Ранний опыт государственного строительства большевиков и Конституция РСФСР 1918 года
7
22814
|
Официальные извинения
957
96184
|
Становление корпоративизма в современной России. Угрозы и возможности
231
77614
Максим Грек: послание из XVI века современным политикам 59
16224
Многие отождествляют героя данной статьи с выходцем из Византии иконописцем Феофаном Греком (ок. 1340 - ок. 1410), расписавшим большое число русских церквей. Максим Грек (1470–1556) более известен любителям отечественной истории как богослов или святой русской церкви (канонизирован в 1988), образ которого запечатлен на иконах, чем как политический мыслитель и советник правителей.
ПОРТРЕТ СУДЬБЫ
Грек был приглашен из Афона в Москву правителем Московского государства великим князем Василием Иоанновичем[1] для перевода богослужебных книг. Необходимость в них порождалась возникновением различных ересей, умножением церквей и монастырей и необходимостью богослужений в них, возникновением училищ. М. Грек (светское имя Михаил Триволис) стоит особняком среди советников отечественных государей. Выходец из знатного греческого рода, отец как воевода защищал Константинополь от турков. Получил неплохое образование, набожный монах с Афона. Участвовал в выборах в Совет острова Корфу, которые, впрочем, проиграл. Владел греческим и латинским языками и так называемыми словесными науками — грамматикой, поэтикой, риторикой и диалектикой, философией. Его сотрудник по переводам монах Силуан в предисловии к сделанному Греком переводу Иоанна Златоуста отмечал, что он превосходил людей того времени мудростью, разумом и остроумием [15. C. 66-67]. Первоначально вел. князь Василий III «часто пользовался его советами в делах церковных и государственных» [31. C. 18]. Переведенную им Толковую Псалтирь Собор одобрил и назвал её источником благочестия. Но постепенно отношения с царем стали ухудшаться. Грек расценил назначение митрополитом Даниила, который был духовником вел. князя, как незаконное из-за отсутствия согласования с константинопольским патриархом. Позднее добавился троекратный отказ митрополиту в переводе «Церковной истории» Феодорита [29], т.к. в ней приведены суждения еретиков (Ария и Македония), которые могут «ввести в соблазн» непросвещенных читателей. Сыграло свою роли и возникновение немногочисленного интеллектуального сообщества в келье Грека – около 11 человек [21. С. 13], которое А.И. Клибанов назвал «Московской Академией Максима Грека» [9. С. 166], и обличительность его ума, помноженная на критику высшей власти и духовенства, неудержимость характера и не сложившиеся отношения с митрополитом Даниилом, который был главным инициатором судов-соборов. Собор 1525 г. несправедливо обвинил Грека в порче священных книг и заточил в Иосифо-Волоцкий монастырь с тяжелыми условиями: полным запретом на общение с духовными и светскими лицами, переписку и сочинительство, причастие, резким ограничением чтения. Судьба его собеседников сложилась еще менее счастливо. Берсень-Беклемишева приговорили к смерти и обезглавили[2], а его ближайшему другу дьяку Ф. Жареному за сомнения в милосердии великого князя вырезали язык и били кнутом. Наказали и ближайших помощников Грека по переводам: монаха Силуана уморили в Соловецком монастыре, переписчика Михайло Медоварцев сослали в Коломну. Второй собор 1531 г. отправляет в темницу Иосифо-Волоцкого монастыря его ученика князя-монаха Вассиана Патрикеева [21. С. 63], а Грека переводит в Тверской монастырь с щадящими условиями. В 1541 году по ходатайству троицкого игумена, бояр и поддержке Ивана Грозного Максима освобождают и переводят в Троице-Сергиев монастырь. Здесь он вернулся к привычному занятию, переводя с греческого Псалтырь. Итак, заточение — почти на четверть века, игнорируя неоднократные его просьбы отпустить в Афон. Спустя полтора века ситуация повторилась у ученого хорвата Крижанича (1618–1683), который надеялся в России улучшить свое благосостояние, но попал на 15 лет в ссылку в Тобольск, хоть и относительно комфортную [13]. Не менее образованный Крижанич бездоказательно отнес М. Грека к числу искателей денег в Московском государстве [10. C. 74, 77], но приобрел и перевел его «Слово об исхождении Святого Духа» [8. С. 584] и даже обстоятельно возразил ему в «Обличении на Соловецкую челобитную» [10]. По сути это было идеологическим противостоянием во времени между преданным католичеству Крижаничем и убежденным в православии монахом, идеи которого обрели немалое признание в русском обществе. В России Максим Грек занимался «книжным делом»: переводил богослужебные книги, писал послания высокопоставленным лицам, имеющие консультативный характер или являющиеся «наставлениями» для многих, обличал ереси [21. С. 7]. Помимо этого, он фактически стал советником двух государей — Василия III и его сына И. Грозного, а также бояр Ф. Карпова, В.М. Тучкова, Алексея Адашева и Сильвестра, князя Петра Шуйского и его сына Михаила, митрополита Макария и др. Полемичность Грека продолжала возникшую с XI века традицию древнерусской словесности, связанную с Поучениями, Словами и Посланиями, обычно имевшими конкретный персональный или идейный адрес. Так, в «Слове о законе и благодати митр. Илариона» противопоставляется православие иудаизму, а в «Послании Феодосия Печерского князю Изяславу» обличается латинская (католицизм) и мусульманская веры. Послания Феодосия, как и у Грека, эмоциональны и обличительны, в оправдание он говорит: «если стану молчать из-за вашего ропота, угождая вам по вашей слабости, то камни возопят». Отвечая на вопрос князя об употреблении мяса в пост, советует ему получить разрешение от «отца духовного», а при наличии у него «избытка питать убогих». Ему же он советует к «вере латинской не приобщаться», не хвалить её. Но, проявляя человеколюбие, подавать милостыню любому нищему и тому, кто попал в беду вне зависимости от веры, будь то «иудей, сарацин, болгарин, еретик, латынянин или язычник, всякого помилуй и от беды избави»[3]. Близкие мысли развивал в своих посланиях М. Грек. Князь П. Шуйский ранее приходил к Греку для беседы об астрологии[4], но, когда последний попал в опалу, обратился к нему за разрешением причаститься, без чего он пребывал «уже семнадцать лет». А также попросил передать ему «греческие книги,… привезенные с собою для своего назидания и на утешение духовное окаянной души моей (из Афона — Г.М.)» [26. Ч. I. XXXVII. С. 265]. На пути в Кирилло-Белозерский монастырь Иван Грозный с женой и младенцем–сыном на три дня останавливается в Троице-Сергиевом монастыре. В нем он беседовал с М. Греком, который дал ему совет воздержаться от этой поездки и предрек кончину сына, что и произошло.
ОСНОВА ПОЛИТИКИ
В политическом мировоззрении Грека наивысшая и все определяющая сила — Бог или Спаситель[5]. По его убеждению, для земных царей «нет ничего крепче и тверже… как вера в Бога, любовь и надежда». Но важна не только вера и слова его, но и исполнение святых его заповедей «умной силой царей». Царю также необходимо постоянно держать в своем воображении «одушевленный образ Самого Царя Небесного» — живого и видимого [26. Ч. I. XXVIII. С. 221]. Такой подход далек от западной традиции, придающей политике и консультированию сугубо рациональный и прагматический смысл. В Слове «О покаянии…» Грек точно характеризует механизм проникновения во власть. В его основе — самонадеянность ума, полная уверенность в своих способностях. Такие считают себя «делателями всякой правды,… исполненными всякой премудрости и разума», устремляясь «на какую-нибудь властительскую должность». Процесс её достижения Грек разделяет на два этапа. Первый - налаживание отношений «с состоящими во власти», второй — угождение и лесть (ласкание[6]), вручение подарков, щедрые обещания, если исполнится «желаемое и искомое нами» [26. Ч. I. IV. С. 80]. Восхождение на «высокие престолы» («на царскую высоту из низкого состояния») и низвержение с них он объясняет «советом и мановением божественным». При этом неверующие забывают что Господь есть «мститель всякого богомерзкого дела и ничто таковое не оставляет без наказания» [26. I. VII. С. 120]. Их Грек смело называет «притеснителями», когда они «вместо царей становятся мучителями» [26. I. XXVI. С. 205]. За четыре века до Грека его предшественник монах и советник князей и бояр Феодосий Печерский (ок. 1008-1074)[7] в «Поучении о казнях Божиих» высказывает идею возмездия Бога или «казни людям», наступающие за нечестие и забвение заповедей Божиих: за «убийства, кровопролития,… свары, зависть, братоненавидение, клеветы». За это Господь наказывает «смертью, голодом, нашествием иноплеменников, засухой и пр.». Поэтому должно жить мирно «не только с друзьями, но и врагами,… но не врагами Божиими,.. держащими неправую веру». Грек, продолжая мысль о «казнях Божиих», говорит, что при совершении «городами и целыми народами» беззаконных дел Господь на них «посылает неурожаи, губительные болезни, внезапные нашествия дальних народов, или страшные землетрясения» [26. Ч. I. II. С. 45]. Опираясь на Божественное Писание, Максим указывает три причины «казней на людей» Господом. За блудную жизнь и нечистоту» наказаны «современники Ноя, также Содом и Гоморра». За «нечестие и непокорение Ему, или за преступление Его заповедей» и неверие чудесам Моисея пострадал «Фараон и весь Египет». За нарушение заповедей израильский народ попал в угнетение «иноплеменниками», а затем — вавилонянам [26. Ч. III. XXII. С. 287]. При всем критицизме Максим Грек далек от мысли, отстаивающей право народа на смещение монарха и изменение характера власти: с его точки зрения этим правом наделен лишь Бог. Он убежден, что «скипетр царь получает от Бога»: только он «как поставляет царя, так и отставляет…» [26. Ч I. XXII. С. 220]. В «Послании к преосвященнейшему митрополиту всея России» Грек развивает мысль царя Юстиниана о двух великих опорах — священстве и царстве, делая существенные оговорки: требуется четкое согласование мирской и церковной власти, они должны покориться Всевышнему, «твердо соблюдая Его спасительные заповеди и установления», и четко, «отечески, а вместе и властно» определить «положение своих подчиненных» [26. Ч. I. VIII. С. 103]. Духовные лица или святители умоляют Господа о прощении «наших грехов» и «примиряют с нами» [26. Ч. I. VIII. С. 103]. Они должны «без стеснения обильно учить, советовать царю… угодное и любезное Тебе». Вступаться за попавших в опалу, осужденных и наказанных законом и властью [26. Ч. I. XXIX. С. 228]. Этот обычай с давних времен именуется «печалованием» как благотворительность высших духовных лиц [33. С. 2]. Выполняя данный долг и находясь в многолетнем заключении, Грек в послании иерею Сильвестру просит о помощи не себе, но детям покойного князя и воеводы Никиты Борисовича (Туренина), находящихся в нужде: у «них большой долг и три сестры» [26. Ч. I. XXXII. С. 240-242]. В отличие от духовенства, царство «заведует делами человеческими»» [26. Ч. I. XXV. С. 187], заботится «о подданных, направляет всегда (? — Г.М.) царскую державу к лучшему» [26. Ч. I. VIII. С. 103]. В различных посланиях Максим требует от царя почтения и внимания, защиты и превознесения митрополита и епископов. К тому же правитель должен «с благопокорностью слушать и принимать архиерейские советы и наставления, и исполнять их делом» [26. Ч. I. XXIX. С. 228]. Но отношения между двумя этими опорами Грек не склонен трактовать как равноправные. «Цари с благоговением и любовью целуют руки святителей, как освященные Богу Вышнему, и главу свою пред ними преклоняют наравне с прочим народом, получая от них благословение знамением честного креста». Отсюда он делает вывод о приоритете священства, которое «больше царской власти земных царей» [26. Ч. III. XXII. С. 101]. При этом Грек допускает критику царем духовных лиц и монастырей. Молодому царю Ивану IV он пишет: «весьма прилично благочестивым царям исправлять священнические недостатки, чтобы не сказать — прегрешения». И жестко критикует злоупотребления церковью имуществом[8] и «хищения чужих имений и стяжаний». Все имеющееся «обратили на свои излишества и на устройство своего житейского положения,… живут во всяком изобилии и удовольствии, питаясь пространно и обильно обогащая своих родных и родственников» [26. Ч. I. VIII. С. 111]. В Стоглаве — основном документе собора 1551 года — (вопрос 8) царь Иван Грозный говорит о покупке своего сана архимандритами и игуменами — «власти докупаются». О тратах на своих родственников, на «племянников, бояр, гостей, и с любимых друзей». Священники корыстолюбивы и «всякими нуждами одержимы» [1. С. 28]. В вопросе Собора о «милостыне» отмечено, что богадельни (больницы) получают финансирование из казны и благотворителей, но в них «нищие, гнилые и престарелые голодные без ухода умирают, без покаяния и причастия». В вопросе 15 «О монастырях» говорится о наличии у них права беспошлинной торговли, падении числа монахов, скудном их питании, неиспользовании помещений. В итоге царь задает резонный вопрос: «Где та прибыль, и у кого корысть?» [28. С. 33]. В Послании царю Грек рекомендует не поддаваться страсти «богомерского… раболепного сребролюбия». А царский скипетр подчинять попечению о нищих и милосердию к ним [26. Ч. I. VIII. С. 110-111].
ПРАВИТЕЛЬ: ИДЕАЛ И ПОЛИТИКА
В различных произведениях Грек указывает идеальные качества правителя. Одни носят общепсихологический характер, как разум и мужество. Самообладание и воздержание со ссылкой на античного драматурга Менандра Грек трактует как целомудрие, обуздывающее «естественные движения» [26. Ч. I. VIII. С. 117]. Другие характеристики связаны с отношением к людям — кротость, милосердие, благость и человеколюбие. Натура политика и любого человека пронизывается тремя побуждениями к добру. Святые силы «всегда привлекают нас к доброму»; помогает им «доброе произволение» и естественная наклонность или «естественное делание нашего ума». Благодаря уму «словесная часть души» повинуется «слову Божию» и подчиняет «бессловесную часть души» [26. Ч. II. XVII. С. 234]. Рассуждая о разуме и его развитии, Грек наделяет его пластичностью, уподобляя воску или бумаге — от них он «ничем не отличается». Когда привыкает к «добрым или злым… навыкам и обычаям», то в них «он пребывает до конца и охотно живет в них» [26. Ч. I. VIII. С. 104-105]. В то же время ум всегда находится под влиянием нравственности — двух противоположных сил. Каждая «производит на него свое действие: одна — добродетели, а другая — порока». Он признает воздействие на разум эмоций, когда он «ослеплен и омрачен бурею гнева» и ярости [26. Ч. II. I. С. 4]. Уму царя необходима постоянная трезвость и бодрствование [26. Ч. I. VIII. С. 104]. Его нужно устремлять на ежедневную заботу «о благоустроении подчиненных», она должна превосходить «всякую меру и всякое слово». Грек не был трезвым политическим мыслителем, если бы не осознавал естественность противоречий и конфликтов между государствами. Мысль правителя «никогда не может успокоиться по причине часто возникающих недоумений и беспокойств со стороны соседних народов» [26. Ч. I. VIII. С. 108]. Важны негативные характеристики правителей, которые Грек обстоятельно перечисляет. Нередко их берут в плен порождаемые телом страсти — чревоугодие, пьянство и блуд[9]. Кроме того, возникают и многочисленные душевные страсти: гордость, лень и праздность, зависть и ревность, лукавство и пронырливость, ложь и лицемерие [25. С. 155]. У политиков, удерживающих в руках «царский скипетр и управление», чаще всего возникают три основных страсти [26. Ч. I. VIII. С. 114]: сластолюбие (чревоугодие), славолюбие (тщеславие) и сребролюбие (любостяжание). Им Грек дает точные и красочные описания. В основе каждой лежит чрезмерная любовь к чему-то — привязанностям тела, славе и богатству. Они есть «червь и огонь, горящий без конца», но непостоянны и как «цвет весенний со временем проходит и пропадает» [26. Ч. I. I. С. 2, 3]. Когда душа царя охвачена этими страстями, «все подчиненное ей истребляется различными обидами». Но могут возникать и значимые политические последствия. Так Грек предупреждает о «страшной буре мятежа и частых бунтах», которые «колеблют» общество [26. Ч. I. VIII. С. 103-104]. «Желание славы», переплетенное с «завистью» и «гордостью», порождает «страшные споры и вражды в людях,… и льстивые речи». И ведет к «погибели несчастные народы» [26. Ч. I. I. С. 10]. Близок славолюбию феномен властолюбия. Признавая необходимость власти, Грек выделяет две её формы. Высшая власть у Бога, а земная власть служит Богу и людям. Мыслитель выступает против нарушающих закон ради власти: «дерзают беззаконно (курсив мой — Г.М.) достигать какой бы то, ни было власти» [26. Ч. I. IV. С. 80]. Максим Грек емко — лишь на одной странице трактата о душе и уме — рисует замечательный портрет упоенного властью человека, называя его «прегордым рабом». Он «беснуется желанием править и распоряжаться подобными себе» [26. Ч. I. I. С. 22]. Ему присуще пренебрежение к закону, самоуверенность и гордость, славолюбие, надменность и пр. «Каждое дело направлено у него к тому, чтобы получить земные похвалы». Он убежден, что «поставлен распоряжаться самим законом», а не опираться на него «для правильного управления подчиненными». «Мысленные же очи у него ослеплены люблением тщетной славы», а «весь его ум занят золотом». Воздевая жезл власти, он «гневно грозит ударить по хребту убогого человека», а все его устремления продиктованы тем, «как угодить властям». «Язык его развязан,… все говорит с гневом и досадой». Получив «начальство над городом, …не заботится более о соблюдении данных ему правил и не хочет пребывать в тех границах власти, какие ему определены». «Берет взятки» [26. Ч. I. I. С. 22]. Становится «тяжелым, величавым и свирепым, выражая это криком, диким взглядом и мучительством» [26. Ч. I. II. С. 42]. Суть сребролюбия состоит в неограниченности, одержимости богатством, в использовании всех возможных способов его получения и накопления [26. Ч. I. VIII. С. 114–115]. Она есть «корень всех зол», от которого проистекают «брани и войны, и пленения, и разбойнические нападения по всей земле и по морю» [26. Ч. I. II. С. 35]. Сребролюбие подчиняет себе правосудие. Оправдывает «за мзду всякого обидчика» и наделяет властью недостойного, приносящего «наибольшую мзду» [26. Ч. I. XX. С. 166]. Грек отвергает богатство, полученное неправедно (мамона[10]): при использовании «всякой неправды», «посредством процентов», «присвоением чужого и всякого рода насилия», «по самолюбию», «сребролюбию», а также угнетая «бедных подвластных поселян» [26. Ч. I. III. С. 68, 71]. Как пример гибельного воздействия страстей правителей Грек приводит просуществовавшую тысячу лет Византию, которую называет «великолепным и сильнейшим Греческим царством». В нем совершались торжественные богослужения, высились прекрасные храмы, сохранялись «сокровища высочайшей мудрости и высокого разума». Причинами его крушения Грек считает немилосердную социальную политику и несправедливый закон, великую гордость и превозношение царей, иудейское сребролюбие и лихоимство, ограбление имений подчиненных, отсутствие помощи боярам, живущим в бедности, обиду вдов, сирот и нищих [26. Ч I. XXII. С. 222]. Побежденные «златолюбием» византийские цари «возненавидели всякий закон правосудия, оправдывая за мзду всякого обидчика, также и в священные саны возводили не тех, которые сего достойны, но кто принесет наибольшую мзду» [26. Ч. I. XX. С. 165–166]. Наконец, важны характеристики правителя, связанные с его деятельностью; в политической науке они обозначаются «типом правления». Под правдой Грек подразумевает справедливый и праведный суд, который «не смотрит на лица судящихся и не берет подкупа». Милосердие прощает совершаемые грехи [26. Ч. I. VIII. С. 117, 103]. Осуждаемая им неправда есть «отнятие чужих имений, стяжание» [26. Ч. I. VIII. С. 109-110]. В «Послании к православным правителям об управлении» сделан акцент на более высоком свойстве мудрости — «премудрости». Кротости сопутствует «доброе расположение ко всем нам» и забота (попечение) о подчиненных [26. Ч. I. XXVII. С. 114-115]. Грек допускает также и страх «для исправления их, а не для погубления» [26. I. VII. С. 117]. В «Послании к благоверному царю и великому князю всея России Иоанну Васильевичу» повторяются те же характеристики, но уточняется адрес «кротости»: она должна проявляться в отношении неимущих, а «щедрость» — к боярам. К «милости» прибавляется умение вступаться за обиженных и «отмстить» тем, кто нанес обиду, проявляя при этом «великую любовь к ним и божественную ревность» [26. Ч. I. XXVII. С. 214-215]. Разграничиваются две разновидности мужества — телесное и духовное[11]. Первое необходимо воинам: оно сокрушает тела, стены и видимых врагов. Второе «как бы крепкою уздою страхом Божиим и божественным рачением» обуздывает «богомерзкие плотские страсти», ярость и гнев [26. Ч. I. VIII. С. 99]. В других посланиях Грек к ним прибавляет «душевную силу и терпение», необходимые для преодоления поношений, напастей и приключений, возникающих от «бесов и лукавых людей» [26. Ч. II. VII. С. 78; 26. Ч. I. I. С. 5, 9, 29]. Двояким будет результат этой борьбы: «честь или наказание», «награда и венцы» или «осуждение и муки». Он определяется тем, насколько душа «мужественно ведет борьбу или терпит поражения» [26. Ч. I. I. С. 6]. Наличие указанных качеств уподобляет властителей Богу. А его державу «утверждает, сохраняет в глубоком мире и тишине, но и прославляет». В реальности они могут и должны проявляться в проводимой политике, её характере и выборе приоритетных социальных групп. В ней должно защищать «обижаемых», отношения к ним насыщать «великою любовью», наказывать тех, кто их притесняет [26. Ч I. XXII. С. 219]. Требуется также и защита простых людей, т.к. они непрерывно добывают «для нас», требуемое, а сами «всегда пребывают в скудости и нищете» [19. С. 82]. К всем неимущим, «нищим и бедным» должно проявлять «щедрость и кротость». Чтобы «дело милостыни… не оскудело и не погибло». Обязанности правителя - обеспечивать «щедрою рукою убогих», заступаться «за сирот и вдовиц», защищать их «от обижающих и грабящих» и «не презирать их, видя алчущими, жаждущими и наготующими». Интересен сформулированный мыслителем закон, определяющий отношения правителя с нуждающимися подданными. Так, превосходство власти и «изобилием богатства» царя, святителя или князя должно приводить к такому же превосходству благ «находящимся в нуждах и в скудости житейских потреб» [26. Ч. I. VIII. С. 111, 113, 114]. В современной практике это требование воплощается в прогрессивном налоге и всевозможных формах социальной помощи. Помимо социальной политики, защищающей неимущих, благочестивому царю необходим и справедливый, праведный суд [26. Ч I. XXII. С. 221]. Опираясь на «правду и хорошие узаконения», он должен «благоустроить положение своих подданных» [26. Ч. I. VIII. С. 100]. В название «Послания к православным правителям об управлении...» (вел. кн. Василию — Г.М.) Грек включил требование, «чтобы они судили богоугодно и вместе милостиво» [26.Ч. I. XXVII]. Суд должен руководствоваться принципом всеобщего равенства перед законом вне зависимости от социального и материального положения. Правда или справедливость в нем должна торжествовать, если суд «не смотрит на лицо судящегося и не берет подкупа» [26. Ч. I. VIII. С. 117]. Грек вполне демократически настаивает на равной ответственности «нищего и убогого» за наносимый ущерб (в его терминологии — нанесенную обиду). Но и «богатого обидчика… мзды ради» не должно оправдывать [26. I. VII. С. 128]. Критикуя неправедность современного ему суда, Максим Грек подчеркивает большую его справедливость у немцев, поляков и даже мусульман. Хотя они «и к латинской принадлежат ереси, но управляют подчиненными им со всяким правосудием и человеколюбием… Даже у неверных (мусульман — Г.М.) сомнительная, недобрая тяжба решается показанием достоверных свидетелей или присягой» [26. I. VII. С. 127-128]. Для Грека вопрос о «правде» абсолютно принципиален, т.к. «там, где она есть, то там непременно изобилует и мир». В своих произведениях он утверждает миролюбие как ведущий принцип внешней политики. В то же время он реалистично отмечает противоречивость внешней и внутренней политики. Так, некоторые государи стремятся к миру «с соседними подобными им языческими властителями», но одновременно «подчиненных жадно поедают всякими неправедными истязаниями и лихоимством». Таких правителей он именует притеснителями [26. I. XXVI. С. 207]. Грек, выходец из знатного рода, считал, что правителю необходимо «превосходно (! — Г.М.) находящихся на властях вельмож и прочих слуг… благодарить и награждать», а «бедных подчиненных» нельзя «обижать и лишать имущества, …влачить их по судам, враждебно действовать против них и различно озлоблять их» [26. Ч. I. VIII. С. 106, 102]. Следует утверждать единомыслие и дружбу между боярами и воеводами: «нет ничего крепче и страшнее для врагов», и с ними возникает «божественная помощь» [26. Ч. Ш. XXVII. С. 114-115]. Не менее нужна согласованность всех политических сил — бояр, воинства и духовенства. Грек советует царю почитать, защищать и щедро награждать «знатных князей, бояр, знаменитых воевод и храбрых воинов», «ибо, обогащая их, ты свою власть со всех сторон ограждаешь и укрепляешь» [26. Ч. Ш. XXVII. С. 223]. Важное достоинство царя - страннолюбие или гостеприимство к иностранцам, чтобы они не «подвергались обидам», и им предоставлялось право «пребывать и беспрепятственно возвращаться». И они везде смогут рассказывать о своей «безопасности» и о городах с изобилием людей, «опытных во всякой премудрости, в словесном искусстве и в житейских художествах» [26. Ч. I. VIII. С. 116-117]. В этих словах Грека проявилась его гонимая судьба, когда во многих посланиях царям и лицам из их окружения звучала одна и та же просьба — отпустить его в родной афонский монастырь. Грек сформулировал принцип контроля качества политического управления: за исполнением заповедей, «данным от Вышнего Владыки», царями, святителями и сановниками следует следить «прилежно». Должно наблюдать за тем, «как они над нами начальствуют и как управляют…, — законно ли и по заповедям» [26. Ч. I. VIII. С. 102, 108]. В кратком очерке руководителя войсками (в античном обыкновении – архистратиге, русском — воеводы) Велизарии Грек дает идеальный портрет военноначальника: обходительность, доступность — «с нищими и людьми весьма низкого звания держал себя, как равный им», щедрость в наградах: получивших серьезные раны «наделял большими имениями», а проявивших большую храбрость «награждал особыми знаками отличия». Сельчан он настолько строго оберегал, чтобы кони воинов не причиняли «вреда… их овощам и плодовым деревьям» [26. III. XXXI. С. 158].
СОВЕТНИКИ ВЛАСТИТЕЛЕЙ
Многие сочинения Грека имеет богословский и полемический характер, но иные посвящены политике и содержат советы царю и всем «начальствующим правоверно». Так, в Послании о Толковой псалтири он, отчитываясь, перед вел. кн. Василием Иоанновичем о проведенной работе по переводу этого произведения, вторгается в сферу внешней политики. Он произносит похвальные слова его державе — в ней «сияет благочестие, соединенное с правдой и благозаконием», и высказывает надежду на восстановление Византии (Греческого царства) при помощи русского царя. «Если бы и нам когда-либо освободиться чрез тебя от порабощения нечестивым и получить свое царство, ибо все возможно и удобоисполнимо для общего всех Владыки» [26. Ч. I. XXV. с. 202]. Будучи реалистом, Максим Грек признает несовершенство людей и их «неведение»: «нет никого из людей, который бы был вполне совершенен, …одни в бόльшей, другие в меньшей мере». Из этого он выводит универсальную потребность человека: все мы «нуждаемся в совете и помощи других» [26. Ч. II. I. С. 12]. В «Истинном наставлении для владеющих над истинноверующими», адресатом которого был молодой царь Иван Васильевич, Грек советует обуздать страсти, пьянство и греховные помыслы, «бессловесные похоти». Не умеющих справиться с ними он называет «человекообразным подобием бессловесного естества» [26. Ч. I. VIII. С. 99-100]. Для борьбы со страстями необходим не только пост, но и молитва и воздержание, которые важны для спасения души. Постом «погашаются и умертвляются плотские страсти, и очищается ум». «Молитва же соединяет трезвенно молящегося с Богом, духовно присвояет Ему и делает богоподобным» [26. Ч I. XXII. С. 221]. Но спасение души Грек не сводит лишь к ним. «Не будем обманывать себя, думая одною продолжительною молитвою получить помощь Свыше, пребывая в то же время в своих грехах» [26. Ч. I. VIII. С. 112]. Поэтому он, следуя давней традиции, критикует правителей, которые обижают и лишают «имущества подчиненных». С его точки зрения, наилучшая молитва - «молитва деятельная», требующая неукоснительного соблюдения Его заповедей. Она утверждается страхом перед Ним и творит правду с любовью и радостью [26. Ч. I. X. C. 136]. Проводимый Максимом Греком анализ отношений между советником и правителем опирается на общий принцип гармонии духовной и светской власти и на его политико-религиозный идеал. В качестве аргументов приводятся изобильные извлечения из Святого писания и исторические иллюстрации. Общению с «добрыми и праведными» советниками Грек придает большое значение: «сопребывание и собеседование с добрыми и праведными мужами обильно просвещает и вразумляет наш ум», общение с злыми — омрачает и развращает его [26. Ч I. XXII. С. 106]. В «Нравоучительном наставлении для владеющих…» Грек описывает качества, которыми должен обладать советник. Если он «желает добра державе», он является «дивным». Ему должно быть присуще миролюбие, и не подталкивать к войне — «вооружать на рать», но содействовать миру с соседними народами [26. Ч. I. VIII. С. 102]. Мудрого советника в сравнении с воеводой (военноначальником), М. Грек ставит на первое место. Если «владеющий на земле» правитель «управляет своим царством при их содействии», то тогда он заслуживает «наивысшего уважения» [26. Ч. III. XXX. С. 157]. Но некоторые правители «нисколько не принимают от своих доброжелателей полезных советов,… легко делаются пленниками всех окружающих,… отвращаются и ненавидят поучения старцев». И эта более чем опасная «общественная болезнь» может погубить «начальников и властей народных» [26. I. XXVI. С. 203]. В третьем послании к вел. кн. Василию Грек трезво анализирует отношения между правителем и советником, понимая, что их успешность во многом зависит от качеств властвующего: милости, мудрости и способности «кротко услышать всех могущих советовать» [19. С. 116]. Отсутствие у правителя такого качества Грек именует глухотой. Такие «не внемлют ни священническому душеполезному поучению, ни советам опытных старцев, ни угрозам боговдохновенных писаний; ко всему этому глухи, и как аспиды глухие затыкают себе уши» [26. I. XXVI. с. 212]. Поэтому многое определяется готовностью государя принять и реализовать даваемый совет: чтобы «царский и мудрый разум да побудит, не обинуясь[12] принять мой совет» [2. С. 111]. Но многое в политико-консультативном взаимодействии зависит и от советника и даваемых им советов, они должны быть полезными и соответствовать условиям и требованиям времени. «Да уйдет от благоверной мысли (царя – Г.М.) всякое ласкание (лесть), ложь и завистливый обычай» [3. С. 117]. Хотя сам Грек происходил из знатного рода, он подчеркивал, что советы могут даваться не обязательно знатными аристократами, ибо даже «худейшие» («незнатные») могут обладать дарованиями, необходимыми, чтобы сказать «начальствующим слово мудро и совет благоразумный». В его «Повести о Савонароле», в ней описывается практика бесплатного обучения «словесным наукам и художеству» в Париже за счет казны. Грек высказывает возможность такого обучения не только родственников царя, бояр и князей, но и детей простых людей, выражая надежду, что по возвращению на родину они «станут прекрасными советниками, помощниками во всем добром, в чем имеется потребность». С его точки зрения, для таких советников важны не только знания, но и религиозно-нравственные качества, включая умение побеждать «свои непохвальные страсти, …сохранить себя свободными от сребролюбия и всякого лихоимства» [26. Ч. III. XXVI. С. 118-119]. Трудно спорить с рекомендацией о контроле за словами: «взнуздай крепкою уздою наглый язык, уставив ему меру и в разговоре и в молчании» [26. Ч. I. I. С. 9-10]. Предупреждает царя против «земного советника» [26. Ч. I. VIII. С. 110], оправдывающего стяжание золота и имений глубокой старостью и «часто случающихся тяжких болезней» [26. Ч. I. I. С. 20]. Даваемые Греком советы значимы для политиков, иногда испытывающих уныние (меланхолию или депрессию). Принять Богом «дарованное богатство слез», которые Грек называет смиренными и спасительными, теплыми и горькими, сопровождающими исповедь и раскаяние [26. С. 16, 25, 29, 112, 156, 163, 168, 213, 217, 241]. С их помощью и добрыми делами возможно «смыть тяжесть многих своих согрешений» [26. Ч. I. I. С. 16]. А также советует: «избегай пагубной праздности и деланием рук отгоняй помыслы уныния» [26. Ч. I. I. С. 16]. Грек относится к чтению книг Св. Писания и житий святых как к «упражнениям», оговариваясь, что не следует читать книги «внешних мудрецов» [26. Ч. 1, 10, 29, 43, 241; Ч. 2. 142-143. Ч. 3. 137]. Грек рекомендует царю перечитывать 100-й псалом и жестко требует от него постоянного повторения и исполнения. В нем высказано требование возненавидеть преступное, изгонять клеветников, а также «гордого очами» и надменного сердцем. В этом же духе выдержана его рекомендация «отсылать от себя и отгонять» тех, кто советует «что-либо развращенное… не дозволяя им предлагать свои речи царскому свободному уму» [26. Ч. I. VIII. С. 105-106]. Письмо Грека князю Димитрию[13], который провел почти полвека в темнице, представляет собою размышление, соединяющее духовную поддержку и совет. Приводя примеры из Библии, он говорит о происках дьявола, вовлекающего человека в грехи — зависть, блуд, убийство и стяжания. Многие преступают заповеди Божии, за что Господь «воздаст каждому из нас по делам нашим». Как утешение в испытываемых страданиях, он задает вопрос: если даже праведники волей Господней «терпят множество скорбей», то можем ли мы, многогрешные, «провести эту жизнь без скорбей и печали?» И советует князю не «удивляться по поводу приключающихся нам неблагополучий», напоминая о собственной судьбе: «в течение многих лет я научился и других учить, чтобы имели такое же терпение». Грек призывает мужественно противостоять скорбям и укреплять сердце — «всяким благодарением, с верою несомненной и надеждой непостыдною» [26. Ч. I. XXXV. С. 148-150]. В отношении к неправославным ересям он занимает непримиримую идеологическую позицию. В «Слове против армянского зловерия» он рекомендует разорвать отношения с этим сообществом и прекратить общение с ними, что поможет сохранить «правую веру, полученную от предков». И «отстать от их скверного содружества и льстивой беседы с ними» [26. Ч. II. IX. C. 99]. В послании близкому царю Ивану Грозному Алексею Адашеву он дает совет, нацеленный на защиту национальной идентичности, — запретить производство, ввоз и продажу турецкой чалмы и сапог, которые чужды отечественным обычаям. Иностранцев, занимающихся этим, «бить на торгу кнутами, а привезенное отнять» [26. I. XXXIII. 242-245]. Правители ряда европейских и африканских стран под влиянием терроризма в духе этого совета ограничили ношение мусульманской одежды[14]. В письме к молодому Грозному Грек советует чаще перечитывать послание патриарха Цареградского Фотия (ок. 820–896)[15] к болгарскому царю Михаилу, содержащее «великую премудрость… и великую пользу» [26. Ч I. XXII. С. 225]. Наверняка Грек знал об одиссее Фотия, его борьбе с патриархом Игнатием, идеологическом противостоянии с римским папой Николаем, обвинениях и ссылке. Грек неоднократно ссылается на суждения Фотия и его переписку с высокопоставленными лицами, возможно, усматривая в событиях жизни византийского патриарха отражение собственной судьбы [26. Ч. 1, С. 194, 222; Ч. 2, С. 151-154, 169-170; Ч. 3, С. 78]. Некоторые идеи Послания Фотия, рекомендуемого Греком царю, актуальны и для современных политиков [6]. Так, вполне в духе современной политической социологии он писал: «Государю нужно разными способами выведывать мнения подданных» [6, с. 364]. О принципах политики. Власть должна соединять в себе веру и добрые качества: «Чем больше власть, тем больше должна быть её добродетель». Не прост в исполнении правителями совет Фотия: «от друзей желай слышать не то, что приятно, а что истинно», поэтому важнейшее дело — «отличать друзей от ласкателей» и «предпочитать людей доброжелательных ласкателям» [6, с. 341, 339]. «Тираны часто не обращают внимания на преступления против общества и против граждан» [6, с. 340—341]. Об уме и советниках. «В деле общественного управления важен ум изворотливый, сильный и быстрый,… посему во всю жизнь надобно упражнять сообразительность» с помощью размышлений, упражнений, «воспоминанием о прежде совершенных делах, собеседованием и общением с людьми мудрыми и опытными в жизни», их совета. Этим «деятельность приобретает силу, и… достигает полезной цели». «Хороший совет предпочитай множеству рук» [6, с. 336, 343]. Об имидже. Фотий советует царю заботиться о том, что сегодня именуется «имиджем» [9]. Чем больше власти у человека, тем сильнее значение его действий и тем значимее их восприятие другими людьми: даже «незначительные преткновения вырастают в важный проступок» [9, с. 216]. Нельзя пренебрегать тем, что кажется многим «маловажным, жестами, видом и движениями тела». Ибо те, кто не замечает «сущую в душе силу и красоту, легко увлекаются тем, что представляет наружность (внешность — Г.М.), и по ней уже становятся любителями и поклонниками сокровенного». Поэтому должно заботиться о «выражении лица и убранстве волос и нарядах». Движения и походка не должны быть суетливыми, беспорядочными, женственными, но степенными. Излишний смех «безобразит свое лицо» [9, с. 336, 337, 338]. Об обмане и лжи. «Никогда не оказывайся нарушителем своих обещаний, сделанных другим. Ибо ложь в чем бы то ни было уничтожает доверие ко всему поведению». Чрезмерные «обещания свойственны тем, кому не очень доверяют» [9, с. 368]. О благополучии подданных. «Благосостояние подданных — непоколебимое основание власти». «Охраняй их как нервы государства и как члены свои собственные; ибо если между ними произойдут разрывы, то вместе с тем и твоя власть будет в опасности разрушения» [9, с. 365, 393-394]. Весьма точно Фотий подмечает психологию многих реформ, которые дестабилизируют общество: «нововведения, кроме всякого другого огорчения, способны волновать и поражать умы, и возбуждать народ к порицанию и оскорблению (нововводителя)» (с. 395-396).
РОССИЯ М. ГРЕКА И НЫНЕШНЯЯ
В заключение приведу выдержки из его посланий, ярко характеризующие как нравы российского общества XVI века, так и нынешнего XXI века. Увы, как мало они изменились! «Всюду по всей земле распространилось… лихоимство и ненасытное сребролюбие, блуд и мерзость содомская». «Богомерзкое осквернение разлилось по всей земле, … — пьянство и скотское объедение, игры и песни сатанинские, отлучающие нас от страха Божия и памяти смерти» [26. Ч. III. XXV. С. 115-116]. Ростовщики дают деньги «в долг с процентами», начисляя бедным «проценты на проценты». И «у тех, которые не в состоянии заплатить взятое в долг, … они отнимали оставшееся у них последнее нищенское ничтожное имущество» [26. Ч. I. III. С. 59-60]. Как приговор современному обществу, в котором нет порядка и справедливости, звучат яростные слова Максима: «Всюду разбойники и душегубцы, воры и грабители, жестокие притеснители, … и этим ввергающие их в крайнюю нищету» [26. I. VII. С. 131]. «Все готовы купить эти саны, чтобы пожить всегда в отраде, в славе и во всяком покое» [26. Ч. II. VII. С. 75]. В сочинении о «нестроении и бесчиния царей и властей последнего времени» Грек подвергает ожесточенной критике действующую в России власть. Среди её обладателей «весьма мало таких, которые достойно… устраивали положение живущих на земле людей». Одержимые «сребролюбием и лихоимством» славолюбцы и властолюбцы подчиняют себе царство. Властители изнуряют подвластных всевозможными поборами и «принудительными работами по возведению многоценных зданий»[16]. Они не утверждают их державу, но «служат только излишнему самоугождению и удовлетворению желаний их развратных душ» [26. I. XXVI. С. 205]. К «находящимся на властях и начальствах» направлены слова: «ни суда праведного не творим, ни милости к обиженным и требующим помощи не являем, но кто принесет больше подарков, того и слушаем обоими ушами, будет ли то обидчик или обиженный» [26. I. VII. С. 126]. «Наша власть и судьи» отвергают «праведное повеление Божьей правды… по причине желания корысти, и если бы когда весь город предстал пред ними и громко свидетельствовал против обидчика, они и тогда не внимают сему». Грек обвиняет страсть «сребролюбия и лихоимства» судей и властителей, рассылаемых «благоверным царем по городам». Их решения не угодны Богу, а сам «этот богомерзкий суд придуман… ради неправедной корысти и ненасытного лихоимства» [26. I. VII. С. 127, 118]. «Стараются же только об увеличении пределов своей державы и из-за этого друг на друга враждебно вооружаются, друг друга обижают». «Лукавством своим строят друг против друга разные наветы, как звери». «В душе у них пьянство и плотские нечистоты (разврат – Г.М.), … безрассудство и безумие, сатанинская гордость, исступление ума и, наконец — самоволие и самоугодие»[17]. Понимая человеческую природу, Грек признает необходимость отдыха, праздников и веселья. «Мы естественно нуждаемся …в отраде и увеселении житейском, … в праздниках и торжествах и в радостных собраниях». Но он яростно обличает пиры «находящихся …у власти», сопровождающихся неумеренностью винопития, звучанием «гуслей, бубнов и тимпанов,… смехотворством, сквернословием и кощунством» [26. I. XXVI. C. 213, 212, 210-211]. Грек при всей критичности его ума милосерден и не видит ничего предосудительного в совершении человеком греха, который естественен и свойствен «человеческой немощи». Но «предосудительно…согрешая, не сознавать свое согрешение и не исповедовать его» [26. Ч. I. III. С. 74]. Сопутствует тому самообвинение, т.к. без него «нет возможности получить прощение грехов» [26. Ч. I. II. С. 51]. * * * Многие исследователи допускали воздействие взглядов Максима Грека на царя Ивана Грозного [27. С. 54; 1. С. 13; 25. С. 203]. Даже религиозные темы он органически соединял с социально-политическими вопросами управления обществом. Автор «Истории русской церкви» арх. Макарий признает, что Грек внес в духовную отечественную литературу новые знания «научного и многостороннего образования», выходящие за пределы богословских наук [11. C. 1]. Автор «Обзора русской духовной литературы» Филарет Гумилевский называет Грека «великим учителем церкви Русской и страдальцем за евангельские истины» [31. С. 143], а также «поэтом и оратором, философом и богословом», удивляясь «разнообразию сведений его и талантов» [30. C. 48]. Известный историк русской церкви Е.Е. Голубинский считает его не только активным церковным, но и политическим деятелем, проповедником и яростным критиком практических всех сторон того времени [4. C. 665-666]. Ни один писатель того времени еще при жизни не был столь известен как М. Грек, обширные и краткие выписки из его сочинений рассеяны по «всем старинным сборникам» [20. С. 227]. В XVI веке его сочинения были в разных монастырях, их приносили как жертву на помин души. На его сочинения часто ссылались наряду с работами отцов церкви, а Российская академия рекомендовала руководствоваться «Грамматикой» Грека (и Ломоносова), которая была опубликована в 1802, 1809 и 1818 гг. [8. С. 582, 587-588] На его могиле у стен Троице-Сергиевской лавры совершались многие исцеления. Хочется надеяться, что слова и советы преподобного Грека исцелят наших политиков от неудержимых страстей, насытят их решения человеколюбием и служением беднеющему народу, защитят правду от покушений и поборов.
ЛИТЕРАТУРА
20. Серапион. Слово о мятеже жития сего // Православный собеседник. Казань. 1858. Кн. 2. 21 Синайский А. Краткий очерк церковно-общественной деятельности преподобного Максима Грека по части обличения и исправления заблуждений, недостатков и пороков русского общества XVI ст. (1518—1556 г.). СПб. 1898.
[1] Василий Иоаннович III (1479–1533), сын Ивана III Великого и Софьи Палеолог, отец Ивана IV Грозного впервые в истории нашего отечества стал царем, правил в 1505-1533 гг. Опирался на церковь и земельное незнатное дворянство в борьбе с феодальной боярской оппозицией, проводил политику централизации государства и собирания русских земель. Вел войны с Казанским ханством и Литвой. Его правление – эпоха строительного бума на Руси. [2] Дипломат и государственный деятель Иван Берсень–Беклемишев (?–1525) – выходец из незнатного рода, обрел влияние в правление Ивана III и даже ходатайствовал перед вел. князем за опальных князей Василия Михайловича и Верейского. Но попал опалу перед царем Василием III. [3] Сочинения препод. Феодосия Печерского в подлинном тексте // Ученые записки Второго отделения Академии Наук. Кн. II, вып. 2. СПб. 1856. № IX. С. 193, 196, 205, 214–215, 217. [4] Астрология оказала определенное влияние на политическое мировоззрение Макиавелли, Фрэнсиса и Роджера Бэкона и др., увязывая те или политические события с положением звезд на небе. [5] Господь есть «безначальный, бессмертный, бесконечный, жизнь всего живущего и бытие всего существующего. Ангелы и души человеческие созданы Им по благодати, а не сами собою получили бытие, и от Него имеют бессмертие». [26. Ч. III. XV. С. 76] [6] Ласкатель – льстец, низкопоклонник, сегодня данное слово считается устаревшим, хотя А.С. Пушкин его активно использовал. [7] Феодосий – активный церковно-политический деятель, основатель Киево-Печерского монастыря. Построил больницу для «нищих, слепых, хромых, больных», выделяя на неё десятину доходов, и еженедельно отправляя воз хлеба для заключенных. Князь Изяслав же «великую пользу приобретал от беседы с ним». Духовник и исповедник князей и бояр. Не раз князья и епископы пытались одолеть Феодосия в споре, но «отскакивали, словно ударившись о камень». Заступник перед судьями и князем, обличитель кн. Святослава, несправедливо захватившего у старшего брата киевский престол. Но затем обличения трезво сменил на слезную мольбу вернуть брату его область. [8] Монастырские имения того времени составляли третью часть всего государства [8. С. 375–376]. [9] Тело и связанные к ним проблемы (болезни) Грек специально не рассматривает, но лишь во взаимосвязи с душой, «оживляющей тело», и трактует его как необходимое условие для спасения души, помогающее своими средствами умолить Судью – Бога [26. Ч. II. X. С. 108]. В то же время он признает необходимость врачей, помогающих «при телесных недугах и болезнях». Последние же возникают «по причине некоторого неблагоприятного и неравномерного распределения входящих в состав нашего тела элементов», но также и «по особому божественному смотрению, чтобы привести нас к познанию и исправлению наших согрешений» [26. Ч. II. XIX. С. 263-264]. [10] «Никто из работающих, неправедным богатством, не может благоугодить Богу» [26. Ч. XXXVI. C. 261]. [11] Грек проводит различие «душевных» и «духовных» начал. Первое есть свойство души устраивать «свою жизнь по суетным человеческим помыслам», второе связано с присутствием в душе Святого Духа и устремленными к добру действиями [26. Ч. III. XII. 34-35]. [12] Не обинуясь - прямо, откровенно, без обиняков, не колеблясь [23. C. 53]. [13] Предполагается, что Димитрий был внуком Василия Темного, сыном Андрея Угличского, обвиненным Иваном III в измене и проведший 49 лет в темнице. Он был освобожден лишь в 1540 г. Иваном Грозным [8. С. 272-273]. [14] Среди таких стран – Италия и Бельгия, Нидерланды, Камерун, Испания и Франция, Египет, Чад и Китай. [15] Фотий Великий I – дипломат, начальник канцелярии императора; учитель и ученый в сфере права, философии, богословии; выходец из знатного и богатого рода, родственник императора; дважды патриарх Константинопольский (858-867; 877-886); автор важной политической идеи о согласии светской и церковной власти; наставник наследника престола Михаила и будущего просветителя славян Кирилла. Организатор путешествия к хазарам и в Моравию братьев Кирилла и Мефодия - создателей славянской азбуки и переводчиков церковных книг с греческого на славянский язык. Креститель болгар и впервые крестил Русь, точнее, киевских князей Аскольда и Дира и их дружину. В послании восточным патриархам Фотий сообщает об обращении в христианство русов. Причислен к лику святых Православной церкви. [16] Об этой страсти к возведению домов говорил Митрополит Даниил, имея в виду их строительство «от лихоимства». [5. C. 582] [17] Еще большей критичностью отличаются слова Поучений Епископа Владимирского Серапиона (?-1275), написанные в начале татаро-монгольского ига. «Дети бесчестят родителей своих, а отцы отметаются от своих детей; мужья от своих жен блудят; старые молодятся. Нельзя иметь веры к другому и надеяться на брата; …только устами любят друг друга. Лесть и зависть только господствует в вас, и ненасытное корыстолюбие сохраняете. Никто Бога не понимает; как бы бессмертными себе представляют; никто не ожидает осуждения по смерти… Власть нам вручил он (Бог – Г.М.), дабы мы обидимых избавляли, а мы обидим правого, по мзде обвиняем. Нет правого пути, ни суда правого; погибла любовь, ненависть умножилась, добродетель презренна; почтенно высокомерие и гордость» [20. C. 482-483]. комментарии - 59
Мобильные [url=https://proxyspace.seo-hunter.com/mobile-proxies/kazan/] ротационные 4g прокси в Казани [/url] от PROXYSPACE <a href="https://cialiswithdapoxetine.com/#">cialis alternative</a> cialis coupon cialis coupon <a href="https://cialiswithdapoxetine.com/#">cialis price</a> cialis generic <a href="https://cialiswithdapoxetine.com/#">cialis coupon</a> generic cialis <a href="https://cialiswithdapoxetine.com/#">cialis without a doctor prescription</a> cialis coupon <a href="https://cialiswithdapoxetine.com/#">fastest delivery of cialis</a> buy cialis online <a href="https://cialiswithdapoxetine.com/#">can ubuy cialis on streets</a> cialis 20mg <a href="https://cialiswithdapoxetine.com/#">cialis with dapoxetine overnight to</a> <a href="https://cialiswithdapoxetine.com/#">cialis online</a> cialis online cialis online <a href="https://cialiswithdapoxetine.com/#">cialis tadalafil & dapoxetine</a> <a href="https://cialiswithdapoxetine.com/#">cialis coupon</a> cialis alternative cialis alternative https://cialiswithdapoxetine.com/ https://cialiswithdapoxetine.com/ cialis coupon <a href="https://cialiswithdapoxetine.com/#">cialis 20mg</a> cialis price buy cialis usa https://cialiswithdapoxetine.com/ <a href="https://cialiswithdapoxetine.com/#">cialis without a doctor prescription</a> cialis without a doctor prescription <a href="https://cialiswithdapoxetine.com/#">cialis black is it safe</a> cialis 20mg cialis generic <a href="https://cialiswithdapoxetine.com/#">cialis dosage</a> cialis generic <a href="https://cialiswithdapoxetine.com/#">cialis without a doctor prescription</a> Мой комментарий
|
Подписка
|
chloroquinr https://chloroquineorigin.com/# side effects of hydroxychlor 200 mg