На исходе кризиса и буржуазия, и промышленный пролетариат потеряют свое ведущее место в истории
Опубликовано 27.12.2008
автором Баранов Анатолий
в разделе Политический расклад
Меня, надо сказать, удивила концовка статьи Леонида Радзиховского в "Российской газете" (неотроцкисты и орган правительства тоже читают): "...школа кризиса могла бы стать школой политического здравого смысла, который пригодится уже после кризиса". То, что аналитические способности Радзиховского по большей части не выходят за рамки популярного изложения более-менее востребованных обществом идеологических схем, тут значения не имеет - излагает он именно то, что требуется. Интересно другое - что востребуется именно "идеология здравого смысла", а не что-то иное. Другое дело, что под этим понимать.
В принципе, в другом месте (в "Российской газете" и одного упоминания о политическом здравом смысле чересчур), на сайте "Актуальные комментарии" Радзиховский дает вполне связный анализ ситуации, правда, несколько упрощая - ну тут ничего не поделаешь, писать надо так, чтобы тебя хотя бы поняли. А манера либеральной журналистики так устроена, что крайне желательно, чтобы с тобой еще и согласились - иначе в следующий раз не будут читать, не купят газету, не откроют сайт. Следствие этого - необходимость следовать не только за логикой анализа, но и за распространенными заблуждениями большинства аудитории.
Однако в не слишком популярном месте Радзиховский может позволить себе быть не слишком комплиментарным по отношению к власти и собственным читателям.
"Какими будут социально-психологичечские последствия кризиса для нашего общества? - задается вопросом Радзиховский. - На этот вопрос есть три ответа.
Первый. Ничего не изменится. Рентно-халявная психология, которая так сладко доминировала последние годы, прежде всего, у того самого «среднего класса», никуда не денется. Рантье бывают сытыми, а бывают и голодными, рента может быть сладкой и горькой, но от этого не перестает быть рентой. То есть доминирующее в обществе желание - получать деньги без риска, «за сидение на стуле». Самая престижная профессия - чиновник, или чиновник от бизнеса, «менеджер».
Общество а) требует от власти денег, чтобы пережить трудное время и б) ждет, когда нефтедолларовый отлив кончится, начнется новый прилив и все опять «встанет на свои места», рентная жизнь возобновится с того места, где она так некстати прервалась. Если эти настроения доминируют, то Россия продолжит скольжение по нефтяной реке. Скольжение вниз - к еще более полой, рентной, в сущности паразитической экономике. Безусловно, можно для самоутешения повторять мантру про «переход к высоким технологиям» - с тем же успехом алкоголик говорит, что «вот завтра - завяжу».
Видимо, в среде либеральной интеллигенции все еще присутствует мысль, что наступающий кризис - самый обычный, что у него есть начало и есть конец (ну, Маркса читали, про цикличность капиталистического развития усвоили). Но, во-первых, даже в самом лучшем прогнозе на текущий кризис ничто не указывает на его скоротечность. Это российское правительство "заговаривает" кризис - мол, к весне, самое позднее к лету будет "дно", а потом все пойдет как и прежде.
А что на это указывает? Да ничего. Просто наступающий 2009-й год исчерпывает все пределы прочности построенной Путиным государственной системы. Если к осени наступающего года положение не начнет поправляться, кризис из экономического перерастет в тотальный системный кризис всего и вся. Понятно, что думать об этом не хочется, и они решают эту проблему очень логично - не думают "об этом".
Соответственно, реальная аналитика, основывающаяся на классовом анализе, марксистском подходе и исходящая из реального, а не декларативного здравого смысла должна отвечать на вопрос "Что бы вы хотели знать "об этом", но боялись подумать".
Итак, отвечаем: наступающий кризис не есть обычный кризис капиталистического перепроизводства, хотя бы потому что мир давно перешел из фазы свободного развития рынков к империалистической фазе, где перепроизводство возможно только в одной сфере - в сфере "производства" денег и денежных суррогатов.
В мире уже сложилось "разделение труда" на планетарном, а не на страновом уровне (что изучал Маркс на примере Англии). И в этом разделении труда сложились глобальные диспропорции, исправить которые можно только одним способом - подвергнув потрясениям не классы и социальные группы в одной или нескольких странах, а целые страны и группы государств. И наше "замечательное" государство находится в самой, извините, дерьмовой группе - в группе государств-рантье, государств-нефтепаразитов. Поэтому перспективы России в глобальном кризисе - соответственное ее положению - дерьмовые.
Путиномика отказалась от реального сектора в экономике, и не только перешла на сырьевую модель, но и научилась этим гордиться. А те, кто гордиться отказывались, в течение многих лет сознательно низводились до уровня маргиналов, не способных понимать отличия в "философии" производителей Pakerson от Lloyd.
Радзиховский приводит и второй вариант выхода из кризиса: "Тот же вариант, только в ухудшено-агрессивном варианте. От покорных рантье - к рантье бешеным. Собственно, взбесившиеся рантье и были горючим материалом для всех бунтов и революций, с их вечным требованием «задние тоже хочут».
Очевидные группы популистов будут требовать «экспроприировать экспроприаторов», переделить ренту и т.д. Смысл такой активности очевиден : страна, разумеется, остается рентно-сырьевой, но ренту надо перетрясти".
То есть по-прежнему присутствует тотальное непонимание того, что "как раньше" быть уже не может. Из тотального кризиса можно выйти только с принципиально новой моделью экономического развития, а если точнее - с новой общественно-экономической формацией.
Положение же либеральных мыслителей, рассуждающих на тему о том, что будет "с родиной и с нами" напоминает размышления пензенских помещиков где-нибудь в самом начале 60-х годов позапрошлого столетия о том, как же будут существовать помещики без крепостных крестьян, а крестьяне - без помещиков. А никак не будут! Всего через исторически незначительный промежуток времени оба основных класса общества уступили свое место другим и попросту исчезли.
Собственно, третий вариант по Радзиховскому - это перепев все той же базовой ошибки:
"В обществе резко повышается роль пассионарных элементов. Причем, если в 1990-е активные, творческие люди занимались переделом («разграблением») госсобственности, то сейчас их активность пойдет по иному руслу. Передела никто не допустит: у крупной собственности давно есть легитимные хозяева (неважно, государство это или частные акционеры). Поэтому люди, склонные создавать свой бизнес, вынуждены будут ровно этим и заняться - как оно, собственно и происходит во всех странах, где новые бизнесмены создают свои, новые бизнесы, а не отнимают друг у друга бизнесы старые. А новые бизнесы возникают прежде всего в новых отраслях, в том числе наукоемких, высокотехнологичных и т.д. Вот это и есть реальное инновационное развитие - развитие новых областей, осуществляемое новыми людьми".
Радзиховский просто уверен, что даже новое инновационное развитие общества возможно исключительно на пути развития "бизнесов" и осуществляться будет бизнесменами, только сильно "продвинутыми". Ну все равно как если бы индустриализация в России на рубеже 20-го века проводилась бы силами помещичьих хозяйств, которые бы использовали крепостных на конвейере.
А ведь еще товарищ Иисус Христос говорил, что нельзя наливать молодого вина в старые мехи - разорвет!
Хотя, конечно, явный экстремист был товарищ Иисус и даже, не побоюсь этого слова, неотроцкист. Все призывал пойти "ложным путем быстрой революции", и даже уверял, что сидящие рядом с ним узрят живьем Царствие небесное. Что было осуждено на 13-м съезде КПРФ.
Ирония истории состоит в том, что в исходе текущего кризиса вполне может статься, и класс буржуазии, и класс промышленного пролетариата, каким мы его знаем, потеряют свое ведущее место в истории. В этом и состоит печальное разочарование только что народившейся российской буржуазии - народиться, чтобы тут же помереть (надеюсь, только как класс, а не физически). Это как георгиевские кавалеры Первой мировой войны, получавшие дворянство, которое к концу войны уже исчезло из истории.
Действительно, на выходе из кризиса придут пассионарии, но это будут не пассионарные буржуа из книжки про 1793-й год. Правда, и пролетариев-красногвардейцев среди них не будет. Промышленный пролетариат тоже успупает свое место в истории другому, новому революционному классу, "новому пролетариату".
Это не значит, кстати, что буржуазия тут же исчезнет сразу и повсеместно. Кое-где она будет играть значительную роль - и именно по этой значительной роли буржуазии можно будет оценивать степень отсталости данного общества. Как сегодня где-нибудь в Эквадоре большую роль играют помещики.
Новое инновационное производство по определению не может базироваться на старых, доставшихся из прошлой формации, механизмах понуждения к труду. Как не могли крепостные крестьяне создавать космические корабли и авианосцы, автомобили и самолеты, так и новые технологические подходы будут тормозиться старыми экономическими отношениями.
Никто не думал, почему СССР, со всеми его недостатками, бедностью и "застоем" оставался одним из лидеров мирового технического прогресса, а Росфедерация, где процветало стимулирование труда на буржуазный манер, не смогла за 20 лет создать ничего принципиально нового в науке и технике, зато стала глобальной свалкой не только для мирового ширпотреба, но и для "отверточных" технологий? Конечно, зюгановцы сейчас расскажут об измене Горбачева, агентах ЦРУ и "мировой закулисе", но в реальности все гораздо проще - определенные технологии могут реализоваться только при определенном уровне социально-экономических отношений.
Но, кстати, потребность производственного развития диктует и необходимость установления более совершенных "надстроечных" отношений. Совершенство общественного производства толкает к социальной революции, к смене старых ведущих классов общества - новыми. Поэтому буржуазная революция произошла в Голландии, а потом в Англии, а не в Таиланде или Афганистане.
Хотя бывает и наоборот - в царской России, отстававшей от ведущих мировых держав по уровню промышленного развития, революция, приведшая к власти более прогрессивные силы, подтолкнула страну к ускоренной индустриализации, а чуть позже заставила сделать шаг в сторону постиндустриального устройства общества - к сожалению, этот шаг оборвался. И, кстати, это произошло не в августе 1991 года, а намного раньше, когда после Второй мировой войны начали расти цены на энергоносители, и СССР включился в мировую торговлю углеводородами. Это исподволь подтачивало реальный сектор экономики, поскольку низкая конкурентоспособность промышленности компенсировалась внешними доходами, а не интенсификацией, ростом производительности труда и качества продукции.
Сегодня же главным препятствием для перехода посткризисной России к революции Здравого смысла и более совершенному общественно-экономическому устройству является как раз тотальная деиндустриализация последних 20 лет, вымывание из структуры национального ВВП высоктехнологичного сектора, замена его доли в ВВП не только сырьевой составляющей, но и низкотехнологичными производствами, чаще всего на импортной основе - пищевой, легкой промышленности, различных сборочных производств, стройиндустрии и т.п. Именно отсутствие в достаточном количестве "нового революционного класса", "нового пролетариата" - инженеров, конструкторов, технологов, ученых, высококвалифицированных рабочих, представителей новых секторов экономики (IT-индустрии, коммуникаций, связи) - является главным препятствием на пути прогрессивной трансформации российского общества.
В США, где признаки постиндустриализма присутствуют как нигде в мире, перспективы посткризисной трансформации общества куда более очевидны. В этой стране, за счет монопольного положения единственной сверхдержавы сформировалась мощная инновационеая индустрия. То самое, что Радзиховский описывает словами "люди, склонные создавать свой бизнес, вынуждены будут ровно этим и заняться - как оно, собственно и происходит во всех странах, где новые бизнесмены создают свои, новые бизнесы, а не отнимают друг у друга бизнесы старые. А новые бизнесы возникают прежде всего в новых отраслях, в том числе наукоемких, высокотехнологичных и т.д. Вот это и есть реальное инновационное развитие - развитие новых областей, осуществляемое новыми людьми". Только в США сами новые наукоемкие и высокотехнологичные отрасли уже созданы, и остается только освободить новые производственные подходы от старых, унаследованных от эпохи капитализма 19-20 веков экономических отношений. От этих самых "бизнесов".
И это, кстати, происходит на наших глазах - автор Nasdaq Медофф создал гигантскую финансовую пирамиду с капиталом в 50 миллиардов. Среди обманутых вкладчиков, кроме Спилберга, есть известные политики, люди искусства, один из самых закрытых и престижных клубов еврейской общины и даже крупные мировые банки, но сейчас Медофф под арестом и ждет суда. Заметим, безо всяких революционных матросов, усилиями существующего государства - в США оно достаточно адаптивно к новым условиям, чего нельзя сказать о российском неофеодальном укладе.
К сожалению, проблемой России станет не смена прогнившего режима, который с развитием кризиса ликвидирует себя сам, сложив с себя заодно и всякую ответственность. Проблема в том, что в условиях низкого развития производительных сил могут закрепиться архаичные, отсталые модели производственных отношений, что окончательно уведет страну на мировую периферию, рядом с Нигерией, Суданом, Ираном и другими "великими державами" современности.
Выход тут один - революция Здравого смысла, но не так, как ее понимают в Кремле или на Старой площади. Там уже прониклись эффективностью "брэнда" и готовятся влить в него свое, довольно-таки протухшее содержание. Надо бы не дать этого сделать, а то неохота прошагать 21-й век рука об руку с братской Нигерией...
ОБРАЩЕНИЕ ОРГКОМИТЕТА РОССИЙСКОЙ ПАРТИИ ЗДРАВОГО СМЫСЛА (РПЗС) К ЛЕВЫМ ОРГАНИЗАЦИЯМ И ДРУГИМ ОТВЕТСТВЕННЫМ СИЛАМ РОССИИ
Товарищи и коллеги,
Правящая Россией клептократия, растоптав общественные интересы ради личного обогащения и куража, твердой рукой ведет нашу Родину к смертельно опасному системному кризису.
Этот кризис подорвет и в корне изменит, а возможно, и разрушит существующее государственное устройство.
Возможности, открываемые этим для здоровых и ответственных политических сил России, полностью обесцениваются огромными опасностями для самого существования нашей Родины, создаваемыми преступным эгоизмом и развращенностью воровского режима.
Российское общество не имеет реальных возможностей остановить направляемое обезумевшей от наживы властью скольжение нашей страны к пропасти и тем защитить себя от системного кризиса и хаоса, который, вероятно, последует за ним.
Мы создаем РПЗС как инструмент реализации в кризисных условиях идеологии здравого смысла, стихийно выработанной российским обществом в последние годы на основе синтеза левых, социальных ценностей и (в части не противоречащих им, но подразумевающих их) идеалов патриотизма и демократии.
Наша цель - сведение к минимуму разрушительности системного кризиса, максимально быстрое созидание ответственного перед обществом государства и восстановление, а затем ускоренная модернизация.
Мы сознаем, что в той или иной степени это соответствует объективным интересам самых широких слоев российского общества, и призываем к максимально тесному сотрудничеству и координации усилий все левые организации и другие ответственные силы России. В качестве первого шага такого сотрудничества и для подтверждения серьезности своих намерений мы предлагаем для совместного использования все свои аналитические, пропагандистские, технические и иные ресурсы.
Наше дело правое. Наши взгляды левые. Из России отчаявшейся воспрянет Россия благословенная.
И откуда ты взял, что покупатель - армия? Покупатель - государство в лице правительства. Оно - заказчик НИОКРов и серии. Оно ставит задачу - кому? Государственному предприятию. То есть само для себя производит. И оплачивает все работы не как конечный товар, а поэтапно, именно работы, материалы и т.п.
Ты вообще свойста товара себе хоть примерно представляешь? Ну там, в переводе с русского на русский?
Маркс "Письмо Руге" 1843, Маркс, Энгельс Собр. соч Т.1. С. 379
