Третий Рейх: от триумфа к концу
Опубликовано 05.05.2018
автором Калашников Максим
в разделе Особенности внешней политики
 |
Почему Германия так бездарно запоздала с научно-техническим рывком в войне? Некоторые параллели с РФ
Мы выросли на рассказах том, что русско-советская наука в пух и прах разгромила гитлеровскую в Великой Войне. Но это не совсем так, друзья. Технически немцы нас превосходили. Просто Гитлер распорядился гигантским научно-промышленным потенциалом Германии бездарно. А вот Сталин смог с наибольшей отдачей использовать то, чем располагала страна.
Мы не уходим в чистое прошлое. Ибо то, что принесло крах той Германии, имеет неприятные параллели в нынешней РФ.
СУМЕРКИ БОГОВ
Перечитываю воспоминания Вальтера Дорнбергера. Начало 1945 года. Поистине, «Сумерки богов».
«…Транспорт без остановки продолжал идти в зоны боевых действий. Моторизованные колонны позволяли перебираться через разрушенное железнодорожное полотно. Машины, оборудованные инфракрасными приборами ночного видения, неслись по голландским шоссе, доставляя все необходимое…»
Да, нашей армии в 1945 году такое могло лишь сниться. Такое у нас в широком военном использовании будет лишь двадцать лет спустя.
Дорнбергер описывает то, над чем работали они накануне гибели Третьего рейха. Управляемые зенитные ракеты, радиоуправляемые оперативно-тактические ракеты. Они пишет: «Нам не хватило восемнадцати месяцев работы в статусе высшей приоритетности. Нам не хватило потерянных лет между 1939 и 1942 годами…»
В самом деле, генерал Дорнбергер к концу 1944 года – правая, техническая рука Ганса Каммлера, обергруппенфюрера СС и главного по всем ракетным, зенитно-ракетным и реактивным программам Третьего рейха. Каммлер отвечает за производство и применение баллистических ракет Фау-2, командуя с 28 февраля 1945-го Ракетным корпусом (LXV армейский корпус особого назначения). У него в распоряжении – подвижные пусковые установки ракет.
В январе 1945-го генерал Дорнбергер и его команда изучает те футуристические проекты, что имеются в Германии. Цель – отсечь те, которые требуют слишком много времени для воплощения и оставить самые перспективные, сулящие быстрый эффект. С благословления Каммлера, отобраны несколько проектов. Среди них – зенитная ракета «Шметтерлинг» профессора Вагнера (компания «Хеншель»). Еще одна зенитная ракета – сверхзвуковая «Вассерфаль» из Пенемюнде. Наконец, Х-4, небольшая ракета на проводной связи, класса «воздух-воздух», детище доктора Крамера из Рурской стальной компании.
Страшно подумать, что могли сделать гитлеровцы, получи они такое оружие не в 1945-м, а в 1942-1943 годах! А теперь – поздно. Рейх производит сотни реактивных самолетов Ме-262, но для них больше нет горючего. Транспорт страны парализован налетами англо-американской авиации. С востока жмут русские, они уже на Висле и рвутся к Одеру. Дорнбергер пишет:
«Каммлер отказывался верить в неизбежность краха. Он метался между голландским и рейнским фронтами, между Тюрингией и Берлином. Круглые сутки он был в движении. Совещания созывались где-нибудь к часу ночи где-нибудь в горах Гарца, или же мы встречались к полуночи где-то на автотрассе и после краткого обмена мнениями снова разъезжались на работу. Все мы были жертвами страшного нервного напряжения…
…Каммлер продолжал верить, что он со своим армейским корпусом и оружием которое находилось в полном его распоряжении, сможет предотвратить неминуемый крах, отложить неизбежный исход и даже развернуть ход событий…
…Когда единственная железнодорожная линия, по которой шло снабжение полигона в Гааге, была взорвана голландскими группами Сопротивления, а у местного командования оказалось слишком мало людей для ее защиты, Каммлер в течение одной ночи перебросил из Германии резервы и подготовленные части вместе с наспех собранными пусковыми расчетами. Он был полон решимости сохранить линию в своих руках. Но чего стоили усилия единственного берсерка и его немногочисленных слабых частей против опасности, которая неудержимо надвигалась с запада и мощь ее была неисчислима?
Корпус оружия «Фау» продолжал оказывать сопротивление союзникам до конца марта… Его части до 27 марта бомбардировали Лондон ракетами «Фау», которые запускались с баз в Голландии. V-1 также принимали участие в боевых действиях на Рейне и в Арденнах. Когда V-1 не могли больше достичь Южной Англии, потому что мы отступали, запуски производились с самолетов. Только по Англии было выпущено 9300 ракет V-1 (крылатых ракет, самолето-снарядов – М.К.), они падали на нее днем и ночью. Примерно 6000 достигли берегов Англии. Десятки тысяч предназначались для иных целей. Всего было пущено в ход 4300 V-2 (Фау-2, баллистических ракет – М.К.) Порядка полутора тысяч имели целью Британию, а более 2100 – антверпенский порт. Примерно пятая часть из них были радиоуправляемы…»
Да, если бы Германия могла засыпать Англию такими ракетами не с осени 1944-го, а в 1943-м, то исход войны мог стать другим. Если бы такие ракеты могли падать и на осажденный Ленинград. Надо это признать…
Немцы в 1945-м дрались отчаянно. Они ни на миг не покладали рукю. В конце февраля Ганс Каммлер – уже уполномоченный (генеральный комиссар) по реактивной авиации. Но время потеряно: никто уже не вернет тех лет, что были потрачены вокруг споров насчет Ме-262 – быть ему истребителем или скоростным бомбардировщиком? Каммлер все еще надеется переломить ход борьбы с помощью реактивных самолетов, но для них просто не хватает топлива.
Однако Дорнбергер пытается найти эффективное оснащение для реактивных и поршневых истребителей. Управляемые ракеты «воздух-воздух». 12 марта Дорнбергер формирует последнее предложение. Всего четыре вида оружия.
Например, R-4M, неуправляемая ракета «воздух-воздух» калибра 50 мм и с зарядом в 0,45 кг взрывчатки. Ме-109 мог нести 48 таких ракет, атакуя американские «летающие крепости» с расстояния в 1000-1350 метров.
Или вот самолетная безоткатная пушка с оптическим наведением.
«В воздушном бою, когда на селеновом экране появлялся силуэт вражеского самолета, автоматически делался выстрел, и в зависимости от установки пушки на самолете снаряд летел или вниз, или прямо наверх, или в сторону. Он весил 6,7 килограмма, был пяти сантиметров в диаметре и покрывал 390 метров в секунду. Наши самые быстрые истребители с турбореактивными двигателями, неся на борту такое оружие, могли атаковать эскадрильи бомбардировщиков союзников и сверху, и снизу…» - пишет Вальтер Дорнбергер.
Еще двумя видами оружия были кассетные бомбы для своей авиации и воздушные (на парашютах) мины заграждения для вражеских бомбардировщиков (американцы летали плотными «боевыми коробками»).
«Все эти виды оружия имелись в нашем распоряжении, но их использование могло принести плоды, если бы удалось собрать в одном месте достаточное количество Ме-262 (двухмоторных реактивных истребителей – М.К.), вооруженных тем или иным видом этого оружия – в зависимости от обстановки. Но собрать воздушное соединение больше не представлялось возможным…» - читаем в мемуарах немецкого генерала.
Да, было слишком поздно. Но технически немцы имели все возможности получить все это еще в 1942-1943 годах. Почему этого не произошло? Почему ту же баллистическую Фау-2 Гитлер признал перспективным оружием лишь 7 июля 1943-го, когда Германия уже проиграла войну и лишь оттягивала свое поражение?
Ведь знаменитый ракетчик Вернер фон Браун еще в 1939-м предложил строить ракетный перехватчик, способный за минуту набрать высоту в 10600 метров и атаковать потоки западных бомбардировщиков. Но Рехйсминистерство люфтваффе, епархия Германа Геринга, осенью 1941 года отвергло проект. Чтобы спустя полтора года столкнуться с воздушными флотами американцев и англичан, стирающих с лица Земли целые города в Германии.
Еще в феврале 1942-го в Пенемюнде испытали противотанковую переносную ракету, противовес русским бронедивизиям. Но Управление вооружений сухопутных войск отвергло эту идею. Оно спохватилось лишь в 1943-м, но время оказалось упущенным.
Так же инженеры Пенемюнде еще в самом начале войны предлагали вооружать истребители ракетами «воздух-воздух» для атак на строи бомбардировщиков. Однако Рейхсминистерство авиации тоже отвергло их. Лишь в январе 1944-го немецкие летчики впервые применили такое оружие при отражении налета англо-американцев на подшипниковые заводы в Швейнфурте. Когда, по большому счету, Германия уже утратила всякие шансы на победу…
Дело – в крайней глупости, лени и недальновидности высшего руководства Третьего рейха.
ПСИХОИСТОРИЧЕСКИЙ ПАРАДОКС
Но как так вышло? Ведь Германия вступила во Вторую мировую, имея огромное преимущество перед всем миром на инновационном, научно-техническом фронте.
В самом деле, на ниве ядерных исследований немцы ведут гонку до 1941 года. В реактивной авиации немецкий конструктор Эрнст Хейнкель в 1936 году принимает на работу в свою фирму гения – создателя турбореактивного двигателя, 24-летнего Пабста фон Охайна. Первый в мире реактивный (не ракетный!) самолет Хе-178 успешно летает в 27 августа 1939-го. Он строится по схеме, что будет обычной для СССР и США пятилесятых. То есть, он похож на «трубу» с крыльями, кабиной и хвостовым оперением, как и МиГ-15.
Однако Рейхсминистерство люфтваффе встречает эту прорывную новинку весьма прохладно. Как и первый в мире двухмоторный реактивный «Хейнкель-280», полетевший 30 марта 1942 года. Заказа на него ведомство Геринга так и не дало.
Германия тех времен буквально фонтанирует прорывными научно-техническими проектами. Откуда вырастает баллистическая ракета Фау-2? Из ракетной армейской программы, запущенной в 1929 году – еще до прихода Гитлера к власти! Еще под эгидой Управления артиллерийских боеприпасов и баллистики рейхсвера, возглавляемого профессором (а потом – и генералом) Бекером. К 1932 году был построен опытный центр с полигоном в Куммерсдорфе.
И вот это все – так бездарно профукать? Нет, нам, русским, это было только во благо. Но вот для немцев…
Да и ведь и война начиналась немцами вполне инновационно. Они первыми в мире успешно применяют воздушные десанты, диверсионно-подрывные операции, практику молниеносной войны. Так, чтобы воевать с как можно более малыми усилиями и затратами, добиваясь стремительных побед. Символ этого начала войны – взятие неполной ротой лейтенанта Витцига сильнейшего форта Эбен-Эмаэль в Бельгии. Когда гитлеровские воздушные десантники, накачанные наркотиком-первитином, в мае 1940-го опустились на крепость в десантных планерах. Первыми в мире применив переносные кумулятивные заряды…
Но на этом инновационность тормозится. Осенью 1940-го Гитлер издает роковой приказ, запрещающий дальнейшее совершенствование тех видов оружия, если они не могли быть внедрены в армию в течение одного года. Тем самым Гитлер на два-три года замедляет овладение реактивной авиацией и ракетным оружием: баллистическим и зенитным. Когда блицкриг спотыкается в СССР-России и когда Германия вынуждена вести борьбу буквально со всем миром, это играет роковую для немцев роль. В тот момент они могут выиграть лишь за счет прорыва в следующую научно-техническую эру. Но именно эту возможность Гитлер перекрывает почти в самом начале войны. Судорожные попытки исправить положение в ее конце уже ничего не могут изменить.
Гитлер и его команда выказывают себя как близорукие идиоты.
Максим Калашников понимает, что тут у многих наступит когнитивный диссонанс. Как так? Немцы – олицетворение не только порядка, но и технического гения. Они живут в образе офицеров в безупречной, красивой форме, столь разительно отличающихся от русских в мешковатых гимнастерках. И если наши ассоциируются с ложкой за сапогом, то несессеры немецких офицеров и сегодня вызывают восхищение. Бритвенные принадлежности, набор для обработки ногтей, щетки для обуви и одежды.
Все это освящено книгой «Утро магов», где описано создание магической, антихристианской цивилизации, причем во всеоружии самых передовых на тот момент науки с техникой.
Но в жизни было несколько иначе. Гитлер и его партия пришли на готовенькое. Примерно так же, как и постсоветские бонзы. И если у нас то был богатейший научно-технический запас СССР, то у НСДАП – плоды титанического труда немецких ученых и конструкторов. Вот только с умом распорядиться гитлеровцы всем этим не сумели, безбожно растеряв имевшиеся у них козыри. Вместо того, скажем, чтобы заниматься атомным проектом, причем систематически и приоритетно, немецкие бонзы истратили уйму средств на мистическую чушь. На исследование рун, на экспедиции в Тибет и прочую муть. А вот «еврейские» США поставили на ядерные исследования, и в итоге первую цепную реакцию в графитовом реакторе провели осенью 1942 года. Немцы провели нечто подобное лишь в феврале 1945-го.
Они так до конца и не определились, что делают: то ли сверхмощную бомбу, то ли энергетическую установку для подлодок. А поскольку работы эти никак не соответствовали заданной Гитлером быстрой – в течение года – отдаче, то и финансировались они так себе.
Гитлер принес с собой беспорядок в управлении. Он не контролировал даже своего ближайшего окружения, элементарно запуская дела и порождая безответственность в самом высшем эшелоне.
Вальтер Дорнбегер живо описывает приезд куратора всех воздушных сил Германии и заместителя Гитлера, Германа Геринга, в ракетный центр Пенемюнде. 30 октября 1944 года. Примечательно, что до того Геринг посещал ракетный полигон (еще в Куммерсдорфе) весной 1939-го. Еще до войны. Ему было недосуг заехать к ракетчикам раньше. (То же самое было и с перспективными работами в его министерстве авиации).
Геринг явился к ракетчикам в блестящих, красных кавалерийских сапогах из мягкой марокканской кожи с серебряными шпорами. И в просторной шинели из австралийского опоссума мехом наружу. В светло-сером знаменитом мундире, с маршальским жезлом, с платиновыми перстнями, укращенными рубинами. Каждые пять минут Геринг глотал розовые наркотические пилюли.
«Он производил впечатление пресыщенного сластолюбца, который потерял интерес к жизни…» - вспоминает Дорнбергер.
Геринг должен был знакомиться с ходом работ по зенитным управляемым ракетам, но он практически не слушал докладов. С раздражением он посмотрел на пробные пуски четырех типов зенитных ракет. Мол, ничего нового не вижу! Геринг потребовал показать ему пуск баллитической Фау-2. Только это его и повергло в отличное настроение. А когда Дорнбергер попросил его дать наивысший приоритет работам над управляемой ракетой Х-4 «воздух-воздух» Крамера. На что рейсхмаршал ответил:
«Что толку в моем согласии? Не успею я вернуться домой, как какой-нибудь отдел моего главного штаба, конечно же, отменит мое решение. Сейчас у меня нет права голоса даже в своем хозяйстве…»
А ведь это – второе лицо в Рейхе, некогда – уполномоченный по выполнению первого Четырехлетнего плана развития страны…
Максиму Калашникову очевидно, что Сталин превзошел Гитлера прежде всего в деле организации власти. В способности требовать от своих подчиненных Дела. Потому и победил.
НЕПРИЯТНЫЕ ПАРАЛЛЕЛИ
А вот тут мы с вами остановим ленту исторической хроники и обратимся к дням нынешним.
Нехорошие параллели выстраиваются с нынешней РФ, товарищи. Дело не в том, что власть копирует внешние и эстетические принципы той Германии. Это, в конце концов, просто имитация, на которую российская власть так падка. Кстати, имея хилую сырьевую экономику, а не научно-промышленную, как у НСДАП.
Дело в другом: как и немцы той поры, власть РФ хочет побеждать почти без труда и напряжения. Но если гитлеровцы все-таки прикладывали к этому высокую технику (пускай и не столь последовательно), то нынешние бонзы РФ на науку с техникой плюют, рассчитывая лишь на пропаганду и театральные шаги на внешней арене. Зато они очень похожи на Гитлера тем, что так же бездарно расплескали те шансы, что имелись у них в начале. Если вождь Рейха смог успешно прохлопать тот ценнейший научно-технический задел, коим обладал к 1939 году, то наши незадачливые лидеры умудрились профукать нефтяные триллионы, что лились на страну в 2000-2014 годах.
Так, что РФ оказалась неготовой к той второй Холодной войне, что разразилась с весны 2014 года. Причем во всех сферах – ни в экономике, ни в финансах, ни по части науки с техникой. То же самое оказалось в сфере строительства современной новой инфраструктуры, в образовании, в медицине. Даже в военно-промышленной сфере мы видим создание не принципиально новых вооружений, а опереточные попытки осуществить отвергнутые проекты 1960-х годов.
Оно и понятно: больше всего стиль жизни и управления нашей «илитки» вызывает в памяти как раз не Сталина, а сумбурного, сибаритствующего Геринга.
«ДОСТИЖЕНИЯ» ГЕРМАНА ГЕРИНГА
Больше всего поведение расейской «элиты» напоминает модус вивенди Германа Геринга. Чем отличался Геринг? Будучи человеком весьма умным, рейхсмаршал при этом отличался страстью к роскоши, взяткам и безделью. Как надо было что-то делать – он убегал в длительный отпуск, развлекаться. Нет, конечно, с журавлями не нырял, все больше на охоту ездил. Однако Дела делать Геринг не любил спихивать его на заместителей. Зато притчей во языцех стали его перстни с бриллиантами, опереточно-высокие сапоги и жемчужно-серый мундир в стиле латиноамериканских генералов.
Получив неплохой «стартовый капитал» в виде отличных конструкторских разработок, отличных мозгов, армии квалифицированных работников и хорошо организованных заводов, Геринг все умудрился профукать и почивать на лаврах 1930-х почти до середины Второй мировой.
Давайте почитаем воспоминания заместителя Геринга, Эрхарда Мильха, записанные Дэвидом Ирвингом («Взлет и падению Люфтваффе. Жизнь фельдмаршала Эрхарда Мильха»). Знаете, сколько раз шеф Люфтваффе Геринг бывал в испытательном центре германских ВВС в Рехлине? Первый раз – с Гитлером в июле 1939 года. Второй – только в мае 1942 года. Геринг попросту не знал, в каком состоянии находятся вверенная ему авиация. Оказывается, то, что видели Гитлер и Геринг в 1939-м, так и не было за это время запущено в производство. Геринг вообще не контролировал свою отрасль. Он предпочитал получать удовольствие от красивой жизни. Производство и научно-технические программы он свалил на генерала Удета, который дело завалил. Геринг не любил энергичных и умных подчиненных, опасаясь того, что они его затмят, и все время стравливал их друг с другом. Совещаний он не проводил, начальников управлений министерства Люфтваффе вызывал на беседу с глазу на глаз.
Февраль 1939-го. Геринг едет в отпуск в австрийские Альпы. Май 1939-го. В воздухе пахнет войной. Люфтваффе к ней не готовы. Особенно по части производства самолетов. Но Геринг снова отдыхает в Италии, в Сан-Ремо.
5 августа 1939-го. Необходимо срочно начинать программу развития авиации. Где Геринг проводит совещание? На борту своей яхты «Карин II», с участием всего трех человек. Да, это не Сталин в Овальном зале в том же году…
Война начинается. Запасы магния, алюминия и каучука для авиастроения катастрофически малы. В феврале 1940 года Геринг «экономит» - останавливает работы по перспективным проектам, причем «до конца войны». Естественно, этот бред потом отменят, но в итоге реактивные самолеты, турбореактивный двигатель «ЮМО-004» и зенитные ракеты появятся слишком поздно, чтобы спасти немцев от поражения. Толстый бездельник и сибарит и тут подложил Германии свинью. Англичане производят 400 истребителей в месяц, Германия – 200. Геринг охотится. Предложения Мильха снабжать истребители подвесными баками задерживается в реализации на несколько месяцев, «мессеры» едва дотягивают до Лондона. В итоге Рейх проигрывает воздушную битву за Англию летом-осенью 1940 г.. Геринга не волнует даже то, что радиочастоты истребительной и бомбардировочной авиации не совпадают. И это – в разгар налетов на Британию!
В 1941 году выясняется: немцы вынуждены воевать на самолетах, разработанных до 1936 года. Те новые модели, на которые так рассчитывали, так и не появились в серии. В 1941-м в авиапромышленности немцев царит настоящий хаос. Графики выпуска новых машин срываются, против СССР приходится бросать авиации немногим больше, чем против Англии в 1941-м (2770 машин против 2600).
А что делает Геринг? В разгар воздушных боев над Англией он прохлаждается в парижском отеле «Риц». В голубом шелковом халате он говорил жене по телефону, будто руководит боями с командного пункта в Кале. Когда в октябре 1940 года битва за Британию проваливается, Геринг собирается в шестинедельный отпуск. Он 14 ноября удаляется в свое охотничье поместье в Роминтене и до конца января 1941 передает руководство ВВС Мильху. В это время в рейхсминистерстве Люфтваффе (RLM) – полный завал работы. Какие там реактивные машины будущего? Не выполняется график производства имеющихся типов самолетов. Генерал Удет, занимающийся производством и перспективными программами, запутывает дела. У него – 26 управлений, где бюрократы плодятся, как кролики.
Отгуляв отпуск до января 1941-го, Геринг 6 мая снова берет отпуск – на месяц, удаляясь в замок близ Нюрнберга. Он прохлаждается на охоте – и операция по высадке воздушного десанта на Крит проходит без его участия. О ней ему потом рассказывают. В 1942 году, когда дела были совсем плохи, Геринг все больше удалялся от дел, тратя время на поездки по оккупированным странам Европы, закупая картины для своей коллекции. На авиацию и авиастроение он плевать хотел. Он купался в роскоши и не работал.
1 марта 1943 г. 250 английских бомбардировщиков атакуют Берлин. Чем занят Геринг? Он едет отдыхать в Рим и сидеть на наркотиках. Хотя уже не хватает обученных экипажей, подготовка пилотов наталкивается на недостаток горючего. 4 марта союзники бомбят Гамбург. Гитлер вопрошает: «Когда же вернется рейхсмаршал Геринг?». (Представляете, что сделал бы на его месте Сталин?) Попытка послать немецкие бомберы в ответный рейд на Лондон проваливается: экипажи почему-то в 1943-м выйти на огромный город, хотя делали это всего тремя годами ранее.
Геринг даже не контролировал выполнения собственных распоряжений. Скажем, немцам нечем было достать нашу промышленность на Урале – не хватало дальности фронтовых бомбардировщиков. Хейнкель бился над тяжелой машиной «Хе-177». Он пытался выполнить идиотское требование Удета: тяжелый самолет должен уметь бомбить с пикирования. (Представляете себе пикирующую «летающую крепость»?) Но Геринг еще в октябре 1942-го распоряжается: требование убрать. Однако до Хейнкеля приказ не доводят, Геринг не проверяет исполнения – и на совещании у Гитлера в июне 1943-го выясняется, что конструктор продолжает биться над неразрешимой проблемой. Герингу было некогда: он собирал бриллианты и картины, отдыхал, охотился. Бомбить Урал было нечем – и промышленность Сталина продолжала выдавать лавины оружия.
После конфуза с «Хе-177» на совещании у Гитлера Геринг, как ни в чем не бывало, снова уходит в отпуск на 6 недель. И это – накануне Курской битвы! Он общается со своим заместителем Мильхом … по почте. Где Геринг собирает командующих воздушными флотами перед Курском 2 июля 1943 года? В своем охотничьем заказнике в Восточной Пруссии.
В ночь на 3 июля 1943-го на Кельн налетают шестьсот западных бомбардировщиков. Геринг продолжает прохлаждаться. Заместитель Геринга, Мильх, с бешеной энергией добивается роста производства самолетов. Против Германии идет воздушно-бомбовая война, но Геринг наблюдает за нею с апатией.
1942 год – последний, когда ВВС Германии можно было вытащить из кризиса. Геринг его упустил. 1943-й – союзники начинают стирать немецкие города с лика земного воздушными налетами. 24 февраля 1944-го, когда в небесах страны идут отчаянные бои с бомбардировщиками США и Британии, Геринг едет в трехнедельный отпуск в свой замок Вельденштейн.
Примеры эти можно продолжать и дальше. Германия оказалась бессильной прикрыть себя с воздуха, реактивные самолеты у нее появляются лишь под самый конец войны. Когда союзники ударами с воздуха вызывают транспортный коллапс экономики, когда горючего Германии уже не хватает.
Смотрю я на курортно-бездельный «менеджмент» Геринга – и что-то он мне до боли напоминает. Из жизни современной РФ…
Как вы понимаете, Геринг занимался авиацией. Но точно так же он бы занимался и другим, что бы ему ни поручили – хоть роботостроением, хоть электроникой, хоть нанобиотехом. Если уж переводить все на современные реалии. При этом Геринга называли Стальным человеком и считали вторым после Гитлера иерархом в Третьем рейхе. Если с кем Геринга и сравнивать, то уж никак не с Иосифом Грозным и его сподвижниками, а скорее с нынешними постсоветскими бонзами. То же стремление использовать власть не для совершения Дела, а для красивой мещанской жизни. То же верхоглядство и неумение добиться выполнения собственных решений, та же ненависть к напряженному труду, то же стремление к «туризму». Даже если взять основные проекты, которыми потрясает в воздухе нынешняя пропаганда («Сухой-Суперджет», МС-21, ракета-носитель «Ангара», истребитель-«пятипоколенник» Т-50), то увидишь: все они запоздали на годы по сравнению с первоначальными планами. Ну, зато у первых лиц на рабочих местах – и бассейны, и спортзалы.
Нынешнее Начальство раскатывает по миру, произнося пустые речи на слетах мировых политиков. Как правило – с нулевым результатом. Сталин до 1943 года, до Тегеранской конференции, не выезжал из страны. Он, словно директор Суперфабрики, занимался ее делами. И, знаете, добился гораздо большего, чем нынешние.
Знаете ли, трудно представить себе Сталина, который в 1942 году трагически вопрошает: «Когда же вернутся из отпуска нарком авиастроения Шахурин и конструктор Яковлев?» Трудно представить себе, чтобы Шахурин или Яковлев принимали отдельных сотрудников наркомата-министерства у себя на виллах где-нибудь в районе курортов Сочи или Гагр, выдавая все это за деловые совещания.
Теперь вы и сами понимаете, почему Гитлер проиграл войну Сталину, изначально имея гораздо более выгодные позиции по части промышленности, науки и техники. Как и то, во что выльется «герингование» расейских верхов во Второй Холодной.
Об этом и стоит поразмыслить накануне 9 мая…
