Желающие странного. Иное социальное измерение

Это - продолжение единой большой серии «Желающие странного», четвертая часть. Первая часть называлась «Е...ная планета», вторая - «Стая товарищей», третья - «Два общества».

После того как в самых общих чертах была теоретически обозначена фундаментальная разница между двумя типами общества, следует перейти к конкретной исторической практике. Благодаря партии большевиков и лично Владимиру Ильичу Ленину человечество накопило громадный опыт создания и развития целой низкопримативной цивилизации (НП-цивилизации), что кардинально изменило весь мир. На ее уничтожение «сильные мира сего» (то есть главари высокопримативной, ВП, «обычной», «классической» цивилизации) бросили астрономические средства, что стало одним из решающих факторов ее временного распада. Но отдельные ее осколки продолжают выживать и по сей день.

Для тех, кто не читал предыдущих статей, следует напомнить: социальная примативность (высокая или низкая) – понятие, заимствованное из науки об инстинктах (этологии) и перенесенное в обществоведение, чтобы с помощью него показать фундаментальную разницу между эксплуататорским обществом и обществом без эксплуатации человека человеком. Примативность в общем смысле – свойство инстинктов в той или иной мере превалировать над разумом. В данном случае имеет значение инстинкт вертикальной консолидации, свойственный стайным животным, в частности, приматам, предполагающий эгоистическое доминирование «сильных» (высокоранговых, ВР) над «слабыми» (низкоранговыми, НР) – с целью присвоения ресурсов высокоранговыми, в интересах ВР, в ущерб НР, за счет НР. Соответственно, общество, где такой принцип проявляется в большой степени и лежит фактически в его основе, названо ВП-обществом. А там, где такое положение вещей сознательно (политической волей власти) отрицается и подавляется, - НП-обществом. В практике двадцатого века на арене фактически тысячелетнего фундаментального противоборства «ВП-НП» схлестнулись, с одной стороны, капитализм (где-то локально – докапиталистические эксплуататорские уклады) и «социализм как первая стадия коммунизма», который удалось построить или начать строить в ряде стран.

Соответственно, об этих странах и пойдет речь. Домарксистские исторические артефакты, указывающие на попытки построить элементы НП-общества в древнем мире, средние века и новом времени, упоминались в прошлой статье. Зарницей НП-общества в марксистскую эру, стала, разумеется, Парижская Коммуна. Просуществовав семь десятков дней, она, тем не менее, открыла дверь в новую историческую реальность. По тому пути, на котором она сделала всего несколько шагов, позже пошли миллиарды людей.

Марксизм – это не только строго научное описание общественных противоречий с помощью классового подхода. В марксизме есть фундаментальный императив – построение справедливого общества без эксплуатации человека человеком. На языке, скажем так, «социоэтологии», в терминах, упомянутых здесь выше, - построение НП-общества.

Многие, к сожалению, понимают марксизм слишком буквально. И сами «основоположники», предвидя это, не раз в своих работах предостерегали своих будущих последователей от такого подхода. Одним, видите ли, нужно для отрицающей капитализм революции, чтобы этот самый капитализм перед этим полностью изжил себя. Другие намертво вцепились в принцип главенства именно рабочих (причем желательно физического труда) в процессе революционных преобразований.

А ведь цель – НП-общество. Все остальное – дело десятое. Что текущий момент предоставляет в качестве средств для достижения этой цели, то и нужно использовать.

Есть еще путаница в понятиях. Что такое социализм, коммунизм? Тот строй, который идет на оси развития производительных сил и производственных отношений после капитализма – да, уже не капитализм. Тогда что? Социализм или коммунизм? И как быть с пресловутыми «стадиями»? И действительно до посткапиталистического способа производства пока производительные силы еще «не доросли» - хотя процесс идет, его фундаментальные черты, которые были неясны и в 1871, и в 1917, и даже в 1985 годах, явственно проступают, в недрах нынешнего строя он формируется. Очевидно, основой нового способа производства будет знание, представленное в цифровой форме и используемое как человеком - главной производительной силой, так и автоматическими средствами обработки информации.

Да, время революции, полностью отрицающей капитализм, пока не пришло. Но что же тогда произошло в 1917 году? Что же строили люди на протяжении семи десятков лет? Что, все это было напрасно, надо было ждать повсеместного внедрения компьютеров, Интернета, роботов, технологий «апгрейда» интеллекта?

Во избежание путаницы я (хотя и не навязывая свою точку зрения другим) условно понимаю под коммунизмом именно посткапиталистический способ производства, основанный на знаниях, а под социализмом – реальное НП-общество, строительство которого начато после политической революции специфического «авангарда», вне зависимости, когда она произошла и как были на этот момент развиты производительные силы. Пусть понимание второго определения и не согласуется со строгими теоретическими догмами, но, по крайней мере, реальной исторической практике двадцатого века соответствует.

Очень многие марксисты, особенно на Западе (всякие «неавторитарные левые», или, проще, «лефтиши»), считают, что советский строй пал именно потому, что не был социализмом, а социализм возможен только при определенном уровне развития производительных сил. Это чуть ли не доминирующая позиция сейчас.

Оглядываясь назад, понимаешь, что на самом деле на гребне буржуазной революции в 1917 году в России произошло сугубо политическими методами, волей очень необычного авангарда; устранение объективно враждебной большинству людей формы организации общества. Причем без оглядки на то, в какой степени на абсолютной исторической шкале и относительно других стран был развит капитализм. Просто поставили цель реорганизовать общество на принципах социальной справедливости – и достигли ее. И это заслуга далеко не только рабочих. Зачинщиком стала революционная интеллигенция (руководство партии большевиков), сама Октябрьская революция фактически стала в значительной степени военным переворотом, разумеется, с серьезной поддержкой со стороны масс и практически легитимными сформированными политическими органами, позже новые власти в том числе силой оружия поддержали по всей стране основные массы крестьянства – и до начала Гражданской войны, и в ходе нее.

С этим подходом согласуется и ряд характерных принципов марксистко-ленинской идеологии. Это принцип привнесения в рабочий класс, который сам по себе не может подняться выше чисто экономических требований, революционного сознания силами передового отряда (фактически революционной интеллигенцией). Это «союз рабочего класса и крестьянства». Это «диктатура пролетариата» - а фактически диктатура НП-авангарда в интересах пролетариата, таким образом перестающего быть им. Социализм и коммунизм – это не буквально власть пролетариата, это всего лишь одно из рабочих средств, а именно НП-общество, где нет конкуренции за статусы, дающие доступ к возможности эгоистического сверхпотребления. Это общество, где главная цель – увеличение возможностей всего общества. А значит, прогресс и справедливость. Конкретная форма может меняться и устаревать, главный императив – нет.

Ленин - осознанно или нет - действовал по принципу: неважно, как развит капитализм для революции; важно, какие социальные инструменты под рукой для того, чтобы свергнуть эксплуататорский режим и установить власть, целенаправленно устраняющую эксплуатацию человека человеком. То, как развиты производительные силы данной страны, где произошло свержение, конечно же, значение имеет – но в том смысле, что надо вооруженным путем отбиваться от «цивилизованного сообщества» и строить свой уклад, желательно не с нуля. Так получилось, что рабочие действительно сыграли важнейшую роль – но это синергетический эффект от усилий всех заинтересованных сил.

Только революционеры, стремящиеся, невзирая на степень развития производительных сил, на сознательность рабочего класса, политически свергнуть режим, допускающий эксплуатацию, являются подлинными марксистами. Буква марксизма – начетничество, дух – революция. Буква марксизма - Каутский, Плеханов и иже с ними, дух – Ленин, Сухэ-Батор, Кастро и другие.

От развития производительных сил зависит фундаментальная степень развития общества (коридор возможностей). А примативность общества, как и другие позиции в «коридоре возможностей», зависит только и исключительно от политической воли, политического решения тех, кто имеет возможность направлять в ту или иную сторону в пределах коридора. Внутри коридора всегда могут быть как и ВП-, так и НП-факторы политического характера, просто для каждого уровня развития производительных сил они действуют специфично.

Как известно, первой страной победившего социализма была Советская Россия, СССР. А второй... Монголия, где до народной революции не было ни промышленности, ни пролетариата. Зато была политическая воля к социальному эгалитаризму у акторов процесса, в итоге добившихся успеха и пришедших к власти. Правда, без поддержки Москвы все равно бы они не продержались, но это – важный показатель. Пример Монголии - одно из нагляднейших доказательств того, что успех социализма зависит решающим образом от политических раскладов.

Да и в дальнейшем социалистические революции побеждали далеко не в самых промышленно развитых странах (исключение – ГДР, но население оккупированной страны, кстати сказать, объективно к его собственному благу, никто и не спрашивал). В ленинизме это объяснялось принципом «слабого звена в цепи мировой системы капитализма». Но очевидно, что классические, «буквальные» признаки возможности перехода к социализму не проявлялись там, где такой переход фактически происходил. Примером могут служить не только Монголия и Куба, но и Афганистан в годы правления НДПА, и Эфиопия после свержения императора, и, конечно, Ливия при Каддафи, а еще более убедительный пример – Буркина-Фасо во время президентства Санкары.

А везде в таких странах происходила политическая революция (причем необязательно под флагом марксизма), после чего волей власти качественно менялся не способ производства, а степень эгалитаризма в обществе и степень дружественности управляющих структур и экономики по отношению к большинству народа, прежде всего к рядовым.

НП-власть - это не столько власть НР-граждан (пролетариата), сколько власть, отрицающая дискриминацию НР; власть, отвергающая принципы злокачественной конкуренции и расстановки по животным рангам и получения статусной ренты как итог конкурентной борьбы. НП-общество, как ранее было уже сказано, обещает гарантированное социальное благополучие для всех лояльных, ВП-общество – эгоистическую власть победителей конкурентной борьбы над более слабыми. НП-власть исходит из интересов всего общества, осуществляя «инженерное» управление им как единым целым, ВП-власть защищает исключительно интересы соперничающих ВР-особей. Что же до последних, то при утверждении НП-строя они несли невосполнимые потери и фактически переставали таковыми быть.

СССР в итоге стал не столько обществом победившего пролетариата по Марксу и лефтишам (задействование в том числе и рабочих - это метод), сколько обществом реального гуманизма и «антипримативизма». Именно это свойство так привлекает в СССР, и прежде всего в культуре, образцы которой всем желающим доступны, к счастью, и сейчас.

Детального плана того, что должно получиться через несколько десятилетий после революции, у самих революционеров, конечно, не было и не могло быть, и они сами об этом предупреждали. Но получилось, в общем, очень неплохо. Именно за это советский строй столь дорог десяткам миллионов, и именно это надо учитывать и провозглашать как цель. Это свойство напрямую из тех положений марксизма, которые особенно дороги начетникам, не вытекает - но с необходимостью вытекает из реального революционного императива. Из фактического восстания против социальной примативности, олицетворяемого большевизмом – желание напрямую, политическими усилиями, не дожидаясь развития по «буквальному» Марксу, прямо сейчас построить НП-общество. И во многом это удалось, хоть и под марксистской оболочкой. Нельзя сказать, что марксизм был неправ, но СССР – это не только марксизм, но нечто более фундаментальное. Это успешное воплощение чаяний не только «основоположников», но и миллиардов людей во всех исторических эпохах, мечтавших о прекращении эгоистического произвола сильных мира сего.

История СССР и других стран с более справедливым, чем «классика», строем, показала, на какие достижения и подвиги способны те, для кого жизнь без господ – высшая цель. На какой трудовой и боевой героизм способны массы людей, которые оказались раскрепощены отсутствием униженного статуса в ВП обществе, окрылены отсутствием «хозяев жизни». Большевики, скорее всего, заранее о том не подозревая, раскрыли поистине огромный потенциал.

Людей, для которых именно такое стимулирование – отсутствие над собой господ – в наибольшей степени благотворно – очень и очень много, как выяснилось. Вот ради них и надо развивать НП-строй. Когда говорят о природе человека, забывают, что все люди разные, и что НП-людей тоже достаточно, а это значит, что лучше пусть будет так, как надо им, тем более что в ряде случаев их уже набирается арифметическое большинство.

А что до подвигов, то, к сожалению, они действительно понадобились, и в массовом масштабе. ВР-особи, бенефициары ВП-общества не захотели терять столь дорогую для них возможность возвышения над «быдлом». За мир надо платить войной, за НП-общество заплачено кровью миллионов красноармейцев и мирных жителей в Гражданскую и Великую Отечественную войны. И нечеловеческими усилиями по пролитию крови врагов.

Один из основателей США Томас Джефферсон сказал: «Древо Свободы должно иногда омываться кровью патриотов» - аналогичное положение, очевидно, актуально и для тех, кто хочет избавиться не только от феодального угнетения, но и от любого. Не случайно, кстати, одно из классических произведений другого, и ныне успешного, социалистического государства - КНДР называется «Море крови».

Как уже сказано, именно социальная антипримативность так привлекательна в советском строе. И неважно, как НП-строй называть и какого цвета его знамя – красное со звездой, серпом и молотом, или однотонное зеленое, как в Ливийской Джамахирии. Главное фундаментальное качество - именно антипримативность. То, что общество выстраивается не по ублюдочному инстинкту иерархического эгоистического доминирования. Пусть даже люди это не могут сформулировать. А история двадцатого века показала, что это - принципиально возможно и даже, если не прозевать нож в спину, если сравнивать в целом, развивается успешнее ВП-общества, взятого для сравнения также в целом (в мировом масштабе). Это уже не вычеркнешь из истории, как бы ни пытались всякие недочеловеки.

Исходя из всего этого, в том, что касается базовых понятий, описанных в статье, в заключение можно резюмировать: любая дискуссия на социальные и культурные темы должна иметь своей целью уборку словесной шелухи, всяких временных терминов, и сводиться лишь к вопросу: за ВП-общество или НП-общество. Именно это будет и в дальнейшем фактически являться вопросом номер один в политической борьбе и у нас в стране, и во всем мире.

Продолжение следует