Еще недавно позиции французской политической элиты казались незыблемыми. Попав в ее состав, человек оставался в политике до конца своих дней. Однако стабильность политических карьер не означала полного иммобилизма. На протяжении шести десятилетий существования Пятой республики состав политической элиты неоднократно менялся. Так было в 1958 г., когда к власти пришел Шарль де Голль, так было и в 1981-м, когда президентом Франции был избран социалист Франсуа Миттеран. Поколение политиков, пришедших в 1980-1990-е гг., находилось у власти 30 лет. Очередная смена политической элиты произошла в 2017 г.: во власти оказались новые люди, никогда прежде политикой не занимавшиеся. Аналитики сравнивают победу Макрона и последовавшие за ней сдвиги в составе элиты с «землетрясением» (А. Минк), а политолог Паскаль Перрино определяет проиcходящее как «политическую революцию».
Элиты принимают ключевые решения в различных сферах жизни, формируют политический дискурс, влияют на общественное мнение. Они являются инициаторами институциональных изменений и в конечном счете определяют политический режим. Социальный профиль элиты, сдвиги в ее составе, циркуляция элит - важное направление исследований политической науки и политической социологии [1; 3; 4; 5; 7; 9; 10; 11; 12].
Нас интересовало, как на протяжении истории существования Пятой республики менялись состав и источники рекрутирования французской политической элиты и кто сейчас приходит на смену поколению политиков-долгожителей.
Формирование французской политической элиты
За годы существования во Франции республиканского строя неоднократно менялись состав и социальный профиль политической элиты, место отдельных ее групп в системе власти. Политолог Пьер Бирнбом выделил несколько периодов в истории Франции, в каждый из которых доминировал определенный тип элиты: «республику нотаблей и учителей», «республику депутатов», «республику государственных служащих».
В годы Третьей республики (1870-1940) возникла «республика нотаблей и учителей». С утверждением республиканского строя во Франции политическая элита демократизировалась: аристократия и крупная буржуазия из власти ушли, их место заняли представители средних классов, свободных профессий, мелкой буржуазии. Центральная политическая фигура этого времени – нотабль, тесно связанный с территорией, интересы которой он представлял в парламенте. Его политическая карьера начиналась на местном уровне, в случае успеха он становился депутатом парламента или министром. В классической парламентской республике правительство формировалось парламентом и было ему подотчетно, по социальному составу они были однородны. Политикам-республиканцам противостояло высшее чиновничество, продолжавшее рекрутироваться из высших социальных слоев, многие его представители были назначены на свои посты еще в годы Второй империи. Конфликт между политиками и высшими государственными служащими в эти годы был неизбежен.
Третью республику сменила Четвертая – «республика депутатов» (1946-1958). В послевоенный период в политику пришли представители левых сил, рабочие и служащие. Во Франции был восстановлен парламентский режим – «режим Ассамблеи» - с характерной для него нестабильностью министерских кабинетов. В центре политической жизни Четвертой республики – депутат, выдвинутый политической партией и укорененный в округе, от которого он избирается. В условиях национализации и развития планирования окрепли позиции административной элиты. В эти годы конфликт между политической и административной элитой сохранялся. В 1945 г. была создана Национальная школа администрации (École nationale d’administration, ENA – далее ЭНА), призванная готовить новые административные кадры республики.
В 1958 г. во Франции возникла Пятая республика, сформировался новый политический режим, в основе которого находился сильный институт президентской власти. Первым президентом Пятой республики был избран де Голль, с именем которого связано освобождение Франции в годы Второй мировой войны. Основатель Пятой Республики в проекте строительства новой Франции важное место уделял новой элите. Утверждение Пятой республики и приход к власти де Голля сопровождались масштабной сменой элит. В ходе парламентских выборов 1958 г. Национальное собрание обновилось на три четверти. В него пришли новые люди, многие из них были участниками Сопротивления, сражались с де Голлем за освобождение Франции. В первые два десятилетия существования Пятой республики нотабли утратили прежний политический вес, в политике возросло влияние высших государственных служащих.
Сформировался новый тип политической карьеры: она начиналась сразу на национальном уровне. Высшие государственные служащие, прежде не занимавшиеся политикой, приходили в исполнительную власть на посты советников или министров и cо временем получали возможность баллотироваться в парламент. В 1958 г. госслужащие составили треть депутатов парламента, 5% депутатов представляли большие государственные корпуса[1] (к 1973 г. их доля составила 7%). Бирнобом называл Пятую республику «республикой государственных служащих» [13, P. 66].
« Республика государственных служащих » просуществовала до начала 1980-х годов, когда к власти во Франции пришли социалисты. В 1981 г. президентом Франции был избран Франсуа Миттеран, лидер обновленной Социалистической партии (ФСП). Начиная с 1981 г. в нижней палате парламента выросло представительство учителей начальной и средней школы (в 1981 г. они составили 25%), а также преподавателей высшей школы (в 1981 г. 7%); доля высших категорий госслужащих снизилась [35, P. 18]. Схожие изменения происходили и в составе правительства. Первое правительство социалистов возглавил Пьер Моруа, преподаватель по профессии, второе Пьер Береговуа – рабочий и профсоюзный деятель. Политика децентрализации расширила ряды политической элиты. Законы о децентрализации открыли доступ к высоким постам для новых людей, укрепили политические позиции местных элит.
В 1980-е гг. роль политических партий возросла, сами они превратились в важный механизм рекрутирования элитных кадров. Политическая деятельность окончательно профессионализировалась, а это значит, что все большее число политиков, пользуясь определением Макса Вебера, живут «"за счет" политики и политикой» [2]. В последние три десятилетия к власти во Франции приходили политики, сделавшие партийно-аппаратную карьеру. В 1980-е гг. на смену «республике государственных служащих» пришла «республика партийных функционеров».
Политическая и административная карьеры продолжали сближаться. В отличие от 1960-х гг., когда госслужащие продвигались в политику, в 1980-е гг. стал меняться порядок назначения на высшие должности в госаппарате. При Миттеране была обновлена его верхушка, глава государства способствовал продвижению на ответственные должности однопартийцев. Госслужба из политически нейтрального института превращалась в институт политизированный.
Поколение политиков, пришедшее в 1980-1990-е гг., до недавних пор оставалось у власти. Политические карьеры стали практически пожизненными, депутатский корпус состарился: в 1981 г. моложе 45 лет были 38,1% депутатов, в 2007 г. - 13,2% [25, P. 24]. Продолжительности политических карьер способствовал механизм совмещения мандатов, позволявший политику долго находиться на выборных должностях. Из 577 депутатов Национального собрания прошлого созыва (2012-2017) только 109 не имели второго мандата, из 348 сенаторов – 84.
В 2014 г. во Франции принят закон, направленный на обновление политического класса. Он запрещает совмещение выборных должностей: с 2017 г. – сенатора и депутата Национального собрания, а с 2019 г. депутата Европарламента с выборной должностью, носящей функции исполнительной власти – мэра, президента регионального или генерального совета.
Элитный проект –2017
Президентскую кампанию Эмманюэль Макрон начал публикацией книги «Революция» о проведении мирной революции в стране. Центральными пунктами программы стали модернизация французской политической жизни и обновление элиты. О смене элит Макрон задумался задолго до 2017 г. За десять лет до этого журнал «Ле Пуэн» опубликовал статью «Кража века» с интервью никому тогда не известного молодого инспектора финансов.
В статье говорилось, что поколение послевоенного бэби-бума, находящееся у власти во Франции последние десятилетия, должно уйти. И не только потому, что эти люди состарились: они ответственны за огромный госдолг, за то что, невзирая на сложную экономическую ситуацию, неуклонно наращивали социальные расходы, тем самым «обкрадывая» будущие поколения. Дети бэби-бумеров тоже немолоды – это поколение «принца Чарльза» – они слишком долго ждали своей очереди и не способны кардинально изменить ситуацию. Сломать систему, сделать политику и экономику более современными и эффективными должны молодые – таков был вывод авторов статьи и тех, кто делился с журналистами своим мнением [26]. В 2008-м нынешнему президенту было 30 лет, а его призыв был адресован сверстникам.
С приходом Макрона к власти проект обновления элиты вступил в фазу реализации. Ключевым событием на этом пути стали парламентские выборы (июнь 2017 г.). За пропрезидентскую партию «Вперед, Республика!» (ВР) отдали голоса 43,6% избирателей, в результате в нижней палате парламента она получила 306 мест из 577. Результаты голосования ознаменовали собой «большой политический взрыв» [24]. Национальное собрание обновилось на три четверти, лишь 23% парламентариев предыдущего созыва сохранили мандат. Выборы проходили на фоне слома двухпартийной системы. После неудачной президентской кампании ФСП находилась на грани исчезновения, а неоголлистская партия «Республиканцы» оказалась расколотой и ослабленной.
Большинство депутатов-новобранцев были избраны от партии «Вперед, Республика!». При отборе кандидатов ставка была сделана на омоложение, обновление и соблюдение гендерного равенства. В новом составе парламента средний возраст депутатов составляет 49 лет (54,8 года в 2012-2017), самые молодые - депутаты, входящие в парламентское большинство (46,5 лет) [17]. Доля женщин - 38,8% (26,9% в 2012 г.). Наиболее последовательно принцип гендерного равенства также соблюдался партиями парламентского большинства (46,6%) [17].
Партия «Вперед, Республика!», выдвигая кандидатов, сделала ставку на новых людей – представителей гражданского общества. Отбор кандидатов проводился централизованно, решения по каждому принимались строго партийным руководством. В нижнюю палату парламента впервые прошли 271 муниципальных, 75 департаментских и 67 региональных советников[2]. Политическая карьера на национальном уровне требует опыта, наличия социального и политического капитала. Победа ВР означала, что гражданское общество одержало верх над аппаратными функционерами, сегодня в составе нижней палаты их доля не превышает 12%.
Персональное обновление депутатского корпуса тем не менее не привело к демократизации его социального профиля: парламент не стал лучше отражать социальный состав французского общества. Депутаты в массе своей являются обладателями дипломов о высшем образовании, в то время как лишь четвертая часть французских граждан имеют законченное высшее образование[3]. В составе депутатского корпуса возросло представительство лиц, занятых в частном секторе, предпринимателей, представителей свободных профессий; 187 депутатов из 577 владеют собственной компанией [17].
Новобранцы принесли в Национальное собрание новую культуру. Президент хотел покончить с профессией политика, избавиться от людей, которые заседают в парламенте десятилетиями, пишет Жан-Кристоф Камбаделис, в прошлом первый секретарь ФСП (2014-2017). На смену им пришли профессионалы из сферы управления предприятиями, а сама пропрезидентская партия является «партией-предприятием». Получившие образование в коммерческих школах, новые люди хотели бы перенести опыт управления предприятием на политику [16, P. 23].
Масштабные изменения в составе политической элиты национального уровня не затронули местную элиту. В сентябре 2017 г. на выбора в Сенат[4] пропрезидентской партии не удалось повторить июньский успех. Сенат, верхняя палата парламента, представляет интересы территорий. В нем заседают нотабли французской политики, хорошо знающие проблемы своих территорий. Тогда как новая партия «Вперед, Республика!» – это социальная сеть, слабо укорененная на местах, в ее рядах мало знаковых фигур. Тем не менее некоторые тенденции июньских выборов, были характерны и для этого голосования: из избранных 169 сенаторов 58% пришли в Сенат впервые. Обновление связано с тем, что чуть меньше половины сенаторов, чей срок пребывания в верхней палате завершился, от участия в новых выборах отказались. Сенаторское кресло они предпочли реальной власти в своем городе или департаменте.
Средний возраст сенаторов – 61 год, а в когорте новоизбранных – 58 лет. В сенаторском корпусе остаются политические долгожители, пришедшие в верхнюю палату в 1980-е гг., в том числе председатель Сената Жерар Ларше. Доля женщин в сенаторском корпусе выросла, хотя и не столь заметно, как в нижней палате парламента: в 2007 г. – 22,9%, в 2014 – 25%, в 2017 г. – 32,9% [38].
Новый элитный проект Макрона не ограничивается обновлением политической элиты. Президентом задуманы реформы, которые призваны модернизировать французскую политику и положить конец профессиональной политической деятельности. В 2019 г. во Франции в рамках масштабной институциональной реформы планируется на 30% сократить численность депутатского и сенаторского корпуса: число депутатов составит 404 вместо 577, а сенаторов – 244 вместо 348. «Институты должны стать эффективными», - подчеркивал глава государства, выступая перед двумя палатами парламента, собравшимися в Версале в июле 2018 г. Парламент станет более компактным, но его ресурсы расширятся, парламентарии получат возможность привлекать для работы известных экспертов [23].
Французское обществе реформу поддерживает. Но реализовать ее будет непросто, поскольку парламентариям, как отмечает бывший министр территориальных коллективов Ален Марле, предстоит голосовать за уменьшение количества округов, а это будет означать смертельный приговор для многих из них. Причем пострадает прежде всего самая большая по численности фракция «Вперед, Республика» [29]. Также планируется изменить закон о выборах, внеся в него элементы пропорциональной системы (15%). На практике это означает, что в парламент придут представители новых политических партий или партий, которые расположены на крайних флангах, ранее в нижнюю палату не проходившие.
Во Франции приняты меры, направленные на усиление контроля над политической элитой. По закону «О восстановлении доверия к политической деятельности» депутатам, министрам и руководителям исполнительной власти на местах запрещается нанимать прямых родственников в качестве помощников. В случае нарушения этого правила политику угрожают три года тюрьмы и большой штраф. Утверждение норм прозрачности в сфере политики – требование французского общества, ставшее особенно актуальным в связи с нашумевшим делом бывшего министра Жерома Каюзака, обвиненного в неуплате налогов, а также скандала с фиктивным использованием близких родственников в качестве парламентских ассистентов кандидатом на президентский пост Франсуа Фийоном. Под влиянием этих резонансных дел, считает философ Режи Дебре, требования французов к общественной и политической деятельности возросли, и общество эволюционировало в сторону типичной для стран северной Европы «неопротестантской» идеологии [28].
Правительство Филиппа: состав и карьерные траектории
членов кабинета
В соответствии с Конституцией Пятой республики президент назначает премьер-министра и участвует в формировании правительства. Когда парламентское и пропрезидентское большинство совпадают, глава кабинета – это правая рука президента, на которого тот может положиться и которому всецело доверяет. Среди премьеров Пятой республики наряду с сильными политиками, обладавшими политическим весом, такими как Мишель Дебре, Жак Шабан-Дельмас, Жак Ширак, Пьер Моруа, были лица из ближайшего окружения главы государства – Жорж Помпиду, Раймон Барр, Пьер Береговуа. В последнее десятилетие премьер нередко становился «подчиненной фигурой» [8, C. 102]. Николя Саркози называл своего главу кабинета Франсуа Фийона «сотрудником», «техническими» премьерами при президенте Олланде были Жан-Марк Эйро и Бернар Казнев.
При президенте Макроне выбор премьера и членов кабинета осуществлялся по новым правилам. Главой кабинета был назначен Эдуар Филипп, политик, в молодости близкий социалисту Мишелю Рокару, позже сделавший политическую карьеру в рядах неоголлистской партии. Впервые в истории Пятой республики, если не считать периодов сосуществования президента с оппозиционным парламентом, премьером назначен политик, который не участвовал в избирательной кампании президента. Более того, до назначения президент лично с мэром Гавра знаком не был.
Решающую роль в выборе кандидата на высокий пост, как считают наблюдатели, сыграла рекомендация Жака Аттали[5], который привел Макрона в большую политику и пользуется его доверием. Еще одна важная деталь: Филипп покинул партию «Республиканцы», но в ряды ВР так и не вступил. Премьер – сдержанный человек, не претендующий на первые роли. Президент назначил на высокую должность человека, хорошо знающего политику, но не имеющего политического веса, отмечает журнал «Ле Пуэн» [15, P. 46]. Между главой государства и премьером с самого начала действует четкое распределение полномочий: президент определяет основные политические ориентиры, а премьер-министр реализует их на практике [15, P. 32]. Выступая перед конгрессом, Макрон отмечал: глава кабинета руководит деятельностью правительства, следит, чтобы мероприятия различных министерств, были увязаны между собой, а еще он должен четко формулировать задачи перед министрами и ежегодно получать от них отчет о проделанной работе [23].
Обычно правительство Франции формируется по политическому принципу, а для работы в кабинет министров приглашаются известные политики из парламентского большинства. Будучи кандидатом на пост главы государства, Макрон обещал, что его правительство не будет политическим. Для президента, который известен своим прагматизмом и не придерживается ни правых, ни левых взглядов, такая позиция оправдана. В составе кабинета выделяются четыре группы: «профессионалы», «технократы», «политики», «лица ближнего круга».
Сделав ставку на проведение «эффективной» политики, Макрон инициировал приглашение в кабинет министров специалистов, сделавших карьеру и имеющих опыт работы в конкретных областях. Группа «профессионалов» состоит из представителей гражданского общества: Франсуаза Ниссен – издатель, возглавившая министерство культуры; Аньес Бюзин – врач, президент Национального института раковых заболеваний, занявшая пост министра здравоохранения; Жан-Мишель Бланкье – доктор права, руководитель академии, ставший министром образования; Фредерик Видаль – биохимик, президент университета Ницца-София-Антиполис, возглавившая министерство высшего образования и научных исследований. В этом списке фигурируют общественные деятели: известный эколог, основатель Фонда защиты природы и человека Николя Юло, занявший пост министра экологических преобразований; Лаура Флессель, фехтовальщица, олимпийская чемпионка и общественный деятель, получившая в кабинете пост министра спорта; Софи Клюзель – общественный деятель, занявшая пост генерального секретаря по вопросам инвалидов.
В группу «технократов» вошли профессиональные управленцы. Они сделали карьеру в больших государственных корпусах и территориальной администрации, руководили предприятиями с госучастием. В этом ряду министр труда Мюриель Пеннико, министр юстиции Николь Беллубер, министр по вопросам Европы при министре иностранных дел Натали Луазо, министр единства территорий Жюльен Денорманди. Многие из представителей этой группы имеют диплом «Сьянс-По», обучались в ЭНА.
В группе «политиков» - лица, обладающие опытом работы на выборных должностях, сделавшие карьеру в партийном аппарате или аппарате министерств и ведомств. Винистр внутренних дел Жерар Колон и министр иностранных дел Жан-Ив Ле Дриан, в прошлом видные деятели ФСП, и министр экономики Бруно Ле Мэр (партия «Республиканцы»).
Группа «ближнего круга» включает лиц, которые участвовали в создании движения, а затем и партии «Вперед, Республика!» и работали в избирательном штабе Макрона. Пригласив работать в правительство, президент отблагодарил их за поддержку. В эту группу входят: Бенжамен Гриво, сблизившийся с Макроном еще в 2015 г. и ставший одним из создателей и пресс-секретарем движения «Вперед!»; Кристоф Кастанер, пресс-секретарь правительства в ранге министра; Марлен Шьяппа, писательница, журналистка, государственный секретарь по вопросам равенства между мужчинами и женщинами.
Почти половину министерских постов занимают женщины (48,3%). По этому показателю кабинет Филиппа - один из самых феминизированных в истории Пятой республики. Женщины в правительстве занимают ключевые посты министров обороны и юстиции. Тем не менее, профиль и карьерные траектории мужчин и женщин-министров различаются. Женщинам потребовалось в среднем на 12 лет больше, чем мужчинам, чтобы получить назначение на высокий пост: средний возраст вступления в министерскую должность для женщин - 57,1 лет, для мужчин – 45,1 лет. Женщины пришли в кабинет министров, имея большой опыт профессиональной или административной деятельности, тогда как мужчины нередко делали достаточно быструю карьеру в аппарате партии либо в ближайшем окружении видных политиков.
Кабинет министров называют технократическим. Пригласив на министерские должности профессионалов, считает Камбаделис, Макрон дал понять, что Франции нужны не политические мнения, а технические компетенции [16, P. 24]. В реальности ситуация в кабинете министров сосуществуют различные группы со своим опытом, социальным и политическим капиталом. Новая власть не могла обойтись без представителей старой гвардии. Ей были нужны люди, имеющие опыт госуправления, знающие, как функционирует политика. Четверо министров в прошлом уже руководили министерствами, 14 – занимали видные посты в руководстве политических партий.
Особое место в кабинете министров принадлежит бывшему мэру Лиона Колону. Лион стал «лабораторией макронизма», а его мэр – первым видным французским политиком, который включился в избирательную кампанию Макрона еще летом 2016 г. В победу Макрона политик вложил собственные социальные и политические ресурсы, личный авторитет. Важной для президента стала поддержка бывшего министра обороны Ле Дриана, имеющего широкие связи и пользующегося поддержкой французского истеблишмента. Особый политический смысл имело приглашение на пост премьер-министра видного деятеля партии «Республиканцы» Филиппа. За ним в кабинет вошли четыре других представителя этой партии. Вопрос о сотрудничестве с Макроном расколол ряды неоголлистской партии. В Национальном собрании часть «Республиканцев» сблизилась с президентом, создав собственную фракцию «Конструктивные» (Les Constructifs).
Административная элита в эпоху Макрона
Административная элита – самый устойчивый сегмент французской элиты, особая «государственная аристократия» [14], своего рода несменяемая «номенклатура» [21; 22; 30; 32; 36; 37]. Госчиновники пользуются особыми привилегиями: обеспечены работой на протяжении всей жизни, ничем не рискуя, участвуют в выборной кампании и занимают выборные должности, поскольку рабочие места на это время за ними сохраняются. Высший слой административно-бюрократической элиты представлен руководителями министерств и ответственными сотрудниками высших государственных корпусов: Государственного совета – высшей инстанции административной юстиции; Счетной палаты, проводящей проверку всех учреждений, которые финансируются из бюджета; Генеральной инспекции финансов, контролирующей использование бюджетных средств.
В прошлом высшие госслужащие делали карьеру в системе государственной администрации. В голлистский период представители административной элиты пришли в большую политику. В 1980-е гг. политическая сфера стала утрачивать привлекательность в глазах высшего чиновничества. По мере либерализации французской экономики перед административной элитой открылись новые карьерные траектории, а ее представители стали все чаще переходить на работу в частный бизнес[6]. Конечно, такое случалось и раньше. В 1954 г. соратник де Голля и будущий президент Франции Жорж Помпиду покинул Государственный совет и перешел на работу в частный банк Ротшильдов. Десятилетия спустя путь из Генеральной инспекции финансов в банк Ротшильдов проделал другой президент Франции – Макрон. Во Франции неоднократно предпринимались попытки ограничить «пантуфляж», демократизировать большие государственные корпуса, расширить рамки рекрутирования высших административных кадров. Но они не были осуществлены.
Во Франции с избранием нового президента происходит масштабное переназначение в системе государственной администрации. Накануне избрания Макрон обещал, что переназначит всех руководителей госслужб и агентств. Подчеркивалось, что система кадровых назначений станет прозрачной, и на госслужбу придут люди с опытом работы в частном бизнесе. За прошедшее время назначено 49 новых руководителей из 240. Вопреки обещаниям, назначения не были транспарентными, а профиль вновь назначенных мало чем отличался от их предшественников. В основном это были лица, обучавшиеся в ЭНА или других крупных школах. Из руководства частным бизнесом на высшие должности в госслужбе пришли лишь несколько человек [27. P. 32].
Позиции технократии при Макроне еще больше усилились, и это вполне оправдано: когда радикально обновляется политический класс, власть ищет опору в лице администрации. Кроме того, административная элита обладает огромной силой и влиянием. Противостоять ей крайне сложно. Макрон смог в этом лично убедиться, когда безуспешно пытался сместить руководителя государственной Кассы депозитов (Caisse des dépôts). Руководитель банка сумел отстоять свое место, а президент и его соратники убедились в том, что проект модернизации государственной машины – дело сложное и «силы старого мира» не готовы сдавать позиции [18, P. 96-97].
Заключение
За шесть десятилетий существования Пятой республики во Франции произошли три элитные революции. Первая связана с именем основателя республики. Строительство сильного национального государства во времена де Голля привело в политику героев Освобождения и высокопоставленных госслужащих. К власти пришли люди, укрепившие институты власти, восстановившие и модернизировавшие экономику.
Вторая элитная революция происходила в годы правления Миттерана. Президент-социалист планировал «изменить жизнь». При нем французское общество стало более демократичным и открытым. Но в еще большей степени главе государства удалось изменить облик французской политической элиты. С 1980-х гг. значительная ее часть формировалась внутри партий и партийных аппаратов. Политики 1980-х – нередко люди скромного социального происхождения. Партии стали для них эффективным механизмом социального роста. Это поколение, как и предыдущее, было замкнуто на французской тематике: они хорошо знали национальную политическую жизнь, но мало интересовались международными сюжетами. Особенность этой революции состояла в том, что она сменила политическую элиту как на национальном, так и на местном уровне.
Третья элитная революция во Франции происходит с приходом к власти Макрона. В 2017 г. поколение политиков 1980-1990-х было буквально сметено с политической арены. Столь масштабного изменения в элите национального уровня не происходило с 1958 г. Многие знаковые политические фигуры покинули политическую арену и, скорее всего, в большую политику не вернутся. На смену элите, сформированной партиями и партийными аппаратами, пришли представители гражданского общества и технократы. В отличие от партий, в прошлом ставших социальными лифтами для рядовых граждан, гражданское общество выдвинуло во власть представителей высших классов, в том числе предпринимателей. С 2012 г. до 2017 г. представительство высших социально-профессиональных категорий в нижней палате парламента выросло с 53,1% до 68,3%, а средних классов снизилось с 40,7% до 23,7% [31]. Время покажет, насколько политическая деятельность окажется привлекательной для этих людей, захотят ли они посвятить ей свою жизнь и насколько они способны отстаивать интересы своей партии и избирателей.
Наряду с этим окрепли позиции технократии. Во Франции формируются новые типы политической карьеры: (1) госслужащий переходит на работу в частный бизнес, а затем попадает на высокие должности в исполнительную власть или аппарат министерства или премьер-министра либо (2) делает политическую карьеру на выборных должностях. В соответствии с первой моделью выстраивалась карьера нынешнего президента страны, в соответствии со второй – карьера премьер-министра.
Новое поколение французской политической элиты – это молодые люди, вписавшиеся в новый глобальный мир, нередко имеющие опыт учебы и работы за рубежом, активно присутствующие в социальных сетях, свободно владеющие английским языком. Они близки к Стиву Джобсу и Марку Цукербергу. Им, пишет философ Режи Дебре, чужды принципы «католической светской цивилизации» с присущими ей застывшими вертикальными структурами и отсутствием мобильности. Они исповедуют принципы «неопротестантской идеологии», выступают за транспарентность, большую открытость и мобильность общества [19]. Они адаптировались к социально-экономическим и технологическим изменениям и хотели бы превратить Францию в новую глобальную державу – «нацию sturt-up». Разочарованное неэффективностью политики и политиков, новое поколение ищет быстрых решений и верит, что общество может быть трансформировано сверху по воле руководителя.
Элитная революция, происходящая во Франции, затронула национальный уровень, но не коснулась местной элиты. Среди представителей последней - лица, обладающие высокой легитимностью и пользующиеся поддержкой на местах. В 2019 г. должны состояться выборы в Европарламент. Сейчас руководство пропрезидентской партии ведет переговоры с влиятельными политиками, чтобы привлечь их к сотрудничеству. Партия «Вперед, Республика!» планирует в ходе европейских выборов сделать открытым свой партийный список. От успеха заключаемых альянсов будут зависеть результаты муниципальных (2020 г.) и региональных (2021 г.) выборов. Глава государства не стремится слишком быстро выращивать новое поколение «своих» нотаблей, поскольку ему не нужны излишне амбициозные молодые политики на местах [18, P. 265].
Во Франции сосуществуют два политических мира – новый и старый. Старый мир разрушен не полностью. Его представители остаются в политике, в частности местной, либо ушли в тень в надежде создать новые партии и движения. Кто-то меняет свой облик в поисках новых карьерных путей. Новый политический мир еще не окончательно сформировался. Будущее во многом зависит от того, насколько президенту Макрону удастся – и удастся ли – превратить «Вперед, Республика!» в настоящую политическую партию, которая сможет одержать победу на предстоящих местных выборах и подготовить перевыборы президента в 2022 г.
Литература
- Бест Х. «Европа» – меньшее из зол? Границы путей выхода из безграничного кризиса с точки зрения элит // Власть и элиты / Гл.ред. А. В. Дука. СПб.: Интерсоцис, 2014. Т.1.
- Вебер М. Политика как призвание и профессия // Вебер М. Избранные произведения. М.: Прогресс, 1990.
- Гаман-Голутвина О. В. Политические элиты стран БРИК: опыт сравнительного анализа // Власть и элиты / Гл. ред. А. В. Дука. СПб.: Интерсоцис, 2014. Т.1.
- Дука А. В. Трансформация постсоветских политико-административных элит // Актуальные проблемы Европы. №2: Политические элиты европейских стран. М.: РАН ИНИОН, 2017.
- Зоткин А. А. Институты власти и элитные группы Украины в условиях гражданского конфликта (2013-2014 гг.) // Власть и элиты / Гл. ред. А. В. Дука. СПб.: Интерсоцис, 2014. Т.1.
- Конституция Французской республики 1958 г. – http://www.conseil-constitutionnel.fr/conseil-constitutionnel/root/bank_mm/constitution/constitution_russe_version_aout2009.pdf (дата обращения: 23.07.2018).
- Лапина Н. Ю. Политическая элита современной Франции // Актуальные проблемы Европы. №2: Политические элиты европейских стран. М.: РАН ИНИОН, 2017.
- Лапина Н. Ю. Элиты и политические институты Пятой республики // Франция на пороге перемен: экономика и политика в начале XXI века / Отв. ред.: А. В. Кузнецов, М. В. Клинова, А. К. Кудрявцев, П. П. Тимофеев. М.: ИМЭМО РАН, 2016.
- Соловьев А. И. Сетевая этика правящего класса в системе государственного управления // Власть и элиты / Гл.ред. А. В. Дука. СПб.: Интерсоцис, 2014. Т.1.
- Хенкин С. М. Правящая элита Испании: политические практики и социальный облик // Актуальные проблемы Европы. №2: Политические элиты европейских стран. М.: РАН ИНИОН, 2017.
- Хоффманн-Ланге У. Граждане и элиты во времена экономического кризиса и общественных волнений // Власть и элиты / Гл. ред. А. В. Дука. СПб.: Интерсоцис, 2014. Т.1.
- Хоффманн-Ланге У. Элиты в Германии: исторические изменения и актуальные вызовы // Актуальные проблемы Европы. №2: Политические элиты европейских стран. М.: РАН ИНИОН, 2017.
- Birnbaum P. Les sommets de l’Etat. Essai sur l’élite du pouvoir en France. P.: Seuil, 1994.
- Bourdieu P. La noblesse d’État. Grandes écoles et esprit de corps. Paris: Minuit, 1989.
- Bruckert E., Denis T. Et si c’était lui le patron? // Le Point. 2018. 03.05.
- Сambadelis J.-Ch. Chronique d’une débacle. Paris: Archipel, 2017.
- Damgé M., Sénécat A., Vaudano M. La nouvelle Assemblée passée au scanner // Le Monde. 2017. 28.06.
- Darmon M. Macron ou la démocratie de fer. Paris. Archipel, 2018.
- Debray R. Le nouveau pouvoir. Paris.: Éd. du CERF, 2018.
- De Gaulle et les élites / S. Berstein, P. Birnbaum, J.-P. Rioux. Paris: La Découverte, 2008.
- Dreyfus F. L’invention de la bureaucratie. Servir l’État en France, en Grande‑Bretagne et aux États‑Unis (XVIIIe‑XXe siècle). Paris: La Découverte, 2000.
- Dreyfus F. Servir l’État : un idéal encore moderne ? // Pouvoirs. 2006. № 117.
- Emmanuel Macron devant le Congrès de Versailles: Son discours en intégralité. – https://www.youtube.com/watch?v=E5xXgD5SKsk (дата обращения: 23.07.2018).
- Fourquet J. Où en est la droite après le big bang politique macroniste? // Le Figaro. Paris, 2017. 13.10.
- François B. Le régime politique de la V-e République. 5-e éd. P.: La Découverte, 2011.
- Gernelle E., Delattre M., Levy A. Baby-boomers: le casse du siècle // Le Point. 2008. 01.05. – http://www.lepoint.fr/actualites-economie/2008-05-01/baby-boomers-le-casse-du-siecle/916/0/242023 (дата обращения: 23.07.2018).
- Jauvert V. Les intouchables d’État. Paris: Robert Laffon, 2018.
- Ottavi L. Macron président: Le néoprotestantisme au pouvoir // Revue des deux mondes. 2018. 25.04. – http://www.revuedesdeuxmondes.fr/MACRON-PRESIDENT-NEOPROTESTANTISME-POUVOIR/ (дата обращения: 23.07.2018).
- Réduction du nombre de parlementaires: «Ca va être une boucherie» // Franceinfo. 2018. 05.04. – https://www.francetvinfo.fr/politique/reduction-du-nombre-de-parlementaires-ca-va-etre-une-boucherie_2690826.html (дата обращения: 23.07.2018).
- Rouban L. La fin des technocrates? Paris: Presses de Sciences Po, 1998.
- Rouban L. Le macronisme est une extension de l'idéologie managériale à la politique // Le Figaro. 2017. 12.07.
- Rouban L. Les élites de la réforme // Revue française d’administration publique. 2010, № 136.
- Rouban L. Les sommets de l’exécutif urbain : les maires des villes de plus de 30000 habitants entre 1983 et 2014 // Revue française d’administration publique. 2015. № 154.
- Rouban L. Où en sont les élites administratives en Europe? // Revue française d’administration publique. 2014. N 151-152.
- Rouban L. Sociologie politique des députés de la V-e République, 1958-2007 // Les Cahiers du CEVIPOF. 2011. № 5.
- Sens et paradoxes de l’emploi public au XXIe siècle / Y. Emery, D. Giauque (Eds.). Lausanne: Presses polytechniques et universitaires romandes, 2003.
- Suleiman E. N. Le démantèlement de l’État démocratique. Paris: Seuil, 2005.
- Tabart G. Quelle est la physionomie du Sénat renouvelé? // Le Figaro. 2017. 27.09.
[1] Так во Франции называют высшие государственные учреждения: Государственный совет, Генеральную инспекцию финансов, Счетную палату.
[2] Данные на 28 июня 2017 г., не учитываются депутаты, покинувшие парламент в связи с переходом в правительство.
[3] Некоторые депутаты имеют сразу несколько дипломов.
[4] Высшая палата парламента каждые 3 года обновляется наполовину.
[5] Жак Аттали (1943 г.р.) – французский экономист, писатель и политический деятель. Первый глава Европейского банка реконструкции и развития, член Бильдербергского клуба.
[6] Во французском языке эта процедура носит название «пантуфляж» («рantouflage»).
Ранний опыт государственного строительства большевиков и Конституция РСФСР 1918 года
7
[url=http://casino770.e-monsite.com]casino770[/url]