Еще в начале XVIIIвека, подорванная революциями и войнами, Англия была просто бедна. За счет чего же она менее чем за сто лет обрела могущество?
Открытость элит
Источник внутренней демократичностивласти (не мешавшей жестокости к народу) - война Алой и Белой Розы (1455-1487 годы), в которой знать вырезала сама себя. Погибли почти все аристократы и служилое сословие в целом. Было убито 105 тыс.чел. – 3,75% населения.
Богатства истребленной аристократии достались торговцам.
Истребившая себя феодальная знать не мешала, в отличие от Франции и Испании, формированию прогрессивного по сравнению с ней абсолютизма. Он опирался на мелких и средних дворян (включая бывших торговцев), сражавшихся за покровительство «своего» лорда-протектора, - место которого после гибели знати занял король.
Война Алой и Белой розы дала невиданное развитие спецслужбам. Похоже, с того времени служение им стало нормой английского джентльмена – и источником британской мощи.
Но главное ее следствие - дефицит элиты, породивший уникальный социальный механизм: английское мелкое и среднее сельское дворянство (джентри), в отличие от континентального, было открытым сословием, пополнявшимся из купцов и богатых крестьян. Торговцы не в порядке исключения, а открыто и законно, массово пополняли ряды дворянства.
В лице джентри абсолютизм опирался на купцов и разбогатевших крестьян, расширив свою социальную базу до непредставимых на континенте масштабов. Это обеспечило внутренний демократизм английской элиты.
Форсировало это и развитие рынка: новое английское дворянство (в отличие от старого континентального) было вскормлено им.
Не сдерживаемый феодалами капитализм развивался через «огораживание». Землевладельцы сгоняли крестьян с земли, превращая ее в пастбища. Продавать шерсть было выгоднее, чем зерно, и «овцы съели людей».
Впрочем, зверства «огораживания» преувеличивались. После разрухи из-за чумы 1348-1349 годов и войны Алой и Белой розы Англия лежала в руинах, и еще в 1520-х годах «земли было больше, чем людей»; ее дефицит возник в 1550-е годы. К 1500 году было выведено из долевого владения в частную собственность 45% земель, а за весь XVIвек огородили еще не более 2,5% [5, 7].
«Огораживания» были болезненны потому, что охватывали лучшие земли (на этих 2,5% могло собираться 10% урожая и жить 20% крестьян). С земель сгоняли незаконно занявших их за годы разрухи, возделывавших их иногда поколениями, - и этих сквоттеров никто не считал.
Ключевая причина обнищания – приток серебра после открытия Америки, обесценивший его во всей Европе. За 1510-1580 годы в Англии еда подорожала втрое, ткани – в 2,5 раза, что обогащало купцов и джентри при разорении крестьян и не занимавшихся бизнесом землевладельцев. Поэтому земельная собственность джентри росла за счет земель крупных лордови секуляризованных в XVIвеке монастырей.
Когда вызванное обнищанием бродяжничество стало проблемой, за него ввели смертную казнь, обеспечив крайне дешевой рабочей силой мануфактуры и поместья новых дворян, а затем и флот с его каторжными условиями. В XVI веке за бродяжничество было казнено свыше 160 тыс.чел. - в 1,5 раза больше погибших в войне Алой и Белой розы.
В итоге крестьянство было уничтожено как класс, деревня перешла на капиталистические рельсы, торговцы и кулаки становились дворянами.
Банкирские дома - ускоритель прогресса
Джентри вступили в союз с банкирскими домами. Те возникли в итальянских городах-государствах (уже в первой трети XIIIвека они «опутали долговой сетью значительную часть Европы» [3]), разжигая для финансирования самые разные войны. Вслед за переносом центра деловой активности (из-за укрепления Османской империи, развития морских путей в Индию и Новый Свет) они стали переносить центр своей деятельности в Западную Европу.
В 1582 году венецианская аристократия решила превратить в свой плацдарм Голландию, но Тридцатилетняя война показала уязвимость последней. Кроме того, венецианцам пришлось конкурировать в ней с евреями-марранами, бежавшими туда из Испании и Португалии. «Единственной альтернативой Голландии была Англия – мало того, что остров…, но государство с …сильной потенцией превращения в ядро североатлантической мир-экономик...» [3].
Венецианские финансисты (вместе с еврейскими банкирскими домами, в которых они затем растворились) оплодотворили косную среду джентри богатейшей политической и интеллектуальной традицией Венеции (и иудаизма).
В Английской революции 1640-1660 годов финансисты поддержали парламент, бывший оплотом джентри (Елизавета Iвзяла под контроль денежное обращение, ущемив их интересы). Победа Кромвеля, которого они оплачивали в гражданской войне, дала им контроль за экономикой Англии.
От союза монархии и джентри – к союзу парламента и купцов
Процветание Англии в первой половине XVIIвека было неустойчиво: после запрета вывоза шерсти 80% экспорта составляли шерстяные ткани. Потребность купцов в защите от голландских конкурентов, а правительства – в росте доходов усилила протекционизм.
Навигационные акты 1651-1673 годов установили, что импорт может поступать в Англию только прямо из страны-производителя на английских либо ее кораблях. Это исключило из английской торговли Голландию. Нужные Европе колониальные товары шли в Англию, - и колонисты покупали все необходимое в ней. Английские купцы стали посредниками между колониями и Европой, получая сверхприбыли от искусственно созданной монополии.
Голландия стагнировала, Англия бурно развивалась (за XVIIвек число ее кораблей и таможенные доходы выросли вдвое) и заняла ее место торгового лидера Европы (в том числе в работорговле).
Карл IIне мешал бизнесу: он вернулся в другую страну и не пытался ее переделать (кроме заигрываний с католицизмом, что дало ему союз с Францией против Голландии и субсидии от Людовика XIV, позволившие ему в конце правления отказаться от налогов, регулировавшихся противостоявшим ему парламентом). Сложившиеся в середине 1670-х тори (сторонники монархии и англиканства) и виги (сторонники парламента и протестантов) были едины в неприятии католиков и французов. Это спасло их от военного конфликта друг с другом, что стало шагом к цивилизованному устройству государства, не ослабляемом, но усиливаемом внутриполитической борьбой.
Яков IIвосстановил против себя Англию за три года: народ возненавидел его за поддержку католицизма, «новое дворянство» и финансисты – за попытку вернуть абсолютизм.
Виги и тори объединились против Якова II, и банкиры профинансировали интервенцию Вильгельма Оранского и госпереворот. Билль о правах 1689 года знаменовал переход к конституционной монархии.
Виги победили, но при поддержке тори. Основанное на выгоде единство элиты укрепилось, включая партнерство между парламентом и купцами, - и оказалось направлено против Франции. Через сто лет оно сокрушит Францию, направляя Великую революцию через сеть тайных обществ и скрытого финансирования (что будет ответом на 1 млн.ливров, направленным Людовиком XVI в июне 1776 года на войну североамериканских колоний против Англии: по Макиавелли, не смертельный удар убивает нанесшего его).
Госпереворот в ходе интервенции зовется революцией (да еще Славной), так как она сформировала фундаментальный фактор британской конкурентоспособности: патриотическое объединение управленческой и коммерческой элиты общим стратегическим интересом, основанным на использовании государства как своегоинструмента во внешней конкуренции.
Банк Англии - первый частный центральный банк
Благодаря Славной революции купцы и лендлорды с охотой стали кредитовать правительство, которое они контролировали через парламент, а королевский долг стал национальным и превратился в локомотив развития страны. (Во Франции одалживать королю деньги было рискованно, что ограничивало кредит – двигатель экономики – и способствовало поражению в конкуренции с Англией).
Банкиры, кредитуя торговлю, с удовольствием финансировали и вызываемые ее расширением войны. Но в 1693 году они отказали парламенту ради создания частного банка в качестве центрального и установления этим контроля за всеми финансами общества.
Идея такого банка для эпохи государственно-частных компаний была логичной: банкиры предложили тот же механизм, который купцы использовали в торговых компаниях.
Новизна заключалась в кредитовании не внешней торговли, а государства. Обязательства частного банка были обеспечены государством и выпускались для оплаты долга правительства. Парадокс (и смысл этого института) состоял в том, что его обязательство (банкнота) было в конечном счете долгом правительства перед ее держателем, - а выпускаться могла без согласования с правительством.
Таким образом, приватизация государства нового типа, отделенного от королевской семьи и представляющего собой общественный, а не частный институт, в Англии произошла почти в момент его создания. И стала фактором будущего могущества, поскольку приватизаторы считали себя частью Англии, не приобретя за последующие века иной идентичности, кроме английской.
Банк Англии был создан в 1694 году для финансирования войны с Францией так же, как ФРС в 1913 году для финансирования Первой мировой. Но, если для американских банкиров раздуваемая ими война была инструментом завоевания господства над миром, их английские предшественники использовали ее лишь для захвата экономической власти в стране.
Вероятно, в число основателей Банка Англии вошли король и наиболее влиятельные члены парламента; это объясняет механизм оплаты его капитала, по наглости сопоставимый с махинациями российских либералов.
Для покупки его акций в момент учреждения инвесторы, чьи имена никогда не были названы, должны были уплатить 1,25 млн.фунтов стерлингов золотом, но уплатили лишь 1 млн. [2] (возможно, Вильгельм IIIкак король не стал платить). Золотом из этого миллиона не было оплачено ничего. 20% было внесено обязательствами банкирских домов (возможно, по завышенной оценке), а 80% средневековыми «мерными рейками»– деревянными деньгами, ценившимися до 40% номинала. Правительство, оплатив заем, обеспечило учредителям банка почти двукратную прибыль (а с учетом не оплаченного капитала рентабельность операции для учредителей составила 2,3 раза) [4]!
«Мерные рейки» как казначейские обязательства для защиты от подделки монет ввел около 1100 года Генрих I. На деревянные рейки наносились зарубки, обозначающие сумму, после чего они расщеплялись вдоль так, чтобы зарубки сохранялись на обеих частях. Фактура дерева, характер расщепления и зарубок исключали подделку. Одна часть оставалась у короля, вторая выплачивалась как его обязательство и принималась в уплату налогов. Формально хождение реек было отменено лишь в 1826; пожар, уничтоживший здание парламента в 1834 году, был вызван их сожжением. Возможно, они хранились так долго для влияния парламента на Банк Англии, - как свидетельство грандиозного мошенничества при его создании.
Ньютон как отец Британской империи
Слабость власти после Славной революции усилила порчу монеты, вызвавшую кризис. С серебряных шиллингов - основы денежного обращения - массово срезали края для переплавки.
Правительство еще в 1662 году начало чеканить высококачественные, не поддающиеся обрезке монеты, но их прятали как сокровища либо переплавляли и вывозили в Европу (из-за порчи монеты серебро как товар было дороже, чем как монета).
В обращении оставались лишь обрезанные монеты все худшего качества, что вызвало в 1694-1695 годы массовые банкротства. 12% монет в обращении было фальшивыми, а у оставшихся было срезано 48% их общего веса [6].
Сочетание взявшихся за оздоровление денежной системы людей демонстрирует уникальность английской политической культуры: ученик Ньютона канцлер казначейства Монтегю; Сомерс – глава партии вигов, с 1697 года – лорд-канцлер Англии; Локк – врач, философ, теоретик парламентаризма, с 1696 года - комиссар по делам торговли и колоний; Ньютон – автор великих «Математических начал натурфилософии».
Причина появления среди денежных реформаторов философа и ученого – роль науки в Англии. Длительные социальные катаклизмы скомпрометировали все его институты: и королевскую власть, и церкви, и аристократию, и суды, и парламент. В результате арбитром в столкновениях интересов стали ученые как сословие, сочетающее интеллект с низкой зависимостью от политической и хозяйственной жизни.
Ключевая проблема была проста: кто должен платить за замену порченой монеты на полновесную? В перечеканку XVI века монеты менялись по весу – по стоимости сданного серебра. Это обернулось разорением населения: после обмена человек получал в 1,5-2 раза меньше, чем сдавал, а долги и налоги оставались прежними. И обобранное население с удвоенной энергией бросилось портить уже новую монету.
Ньютон настоял на оплате перечеканки правительством: деньги менялись по номиналу, и даже обрезанные до половины шиллинги менялись на полновесную новую монету один к одному.
Обмен обошелся в 2,7 млн. фунтов стерлингов – почти полтора годовых доходов казны, основную часть которых пришлось занимать у английских и голландских банкиров и купцов, заинтересованных в стабильности фунта стерлингов. «В 1992 году …Гайдар заявил, что компенсация обесцененных вкладов потребует суммы, равной доходу бюджета за 6 кварталов. Величина этой суммы произвела на депутатов огромное впечатление, но именно такую сумму в относительных масштабах государство выплатило англичанам в конце XVII века» [1].
Автора идеи назначили ее исполнителем, - но обмен, едва начавшись, был сорван (что вынудило впервые в Европе выпустить в обращение кредитные билеты): Монетный двор не мог отчеканить нужное количество денег. В нем царили пьянство и воровство; нормой были дуэли, чеканы продавали фальшивомонетчикам.
Ньютон добился от парламента диктаторских прав, вплоть до создания своей тюрьмы и сыскной полиции (первой финансовой полиции Европы), а также статуса Главного обвинителя короны по финансовым преступлениям[1].
Совершенствование технологии, открытие 5 временных монетных дворов в других городах и строительство передвижных машин для чеканки денег позволило нарастить ее почти в 10 раз.
Английское государство достигло установленного Ньютоном уровня управляемости, по оценкам, лишь в середине XIX века! Его порядки были столь эффективны, что сохранились в Монетном дворе почти четверть тысячелетия. Так, архивы его управления Монетным двором в 1936 году выставили было на аукцион в Лондоне, но тут же засекретили: их сведения о правилах Монетного двора могли помочь немецкой разведке.
Ньютон спас Англию менее чем за два года, ликвидировав катастрофический дефицит наличности уже к концу 1697[2]. Но созданный им лучший в мире Монетный двор стал не нужен: огромные (и дорогостоящие) мощности лишились загрузки.
Выходом стала чеканка монет для международных торговых компаний. Чтобы обеспечить «фронт работ», Ньютон добился установления цены серебра почти на 10% ниже среднеевропейской. Это удачно вписало Англию в мировое разделение труда.
Для торговли с Востоком надо было щедро платить серебром (бывшим главной мировой валютой), и несколько компаний-монополистов испытывали постоянную нужду в нем. Монетный двор Ньютона удовлетворял их жажду (да еще и по льготной цене, и быстро, и в любых объемах) в обмен на льготные кредиты Англии, обеспечившие подъем ее хозяйства.
Подобным вывозом серебра в торговле с Востоком ранее занимались Венеция, Антверпен и Амстердам. Ньютон использовал опыт венецианских банкиров, перенесших свою активность в Англию, в новых условиях: когда торговые компании, свободные капиталы Европы и уникальный баланс политических сил дали ему превратить госдолг в мотор развития.
Ньютон поставил на службу Англиивесь мировой торговый капитал. Дешевый кредит, преобразовав страну, позволил собирать беспрецедентно высокие налоги – около 20% ВНП. (В других европейских странах пределом, грозящим бунтом, считалось 10% ВНП; попытка достичь его стала в концеXVIIIвека роковой для Франции. Англия же легко собирала почти ту же сумму налогов, что и Франция с в 2,5 раза большим населением.)
Специфика английского госдолга - идеальное обслуживание, - вероятно, вызванно тем, что король и верхи политической элиты как тайные совладельцы Банка Англии оказались на стороне кредитора, а не заемщика (парламента). Отказ короля от абсолютной политической власти (в Славной революции) сопровождался захватом им (при учреждении Банка Англии) части власти экономической; это дополнило «систему сдержек и противовесов» в политике такой же системой в экономике. Знать, уступив торгово-финансовому капиталу часть политической власти, захватила в обмен часть власти экономической и вместо противостояния с капиталом слилась с ним в единый властно-хозяйственный механизм.
Это слияние стало основой британской мощи: энергию, которую другие нации растрачивали на внутреннюю борьбу за власть, англичане направили вовне.
Уже к середине XVIII века госдолг достиг 140 млн. фунтов стерлингов и стал самым большим в мире, вызывая (как сейчас госдолг США) ужас публицистов и энтузиазм кредиторов. Когда в 1782 году Англия попросила у банкиров Европы заем в 3 млн. фунтов, ей предложили 5 млн..
Механизм госдолга сделал Англию объектом вложения всех свободных капиталов мира. Неограниченный кредит обеспечил ее модернизацию: паровые машины могли строить все, а вот деньги на массовое оборудование ими фабрик были лишь у Англии [1].
Пирамида госдолга, наряду с симбиозом аристократии и предпринимателей обеспечивающая ее могущество и опиравшаяся на него, рухнула лишь в ХХ веке – вместе с Британской империей.
Литература
1. 26.Менцин Ю. Л. Закон испорченной монеты. // «Независимая газета» 7 ноября 2015 года.
2. 31. Овчаров А. История денежного обращения в Британской империи. http://akmos-trade.tumblr.com/post/308726346/%D0%B8%D1%81%D1%82%D0%BE%D1%80%D0%B8%D1%8F-%D0%B4%D0%B5%D0%BD%D0%B5%D0%B6%D0%BD%D0%BE%D0%B3%D0%BE-%D0%BE%D0%B1%D1%80%D0%B0%D1%89%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D1%8F-%D0%B2-%D0%B1%D1%80%D0%B8%D1%82%D0%B0%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B9-%D0%B8%D0%BC%D0%BF%D0%B5%D1%80%D0%B8%D0%B8
(дата обращения – 16 октября 2018 года)
3. ФурсовА.И. Di Conspiratione.О заговоре. М.: Товарищество научных изданий КМК. 2016.
4. 49. Carswell J. The South Sea Bubble (Revised ed.). England: Alan Sutton Publishing Ltd., 1993.
5. 53. Gay E.F. The Inquisitions of Depopulation in 1517 and the 'Domesday of Inclosures' «Transactions of the Royal Historical Society» 14.1, 1900.
6. 58. Roseveare H. The Trasury 1660-1870. The foundations of control. London, 1973.
7. 62. Wordie J.R. The chronology of English enclosure, 1500-1914. “The economic history review”, Vol. 36, No. 4 (1983).
[1]Существенно, что 16 июня 1696 года приказ лорда Казначейства дал Ньютону право получать сверх жалованья (как и директору Монетного двора) определенный процент с каждой отчеканенной монеты, - хотя, конечно, его рвение в ходе перечеканки и последующей денежной экспансии определялось далеко не только этой причиной.
[2]К 1700 году, за 4 года под руководством Ньютона было отчеканено монет более чем на 5,1 млн. фунтов стерлингов – в полтора раза больше, чем за предшествующие 35 лет с начала машинной чеканки в 1662 году (3,3 млн. фунтов). Из оборота было изъято около 95% бракованной серебряной наличности.
Ранний опыт государственного строительства большевиков и Конституция РСФСР 1918 года
7
[url=https://stromectolgf.com/#]stromectol for sale[/url] stromectol uk