Познакомившись c делом (а дела об оскорблении величества рассматривал лично государь - прим.ред.), Александр понял, что история гроша ломаного не стоит, и начертал на папке: "дело прекратить, Орешкина освободить, впредь моих портретов в кабаках не вешать, передать Орешкину, что я на него тоже плевал".