Сталинский план преобразования природы - действительно национальный проект для Амурской области. И не только
Опубликовано 28.10.2020
автором Белов Михаил
в разделе Новости
 |
Нет основания не верить уважаемому краеведу, имена чьих родителей стоят в одном ряду с ведущими работниками сельского хозяйства области. Он сообщил, что в «Трудах Амурской опытной станции», которые есть в доступе в Амурской областной библиотеке имени Н.Н.Муравьева-Амурского, есть работа отца бывшего главы Бурейского района П.С.Штейна, агрохимика С.И.Штейна. У автора статьи сейчас нет времени искать эти труды, тем более, непонятно, какую форму они имеют, отдельной статьи или монографии, но при благоприятных обстоятельствах знакомство с ними обязательно состоится.
Со слов краеведа, в этих трудах агрохимик обосновывает нецелесообразность насаждения на юге Амурской области, то есть, на Зейско-Буреинской равнине, называемой житницей Дальнего Востока – многофункциональных лесополос. Одним из аргументов против таких насаждений была большая трудоемкость этого процесса.
«Широка страна моя родная». Выходит в одно и то же время на разных ее концах протекали прямо противоположные процессы? Если в Амурской области ученые накладывали вето на создание лесополос, то в Астраханской полупустыне, буквально, на голом месте, в 1928г. была заложена исследовательская станция Всесоюзного института агролесомелиорации, под названием Богдинского опорного пункта. В этой умирающей степи, преодолев большие трудности, ученые и лесоводы своими руками посадили первые гектары молодых деревьев. Именно здесь из сотен разновидностей деревьев и кустарников были выбраны породы деревьев удовлетворяющие научным разработкам Докучаева и Костычева, для природных условий России.
1948 г. Сталинский план преобразования природы
https://apxiv.livejournal.com/176700.html
Чтобы представить общую протяженность этих полос – 5300 км, достаточно сказать, что между Благовещенском и Якутском всего 2000 км.
Как бы то там ни было, но амурские сельхозполя сейчас, после уборки пусты, распаханы, и над ними лишь иногда пролетает редкая птица или по заросшим бурьяном окраинам с такой же редкостью можно встретить каких-нибудь зверей или птиц. Жизнь на них замерла, тогда как совсем недалеко, буквально через дорогу на диких лугах она кипит.
Эти лесополосы могли бы служить ветрозащитой полей от ветров, то есть, и для создания микроклимата в пределах отдельных полей, и от эрозии почв и для использования листового опада, как естественного удобрения. Некоторые растения, например, маньчжурский орех, обладает сильными ингибиторными свойствами и теоретически лесополоса из таких деревьев могла бы играть и противопожарную роль в сезоны возможного распространения палов. Такие полосы, несомненно, послужили бы прибежищем для многих птиц и животных. Есть все основания полагать, что если бы они в свое время были бы посажены, в области могла бы остаться дрофа, которую вытеснила из региона непродуманная распашка полей. Оскудение биохимического состава полей, а также же обеднение животного мира, которое последовало с исчезновением дрофы, а также еще ряда пернатых, без сомнения сказалось на иммунитете амурчан, что сейчас очень остро со всей страной и миром в виде эпидемии коронавируса переживает на себе Амурская область.
Интересен также вопрос о трудоемкости этого процесса - леосопосадок. Если сажать деревья саженцами, то, да, процесс достаточно трудоемкий. А если семенами, то один человек может засаживать огромные пространства, имея лишь мешочек с семенами и инструмент для приподнимания верхнего слоя земли для закладки семени. (Г.Минлебаев в одиночку садит в день от 1 до 2 гектаров леса).
А обсаживание деревьями дорог, федерального, районного и местного значений вообще можно целиком и полностью возложить на школы: каждое село садит свою половину дороги между двумя селами.
Но взамен всего этого на данный момент мы имеем не общее улучшение состояние полей, климата, животного мира и здоровья амурчан, через насаждения деревьев, а ухудшение климата и увеличение количества вносимых удобрений в пахотные поля в 9 раз. И всё начальство - от Президента до губернатора и регионального министра сельского хозяйства с этим согласно.
P.S. Павел Семенович Штейн, в свою очередь, хотя был незаурядной личностью, но, к сожалению, он не был биологом, а только хозяйственником. Если строительство Верхне-Бурейской ГЭС было экономически для региона обосновано, то возведение Нижне-Бурейской, к чему он тоже приложил руку, дало развитие, в первую очередь, провинции Хэйлунцзян, ставшей получать из Амурской области дешевое электричество, загубленную природу, и пополневшие карманы руководства «Русгидро».
