ПРОЩАЙ, И ЕСЛИ НАВСЕГДА - ТО НАВСЕГДА ПРОЩАЙ
Мир Стругацких – это как тексты Свами Прабхупада или клише… - ну, многие в курсе, как нужно становиться гуру, махатмой и пр. - абсолютно бесполезные для овладения тонкой материей, ибо это не ключ, а пропуск в тот мир, где сидит махатма, сверяет, как ты прошел обряд камлания и отупения, после чего принимает тебя в сонм кретинов, способный восприять его высшее руководство.
Именно так и воспринимало этот мир, будто бы мир научной интеллигенции, наше гебье. Они до сих пор суют в нос интеллигентов собрания сочинений Стругацких, похваляются «Жуком в муравейнике», одновременно пододвигая полифонию «Вот Бах, Бухстехуде…» Особенно Букстехуде.
Мир Стругацких захватил меня в 7-м классе, и я пятнадцать раз прочитал «Понедельник начинается в субботу». У отца была огромная библиотека фантастики. Пододвинул меня этот мир к науке? Да… Но это была посредственная… нет? книга Савченко «Открытие себя»... Это были хорошие люди, Лем, Бредбери, Курт Воннегут, Шекли, Пьер Буль, Клиффорд Саймак. Не понимаю, как Тарковский мог так опростить «Солярис». До примитива. Мол, «ты ревнуешь, что не ты будешь меня хоронить», если улетишь на «Солярис» – надо же, какие аллюзии с теорией относительности. Лем на вопрос ответил дипломатично: «Такие таланты, как Тарковский, могут делать с сюжетом что угодно.» Я не знал, что до Стругацких подобные «Понедельнику» тексты писали Дж. Пристли и Каттнер. Я не знал еще многого.
Будучи девятиклассником сильно спорил с Еленой, преподавателем литературы в нашей физмат. школе, мол, все эти ваши толстые с достоевскими устарели, а вот тут Стругацкие, тут вам и политика, тут вам и интеллект, тут вам и новая русская речь. Елена смеялась…
Сегодня на ТВ какой-то фантаст заявил, что Стругацкие тем хороши, что общались с читателями, как с людьми, обладающими интеллектом. Можно подумать, что Достоевский и Толстой заранее полагали своих читателей кретинами.
Окончательно отринул меня от Стругацких Писарев. «Реалисты». Я был к этому готов! Меня на последнем году школы выпнули из комитета комсомола за критику областного руководства. Шел первый курс физфака… В горло хлынул холодный, здоровый воздух бунта! Воздух мысли. Литературы. Пошел прочь, этот затхлый тепленький уютный интеллигентский мирок, индивидуальный научный хуторок…
Потом уже пришли и Достоевский, и Толстой, и Тургенев, и Чехов.
Стругацкие ничего не сказали, кроме того, что было давно известно. Ефремов – это «окаменей!» - это что-то выспреннее, чрезмерно патетическое… Кто там навеял всякие мифы насчет памятника Ленину в – примитивнейшей «Туманности Андромеды». Но.
Большинство своих идей Стругацкие взяли у Ефремова. А после его смерти даже не навестили семью.
Достойные духовных плебеев американизированные экранизации «Обитаемого острова» и «Трудно быть богом» - адекватное завершение их творчества.
|
|
