Пессимистическая комедия
Обочина Рублевского шоссе, у столика с закуской стоят лидеры оппозиции.
ПРОХАНОВ: Друзья! Чудо, только мистически возможное на становых просторах моей Родины, свершилось! Долго раздиравшаяся корчами роженицы патриотическая плазма наконец соединилась, и шарящие в нынешнем кровавом кале черви-упыри посрамлены! Здесь, на обочине Рублевки, мы собрались, как войско Дмитрия Донского, чтобы вручить написанную огненными буквами Петицию этим червям, закованным в броню их мерсов. Но нет такой брони, чтобы не пронзил духовный меч, с которого мы в жертвенном порыве соскребли нагар взаимных склок!..
ЗЮГАНОВ: Саша, ну будет тебе распинаться, не на шоу Соловьева!
ЛИМОНОВ: А вам не терпится писателя обрезать! Вы нас, писателей, привыкли почитать за слуг, лучше удосужились бы почитать!
ЗЮГАНОВ: Послушайте, как вас там, Эдуард! Я Пушкина-то не читал всего, а вас тем более читать не стану!
ЛИМОНОВ: На оскорбления невеж не обижаюсь.
ЗЮГАНОВ: Да не тебе и обижаться!.. А вот что их все нет, хотя им точно донесли, что их здесь ждут, это уже свинство! Ладно б стояли в пробках – но ездят по зеленой улице, даже мне, не говоря уже о людях, приходится дорогу уступать!..
ЛИМОНОВ: Ну и вы тоже, чай, сюда не электричкой ехали! А мы с Анпиловым – электричкой!
ЗЮГАНОВ: Во-первых, каждый ездит тем, чего достоин. Проханов вон тоже писатель, а ездит на приличной иномарке. А во-вторых, я как старейший лидер думской фракции имею право…
ЛИМОНОВ: Это вас всех там имеют в хвост и в гриву! Жидкая ваша фракция!..
ЗЮГАНОВ: Слушай, ты это свое камерное хамство брось! Скажи спасибо, что тебя вообще сюда позвали, допустили до приличного стола…
ЛИМОНОВ: А кстати, кто все это подогнал? Не эти ль вас имущие?
ЗЮГАНОВ: Ну, хватит! Чтобы я здесь препирался с этим петухом, чье место – у параши!..
ЛИМОНОВ: За петуха – ответишь! (Бьет Зюганова по голове, тот падает.)
АНПИЛОВ: Ну для чего ты человека завалил?
ЛИМОНОВ: Это не человек – дерьмо!
АНПИЛОВ: Согласен. Но свое не пахнет, а теперь еще по твоей милости и завоняло!
ЛИМОНОВ: А ты чего за него лезешь? Мы хоть с тобой и ехали одним поездом, но разными вагонами. Я – в вагон-заке, а ты еще при коммунистах от ГБ по заграницам разъезжал!
АНПИЛОВ: Я с Че Геварой буржуинов бил! Знаешь, как он с вашей блатной мастью, марающей коммунистические идеалы, поступал? (Бьет Лимонова по голове, тот падает.)
ПРОХАНОВ: Малыши! Вы так друг друга перебьете – разве для этого мы собрались? Отринем мерзскость внешнего, только глубинная имперскость открывает подлинно мистическую сущность!..
АНПИЛОВ: Да знаю я всю твою сущность! Сперва за бабки славил своими огненными буквами Березовского, потом Ходорковского, потом Чубайса, потом Путина!
ПРОХАНОВ: И ты, малыш, туда же! Знай, они привлекали меня чисто по-писательски, как феномены анти-духа. И если я брал с них – на святое дело, как оброк, что нечисть и должна платить чистейшему!..
АНПИЛОВ: То-то когда нас всех с жидовского Останкино согнали, тебя туда подняли! Это с чего б?
ПРОХАНОВ: Я – властелин умов. Живу, как дух, везде.
АНПИЛОВ: Умом Россию не понять! (Бьет Проханова по голове, тот падает.)
БАРКАШОВ: Нет, братцы, не по-христиански это! Разве достойно русичей, пленивших своей мирной силой Запад и Восток, своих же побивать? Клянусь Богом и Дьяволом! (Бьет по голове Анпилова, тот падает.)
МУХИН: Ты что ли, Баркашов, христианин?! Да на тебе креста нет! Кто на мою «Дуэль», самый патриотический ресурс в стране, не дал – когда я у тебя просил, а у тебя было? Кто на меня строчил доносы, что я и нехристь, и антисемит! И кто ты после этого как не агент Моссада?
БАРКАШОВ: А ты – агент ГБ! И подотрись своей безбожной газетенкой, слава Богу уже запрещенной! Я хоть в Бога верую и в храм хожу – а ты когда последний раз молился? Мухин твоя фамилия – и происходишь ты от мухи!
МУХИН: А ты – дремучий черносотенец! Поповский прихвостень! С тобой не то что молиться, на одном гектаре по нужде не сяду!
БАРКАШОВ: Ну так ляжешь! (Бьет его головой по голове, оба падают. У стола не остается больше никого, тут раздается завывание верховной двойки, она останавливается, выходят Путин с Медведевым.)
ПУТИН: Черт, опоздали всего на пять мнут – это ты все галстук подбирал!.. «Скорую» срочно – и всех в мой личный корпус в ЦКБ!
МЕДВЕДЕВ: Владимирович, а не много ль чести будет? В других странах оппозиция – люди как люди, а у нас – черт-те что: накрыли им культурно стол – а они мордами друг дружку в грязь! Петицию составили – противно в руки брать, смотри: «Поднять с колен атом…», – а кто-то перед словом «атом» от руки добавил букву «м»!
ПУТИН: Эх, молод ты еще! Вот потому, что они здесь в грязи лежат, мы здесь стоим! Хотя любого из них выставь в свое время против нас – легко заткнули бы за пояс! У Лимонова жена была – первая модель Европы, нас с тобой такие близко к себе не подпускали! Зюганов самой большой партией в стране вертел, а Проханов – им! Баркашов без денег вообще, одним жестом руки мог тысячи на смерть поднять!..
МЕДВЕДЕВ: Почему ж тогда стоим мы, а они лежат?
ПУТИН: Потому что они сроду мнили себя звездами – да ими, честно говоря, и были. Но их гордыня подвела – и опустила в грязь, а мы умением смиряться с жизнью и друг с другом поднялись в зенит. Это больные люди, любили себя больше, чем власть и деньги. Такой комплекс превосходства – в отличие от рыжего Чубайса с его комплексом неполноценности. Ему всей страны в придачу к себе было мало, вот и когти рвал. А этим – ничего не надо, лучше быть в первых на их склочной кухне, чем во вторых в стране!
МЕДВЕДЕВ: Ну и на что они такие нам?
ПУТИН: Такие-то нам и нужны! Пока у нас такая оппозиция, можем спать спокойно, хоть три кризиса еще ударь! Но не дай Бог или они между собой споются, или мы с тобой повздорим!.. А, вот уже и «скорая»! Значит, чтоб завтра ж всех реанимировать, Зюганова вернуть обратно в Думу, Проханова – на телевидение, Лимонова – на митинг, Мухина – в суд, только не вздумать засудить!.. Ну вот, кажись, и все, пошли… (Уходят)
Занавес.
|
|
