Писать о российско-американских отношениях в настоящее время – дело одновременно весьма простое и крайне сложное. С одной стороны, в политической риторике масс-медиа и в общественном сознании глубоко укоренился образ США как врага. Казалось бы, эта позиция полностью разделяется и руководством страны. Недавно Секретарь Совета Безопасности Н. Патрушев в интервью газете «Коммерсант», которое на следующей день перепечатали все ведущие информационные агентства и издания мира, отметил: «Американцы… очень хотели бы, чтобы России не было вообще, как страны». Они «заявляют о своей заинтересованности в обеспечении суверенитета и территориальной целостности Украины», а на самом деле их «интересует Россия». В качестве причины Патрушев назвал «огромные богатства», которыми обладает Россия. По его словам, «американцы считают, что мы владеем ими незаконно и незаслуженно, потому что, по их мнению, мы ими не пользуемся так, как должны пользоваться.
Ведущие американские газеты опубликовали это интервью под шапками, типа «Патрушев утверждает: США хочет уничтожить Россию» или «Америка расчленяет Россию». Однако, как это часто бывает, в полемическом раже ускользают нюансы. А в политике и дипломатии нюансы – это самое главное. В данном случае весьма важным представляется тот факт, что в своем интервью Н. Патрушев говорит не о США, а об американцах. Казалось бы, разницы никакой нет. Но это не так.
Дело в том, что Америка разделилась. Ни среди американской элиты или домината, ни среди политического класса в целом, ни среди населения страны уже давно нет единства практически не по одному вопросу, включая внутреннюю и внешнюю политику, направления развития страны и т.п. Признание и понимание этого факта чрезвычайно важно и в аналитическом, и главное, в практическом плане. И Н. Патрушев, безусловно, прав, утверждая, что определенные силы внутри домината хотели бы, чтобы «России не существовало». Но этого хочет далеко не весь доминат. Это принципиально важно. В непростые времена, которые ждут весь мир и Россию очень важно использовать все шансы на поиск сильных партнеров и мощных, пусть временных и ситуационных союзников, и соответственно, на ослабление противников и деструкцию врагов.
Для того, чтобы понять эту тенденцию, обратимся к содержанию пяти главных по числу и качеству отзывов ведущих американских и мировых специализированных журналов и экспертов книг о роли Америки в современном мире, вышедших в последние годы.
* * *
Так, много шума наделала книга британца по происхождению, профессора из Йеля, известного историка и политолога, включенного в список 100 наиболее влиятельных мыслителей мира Н. Фергюсона «Великая дегенерация»[1]и примыкающая к ней работа Б. Стефенса, консультанта руководства республиканской партии «Америка в обороне»[2]. Авторов объединяет тезис о том, что современный мир погружается в пучину беспорядков, конфликтов и деградации, связанных с закатом традиционной индустриальной цивилизации в одних частях света и неспособностью перейти от архаических обществ и политических диктатур к западной цивилизации, гарантирующей прогресс, в других.
Этот тезис является производным от чрезвычайно популярной среди части руководств Демократической партии, включая семью Клинтон, а также некоторых кругов Республиканской партии позиции, согласно которой только западная цивилизация способна к прогрессу и научно-техническому развитию. Эта позиция была впервые четко и развернуто сформулирована в самой популярной в Америке книге по истории все того же Н. Фергюсона «Цивилизация»[3]. Как и Стефенс, он полагает, что Америка неизбежно подвергнется великой дегенерации, разрушению институтов и смерти экономики, если будет дожидаться вторжения варваров в свои пределы, а не остановит их на дальних рубежах.
Варварами в книгах называются Исламский халифат, Аль-Каида, Талибан, наркосиндикаты, Иран, Северная Корея и т.п. Вторым планом постоянно идут упоминания о китайской опасности и деструктивном, разрушающем воздействии на международные отношения России. Надо сказать, что подобный подход, который выражается в выдвижении на первый план террористических сетей и одиозных для большинства американцев государств, с подверстываением к ним в качестве основного конкурента Америки – Китая, и главного деструктивного и злонамеренного государства – России, стал сегодня нормой для самых различных американских экспертов, например, для автора международного бестселлера Гудмана[4]. Нашел свое отношение подобный подход и в Стратегии национальной безопасности США 2015 года[5].
Позиция сил, чьи мысли формулируют и интересы выражают Н. Фергюсон и Б. Стефенс, базируются на представлении об американской исключительности как примате внешней и внутренней политики. Об этой исключительности много говорится официальными лицами США и пишется аналитиками, исследователями, журналистами, однако мало кто берется расшифровать это понятие. Одним из немногих является Н. Фергюсон, который в отмеченной выше книге определил американскую исключительность, как «господствующую в мире субъектность». Попросту говоря, чрезвычайно влиятельные круги в американском доминате исходят из того, что они и только они могут обладать волей и выполнять функцию глобального целеполагания, они и только они являются единственным глобальным субъектом, а все остальные - объектами и инструментами. Соответственно, Россия, которая в ходе Ближневосточного и Украинского кризисов выступает как субъект, должна быть сокрушена и превращена в инструмент или объект, а в случае необходимости, дезинтегрирована.
Несмотря на то, что позиция Н. Фергюсона и Б. Стефенса имеет множество приверженцев в американской элите вообще, и в том числе, в нынешней Администрации Б. Обамы, она свойственна отнюдь не всему спектру заокеанского домината. В связи с этим огромный интерес представляет книга П. Зейхана, выступающего советником и консультантом ряда крупнейших IT компаний, «Случайная супердержава»[6]. Книга чрезвычайно активно обсуждается внутри домината. Ей посвящены многочисленные встречи, частично открытые, а частично закрытые конференции и т.п. в США, и при этом она до сегодняшнего дня не переведена ни на один иностранный язык и не получила сколько-нибудь развернутых отзывов в неанглоязычных специальных источниках. Автор, близкий к владельцам и топ-менеджменту ключевых компаний так называемой «новой американской экономики», в ходе своего исследования приходит к трем выводам.
Во-первых, он обращает внимание на то, что в условиях разворачивающейся Третьей промышленной революции и энергетической революции, связанной со сланцами, «вторичной» нефтью, возобновляемыми источниками и переходу к нетрадиционной ядерной энергетике, Соединенные Штаты, вместе с Канадой и Мексикой становится самодостаточным геоэкономическим паттерном.
Во-вторых, П. Зейхан полагает, что в результате частично стратегических и тактических неудач американской дипломатии и военной политики на Ближнем и Среднем Востоке, последствий крушения СССР, искусственности многих государств мира, сложившихся после крушения колониальной системы, и форсированного, по мнению профессора, в немалой степени стимулированного извне неорганического роста Китая, мир, включая и Европу и постсоветское пространство, и Африку, и Ближний и Средний Восток, а также Южную и Восточную Азию, погрузится в дефрагментацию, деструкцию и беспорядки.
В-третьих, если верить П. Зейхану, у Америки нет ресурсов, возможностей, а главное необходимости противостоять глобальным деструктивным и дефрагментационным процессам, но достаточно сил и средств для создания процветающей и неприступной «крепости Америка». Эта крепость, включающая США, Канаду и Мексику, сможет не только воспользоваться благами технологической, энергетической и когнитивной революций, но и сохранить процветание, неприступность и стабильность в кризисном и катастрофическом мире.
Фактически П. Зейхан выступает теоретиком и идеологом нового, если можно так выразиться, технологического американского изоляционизма. При этом в отличие от традиционного американского изоляционизма, господствовавшего в XIX веке и связанного с нежеланием участвовать в судьбах мира, новый американский изоляционизм, даже признавая деструктивную роль Америки в истории XX и XXI веков, стремится устраниться от ответственности за глобальную деструкцию и оплатить этой деструкцией собственное процветание.
Подобные настроения буквально с каждым месяцем набирают все большую силу в Соединенных Штатах. Если в ходе президентской кампании 2012 года и кампании выборов в Конгресс 2014-го новый изоляционизм, как правило, ассоциировался с наиболее консервативными в политическом, в экономическом, в технологическом плане, группами домината и слоями населения, представленными так называемой «чайной» партией, то в ходе избирательной кампании 2016 года наиболее четко эту точку зрения пока представляет связанный, в том числе с технологическими компаниями, кандидат в Президенты США от республиканцев Рэнд Пол. Кстати, он известен в Америке радикальным планом реконструкции Детройта на базе высоких технологий и либертарианской экономической модели.
Огромный интерес в Америке и в мире вызвала вышедшая в 2015 году книга живого классика американской политики, советника Х. Клинтон Дж. Ная «Закончился ли американский век?»[7]. Книга с посвящена наиболее обсуждаемому среди американской политической элиты вопросу: происходит ли на наших глазах смена мирового гегемона и действительно ли место США, как глобального лидера, занимает Китай. Автор с различных позиций, включая финансово-экономические, политические, культурные, психологические и, конечно же, военные, анализирует эту проблематику и приходит к выводу о том, что на период до середины XXI века Соединенные Штаты по-прежнему останутся единственной сверхдержавой и мировым лидером. При этом, Китай и далее будет развиваться, ориентируясь, прежде всего не на глобальное лидерство, а на доминирование в Южной и Юго-Восточной Азии и на евразийских просторах, включая постсоветское пространство. По мнению Дж. Ная, при умелой политике такой вариант может вполне соответствовать американским интересам.
В этом смысле отношения с Россией он рассматривает в инструментальном плане, и считает их подчиненными интересам американо-китайских отношений в стратегическом и тактическом планах. В переводе на русский язык, это означает, что при том или ином раскладе событий, Россия рассматривается как своего рода разменная карта, приз или приманка, в зависимости от конкретной динамики китайско-американских отношений. Дж. Най – не только яркий аналитик и практический политик, так называемый «клинтонит», но и персона, тесно связанная с Уолл-Стритом и глобалистским движением в демократической партии.
Несомненно, крупнейшим событием стала долгожданная книга доктора Г. Киссинджера «Мировой порядок»[8], которая вскоре будет опубликована в России. В ней едва ли не наиболее почитаемая и уважаемая внутри домината политическая фигура подводит одновременно итоги своей жизни и процессов глобализации.
Позволю себе привести прямую речь: «Международный порядок … стоит перед парадоксом: его процветание зависит от успеха глобализации, но процесс глобализации порождает политическую реакцию, которая зачастую работает против ее устремлений... Чтобы играть ответственную роль в развитии мироустройства XXI века, США должны быть готовы ответить для себя на многие вопросы: Что мы будем предотвращать, независимо от того каким образом это происходит, и, если необходимо, в одиночку? Чего мы будем стремиться достичь, даже не имея поддержки со стороны каких-либо многосторонних сил? Чего мы будем стремиться достичь, или предотвратить, если будем поддержаны союзниками? Во что мы не должны дать себя вовлечь, даже если нас будут призывать к этому союзники или другая многосторонняя группа? Какова природа ценностей, которые мы стремимся продвигать? И насколько применимость этих ценностей зависит от обстоятельств?.. От Соединённых Штатов это потребует принятия решений по двум, на первый взгляд, противоположным направлениям. Прославление универсальных принципов должно быть соединено с признанием реальности истории, культуры и представлений о безопасности народов других регионов планеты. Как раз когда анализируются уроки трудных десятилетий, исключительность Америки должна получить своt безоговорочное подтверждение. История не предлагает отсрочки странам, которые откладывают свою самоидентификацию в пользу, казалось бы, менее трудного курса. Но при этом она также не гарантирует успех даже для самых возвышенных убеждений в отсутствие целостной геополитической стратегии»[9].
В книге Г. Киссинджер весьма уважительно и конструктивно пишет о России. Вопреки мнению различного рода российских публицистов и псевдоаналитиков, рисующих Г.Киссинджера чем-то вроде наместника сатаны на Земле, он начиная с 1970-х годов последовательно прилагал усилия к налаживанию и установлению партнерских отношений между сначала СССР, а затем Россией, и США. При этом на всех этапах карьеры он выражал не только свою точку зрения, но и позицию весьма влиятельных сил в американском доминате.
Кстати не случайно в самые горячие дни Украинского кризиса Г. Киссинджер, вместе с Е. Примаковым предприняли попытку собрать представительное совещание для урегулирования острого конфликта. Несмотря на то, что сама по себе эта инициатива не увенчалась практическими результатами, она, несомненно, открыла путь к Минским соглашениям. В связи с этим книга Киссинджера является показательной и отражает настрой определенной, чрезвычайно влиятельной части американской элиты и населения страны вообще к установлению партнерских отношений с Россией.
Любопытно, что еще в 2013 году, незадолго до эпопеи Э. Сноудена, Г. Киссинджер и близкие к нему политические круги рекомендовали к выдвижению кандидатуру Джеба Буша, который во многом отличается от своего брата Дж. Буша-младшего. При этом, среди республиканцев Джеб Буш не единственный кандидат, с которым сотрудничает собственная компания Киссинджера и близкие к нему «думающие танки».
Самой обсуждаемой в американском истеблишменте книгой о новой роли Америки в мире стала работа звезды первой величины на американском аналитическом небосклоне Яна Бреммера «Сверхдержава: три американских шанса на мировое лидерство». Это вольный перевод, который лучше отражает смысл книги, чем ее дословное название на русском языке «Сверхдержава: три варианта роли Америки в мире»[10]. Ян Бреммер не только политолог, но и практикующий геостратегический и экономический эксперт, руководитель одной их ведущих американских консультативных компаний «Eurasia Group». Она работает с ведущими высокотехнологичными нефтяными компаниями, главными подрядчиками Пентагона, имеет тесные контакты с китайскими корпорациями, действующими на мировых рынках.
Общеамериканскую известность Бреммер получил благодаря книге «Каждый за себя: победители и проигравшие в мире G-0»[11]. В ней он предрекает крах однополюсного мира, таких неформальных структур, как G-8 и G-20 и наступление в результате этого подлинного глобального кризиса, сравнимого с наполеоновскими войнами, и Второй мировой войной, после которого установится новое мироустройство. При этом, по мнению Я. Бреммера, на этот раз война будет, хотя опять же мировой, но весьма необычной, в корне отличающейся от всего того, что до сих пор видело человечество.
Она будет представлять собой сложную комбинацию традиционных локальных и сублокальных военных конфликтов, революций и беспорядков в отдельных странах и регионах, жестких конфликтов, по сути, не отличающихся от войн, в информационной, технологической, финансово-экономической и т.п. сферах между крупнейшими и крупными державами и их блоками.
Его новая работа получила восторженные и одобрительные комментарии как от политиков обеих партий, включая многих потенциальных кандидатов в президенты США и мэтров экспертного сообщества, начиная с Г. Киссинджера, заканчивая Н. Рубини. Книга весьма необычна для американского политического мышления. Она не прокламирует единственного варианта будущего и места Америки в нем, а более-менее беспристрастно рассматривает три американских роли, находя в каждой из них плюсы и минусы.
Первую роль он назвал «незаменимой Америкой». По сути, речь идет о продолжении внешнеполитического курса Б. Обамы второго срока, чрезвычайно близкого также к внешнеполитическим наметкам команды Х. Клинтон. Это, как отмечает Ян Бреммер, «идеалистическая внешняя политика, исходящая из американской исключительности и необходимости и дальше нести бремя гаранта прав человека во всем мире, демократии и мирового полицейского».
Вторая роль по-английски обозначена как «Moneyball America». В наименовании роли Я. Бреммер обыгрывает название американского бестселлера и голливудского блокбастера с Бредом Питом в главной роли, рассказывающих о том, как заштатная бейсбольная команда, благодаря использованию Больших Данных, стала лидером лиги. Если говорить о сути этой ипостаси США в интерпретации эксперта, то наиболее точным переводом его названия на русский язык будет «расчетливая Америка» с обязательным дополнением, что расчетливость проявляется не только в ориентации на экономику, но и в опоре на цифровые технологии. Иными словами, весьма вероятным для Америки Ян Бреммер видит превращение ее в своего рода «крепость Америка», где происходит Третья производственная революция. При этом, в международном плане Америка в этом случае замкнется в Северной Америке и снимет с себя всю ответственность и обязательства за глобальный мир.
Наконец, третья роль, которую автор обозначил, как «независимая Америка» предполагает упор на внутренние проблемы, связанные с осуществлением Третьей промышленной революции, урегулированием социальных и имущественных конфликтов, реконструкцию политической системы при сохранением активности в глобальном мире. Однако в данном варианте активность должна избавиться, по словам того же Бреммера, «от любых видов идеализма и принятия на себя непосильной ноши, а ограничиться обеспечением торгово-экономических интересов страны, ее технологического развития и национальной безопасности».
Бреммер считает, что третий вариант был бы наиболее предпочтительным, но одновременно и наиболее сложно реализуемым по многим соображениям. Главным из них является, по мнению новой звезды американской экспертной мысли, недостаточность желания одной Америки для реализации такой роли, но и необходимость принятия ее ключевыми американскими партнерами и даже в каком-то смысле конкурентами.
* * *
Из сказанного выше видно, что среди ведущих американских экспертов, политологов, а по факту советников ведущих сил американского домината, нет единства в отношении будущей глобальной роли Америки. Более того, налицо глубокий, с каждым годом увеличивающийся раскол. И это не случайно. Этот раскол отражает специфическое состояние Америки в экономическом, социальном и политическом планах. Не будет преувеличением утверждать, что единой Америки на сегодняшний день не существует. Есть американское государство, есть страна, как географическое понятие, а вот единой общности, которую некоторые называют цивилизацией, другие – социумом, нет.
Любые экономические отношения, так или иначе, покоятся на некоем технологическом базисе, который, сложно взаимодействуя с культурой в широком смысле этого слова, и порождает некую целостность, которую мы затем искусственно членим на экономику, политику, социальную сферу и т.п. Пожалуй, впервые с завершения Гражданской войны в США в означенном выше смысле можно насчитать несколько Америк.
Прежде всего, это хорошо известная, многократно описанная и привычная миру финансиализированная Америка Уолл-Стрита, Вашингтона, Чикаго и Лос-Анджелеса. Это страна, где не просто господствуют финансисты, или как их еще называют «банкстеры», но и экономика, где наиболее высокодоходен финансовый сектор, где монетарно-кредитная сфера диктует и определяет все производственные, экономические и даже социальные процессы. Об этой Америке написаны тома и тома. Это Америка, даже не чистого капитализма, а финансиализма[12].
На сегодняшний день это, безусловно, господствующий внутри Америки контур. Однако в ходе кризиса 2008-2009 годов ему был нанесен сильнейший удар, от которого он так и не смогла оправиться. Чтобы проиллюстрировать, что такое финансиализированная Америка, достаточно привести несколько цифр. За последние 34 года ВВП в США рос в среднем на 5,2 процента и увеличился примерно с 2,5 до 17 триллионов долларов, а рыночная оценка корпоративных акций росла на 10,4 процента в год и увеличилась соответственно с 1 до 35 триллионов долларов. Иными словами, если в 1981 году рыночная капитализация составляла 44 процента от ВВП, то в 2014 – 205 процентов. Еще более ошеломительны данные по соотношению все того же ВВП с общим объемом рыночной капитализации и глобальной задолженности, включая все виды долгов – государственных, корпоративных и домохозяйств. В период с 1981 по 2014 годы этот показатель рос на 8,4 процента ежегодно. В итоге, если в 1981 году капитализация и объем долгов превышали объем ВВП всего в 2 раза, то сейчас – более чем в 5 раз[13]. Причем разрыв увеличивается по экспоненте. Статистические данные можно приводить и далее. Но и уже приведенных вполне достаточно, чтобы понять, что кредитно-долговая финансиализированная экономика, а точнее ее американский контур, находится в прямом смысле слова в безвыходном положении.
Если раньше вопрос о перспективах экономики относился сначала к области гаданий, потом полемики, и наконец, суждений, то с недавних пор он перешел в плоскость расчетов и математических доказательств. На рубеже XX – XXI веков начали появляться и множиться математические модели, позволяющие описывать и прогнозировать реальную, неравновесную экономику, а не псевдоматематические абстракции, выдаваемые за формальные описания идеального несуществующего рынка А. Смита-М. Фридмана и неолибералов. Наилучшее описание этих моделей дано в недавно переведенной на русский язык книге ведущего британского научного и экономического, физика и экономиста по образованию Марка Бьюкенена «Прогноз»[14].
Согласно самым различным моделям нелинейной динамики, финансовых и реальных рынков, американская и глобальная финансиализированная экономики обречены в ближайшее время на сильнейший кризис, превосходящий по своим масштабам потрясения 2008 - 2009 годов. Это отлично знают и понимают финансисты, а также другие подчиненные и союзные им силы и круги в американском и глобальном доминате.
Второй – позднеиндустриальный, – контур Америки живет трудно, чередуя незначительные успехи с длительными периода стагнации и тяжелыми кризисами. Уже долгие годы рост производительности труда в традиционных индустриальных отраслях, в сельском хозяйстве, в сфере услуг не превышает 1-2 процента в год. Американская позднеиндустриальная экономика по уровню своего технического оснащения и квалификации кадров заметно уступает германской, скандинавской, японской, южнокорейской, а в некоторых секторах и китайской. Символом если не сегодняшнего, то завтрашнего дня позднеиндустриальной Америки стал признанный банкротом Детройт, в лучшие свои времена – центр мирового автомобилестроения, а ныне в значительной степени город-призрак.
Отмеченные выше обстоятельства побуждают некоторых пропагандистов и публицистов ставить на Америке крест. Более того, многие даже весьма квалифицированные аналитики искренне убеждены, что «американский век» закончился и впереди у Америки упадок, деструкция, разрушение и даже распад. Однако, они не знают или не хотят знать и третьем контуре США – Америке Третьей технологической революции.
Чтобы коротко охарактеризовать этот контур, приведу короткую выдержку из большого исследования Брукингского института, славящегося скрупулезным отношением к фактам и статистике. «В настоящее время корпорации, компании, университеты и правительство США являются собственниками почти 2/3 патентов на ключевые технологии и разработки в отраслях, связанных в Третьей промышленной революцией, включая продвинутую IT индустрию, Большие Данные, искусственный интеллект, робототехнику, 3-D печать, синтетическую биологию, новые виды материалов и т.п. Еще более 20 процентов подобных патентов приходится на компании стран, которые являются ближайшими союзниками США и прежде всего Канаду, Японию, Великобританию и Южную Корею. К концу 2013 года на предприятиях и в компаниях, работающих в продвинутых отраслях и производствах, относимых к Третьей промышленной революции, занято 12,3 миллиона работников, или примерно 9 процентов всей американской рабочей силы. Они производят продукции на 2,7 триллиона долларов или 17 процентов американского ВВП. Это больше, чем такие сектора, как здравоохранение, финансы и недвижимость… При этом ежегодный рост объема продвинутых отраслей составляет в среднем 7 процентов ежегодно в течение 2011 – 2014 годов, и в будущем будет, видимо, ускоряться. Уже сегодня продвинутые отрасли Третьей промышленной революции стали крупнейшим и наиболее динамичным сектором американской экономики»[15].
Три технико-экономических контура, без сомнения, усилили центростремительные процессы в американском социуме. Они отражаются на растущем неравенстве, размывании среднего класса и формировании, как это не удивительно в XXI веке, резервных армий труда[16].
Свою лепту вносят и обостряющиеся этнокультурные проблемы. Начиная с 1960-х годов прошлого века в Соединенных Штатах несомненно было приложено много усилий по формированию мультикультуризма и сглаживанию признаков расовой, культурной и иных видов дискриминации. Однако кризис позднеиндустриальной Америки конца ХХ – начала XXI веков привел к скачкообразному увеличению спроса на малоквалифицированную, сезонную и низкооплачиваемую рабочую силу. Соответственно имел место взрывной рост легальной, и особенно нелегальной миграции в основном испаноговорящего населения из Мексики и других стран западного полушария, а также выходцев из мусульманских стран Южной Азии и в гораздо меньшей степени из Западной и Центральной Африки. Так или иначе, и без того хрупкое равновесие было нарушено и центростремительные тенденции в этой сфере сменились центробежными. Причем все это происходит на фоне уменьшения доли белого населения, которое по оценкам многих демографов, уже в середине нынешнего столетия может оказаться меньшинством в Америке.
В условиях тектонических технологическо-производственных сдвигов, изменений в расовом, культурном и языковом составе населения страны, ситуации ценностного кризиса и исчерпанности модели финансиализированной экономики, доминат не смог осуществить радикальной политической реформы. В итоге, федеральная власть вот уже не первый год находится в состоянии, характеризуемом параличом, несогласованностью и ситуативными, а не стратегическими действиями. Не случайно едва ли не самой популярной за последние годы книгой о политической системе Америки стала работа Н. Лофгрена, проработавшего почти 30 лет в Палате Представителей и Сенате США, «Игра окончена: как республиканцы сошли с ума, демократы стали бесполезными, а средний класс был обманут»[17].
Америка и ее доминат испытывают нелегкие, прямо скажем, тяжелые времена. Однако в нашем мире, как никогда и нигде, справедлива присказка «а кому сейчас легко». В серьезном кризисе находится Европа. Вот уже долгие десятилетия не может выбраться из стагнации Япония. В пучину конфликтов погрузились Ближний и Средний Восток, многие районы Африки, Латинской Америки. Даже за внешним крайне благополучным и даже блистательным фасадом Китая кроятся глубокие, внутренние, в определенных аспектах не меньшие чем у Америки проблемы.
Не так давно известное федеральное СМИ опубликовало на первой странице материал под заголовком «Д. Кэрри прилетел встречаться с В. Путиным перед началом гражданской войны в Америке». Это очевидная желтизна. Однако, немногие знают, что серьезные аналитики в разведке в отличие от исследователей в университетах тщательно просматривают в том числе и желтые СМИ, либо нарочито сенсационные материалы в серьезных изданиях. Дело том, что десятилетний опыт показывает, что если ту или иную мысль или фактуру очистить от желтизны и превратить гиперболу в констатацию, то именно желтые источники дают немалую пищу для размышления.
С названным материалом дело обстоит именно подобным образом. Конечно, ни о какой гражданской войне в США речи не идет. Однако столь же непреложным фактом является и то, что мир в целом и Америка в особенности переживают некое особое состояние, которому в западной политологии и истории наименования нет. Зато оно присутствует в российской. Это – смута. Настало время, когда подобно спутнику и силовикам, русское слово с полным на то основанием должно войти в мировой аналитический словарь – smuta.
Любая смута конфликтна и итог ее не предопределен. В ходе смуты все ее участники неизбежно ищут союзников внутри и вовне. И это хорошая новость для России. С другой стороны, в смуту те же участники стараются воспользоваться внешними ресурсами, либо выплеснуть противоречия вовне для решения внутренних задач. И это плохая новость для России.
Кроме того, поскольку Америка, по сути, являлась последние десятилетия единственной сверхдержавой, ее проблемы, противоречия и конфликты неизбежно носят не только внутренний характер, но и транслируются вовне, в мир, в том числе и в Россию. Соответственно происходит резонанс сознательно экспортируемой деструкции и дестабильности из США в Россию, инспирированной определенными кругами домината, с проекцией на Россию, глобальной смуты, вызванной внутриамериканскими проблемами, происходящей помимо и независимо от желания каких-либо кругов американского домината просто в силу взаимосвязи и взаимозависимости в глобальном мире.
При этом и сам глобальный мир испытывает жесткую турбулентность и smuta. Соответственно мы имеем дело с совершенно классическим случаем положительной обратной связи, которая только усиливает и ускоряет процесс. Об этом можно прочитать в любой популярной книге о нелинейной динамике[18].
Казалось бы, в этих условиях наилучшим решением является максимальная изоляция России от мира, ее полная автаркия, как это предлагают некоторые представители патриотического лагеря. Однако наука, техника и технологии не знают государственных границ, они действуют поверх и помимо них. При этом шансы России в глобальной цивилизационной гонке XXI века, в решающей степени зависят от того, удастся ли ей или нет совершить технологический и производственный прорыв, скачок, рывок и т.п. (нравящееся оставить, не нравящееся вычеркнуть, поскольку с каждым словом у каждого связаны свои аллюзии, предпочтения и неприятия).
Однако как ни называй, России необходимо в ближайшие годы не на словах, а на деле вступить в Третью промышленную революцию. При этом не обязательно копировать чей-то, в том числе американский, южнокорейский и тем более китайский опыт. И дело не только в том, что копирование всегда обходилось нашей стране, а особенно ее народу слишком дорого, и каждый скачок оплачивался миллионами жизней, но и еще одним, обычно не замечаемым, но весьма важным обстоятельством.
Мир, в котором господствует финансиализированный контур и соответственно финансовые круги глобального домината, неизбежно в краткосрочной перспективе вступит в жесточайший системный кризис. Когда же речь идет о кризисе, то на первый план выступают не столько критерий эффективности, сколько критерий жизнеспособности. Поэтому российский вариант Третьей промышленной революции должен иметь своим критерием скачкообразное повышение жизнеспособности и выживаемости даже в самых неблагоприятных условиях российской цивилизации, социума и государства. А для этого России необходимы, в том числе, хорошие партнерские отношения с определенными силами в глобальном и американском доминате.
[1] N. Ferguson. The Great Degeneration: How Institutions Decay and Economies, 2013.
[2] B. Stephens.America in Retreat: The New Isolationism and the Coming Global Disorder.New York: Penguin Group, 2014.
[3] Н. Фергюсон. Цивилизация. Чем Запад отличается от остального мира. М.: АСТ, 2014.
[4] M. Goodman. Future Crimes: Everything Is Connected, Everyone Is Vulnerable and What We Can Do About It.New York: Doubleday, 2015.
[5] Е. С. Ларина, В. С. Овчинский. Мировойна, все против всех. Новейшие концепции боевых действий англосаксов. М.: Книжный мир, 2015.
[6] P. Zeihan. The Accidental Superpower: The Next Generation of American Preeminence and the Coming Global Disorder. 2014.
[7] J. S. Nye. Is the American Century Over (Global Futures).Cambridge: Policy Press, 2015.
[8] H. Kissinger. World Order.London: Penguin Press, 2014.
[10] I. Bremmer. Superpower: Three Choices forAmerica's Role in the World. 2015.
[11] I. Bremmer. Every nation for itself: winners and loosers in a G-Zero World. 2012.
[12] А. В. Бузгалин, А. И. Колганов. Глобальный капитал. /В 2-х тт. М.: 2015.
[14] М. Бьюкенен. Прогноз. Как наблюдая за погодой научиться предсказывать экономические кризисы. М., 2014.
[15]America’s Advanced industries. What they are, Where they are, and Why they Matter. Brookings Institution.
[16] Е. Ларина, В. Овчинский. Кибервойны XXI века. О чем умолчал Эдвард Сноуден. М.: Книжный мир, 2014.
[17] M. Lofgren. The Party Is Over: How Republicans Went Crazy, Democrats Became Useless and the Middle Class Got Shafted.London: Penguin Books, 2012.
[18] Г. Малинецкий, А. Потапов. Нелинейная динамика и хаос. Основные понятия. М.: Либроком, 2011.
Ранний опыт государственного строительства большевиков и Конституция РСФСР 1918 года
7
Ok. I think this guy has been spending too much time in the motuanins. With his eye he was looking right through my soul. Oh. Can I also have some of that too. So I can get a buzz. http://xjigml.com [url=http://mswqqhuzttb.com]mswqqhuzttb[/url] [link=http://exnhgpjjoem.com]exnhgpjjoem[/link]