Сложные процессы двадцатилетнего периода трансформаций в России и Польше внесли существенные изменения в представления общества обеих стран и о самих себе, и друг о друге. После того как Россия открылась миру, Польша перестала быть для нее важным союзником, оставшись лишь соседней страной, одной из многих. Тем не менее и после коренных перемен в российско-польских отношениях определенный градус взаимного интереса народов двух стран сохраняется, хотя порой его характер весьма неоднозначен. Об этом и пойдет речь далее.
Исторически сложившаяся политическая культура россиян и поляков, как и их национальный характер, сохраняет существенные отличия. Для первых остается значимой идентификация себя с сильной государственностью, тогда как самосознание вторых вырастает из национальных и культурных традиций. Если взгляд россиян устремлен в будущее, то для поляков прошлое довлеет над настоящим, в результате чего их национальная идентичность находится в состоянии мобилизации, словно угроза этой идентичности существует и по сей день. Этот факт весьма важен, поскольку наличие непростой общей истории России и Польши сочетается с диаметральной противоположностью российских и польских оценок драматических эпизодов общего прошлого, особенно применительно к XVIII—XX векам. И если впечатления россиян от Польши носят преимущественно положительный характер, то у поляков Россия чаще всего ассоциируется с Катынью, советско-польской войной 1919—1920 годов, пактом Риббентропа—Молотова, ГУЛАГом и депортациями.
Обходить тему общего прошлого (в частности той же Катыни) в отношениях с Польшей бессмысленно. По меткому замечанию бывшего высокопоставленного партийного работника и дипломата В. М. Фалина, «где политика и отношения с Советским Союзом, там для поляка — Катынь». Именно поэтому два года подряд (1998—1999) ведущие польские средства массовой информации выделяли признание ответственности НКВД за это преступление в качестве важнейшего события последнего десятилетия. Все, что с ним связано, и сейчас постоянно оказывается в центре внимания польской общественности. В частности, для нее весьма важен тот факт, что 26 ноября 2010 года в Государственной Думе было вынесено на голосование и одобрено большинством голосов заявление «О Катынской трагедии и ее жертвах», в котором было публично признано, что материалы, многие годы хранившиеся в секретных архивах, не только раскрывают масштабы этой страшной трагедии, но и свидетельствуют, что катынское преступление было совершено по прямому указанию Сталина и других советских руководителей.
Каковы же динамика и баланс устоявшихся оценок двусторонних отношений обеими сторонами? Как вытекает из проведенных Всероссийским центром изучения общественного мнения (ВЦИОМ) социологических опросов, в 2001 году Польшу дружественным и союзническим государством считали 57 процентов респондентов, а враждебным — 25, в августе же 2005 года, после вступления этой страны в НАТО и Евросоюз, — соответственно 18 и 13 процентов. 25 процентов опрошенных назвали Польшу стратегическим и экономическим партнером России и столько же увидели в ней экономического и политического соперника, не относя ее к числу враждебных стран. Экспресс-опрос, проведенный 3 августа 2005 года радио «Эхо Москвы» в рамках программы «Рикошет», показал, что 67 процентов опрошенных не воспринимали Польшу как врага России и лишь 33 процента придерживались противоположного мнения . Согласно опросам Аналитического центра Ю. Левады, в 2005 году только 4 процента, а в 2006-м — 7 процентов россиян считали Польшу недружественным государством .
Что же касается польских респондентов, то их мнения об ответственности за сложности в польско-российских отношениях распределились следующим образом: 44 процента считают виновными в этих сложно-стях обе стороны, другие 44 процента обвиняют исключительно Россию, а 9 процентов возлагают ответственность на саму Польшу. Мнение о возможности сохранения дружеских и партнерских отношений между двумя странами разделяли 67 процентов опрошенных. 59 процентов считали, что Польша в отношениях с Россией должна вести себя гибко, стремиться к достижению компромисса (чаще всего в этом духе высказывались крестьяне и бизнесмены) . В 2006 году, с увеличением влияния правых, пессимистические настроения населения в отношении перспектив польско-российских отношений усилились. В июне того же года 35 процентов опрошенных считали, что при братьях Качиньских плохие отношения не изменятся к лучшему, а 25 процентов полагали, что они могут даже ухудшиться .
На этом фоне российские оценки выглядят намного более позитивно. Так, 40 процентов россиян, опрошенных в том же 2006 году Фондом общественного мнения (ФОМ), заявили, что относились и относятся к Польше хорошо, и лишь 10 процентов — что негативно . Но не все так просто. В новой России, с прекращением пропаганды «пролетарского интернационализма», возродилась неверифицированная историческая память. Так, существенно вырос интерес к упрощенно трактуемому периоду «русской смуты» XVII века; отчасти возвращается негативная оценка польских восстаний против царизма 1794, 1830—1831 и 1863—1864 годов в связи с их антироссийской направленностью. История российско-польских отношений начинает восприниматься в духе пропаганды 1930-х годов, изображавшей Польшу как форпост «капиталистического окружения» и соперницу в борьбе за влияние в Центрально- и Юго-Восточной Европе.
В конце 2004 года в России был установлен новый государственный праздник Российской Федерации — День народного единства 4 ноября. Его формальным основанием стало «освобождение Москвы от польско-литовских интервентов» в 1612 году отрядами народного ополчения под предводительством К. Минина и Д. Пожарского. При этом были игнорированы как сложная историческая подоплека «русской смуты», так и тот факт, что собственно поляков среди вовлеченных в борьбу за русский трон было не более трети (не говоря уже о том, что сама выбранная дата весьма условна).
В Польше немедленно появились опасения, что этот праздник приведет к росту антипольских настроений в России, усилит в массовом сознании россиян негативный стереотип поляка. К счастью, этого не произошло. Так, опрос, проведенный ВЦИОМ в октябре 2009 года, показал, что половина (51 процент) россиян вообще не знает об исторических основаниях праздника; более-менее верно ответили не более 16 процентов опрошенных . Искусственно «смонтированные» национально-исторические традиции обречены на отмирание.
К сожалению, празднованием 4 ноября дело не заканчивается. Идеи взаимной вражды успели пустить корни как в культуре, так и в системе образования в обеих странах. Как школьные учебники, так и кинофильмы акцентируют внимание на отдельных эпизодах противостояния русских и поляков. При этом в российских учебниках отечественной истории доминирует образ страны-победительницы, в то время как в польских — образ страны-жертвы, причем Россия в соответствующих эпизодах чаще всего оказывается палачом и оккупантом (в столь же неблаговидной роли применительно к польской истории ХК—ХХ веков выступают также Германия, а иногда — даже США (из-за «предательства» в Ялте)).
Дело даже не ограничивается спонтанно сложившимися интерпретациями исторического прошлого. Существуют и такие общественные круги, которые готовы сознательно искажать факты истории двусторонних русско- и советско-польских отношений ради поддержания «образа врага», что касается как Польши, так и России. Вклад в формирование негативных стереотипов внесли, в частности, созданные по политическому заказу исторические фильмы «1612» (режиссер В. Хотиненко) и особенно «Тарас Бульба» (режиссер В. Бортко). Показательны слова, сказанные последним в интервью, данном в 2009 году «Журналу православной жизни "Нескучный сад"». Рассуждая о причинах вражды русских и поляков, режиссер объясняет свою позицию так: «Русские и поляки — родственники хотя бы потому, что они славяне. Но мы принадлежим к разным конфессиям, и это очень серьезно. По линии Польша — Россия проходит граница двух миров: восточного православного и западного католического». Такой излишне спекулятивный подход к истории, вне всякого сомнения, оказывает отрицательное влияние на отношение части российского общества, особенно молодежи, к Польше и полякам.
А ведь глубина современного исторического сознания россиян очень невелика. В отличие от поляков, для которых огромное значение имеют события XVIII—XIX веков, в России массовое историческое сознание сосредоточено преимущественно вокруг сюжетов советской истории. В качестве главных событий выделяются Великая Отечественная война, полет в космос и Октябрьская революция; иногда упоминается и Первая мировая война. Все остальное уходит из памяти в мифологическое пространство. При этом весь пантеон российской истории мифологически героичен, и первые места в нем занимают политики, порой — даже действующие. По данным опросов общественного мнения, начиная с 2003 года в десятку (а с 2008-го — даже в пятерку) значимых исторических фигур начал входить В. В. Путин. Постепенно на периферию общественного сознания уходит В. И. Ленин, но поднимается И. В. Сталин, который в 1989 году не входил даже в десятку, а в 2008-м занял место в первой тройке. Спасение и превращение страны в одну из самых мощных держав современности воспринимается как следствие усилий сильной и целеустремленной, объединяющей и направляющей власти.
Как показывают многочисленные опросы, в истории российско-польских отношений россияне ориентируются слабо. В январе 2005 года опрос населения, проведенный ФОМ, показал, что большинство (54 процента) ничего не знает о катынском преступлении: противоположным образом высказались лишь 16 процентов опрошенных (остальные ответы: «что-то слышали» — 24 процента, затруднились ответить — 6 процентов). Причем 33 процента посчитали, что Путину следует принести официальные извинения за это преступление, 35 процентов — что не следует, а 32 процента затруднились с отве-том. На заданный Левада-центром в июле 2009 года вопрос: «Знаете ли Вы, что в сентябре 1939 года войска Красной армии вошли в Польшу, сражавшуюся против гитлеровской Германии, и заняли оговоренные в секретном плане Молотова—Риббентропа территории?» «да» ответили 16 процентов, а «нет» — 61 процент респондентов.
Какой же образ поляка сложился в сознании современного россиянина? Опрос, проведенный ФОМ в октябре 2001 года, показал, что при большом сходстве и этническом славянском родстве русские и поляки, тем не менее, отличаются друг от друга языком, конфессиональной принадлежностью, чертами национального характера, культурой, обычаями и традициями. Так, полякам приписываются большая активность,
предприимчивость, сплоченность и собранность. Часть опрошенных полагает, что у поляков иной, чем у русских, «подход к жизни», «они ближе к западной психологии», и поэтому у них «более капиталистическое мышление», «большее тяготение к частной собственности, они более свободны». «Поляки ближе к Западу», они «более цивилизованные», чем русские, более воспитанные, «интеллигентные», «более культурные», у них выше «культура производства»12.
Представления россиян о Польше преимущественно основаны на событиях и процессах последних десятилетий. Как следует из проведенного в августе 2005 года ФОМ опроса, Польша ассоциируется у россиян в первую очередь с телесериалом «Четыре танкиста и собака», краковской колбасой и магазинами фирмы «Польская мода». И лишь у 4 процентов россиян в 2005-м сохранялась ассоциация западного соседа с движением «Солидарность». В ряду имен, олицетворяющих Польшу, первые две позиции с большим отрывом заняли популярные певицы Анна Герман и Эдита Пьеха (47 и 45 процентов соответственно). Далее следуют принадлежащие к сфере культуры и науки персоналии — Барбара Брыль-ска, Фредерик Шопен и Николай Коперник (их назвали 19—22 процента респондентов). Для следующих 16 процентов Польша ассоциируется с фигурой Папы Римского Иоанна Павла II. Современные политические лидеры Польши — такие, как президенты Л. Валенса, В. Ярузельский и А. Квасьневский (Л. Качиньский к тому времени еще не был избран), упоминаются россиянами реже (8—14 процентов)13.
Что же касается поляков, то после вступления Польши в Евросоюз и НАТО отношение к официальной России в польском обществе ухудшилось. Наш западный сосед почувствовал себя уязвленным недооценкой со стороны России своего нового статуса региональной державы, которая достигла серьезных успехов в социально-экономической сфере и в развитии демократии. По мнению польской элиты, Москва, в отличие от Запада, эти польские достижения игнорировала, не учитывая ее новые амбиции и подвижки в геополитике. К тому же Кремль не спешил способствовать окончательному снятию негативных исторических наслоений.
Эта ситуация создала определенные проблемы для России. Среди прочего показательны следующие цифры. В 1987/1988 учебном году русский язык изучали 83 процента учащихся поляков; в 1992—1993 годах он все еще оставался ведущим — его изучали 34 процента. Однако в 1990-х «великий и могучий» стал активно вытесняться из польских школ западными языками. В 2004 году он уже занимал четвертое место — около 10 процентов, а к 2006-му сдал позиции еще больше — 6 процентов (для сравнения: английский при сдаче экзамена по иностранному языку выбрали 75 процентов выпускников польских школ). Но именно этот момент оказался переломным. Выяснилось, что со вступлением Польши в Евросоюз спрос на русский язык, интерес к нему, к русской филологии и россиеведению опять повысились, поскольку обнаружился критический рубеж: русским языком владеют в достаточной для общения степени поколения поляков старше 35 лет, что явно недостаточно для развития страны и оптимизации российско-польских отношений.
В среде польской элиты идет постоянный процесс осмысления роли России в Европе и мире, перспектив ее будущего, политики в отношении Польши, состояния и перспектив польско-российских отношений; все изменения в этой сфере немедленно отражаются во внутриполитической борьбе. Большинство польской элиты считает, что Россия все еще не самоопределилась по отношению к Европе и миру. Так, по мнению бывшего президента А. Квасьневского, существуют три варианта самоопределения России: быть частью Европы, мостом между Европой и Азией или особым субъектом, полноправным участником группы G815. Польская элита хотела бы, чтобы новая Россия стала более демократическим государством. «Я не боюсь России демократической, — говорит А. Михник. — Но Россия без демократии — это Советский Союз, только с другим названием»16. Впрочем, директор Института россиеведения Ягеллонского университета Л. Суханек выступает против такого подхода к новой России, утверждая, что «нельзя на нынешнее российское государство — Российскую Федерацию — накладывать клише, пригодные к царской России или Советскому Союзу. Сегодняшняя Россия является другой, нежели ее прежние проявления».
В российском обществе Польша воспринимается как страна, близкая к России географически, связанная с нею историей и традициями. В самое последнее время в России углубился процесс осмысления роли и места Польши в Европе. Российские журналисты видят в Польше, с одной стороны, члена Евросоюза, находящегося в германской зоне экономического доминирования, ближайшего союзника США в континентальной Европе, с другой — как периферийную по отношению к Западной Европе страну, которая стремится сдвинуться в центр Европы, предложив восточным соседям роль своей периферийной зоны. Польша все еще обречена на зависимость от изменения позиций лидеров Европы и США, является заложником большой игры западных стран и России. Еще не до конца ясно, какое место Польша займет и какую роль будет играть в Европе.
Тем не менее видный российский политолог Ф. Лукьянов считает, что Польша — «это крупное и амбициозное государство», которое претендует на «значимую роль» в Европе .
Вместе с тем, при всех существующих различиях, представители как польской, так и российской интеллигенции указывают на важность поиска взаимопонимания между поляками и русскими как народами и Польшей и Россией как государствами. Подобные позиции утверждаются и в среде предпринимателей. В частности, показательно мнение одного из богатейших людей Польши, владельца компании «Бартимпекс» А. Гудзоватого, который утверждает, что «с Россией должно связывать равновесие отношений и забота о взаимных интересах, а это означает конструктивное партнерство. Сотрудничество — это компромисс и взаимное уважение... Россия всегда была и останется для Польши рынком больших возможностей» .
Нарастающая интенсификация контактов и связей, все чаще выливающихся в систематическое сотрудничество в различных областях общественной жизни, приносит свои плоды и в области улучшения понимания друг друга, привлекая внимание ученых — обществоведов и гуманитариев. Так, в работах А. Липатова, С. Фалькович, В. Хорева и других исследователей все большее внимание уделяется углубленному научному изучению восприятия обоими народами образа друг друга, поиску путей преодоления проблем и стереотипов в этой сфере . С польской стороны в этом же направлении развиваются, в частности, идеи известного литературоведа и политолога А. де Лазари и его коллег. Они сделали уже многое, для того чтобы разьяснить полякам суть феномена «русской души». В частности, именно этой цели были посвящены реализованные ими проекты «Каталог взаимных предубеждений поляков и русских», «Душа польская и российская», «Идеи в России» и др. Одна из последних, особенно значимых публикаций — книга «Польские и русские проблемы с российскостью». Среди прочего автор указывает там на типичные ошибки, совершаемые поляками во время контактов с россиянами, и советует, как следует строить политику добрососедства между двумя странами .
Появились новые совместные работы по истории и современному развитию двусторонних российско-польских отношений, что продвинуло процесс избавления от негативных идеологических наслоений авторитарно-тоталитарного прошлого. Созданная под эгидой министерств иностранных дел двух стран Группа по сложным (трудным) вопросам в истории российско-польских отношений подготовила и издала совместный капитальный труд, построенный по принципу параллельного представления двумя сторонами пятнадцати основных конфликтных проблем и состояния историографии по ним в обеих странах . По инициативе Группы постановлением обоих президентов созданы параллельные и взаимодействующие друг с другом Центры диалога и согласия, вырабатывающие и согласовывающие программы преодоления негативных идеологем и мифологем прошлого, укрепляющие взаимопонимание в области двусторонних отношений.
Активный вклад в развитие гуманитарных контактов вносит российско-польский Форум общественности, который возобновил работу после длительного перерыва согласно решению В. Путина и Д. Туска «о перезагрузке» основных механизмов сотрудничества между Россией и Польшей. В состав Форума, возглавляемого известным кинорежиссером К. Занусси и бывшим послом России в Польше Л. Драчевским, входят выдающиеся представители общественности обеих стран. Форум систематически ведет большую и плодотворную работу.
Постоянный диалог между общественностью России и Польши — важный путь к взаимопониманию россиян и поляков, к дальнейшему развитию российско-польских отношений на принципах добрососедства и партнерства.
Ранний опыт государственного строительства большевиков и Конституция РСФСР 1918 года
7
This info is the cat's pasamaj!