Стрелки бегут по кругу, время идёт вперёд
Николай Добронравов
В Сибири наблюдался католический бум...
Егор Летов
Чем постсоветское безвременье отличается от советского времени? Биологические процессы протекают, даже поколения сменяются, а вот времени - нет. Того времени, которое общее, которое, как в «Чапаеве» - «Сверим часы». Есть куча времён, сосуществующих в одном пространстве - тут вам и «Россия, которую мы потеряли», и СССР, кстати, и нечто гибридное, складывающееся из мировоззрений меняемого новым бытием социума.
Я был дико рад, прочитав на родном сайте словно бы свой собственный заголовок - и рад вдвойне, поскольку статью написал Эльмар, тот самый, который когда-то слушал мою передачу «Молодой патриот» на радио «Резонанс», звонил нам, а потом и принимал участие в передачах, являясь пионером на тот момент. Теперь он - взрослый по мыслям юноша. Значит, не зря сеяли... Написал Эльмар Рустамов блестяще, дав по сусалам давно напрашивавшимся Сванидзе с Млечиным - поскольку очень точно ухватил тему, не в бровь, а в глаз. Я-то строчил об этом же в роман, перемежая «натуру», анализируя время в человеческом его восприятии как таковое - но советское время тут настигло и даже перегнало время действия моего романа. Эльмар понял главное - что время как человеческое изобретение никогда не существует не только вне общества, но и вне его самовосприятия, его парадигм, мировоззрений, целеполаганий.
И не случайно в первой цитате, если кто помнит всю песню - продолжением темы времени является Дело: «Если дело отцов станет делом твоим - только так победим». Здесь, я подозреваю, поэтом не имелось в виду банальное наследие, то есть бездумное продолжение до тебя начатого. Дело не может быть наследством, как собственность - дело требует понимания, зачастую понимания даже более глубокого, чем было у отцов. И, кстати, здесь же коренится имманентная проблема советского времени с марксистской начинкой: критика, сопутствующая всякому преобразованию реальности теорией, обращается и против теории в определенный момент, и может стать деструктивным фактором для практики даже, при избытке осуждения над созиданием. Здесь ответ на вопрос - как свернули с пути строительства социализма. Не думаю, что это могла быть просто «диверсия» какого-нибудь А.Н.Яковлева (например) или вообще чья-то субъективная воля, и всякий считающий так - обыкновенный дурак. Но сей глубоконаучный термин данной статьи я хотел бы уточнить.
Дурак - не просто человек, компьютером забивающий гвозди. Куда больший дурак - тот, кто не в состоянии увидеть вполне, то есть во всём масштабе пространство и время, им самим заселенное, с его свободой воли в качестве рычага, способного изменить этот мир. Если сказанное кажется сложноватым - предлагаю метафору. Человек у подножья высотки, покупающий в расположенном внизу «комке» иконки, и физически не видящий шпиля с советской звездой. Он отходит чуть дальше от здания - и видит в нём некое подобие церкви, и умиляется этим. Однако застройка девяностых, как ни вышагивает среди «комков» и казино наш дурачок - не позволяет ему видеть высотки.
Идентификация и дефекация
Другим побуждающим моментом для изложения именно в виде статьи (с краткосрочными целями, без «открытого» романного финала) стал длительный спор мой с моим православным собратом по рок-коммуне. Я бы, конечно, мог рассказать, с каких годов и с какой динамикой в рок-коммуне наблюдался православный бум (не сомневаюсь, что про это очень многие хотели бы узнать в связи с многолетним молчанием «Эшелона»), однако не об этом вовсе, а о более важном надо поговорить. Итак, мы были вроде бы единомышленниками на стартовых позициях - однако именно малая (на первый взгляд) разница в мировидении (обращенном назад, в СССР) сделала в конце концов моего товарища практически идеологическим врагом. Вероятно, именно это обстоятельство и подстегнуло окончательно «договориться о терминах». Кстати, в обществе происходило то же самое все двадцать лет, а никто это подытожить не пытался.
В кинотеатре «Баку» проходили год за годом в начале нулевых «Песни сопротивления» - идея конкурса была в том, чтобы привлечь как можно больше разных в идейном плане исполнителей, одинаково негативно относящихся к капиталистической власти. Однако уже тогда критика ее смещалась к суъективным факторам, а зачастую и вовсе к вечном жупелу политически бессильных - к нравственности. И именно в вареве этого конкурса, вроде бы, вполне православненько протестовали против Путина такие, как мой оппонент. Но за что именно они критиковали власть Путина - то есть, в плане мировоззрения «чем именно», каким инструментом видения они ее критиковали?
Мировоззрения не бывает без оснований, без идентичности. Как и в современном научном эксперименте - требуется описание экспериментирующего субъекта, вплоть до пульса. А что происходило в девяностых? Происходило падение в безвременье и поиск всевозможных соломинок утопающими. Там было не одно православие - там была куча сект, включая «Церковь Христа», и граждане, у которых выдернули почву СССР из под ног только что, не гнушались никакой случайной идентичностью, и уж тем более многовекового братства во Христе. А что? Ведь если человек главной проблемой бытия считает нравственный кризис - он и бросается ремонтировать надстройку, не обращая никакого внимания на фундамент.
Однако если кому-то уже показался тут скепсис или высокомерие - я не отстраненный повествователь. Искали все (включая меня) - искали, как выражается мой оппонент, «песочницу». Искали с тем ощущением, что не они сами (то есть своим умом, своей способностью анализировать) потеряли СССР, а СССР у них кто-то отнял, какой-то злой дядя. Положим, и дядя был, и десоветизация в Москве, например, проводилась новой властью целенаправленно - но без понимания того, что есть власть советов (что единственно и делает возможность становления Советами), нельзя и потерять эти советы. А потерять-то умудрились - и найти не могут до сих пор. Вот почему наш спор я счел «репрезентативным» для вынесения в более широкую аудиторию, поскольку и проблемы затрагиваемые в нем, волнуют все более широкий круг читателей, становящихся писателями. Время стоит, а поколения-то сменяются...
Общность «советский народ» существовала при социалистическом базисе, при соцсобственности на средства производства - при внимании и ответственности всех поголовно к их, к общественной собственности. Тот, для кого это только «демагогия», фигура речи - может дальше не читать. Без него (базиса) - не стало не только народа и СССР, не стало даже республик в их прежнем материальном виде, они скатились в феодализм. Оппонент скажет тут - вот же, нравственное, надстроечное, не от базиса строилось, коли рухнуло сверху! Вовсе не так: базис не есть отдельное от людей явление, базис - социально-экономический. И при падении нейтронное бомбы, например, на республику - был бы достигнут аналогичный эффект. Базис - это производственные и общественные связи. Это - тот уровень классового компромисса производительных сил и менеджмента, который на данном этапе развития общества является комфортным и развивающим (далее раскрою этот тезис).
Что же рухнуло в 1991-м? Просто «союз нерушимый», набор республик и обкомов - или же та сложнейшая, разветвленная общественная структура, которая позволяла обществу как минимум не вымирать нынешними постсоветскими темпами? Думаю, вторая версия убедительнее. Можно разбомбить заводы (что и сделали люфтваффе в 1941-м), но базис это не уничтожает. Производительные силы отступят в Сибирь и там продолжат делать «Всё для фронта». Можно уничтожить физически руководство страны, однако социальная структура продолжит воспроизводиться, и найдет замену руководителям - точно по марксистскому, сталинскому тезису «у нас незаменимых нет».
Так вот: те, кто искал в девяностых «песочницы», не просто что-то обретали в плане исторического «капитала» (адекватно понятые силы, цели, средства, завоевания социализма), они же и теряли - в меру своего понимания, в меру обретаемой идентичности. Им уже хотелось «поиспражняться» на то, что злопамятно презирало то сообщество, к которому они примкнули - при полной свободе воли, суждений и прочего, вроде бы. Они стали видеть больше «грехов социализма», приписывая при этом позитивную роль деятеля вовсе недеятельным, а зачастую и деструктивным силам абсолютно ничтожной в СССР РПЦ - в этом идеологически смыкаясь с тем как раз режимом, о котором в былое время пели «Путина - на!» и «Сломать систему»... Ведь ничто так не дорого временщикам, как безвременье - то есть та самая философская невзлетающая стрела, сумма покоев, сумма времён, не дающая движения, не дающая времени, то есть прогресса. И за такие «прозрения» нефтесосы должны расцеловать «ревнителей надстройки».
Динамика постсоветского регресса
Об этом наряду с общественной архаизацией стали говорить совсем недавно - при Ельцине, при демократах, прогрессивными называли (а правозащитник С.А.Ковалёв и ныне называет) - радикал-либералов, которые о правах человека, о свободе предпринимательства, отделении экономики от власти и т.д. Что ж, этим путем «прогресса» СССР быстро зашел в болото сырьевой империи. Стало ясно, что это не прогресс. А что прогресс?
Вот исходя именно из этого вопроса мы и будем вести очно-заочный показательный диалог (как показательными были процессы) с давним моим оппонентом Николаем Барабановым. Критика моя - дружеская, а потому и суровее той, в которой возможна лицемерная и уводящая в сторону дипломатия.
Реплики православного моего оппонента самодовлеющи, и не требуют контекста. Вот, например: «Мне, соответственно, нельзя привязать ни дремучий антисоветизм, ни какой-либо ура-патриотизм, в том числе советский. Все положительные и позитивные обретения человеческой истории, нашего народа, в частности, я бережно собираю себе в копилку, из этого и пытаюсь делать выводы, да и то очень осторожно.. Достижения я буду анализировать на предмет: "как", "почему", "откуда", - так же, как и "провалы", чтобы по-возможности понять, где ошибка, а где крепкий и стройный кирпич, годящийся для фундамента. У тебя же нет объяснений, исходя из твоей догматичной веры, для Берий, Блюмкиных, Тухачевских, Бухбандов и прочих кого-нибудь, - ты будешь просто закрывать на это глаза, считая, наверное, малой погрешностью, а в иных случаях находить объяснения в происках врагов. Зато иных, из противоположного лагеря, будешь судить за то же самое. И если набраться смелости, тебе останется только признаться: да, мне надо было выбрать какую-то песочницу, и я её выбрал, и мне не важно уже, кто прав, кто виноват и кто первый начал. "Учение Маркса бессмертно - потому что оно верно, - и хватит об этом".»
Что тут возразить человеку, не видящему конфликта между собственным боговерием и советской историей, которая была историей искоренения этого архаизма делами - прежде всего созиданием того самого материального, что воспитывает и воспитывало совершенно противоположную и православию, и любой религии идентичность? За двадцатый век выросло новое советское "мы" и "я", и оно отличается от прежне-православного примерно как высотка от избы. «Положительное и позитивное» - это что? Это мчащиеся на красноармейцев не снимая своих ряс попы - под Одессой (эпизод Гражданской войны из автобиографии чекиста Чижова)? Или это материальная помощь РПЦ в ходе Великой отечественной - танки те самые с фото? В общем - запутаться можно с первого раза, если не отступить на шаг и не понять, что у моего оппонента с идентичностью. А здесь - как и у большинства мешанина (тот самый «свободно» формируемый «капитал» копилки). В чем свобода?
Тут и у антилиберала, коим как многие православные является Николай, зазвучат вполне перестроечные нотки (раньше, кстати, не звучали - регресс в 1980-е даже тут), когда речь заходит все же об идеологическом освещении фактов:
1) «Первая сторона забавная. Напоминает мне Оруеловские писания, тот момент в "1984", где речь идёт о том, что новой властью были запрещены некоторые слова, а кое-где и смыслы. Например, слово "свобода" в словаре трактовалось исключительно в смысле "не занято", - "например, туалет - свободен". Вот и для тебя некоторые слова кажутся "ругательными", потому что в голове у тебя гвоздь "исключительно правильных", "материалистических" ассоциаций. И тут и смех и грех. Очень показательный момент. потому что та же тема имеет место быть и в вопросах истории,и той же семейной традиции.. Людям из инкубаторов, без корней, безусловно легче будет прививать любую идеологию, сочинять любую историю.»
2) «Мне абсолютно всё равно, кем и как информация подана, - я в отличие от тебя не такой эмоциональный, и на чужие эмоциональные оценки той или иной информации не реагирую. Меня интересуют только её реалистичность (я - радикальный реалист в этом вопросе), сухие факты: было / не было. А выводы я свои сделаю сам. За тебя выводы делает "партия и правительство" (потому что она самая разумная, добрая и вечная, на которую только враги напраслину возводят), как за некоторых "вера, цари и отечества".. У вас больше общего, чем у меня с вами».
Прям беда с этими идеалистами: ну не понимают они, что фактов как таковых не существует, что факт есть уже первичное обобщение, и что один и тот же факт трактуется противоположно, а некоторые теории его попросту не «видят». Однако тут интересно все же заглянуть в контекст нашего спора.
Николай после моих неоднократных обвинений РПЦ в стяжательстве (мягко выражаясь - теперь-то и земель общенациональных, по реституции), решил выискать что-нибудь эдакое и в биографиях революционеров. Подвернулся пример не самый лучший, однако и его раб божий заострил как копье: «Коммерсант-Власть» выдал в своем характерно-буржуазном «соусе» биографию Якова Бухбанда, чекиста и писателя, написал сей текст человек с говорящей фамилией Жирнов. Так вот - биография у Бухбанда не хуже, чем у Дзержинского, и рассказы его сам Горький хвалил не случайно. Чем Бухбанд, сын рабочего-винокура, был плох? Выпивал с сослуживцами в Таганроге, вследствие чего чуть не лишился места, расстреливал собственноручно (работа такая - не хуже прочих в первой стране социализма). Однако пьянки ему простили - пошел на повышение и там приносил пользу новому обществу. Но для Николая советские (именно советские по идейной сути) заслуги Бухбанда ничто в сравнении со строчкой, которая перекрывает все остальное в «холодных» очах моего оппонента: «1 января 1929 года он возглавил секретный отдел краевого представительства ОГПУ, 1 марта 1930 года Читинский окружной отдел ОГПУ, где прославился изощренной борьбой с православным духовенством. В октябре 1932 года его назначили начальником управления лагерей ОГПУ Средней Азии. А еще через год - начальником управления Соловецких лагерей.»
А там ведь как батюшки-то страдали за веру! Это ж какое кощунство - заставлять работать этих профессиональных толстопузых бездельников, всю жизнь при царе и капиталистах существовавших на средства оболваненного ими народа-прихода! Это античеловечно (далее - весь набор словес либерал-правозащитников, идейно чуждый Николаю). Ну, как - не плохо для начала? Есть о чем поспорить публично?
Такие разные родины
Итак, начну с диагноза. У нас с Николаем разный СССР, разные в нем достижения и соответственно видение перспективы внутри самой истории СССР - разные. Помнится, споря в электричке еще тогда, когда православного полку в рок-коммуне не прибыло (то есть третий спорящий был на моей, атеистической стороне) - Николай договорился до того что как сила нравственного сдерживания и целеполагания, только церковь (конкретно - РПЦ) может стать руководителем государственного и общественного строительства (тут точно не помню - допустим, социализма, хотя Николай и от коммунизма на словах-то не отрекается).
Имейте в виду: это не репортаж из дурдома, это я залез туда, куда другие боялись, это наше общественное сознание в нынешнем состоянии. Где церковные похвалы советскому периоду все вопринимают с великой радостью, а вот наоборот, критику РПЦ и религии - как нечто несовременное и несвоевременное, уж коли в это "бомбоубежище" скрылось столько умов... Сознание постсоветского народа «фрагментировано» местами куда суровее. Идентичность советского народа - подчеркиваю, даже не коммунистическая, а просто советская, - была утеряна еще до физического разрушения СССР, всевозможно уходящими от коммунизма тропинками народ разбегался и по конфессиям, и по вновь формирующимся классам, то есть общество стремительно разобщалось. Вот это есть факт. Даю его осмысление.
Провал в ментальное прошлое, неизбежно следующий за социально-экономическим регрессом - который сама перестроившаяся КПСС провозгласила, - шарахнул по мозгам нашим, мозгам юных на тот момент сыновей советского народа. Не у одного Николая, и у меня не было настолько крепкой советской идентичности, чтобы однозначно оценить события 1991-го года. Все происходило словно бы под анастезией. Но поиски опоры - идеологической, то есть именно идентичности в конечном счете, - мы начали именно тогда, в 1990-х. Николай заужасался безнравственностью и сделал вывод, который очень многие и принимали за причину всех бед - «Вот до чего доводит материализм!». Мол, заменили коммунизм на капитализм, а никто и не заметил. Значит, важна не цель, а ценности, не базис, а нравственность элит (кстати, этот же бред повторяет с изрядным упорством член фракции КПРФ Илюхин).
Так - да не так. Снова факт без интерпретации не существует - поворот в капитализм совершался не одним руководством, а всем обществом, вполне объективно и постепенно впавшим в «прелесть» (польщу тезаурусу оппонента) достижения технического прогресса вне схемы прежнего социального, советского прогресса. То есть - именно путем фрагментации всего и вся, приватизации, в частности. Включая общественное самознание, где приватность и отдельность становилась высшей ценностью. Материализм - он тоже разный бывает. Вот когда, кстати, зазвучали и вышепроцитированные «свободолюбивые» нотки - мол, не хотим, чтоб за нас решали партия и правительство, хотим сами с усами. И с бородами, фофудьями, как издревле - православненько. Не советский мы народ, не хотим ура-патриотизма - хотим попов и царствия небесного не на земле (как обещали анчихристы-коммуняки), а на небеси, как полагается умучанными ими христианами. Ну, далее сия логика, как водоворот, и породила олигархию, они-то именно на земле получили все, от чего отказались вместе с социализмам взыскующие новой (позапрошлой) идентичности, за что и понастроили храмов «божьему стаду». Вот они - те самые взявшие «порулить» у партии штурвал страны индивидуумы. А остальные? Борются ли?
Нет! Даже не знают, как подступиться. Более того, общественный регресс загнал их в храмы, где вполне рядом может стоять со свечкой буржуй, этот храм построивший. Так они же с ним братья во Христе теперь - какая тут борьба? Тут только смирение да ожидание пожертвований... И не роптать - какой там «Сломать систему»? Не возжелай власти, богом данной!
Но динамика регресса оформлялась не только церковным реваншем вкупе с деиндустриализацией. Главное - это же собственная оценка краеугольных для истории СССР событий. И тут наш Николай уходил все далее от понимания коммунизма в логике самих строителей этого коммунизма - тут-то дедова логика осуждения «голодранцев» на деревне, рушивших храмы вместе с чекистами и приплелась. Ведь это не «партия и правительство, это свое, наследственное, по линии института семьи.
А ведь когда-то, всего пятилетку назад, мы рубили революционные песенки на одной сцене... Но оказались в разных временах в силу разной идентичности.
Отчаянное положение страны именно в материальном аспекте - требовало либо становления коммунистом, чтобы видеть вполне, во всем безобразии произошедшее. Либо - ухода от этого ужаса. Нормальным, выражаясь в терминах Игоря Герасимова высокопримативным, в данном случае, наверное, является поведение ухода, сглаживания - и тут нет лучшей анастезии, чем религия. Нравственно акцентированные, но социально-экономические по сути страдания загоняют в храмы почти как наци в Освенцим. Режиму недрограбителей лучшие пункты перековки из советского народа в «народ православный» трудно и выдумать! И впрямь - не только количественная прибавка церквей, но и становление РПЦ виднейшим институтом приватизации советских богатств - не оставляет тут места для дискуссий. Но только не Николаю. У него есть Бухбанд и еще масса аргументов в пользу того, что советское строительство к коммунизму не вело...
Продолжение следует
|
|
