В первом часу ночи 2 мая радиостанциями 1-го Белорусского фронта было получено сообщение на русском языке: «Просим прекратить огонь. Высылаем парламентёров на Потсдамский мост». Прибывший в назначенное место немецкий офицер от имени командующего обороной Берлина генерала Вейдлинга сообщил о готовности берлинского гарнизона прекратить сопротивление. В 6 утра 2 мая генерал артиллерии Вейдлинг в сопровождении трёх немецких генералов перешёл линию фронта и сдался в плен. Через час, находясь в штабе 8-й гвардейской армии, он написал приказ о капитуляции, который был размножен и при помощи громкоговорящих установок и радио доведен до частей противника, обороняющихся в центре Берлина.

Берлинская операция занесена в книгу рекордов Гиннеса, как самое крупное сражение в истории. С обеих сторон в сражении принимало участие около 3.5 миллионов человек, 52 тысячи орудий и миномётов, 7750 танков и 11 тысяч самолётов. 

Берли́нская стратегическая наступательная операция - одна из последних стратегических операций советских войск на Европейском театре военных действий, в ходе которой Красная Армия заняла столицу Германии и победоносно завершила Великую Отечественную войну и Вторую мировую войну в Европе. Операция продолжалась 23 дня - с 16 апреля по 8 мая 1945 года, в течение которых советские войска продвинулись на запад на расстояние от 100 до 220 км. Ширина фронта боевых действий - 300 км. В рамках операции проведены: Штеттинско-Ростокская, Зеловско-Берлинская, Котбус-Потсдамская, Штремберг-Торгауская и Бранденбургско-Ратеновская фронтовые наступательные операции.

В январе-марте 1945 года войска 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов в ходе Висло-Одерской, Восточно-Померанской, Верхне-Силезской и Нижне-Силезской операций вышли на рубеж рек Одер и Нейсе. По кратчайшему расстоянию от кюстринского плацдарма до Берлина оставалось 60 км. Англо-американские войска завершили ликвидацию рурской группировки немецких войск и к середине апреля передовыми частями вышли к Эльбе. Потеря важнейших сырьевых районов обусловила спад промышленного производства Германии. Увеличились трудности с восполнением людских потерь, понесённых зимой 1944/45 г. Тем не менее вооружённые силы Германии ещё представляли собой внушительную силу. По информации разведуправления Генштаба Красной Армии, к середине апреля в их составе насчитывалось 223 дивизии и бригады. 

С 16 апреля по 8 мая советские войска потеряли 352475 человек, из них безвозвратно - 78291 человек. Потери польских войск за тот же период составили 8892 человек, из них безвозвратно - 2825 человек[3]. Потери боевой техники составили 1997 танков и САУ, 2108 орудий и минометов, 917 боевых самолетов. По донесениям советского командования потери немецких войск убитыми составили около 400 тысяч человек, пленными около 380 тысяч человек. Часть немецких войск была оттеснена к Эльбе и капитулировала перед союзными войсками.

Классик советской, а затем антисоветской литературы в своё время заявил: мы не победили немцев, просто завалили их трупами. Сказано жестоко, впечатляюще, предельно оскорбительно для народа-победителя, тем более, что сказано действительным участником войны. И - лживо: да, готовность отдать свою жизнь по приказу Родины в лице Главнокомандующего и назначенных им командиров - условие необходимое, без этого войны не выигрывают. Но чтобы обратить в горы трупов самую сильную в мире армию, - нужно ещё чувство права, чувство правды и превосходства над противником.

Победить врага, завалив его собственными трупами, нельзя, но победить правду, завалив её горами лжи, к сожалению, можно.

Мы не собираемся спорить с теми, кто утверждает, что главным врагом был не Гитлер, а Сталин, и воевать не надо было вовсе: это дело не публицистов, а прокуроров. Разберём вопрос частный, но совсем немаловажный: нужно ли было жертвовать ещё двумястами тысячами наших бойцов в конце войны, при взятии Берлина.

- Нужно. Довод первый. Если бы действительно, как писали слишком ретивые наши военкоры, фронт от моря до моря сократился до кольца вокруг Берлина, постановка вопроса, штурмовать город или задушить его кольцом блокады, - была бы вполне уместна. Но: в процессе войны наши научились сначала учиться на своих ошибках, а потом и на ошибках врага.

В октябре 1941 года немцы окружили в Вяземском котле ВСЕ наши войска, оборонявшие Москву. И - развернувшись к Москве спиной, грамотно, по учебникам, стали обращать ещё боеспособных окруженцев в военнопленных, а наши уже к 7-му ноября сумели подтянуть на защиту свежие войска.

Не так действовала Красная армия, когда прорывалась к Берлину. В третьей декаде апреля, когда кольцо вокруг Берлина сомкнулось, в руках врага оставались ещё: два больших треугольника Германии севернее и южнее места встречи союзников на Эльбе; протекторат Богемия и Моравия, Норвегия, Курляндия, часть Силезии, часть Венгрии, такие города, как Кёнигсберг, Данциг, Бреслау, Познань. Даже не все концлагеря были ещё освобождены! Это если забыть о существовании Японии.

Единственный способ "привести в чувство" (И. В. Сталин) далеко не малую часть вражеских войск - добиться капитуляции сначала (2 мая) Берлина, а через неделю (8 мая) - всей Германии.

Довод второй. Даже сейчас приводят веские доводы за то, что создание немцами сверхоружия, которое сделало бы Вторую мировую войну ещё кошмарнее, чем она была, - было делом нескольких недель. Тем более, что места его производства (Богемия, Силезия, Норвегия) - тогда об этом догадывались, а сейчас знают точно, - не были ещё освобождены. Задержка на недели оказалась бы задержкой на месяцы, если бы это была только задержка.

Довод третий. Отношения между союзниками никогда не бывают простыми. Тем более между такими, как СССР и капиталистический Запад. Лучшие военачальники сторон Паттон (безусловно) и Жуков (с большой степенью вероятности) - были за продолжение войны, уже против союзников. И провокации ещё не добитых нацистов (а на это они были мастера!) могли стать детонатором к такому, о чём и подумать страшно.

Приводить ещё доводы? - Наверное, и этих достаточно.