Почему все же за последние 25 лет, вполне достаточные для любых реформ, мы не достигли ничего кроме сплошного воровства в стране? Хотя за тот же срок после 1917-го года в ней выросли тысячи новых заводов, электростанций, дорог, городов, и к 43-у она уже по многим видам вооружения опередила всю германскую армаду!.. Почему последний громовой аккорд против коррупции с отставкой целой воровской плеяды кончился, как уже видно всем, ничем? Почему налицо страшная деградация народа – еще недавно бывшего в науке, музыке, литературе впереди планеты всей? Не мог же он сам собой переродиться в одночасье!

Мне кажется, что частные ответы вроде «потому что не добили коммуняк, не отточили выборы, не побороли еще то да се» уже сами себе смешны. Суть явно в чем-то более общем, и все чаще просится на ум, что у нас есть всего два пути: или, условно говоря, испытанный на созидание ГУЛАГ – или каюк. И как бы ни хотелось третьего, гуманного и светлого – его, похоже, не дано. Мы уже четверть века тычемся в него, как Буратино своим деревянным носом в нарисованный очаг, но упираемся в глухую стену. И кто поручится, что сыщем его за следующие 25 лет? Что при нынешних темпах распада вообще протянем еще столько?

Кто-то тут скажет: ну, опять старая песня про «необходимость самовластья и прелести кнута»! Но, как любит дискутировать Никита Михалков, «секундочку»! Ничуть эта песня не стара! Давайте взглянем без прикрас на нынешнего лидера планеты – США: а там какая, если не ГУЛАГовская, система? Заключенных больше, чем в СССР при Сталине: 2 млн. с лишним человек. Единомыслие полное, контроль над всем тотальный: превысил на 10 км/час скорость на дороге – свисток полицейского, но и принизил – тот же свисток! И метафора «полстраны сидит, полстраны стучит» – точь-в-точь про них!

Мой друг-биолог, живущий там уже больше 10 лет, поведал на моей московской кухне: «Я в своей лаборатории рассказал пару анекдотов, директор института на другой день вызывает: прикуси язык, тебе тут не Россия!.. Подойди к женщине на улице – сядешь за домогательство…» – «Что ж не вернешься к нам?» – «Честно сказать, вернулся б, если бы не деньги. Здесь моя работа стоит шиш, а там, если вписался, одобряешь войну в Ираке и Афганистане, проблем нет. Я, как потомственный еврей, от этой твердой ставки оторваться не могу!»

По части истребления врагов народа Америка тоже давно и смачно переплюнула наш былой ГУЛАГ. Только мы с ними бились, при всех неизбежных перегибах, у себя – а Штаты с ними бьются, уже с гиперперегибом, по всему миру. У нас был процент невинных жертв – у них нет и понятия этой невинности: можно положить сто, двести тысяч без всяких судов и «троек», просто в силу их ГУЛАГовской доктрины. Их герой Рембо бил вьетнамцев как мух за одно то, что не хотели, твари, подыхать; у них разрешены пытки – и это все не какие-то помарки, а сама основа их успешного существования.

Но у нас не принято на этом заостряться, потому что идет вразрез с идей высшей ценности свободы и демократии, во многом навязанной нам именно штатским ГУЛАГом. Равнение на эту фикцию, вздуваемую нашими борцами за свободу на подсосе у американской несвободы, и плодит тьму пагубных для нашего народа заблуждений.

Что нынче, что при Сталине он, я думаю, все тот же самый; такой же примерно и в Америке. В его характере – дуреть от безнаказанности и благотворно отзываться на суровый властный кнут, который для нас олицетворил Сталин. В Штатах ту же роль играют по сей день беспощадные к их врагам ЦРУ, Госдеп и армия – чьим символом стал благородный палач Рембо. Куда до него нашим Абакумовым и Бериям, искавшим в их застенках доказательства вины! Герой Америки на своем пути расстреливает всех просто, «от бедра»!

Сегодня без того кнута у нас воруют все, и даже одаренные от природы, но лишенные его необходимой подработки руки вырастают в крюки. Ведь одаренные же личности – Чубайс, Гайдар, Березовский, Мавроди и так далее, но превращаются фатально в негодяев без хорошей плетки! При Сталине она была ровно в той, диктованной эпохой мере, что «доктор прописал», как был и выбор: красть и сесть – либо трудиться честно и вознаградиться. И в Америке за годы ее непрерывного ГУЛАГа награда эта выросла несметно!

Нашему ГУЛАГу ставится в упрек посадка будущего академика Ландау: де целый год провел в тюрьме зазря, вместо того чтобы толкать вперед нашу науку! Но схватил он свой год за то, за что сейчас в США ему дали б все 15: распространение листовки с призывом к свержению действующей власти. За него вступились Капица и Нильс Бор, и его отпустили после покаяния – трудись в науке, а не Сталина свергай! И он, восприняв от души внушение, дальше принес своим трудом великую пользу стране. Кто знает, может, без того он вырос бы в подобие какого-нибудь нынешнего балабола типа Гозмана. Но Сталин хотел видеть его светочем нашей науки, чего и достиг.

Та же история – с посадкой в 30-е молодых Туполева и Королева за транжирство скудных тогда казенных средств и невоздержанные речи. Эта посадка так их закалила, что оба затем вышли в величайшие конструкторы планеты – и случаев аналогичной выковки наших творцов не счесть. В итоге наша авиация за двадцать лет с 40-х по 60-е из фанерной превратилась в реактивную сверхзвуковую, опередив в ТУ-144, МИГах и милевских вертолетах весь мир.

Наши сегодняшние громкоговорители твердят, что все это было не благодаря нашему ГУЛАГу, а вопреки! Но их в пух разбивает сама очевидность: у нас той лагерной системы больше нет – но нет и малой доли фонтанировавших при ней достижений!

Вот еще в ту же строку эпизод из рассказа народной артисткой СССР Лидии Смирновой. В голодном детстве жестко растившая ее тетка поставила ее в угол в коридоре большой коммуналки, где рядом висела соседская одежда. В кармане одного пальто что-то было, оказались деньги, она их сколько-то стащила, купила себе на это две ром-бабы – и ощутила себя на верху блаженства. И дальше стала покупать сласти на краденное из чужих карманов – ай как здорово! Ее застукали, тетка за это избила в кровь, избавив навсегда от скверной тяги. И она выросла в великую актрису – не то могла б так и застрять на дохлом воровстве, как нынешние, не отлупленные вовремя «дочки» и «сынки».

То бишь доходчивое наказание нужно как хлеб самой природе человека, обнажившейся во всей ее подкожной мерзоте при нашей нынешней безнаказанности. И для таких обширных стран как наша, США, Китай наказание, видимо, должно быть весьма жестким – или неизбежная, как у нас сейчас, деградация.

Еще я до поры недоумевал: почему Штаты и их подсоски наши либералы так бешено хают этот давно сплывший сталинизм? Но вдруг понял: это же прямое, перехваченное у нас антиподами ноу-хау! После полета Гагарина президент США Кеннеди сказал: «Или будем строить образование по примеру русских, или нам придется учить русский язык!» Но пример был явно взят не только с нашего образования – но и со страшно эффективного ГУЛАГа, и породившего наш космический прорыв. Умело применил этот же опыт и Китай, и прочие пошедшие в рост страны. Жители Южной Кореи в кризис 1998 года сдавали свои драгоценности в казну: тот же сталинский заем по облигациям, освистанный у нас – и принесший им их национальную удачу!

То есть конкуренты просто вышибли из-под нас наше же изобретение, чтобы самим эксплуатировать его. Типичный случай кражи эффективных технологий – и эта, с небольшой технической доводкой, исправно служит им поныне. Мы со своим прекраснодушием, причудливо переплетенным с властной подлостью, возненавидели свой ГУЛАГ – а они свой прагматично полюбили. И живут с ним будь здоров, с теми же культовыми лозунгами, разве тоже чуть видоизмененными – смеясь над нашими пустыми поисками сказочного «третьего пути».

Да, это, может, и здорово, и благородно – что в русле вдунутой нам конкурентом сказки мы пустились в донкихотский поиск идеалов свободы, гуманизма, абсолютной демократии. Но есть грустный закон: неумеренный идеализм в мечтах влечет неумолимый крах в реальности.

С той коварно подсунутой пустышки у нас и зашла вся нынешняя демократия, когда в начале 90-х гайдаровцы запели: нам нужна свободная продажа земли, как в США – и все пойдет на лад. Тогда я, изловчась, проник в наш Институт США и Канады и попросил выписать мне законы о земле в Америке. Выписка гласила: никакой свободной продажи земли там нет в помине; регламентация, не снившаяся и советскому Минсельхозу! Ни акра сельхозугодий нельзя продать налево, роспись всех севооборотов – и изъятие земель у тех, кто не снимает должный урожай. И в самый разгар споров о земле статью с разбором всего этого не осмелилась тиснуть ни одна наша газета!

Точно так же – и с прочими их свободами. Если у тебя там сперли зонтик, можешь просто заявить страховщику об этом, он по чеку выплатит урон. Но если хоть раз наврал, не доплатил хоть цент налогов и попался – вылетишь из жизни навсегда. Еще один мой друг, поэт, пытавшийся жить в Штатах, вернулся оттуда через полгода. «Если хочешь дожить до ста лет, Америка – твоя страна. Я прописал там мать, она кроме высокой пенсии имеет такой набор медуслуг, что нам тут и не снится. Но если хочешь свободы, ее там близко нет, все жестче, чем у нас при Сталине, слегка другие формы, но по сути – так».

То есть и властвует, и здравствует этот проклятый нами в сердцах ГУЛАГ, на чем поднялись наши противники с их руками не по локоть даже, а по плечи в мировой крови. А мы все тычемся в этот рисованный демократический очаг, навязанный нам самым кровавым на земле режимом. От имеющих в разы больше нашего полит- и прочих узников терпим наставления по очистке наших тюрем от тех, кем переполнен их ГУЛАГ, держащий в страхе и довольстве их страну!

Недавно один наш либерал орал по телевизору: Горбачеву можно простить все за то, что дал нам не снившуюся прежде свободу! Может, и дал – но это то, что не хочет брать никто в ведущих странах мира, понявших, что успешно жить возможно только в несвободе. В теории можно спорить с этим до хрипоты; но вся практика, все 25 лет нашего промышленного и морального упадка вышвыривают на помойку эти споры.

Сегодня наша самая великая страшилка от прозападной когорты – о «закручивании гаек». Но на Западе эти гайки так закручены, что за самый мизер недоплаченных налогов дают запросто 10 лет тюрьмы; и будь у нас то западное право, на нары улетело б сразу полстраны. Те же западники требуют не карать у нас за экономические преступления – хотя на том же Западе за них карают даже премьеров! Все это шельмовство легло в нашу текущую основу, и на поводу мечты о дивной «розе без шипов», ловко намотанной на воровской кулак, мы ушли от нашего вчерашнего ГУЛАГа далеко. Только куда? Вперед или назад?

И все не то что говорит – трубит о нашем заднем ходе в тот еще дототалитарный хаос, при котором вымираем за понюшку сведшего нас с ума завозного табака. Наш отвратительно открывшийся свинячий родничок продаст и стерпит все за дикие понты кататься и нарушать все правила в огромных и никчемных джипах – их водилы аж пляшут в дикой радости от этого! При этом мы не создаем ничего и близкого тому, что создал наш ГУЛАГ и создают сейчас ГУЛАГи других стран. Но через растрату наших недр, производств, мозгов, самого человеческого облика выедаем наше будущее, надеясь, что расплата за это не наступит никогда. Или наступит, но тогда удастся скрыться от нее в чужих ГУЛАГах – как встарь белогвардейцам от советской власти. Но можно ли с такой надеждой, и то лишь для самых отборных негодяев, дальше жить?