И вот, разогнав сотни менял и торговцев, рассыпав тысячи особых жертвенных безгербовых серебряных монеток (которые толпа вовсе не бросается делить - значит фанатики), заставив здоровых левантийских бугаёв с дубинами опасливо притаиться за колоннадой, вождь всего этого движения произносит пылкую речь... И уходит... Вот этот отказ в момент победоносной кульминации от следующих революционных действий - и есть, по моему мнению, самая большая загадка тех событий.
