Введение
На фоне активной фазы формирования полюсов многополярного мира в Евразии лидеры Бразилии и Аргентины Луис Инасиу Лула да Силва и Альберто Фернандес заявили о принятии решения «активизировать обсуждение единой южноамериканской валюты, которая может использоваться для обслуживания как финансовых, так и торговых потоков, уменьшить операционные издержки и внешнеэкономическую уязвимость двух стран» [22].
Очевидно, что совместная инициатива Бразилии и Аргентины будет поддержана Уругваем и Парагваем, обладающими общей геополитической субъектностью с Аргентиной и Бразилией в рамках МЕРКОСУР. Поэтапное формирование новой валютной зоны в Латинской Америке свидетельствует о продвижении латиноамериканских государств к суверенизации, региональной интеграции и, следовательно, формированию полюса многополярного мира в Южной Америке.
Формирование латиноамериканской валютной зоны - не единственный признак суверенизации экономики Латинской Америки. Ее поворот от «Вашингтонского» к «Корнуоллскому консенсусу» свидетельствует о выработке новой модели развития стран Латинской Америки, в которой будет сделана ставка на новый тип «государства социального благосостояния» в противовес исчерпавшей себя неолиберальной концепции [10].
Тенденция формирования латиноамериканской автаркии противоречит геополитическому проекту США, нацеленному на продление однополярности. В этой связи возможны два сценария вмешательства США в формирование латиноамериканской автаркии. Первый аналогичен установлению влияния США на наднациональные органы управления Евросоюзом, в том числе поддержкой ангажированных лидеров. Второй может быть связан с агрессивным вмешательством США во внутренние дела латиноамериканских стран, как это было реализовано для противодействию инициативам Муаммара Каддафи по интеграции африканских государств и обороту золотого динара в Африке. То, что военная стратегия США допускает возможность военного вмешательства во внутренние дела латиноамериканских стран, подтверждается воссозданием в 2008 г., несмотря на протесты Бразилии, Аргентины и Венесуэлы, Четвертого флота ВМС США [23].
Цель настоящего исследования - моделирование геополитической стратегии Латинской Америки в многополярном мире.
Для ее достижения решаются следующие задачи:
– выявление ключевых аспектов суверенизации формирующейся латиноамериканской автаркии;
– выявление ключевых аспектов региональной интеграции латиноамериканских государств;
– обоснование перспектив развития тихоокеанского и ибероамериканского векторов развития латиноамериканской автаркии.
Научный задел в области междисциплинарных латиноамериканских исследований, латиноамериканского регионоведения, также результаты множества исследований феномена латиноамериканского конституционализма, в том числе политико-правовой доктрины Симона Боливара, но не ограничиваясь этим, позволяет рассматривать Латинскую Америку как единый субъект международных отношений наряду с соседствующим североамериканским регионом, который уже традиционно воспринимается как один из ключевых акторов глобализации [4].
Формирование цивилизационных союзов государств, организованных на принципах экономической и политической самодостаточности, является актуальной всемирной тенденцией. Рост демографических показателей Латинской Америки, в том числе снижение смертности, означает увеличение численности населения стран Латинской Америки, обладающих общей или смежной культурной идентичностью и заинтересованных в росте благосостояния.
Южноамериканские государства совместно с государствами Карибского бассейна демонстрируют на уровне выступлений глав государств в рамках международной повестки намерения сформировать экономико-политический блок в новой системе международных отношений, которая подразумевает многополярный мир с несколькими центрами силы [16].
Международная политико-правовая активность Бразилии, Аргентины, Парагвая, Уругвая, Никарагуа, Венесуэлы, Кубы и других государств, заинтересованных в признании своего статуса, роли и места в многополярном мире, находится в оппозиции геополитическому проекту, направленному на поддержку гегемонии США. Внешняя политика южноамериканских стран, государств Карибского бассейна, а также испаноязычных и португалоязычных стран Северной Америки и Европы становится фактором формирования единой геополитической стратегии Латинской Америки.
Целевыми задачами геополитической стратегии Южной Америки является, «во-первых, объединение южноамериканских государств для проведения общего экономического курса и отстаивания общих позиций на мировой арене», а во-вторых, признание статуса Латинской Америки как полюса многополярного мира наряду с Русским миром, глобальным Китаем, исламским миром и другими формирующимися региональными геополитическими субъектами. Решение второй из указанных задач подразумевает развитие экономического, политического, военного и культурного сотрудничества с формирующимися полюсами многополярного мира, а также комплексное противодействие внешней политики США, которые будут стремиться не допустить развитие такого сотрудничества [20].
Беспрецедентные инвестиции Китая в латиноамериканские экономики, в свою очередь, являются фактором, в среднесрочной перспективе содействующим формированию южноамериканской автаркии, но в долгосрочной перспективе Китай сможет использовать экономическую зависимость латиноамериканских государств и заменить собой США, установив доминирующие международные отношения в регионе. Этот вопрос обладает меньшей актуальностью, чем комплексное противодействие внешней политики США, однако о такой перспективе развития внешнеполитического курса Китая в Латинской Америке не стоит забывать.
На пути суверенизации латиноамериканской автаркии
Одно из принципиальных противоречий двух глобальных геополитических проектов заключается в различных подходах к принципу суверенности государств. Теория многополярности подразумевает признание интегрального (цивилизационного) суверенитета союза государств, обладающих общей геополитической субъектностью. Внешнеполитическая же доктрина США подразумевает статус США как гаранта американской концепции демократии и прав человека во всем мире. Самопровозглашенный статус США является нелегитимным основанием для вмешательства американцев во внутренние дела суверенных государств, в результате чего возникает принципиальная позиция региональных центров геополитического влияния по реализации концепции многополярности.
Внешнеполитический вектор США направлен на планомерную десуверенизацию зарубежных стран и установление торговой зависимости. Политика США в области кредитования, субсидирования и инвестирования в экономики стран Латинской Америки имеет своей целью обеспечение поддержки геополитического проекта однополярного мира. Экономическая и связанная с ней политическая зависимость некоторых государств Латинской Америки от США является обеспечительной гарантией голосования по вопросам повестки ООН и других международных организаций [6]. На основании изложенного можно обоснованно считать, что суверенизация формирующейся латиноамериканской автаркии является первым из ключевых направлений геополитической стратегии Латинской Америки.
Обращаясь к урокам истории, анализируя характер четырех революционных волн второй половины XX века, одна из которых коснулась Боливии, Кубы, Никарагуа и Чили, можно сделать общий вывод о том, что революции XX века во многом были отражением отношений СССР и США, которые оказывали поддержку тем или иным политическим силам, осуществляющим борьбу за власть в государствах, представляющих интерес для их внешней политики.
История демонстрирует, что внешняя поддержка сторон вооруженного конфликта повышает численность безвозвратных потерь и влечет за собой демографический кризис в государстве [14]. В этой связи суверенизация в целом представляется тем видом политической активности, который может быть поддержан абсолютным большинством населения, если государство обладает однородной геополитической идентичностью.
Присоединение Аргентины к БРИКС, инициатива Бразилии и Аргентины по созданию единой валютной зоны МЕРКОСУР демонстрируют приверженность Латинской Америки тенденциям суверенизации, противоречащей геополитическим интересам США. Необходимость противодействия США и их сателлитам возникает вследствие геополитических интересов атлантистов в Латинской Америке, где сосредоточено 35% мировых гидроэнергетических ресурсов, 27% угольной промышленности, 24% мировой добычи нефти, 8% природного газа, 5% урана, а также находятся 25% мировых запасов леса [9].
Для обеспечения геополитических интересов США в Латинской Америке их армия базируется в Панаме, Пуэрто-Рико, Колумбии, Перу. США активно развивают военно-техническое сотрудничество с Эквадором и Гондурасом, используя факторы технологической зависимости и финансовых обязательств латиноамериканских стран, которые во многом возникают вследствие частноправового подчинения латиноамериканских юридических лиц корпорациям США. Военно-техническое сотрудничество США с указанными странами Латинской Америки продиктовано подготовкой США к ведению прокси-войны против неугодных политических образований.
В соответствии с геополитическим подходом неполнота политических систем указанных южноамериканских государств характеризуют эти страны как объекты стратегического управления США. Военные объекты США, расположенные в Гондурасе, направлены на сдерживание Венесуэлы, в которой распространены антиамериканские настроения. Геополитическая капитуляция Эквадора в первую очередь связана с оборотом доллара США как национальной валюты.
В процессе институционализации полюсов многополярного мира государства Латинской Америки, обладающие геополитической субъектностью исключительно в составе англосаксонского мира, могут сохранить за собой периферийное место в зоне геополитического влияния США. Для присоединения таких стран к латиноамериканской автаркии Эквадор, Гондурас и другие находящиеся в политической, экономической и других формах зависимости от США государства ожидает фундаментальная перестройка политической системы, в том числе закрепление государственной идеологии консервативного толка в системе конституционно-правовых норм.
Феномен латиноамериканского конституционализма в целом играет одну из ключевых ролей в процессе суверенизации Латинской Америки. Его зарождение было изначально связано со стремлением южноамериканских государств создать независимые от внешнего регулятора стабильные политические системы и защитить права человека в контексте принципов равенства и справедливости [18].
Конституционализм как политико-правовое течение - система воззрений, смежных с концепцией традиционализма. Традиционный тип культуры Латинской Америки позволяет прогнозировать развитие распределенного типа консервативной идентичности, соответствующей геополитическим концептам цивилизации суши и латиноамериканского хартленда.
Формирование латиноамериканского конституционализма во многом было детерминировано последствиями трансатлантической работорговли и идеологии расизма, установленной на уровне конституционно-правовых норм в странах Европы и США. С середины XVI века до второй половины XIX века Латинская Америка была частью трехсторонних отношений между Европой, Африкой и Америкой в области трансатлантической работорговли.
Глобальное доминирование западной цивилизации в XX веке «произошло в значительной степени за счет захвата огромных богатств Латинской Америки» [11]. Рабский труд в Латинской Америке активно использовался в сельском хозяйстве и добывающей промышленности.
Отголоски идеологии расизма, политики трансатлантической работорговли и колониальной политики западной цивилизации проявляются в концепции иерархического устройства однополярного мира. Социальное неравенство как системообразующий элемент глобального и государственного управления США и их сателлитов является ценностью, которая интуитивно отвергается латиноамериканскими народами на социокультурном уровне, имеющем ценностное выражение в конституционно-правовых нормах.
Конституции латиноамериканских стран отличает массив нравственных императивов, запрещающих любое неравенство на основании расовой принадлежности и происхождения человека. Латиноамериканский институт прав человека не тождественен англосаксонской и западноевропейской концепции прав человека. Опыт латиноамериканского конституционализма позволяет прогнозировать дальнейший отход от англосаксонской и западноевропейской концепции прав человека и развитие релятивистского, латиноамериканского подхода к институту прав человека, учитывающего социокультурные особенности стран Латинской Америки и содействующего суверенизации формирующейся латиноамериканской автаркии.
На пути интеграции латиноамериканской автаркии
Перспективы интеграции латиноамериканских государств имеют глубокие исторические предпосылки.
Во-первых, они обладают устойчивыми социокультурными связями, выражающимися в цивилизационном единение этнических, конфессиональных и других социокультурных групп населения Латинской Америки [8].
Во-вторых, история взаимоотношений некоторых южноамериканских государств предопределяет иерархическое устройство латиноамериканской автаркии, что является признаком формирующейся системы регионального управления. Например, взаимоотношения Парагвая и Бразилии в свое время были детерминированы внешнеполитическими амбициями Бразилии занять место региональной державы в Южной Америке, а стремления Парагвая были направлены на доступ к бразильским ресурсам – не только фактическим, но и символическим. В контексте асимметрии двусторонних отношений для Парагвая важен фактор «репутационных самоограничений», которые добавляются во внешнюю политику Бразилии, когда она стремится говорить от имени региона [7].
Цивилизационное единение латиноамериканских народов приводит к постепенным качественным изменениям в регионе, формируя новое пространство, объединенное общими целями и ценностями. Аналогичные процессы имели место в эпоху западноевропейского Возрождения, для которой характерны мощная культурная интеграция и развитие, а также гуманизм, развитие технологий, зарождение и развитие науки в современном понимании [5].
В современных условиях, когда Латинская Америка все меньше удовлетворена позицией Северной Америки и Европы по отношению к государствам «планетарного Юга», учеными Аргентины, Бразилии, Венесуэлы, Никарагуа, Кубы и др. стран разрабатывается латиноамериканская цивилизационная парадигма, отличная как от Запада, так и от других полюсов формирующегося многополярного мира [3].
Общность латиноамериканской культуры служит точкой подключения к наднациональному пространству. В силу особенностей культурного развития латиноамериканцев художественное творчество Латинской Америки, как правило, сочетает искренние мелодраматические сюжеты с идейным содержанием, которое заключается в противостоянии буржуазному миру и презрении к материальному благу [17].
В художественном творчестве США, напротив, Латинская Америка преподносится как источник нестабильности и реальной или потенциальной угрозы, что оправдывает гипотетическое вмешательство во внутренние дела этих стран со стороны Америки в интересах блага всего человечества или сохранения существующего миропорядка [1].
Важнейшим элементом системы формирования мировоззрения латиноамериканских народов, сохранения исторической памяти и обеспечения преемственности поколений являются тенденции создания единого образовательного пространства в Латинской Америке [2].
Социокультурное единство латиноамериканцев также имеет важное значение в контексте массовой эмиграции в США, где «латинос» образуют самое многочисленное этническое меньшинство, превышающее 60 млн человек, из которых свыше 32 млн обладают избирательным правом и способны влиять на формирование органов государственной власти США [21].
Латинская Америка и Тихий океан
Архитектура многополярного мира предопределяет особое значение Тихого океана в контексте организации взаимодействия Латинской Америки, Русского мира, глобального Китая, Индо-Тихоокеанского блока, исламского мира и других геополитических субъектов многополярного мира. Срединность Тихого океана предполагает отсутствие явного лидера в организации торгового сотрудничества между центрами геополитического влияния. Организация торговой логистики в Тихом океане и связанные с ней вопросы региональной безопасности потребуют создания органов глобального управления, основанного на консенсусе полюсов многополярного мира.
Последствия Тихоокеанских войн в Латинской Америке продолжают влиять на отношения между Чили, Перу и Боливией в XXI веке. Они являются хорошим примером того, как прошлое информирует настоящее, повествуя и определяя масштабы и значение геополитических отношений в Латинской Америке [19]. «Чилийско-боливийский территориальный конфликт, в результате которого Боливия потеряла выход к морю и до сих пор его лишена, представляет собой одну из самых печальных страниц боливийской истории, являясь одновременно серьезной политической проблемой в рамках дипломатических отношений двух латиноамериканских стран» [15].
Особая роль Тихого океана в контексте его срединности в многополярном мире предъявляет латиноамериканским государствам требования по организации взаимодействия государств внутри латиноамериканской автаркии. Наличие выхода к Тихому океану - безусловное преимущество Чили и Перу в контексте формирования иерархического устройства южноамериканского полюса многополярного мира [19].
Ибероамерика
Латинской Америке предстоит сыграть историческую роль в окончательном иссечении атлантизма как геополитики морского могущества, которая обеспечивала глобализацию политических процессов по сценарию США.
Геополитические предпосылки латиноамериканских народов, на этногенетическом уровне обладающих общей культурной идентичностью с неэлитарным населением Испании и Португалии, предопределяет возможность реализации принципа исторической справедливости и формирования геополитической субъектности Ибероамерики, в состав которой войдут бывшие колонии и метрополии. Ибероамериканский формат является системным решением вопроса наложения репараций на государства, осуществлявшие хищническую колониальную политику на «планетарном Юге».
Концепция Ибероамерики приобретает новую актуальность в связи с геополитической капитуляцией Евросоюза, выражающейся в его абсолютной политической и экономической зависимости от США. При создании единой геополитической стратегии Испании и Португалии со странами Латинской Америки и Карибского бассейна ибероамериканское цивилизационное пространство приобретает важное геополитическое значение [12].
Государства Латинской Америки, основанные европейскими мигрантами из Испании и Португалии, сохраняют некоторую социокультурную общность, вызванную этногенетическим происхождением. В эпоху формирования многополярного мира и изменения баланса сил на международной арене Испания и Португалия могут извлечь выгоду из своих исторических, культурных, экономических и политических связей с Латинской Америкой и Карибским бассейном для укрепления своего международного статуса [13].
Ибероамериканский вектор развития формирующегося полюса многополярного мира в Латинской Америке будет поддержан всеми центрами геополитического влияния в мире, поскольку этот вектор способен содействовать становлению англосаксонского мира в контексте теории многополярности, что соответствует геополитическим интересам всех акторов децентрализации глобального мира.
Ибероамериканский вектор развития латиноамериканской автаркии имеет важное значение для Африки, Индии и других регионов, пострадавших от действий европейских колониальных держав, в части формирования системных предпосылок восстановления исторической справедливости.
Выводы
На основании изложенного важнейшими элементами геополитической стратегии Латинской Америки являются:
- суверенизация латиноамериканской автаркии, в том числе обеспеченная созданием валютной зоны и формированием латиноамериканского института прав человека, учитывающего социокультурные особенности и ценности латиноамериканских народов;
- региональная интеграция, подразумевающее иерархическое устройство латиноамериканской автаркии;
- развитие тихоокеанского вектора сотрудничества с другими центрами геополитического влияния в области региональной безопасности и международной торговли;
- развитие ибероамериканского вектора сотрудничества, способного обеспечить окончательное оформление англосаксонского мира в контексте теории многополярности.
Библиография
- Артамонова У.З. “Попкорн-дипломатия”: роль американских блокбастеров в вопросах миропорядка // Анализ и прогноз. Журнал ИМЭМО РАН. 2022. № 3. С. 76-90.
- Бокова Т.Н., Шевченко А.Я. Влияние постмодернизма на высшее образование в Латинской Америке // Проблемы современного образования. 2022. № 6. С. 178-188.
- Дугин А.Г. Евразийство как незападная эпистема российских гуманитарных наук // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Международные отношения. 2022. Т. 22. № 1. С. 142-152.
- Емельянов А.И. Геополитика Латинской Америки: монография. – М.: ФГБОУ ВО МГЛУ, 2018. – 220 с.
- Журавлев А.Л., Холондович Е.Н. Лаборатория истории психологии и исторической психологии института психологии РАН: итоги работы за 2020 г. и перспективы развития // Социальная и экономическая психология. 2021. Т. 6. № 3 (23). С. 302-341.
- Исаев Б.А. "Пятый элемент" геополитики. Часть I. История противостояния Запада и Востока // Теории и проблемы политических исследований. 2022. Т. 11. № 2A. С. 5-19.
- Коновалова К.А. Парагвай и фактор лидерства Бразилии в регионе // Латинская Америка. 2021. № 6. С. 19-32.
- Лукин Ю.Ф. Арктические вызовы России // Россия: общество, политика, история. 2022. № 2 (2). С. 59-87.
- Морозов Ю.В. Подходы КНР, США и РФ к глобальной и региональной геополитике // В книге: Стратегический треугольник США-КНР-РФ: вызовы и перспективы безопасности России. Морозов Ю.В., Батюк В.И. М: Институт Китая и современной Азии Российской академии наук. 2022. С. 122-136.
- Мосейкин Ю.Н., Охеда Кальюни Э., Мосейкина М.Н. Латинская Америка: от «Вашингтонского» к «Корнуоллскому консенсусу» // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Международные отношения. 2022. Т. 22. № 3. С. 506-519.
- Попов В.В. Еще раз о столкновении цивилизаций // Россия и мир: научный диалог. 2022. № 3 (5). С. 150-170.
- Пупышева М.В. Приоритеты внешней культурной политики современной Испании // Геополитическая картина мира: угрозы и вызовы. Сборник материалов Международной научно-практической конференции. Москва, 2022. С. 395-398.
- Пупышева М.В. Приоритеты внешней культурной политики современной Испании // Известия Саратовского университета. Новая серия. Серия: Социология. Политология. 2021. Т. 21. № 2. С. 233-237.
- Розов Н.С., Пустовойт Ю.А., Филиппов С.И., Цыганков В.В. Революционные волны второй половины ХХ в.: взаимосвязь геополитики, насилия и легитимности // Полис. Политические исследования. 2019. № 2. С. 24-40.
- Селиванова И.В. Морская проблема Боливии // Латинская Америка. 2021. № 2. С. 95-102.
- Стучкайте М.В. Приоритетные направления внешней политики Российской Федерации в 2023 году // Наукосфера. 2023. № 1-2. С. 152-157.
- Федоров А.В. 200 зарубежных лидеров советского кинопроката: избранная коллекция // М.: Межрегиональная общественная организация в поддержку построения информационного общества "Информация для всех", 2023.
- Федоров М.В. Доктрина Симона Боливара // Монография. Воронеж: НАУКА-ЮНИПРЕСС, 2014. – 192 с.
- Халакова З.О. Регулирование геополитических взаимоотношений в контексте тихоокеанских войн // Вопросы устойчивого развития общества. 2022. № 7. С. 455-462.
- Халакова З.О. Геополитика Аргентины в ХХ веке // Наукосфера. 2021. № 3-1. С. 66-72.
- Яковлев П.П. Ибероамерика в глобальном водовороте. Cтарые и новые тренды // Свободная мысль. 2021. № 3 (1687). С. 149-160.
- Lula E., Fernandez A. Relanzamiento de la alianza estratégica entre Argentina y Brasil [электронный ресурс] // https://www.perfil.com/noticias/opinion/relanzamiento-de-la-alianza-estrategica-entre-argentina-y-brasil-por-alberto-fernandez-y-luiz-inacio-lula-da-silva.phtml (Дата обращения: 13.03.2023)
- The US Fourth Fleet: Focus On Latin America [электронный ресурс] // https://www.unav.edu/web/global-affairs/detalle1/-/blogs/the-us-fourth-fleet-focus-on-latin-america (Дата обращения: 14.03.2023)
Ранний опыт государственного строительства большевиков и Конституция РСФСР 1918 года
7
