Либерализм и развитие мировой экономики
Подготовленность общественного сознания к проведению политических и экономических преобразований во многом определяет их последующийуспех или неудачу. Поэтому качественным скачкам в институциональной системе государства всегда предшествует длительный период изменения сознания людей.Именно мировоззренческая система определяет путьэкономического и социального развития государства.Так, переход странбывшего СССРк рыночной экономикене мог бы состояться без проникновения в сознание людей либеральных ценностей и западного мировоззрения.
Переход советских людей от марксистской мировоззренческой системы к либеральной происходил в силу того, что уровень и качество жизни людей на Западе в тот период были выше, чем в СССР. Еслирассматриватьзападную экономическую систему целиком, вместе с развивающимися странами, поставляющими в развитые сырье, картина складывается нерадужная. Но советские люди сравнивали свою жизнь только с жизнью людей на вершине экономической пирамиды (что в корне неверно). Поэтому ценности либерализма воспринимались ими как истина в последней инстанции.
Либерализм возник в XVII веке и окончательно сформировался как самостоятельная мировоззренческая система к середине XIX века. В основе либерализма лежали идеи таких мыслителей, как Дж. Локк, Ш.-Л. Монтескье, А. Смит, Б. Констан, И. Бентам, Дж. С. Милль и др. Марксизм вышел из либерального учения и поэтому содержал в себе значительную часть егодоктрин. Поэтому либерализмвоспринималсясоветскимилюдьмивполне органично, чего нельзя сказать, к примеру, о переселенцах, стремящихся попасть в Европу из азиатских и африканских стран.
Двадцатипятилетний опыт показывает, что рынок и либеральные ценности не приводят к ожидаемым результатам [4].Ресурсная направленность экономикисохраняется и даже увеличивается. Уровень жизни большей части населения заметно отстает от западных стран. И, главное,значительное отставание наблюдается в сфере технологическогоразвития.
Одни либеральные экономисты объясняют это неправильным, непоследовательным проведением реформв странах бывшего СССР. Другие говорят, что переход к рынку быстро не осуществляется, и понадобится еще некоторое время, чтобы искоренить «родимые пятна социализма».
Для выявления реальных причин неудач либеральных реформ надо начать с того, насколько верно либеральная теория определяет сам механизм экономического развития. Это проверяется ее способностью объяснить наблюдаемые в прошлом и настоящем проявления экономического развития.
Либерализм основывается на признании индивидуума главным субъектом всех процессов экономического развития. Этим он резко отличается от всех остальныхмировоззренческих систем, которые не позволяют себетакого «выпячивания» человека.Из этого базового постулата вытекают условия, которыенеобходимо создать для обеспечения экономического развития: защита священного права частной собственности, сокращение вмешательства государства в экономику, приватизация государственных предприятий.
Таким образом, весь механизм развития экономики в либерализме состоит только из индивидуума с рациональным поведением и общественных институтов, создающих правовые, экономические и социальные условия для его деятельности. Именно рациональное поведениеобуславливает стремление индивидуума к совершенствованию орудий производства, так какпри увеличении производительности труда растут объемыпродукции[1].
Насколько правильно в либерализме раскрыта суть механизма экономического развития? Этимвопросом не задавались, пока при соблюдении условий защиты частной собственности и невмешательстве государства в экономику промышленность нормально развивалась. Осознание того, что в либеральной теории что-то не так, наступилотолько тогда, когда отдельныеевропейскиестраныстолкнулись с непонятными с либеральной точки зрения препятствиями своего экономического роста.
Первой столкнулась с этим Германия. На исходе XVIIIвека она являлась аграрной периферией Западной Европы, какой позже была Россия. По итогам наполеоновских войн в 1815 г.был подписан акт о создании Германского союза, куда входили 34 монархии и 4 вольных города. Они первыми и столкнулись с препятствиями на пути промышленного развития.
Предприниматели Германского союзастремились стать такими же респектабельными, какими в тот период были англичане и французы. Однакочто-то им мешало. Долгое времяпромышленность Германии оставалась несопоставимой с английской или французской.Как бы старательно немцы ни создавали условияразвития промышленности, их экономика продолжала оставаться сырьевой и аграрной.
Выявлениепричин, не позволявших Германии обрести экономическую мощь,немецкие ученые начали с критики теоретических основ либерализма. В научной среде промышленнойЕвропы такой критикой практически никто не занимался,это не поддерживалось властями. Зато в Германии власть была заинтересована в поиске новых путей экономического развития, и поэтому критика либерализма только поощрялась. Вэтот период наука Германии сделала колоссальный шаг вперед. Самым значимым результатом стало создание немецкой классической философии.
Наибольший вклад внес человек, сумевший подытожить и систематизировать всенакопленное к тому моментузнание об общественном развитии. Обобщивработы предшественников, онсоздал основу новой диалектической мировоззренческой системы. Имя этого человека –Георг Вильгельм Фридрих Гегель.
Он отошел от главного принципа либерализма, ставящегово главу угла индивидуума. У Гегеля первичным и главным субъектом исторического развития сталообщество[3]. Ранее это же отстаивал и развивал Б.Спиноза, вдальнейшемэтаидеяполучиларазвитие в марксизме. Если модель экономического развития будет основываться на положении о том, что общество создает индивидуумов, а не индивидуумы, собравшись вместе, создают общество, то это будет уже совсем не либеральная модель.
Новый подход определяет необходимость подробногоизучения общества и его институтов. Прежде всего, важно, что внутри общества индивидуумы в большинстве случаев преследуют прямо противоположные друг другу цели. Диалектический подход учитывает противоречия, возникающиемежду людьми в процессе их жизнедеятельности.
В марксизме экономическое развитие обусловленодеятельностьювсего общества. Но общество неоднородно. Оно состоит изразличныхгрупп людей со своимичасто противоречивыми экономическими интересами.
Именно это всегда происходитвотношенииразвития науки и технологий впроизводстве. Всегда существуетгруппа предпринимателей, заинтересованная в этом развитии, и группа предпринимателей, заинтересованная в его приостановке.
Те, ктоуже захватил и освоил определенные рыночные ниши, не желает продолжениянаучно-технического прогресса.Они уже стали первыми в своей профессиональной среде, со всеми вытекающими социальными и материальными последствиями. Зачем им снова вступать в конкурентную борьбу, в которойеще неизвестно, кто победит [10]?
А те, ктотолько стремится к освоению тех или иных рыночных ниш, будут всецело поддерживать прогресс. Ведь только за счет создания и применения инноваций они смогут прорваться нарыноки вытеснить его прежних хозяев.
Этаборьба не утихает на протяжении всего периода существования промышленности, она является главным источником всех политических и институциональных преобразований. Рассмотрим теперьее формы и методы, которые использовались разными группами предпринимателей для осуществления своих экономических интересов.
Эволюция монополизма в мировой экономике
Первымтипом монополизма при производстве ремесленной, мануфактурной и промышленной продукции был феодальный. Он формировался на основе экономических условий, которые создавали для различных групп предпринимателей феодальные властные структуры. Выгодныеусловия были товаром, и чиновничий аппарат монархической и региональной власти им торговал. Кто предлагал большую сумму, получал лучшее. Кто хотел получить этот товар бесплатно, довольствовался тем, что оставалось после раздачи хорошего товара. Наверное, использование категории«товар» звучит не очень корректно по отношению к налогам, таможенным пошлинам, лицензиям, разрешениям, решениям судов, предоставлению земель и т.п. Но эта аналогия делает понятными истоки феодальной монополии.
Монополистамнезачем было развивать технику и технологии: им надо былолишить других возможностиподняться на более высокий уровень производства. Новыетехнологиибылинеобходимыпредпринимателям, оставшимся за бортом коррупционного мира. Только такони могли продержатьсяна плаву и, в редких случаях, даже начать обогащаться.Впрочем,благодаря властиусловия их деятельности былитакими, что, чтобы выдержать неравную конкуренцию, приходилось работать вдвое, втрое интенсивней, чем монополистам, и на научнуюиизобретательскую деятельностьу них уже не оставалось ни сил, ни средств [5].
Когда напряжение между этими двумя группами подошло к критической точке, большая часть предпринимателей была вынуждена пойти на политическое и социальное преобразование общества. Коррупционные властные структуры феодализма были свергнуты: Английская и Французская революции положили конец этому способу возникновения монополизма. Были созданы буржуазные парламенты, в которых в ходе дебатов, согласований и голосования формировалась экономическая политика государства.
На долгое время вопросы о лицензиях, преференциях, налогах, таможенных пошлинах и госзаказах перестали быть прерогативой субъективноймонархической власти. Казалось бы, причина появления монополистов была устранена. Однако предприниматели и после великих буржуазных революций нашли лазейку.
Ведь феодальные порядки были устранены только в рамках отдельных государств. В рамках же всей мировой экономики они сохранились без ограничения:никакогомировогопарламента не было. Это означало, что самое сильное в военном отношении государство могло стать главным феодалом и начать диктоватьусловияхозяйственной деятельности предпринимателямуже всего мира. Этот главный феодалне мог управлятьставкой налогов и таможенных пошлин в каждом государстве, но он вполне мог определять цену на сырьеи продукцию сельского хозяйстваюжных стран. Для этого необходимо было лишь захватить ихи объявить своими колониями.
Так и былосделано. Очень быстро большаячасть лучших территорий планеты оказалась захвачена и превращена в колониальные владения сильнейших промышленных держав – Англии и Франции. В них уже не было феодализма, они были буржуазными государствами,политика которых вотношенииколонийопределялась узким кругом крупнейших промышленников.
Основная выгода дляАнглии и Франции состояла в том, что предприниматели из других стран Европы оказались лишены возможности обеспечить свое производство дешевым сырьем, а пролетариат этих стран оказался лишен дешевых продуктов питания. Это увеличивалопродукциии делало ее неконкурентоспособной.
Кроме того, закреплениюмонополии промышленников Англии и Франции на мировых рынкахспособствовал низкий уровень урбанизациидругихгосударств Европы.Процессу урбанизации мешала низкая производительность сельского хозяйства: прокормиться удавалось, только задействовав в нем большую часть населения. Поэтому захват колоний и поставка продовольствия на рынки метрополиисталиусловием развития промышленности.
Во всех государствах Европы предприниматели хотели создавать промышленные предприятия, но без колоний сделать это было очень сложно. Отвоевать же колонии у таких сильных держав, как Англия и Франция, былопрактически невозможно. Поэтому их монополия на изготовление промышленной продукции и ее реализациюна мировых рынках была прочна.
Причиной обеих мировыхвойн был передел «колониального пирога». Чтобы какие-либо государствасмогли бросить вызов старым и сильным метрополиям, онидолжны были достигнуть их уровняв военном и промышленномотношении. Германии и Австро-Венгерской империи это удалось за счет развития науки и инновационной деятельности.
Наивно было бы думать, что немецкие ученые оказались более талантливыми и трудолюбивыми, чем их коллегии из Англии и Франции. Причиной технологического рывка было то, что в этот период в Англии и Франции власть не стремилась создавать условия, необходимые для дальнейшего научно-технического прогресса. Этим и воспользовались Германия и Австро-Венгрия, где такие условия были созданы.
Методологическая база науки, определяемая либеральной мировоззренческой системой, к тому времени уже исчерпала свой потенциал. Для дальнейшего развития науки необходима была новая, более прогрессивная методологическая база, новые отраслевые парадигмы. Происходит такое преобразование обычно после смены мировоззренческой системы.И в то время каквластные структуры Англии и Франции не хотели изменять либерализму, в Германии этому не противились. Тем более, что либерализм не господствовал в ее общественном сознании [2].
Мировоззренческой системой в Германии и Австро-Венгрии оставалось христианство в его католическом и протестантском вариантах,а институциональная структура былаеще феодальной. Поэтому пиетета перед святостью либеральных догм у немцев не возникало, критика либерализма не порицалась. Власти Германии были заинтересованы в появлении собственной мировоззренческой и соответствующейей новойинституциональной системы.
И вскоре она была создана на основе диалектического способа мышления. Этот прорыв стал крупнейшей вехой в процессе познания законов функционирования материального и духовного миров [6]. Наука получила мощный методологический инструментарий, и в Германии началосьсозданиеинновационных производственных технологий. В короткий срок страна смогла догнать развитые промышленные страны в технологическом развитии, а во многих отраслях тяжелой, химической, электротехнической промышленности дажестала опережать Англию и Францию. После этогоГермания развязала войны за передел колоний: обеспечить себя дешевым сырьем и продуктами питания казалосьнамного легче, чем развивать науку и создавать новые технологии.
Таким образом, Германия впервые в истории показала, что существует путь преодоления колониального монополизма. Применим ли опыт Германии, чтобы в современных условиях государства СНГ смогли переломить негативный тренд и вновь выйти в первые ряды экономически развитых странмира? Чтобы ответить на этот вопрос, необходимораскрыть препятствия на пути развития науки и сложного производства на территории СНГ.
Методы сохранения глобальными ТНК своей монополии на рынке высокотехнологичных средств производства
Колониальная система была разрушена в 60-х годах ХХвека. Казалось,что по итогам Второй мировойвойны США, Англия и Франция, при решающей роли СССР, отстояли прежний порядок распределения колоний, а послевоенная политическая карта мира установлена на длительный исторический срок.
Однако по истечении небольшого, по историческим меркам, отрезка времени произошло нечто, чего мало кто ожидал, и что, как тогда казалось, перевернуло весь мир. По версии официальной исторической науки, внезапно пробудившееся национально-освободительное бурление народов Азии и Африки оказалось столь мощным, что разрушило весь колониальный порядок прежнего мироустройства.
В мире произошло событие, сложно объяснимое с позиции экономических интересов ведущих промышленных государств и элементарной логики. Могучая Германия со своими союзниками несколько десятилетийбезуспешно пыталась перекроить колониальную карту мира, а слабые национальн-освободительные движения Африки и Азииразрушили колониальную систему за короткое время, причем без значительной вооруженной борьбы. Еще более удивляет, что развитыестраны, понесшие колоссальные потери в период двух мировых войн, позволили отнять у себя колонии почти без сопротивления, -хотя за одну угрозу посягательства на их колонии могли разорвать в клочья любое государство.
Подобное изложение истории краха колониальной системы, преподносимое в либеральной и советской политологической теории,представляется неправдоподобным мифом. История капитализма наглядно демонстрирует, что капитал никогда не станет делать ничего, что не согласуется с его экономическими интересами. Значит, если колониальная форма управления развивающимися странами ушла в прошлое,то произошло это только потому, что было выгодно мировомупромышленномукапиталу. И отражение этого событияв политологической теории и общественном сознании также прямо связано с его интересами.
Выгода крупных ТНК США, Англии, Франции, Германии от колоний заключалась в том, что онипозволялисохранять монопольное положение на мировых рынках. После распада колониальных империй в этом вопросе ничего не изменилось. Наоборот, власть ТНК над экономиками формально независимых государств Азии, Африки и Латинской Америки только усилилась. Были лишь изменены рычагиуправления:они стали более эффективными.
Новые механизмывоздействия ТНК на развивающиеся страны возникли в результате бурного развития науки и техники, обусловленного Второй мировой войной.
Если раньше страны, находящиеся на различных ступенях развития, еще могли существовать автономно, без экономических отношений друг с другом, то к середине XXвекатакая возможность исчезла. Любое государство безэкономических связей с развитыми странами стало обречено на гибель из-за невозможности выжить без высокотехнологичных продуктов:современнойсвязи, транспорта, медицинскихпрепаратов, оружия, селекционногоматериала для сельскохозяйственного производства и т.д. .
Выйти на мировой рынок со своей продукциейможно только в том случае, если она произведена на современном оборудовании.Между темсоответствующиепроизводственные технологии создаются и производятсясейчас только западными корпорациями.Этим и обуславливается зависимость развивающихся стран от глобальных ТНК.
В конце 50-х годов ХХ века в западных промышленных странах начали создавать средства производства, которые были в несколько раз эффективнеепрежних. Это качественнымо изменило ситуацию на всех рынках мира:поддерживать производство, которое позволит нормально существовать, на основе прежних технологий стало невозможно.[13]
Без встраивания в мировые технологические и экономические цепочкипроизводствообречено на падение до уровня натурального хозяйства. А если страна оказывается не способной приобрести современное оружие, она вполне может стать объектом разграбления. Современное состояние Африки дает немало подобных примеров.
Страны, способные создавать новые технологии, получили самые широкие возможности обменивать их на любое сырье и на любую продукцию. Стать фактическими хозяевами всех ресурсов планеты ТНК смогли потому, что они являются монополистами в производстве самого ликвидного товара современного мира.
Колониальная форма зависимости отошла в прошлое, так как бурныйнаучно-технический прогресс сделал ее неэффективной. На смену пришла более изощренная форма зависимости. Бывшие колониальные страны к середине XXв.оказалисьподчиненыЗападув еще сильнее, чем в прежние времена.
Кажется, что в современном мире развивающиеся страны могут продавать свои ресурсы и продовольствие по одинаковым ценам и своим бывшим метрополиям, и другим развивающимся странам. Как представляется, дискриминация последнихотсутствует, будто бымонополизма уже нет. Нотакойвывод будет неправильным, так как при продаже развивающимся странам современных технологий ТНК устанавливают такие высокие цены, что стоимость продукцииэтих развивающихся стран для этих же ТНК получается намного ниже рыночной. В итоге, как развивающиеся страны продавали своим метрополиям продукцию по заниженным ценам, так и продолжают это делать.
Единственной возможностью переломить тренд формирования монополизированной глобальной экономики является продвижение по пути, проложенному в XIXвекеГерманией и продолженномув XXвекеСоветским Союзом.
Пути преодоления технологического монополизма
Прогрессчеловеческого общества состоит в переходе от универсализации деятельности людей к кооперации, в основу которой положена специализация. С усложнением системы управления возникает множество различных функций управленческой деятельности, требующих специальных знаний. Поэтому число навыков, необходимых для управления государством,постоянно увеличивается.
В государствах переходного периода существует множество областей управления, требующих высокой компетенции узких специалистов.При глубокой специализации один и тот же человек оказывается не в состоянии на одинаковом уровне работать в различных сферах управления. Так, эффективное управление сельским хозяйством, транспортом, ЖКХ, здравоохранением, финансами, образованием предполагает владение целой системойспециальных знаний,сформировавших научный базис. [7]
Таким образом, наука в настоящий период органично вошла в систему управления. Без нее управлять общественным производством стало невозможно. Процесс проникновения научных методов в систему управления государством был начат еще в Германии XIXвека при канцлере Бисмарке.
Система управленияГермании существенно отличалась от систем других промышленно развитых западных стран, так как государством правили совсем иные социальные слои. В Германии во главе государства находились аристократия и чиновничество, в Англии и Франции – крупные предприниматели.
Немецкая аристократия была намного беднеепредпринимателей развитых промышленных государств. Естественно, что немцы стремились стать такими же состоятельными, какпредприниматели Англии и Франции. Они шли к этому по пути, рекомендованному либералами, и у них ничего не получалось. Поняв, что копирование либеральноймоделине помогает, они стали привлекать науку к управлению государством. Многие решения аристократии и чиновничества проводились под воздействием научных докладов и программ, разработанных учеными. Влияние последних на управление экономикой и социальной сферой в Германии оказалось существенно большим, чем в Англии и Франции. Этим и объяснялась комплексность, цельность и проработанность немецких реформ.
Еще большее включение науки в систему управления произошло в Советском Союзе. На основе научных разработок осуществлялось планирование развития и размещения производительных сил, определялись основные параметры производства. Что производить, что строить, где размещать будущие производства– все это определялось наукой и только после всесторонней проработки принималось как государственный план.
В СССР влияние науки на управление общественным производством было самым высоким в мире. Именно этообеспечиловсе достижения советской экономики, освоение космоса и лучшее в мире образование. Во многих отраслях технологический уровень СССРопережал весь остальной мир.
Спад1980 - 1990 годов произошел потому, что впоследние десятилетия советской власти бюрократия вытравила из управления экономикой и даже из самой науки научный дух. Ученых, озабоченных поиском истины, а не карьерным ростом,в этих сферах не осталось.
Причины этого –вопрос механизма воспроизводства социальной стратификации советского общества. В целом надо отметить, что тренд на увеличение влияния науки на принятие стратегических решений полностью соответствует естественному ходу развития человеческого общества. Будущееза научно управляемым обществом или за научно-организованным производством, распределением, обменом и потреблением. Другого пути у человечества нет.
Период, когда экономическое развитие страны в значительной мере определяли ученые, был в истории СССР. Даже план ГОЭЛРО – это всецело научная разработка. Однако постепенно из-за несовершенства институциональной системы ученых стали замещать псевдоученые– люди, имевшие соответствующие дипломы, но по типумышления являвшиеся чиновниками.Качество научных разработок и комплексность исследований началиснижаться.
Госплан былвынужден перестроить свою работу. В планы вносилось мало новых направлений развития, онистали составляться, ориентируясь на темпы роста от достигнутых показателей. Этоуже не отражалонеобходимого для выхода страны на передовые позиции. Вся система управления экономикой и социальными процессами начала давать сбои. Из-за допущенных ошибок, элементарной некомпетентности и отсутствия профессионализма экономика страны начала разваливаться [9].
Поэтому первое, с чего надоначать реставрацию системы управления экономикой, – возвращение на свое место профессиональных ученых. Чтобы знать, как и в каком направлении будут развиваться технологии, надо знать тенденции каждой отдельной отрасли общественного производства. Все эти знания и новые разработки могут представить только ученые. Только после этого может быть начата работа экономистов и управленцев.
Чтобы в управление экономикой органично вошли научно-исследовательские структуры, онодолжнобыть коренным образом преобразовано. Здесь нет ничего необычного–в управленческие решенияТНК также большой вклад вносят научно-исследовательские подразделения. Но в условияхстран с переходной экономикойтакое преобразование требуетформированияновой институциональной системы.
Сегодня никто не знает, какой должна быть новая институциональная система [8]. Это может стать ясно только после формированияновоймировоззренческой системы. Для этого надо обобщить все известные фундаментальные закономерностисоциального и экономического развития и свести их в единую систему.
Формирование передовой мировоззренческой системы представляет собой сложный, высококвалифицированный труд. А ее, к тому же, необходимо довести до уровня, пригодного для разработки новой институциональной системы государства. Однако без этой работы любые начинания по реформированию стран с переходной экономикой будут напрасными. Они только умножат знания о тех путях и дорогах, по которым не следует идти.
Литература
- Автономов В. С.Модель человека в экономической науке. С-Пб.:Экономическая школа.Санкт-Петербургский Государственный Университет Экономики и Финансов. 1998.
- Вебер М. Избранные произведения. М.: Прогресс. 1990.
- Гегель Г. В. Ф. Феноменология духа. Философия истории. М.: Эксмо. 2007.
- Делягин М. Г.Мировой кризис. Общая теория глобализации. М.: Инфра-М. 2003.
- Кун Т.Структура научных революций. М.: ООО «Издательство АСТ»: ЗАОНПП «Ермак». 2003.
- Мотрошилова Н. В. Социально-исторические корни немецкой классической философии. М.: Наука. 1990.
- Ортега-и-Гассет Х. "Дегуманизация искусства" и другие работы. М.: Радуга. 1991.
- Убайдуллаев С. Н. Механизм развития современной экономики // Свободная мысль. № 1.2016.
- Хайек Ф. А.Пагубная самонадеянность. Ошибки социализма. М.: Новости. 1992.
- Шумпетер Й. Теория экономического развития. М.: Прогресс. 1982.
Ранний опыт государственного строительства большевиков и Конституция РСФСР 1918 года
7
Gultekin Ben <a href=https://www.independent.co.uk/news/uk/prisoner-on-home-leave-flees-to-cyprus-1460542.html>Gultekin Ben</a>