Ранний опыт государственного строительства большевиков и Конституция РСФСР 1918 года
7
22881
|
Официальные извинения
962
96419
|
Становление корпоративизма в современной России. Угрозы и возможности
231
77746
Можно ли в России овладеть искусством управления и политики? К 150-летию со дня рождения В.И. Ленина 4
6344
Неадекватность управленческих решений характерна для всего мира. Только в России в XX в. сменилось минимум пять стратегических целей общественного развития, которые так и не были достигнуты. Та же участь постигла шесть концепций и стратегий общенационального масштаба, разработанных за 18 лет XXI в. Потеря элементарной разумной содержательности и конкретно-исторической осмотрительности при принятии управленческих решений во многом объясняются хронической неспособностью правящих элит вскрывать сущность переживаемых социально-экономических и политических явлений жизни общества. С начала 90-х гг. XX в., встав на путь слепого копирования экономической политики монетаризма, власть оказалась в ситуации, «когда ошибка на ошибке едет и ошибкой погоняет». Российское государство не способно осознать, что запоздалая реанимация эпохи свободного капитализма с институтом частной собственности, насаждением алчных устремлений к наживе, жестокости, эгоизма не имеет никаких шансов стать в XXI в. средствами гармонизации социально-экономических отношений. Сегодня, когда западноевропейский мир переживает системный кризис либеральной экономической модели (56% опрошенных респондентов в 22 из 28 стран мира считают, что «капитализм приносит больше вреда, чем пользы в его нынешней форме» [6]), очевидна несостоятельность старейшего западноевропейского методологического принципа релятивизма, оправдывающего субъективизм, конъюнктурщину и произвол исторических построений при принятии управленческих решений. За 200 лет основаниями для них по-прежнему служат интуиция, советы астрологов, предвыборные обязательства, идеологии, политическая или экономическая целесообразность [16]. В XXI в. К этому перечню добавились «блоковая дисциплина» и фейковые новости, но никак не результаты конкретно-исторического анализа обстановки. Наступившая, по мнению немецких ученых, эпоха «постфактического мира» продолжает разрушать фактическую основу любой политики. В этой связи вполне актуальны принципы научного познания, не успевшие себя дискредитировать в политической практике западноевропейских стран. Яркий пример творческого их применения В.И. Лениным в диалектическом анализе конкретной исторической обстановки с целью установления равнодействующей исторического развития и необходимой исторической связи времен, без учета которых невозможна никакая успешная политика, может послужить крайне поучительным уроком (табл. 1). Открытый В.И. Лениным алгоритм научного познания составляет сегодня реальную альтернативу западноевропейской теории принятия политических решений, находящейся в плену «ползучего эмпиризма». Современные политолого-социологические типы анализа нацелены не на вскрытие сущности переживаемых исторических явлений, а на их неизбежно поверхностное описание.
Таблица 1 Табл. 1. Алгоритм установления равнодействующей исторического развития политической ситуации
В России ленинский алгоритм познания мог бы составить основу научной теории подготовки государственных решений, которой у нее до сих пор нет. Тем более, что еще в 2002 г. президент В.В. Путин впервые в истории российской государственности поставил задачу создания «эффективной и четкой технологии разработки, принятия и исполнения решений», не решенную до настоящего времени. Признание ленинского алгоритма познания должно стать поводом для подготовки и принятия федерального закона «О государственном решении в России и его научной экспертизе». В котором следовало бы специально закрепить методологические основы научной подготовки государственных решений. Встающая в повестку дня мировой политической практики проблема выработки программы конструктивного преодоления неолиберализма чрезвычайно актуальна для России. За четверть века рыночных реформ стране так и не удалось достичь масштаба экономики последних предшествовавших им лет [19]. Продолжающееся замедление роста ВВП грозит новыми кризисами. При росте экономики на 1% процент ее размер может быть удвоен только через 70 лет; на 2% – через 35 лет, на 4% – через 17 лет [2]. Назревшая в России объективная необходимость в радикальной перестройке общества и экономики требует концентрации ресурсов на решении главных, неотложных задач. В этой связи ленинский алгоритм может оказаться чрезвычайно востребованным при условии признания диалектико-материалистической методологии научного познания, анализа причинно-следственных связей с прошлым изучаемых исторических явлений и установления необходимой исторической связи времен в конкретной исторической ситуации.
2 На наш взгляд, ленинский алгоритм познания являлся ключом к овладению искусством управления и политики в России, который мог бы остаться совсем незамеченным, если бы В.И. Ленин сам не обратил внимание делегатов XI съезда партии на сложившийся у него способ разработки политических отчетов ЦК: «Мне сдается (или, по крайне мере, такова моя привычка), что в политическом докладе ЦК нам надо ввести речь не просто о том, что было за отчетный год, но о том, какие за отчетный год получились политические уроки – основные, коренные, чтобы свою политику на ближайший год определить верно, чтобы кое-чему за год научиться» [13]. Более кратко он выразил его так: «не перечень, не рассказ, а уроки опыта и задачи, из них вытекающие» [12, с. 378]. «Надо попытаться обобщить главные уроки, которые мы получили за этот год…, а из обобщения уроков опыта за год вывести самые неотложные политические и хозяйственные задачи» [12, с. 128]. Мысль о значении уроков истории прослеживалась во всех политических отчетах ЦК, с которыми В.И. Ленин выступал на съездах партии, Советов, партконференциях в 1918–1922 гг. Она раскрывала основной методологический путь обобщения и использования В.И. Лениным исторического опыта в политике: не заниматься простым описанием прошлого, а сосредотачивать внимание на тех указаниях исторического опыта, которые мы получаем. «Я оглядывался на прошлое, – говорил В.И. Ленин на съезде партии, – только с точки зрения того, что понадобится завтра или послезавтра для нашей политики» [10]. «Мы, – говорил он за себя и за ЦК партии, – историками быть не собираемся, а интересует нас настоящее и будущее. Прошлый отчетный год мы берем, как материал, как урок, как подножку, с которой мы должны спустить дальше» [11]. В теоретическом осмыслении В.И. Лениным исторического опыта в политических отчетах ЦК урок опыта истории всегда оказывался в одной связке с такими понятиями, как «узловой пункт» прошлого, основной факт, основное звено. Взятые вместе, они составили систему методологических категорий познания сущности социально-экономических и политических явлений (см. рис. 1). Он находил эти категории в ходе предварительного теоретического осмысления фактов «текущей» истории, где каждая из них имела свое неповторимое «лицо», носила частный характер, но выполняла в процессе познания ту же методологическую роль, что и философские категории, имеющие всеобщий характер. Познавательные функции в диалектическом анализе В.И. Ленина могли выполнять и отдельные важнейшие политические события, в которых, как в фокусе, отражалась сущность переживаемых основных проблем жизни общества.
Рис. 1. Система методологических категорий исторического анализа политической ситуации
В процессе теоретического осмысления опыта социалистического строительства, не имеющего мировых аналогов, В.И. Ленин вынужден был внести корректировки в понятия «исторический опыт» и «закономерность исторического развития». Исторический опыт стал использоваться не только в интересах политической борьбы, а в качестве «целесообразно отобранного исторического знания, важного и актуального для осмысления, понимания и решения проблем современности» [18]. Как предмет диалектического анализа В.И. Лениным конкретной исторической обстановки закономерность стала рассматриваться «не как повторение, плюс индивидуальные отклонения, вызванные предшествующей историей и деятельностью людей, а как конфликт и равнодействующая объективных тенденций, заключающая в себя разные возможности исторического движения» [14]. Эти новые измерения исторического процесса ярко отразила открытая В.И. Лениным система методологических категорий познания. Систематическая оценка В.И. Лениным фактов текущей истории, их места и роли в общей цепи развития событий, анализ их причинно-следственных связей с прошлым позволяли ему находить ряд исторических явлений, объединенных одной причинно-следственной связью. Такие места скрещения нескольких явлений получали название «узловых пунктов» прошлого и использовались в качестве методологических категорий познания сущности изучаемых явлений. Отражая временное совпадение, переплетение существенных связей исторических явлений, где опыт прошлого связывался в один узел с задачами настоящего и будущего, «узловой пункт» прошлого открывал наиболее эффективный путь в осмыслении исторического опыта при вскрытии диалектики связи изучаемых событий в главных формах ее проявления (рис. 2). В этом заключалось одно из важных условий устойчивой основы научного анализа, гарантия его объективности.
Рис. 2. Места наибольшего скрещивания причинно-следственных связей с прошлым переживаемых исторический явлений весной 1921 г. получали название «узловых пунктов» прошлого
3 Сравнивая (см. табл. 2) структуры построения докладов ЦК РКП(б) – ВКП(б) – КПСС и посланий президентов РФ Федеральному собранию РФ, нельзя не обратить внимания на принципиальное отличие построения доклада В.И. Ленина.
Таблица 2 Сравнительный анализ структур построения отчетных докладов ЦК РКП(б) – ВКП(б) – КПСС и посланий Президента РФ Федеральному собранию
Его основу составили шесть важнейших политических событий и «узловых пунктов» прошлого и три главные, неотложные для решения задачи в политике. Доклады последующих руководителей страны строились в отрыве от действительности по одной и той же схеме*: направления внутренней и внешней политики, раскрываемые по смысловым «коридорам». Целью И.В. Сталина была демонстрация торжества идей социализма в СССР под его мудрым руководством, целью М.С. Горбачева – демонстрация неизбежности перестройки всех сторон жизни советского общества ради построения демократического социализма в СССР, целью В.В. Путина – описание задачи строительства в России демократического правового государства с рыночной экономикой. При этом видение авторами своих реформ, направлений внутренней политики всегда становилось важнее понимания ими самой российской действительности, к которой еще предстояло приспособить их реформаторские идеи. Эта схема докладов, утвердившаяся в политической практике, освобождала авторов от необходимости объяснения сущности переживаемых событий. Место понимания логики их развития стало занимать бездумное следование идеологическим догмам (коммунистической, либеральной). Политика, потеряв научную обоснованность и устойчивость, превратилась во флюгер, поворачивающийся куда ветер дунет: сегодня к социализму, завтра к коммунизму, а послезавтра к капитализму. Сменяющееся поколения советских и постсоветских правящих элит не хотят извлекать поучительные уроки не только из опыта собственной реформаторской деятельности, но из негативного опыта отечественной и мировой истории, предпочитая тонуть в море собственного догматизма, исторического склероза и теоретико-методологического невежества.
4 В ленинском алгоритме познания категория урока опыта истории, являясь выводом на будущее из причинно-следственных связей изучаемых явлений с прошлым, отражала диалектику связи прошлого, настоящего и будущего, выполняя одновременно функцию усвоения опыта пережитого при постановке социальных и выборе главных, неотложных задач политики. В зависимости от содержания опыта уроки истории определялись как исторические, политические, экономические, социальные, тактические; от значения опыта - как главные, основные, частные. Особо пристальное внимание уделялось изучению допущенных ошибок, неудач, просчетов, заблуждений, поражений. Полученные здесь уроки истории предостерегали в будущем от повторения ошибок прошлого, облегчали поиск более эффективных путей достижения поставленных целей. Уроки опыта истории указывали на задачи власти, а не на способы их решения. Использование урока истории позволяло подниматься выше частностей управления и текущих интересов, обеспечивать преемственность в теоретической и практической деятельности партии, использовать их в формировании исторического сознания и мышления партийных руководителей. Многие свои публицистические статьи, выступления, обращенные к широкой аудитории В.И. Ленин строил на основе поучительных уроков опыта истории: «Уроки революции», «Уроки кризиса», «Уроки Московского восстания». В его работах часто встречались выражения: «тяжелый, но необходимый урок», «серьезный урок и серьезная ответственность» и т.д. В их усвоении он видел один из основных путей воспитания политического сознания масс: уметь не отставать от задач момента, показывать им всегда «следующую высшую ступень борьбы, извлекая указания из опыта прошлого и настоящего».
Рис. 3. Урок как средство усвоения закономерных связей прошлого
В теоретическом осмыслении изучаемых явлений В.И. Ленин стремился к установлению основного факта, являющегося ключевым для понимания важнейших сторон экономической и политической жизни общества, особенностей конкретно-исторической обстановки (рис. 3). Как методологическая категория познания, вытекающая из требования материалистической диалектики, основной факт синтезировал в себе то общее, типичное, что объединяло всю совокупность изучаемых фактов, определяло их взаимосвязь.
Рис. 4. Установление основного факта экономической ситуации весной 1921 г.
С помощью категории «основной факт» вскрывались главные противоречия, основные тенденции в экономической и политической жизни общества, а через них открывался путь к установлению равнодействующей исторического развития, которая, по мнению В.И. Ленина, давала возможность определять «задачи, направление и характер деятельности для всякого сознательного общественного деятеля на ближайшее будущее [8]. Извлекаемый из равнодействующей основной урок истории отражал необходимую историческую связь времен, которая, по оценке Ф. Энгельса, являлась «ключом к пониманию вероятного хода развития событий, без учета которой невозможна была никакая успешная партийная политика» [17]. Основной урок истории становился платформой для обобщения всех ранее полученных уроков истории при научно обоснованном выборе главных, неотложных задач политики и ее основного звена. Искусство политического руководства, по мнению В.И. Ленина, состояло в том, чтобы «уметь найти в каждый особый момент то особое звено цепи, за которое надо всеми силами ухватиться, чтобы удержать всю цепь и подготовить прочно переход к следующему звену», при этом следовало помнить, что «…порядок звеньев, их форма, их сцепление, их отличие друг от друга в исторической цепи событий не так просты и не так глупы как в обыкновенной, кузнецом сделанной цепи» [9]. Основное звено политики – это выбор специфической задачи, способной не только разрешить главные противоречия переживаемой исторической обстановки, но и обеспечить решение других проблем жизни общества, связанных с ней в одну цепь событий. Так, весной 1921 г. при формулировке основного звена приоритет в соотношений главных противоречий был отдан в пользу экономики: «отступление» (НЭП) – переменам в экономической политике по отношению к мелкому крестьянству и только потом «в порядке» – сочетанию этого с железной пролетарской сплоченностью и дисциплиной. Весной 1922 г. соотношение основных тенденций экономической и политической жизни изменилось, но уже в сторону политики: «подбор людей и проверка исполнения», что отразилась в формулировке основного звена политики. Решать основную, решающую, всё остальное себе подчиняющую задачу установления смычки между новой социалистической экономикой и крестьянским хозяйством можно было лишь через подбор, расстановку людей, проверку исполнения. В той исторической обстановке, когда существовала опасность новой иностранной интервенции, когда надвигался финансовый кризис, когда никто не был застрахован от политических ошибок, В.И. Лениным были специально оговорены условия осуществления основного звена политики на 1922 г. Судя по единственной публичной оговорки В.И. Ленина о своей привычке, сложившийся у него алгоритм познания сущности переживаемых явлений призван был сыграть важную роль в становлении механизма научной разработки государственных решений и предохранении его от сильного влияния личных качеств политических деятелей. Своевременное установление и разрешение с помощью алгоритма возникающих в жизни общества главных противоречий позволяло бы госуправлению гармонично обеспечивать цельность, социальную сбалансированность общества, устойчивое взаимодействие и развитие всех его социальных сил. По своему научному и практико-политическому значению алгоритм В.И. Ленина намного опередил свое время. Даже сто лет спустя ни одна страна мира не располагает такой передовой научной технологией познания при разработке государственных решений [27–32] (cм. рис. 5).
Рис. 5. Взаимосвязь понятий в алгоритме научного познания сущности социально-экономических и политических явлений конкретной исторической обстановки при постановке социальных и определении главных, неотложных задач политики, ее основного звена
5 Невостребованность ленинского алгоритма познания в СССР обусловлена рядом конкретно-исторических обстоятельств. Среди членов партии 20-х гг. политнеграмотность составляла от 60 до 70%. По уровню образования, общей культуры коммунисты оказывались не готовы к восприятию интеллектуального наследия К. Маркса, Ф. Энгельса, В.И. Ленина. В руководстве партии царила обстановка личного соперничества, жесткая идейно-политическая борьба вокруг форм и методов социалистического строительства, настроения сверхреволюционности, левого радикализма с уклоном к консервации военно-коммунистических взглядов. Кроме того, всю работу по теоретическому осмыслению происходящих событий, выработке стратегии и тактики партии В.И. Ленин брал лично на себя. Результаты этой работы становились решениями РКП(б) и постановлениями СНК. Партийные руководители, привыкнув получать готовый результат ленинской мысли, не стремились вникать в вопросы методологии познания и тем более овладевать диалектическим анализом исторической обстановки. Из всех членов ЦК крупнейший теоретик Н.И. Бухарин, по оценке В.И. Ленина, «никогда не понимал вполне диалектики» [13]. Не обладал способностями к овладению диалектикой И.В. Сталин, несмотря на «уроки диалектики», которые он брал у советского философа Яна Стена [4]. Как генеральный секретарь ЦК РКП(б), И.В. Сталин в период тяжелой болезни В.И. Ленина занял позицию единственного толкователя и защитника его теоретического наследия. 14 марта 1923 г. И.В. Сталин опубликовал статью «К вопросу о стратегии и тактике русских коммунистов», в которой прямо заявил, что эта статья должна рассматриваться как сжатое и схематическое изложение взглядов В.И. Ленина. И в первых же толкованиях наследия В.И. Ленина И.В. Сталин четко определил свой курс: «под знаменем В. Ленина, но в сторону от В. Ленина». Вместо принципов научного познания И.В. Сталин стал навязывать партии свои субъективистско-идеалистические представления об общественных процессах, насаждая схематизм, догматизм и субъективизм, которые привели к утрате роли и значения диалектико-материалистической методологии познания; вместо научного подхода к фактам утвердил лукавое отношение к ним; конкретно-исторический анализ обстановки он подменил описанием основных направлений партийного руководства жизнью советского общества, а общественные науки ограничил функциями комментаторства и пропаганды уже принятых решений. В условиях диктатуры пролетариата истиной признавалось любое утверждение генерального секретаря ЦК партии, независимо от его мировоззренческой позиции, преданности марксизму, умения диалектически анализировать переживаемую ситуацию. Профессор В.П. Макаренко выразил эту зависимость в формуле: Истина = ГДП = партия = партаппарат = Вождь [15]. Не случайно при И.В. Сталине, не владеющим диалектикой, обучением партийных руководителей знаниям, умениям, навыкам диалектического анализа конкретной исторической обстановки никогда не уделялось серьезного внимания. Это оборачивалось хроническим отставанием кадров в теоретическом осмыслении жизни общества, непониманием логики его исторического развития, принятием неадекватных решений. Утвердившаяся в партийных докладах бюрократическая описательность «с признанием отдельных кризисных явлений на фоне грядущих успехов» прикрывала лишь догматическую приверженность кадров по выполнению партийных директив, создавая видимость в решении назревших проблем.
6 В условиях господства в современной России политической доктрины неолиберализма использованию принципов научного познания в политической практике препятствуют: а) приоритет принципов релятивизма, метафизики, критицизма, отвергающих возможности познания современного мира; б) самоустранение государства от регулирования социально-экономических процессов; в) то, что институт частной собственности не требует единого оперативного руководства в хозяйственной области, единой увязки работы всех отраслей, порождая конфликты групповых, социальных, классовых интересов и насаждая идеологию эгоизма, индивидуализма, элитарности. Эволюция методологических оснований российской политической практики от научной к узкому практицизму, а затем к рынку во многом вызвана исторически сложившейся склонностью общества к бездеятельному созерцанию, пассивному наблюдению действительности. Физиолог И.П. Павлов связывал эту склонность с тремя особенностями русского политического ума: отсутствием привязки к фактам, сосредоточенности и стремления к истине [21]. В госуправлении России впервые дали о себе знать на рубеже XVII–XVIII веков, когда члены Боярской думы, привыкшие решать проблемы с помощью примеров из истории жизни государственных деятелей и святых, столкнулись с проблемами, не укладывающимися в рамки их привычных представлений и не поддающимися объяснению традиционным методом исторической аналогии [24]. Сознание руководителей оказалась не готовым к новому этапу в объяснении развития истории: причинно-следственными связями явлений, действиями людей, влиянием жизненных обстоятельств. Это спровоцировало кризис их исторической памяти, на почве которого у руководителей стало формироваться ложное убеждение в невозможности использования исторических знаний в объяснении и решении проблем современности, что способствовало и нежеланию руководителей учитывать действительность как таковую. Еще великий русский демократ Н.Г. Чернышевский отмечал: «мы обращаемся с действительностью, как с докучливым гостем, напрашивающимся на наше знакомство; мы стараемся запереться от нее» [33]. Отрыв от фактов в политической практике стал хроническим; бывший советник последних генеральных секретарей ЦК КПСС Ф. Бурлацкий писал: «В мире трудно найти политику, которая меньше считалась бы с реальностью, чем политика СССР и нынешней России» [3, с. 480]. По мнению П. Чаадаева, у правителей России сформировалась традиция «каждый день начинать свою историю и историю своей страны с чистого листа». Об этом свидетельствует и правило, установленное И.В. Сталиным в отношении к прошлому: «Чтобы не ошибаться в политике, надо смотреть вперед, а не назад» [26]. Оно не изменилось и при В.В. Путине: «Сегодня, когда мы идем вперед, важнее не вспоминать прошлое, а смотреть в будущее» [23]. Исторический «склероз» власти в ХХ и ХХI вв. стал проявляться в ее неспособности пользоваться историческим знанием в понимании и усвоении закономерных связей прошлого и настоящего при решении назревших проблем современности. Исчезновение исторической объяснительной главы в политике при подготовке государственных решений в СССР и РФ стало сопровождаться многократным повторением ошибок прошлого, неадекватностью управленческих решений, неуправляемостью социально-экономических и политических процессов. Падение интереса руководителей к отечественной истории переключило их внимание на опыт Запада: «чтобы все было как у народов просвещенной Европы», - с постоянным забвением особенностей российской действительности. «Безоговорочное копирование западных идей и концепций, безоглядное их внедрение как единственно правильного учения, без учета интересов тех, кому эти изменения адресованы» [5] превратилось, по мнению академика Р. Гринберга, в социокультурную особенность современной политики. Эти две исторически сложившееся методологические ошибки аналитической деятельности руководителей: отсутствие привязки к фактам и отказа от опыта прошлого – постоянно перекрывали с XVIII–XXI вв. путь к объяснению сущности переживаемых исторических явлений и к принятию управленческих решений, адекватных реальности. Если, к примеру, обратиться к программным выступлениям руководителей страны на съездах КПСС, заседаниях Федерального Собрания РФ, то в них не прослеживаются результаты конкретно-исторического анализа переживаемых явлений, вскрытия их причинно-следственных связей с прошлым. Там везде сквозит стремление выдать видимость вещи за ее сущность, а временную последовательность событий - за доказательство их причинно-следственной связи. Не случайно пути решения назревших проблем жизни общества определялись, как правило, в рамках господствующей идеологии (коммунистической, либеральной) либо различными псевдотеоретическими построениями (развитой социализм, теория неолиберализма).
7 Утвердившаяся в российской политической практике лукавая беспричинность в обращении с фактами давала власти возможность прикрывать свой уход от объективной оценки реальности, выдавая желаемое за действительное, а также автоматически снимать вопрос о персональной ответственности руководителей за допущенные ошибки и просчеты. История царской России, СССР и РФ (как и многих других стран) не знала примеров самокритичного осмысления опыта собственной реформаторской деятельности руководителями государства и проявлений их личной ответственности за негативные последствия их решений, - зато были те, кто страдал за правду о реальном положении дел в жизни общества. Стремление руководителей России смотреть только вперед, не оглядываясь в прошлое, не дает шансов на научное объяснение сущности переживаемых процессов, на установление необходимой исторической связи времен как главного условия успешной политики. В октябре 1917 г. и августе 1991 г. история наказала руководителей самодержавной и советской России за непонимание логики ее развития, за постоянное опоздание в осмыслении назревших проблем и неспособность находить эффективные пути их решения. Руководители РФ не извлекли уроков из опыта революционных потрясений общества XX века, продолжая настаивать на повторении допущенных ошибок прошлого. Не обладающие стратегическим мышлением, способностью вести за собой другие социальные и экономические группы [1], они по-прежнему признают только субъективно-идеалистическое толкование действительности, отвергая ее диалектико-материалистическое объяснение. Это не позволяет им, в частности, понять значение такого инструмента познания сущности переживаемых явлений жизни общества, как установление равнодействующей исторического развития. При анализе развития СССР на рубеже 80–90-х гг. XX в. нельзя не заметить, что радикальный слом советской социальной структуры и власти, начатый М.С. Горбачевым и продолженный Б.Н. Ельциным, принципиально изменил взаимоотношения всех сил общества. Равнодействующая исторического развития в РФ оказалась направленной на разрушение несущих конструкций советской цивилизации, на реставрацию «дикого» капитализма в духе XIX в. с хронически стагнирующей экономикой колониального типа [20], деиндустриализацией, заменой идеологии коллективизма на идеологию элитарности и эгоизма, восстановление классовой структуры общества, ликвидацию завоеванных в СССР социальных гарантий граждан, передовых достижений в развитии системы образования, науки, здравоохранения. Такой радикальный разворот вектора исторического развития России - следствие резкой смены идеологической ориентации советских вождей периода перестройки, спровоцированной их неспособностью самостоятельно разобраться в существе накопившихся проблем советского общества 80-х гг. Затянувшаяся неадекватная реакция на действительность привела их к мысли об уничтожении коммунизма в СССР, тем более, что в июле 1985 г. с ней уже пришел в аппарат ЦК КПСС новый зав. отделом пропаганды, а по совместительству агент «влияния» ЦРУ США А.Н. Яковлев [7]. Через четыре месяца он подготовил на имя Генерального секретаря ЦК КПСС обширную записку с изложением своей концепции радикальных перемен в СССР, но М.С. Горбачев не стал ее выносить на обсуждение членов Политбюро ЦК КПСС, как и других коллегиальных органов партии [22], а, как показали последующие события перестройки, просто принял ее к исполнению. Сразу после развала СССР в 1992 г. А.Н. Яковлев в своей книге «Предисловие. Обвал. Послесловие» раскрыл свою программу отрицания социализма как модели общественного развития, сведя ее к семи буквам «Д»: «департизация, демилитаризация, денационализация, деколлективизация, демонополизация, деиндустриализация экологическая, деанархизация» [34]. В том же году 19 ноября первый президент РФ Б.Н. Ельцин выступил перед членами конгресса США, заверив их в своей верности курсу на уничтожение коммунизма в СССР. М.С. Горбачев признался в этом только через десять лет после развала СССР, выступая в американском университете в Турции [25]. На наш взгляд, никто из позднесоветских вождей не владел искусством управления и политики, позволяющем своевременно знать, где сосредоточить свои главные силы и внимание. О существовании ленинского алгоритма научного познания, открывающего путь к овладению этим искусством, они не могли догадываться, поскольку, по свидетельству Ф.М. Бурлацкого, в абсолютном большинстве (кроме М.А. Суслова) «не читали ни Маркса, ни Энгельса, редко В. Ленина» [3, с. 210]. Современная правящая элита РФ не проявляет интереса к технологиям научного познания сущности исторических явлений, тем более открытых в советской России. В своей неадекватной реакции на российскую действительность она пытается использовать заимствованные на Западе глобальные социальные технологии как рациональные способы решения общечеловеческих проблем. Однако за 28 лет рыночных реформ, так и не овладев искусством управления и политики, она не сумела решить ни одну из общечеловеческих проблем, только обострив их и подготовив общество к очередному революционному потрясению. Библиографический список
* Основоположником данной схемы в СССР и РФ являлся И.В. Сталин. комментарии - 4
https://stromectolgf.online/# ivermectin 6mg order stromectol <a href=" https://stromectolgf.com/# ">generic ivermectin</a> [url=https://stromectolgf.com/#]stromectol for sale[/url] ivermectin over the counter Мой комментарий
|
Подписка
|
cialis where to buy <a href=" https://tadalafilusi.com/# ">cialis and douextine</a>