Проезжая Сростки, где сегодня домишки стоят с проваленными крышами, воздух звонок и черен от комарья, и от земли несет прелью сгнившей соломы, где сквозь серенькие, покосившиеся деревянные частоколы проглядываются запыленные, засиженные мухами окна, мне совсем не хотелось продираться в репьях и бурьяне на родину классика. Притягивает все успешное и радостное. А здесь... Хотелось бежать из этого заросшего чертополохом островка невезения. Памятник, поставленный здесь Василию Макарычу, к которому ведет тропинка сквозь весь этот упадок, стыдно показывать его литературным поклонникам. Или же эта картина, напротив, органична и закономерна? И по-другому и быть не могло?