Догматизм свойствен не только либералам, но и людям под красными знаменами. Не пора ли, наконец, поумнеть? О возможном альянсе красных и национального несырьевого капитала
Скажу прямо: да, я работаю с несырьевыми промышленниками, создаю вместе с ними нашу «промпартию» и считаю этот путь оптимальным. Считаю, что несырьевой русский промкапитал – наш объективный союзник, а истеричные выкрики некоторых «левых товарищей» считаю просто догматическим маразмом.
Левое движение в РФ – в очевидном кризисе. Либералы откровенно (и трижды) использовали левых как стадо и расходный материал. Советую левым включить мозги и выйти из кризиса. Много раз обрушиваясь на либеральную «демшизу», на сей раз выпорю левую «шизу». Но призову при этом подумать: а что, собственно, дальше-то делать?
ЭТО КЕМ ЖЕ НАДО БЫТЬ?
Хохотал до упаду, прочитав по своему адресу следующие строки.
«…« С неизбежным уничтожением класса квазикапиталистов-олигархов (неофеодалов), с перераспределением богатств». Далее. Калашников ведет речь о «прогнившем боярстве», то бишь, о нынешней так называемой «элите». Калашников пишет: «нынешняя «элита» на 80% - самое большое препятствие на пути развития страны и ее реиндустриализации. Ее все равно придется истреблять по мере новой индустриализации. И подвергать конфискациям богатств».
Обратите внимание: какой ненавистью пронизана эта статья к богачам всех сортов, от олигархов до крупных ворюг-чиновников. Допустим, я не разделяю такого жестокого метода борьбы с богачами, как их истребление, уничтожение. Их можно поместить в исправительные колонии или даже в резервации, оставив им хоть маленький шанс для осознания губительности их образа жизни. Но вот по поводу конфискации богатств я с Калашниковым согласна.
Казалось бы: осталось только сказать «Браво, Калашников!». Но не тут-то было. Уже через 5 дней Калашников перевернулся ровно на 180 градусов! 10 октября он пишет статью под изумительным заголовком: «Недовольство национальных промышленников становится все громче. Кто подхватит этот протест?».
Так кто же? Вы будете смеяться, но именно те, кого пять дней назад Калашников предлагал уничтожить, теперь, по его новому проекту, они вполне могут стать «сильной оппозицией режиму».
Так за чем же дело стало? У Калашникова готов ответ:
- «Им не хватает своей организации и своих четко сформулированных требований. Но если все-таки удастся создать некий гибрид «промпартии» и Союза промышленников, то подобная сила уже сможет превратиться в богатый субъект стратегического действия. Тот, который может возглавить оппозицию. Мне лично милее оппозиция во главе с промышленниками, а не ксюшами Собчак».
Ну и ну! Вот так Максим Калашников. А мы-то думали, что он левый. Еще вчера он считал богачей абсолютным злом, а сегодня (через пять дней!) вдруг обнаружил в них большой ум, ясность в понимании картины мира и, главное, возможность и желание возглавить оппозицию. И где же он обнаружил этих умников? В Союзе промышленников, то есть, в том самом РСПП – Российском союзе промышленников и предпринимателей, который в обществе давно уже называют профсоюзом олигархов.
Кстати, у нас уже есть одна партия жуликов и воров – «Единая Россия». Теперь вот Калашников предлагает создать еще одну такую партию. Как мечтает Калашников, это будет партия очень богатых жуликов и воров. Так скажите же, Максим, чем будет любой олигарх в роли лидера оппозиции отличаться от презираемой Вами Ксюши Собчак? Да ведь ничем, разве что толстым кошельком. Но цель-то у них одна: поменять ЭТОГО Путина на ДРУГОГО, точно такого же. И это-то Вы считаете серьезной оппозицией? Ну, тогда Вам пламенный привет от Немцова и от той же Ксюши…» (http://forum-msk.org/material/society/9608518.html)
К сожалению, взять в руки красное знамя – не значит автоматически стать умным. Какие же мозги надо иметь, чтобы сравнить национальных несырьевых промышленников с поп-стрекозой Ксюшей Собчак! Ксюша никогда в жизни не занималась реальным производством. Она только языком трепала на экране. И потребляла. А национальные промышленники-несырьевики вынуждены каждый день решать вполне конкретные вопросы с оборудованием, поставками, работой оборудования, организацией дела. Вам скажу, что в этой среде либералов, «реформаторов» гайдаро-чубайсрова толка и власть ненавидят стойко и осознанно.
Да, кретинизм, оказывается, свойствен не только либералам. Не зря я считаю, что и либералы (правые) – это полный тупик, и левизна – откровенное уродство. Кстати, никогда не называйте меня левым. Я – сторонник Третьего пути, а деление «левый - правый» считаю безнадежно устаревшим и порочным. И кстати, я никогда не ненавидел ВСЕХ богатывх людей. Мы – из прагматиков, а не из тупых и зашоренных догматиков. И, кстати, в СССР не было власти Советов. Моя система Неосоветской власти не отрицает частной собственности, наоборот – она предусматривает сосущеставование разных форм собственности.
Придется повторить то, что нам (и истории) давным-давно известно, но, увы, проходит мимо догматических мозгов некоторых левых: нет единого класса капиталистов. Валить в одну кучу сырьевиков, банкиров, фондовых спекулянтов, торговцев импортом, медийных поп-див и поп-диваков с представителями реального несырьевого сектора (промышленниками и аграриями) – это чудовищная тупость. Да нет никакого одного класса капиталистов! Да, торговцы, сырьевики и финансисты – очевидная пятая колонна Запада, глядящая на РФ как на колонию. Но промышленники, выживающие ВОПРЕКИ всей политике «рыночных реформ», начиная с 1992 г., резко отличаются от них по психологии. Они ненавидят финансистов, сырьевиков и «либеральных теоретиков»-дуроломов в правительственных кабинетах. Там концентрация тех, кто с уважением относится к СССР, к введению сильных плановых механизмов в экономику, в той среде огромна. Оно и понятно: занимаясь реальными предприятиями, ты помимо воли приходишь к осознанию того, как много умного делалось в Союзе и насколько его промышленная политика отличается от окружающего расейско-постсоветского маразма. Более того, нынешние русские промышленники имеют дочерние предприятия за границей, а потому имеют полное представление о том, что такое грамотная экономическая политика, а что такое – бредни и выбрыки расейских правительственных либералов. На этом мы и сошлись с агромашиностроителем Константином Бабкиным.
Максим Калашников столкнулся с особой позицией промышленников-несырьевиков, когда работал экономическим обозревателем в газетах, а потом – когда с 1994 по 2001 г. еженедельно посещал заседания правительства РФ. Водораздел наблюдается четкий: уже с тех пор представители реального несырьевого сектора так или иначе пробовали сопротивляться либеральному клану и его «реформам», буквально крича о том, что реальный сектор разрушается. Они пытались предложить вменяемые альтернативы. В то же самое время, как историк я много читал о том, что такая же тенденция наблюдалась в Германии 1920-х. И там представители реального сектора, капитаны машиностроения, щерили зубы на финансистов и торговцев. (Что умело использовали, кстати, национал-социалисты). И в США начала ХХ века именно металлурги и машиностроители (начиная с правления Теодора Рузвельта) стали требовать от государства введения госрегулирования экономики и некоторых плановых начал. Назвать такой отряд общества аналогами Немцова и Ксюши Собчак, аналогами чиновничье-сырьевой «ЕР»? Воистину, нужно страдать лево-догматическим маразмом и полным незнанием жизни. Так что это не я на 180 градусов поворачиваюсь – это у вас мозги бездействуют, застыв в мертвой догматике.
Просто в РФ до сих пор попытки промышленников стать оппозицией либеральным экономическим громилам и монетаристским садистам терпели неудачу в силу разобщенности «реальников». Именно это мы и пытаемся преодолеть, создавая свою «промпартию» и стараясь запустить процесс сплочения национального промышленного несырьевого (НЕСЫРЬЕВОГО! ПРОМЫШЛЕННОГО!) капитала. Ибо он лишен политического представительства. Ни «ЕР», ни РСПП, ни националисты разных толков, ни леваки его интересов не выражают.
Я говорю о необходимости уничтожения 90% нынешней квазикапиталистической «элиты». Но именно о девяноста процентах, а не о ста, черт возьми! Ибо те самые 10% и есть вменяемые технократы-производственники. Их, делающих подчас невозможное ради сохранения производства и кадров, назвать жуликами и ворами? Их, кто подбирал предприятия подчас в коматозном состоянии после «Хиросимы 1991 года» и поднимал все эти 20 лет их ВОПРЕКИ всем усилиям правительств либералов-деиндустриализаторов в Москве? Их, кто очень часто с нуля поднял совершенно новые высокотехнологичные производства, как руководители «Интерскола» или как Виктор Тархов с его легким авиастроением? Для этого нужно быть просто кретином. И то, что говорящие сие придурки при этом держат красный флаг, меня не обманывает. Не отталкивать таких людей, а работать с ними – вот верный путь.
Приведенная в начале статьи цитата – убогие мысли существа с клипово-картиночным сознанием и догматической слепотой. Существа, не умеющего видеть элементарные причинно-следственные связи. Жестко запрограммированного «левого автомата», не имеющего обратной связи с реальностью. Да вы Ленина вспомните: как он гибко реагировал на ситуацию и как не чурался искать союзников в любом слое, в любом отряде общества! А тут идет дурацкое оперирование заученными штампами и догмами. Ага, Калашников говорит о неосоветской власти – значит, он левый и за возвращение того, что было в позднем СССР. Но при этом он вроде как за капиталистов? Ужас! У догматика с картиночно-штамповым мышлением наступает ступор. Догматик вообще «зависает», как плохой компьютер, сталкиваясь с прагматиком. Прагматик не вписывается в узкие рамки, заданные догматику. Догматик с негибким мышлением – крайне удобен для манипуляторов.
Воистину, некоторые левые ничему не научились за последние сто лет. А общая тенденция превращения масс в толпу идиотов с клиповым мышлением не минула и левых.
ПОВТОРЕНИЕ СКАЗОК ВЕКОВОЙ ДАВНОСТИ: О ЧАСТНОЙ СОБСТВЕННОСТИ
При этом частная собственность так же пугает левых догматиков, как картинки черта – неграмотных набожных бабок. При словах «частная собственность» иных левых чуть не сердечный приступ хватает.
Вот что я вам скажу: не фиг повторять мне сказки вековой давности! Частную собственность нельзя отменить искусственно, как нельзя насильственно раскрывать нераспустившийся бутон цветка. Она должна сама отмереть, когда возникнет форма собственности более эффективная и привлекательная, чем частная. Поэтому всякому прагматику ясно, что экономика должна быть смешанной: с частной, акционерной, государственной (социалистической), кооперативной собственностями, с собственностью работников предприятий на последние. Что есть сферы, где должны быть планово-социалистические предприятия, а есть области, где частная инициатива стократ более эффективна, нежели госсобственность. Равно тупы попытки все приватизировать или все обобществить. И за то, и за другое нужно беспощадно бить догматиков хоть либерального, хоть левого толков. А неосоветская власть – отличная гарантия разумного сочетания форм собственности и от попытки все приватизировать. Сильное государство запросто держит частников в отведенных рамках.
Все попытки насильственно отменить частную собственность в обозримом прошлом позорно провалились. Везде это привело к одному и тому же: к дефициту товаров, к позорным очередям в пустых магазинах. Я сам, живший в СССР, знаю, что такое выматывающие душу очереди в магазинах после работы. Или в выходные. Ты и так до чертиков устал после того, как выкладывался и «горел» на рабочем месте, а тебе, вместо того, чтобы отдыхать, читать книги, ласкать любимую женщину, возиться с детьми или заниматься спортом (или читать литературу по специальности, повышая квалификацию) приходится часами стоять в душных очередях. Мириться с хамством торговых работников. Что-то доставать, заискивая перед ними. Черт, да это и погубило наш великий СССР! И снова к тому же возвращаться?
Если некоторые левые дураки этого и хотят, то я – не желаю категорически. Мне не хочется возвращаться туда, где вечно ничего нет: то мяса или масла, то мест в гостиницах, то билетов на поезд, то запчастей к технике, то батареек к плейеру или приемнику. Максим Калашников слишком хорошо помнит, когда в благодатной Одессе начавла 1980-х было невозможно вот так просто пойти и купить твердого сыру, коробку шоколадных конфет в подарок, куска мяса или батона «сухой» колбасы в госмагазинах. Или как на полях из жирного придунайского чернозема приходилось запахивать огромные урожаи сочных помидоров с кулак величиной, потому что рук для того, чтобы убрать все это в колхозах и совхозах просто не хватало, а пустить всех желающих на сбор по принципу «два ящика – государству, один – себе» было нельзя. Именно потому, что царствовала левая догма: а ну, как люди, получив свою долю с собранного урожая, начнут ею торговать на рынке, возникнет частное предпринимательство? Слишком хорошо запомнил я, как на килограммовый привес бычка на колхозной ферме одного и того же корму шло втрое больше, чем в личном (частном) хозяйстве. По мне, так именно левый догматизм и погубил тогда все.
Поэтому желаемый мною Русский союз (СССР-2) – страна со многими формами собственности.
Все эти реалии были знакомы всем, кто пробовал воплотить марксистские догмы об уничтожении частной собственности – не только гражданам СССР, но и жителям Китая, Албании, Северной Кореи, Кубы. Вы знаете, как в Севкорее 1990-х, после сорока лет лево-догматического социализма, люди траву от голода жрали? Везде, где левые догматики все обобществляли, возникала крайне бюрократизированная, негибкая экономика, с огромным запозданием реагировавшая на потребности людей. Экономика, которая, не будь никакого влияния извне, гнала бы десятками лет один и тот же набор товаров (например, образца 1953 г.) на одних и тех же технологиях. Начав работу в еще в советской прессе в 1987 г., Максим Калашников прекрасно помнит, какие мытарства приходилось испытывать тогдашним инноваторам. Монополизированная бюрократическая экономика сопротивлялась любым улучшениям технологии, их приходилось буквально внедрять-продавливать через министерства. (То, что экономика РФ стала еще уродливее, дела не меняет). Никакая кибернетическая система управления экономики академика Глушкова ничего не меняла. Затея была мертворожденной с самого начала, ибо не решала проблемы монополизма и незаинтересованности производителя ни в качестве производимых товаров, ни в гибком реагировании производства на запросы рынка.
Вот почему я ненавижу не только либерально-капиталистический, но и лево-коммунистический догматизм. Ибо он противоречит историческому опыту и здравому смыслу. Умный знает: везде пришлось отказаться от глупости насильственного упразднения частной собственности. Повсюду самые успешные создали экономики, где есть и социализм (в ряде секторов), и помеси социалистического с частным, и собственность трудовых коллективов, и «приватна власнисть» (частная собственность). Везде, где экономикой управляют прагматики, а не догматики, существуют вполне социалистические формы поддержки производителя (см. практику США, ЕС, КНР). Каждая форма собственности должна применяться там, где она наиболее эффективна. Собственность, как сказал один мой читатель – всего лишь инструмент. Ну, нельзя же топором пилить, а пилой – рубить! И всегда нужно создавать конкуренцию. Даже в социалистическом секторе экономики: должны учреждаться соревнующиеся в одном и том же сегменте рынка самолетостроители, станкостроители и т.д. Везде должен быть критерий: насколько твоя продукция не только соответствует мировому уровню, но и где она его превосходит? Торговля же должна быть исключительно частной, кооперативной – но только не государственной. Попытки же все обобществить ведут к Севкорее, а все сделать частным – к Сомали.
Выдвигая совершенно идиотский лозунг тотальной борьбы против частной собственности и повторяя сказки столетней давности, нынешние левые в РФ сами загоняют себя в глухую маргинальщину. Они отталкивают от себя потенциальных союзников – национальных несырьевых промышленников и аграриев. И обрекают себя на роль расходного материала (управляемого стада) для богатых либералов. Да-да, либералы – тоже догматики. Но у них есть богатые спонсоры и, следовательно, деньги с возможностями. А у левых догматиков в кармане – только вошь на аркане.
Поэтому левое движение РФ само себя загнало в кризис жанра, в безденежье и в полную неспособность взять власть. И если вы, товарищи левые, не найдете контакта с промышленниками, то навсегда пребудете неудачниками и нищими маргиналами. Вы никогда не сможете создать сильной организации, могущей претендовать на власть.
НЕ ПОРА ЛИ ОСОЗНАТЬ СВОЮ РОЛЬ В 2012 ГОДУ?
Горький факт состоит в том, что левые в протестном движении сыграли роль, извините за выражение, расходного материала и подтирки для либералов.
Левые выходили на совместные акции с либералами, которых, в общем ненавидели. Но на трибуне были в основном либералы. Именно левые массы «накачивали» их силу – ибо от имени митингов говорили почти исключительно либералы. К либералам, а не к левым ходили за интервью корреспонденты радио, телеканалов и крупных газет. Именно левые создавали те картинки безбрежного людского моря, снятые с вертолетов или летающих камер, коими потом потрясали либералы. Так что сладкие вершки доставались узкой либеральной тусовке, а массам под красными знаменами – горькие корешки.
Но левым оказалось мало: прошли своеобразные «выборы» в КС оппозиции, где главные позиции заняли Навальный, ставленники сырьевой и финансовой олигархии и прочие либералы, а совсем не левые (и не националисты), которые и приводили основную массу протестующих. На каком там месте Удальцов очутился? На тридцатом? Ничего удивительного: лишний раз оправдалась мысль Максима Калашникова о том, что в нынешнем мире господствует тот, у кого есть деньги и, следовательно, организационные и медийные ресурсы. У кого имеется свой ССД – субъект стратегического действия, «малый агрессор в рыхлой среде».
Левое движение оказалось рыхлым и нищим. Оно, не составляя своего ССД, было вынуждено встраиваться в хвост малочисленным, но богатым либералам. А уж те использовали левых по полной, как подтирку.
Особенно ярко эта страдательная роль леваков проявилась в истории с антицерковной кампанией, с блокированием с движением педерастов и с плясками вокруг феминистическо-декадентских самок из «Поссирают». Да, конечно, нужно было наносить сильные информационные удары по Гундяеву и его «нестяжательству», по социал-дарвинизму Чаплина с его советами разом «закрыть всю советскую промышленность», по тупой клерикальной антисоветчине, по сотрудничеству высших попов с властью мародеров и воров. Но дальше нужно было не переходить к иному: к блоку с национальным несырьевым производителем и к совместным действиям. Например, к совмещению антипутинской программы с требованиями невступления РФ в ВТО. Ибо последнее есть геноцид и уничтожение нашей несырьевой экономики. Момент в конце весны был удобнее некуда: под влиянием кампании с квартирой Гундяева и его швейцарскими часами заколебались православные патриоты. Именно в тот момент можно было вбить клин между высшим черным духовенством (церковными олигархами) и массовым, народным, белым духовенством. Но…
И тут леваки все портят, сами себя топя. Вместо альянса с движением против ВТО и за права национальной промышленности они блокируются с движениями половых девиантов и втягиваются в защиту декаденток из «Поссирают». Соображения левых – на поверхности. Мол, поскольку мы такие бедные, то нужно встроиться в медиа-кампанию либералов. А заодно – снискать расположение Запада, где массы уже выдрессированы и зомбированы, и где не любят (по команде) ни веру, ни тех, кто не приемлет ни педерастов, ни феминисток. Вообще кампания вокруг «мандобунта» выстраивалась по классическим западным лекалам, где левые обязаны быть антинационалистами, млеть от педерастов, лесбиянок и феминисток и воевать с религией. Немудрено, что кампания провалилась: русские – не западники. Левые в стремлении прицепиться к либеральному тягачу перешли разумную грань: от атак на конкретных высших попов и их олигархические замашки они перенесли огонь на православие как таковое, на веру вообще. Но всякий прагматик (в отличие от левого доктринера-догматика) знает: православие есть неотъемлемая часть русского культурно-национальной идентичности. Всякая попытка нанести сюда удар вызывает иррациональные вспышки ответной ярости и полное отвержение атакующего национальную идентичность.
В итоге левые оказались по уши в дерьме.
Вместо того, чтобы привлечь новых сторонников, левые со своей «поссираетовщиной» оттолкнули от себя огромную массу тех, кто еще вчера выходил на акции протеста. Положение Путина реально укрепилось. Власть получила повод сказать: «Да эти левые – одного поля ягода с либеральными прозападными извращенцами, они норовят опять рушить церкви и монастыри, убивать священников!» Православные оказались – благодаря левым догматикам – уведены прочь от протеста, был опять (как в 1990 году) вбит клин между красными и православными. Откол низового духовенства и народных масс верующих от церковного олигархата оказался предотвращенным.
Промышленники также испытали отвращение: нужно ли вообще искать союза с теми, кто бьется за права половых девиантов и откровенных дегенератов, вместо того, чтобы выступать против ВТО, против уничтожения промышленности, против растаптывания самого будущего нации? (Ибо не будет промышленности – не будет ни страны, ни народа).
Либералы, и так ненавидимые 95 процентами населения, только укрепили свое положение в глазах Запада, ловко использовав леваков, создавших им антирелигиозную и пропедерастичесчкую массовку. При этом Запад отнюдь не собирается спонсировать людей под красными знаменами, несмотря на все усилия леваков в связи с делом «Поссирают». Левые стали еще более зависимыми от сомнительных спонсоров.
Сама идея перенести главную тяжесть протестно-агатиационного удара с жизненных и содержательных проблем, которые не может решить режим, на церковь – полный идиотизм. Да, РПЦ сейчас выступает как идеологический аппарат мародерской власти. Но что было бы, если бы наши недалекие предки вместо того, чтобы уничтожать танки Вермахта и самолеты Люфтваффе, вместо постановки задачи на разгром боевых сил врага, его военной промышленности и центров управления, кинулись бы на борьбу прежде всего с ведомством Геббельса? Если бы вместо бомбежек военных заводов третьего рейха стали бы бросать полки авиации на здания Рейхсминистерства пропаганды? Думаю, что они проиграли бы войну.
Нужно было не за права геев и декадентов вести кампанию, а против ВТО, против ювенальной юстиции, против чудовищных «реформ» образования и здравоохранения. Надо было не только требовать ухода Верховной крысы, но и ратовать за принятие нелиберальной промышленной политики, реально ища взаимодействия с несырьевыми промышленниками. (Так и создавалась возможность обрести свою финансовую базу, кстати). В этом смысле намного умнее левых поступил Сергей Кургинян. Повторить? Кур-ги-нян. Вот он поддержал борьбу и против ВТО, и против ювенальщины. А почему этого левые не сделали, а? Боялись поссориться с либеральными союзничками? Они ведь, хотя и антипутинцы, и за ВТО, и за ювенальщину.
В итоге – позорный проигрыш, роль подтирки для либералов, нищета и маргинальность. Что, «чистота принципов» соблюдена? Ну, можете прикрыть ею голую задницу. И не надо орать: «Вот мы выходили! Мы боролись!» Что толку от такой «борьбы», после которой левые оказались еще дальше от цели, нежели в декабре 2011 года? А положение Путина только укрепилось?
Догматическая ошибка левых в 2012-м – в попытке найти опору в московском «офисном планктоне», а не среди несырьевого промкапитала. (Ну да, первые – формально наемные работники, а вторые – «проклятые буржуи»!). Догма оказалась ложной: попытка бездарно провалилась. Предлагаю вам, товарищи левые, подумать о создавшемся положении и поразмыслить о возможности блока с нашей «промпартией».
ДУРНАЯ СТАВКА НА МОСКОВСКИХ ЛЮМПЕНОВ
Для меня совершенно понятно, почему левые в событиях 2012 года пробовали встроиться в хвост богатеньких и медийно мощных либералов, ограничиваясь на митингах самыми примитивными и бессодержательными требованиями и присоединившись к «поссираетовщине». Они пробовали понравиться многочисленному столичному «креативному классу». А по сути – офисному планктону. Ибо по формальным признакам офисные животные – классово близкие, наемные работники. А промышленники – чужие, буржуи. Потому, мол, надо новыми способами понравится офисному планктону.
Но догма – мертва. Московские офисные массы – ярые враги людей под красными флагами. Левые им никогда не понравятся, хоть последние из кожи вылезут для этого, поддержав всех «поссираетов» и «феменов» на свете. Офисный планктон есть питательная среда нынешней деиндустриализаторской, криминально-сырьевой системы. Ближайший аналог московского «креативного класса» - развращенно-порочный плебс императорского Рима, люмпены, требующие хлеба и зрелищ. Сознание московского офисного планктона не постиндустриально, оно ДОИНДУСТРИАЛЬНО. Креативный планктон – трутни, чистые потребители, ничего по сути не создающие, но живущие за счет сырьевой трубы, от которой кормится нынешняя Москва. Это аналоги чукчей из анекдотов (да простит меня настоящий чукотский народ!) – не читающие книг в основной массе, существа с картиночно-клиповым сознанием. Не умеющие видеть простейшие причинно-следственные связи. Эти чукчи с «планшетами» будут голосовать за попсово-раскрученные фигуры – Навального, Ксюшу Собчак, сырьевого олигарха Прохорова. Плевать им на интересы отечественного реального сектора: они – трутни-потребители, а не производители. И за левых они никогда голосовать не станут. В Москве на президентских выборах громадное число голосов набрал сырьевик Прохоров, вовсю швыряющий миллиарды за рубеж и выступающий за членство в ВТО. Вот они, кумиры московского офисного планктона, местных хипстеров. Или Навальный, клянущийся в любви к Гайдару. Или К.Собчак, гламурная раскрученная дива. Трутни голосуют только зпа раскрученных медийно персон. А кто раскручен? В кого бабки вложили. И потому богатые правят массой, особенно – массой московских офисных люмпенов.
Вы вот этим недочеловекам хотели понравиться, товарищи левые? Они вас и прокатили на выборах в КС оппозиции. И они безнадежны. Эти «классово близкие наемные работники» есть принципиальные враги отечественной промышленности, ибо с их точки зрения нужно вообще открыть границы для потока дешевого импорта. Этим потребителям не нужны ни русские заводы, ни русские рабочие и инженеры, которые могли бы получить рабочие места в промышленности. Но зато в развитии национального реального сектора заинтересованы промышленники-несырьевики, которых эта власть пытается задушить, начиная с 1992 года.
Так вот: «буржуй» - несырьевой промышленник - левым намного ближе, чем московский «креативный» люмпен. Ближе, чем кумиры этого люмпена – либеральные краснобаи и медийные персонажи. В конце концов, чем больше промышленности в РФ удастся поднять после отказа членства в ВТО и введения разумного протекционизма – тем вам же, левым, и лучше. Ибо тем многочисленней станет социальная опора красных – армия рабочих и ИТР. Уж они-то служат вам базой куда более прочной, чем хипстерско-потребительское болото.
Вот тут и надо искать союзников. Отказавшись от позавчерашних идеологических шор.
ПРАГМАТИЧЕСКИЙ БЛОК
Предлагаю вам, товарищи левые, прагматический блок. Мы заинтересованы в борьбе за выход РФ из ВТО, за отказ от либеральных разрушительных «реформ» в экономике, за принятие разумной экономической политике. Мы – откровенные враги тех, кто разрушает наше образование и уничтожает наш народ. Потому что построить успешный промышленный бизнес в стране, которая деградирует и вымирает, невозможно. Мы – такие же враги тотальной коррупции, мы также хотим человеческих законов и нормальной судебной системы.
Потому нам нужно блокироваться. Наша партия в силах принести в движение то, чего нет у левых и националистов: не кабинетную, а практическую программу создания здоровой экономики. Потому что без процветающего реального сектора не будет человеческой жизни у народа. Невозможно будет покончить с национальной глубокой депрессией, дать смысл жизни десяткам миллионов человек, наполнить бюджет и снова вызвать желание народа заводить детей. Нет промышленности – нет ни своих домов, ни хороших заработков, ни востребованности классных специалистов, ни счастливых многодетных семей у русских. Такую программу действий не могут дать уличные вожаки и политики, оторванные от реального бизнеса.
У промышленников есть материальные возможности и знания. У вас – отряды соратников, массовость. Если мы соединим свои сильные стороны, то приобретем мощь и влияние на происходящее в стране. Порознь же мы обречены на поражение.
Очень советую подумать над этим предложением. Считаю, что блок между левым движением и промышленниками-несырьевиками – то, что нам нужно. На наших совместных акциях не должно быть места декадентам, ЛГБТ и «поссираетовщине». Только – жесткие конкретные требования, нацеленность на здоровое будущее нации. На старых ложных догмах вы никуда не уедете. У левых – кризис жанра. Сумеете стать прагматиками, пойдете на создание блока?
Крайне рекомендую подумать на сей счет. В XXI веке догматизм особенно опасен. Мир резко изменился с начала ХХ века. В нынешнем Зазеркалье нужно думать самостоятельно. Здесь допустимы самые необычные альянсы. Красные и национальный несырьевой промкапитал – потенциально очень сильный блок.
Максим Калашников, член политсовета Партии дела
От редакции: У нас есть некоторые соображения на сей счет, но мы выскажемся позже, предоставив нашим читателям возможность обсудить проблему в чистом виде, как ее видит автор.
А.Б.
|
|
