"Нужно мыслить позитивно, о приятном. Решай проблемы по мере их поступления. Придет смерть, будешь плакать, а пока, бери от жизни все!" - так думает обычный жизнерадостный обыватель и не печалится. Но, на всякий случай, носит на груди крестик или полумесяц. По своей истинной идее, главной задачей любой религии является воспитание в человеке внутреннего нравственного самоконтроля, другими словами - автоматической сознательности, кардинально отличающейся от ее внешней показной, публичной формы саморекламы, когда внешние атрибуты причастности к институтам нравственности: посещение приходов или ношение религиозной атрибутики - подменяют необходимость внутреннего самосовершенствования. Именно для этого существует понятие грешности, исключающей возможность сокрытия грехов от всевидящего Бога, даже при условии самообмана или обмана других людей.
В данном случае сознательность нагнетается с помощью страха перед неминуемой карой господней и надо признать этот метод справедливым - для такой цели все средства хороши. Но очень нехорошо, когда под прикрытием святой цели проводятся интересы политической религии, ставящие духовное развитие личности на вторые роли. А если бы было наоборот, то возможно у духовной религии появилось больше времени и возможностей на пересмотр своих основополагающих учений, стратегии и тактики, которые исторически и по нынешнее время показывают всю свою несостоятельность, беспомощность и даже вредность, о коих мы можем судить по уровню безнравственности нашего общества.
Религиозные учения нам постоянно твердят, что человек несовершенен, но в силу того, что его мораль не укрепляется с течением времени, можно заключить, что и качество верований также несовершенно. Нельзя не учитывать тот факт, что для большинства религиозных приходов, к примеру, христианских, будет невыгодно с позиции меркантильных политических и экономических интересов - увеличение количества "безгрешных" людей, которое повлечет сокращение церковных посещений, из-за повышения индивидуальной духовности. Поэтому, христианство закономерно исключает даже возможность принципа наличия безгрешности у раба божьего, посредством навязывания заранее неисполнимых требований "смертных грехов/заповедей", где даже случайный помысел на грех, считается его сотворением, а вина грешника не умаляется разницей в грехопадении на один или все грехи.
Конечно, официальная религиозная идеология может поспорить с этим утверждением, так как религиозные учения, написанные в стиле "многозначительности" предполагают использование широкого спектра демагогических приемов, объясняющих "истинную" суть положений писаний в угоду сиюминутных интересов ее толмачей. Но предложенная интерпретация, все же, является наиболее распространенной в народе. И вот здесь просматривается целый клубок проблем и противоречий, влияние и последствия которых предугадать невозможно. К положительному влиянию религии на индивида и общество, следует отнести следующие моменты:
Во-первых, принцип неминуемой греховности верующего приводит его в храм, отвлекая от мирского в пользу духовного, заставляя хотя бы в рамках религиозного формата поразмышлять над своим и всеобщим бытием.
Во-вторых, приобщение к своему историческому традиционному вероисповеданию, решает политическую задачу относительно-необходимой изоляции общества от пагубного внешнего влияния и сплачивает его в официальную "государственную" системообразующую религиозную конфессию, укрепляя нацию и государство. Но, только одну нацию, так как, к примеру, в России, религиозные предпочтения исторически отождествлялись с национальной принадлежностью. Поэтому данное качество можно считать одновременно и недостатком, ведь противостояние с другой религиозно-национальной группой может ослаблять государство.
В-третьих, для многих верующих религия служит моральной отдушиной, отвлечением от проблем, целью существования и спасением от психического кризиса.
В-четвертых, благодаря общепринятой версии "всевидящего ока" Господа и страха перед его карой на небесах, отводит верующих от сотворения многих грехов.
В-пятых, массовые традиционные религии отвлекают от сектантских братств, как правило, преследующих далеко не духовные цели и приносящие психическому и физическому здоровью, а также материальному состоянию своих адептов значительный урон, с помощью жестких и опасных психических практик.
В качестве отрицательных явлений, можно отметить: Во-первых, факт религиозного разобщения общества, как результат сосуществования различных вероисповеданий и конфессий в реальности агрессивно отрицающих друг друга нарушает принцип сплоченности народов в одном государстве, закладывая бомбу в виде религиозной нетерпимости, детонатор которой может находиться в нечистоплотных руках. Проявления религиозного фанатизма аналогичны по своей сущности национальному шовинизму. В результате, к неминуемому историческому национальному разобщению, добавляется еще и его искусственная - религиозная форма. Отрицая агрессию на словах, религиозные учения на практике нередко являются провокаторами кровавых конфликтов. В реальности, граница между национализмом и шовинизмом такая же зыбкая, как и между духовностью и религиозным фанатизмом и не лучше ли, будет для всеобщего мирного сосуществования иметь единое религиозное или атеистическое мировоззрение, чем непрерывно конфликтующие различные вероисповедания и конфессии.
Принадлежность к конкретной религии делает ее адептов ответственными только за ее узкие положения, предоставляя право на "неуставную" безответственность или перекладывая с себя общечеловеческую ответственность - нравственность, на специфические узкоморальные положения конкретного вероисповедания. Во-вторых, политизированность (меркантильность) религиозных канонов отталкивает часть потенциальных и действующих адептов, ставя их своей идеологией смертных грехов в смысловой тупик и подталкивая на путь грехопадения или поиска более практичной (сектантской) религии. Внутренний личностный конфликт нередко приводит к практике несоблюдения вообще всех грехов, против одного или нескольких, по принципу – "семь бед – один ответ".
На самом деле, религиозная идеология не должна ставить своей пастве физически неосуществимые задачи, оставляя эту прерогативу, лишь духовным целям. На уровне подсознания, многие, именно из практических соображений отвергают традиционные вероисповедания или только, формально считают себя их приверженцами, в силу давления общественного мнения и/или на основании добровольной материальной поддержки политических религий, не принося себе лично никакой духовной пользы. К тому же, часть потенциальных последователей религии, готовящих себя к ней в течение жизни, и по многим причинам оттягивающих момент встречи - при соприкосновении, разочаровываются ее сложным пониманием и уже, окончательно откатываются на путь безбожия.
В-третьих, религиозная идеология заставляет Разум пребывать в пассивности, "зашоривая" его догмами, не оставляя шанса для самосовершенствования и путей поиска объяснения бытия, пресекая научную любознательность, навешивая на нее ярлыки ереси и апокрифов, делая ее последователей открытыми к возможности манипуляции сознанием. А уж этому, способствует их "расслабление" - снятие психической защиты, в результате приобретения абсолютного доверия верующих, которыми могут воспользоваться заинтересованные секты или другие силы. С другой стороны, религиозная идеология осуществляет и более опасное, активное воздействие, замещая конструктивную, "реальную" логику верующих - ее недееспособным, "игровым" макетом, посредством наведения атмосферы "театра абсурда", который снижает социальную приспособляемость и жизненную конкурентоспособность. Например, в христианстве, которое порицает адекватное противодействие злу насилием или декларирует равенство всех народов перед Богом, одновременно превознося "богоизбранных" иудеев. Либо в исламе, проповедуя любовь к ближнему и нагнетая ненависть к "неверным", опять же, выделяя "богоизбранных" мусульман. Это безответственное отношение к здоровью и мировоззрению своей паствы. Политическая религия борется за тела верующих, чтобы беспрепятственно залазить им в карманы, а должна ставить целью души (мораль) и разум, претворяя принцип – не навреди.
В-четвертых, религии прививают удобную и порочную моральную практику подаяния духовной и материальной милостыни, в виде постоянной мольбы о помощи и придания сил от Всевышнего, вместо поиска и аккумулирования собственных сил, с помощью тренировки волевых усилий, которые могут сделать их прихожан более устойчивыми и независимыми. Ведь, как известно - любая мышца (способность) без тренировки атрофируется. Конечно, в результате подобной внутренней психической работы под угрозой существования может оказаться основополагающее требование политической религии – смиренность ее адептов, образующейся от психической и физической усталости, как защитной реакции организма в ответ на бытовые условия и массированную психическую атаку со стороны общества и особенно СМИ. И таким образом, опять наблюдается выгодный симбиоз мирской и "духовной" (духовенской) политики.
В-пятых, большинство политических религий дискредитирует понятие справедливости, идя на поводу интересов мирских властей, обещая высшую справедливость на небесах тем, кто не обрел ее на земле. Такое положение вещей выгодно силам, которые сами попирают справедливость на земле, то есть – непорядочным властям. Смиренность и вера в "потустороннюю" справедливость делает паству рабами мошенников и безоружными перед циничными безбожниками, а надежда на Бога умаляет способности и расслабляет волю, заставляя периодически призывать Его в помощь. Сознания должны добиваться справедливости на земле и надеяться только на себя. Достойно верить в Божественную справедливость, но смешно на нее надеяться – справедливости необходимо добиваться самому. Соглашательство официальной Церкви с несправедливой политикой коррупционных властей, имеющее даже определение, как "сергианство" в Русской Православной Церкви - укрепляет коррупцию, дезориентирует верующих на пути построения справедливого мирского общества и дискредитирует себя в глазах атеистов, колеблющихся и представителей других верований. Конфликт духовного и мирского, внутри самой Церкви, происходит, из-за совмещения ею политических и духовных функций. Свою политическую деятельность она оправдывает недружественным окружением со стороны других вероисповеданий и это справедливо. Но, все же, приоритет деятельности Церкви должен быть духовным, а значит, направленным на индивидуальную работу верующих - самих с собою. Также, прихожане не должны оплачивать роскошь убранства храмов.
Сама религиозная идеология отвергает внешнюю атрибутику, как раз необходимую политической Церкви для заманивания паствы. В идеале, приходы должны быть скромными и тогда, ее средства освободятся для целей проведения необходимой внешней политики. В-шестых, религия отвлекает от мирской, общественной деятельности лучшую категорию людей - монашество, обладающих способностью отрешиться от собственного тела, ради служения высшей цели. Конечно, имеются в виду их истинные представители, являющиеся настоящим цветом человеческого "материала", который разбазаривается Церковью и утилизируется в "пустоту" - именно так, пока не докажут обратное – их реальную помощь большинству людей!
Какие же шаги необходимо предпринять традиционным "политическим" вероисповеданиям, чтобы искупить собственные исторические грехи перед своими прихожанами и Всевышним? Здесь, можно внести на рассмотрение некоторые робкие предложения. Во-первых, необходимо как можно раньше сделать свои основополагающие учения более понятными и однозначными. Тем более, что в запасе есть апокрифические учения - исторически, по разным причинам не вошедшие в свод признанных законов, но также, являющиеся официально "подлинными" писаниями и потому, не должными вызвать сомнения у верующих. Возможно, что приходы обретут новых поборников веры, более умных и логически мыслящих, способных помочь духовенству в деле послушания по привлечению паствы. Какое вероисповедание первым откорректирует свое ученье в сторону лучшего его понимания, то и получит новую волну прихожан. На примере России - лучше, если бы это была РПЦ, как ее наиболее массовый религиозный институт.
Во-вторых, следует устранить основные разногласия традиционных религиозных верований, хотя бы тех, которые провоцируют агрессивную нетерпимость друг к другу, разжигающую полярное разделение на фундаменталистов и неверных. И если для мира потребуется назвать христианского Спасителя не Богом, а всего лишь пророком, как в исламе, то оно того стоит, а Господь, являясь воплощением добра, оценит, не осудит и простит, как учит сам, и все останутся умиротворенными. Впрочем, как если и проповедники ислама не будут акцентировать на этом внимания, то большинство и не заметит разницы. Ведь оба учения проповедуют добро, а рождают парадокс – разобщение людей и воплощают основной принцип зла – разделяй (стравливай) и властвуй. Но для этого, оба духовенства должны сделать равномерный крен не в политику, а в пользу духовности и гуманизма. Также и осмысление роли религии в мировоззрении каждого, должно опираться на общепринятую межрелигиозную зону объективности и не зависеть от рекламных, спекулятивных методов пропаганды различных форм посмертного бытия, якобы соответствующих, только выбранному вероисповеданию.
В-третьих, необходимо поднять духовный (а не политический) престиж верования, заново освятив религиозные ритуалы и атрибутику. А для этого, как минимум, следует повысить ответственность прихожан, использующих их. Ведь, сегодня каждый желающий грешник может войти в храм и встать рядом с праведником – а это дискредитация справедливости Божеского Суда. Следует представлять, что входя в храм, прихожане подсознательно (психически) попадают на Небеса и должны градуировать собственные заслуги, определяя по своему усмотрению и сознательности место в храме (на Небесах), соответствующее своему нынешнему грехопадению – как бы судить себя по законам Божьим. Такая моральная встряска будет делать каждое посещение храма не таким уж, обыденным и безответственным.
Особенно, следует хотя бы психологически ограничивать свободный доступ к свершению большинства религиозных ритуалов и ношению атрибутики любыми желающими - ведь чем, как не подрывом веры в справедливость возмездия, является лицезрение обществом татуированной символики или огромных золотых крестов (полумесяцев) на толстых шеях бандитов, иногда расплачивающихся ими, отнюдь не по духовным долгам. Когда они это делают скрытно – это их дело, но когда неблаговидные поступки пропагандируются, то становятся общим делом, по причине дискредитации основополагающего мировоззрения и духовной культуры. Подсознательно, многие из обозначенных представителей, как бы даже делают одолжение конкретному вероисповеданию за то, что выбрали именно его, считая себя потенциально ему полезными, благодаря своей беспрецедентной самоуверенности и вере, что, в конце концов, их "бабло-добро, победит вселенское зло".
Религиозная мораль должна иметь определенную духовную планку, разделяющую прихожан на отступников, кандидатов, верующих или что-то подобное. А ее политическая пропаганда, должна быть направлена на несовместимость циничного мировоззрения с нравственными (религиозными) атрибутами. Да так, чтобы крест или полумесяц, жег шею грешнику, а его рука не смогла бы подняться для крестного знамения и губы прочитать молитву. Но, помимо "нового" освящения религиозных символов и атрибутов, следует устранить и противоречия в их понимании и применении. Например, из логики вещей вытекает, что если человек верит в Бога, значит, в нем присутствует частица мистического мировоззрения или другими словами – приемлемость веры в магию (духов). А любой религиозный атрибут, например, христианский крест (крестное знамение, причастие "кровью" и "плотью"), должен нести магическую нагрузку, и в данном случае, он олицетворяет совсем не божеское деяние – убийство человека (или Бога), а также, не божеский предмет – устройство для распятия, алтарь, орудие убийства (пытки). К тому же, еще и водружаемый на могилу христиан, хотя Церковь, осуждает вынос и хранение любых вещей с кладбища - вне его. Откуда же такая непоследовательность в правилах? Ведь помимо креста существуют другие религиозные атрибуты, например, иконки с пожизненными ликами святых.
Понятно, что распятие является самым пробирающим душу напоминанием об искуплении грехов человечества и предостережением к опасности грехопадения адептам веры. А для устранения возможных сомнений среди них, Церковь публично отрицает магию, либо, предостерегает от нее своих прихожан, что, еще больше запутывает последних. На лицо вырисовывается "театр абсурда" - Церковь не признает магию, но позиционирует крест (крестное знамение, обряды), как мистический оберег (в одном из вариантов), что по сути противоречит собственной позиции отрицания колдовства. Конечно, в данном случае, политические интересы становятся превыше элементарной логики. Просто, Церковь противопоставляет свои сопоставимые символы, в ответ другим вероисповеданиям. Ведь крест на куполе храма или груди верующего, почти в любом ракурсе, сразу отличает его от других адептов. Что, безусловно, выигрышно, в сравнении с иконами.
Но если подходить серьезно к мистицизму, то нагрудной (карманный) крест, также как, например, миниатюрная плаха, гильотина или ритуальный жертвенник, не могут исключать причинение вреда (энергетического, кармического) здоровью тела или души их обладателю. Получается, что подсознательно, подобные символы могут комфортно носить, лишь, в сущности, люди неверующие в магию (духов), а значит - и в Бога. Для которых подобная священная атрибутика, сопоставима, скажем, с модным ликом революционера - Че Гевары, на майке. А истинно верующим, приходится насиловать собственную психику – отрицать "апокрифическую" магию, в пользу традиционной, что впрочем, может служить для них лишним поводом к усомнению в истинности противоречивого религиозного учения. Ну, и в особенное положение, попадают колеблющихся между этими двумя полюсами, что вероятно, может привести их к окончательному отторжению христианства в пользу безбожия или другой веры. Таким образом, указанное политическое упущение может явиться миной замедленного действия под устоями христианства и подарком для его будущих могильщиков. И, скорее всего, на "свято место, пусто..." - в пользу других вероисповеданий.
В-четвертых, разрешить особо мотивированным представителям духовенства осуществлять "миссионерскую" мирскую общественную и политическую деятельность. Всевышний, и все ходящие под ним не осудят, если лучшие представители воинства Божьего переключатся на общественное поприще, во имя добра.
В-пятых, необходимо разделить духовенство по политическому и духовно-идеологическому направлению, что создаст, хотя бы видимость раздельного существования мирского и Божественного, и позволит делегировать ошибки на "чиновников" от духовенства. Также, нельзя заигрывать с мирской властью, обольстившись ее покровительством, совпадающим, нередко, с собственной политической агонией, и которое, придется незамедлительно отрабатывать. Ведь, становясь по факту политической структурой, придется играть по законам соответствующего жанра, где нет друзей, а только интересы. Любая политическая власть временна, а прихожане – вечны. И не следует заблуждаться на предмет "темноты" и наивности паствы - тесное взаимодействие духовного и мирского не оставляет сомнений у граждан в кажущейся соподчиненности и субординации, представляя духовенство в их понимании, как фактически государственных чиновников, соответствующего ранга. В противном случае, существующая религиозная политика может привести к неуправляемому оттоку паствы в безбожие или в другие, новые и модные религии, которые, не прекращаясь, формируются в недрах спецслужб, "темных" и недружественных сил и государств. Ничего не бывает постоянным, также как перестройка в России сменила государственный строй и мировоззрение граждан, так и подобное внешнее воздействие может сделать сектантскую религию традиционной.
Конечно, здесь предложены, несколько крайние, утрированные формы очищения "духовного от скверны". И при их соблюдении, безусловно, пострадают интересы политического, коррупционного духовенства, заинтересованного в массовости прихожан. Но, хоть с чего-то надо начинать, экспериментировать, чтобы сформировать костяк – необходимую критическую массу из настоящей преданной нравственным идеалам паствы, достаточной, чтобы держать в моральной узде равнодушную, склонную к предательству веры - основную массу безыдейных очередников на "Суд Божий".
|
|
