблем. Как и в прошлом году, сохраняется высокая инфляция. Недаром рахбар Али Хаменеи, который в своих посланиях по случаю каждого Нового года озвучивает его главную цель, заявил 21 марта 2023 г., что в наступающем 1402 (2023/2024) г. важнейшей проблемой остается проблема экономики, и провозгласил его лозунг: «Контроль над инфляцией и рост производства» [2].
Правительство Раиси, понимая, что инфляция усиливает нестабильность в обществе, предпринимает различные меры для ее снижения – путем снижения банковских ставок, периодического введения регулируемых цен и др. В 2022/2023 г. она превышала 48%. Рост цен на продовольствие был еще выше, определяя около 40% общего инфляционного уровня. По прогнозам МВФ и Всемирного банка, ожидаемый уровень инфляции в 2023 г. - 47%. Эти прогнозы в целом соответствуют реальной ситуации на иранском рынке.
Высокая инфляция отражается на валютном курсе, затрудняет расчеты с зарубежными партнерами. Введенный правительством Х. Роухани постоянный курс (1 долл. = 42 тыс. риалов) отменен, во внешних операциях используется биржевой курс (NIMA), но одновременно применяются различные льготные курсы при импорте стратегически важных товаров –пшеницы, фармацевтики и др. Валютный курс очень неустойчив. В сентябре 2023 г. он превышал 270 тыс. риалов, в начале ноября был выше 510 тыс. риалов [12].
Остается низким уровень капиталовложений. Накануне введения в отношении Ирана международного режима санкций, т.е. в 2010/2011 г., норма капиталовложений составляла 34,1% ВВП, а в последующие годы стала снижаться, опустившись в апреле-июне 2023 г. до 14,6%. И только к осени 2023 г. уровень капиталовложений поднялся до 17,2% [15. P. 5] . Особенно резко сократилась в накоплениях доля оборудования. Это означает, что в эксплуатацию вводится мало новых мощностей, что, в свою очередь, отражается на росте безработицы (официальный ее уровень – 9%, реальный вдвое выше).
Резкое падение инвестиционного коэффициента объяснялось уходом с иранского рынка большинства зарубежных компаний, опасающихся попасть под вторичные санкции. В результате сократился приток иностранных прямых инвестиций (ПИИ). Если после подписания СВПД приток прямых иностранных инвестиций возрос до более чем 5 млрд.долл., то после введения американских санкций в период президентства Д. Трампа он сократился до 1,5 млрд. долларов [25. P. 198]. После ухода большинства западных компаний с иранского рынка основным источником ПИИ в Иран стал Китай (до 40%), но после 2022 г. ситуация изменилась: на иранском рынке капитала стало увеличиваться присутствие российских инвестиций.
Россия участвует главным образом в финансировании крупных инфраструктурных проектов, строительстве новых блоков АЭС в Бушере, в завершении ТЭС «Сирик», в газонефтяных проектах. В мае 2023 г. подписано соглашение об участии России в сооружении 162-километровой железной дороги Решт – Астара, которая замкнет железнодорожную сеть Западного коридора «Север–Юг». Это сделает Астару важнейшим звеном такой магистрали, порт будет иметь выход не только на шоссейные, но и на железные дороги Ирана и Азербайджана. Россия берет на себя частичное финансирование этого проекта, а российские компании рассматривают возможности инвестирования в иранские морские пути, в совместную с Ираном деятельность в рамках МТК «Север-Юг» [9. С. 86]
Объем накопленных инвестиций, несмотря на снижение их притока, остался довольно значительным: 60,1 млрд. долл в 2021 г., 61,6 млрд долл в 2022 г. , что позволяет говорить о том, что некоторые из наиболее крупных проектов заморожены на время, но не выведены из страны. Узким местом остается инвестирование в транспорт, главным образом железнодорожный. В этих условиях крупнейший из исламских фондов, созданных после революции на базе конфискованной собственности – Фонд обездоленных - создал свой железнодорожный холдинг, который в 2023 г. начал производить железнодорожную технику [14].
Еще одной из острых проблем последних нескольких лет стал бюджетный дефицита, обусловленный снижением деловой активности и сокращением из-за санкций доходов от экспорта нефти. Эти доходы обеспечивают не только значительную часть бюджета, но и наполнение Фонда национального развития, средства которого расходуются на крупные проекты и не включаются в госбюджет.
Поступления в бюджет от нефти в 2022/2023 г. составили более 80% поступлений от налогов [24. P. 7]. В 2023/2024 г. даже плановые расчеты предусматривали рост бюджетного дефицита, который в последние несколько лет правительство пытается покрыть за счет продажи госсобственности и заимствований у банков и Национального фонда развития. В 2023 г. Ирану удалось увеличить, согласно данным ОПЕК, добычу нефти (в августе 2023г. – до 3 млн барр/сутки [19. P. 49], что способствовало сохранению положительного сальдо текущего платежного баланса до осени 2023 г. и бюджетного баланса. Весь международный долг в настоящее время, по данным ЦБ Ирана, не превышает 6,4 млрд. долларов [15. P. 14].
Ирану удается удерживать ситуацию в экономике на грани стабильности, несмотря на зависимость от мирового рынка нефти, возможностей реализовывать нефть и закупать необходимые промышленности полуфабрикаты и оборудование.
Влияние внешнеполитических тенденций на ситуацию в стране
Несмотря на некоторые расхождения в проведении внутренней политики, правительство Э. Раиси и меджлис Ирана в целом поддерживают курс на противостояние с США и Израилем, на укрепление шиитской оси сопротивления (Иран – Ирак – Сирия – Ливан – хуситы Йемена) и на проведение курса «поворот на Восток».
Начавшееся в октябре 2023 г. военное противостояние между Движением исламского сопротивления (ХАМАС) и Израилем обострило и без того сложное положение Ирана в регионе. Израиль обвиняет иранское руководство в подготовке военного крыла ХАМАС и его финансировании. Восстановление дипломатических отношений Ирана с Саудовской Аравией, вызвавшее потепление в отношениях и с другими арабскими странами региона, не дали Израилю возможности убедить ближневосточные страны в «вине» Ирана за разгоревшийся конфликт. Иран, несмотря на тесные связи не только с Хезболлой, но и с ХАМАС, на момент написания статьи (осень 2023 г.) воздерживался от непосредственного участия в конфликте, официально порицая не столько Израиль, сколько США за их поддержку и разжигание военных действий на Ближнем Востоке. Такая политика встречает поддержку широких кругов населения, что укрепляет позиции сторонников Э. Раиси на предстоящих выборах.
* * *
Анализ экономического и внутриполитического положения в Иране накануне предстоящих всеобщих выборов в парламент и в Совет экспертов показывает, что в стране в результате санкционного давления, утраты повышательной динамики экономического развития, противостояния различных политических направлений, раздробленности политических сил – сложилась обстановка, граничащая с нестабильностью.
До октября 2023 г. внешнеполитический курс на резкое противостояние Западу, невзирая на санкции, введенные в связи с подавлением «антихиджабского движения» и поставками БПЛ России, не встречал единодушной поддержки населении. Сейчас ситуация изменилась. Обвинения Ираном Израиля и особенно США в разгоревшемся конфликте в Газе и в игнорировании прав палестинцев встретили единодушную поддержку широких масс.
Сохранение положительных темпов развития также вносит свой вклад в сокращение конфликтогенности между различными социальными стратами иранского общества, что, несомненно, окажет влияние на ход избирательной кампании и результаты выборов.
Литература
1. В Иране умерла 16 летняя Амрита Гераванд, задержанная в метро из-за отсутствия хиджаба. Коммерсант. 28.10.2023. – https://www.kommersant.ru/doc/6309988
2. Верховный лидер революции: 1402 год – год сдерживания инфляции и роста производства. – https://www.leader.ir/ru/content/26383/%D0%9D%D0%BE%D0%B2%D0%BE%D0%B3%D0%BE%D0%B4%D0%BD%D0%B5%D0%B5-%D0%BF%D0%BE%D1%81%D0%BB%D0%B0%D0%BD%D0%B8%D0%B5-%D0%BD%D0%B0%D1%86%D0%B8%D0%B8 (дата обращения: 22.03.2023).
3. Дунаева Е. В. Протестная кампания 2022г. в ИРИ // Мусульманский ареал к югу от рубежей России (Турция, Иран, Афганистан, Пакистан, этнический Курдистан). Сб.ст. / Отв. ред. В.Я.Белокреницкий, Н.М.Мамедова, Н.Ю.Ульченко; Ин-т востоковедения РАН. М. : ИВ РАН, 2023.
4. Если преступления в Газе не прекратятся, сопротивление не остановить. –https://www.leader.ir/ru/content/26735/%D0%92%D1%81%D1%82%D1%80%D0%B5%D1%87%D0%B0-%D1%81-D0%BF%D1%80%D0%B5%D0%B4%D1%81%D1%82%D0%B0%D0%B2%D0%B8%D1%82%D0%B5%D0%BB%D1%8F%D0%BC%D0%B8-%D0%BD%D0%B0%D1%83%D1%87%D0%BD%D0%BE%D0%B9-%D1%8D%D0%BB%D0%B8%D1%82%D1%8B (дата обращения: 22.10.2023).
5. Кармазин И. Покрывало угнетало: почему в Иране снова ловят женщин без хиджаба. – https://centrasia.org/newsA.php?st=1689749940(дата обращения:19.07.2023).
6. Мамедова Н. М. Иран в 2022 году // Свободная мысль. 2023. №2.
7. На станции метро полицейские применили к девушке грубую силу. ТАСС.28.10.2023. – https://tass.ru/obschestvo/19141075 (дата обращения:28.10.2023).
8. Россия стала страной номер один по инвестициям в Иран // Ведомости. 24.03.2023. – https://www.vedomosti.ru/economics/articles/2023/03/24/967929-rossiya-stala-stranoi-nomer-odin-po-investitsiyam-v-iran (дата обращения:24.03.2023)
9. Федулов И. В. Международный транспортный коридор «Север-Юг» в новых геополитических условиях:современное состояние и перспективы // Восточная аналитика. 2023. № 14(3).
10. П. Фаттах: Прожеха-йе ниметамам Сетад такмил мишавад (на перс. яз.). Незаконченные проекты Сетад завершит. – https://donya-e-eqtesad.com./%D8%A8%D8%AE%D8%B4-%D8%AE%D8%A8%D8%B1-64/4016854-%D9%81%D8%AA%D8%A7%D8%AD-%D9%BE%D8%B1%D9%88%DA%98%D9%87-%D9%87%D8%A7%DB%8C-%D9%86%DB%8C%D9%85%D9%87-%D8%AA%D9%85%D8%A7%D9%85-%D8%B3%D8%AA%D8%A7%D8%AF-%D8%AA%DA%A9%D9%85%DB%8C%D9%84-%D9%85%DB%8C-%D8%B4%D9%88%D8%AF (дата обращения: 08.11.2023)
11. Сахам санае мохталеф аз садерат гейр нафт(на перс.яз). Доля различных отраслей в ненефтяном экспорте // Донья-е эктесад. 21.10.2023.
12. Тормоз геймати доллар Техран (на перс. яз.). Тормозная цена тегеранского доллара // Донья-е эктесад. 08.11.2023.
13. Чера «рожд» хас намишевад. Почему не ощущается рост? (на перс. яз) // Донья-е эктесад. 08.10.2023.
14. Эмзае тафахомнаме сармаегозари рейли бе арзеш биш 10 миллиард туман (на перс. яз). Подписание железнодорожного соглашения на сумму более 10 млрд. туман // Донья-е эктесад. 04.10.2023.
15. Central Bank of IRI. Economic Trends,1401(2022/23). N 10.
16. Consumer Price Index for the Month Mehr , the Year 1402. 04.11.2023.– https://amar.org.ir/english/SCI-News-Archive/ID/22183/consumer-price-index-for-the-month-mehr-the-year-1402-base-year-1400100 (дата обращения: 4.11.2023).
17. Iran’s Government Continues Pressure On Chambers Of Commerce / Iran International. – https://www.iranintl.com/en/202307051914 (дата обращения: 07.05.2023).
18. Iran's Hardliners Seek More Control Over Economy, Private Sector / Iran International. 25.10.2023. – https://www.iranintl.com/en/202310242310 (дата обращения:25.10.2023).
19. OPEC Monthly Oil Market Report. September 2023.
20. National Consumer Price Index by Expenditure Deciles in the Month of Bahman of the year 1401. – https://www.amar.org.ir/english/SCI-News-Archive/ID/20875/national-consumer-price-index-by-expenditure-deciles-in-the-month-of-bahman-of-the-year-1401 (дата обращения: 28.02.2023).
21. World Bank. Balancing Act: Jobs and Wages in the Middle East and North Africa when Crisis Hot.October 2023.
22. World Economic Outlook: Navigating Global divergences. IMR|October 2023.
23. World Bank. Global Economic Prospects. June 2023.
24. World Bank. Iran Economic Monitor Monitor: Moderate Growth Amid Economic Uncertainty. Spring/Summer 2023.
25 World Investment Report 2023.
[1] Совместный всеоблемлющий план действий, заключенный Ираном и «шестеркой стран» (члены СБ ООН плюс Германия) в июле 2015 г. о снятии с Ирана санкций в обмен на отказ от развития ядерной программы. В 2018 г. из него вышли США и возобновили санкции в отношении Ирана, даже усилив их.
[2] Был министром легкой промышленности, послом Исламской республики Иран в Российской Федерации.
Ранний опыт государственного строительства большевиков и Конституция РСФСР 1918 года
7
