Убежать не получится
За что ценят писателя Бориса Акунина? Правильно, за ту самую дверцу, через которую можно сбежать от действительности. Осточертело тебе все вокруг – открывай акунинский томик и погружайся в девятнадцатый век, «когда преступления совершались и раскрывались с изяществом и блеском». По крайней мере, «эрастиана» именно такова. Что же касается экранизаций… «Азазель» вполне ложился бы на эту схему, если только отбросить тягомотность. Примерно таков и «Турецкий гамбит», разве что со сдвигом в сторону приключенческого фильма. А вот со «Статским советником» все не так просто. Приглядитесь к эпохе по ту сторону экрана. Вам она ничем не напоминает эпоху по ту сторону окна?
Тишина, благолепие – словом, стабильность (к слову сказать, Александр III был таким «стабилизатором», что Путин ему и сапоги чистить недостоин). Таков фасад. А за фасадом творится такое, что всякому станет ясно – стабильность эта вот-вот начнет ходить ходуном.
Сыщик, убийца и тайна
Герои фильма… А, кстати, кто тут герой, кто злодей? Называется фильм «Статский советник», так что героем вроде бы должен быть Фандорин. Однако… где ж вы видели героя детективного фильма, который ни одной загадки толком не разгадывает, все время плетется в хвосте событий, а главную тайну раскрывает весьма оригинальным способом: подслушивает того, кто нашел разгадку самостоятельно?
В соответствии с канонами в детективном произведении непременно должна присутствовать тайна, желательно – преступного характера (в данном случае – это тайна СДД, «сливающего» террористам информацию о царских чиновниках, приговоренных ими к смерти). Злодей (он же преступник) тщательно оберегает эту тайну, связанную с ним. Герой-сыщик идет по следу злодея – и в конце концов означенную тайну раскрывает. Вот и выходит, что главный герой «Статского советника» – революционный террорист товарищ Грин. Его сиятельству князю Пожарскому отводится роль злодея. На Фандорина ярлык наклеивать пока погодим.
Добро пожаловать в XXI век
Давайте-ка лучше попробуем мысленно перенести всех троих на 114 лет тому вперед – из 1891 года в 2005, в нашу с вами действительность. Как, по-вашему, нашлось бы здесь место для них? Легче всего, пожалуй, пришлось бы Пожарскому – наша эпоха просто-таки скроена по его мерке. Умный, решительный, энергичный, беспринципный – из Пожарского вышел бы «чекист» прямо на загляденье. И рулил бы сейчас Глеб свет Георгиевич каким-нибудь министерством, а то и серокардиналил бы на Старой площади.
«Человек-спичка» Грин огляделся бы вокруг – и наверняка решил бы, что страна однозначно требует, чтобы ее подожгли. И самое большее через полчаса товарищ Грин уже принялся бы осторожно выяснять, где здесь можно купить пистолет и как раздобыть взрывчатку. Фандорин, естественно, в нынешней России оказался бы «не ко двору» куда в большей степени, чем в тогдашней. Тогда-то ему еще можно было оставаться рыцарем без страха и упрека под крылом Долгоруцкого (хотя, как это видно и по фильму, Долгоруцкие и тогда были вымирающим классом).
А что бы он делал сегодня? Служил бы «на особых поручениях» у Лужкова? Только бы ему и оставалось, что – как и в финале романа – выйти в отставку и податься на вольные хлеба. Не получается сбежать от действительности – она настигает и в тихом-благополучном девятнадцатом веке. Времена другие, проблемы те же. Вот и давайте попробуем приглядеться к сюжету фильма повнимательнее.
Без Фандорина
Впрочем, Фандорина можно оставить в стороне – в конце концов, он и сам будет этому только рад. Зрители критикую создателей фильма за то, что этот персонаж получился слишком бледным. А соль-то в том, что в «Советнике» вообще не должно было бы быть никакого Фандорина – ни бледного, ни яркого. Лишний он – как знаменитые «лишние люди» русской литературы.
События идут своим чередом и без Фандорина – а он стоит в стороне и демонстрирует всем свои незапятнанно-белые одежды. За этим занятием мы его и оставим. Обратимся к персонажам более интересным. «Статский советник» – история противостояния Грина и Пожарского. За кем же в итоге остается победа?
Основное действие фильма (все, происходящее дальше – уже эпилог) заканчивается одновременной гибелью обоих антагонистов. Вроде бы боевая ничья. И ясно, что со смертью Пожарского престол не рухнет – как и революционное движение продолжится и после смерти Грина. Ничего еще не кончилось. Но мы-то, зрители, знаем, что кончилось-таки – Грин, хоть и через двадцать шесть лет после смерти, а все же победил. И из «Статского советника» видно, что по-другому и быть не могло.
Товарищи и господа
Фильм дает ключ к победе, помогает понять, что самодержавие обречено. Нужно только приглядеться к некоторым моментам. Ну, например, к сцене в трактире, где Грин встречается с Рахметом, уже завербованным Пожарским. Происходит обмен репликами между Грином и Иглой: «Почему вы ему поверили?» – «Лучше поверить предателю, чем не поверить товарищу».
Заметьте, именно «товарищу», а не, скажем, «другу» – в личном плане Рахмет скорее даже несимпатичен Грину. Но они по одну сторону баррикад, они борются за общее дело, и потому – товарищи. Грин убивает Рахмета лишь после того, как получил твердые доказательства его измены. А товарищей не сдают, от них не отказываются, их не бросают в беде. Если у тебя есть товарищ – изволь помогать ему и выручать его.
А теперь приглядимся к другому лагерю. Кто товарищ для Пожарского? Очевидно, все прочие защитники престола – чиновники, жандармы, да тот же Фандорин. И как же наш князенька с ними поступает? А он преспокойно убивает своих товарищей руками Грина и БГ. А он готовит героическую гибель Фандорина возле ледяного дворца. И ведь Пожарский – не исключение, а правило. Другие точно такие же – только слабее и глупее. Жандармский полковник Бурчинский готовит провокацию, чтобы вывести Пожарского из игры, хотя и знает, что он скорее всех сможет ликвидировать БГ. И даже не «хотя», а именно поэтому. Личные интересы для Бурчинского важнее и солидарности (классовой, корпоративной – любой), и интересов дела. Да, есть в «белом» лагере люди, которые не хотят играть по таким правилам. Но они-то как раз (в романе – из фильма это выкинуто) этот лагерь покидают. Выходит в отставку Фандорин, переводится в армию поручик Смольянинов, да и князь Долгоруцкий оказывается лишним…
Отрицательный отбор
Получается, сама государственная система построена так, что защищать ее могут лишь люди, для которых главное – собственный успех. А много ли такие господа назащищают – судите сами. Думаю, Николай II в феврале семнадцатого осознал это в полной мере. А как сейчас? Ну да, и в нынешней системе действует точно такой же отрицательный отбор, как тогда – только похлеще. Все-таки тогдашняя власть была куда моральнее сегодняшней. Хотя бы потому, что изначально эта власть строилась все-таки для управления страной и ее развития, а не только для высасывания из нее последних соков.
Пожарские и Бурчинские наличествуют в широком ассортименте – и уже давно с большим аппетитом жрут друг друга. А система стоит. Почему? Мой вариант ответа таков: пока еще мало кто осознал ту истину, до которой к концу дошел Фандорин: есть только два пути – Грина и Пожарского. Сам он Грином быть не может, а Пожарским не хочет – значит, остается тихо отойти в сторону. Ну так то Фандорин – а большинству из нас такой выход вряд ли подойдет…
|
|
