Эта работа по своей сути является началом для предыдущей, но так уж получилось, что я сначала написал саму работу, а уж потом начало к ней. И я теперь даю это начало в надежде, что оно само по себе интересно. Одновременно мне кажется интересным для читателей-отцов и педагогический момент – отношения Сталина со своим сыном.
Не считайте Гитлера дураком!
Война — дело старое, и никакие совершенствования оружия и тактики боя не меняют принципов победы, а эти принципы еще в XIX веке довольно дотошно, хотя и с обычным для немца академизмом, описал Карл фон Клаузевиц в своем объемном труде «О войне». И Клаузевиц еще в те годы заметил, что для победы в войне совершенно недостаточно иметь материальный перевес (хотя он очень важен). Если бы дело было в нем, то войн никогда бы не было, поскольку враждующие стороны могли бы подсчитать, сколько у кого людей, пушек и снарядов, и объявить победителя, так сказать, по очкам. Но войны идут вне зависимости от материальной силы сторон, и это объясняется тем, что на победу сильнейшее влияние оказывают еще два фактора — моральная стойкость войск и народа и случай. Правда, второй фактор без первого не существует, поскольку для того, чтобы рискнуть и воспользоваться случаем, нужно быть морально стойким — смелым и храбрым.
Клаузевиц совершенно точно определил, что у собственно войны всего одно средство победы — бой, но из–за морального фактора на те принципы, которыми достигается военная победа, нужно смотреть шире, и цель боя может быть достигнута и без боя (выделено Клаузевицем):
«Цель боя не всегда заключается в уничтожении участвующих в нем вооруженных сил и может быть достигнута без действительного столкновения, посредством одной постановки вопроса о бое и складывающихся вследствие этого отношений. …Военная история подтверждает это сотнями примеров. Мы не станем рассматривать, часто ли в подобных случаях бескровное решение оказывалось правильным, т.е. не заключало в себе внутреннего противоречия с природой войны, а также могли ли бы выдержать строгую критику некоторые знаменитости, создавшие свою славу в этих походах; нам важно лишь показатьвозможность такого хода войны».
Моральные силы противника — это такая же сила, как и его материальная сила, однако уничтожение моральных сил гораздо дешевле, нежели уничтожение его материальных сил, и надо быть не государственным деятелем, а дебилом или предателем, чтобы не принять мер к уничтожению моральной силы противника и сохранению своей. Уже к середине XIX века анализ показывал, что достижение победы путем уничтожения не материальной, а моральной силы противника гораздо выгоднее и гораздо безопаснее, нежели достижение победы единственным имеющимся у войны средством — боем.
Но для уничтожения моральных сил противника и соответственного укрепления своих моральных сил тоже нужны снаряды и этими снарядами являются идеи, с помощью которых уничтожаются моральные силы противника.
В Германии времен Второй мировой войны главным пропагандистом считается министр пропаганды Рейха Йозеф Геббельс. Не хочу отнимать у него заслуг, но он все же не более чем помощник тогдашнего вождя (фюрера) Германии Адольфа Гитлера и никогда, судя по некоторым деталям, в вопросах пропаганды полностью самостоятельным не был. А Адольф Гитлер убийственную роль пропаганды испытал на собственной шкуре, когда был солдатом Первой мировой войны.
Гитлер писал, что уже давно убедился, что правильное применение пропаганды, как оружия, является настоящим искусством, которым требуется овладеть.
Причем, чем шире та аудитория, на которую нужно воздействовать пропагандой, тем тщательнее нужно подбирать пропагандистские идеи. К примеру, Гитлер вспоминает, что германская и австрийская пропаганда в юмористических изданиях все время представляла противника в смешном виде. Это было глупостью потому, что при первой же встрече с реальным противником немецкий солдат получал совершенно иное представление о противнике, чем это рисовалось в прессе. И немецкий солдат чувствовал себя обманутым и переставал верить немецкой печати во всем. Солдату начинало казаться, что его специально обманывают, что его гонят на убой, что он не защитник родины и идеалов, а всего лишь пушечное мясо в подлой игре политиканов. А это никак не могло укреплять волю к борьбе и вызывало отчаяние.
Поскольку оружием пропаганды являются идеи, распространяемые среди войск и населения противника, то представьте, что солдат, которого призывают жизнь отдать и не сдаваться, узнает, что сын руководителя страны уже сдался противнику. Как это на солдата подействует?
Ведь миллионы народных масс, - объяснял Гитлер, казалось бы, очевидное, - состоят не из дипломатов и не из профессиональных юристов, массы состоят из людей, часто колеблющихся, легко склонных впадать в сомнения, переходить от одной крайности к другой. И если допустили хоть тень сомнения в правоте своего правительства, в единстве с ним, то этим создастся целый очаг сомнений и колебаний. Массы уже будут не в состоянии решить, где же кончается ложь противника и где начинается ложь собственного правительства.
Повторю, Гитлер еще в окопах начал думать над тонкостями и приемами пропаганды и всецело использовал их сначала для формирования своей партии и победы на выборах, а затем и в ходе Второй мировой войны.
Интересно, что историки всех стран, чем больше времени проходит после войны, тем меньше акцентируют внимание на пропаганде и тем больше страниц посвящают технике, оружию и т.д. А ведь в ходе Второй мировой войны и сразу после нее мощность этого рода войск Германии настолько била в глаза, что рассмотрению приемов и способов действия немецкой пропаганды место в своих работах уделяли все — от французского публициста Андре Моруа до английского военного теоретика Д. Фуллера.
К примеру, в своем написанном по горячим следам в 1948 г. труде «Вторая мировая война 1939 — 1945 гг. Стратегический и тактический обзор» Фуллер о важности пропаганды пишет уже в первой главе:
«К несчастью для Британии и Франции, Германия в 1933 г. подпала под влияние человека с весьма определенными политикой и планами человека, соединявшего в себе качества реалиста, идеалиста и провидца, который для одних был просто Гитлером, а для других самим богом.
«Кто говорит, что я собираюсь начать войну, как сделали эти дураки в 1914 году, — кричал Гитлер. — Разве все наши усилия не направлены к тому, чтобы избежать этого? Люди в большинстве своем совсем лишены воображения… Они слепы к новому, к незнакомым вещам. Даже мысль генералов бесплодна. Они барахтаются в паутине технических знаний. Созидающий гений всегда выше круга специалистов».
Еще в 1926 г., когда Гитлер только писал второй том «Мein Каmpf», он полностью отдавал себе отчет в том, что в грядущей войне «моторизация» будет «преобладать и сыграет решающую роль». Он верил в доктрину абсолютной войны Клаузевица и в стратегию сокрушения. Он считал войну орудием политики, а так как его политическая цель заключалась в захвате Lebensraum для немцев, то Гитлер соответствующим образом разрабатывал тактические планы. Целью Гитлера было в кратчайший срок при минимальном ущербе для материальных ценностей сломить волю противника к борьбе. Его тактика основывалась на использовании пропагандистского наступления и последующего молниеносного удара. Гитлер пересмотрел теорию Дуэ с точки зрения последовательности действий: нужно подорвать моральное состояние мирного населения противника до, а не после начала военных действий, не физически, а интеллектуально. Гитлер говорил: «Что такое война, как не использование хитрости, обмана, заблуждений, ударов и неожиданностей?.. Есть более глубокая стратегия — война интеллектуальным оружием… Зачем мне деморализовать его (противника) военными средствами, когда я могу достичь того же самого лучше и дешевле другими путями».
Из приводимой ниже цитаты из книги Раушнинга видна суть теории Гитлера: «Место артиллерийской подготовки перед атакой пехоты в позиционной войне в будущем займет революционная пропаганда, которая сломит врага психологически, прежде чем вообще вступят в действие армии. Население вражеской страны должно быть деморализовано, готово капитулировать, ввергнуто в состояние пассивности, прежде чем зайдет речь о военных действиях.
Мы будем иметь друзей, которые помогут нам во всех вражеских государствах. Мы сумеем заполучить таких друзей. Смятение в умах, противоречивость чувств, нерешительность, паника — вот наше оружие…
Через несколько минут Франция, Польша, Австрия, Чехословакия лишатся своих руководителей. Армия останется без генерального штаба. Все политические деятели будут устранены с пути. Возникнет паника, не поддающаяся описанию. Но я к этому времени уже буду иметь прочную связь с людьми, которые сформируют новое правительство, устраивающее меня»».
И я посоветовал бы померить температуру тем историкам, которые с абсолютной уверенностью воспроизводят числа и факты, вышедшие из министерства пропаганды Гитлера — человека, который не только не отдал это министерство «в руки ослов», но и открыто заявлял: «Что такое война, как не использование хитрости, обмана, заблуждений, ударов и неожиданностей?». Сколько надо ума, чтобы делать выводы, закладывая в их основание хитрость и обман немцев?
Яков: установочные данные
Считается, что сын Сталина Яков Джугашвили был в плену…
Мне вспомнилась реакция моего отца на, вроде естественный, сегодня вопрос. Где-то в начале 60-х, еще подростком я прочел книжку о немецких концлагерях и о наших пленных там, о подпольных организациях, об их сопротивлении немцам.
По книге эти пленные были героями, и мне подумалось, дурачку, - а вдруг и мой отец был в плену и был таким же героем? Отец провоевал всю войну «от звонка до звонка», был ранен 4 раза, в начале войны из окружения, из всей дивизии он вышел в составе всего 111 человек. Я спросил отца об этом, и до сих пор помню его реакцию: «Никогда!» При этом было явно видно, что отец обижен и оскорблен самой мыслью о том, что он мог сдаться в плен, и что я мог такое о нем подумать.
Но, я думаю, такому отношению к своему долгу должна предшествовать определенная жизнь, поэтому, перед тем, как заняться расследованием обстоятельств «пленения» Якова Джугашвили, надо, хотя бы вкратце взглянуть на его биографию.
Но тут есть трудность - Яков был менее заметен, нежели Василий, поэтому менее интересен свидетелям, и сведений о нем сохранилось не много, причем, порою очень противоречивых.
К примеру, у самого Сталина не все ясно с датой рождения, и у Якова в этом нет ясности, кроме того, нет ясности, где именно родился Яков. С одной стороны, у простого народа в те времена не было в обычае праздновать свой день рождения, в связи с чем, не было особой необходимости им интересоваться и его помнить. Но, с другой стороны, если для самого Сталина эти неясности имеют чисто академическое значение, то для расследования судьбы Якова, знание этих вещей имеет практический интерес.
Дело в том, что дочь Якова, Галина, при жизни отстаивала версию того, что Яков Джугашвили не был в плену у немцев, тем доводом, что в плену «сын Сталина» показал, что родился в Баку, а из оставшегося в семье паспорта Якова следует, что Яков родился в селе Бадзи Грузинской ССР. Получается, что «сын Сталина» в плену не знал, где родился. На самом деле тут не все так просто доказывается, и в таком разночтении мест и дат рождения (а в литературе эти даты даются от марта 1907 до марта 1908 года) отчасти виноват и сам Яков.
При поступлении в Артиллерийскую академию, то есть, при поступлении в армию, на него было заведено личное дело, из которого сохранился первый лист и автобиография. Из установочных данных, впечатанных на машинке, интерес представляет «Год и месяц рождения – 1908, марта 30», «Место рождения – г. Баку» и «Семейное положение – Женат. Жена Мельцер Илия Исааковна, рожд. 1906 года, г. Одесса. Дочь Галина, рожд. 1938 г. март». Интересна ошибка - настоящее имя жены Якова – Юлия, а написано Илия. Это отношение тогдашних технических работников к подготовленным ими документам, вы увидите, что не только у нее с именем такая путаница, и не только с именем.
В оставшейся в деле биографии Яков своей рукой написал:
«Родился в 1908 году в марте месяце гор. Баку в семье профессионального революционера. Ныне отец находится на партийной работе – гор. Москва. Фамилия отца – Джугашвили-Сталин И.В. Мать умерла в 1908 г. Брат Василий Сталин учится в авиашколе – гор. Севастополь. Сестра Светлана Сталина учится в средней школе – гор Москва. Жена Юлия Исааковна Мельцер родилась в Одессе в семье служащего. Брат жены – служащий, гор. Одесса. Мать жены – домохозяйка – гор. Одесса.
До 1935 года жил на иждивении отца – учился.
В 1936 г. окончил транспортный институт – гор. Москва. 1936 г. по 1937 г. работал на эл. ст. зав. им. Сталина в должности дежурного инженера-турбиниста.
В 1937 г. поступил на Веч. отд. Артакадемии Р.К.К.А.
В 1938 г. поступил на 4к. 1го ф-та Артакадемии Р.К.К.А.
(подпись) 11/VI 1939 г».
Автобиография написана на типографском бланке для автобиографий, половину страницы занимает разъяснение, что в автобиографии нужно написать, а на саму автобиографию отведено 14 строк. Это еще благодаря мелкому почерку Якова так много сведений уместилось, тем не менее, много осталось непонятным, к примеру, неужели он жил на иждивении отца аж до 28 лет? То есть, из-за отсутствия места Яков не только сокращал слова, но и опускал сведения о себе, скажем, о том, что он до института работал электрослесарем, а после института работал сначала в тресте «Строитель».
Хочу обратить внимание на то, что уже всплыло в предыдущей работе, - на сообщение Якова в автобиографии, что он работал на электростанции завода имени Сталина дежурным инженером-турбинистом. Когда вы прочтете в немецком донесении о, якобы, допросе Якова, будет понятно, откуда взялось у немцев «Он изучал технику до 1935 года (специальность турбиностроение) и стал инженером на электростанции автозавода «ЗИС» в Москве». На самом деле немцы, переведя автобиографию из найденного ими личного дела Якова, не сумели понять разницу между инженерной специальностью Якова и его должностью на электростанции. На самом деле его специальность не «турбиностроение», а теплотехника, он инженер-теплотехник, поскольку закончил выделившийся из МИИТа Московский Электромеханический институт инженеров железнодорожного транспорта им. Дзержинского, а на железной дороге турбины нужны, как корове седло.
(Смеяться над немцами не приходится, я в трех подряд статьях из Интернета, доказывающих, что Яков Джугашвили сдался в плен, встретил сообщение, что Яков на заводе им. Сталина работал «инженером-трубочистом». Уникальная специальность, уникальные историки!).
Но закончу о дате и месте рождения Якова Джугашвили.
Его отец, Иосиф Джугашвили, в те годы молодой революционер, влюбился в сестру своего друга, которую все звали Екатерина Семеновна, в грузинском сокращении - Като. Была она из обнищавшего дворянского рода Сванидзе и зарабатывала себе на жизнь трудом и прачки, и портнихи. Екатерина ответила Иосифу взаимностью и в 1906 году молодые обвенчались в Тифлисе (нынешний Тбилиси). В начале 1907 года Иосиф выехал за границу для участия в V (Лондонском) съезде РСДРП, там ему поручили вести работу в Баку. И с июня 1907 года Сталин живет и организовывает стачки в Баку, живет там до 25 марта 1908 года, когда его снова арестовывают и Особое Совещание при МВД империи осуждает на ссылку в Сольвычегодск.
Таким образом, во время рождения Якова молодые жили в Баку и у Якова были все основания вписать а автобиографию и личное дело этот город, как место своего рождения.
Тогда почему в паспорте у него местом рождения указано грузинское село Бадзи? Паспорт Яков получал в 1936 году, а паспорт выдают на основании Свидетельства о рождении, таким свидетельством в те времена была выписка из метрической книги церкви, в которой ребенка крестили. Эта выписка сохранилась, чуть ниже я ее дам, но предварю информацией, что жена Сталина умерла от брюшного тифа 19 ноября 1907 года. И что характерно для революционеров, Яков не был крещен. После смерти матери, Якова забирают к себе тесть с тещей в село Бадзи и здесь крестят. Поскольку выписка из метрической книги повторяет довольно широкие колонки книги и от этого широка, я дам эту выписку в строчку.
«Метрической книги на 1908 год часть первая о родившихся.
Счет родившихся: мужского пола – 1; женского – (колонка пуста).Месяц и день: рождения – 1907 г, июня 18; крещения – января 30. Имена родившихся – Яков. Звание, имя отчество и фамилия родителей и какого вероисповедания – крестьянин Иосиф Виссарионов Джугашвили и законная жена его Ефросина Симоновна (ныне умершая), оба православного вероисповедания.Звание, имя, отчество и фамилия восприемников – дворянин Илларион Ираклиев Сванидзе. Кто совершил таинство крещения – священник Кодратий Сохадзе при псаломщике Артемие Майсурадзе. Подпись свидетелей по желанию– не пожелали.
Что выпись сия верно списана с черновой метрической книги, хранящейся при Баджской св. Георгиевской церкви, в том подписью моею с приложением церковной печати удостоверяю 17 апреля 1908 г. село Баджи.
Священник Кодратий Сохадзе».
Таким образом, паспорт Якова Джугашвили был оформлен на основании этой «выписи», скорее всего паспортистка была не сильно грамотна и село Баджи – единственный населенный пункт в выписке - записала как Бадзи, число и месяц рождения, по-видимому, тогда в паспортах не ставился, а год паспортистка взяла из даты составления выписки. Яков, надо думать, против неправильного года рождения не протестовал, поскольку по обычаям тех времен крещение и считалось рождением христианина. После получения паспорта, надо думать, выписка затерялась (нашлась она в Грузии), и когда Яков через три года писал автобиографию, то не помнил даты рождения, посему и записал «по памяти» - 30 марта 1908 года. (В такие годы мало обращаешь внимания на формальности – они раздражают, и только когда начинаешь оформлять пенсию, начинаешь понимать, что надо было бы в молодости быть повнимательней). Ну, и заметим, что и здесь настоящее имя первой жены Сталина – Ефросина, хотя в жизни ее все звали Екатериной.
Но итог, в общем, таков – Яков Джугашвили родился 18 июня 1907 года и, скорее всего, в Баку.
Хочу жениться!
До 1921 года Яков жил в грузинском селе Баджи у своей бабушки по матери, ходил в соседнее село Чребало в грузинскую школу, русского языка практически не знал, и отца не видел. Вернувшись с фронтов Гражданской войны и получив, наконец, квартиру в Москве (в Кремле), Сталин забрал к себе и старшего сына.
Артем Сергеев восстанавливает бытовые подробности.
«Поначалу Яша жил в доме у Сталина. Комнаты отдельной там у него не было, поскольку квартира была небольшой. Шел коридор зигзагом: здесь окно, здесь окно, здесь дверь, здесь стоял диван черный с высокой спинкой, он был отгорожен простыней в качестве занавески. Это был Яшин диван — его место. Здесь стоял стол, за которым он занимался. Эта же комната в какой-то мере служила столовой. Но обычно ели по комнатам. Общего обеда, как правило, не было, если не специальное застолье. Обычно разносили тарелки, ставили, когда ты все съедал, уносили.
Василий любил Якова. Тот был обаятельный человек. Но Яков больше любил Васю, чем тот его. Яша, может, как старший, очень любил Васю и Светлану. Светлана тоже очень любила Яшу».
Но Сталин к приезду Якова в Москву уже был женат, причем его молодая жена Надежда была всего на 6 лет старше Якова, и у Сталина от нее уже был ребенок. Нет сомнений, что Сталин прилагал все усилия, чтобы сблизиться со старшим сыном, нет сомнений, что и Надежда пыталась стать Якову матерью. Но, как мне кажется, как родители ни старались приблизить его к себе, Яков не мог не чувствовать себя кем-то «вне» этой молодой счастливой семьи. Кроме того, вне дома положение усугубляло то, что Яков: «Русский знал плохо, образование было слабенькое. Ему пришлось пойти в школу и учиться с детьми младше его. Да ещё и они усваивали лучше. Он стеснялся этого, чувствовал свою некоторую ущербность, что ли, в этом плане. И отец его жалел», - вспоминает А. Сергеев. Думаю, что и эта жалость гордому молодому грузину была в тягость, и он, на мой взгляд, не мог не стремиться обрести самостоятельность – стать кем-то, кто остальным важен сам по себе, а не как сын одного из вождей государства.
Никто из тех, кто вспоминает о Якове, не вспоминает об его успехах в учебе или работе, надо думать, особо не о чем вспоминать. Но все, как один, вспоминают о доброте Якова. Думаю, что положение переростка (он, судя по всему был на три года старше своих одноклассников и лет на 5 старше основной массы студентов на своем факультете), автоматически превращало его в некую наседку в окружении цыплят, это автоматически вырабатывало в нем чувство опекуна и защитника своих школьных и институтских товарищей. Между прочим, это не значит, что Яков был по природе туповат - если не требовалось знания русского языка и предыдущих базовых знаний, то Яков демонстрировал незаурядный ум, будучи самым сильным шахматистом не только своей школы, но и в последующем – своего института.
В школьные годы, то есть, в 20-е годы, то, что Яков был сыном Сталина, не имело большого значения, поскольку роль Сталина была видна узкому кругу людей, а на публике красовались совершенно другие вожди революции. Да что говорить о 20-х годах, вот 1934 год, враги Сталина убивают его лучшего друга С.М. Кирова, в стране объявлен траур, М. Сванидзе, о которой несколько ниже, делает в дневнике запись.
«…Церемония окончена, кордоны сняты, все разъезжаются. К утру от Сергея Мироновича Кирова останется горсточка пепла, а в душах всего народа светлая память о нем, его делах и мстительная ненависть к врагам...
На другое утро, т. к. у нас не было билетов на Красную площадь, мы уехали в 11 ч. за город и там по радио принимали всю церемонию похорон, 6-го были похороны, а 7-го в особняке Наркоминдела Розенгольц (Нарком Внешторг.) устроил вечер, и наша знать отплясывала до утра в честь Моршандо (министр торговли Франции), так неудачно навестившего Союз в такие траурные дни. И наши подхалимы не сумели показать своего «я», выявить настоящую советскую физиономию, сильную и независимую, и прилично выдержать траур, а расплясались.
Неужели оно сделано с согласия и благословения ПБ и ЦК? Неслыханное дело. Неужели мы, такая великая страна, так трагично потерявшая своего героя, не можем оплакивать его даже в присутствии своих гостей из Франции...
На следующий день Французское посольство дало ответный ужин, но без всяких танцев — они были более тактичны, чем наши министры».
Так, что Сталина, как говорится, в те годы «праздновали» далеко не все, и Якову в этом смысле было легче, чем Василию, однако, я уверен, стремление Якова стать самостоятельным и уйти из дома Сталина, не угасало.
Молодость характерна тем, что стремление чувствовать себя взрослым, полноценным человеком уже есть, а ума для того, чтобы им быть, еще нет. И Яков совершает очень важный для понимания самого Якова поступок – один из тех, которые прибавляют отцам седых волос.
(продолжение следует)
|
|
