В настоящее время страны постсоветского пространства всё более интегрируются в мировую систему энергоснабжения. Азербайджан и государства Средней Азии обладают существенным ресурсным потенциалом, растут их возможности по увеличению как собственных поставок, так и транзита энергоносителей на мировые рынки. Вместе с тем, на постсоветском пространстве всё ещё не завершен процесс экономической и политической ориентации и выбора векторов тяготения к крупнейшим региональным и мировым центрам (Россия, Европейский Союз, Китай, США, Иран).
В то же время на мировом энергетическом рынке появились новые игроки, способные за счёт имеющихся ресурсов и низких издержек существенно потеснить страны СНГ. Новые особенности развития энергетической сферы объективную ставят перед Россией задачу разработки мер для усиления своего влияния в регионе, что может быть обеспечено за счёт развития энергетической интеграции.
1
Развитие современных трубопроводных проектов в Каспийском регионе и Средней Азии стало результатом стратегии, направленной на всемерное ослабление исторически обусловленного транспортно-коммуникационного доминирования России. Преодоление связанной с ней зависимости от нашей страны и диверсификация трубопроводных маршрутов стали ключевой задачей стран Каспийского региона и Средней Азии, которые рассматривали нефть и газ через призму утверждения независимости и расширения сотрудничества с западными государствами. В связи с этим во внешней политике данных стран произошло смещение акцентов в сторону углеводородных ресурсов, в том числе и в сфере трубопроводного транспорта.
Изменение геополитической ситуации на постсоветском пространстве, выражающиеся в появлении новых государств, дало старт трубопроводному соперничеству, в которое оказались вовлечены как региональные и мировые державы, так и ведущие нефтегазовые компании. Повышенный интерес к прикаспийским и среднеазиатским странам определили углеводородные ресурсы, запасы которых изначально приобрели политический оттенок. Соответственно, строительство каспийских и среднеазиатских трубопроводов в большинстве случаев являлось не технической или экономической проблемой, а вопросом сугубо политическим. «Труба» стала выступать проводником внешней региональной политики, которую реализовывало государство – владелец нефтяных и газовых запасов. Именно трубопроводы стали определять стабильность и конфликтность на путях транзита.
Трубопроводы Каспийского региона и Средней Азии не представляют собой единой архитектуры, хотя попытки их интеграции и объединения в единую систему посредством строительства транскаспийских трубопроводов предпринимались неоднократно. В итоге трубопроводы из Азербайджана и Средней Азии ориентированы в противоположные стороны и являются обособленными комплексами, несмотря на подписание (после долгих проволочек) соглашения о статусе Каспия.
В силу географии и развития системы транспортировки в советский период в качестве единого комплекса к началу 1990-х годов углеводородные ресурсы из новых прикаспийских и среднеазиатских государств могли экспортироваться только через территорию России. Казахстан не имел собственной сети трубопроводов и для экспорта нефти был вынужден арендовать российские трубопроводы и прибегать к чрезмерно дорогой транспортировке по железным и автомобильным дорогам.
Определенные трудности с доступом на внешний рынок были и у Туркменистана, чей газовый комплекс являлся частью единой трубопроводной системы Советского Союза. После его распада и превращения в отдельное государство Туркменистан оказался крупнейшим после России производителем и экспортёром газа на постсоветском пространстве. Однако экспорт туркменского газа был ограничен высокой стоимостью транзита через территорию Узбекистана, Казахстана и России, что на первом этапе делало его неконкурентоспособным.
Экономическая ценность Средней Азии как объекта для инвестиций для России не особенно высока и определяется, прежде всего, заинтересованностью в транзите энергоресурсов. Для России было объективно важно, чтобы в регионе не появлялись трубопроводы, идущие в обход её территории, поэтому сотрудничество в энергетической сфере являлось ключевым.
Всю первую половину 2000-х годов «Газпром» пытался удержать контроль над среднеазиатским экспортом газа в сфере своего влияния, но в конечном итоге ему это не удалось. Характерная для российской политики инерционность, тяга к монополизации, неспособность быстро ориентироваться в новых обстоятельствах, в конечном счёте, ослабили позиции России и в этой сфере. Насколько можно судить, если бы «Газпром» действовал более гибко и шёл на сравнительно небольшие уступки, он смог бы сохранить свои позиции монопольного транзитера.
Однако этого не произошло. В декабре 2009 года был открыт самый длинный газопровод в мире (1833 км) между Туркменией и китайским Синьцзяном. Это можно считать крупнейшим геополитическим вызовом России и одновременно результатом её серьезных собственных ошибок.
2
Магистральный газопровод «Средняя Азия – Китай» является важным энергетическим коридором для КНР. Он обеспечивает газом более 400 млн жителей вдоль своего маршрута, а доля среднеазиатского газа в общем объёме потребления КНР составляет не менее 15% [6].
По мнению экспертов, в будущем значение газопровод «Средняя Азия – Китай» будет только возрастать, поскольку высокие темпы роста китайской экономики приводят к увеличению потребления энергии внутри страны и, соответственно, усиливают потребность в энергетическом импорте.
В настоящее время Туркменистан является самым крупным поставщиком трубопроводного газа на энергетический рынок Китая. По данным компании BP, в 2017 г. Туркменистан экспортировал в Китай 31,7 млрд куб. м. Для сравнения, Казахстан поставил в Поднебесную 1,1 млрд куб. м, Узбекистан – 3,4 млрд куб. м. [7]. Оба государства также участвуют в данном проекте.
Первый казахстанский газопровод «Атасу – Алашанькоу», который проходил не по территории России, был партнёрским проектом Казахстана и Китая, реализованным еще в 2006 году.
В октябре 2018 года стало известно о подписании дополнительного соглашения между казахстанской госкомпанией «КазТрансГаз» и китайской PetroChina International Company, в соответствии с которым экспорт газа из Казахстана в КНР должен увеличиться до 10 млрд куб. м. [2].
Данные гамерения стали реалистичными после модернизации газотранспортной системы Казахстана, завершившейся в ноябре 2018 г. запуском компрессорной станции «Арал» на магистральном газопроводе «Бейнеу – Бозой – Шымкент» (МГ «ББШ»), а также компрессорных станций на нитке «С» магистрального газопровода «Казахстан – Китай». В результате было введено в эксплуатацию последнее звено газопровода «Средняя Азия – Китай», связавшего газовые месторождения Туркменистана, Узбекистана и Казахстана с Китаем.
При общей протяженности трансконтинентального газопровода в 1833 км длина участка «Казахстан – Китай» составляет 1310 км. Его ресурсной базой стали месторождения на западе Казахстана, а также имеющиеся запасы газа из подземных газохранилищ АО «КазТрансГаз» [5].
В Казахстане этот крупнейший в истории республики газотранспортный проект решает целый ряд задач. Во-первых, он позволит расширить и диверсифицировать экспортный и транзитный газовый потенциал страны. Во-вторых, экспортная выручка от продажи энергоресурсов позволяет компенсировать многомиллионные убытки при поставках газа на внутренний рынок. Так, в 2017 г. только валютная транзитная выручка АО «КазТрансГаз» превысила 1 млрд долл. [5].
Кроме того, введение в эксплуатацию газопровода позволило соединить в единую газотранспортную систему все магистральные газопроводы республики: «Союз», «Средняя Азия – Центр», «Бухара – Урал», «Бухарский газоносный район – Ташкент – Бишкек – Алматы» (БГР–ТБА), «Газли – Шымкент, Казахстан – Китай».
Встраивание в состав газопровода трёх веток-перемычек между МГ «Казахстан – Китай» и МГ «БГР – ТБА» позволяет осуществлять поставки из газохранилища «Бозой» потребителям Актюбинской области и южных регионов Казахстана, тем самым устранив их многолетнюю зависимость от поставок узбекского газа.
В случае успеха реализации соглашения импорт газа в КНР из Средней Азии будет сопоставим с объёмом поставок из России по системе трубопроводов «Сила Сибири». С учетом этого представляется весьма существенным то, что развитие российско-китайского газового проекта столкнулось с серьёзными трудностями. Камнем преткновения стал вопрос цены российского газа. Поскольку цена на газ привязана к нефтяным ценам, проект обеих веток газопровода в принципе может стать убыточным, так как с 2014 г. цены на нефть существенно упали [3].
Таким образом, ценовая ситуация вкупе с развитием среднеазиатских поставок в настоящее время играет на руку Китаю. Поэтому в ближайшие годы «Газпрому» и «НОВАТЭКу» будет сложно вести переговоры о дополнительных поставках, не идя на существенные уступки. Однако в последние годы отношения Китая с Туркменией становятся сложнее. Власти Туркмении негативно относятся к доминированию в регионе китайских нефтегазовых компаний. На этом фоне в октябре 2018 года появились сообщения о намерениях восстановить поставки газа через систему газопроводов «Средняя Азия – Центр» [2].
3
Азербайджан в силу своей приближенности к Турции и далее к Европе имеет принципиально иной вектор развития трубопроводной инфраструктуры. Основная стратегическая цель Баку заключалась в разрушении российской монополии на транспорт углеводородов, поскольку ранее каспийская нефть экспортировалась по нефтепроводу «Баку – Новороссийск», что позволяло России оказывать влияние на нефтяную политику Азербайджана. Ещё в 1998 г. было подписано соглашение с Турцией о строительстве нефтепровода «Баку – Тбилиси – Джейхан», завершенного в 2005 г.
В продолжение политики поставки каспийских углеводородов в Европу между Азербайджаном и Казахстаном в Баку был заключен договор о стратегическом партнерстве и союзнических отношениях. В 2007 г. был введён в строй газопровод «Баку – Тбилиси – Эрзерум».
В начале нынешнего десятилетия Азербайджан последовательно наращивал усилия по созданию трубопроводной архитектуры для своего газа, который должен добываться в рамках второй стадии разработки месторождения Шах-Дениз.
В ноябре 2011 года на Третьем Черноморском энергетическом и экономическом форуме в Стамбуле был официально представлен проект Трансанатолийского газопровода (Trans-Anatolian Natural Gas Pipeline – TANAP). Маршрут TANAP, согласно разработкам, проходит из Азербайджана через Грузию и Турцию и берёт своё начало от Сангачальского терминала (Азербайджан) как расширение Южно-Кавказского газопровода (SCPx). На турецко-греческой границе TANAP планируется соединить с Трансадриатическим газопроводом (TAP), маршрут которого пройдет через Грецию и Албанию в Италию. Ещё одну ветку из Турции предполагается направить в Болгарию [4].
17 марта 2015 года в Карсе (город на востоке Турции) прошла официальная церемония, знаменующая начало строительства газопровода TANAP. А уже 12 июня 2018 года, раньше заявленного срока, на компрессорно-измерительной станции в турецкой провинции Эскишехир состоялось открытие Трансанатолийского газопровода, который стали называть «энергетическим Шелковым путём» [4].
Спустя меньше месяца после завершения прокладки первой нитки «Турецкого потока» для российского газа была запущена первая очередь другого газотранспортного маршрута – «Южного газового коридора» (ЮГК) – для азербайджанского газа.
Акционерами проекта TANAP являются: государственная нефтяная компания Азербайджана SOCAR – 51%, SOCAR Turkiye Enerji – 7%, BOTAS – 30%, BP – 12%. Протяженность новой газовой магистрали составляет 1850 км, мощность – 16 млрд куб. м газа в год. Из этого объема 10 млрд куб. м будут транспортироваться в страны Евросоюза, остальные 6 млрд куб. м предназначены для нужд турецких потребителей. Стоимость проекта – 8 млрд долл. Власти Турции надеются, что в скором времени страна станет стратегически значимым центром распределения энергоресурсов. В перспективе они предполагают расширить к 2023 году мощности TANAP до 24 млрд куб. м в год, а к 2026 году до 31 млрд куб. м [4].
Изначально декларировалось, что проект призван повысить безопасность поставок газа в Европу и составить конкуренцию российским «Турецкому потоку» и «Северному потоку – 2», чтобы снизить долю «Газпрома» на европейском рынке. Эксперты считают, что формально проект способен усилить конкуренцию на европейском газовом рынке, однако не может серьёзно пошатнуть позиции «Газпрома» на данном направлении [1].
Таким образом, поставки природного газа из Азербайджана практически не затронут коммерческие интересы России. В данной ситуации в перспективе можно прогнозировать лишь возможность незначительного снижения российского газового экспорта в Италию. Вследствие этого можно сделать вывод, что поставки российского и азербайджанского газа будут не конкурировать, а взаимно дополнять друг друга. Фактически основной объём поставок природного газа из России и Азербайджана приходится на разные региональные рынки.
4
За последние двадцать с лишним лет Азербайджану и странам Средней Азии удалось построить новые трубопроводы, обеспечив своим углеводородным ресурсам выход на внешний рынок и получив определённые дивиденды от транзита чужого сырья через свою территорию. В то же время многие проекты экспортных трубопроводов сохраняют некоторую неопределённость, заключающуюся в весьма спорном характере возможности их реализации, в частности, наполнения сырьём.
В целом на постсоветском пространстве выделяется два главных вектора развития энергетического транзита – западный (Турция и страны Евросоюза) и восточный (КНР). В западном направлении развиваются маршруты поставок углеводородов из Азербайджана, в восточном – из Средней Азии. Также, безусловно, в качестве общего направления потенциального развития транзита необходимо отметить Иран, географически близкий как Азербайджану, так и Средней Азии. Однако по сравнению с другими маршрутами, активному использованию данного направления препятствуют сложные отношения Ирана и США и режим санкций в отношении Тегерана.
Для России развитие трубопроводных маршрутов, идущих в обход её территории, являются фактором, снижающим её политическое и экономическое влияние на постсоветском пространстве и способным в перспективе осложнить развитие собственных энергетических проектов, в особенности с Китаем. Однако на современном этапе развития данных маршрутов энергетический транзит из Азербайджана и Средней Азии не способен серьёзно повлиять на позиции российских поставщиков на значимых для них рынках.
Литература
- К открытию Южного газового коридора // РСМД [Электронный ресурс] Режим доступа: https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/k-otkrytiyu-yuzhnogo-gazovogo-koridora/ (дата обращения: 05.05.2019)
- Казахстан увеличит поставки природного газа в Китай // ИА REGNUM [Электронный ресурс] Режим доступа: https://regnum.ru/news/2501672.html (дата обращения: 05.05.2019)
- Китай переходит на газ // Коммерсантъ [Электронный ресурс] Режим доступа: https://www.kommersant.ru/doc/3195716 (дата обращения: 05.05.2019)
- Призрачная альтернатива // ЦДУ ТЭК [Электронный ресурс] Режим доступа: http://www.cdu.ru/tek_russia/articles/1/489/ (дата обращения: 05.05.2019)
- Трансазиатская газовая «перезагрузка» Казахстана // Ритм Евразии [Электронный ресурс] Режим доступа: https://www.ritmeurasia.org/news--2018-12-15--transaziatskaja-gazovaja-perezagruzka-kazahstana-40099 (дата обращения: 05.05.2019)
- Туркменистан почти на 20% увеличил поставки газа в Китай // Neftegaz.RU [Электронный ресурс] Режим доступа: https://neftegaz.ru/news/Trading/199786-turkmenistan-pochti-na-20-uvelichil-postavki-gaza-v-kitay/ (дата обращения: 05.05.2019)
- BP Statistical Review of World Energy 2018 // BP [Электронный ресурс] Режим доступа: https://www.bp.com/content/dam/bp/en/corporate/pdf/energy-economics/statistical-review/bp-stats-review-2018-full-report.pdf (дата обращения: 05.05.2019)
Ранний опыт государственного строительства большевиков и Конституция РСФСР 1918 года
7
Z Pak Online [url=http://apcialisle.com/#]buy generic cialis[/url] Macrobid 100mg Shop <a href=http://apcialisle.com/#>Cialis</a> Viagra Zarate