"Приоритетные национальные проекты" как потолок разрешенной мысли

5 сентября В.В.Путин выступил в Большом Кремлевском дворце перед членами Правительства, руководством Федерального Собрания и членами президиума Государственного совета. Он сказал, что речь идет о «приоритетных национальных проектах в таких областях, как здравоохранение, образование, жилье».

В политический лексикон введено понятие с неопределенным смыслом. Национальные проекты! Какие проекты? Что в них «национального»? Дать десяти тысячам учителей надбавку к зарплате, закупить для скольких-то школ парты европейского дизайна. Все обещания, данные в этой речи, сводятся к наложению маленьких заплаток на тришкин кафтан пары социальных служб.

«Приоритетные» действия в здравоохранении, образовании и ЖКХ, о которых сказал В.В.Путин, по своему типу не являются ни программными, ни национальными. Такие действия относятся к разряду «социальной гигиены», то есть имеют целью устранить какое-то вопиющее несоответствие и снять напряженность в каком-то локальном социальном пространстве. Разумеется, гигиена нужна, но такие точечные меры никак не блокируют развитие далеко зашедшей болезни. Да и касаются все перечисленные в речи меры узких сегментов отдельных социальных групп.

Повысить зарплату участковым врачам на 10 тыс. рублей! Здесь речь идет даже не о всех врачах, а только об участковых. Где тут «национальный» уровень? Вот первое, что отторгает от этой новой политической инициативы - философская и методологическая несостоятельность, местечковое принижение больших национальных, общенародных проблем. Это принижение воспринимается как сигнал, что обсуждение общенародных проблем нам запрещено, что где-то «наверху» нам задан потолок разрешенной мысли и власть эти запреты строго соблюдает.

Что обычно понимается под национальным проектом? Не будем говорить о больших целостных национальных проектах, вроде проекта Петра Великого или большевиков в России, проекта создания США пуританами-протестантами, проектов модернизации Японии в ХIХ и ХХ веках, или нынешнего проекта Китая. Не было стран, которые бы преодолели тяжелый кризис и поднялись, не выработав своего особенного национального проекта. Из тяжелейшего кризиса 20-30-х годов США выходили через большой проект («Новый курс»), который и породил современные США. Германия пыталась выйти через совершенно иной проект, на грани самоубийства, но фашизм тоже был национальным проектом. Он потерпел крах, но именно как его отрицание воспрянули и ФРГ, и ГДР.

Даже если говорить о национальном проекте в каком-то его частном разделе, суть его проявляется в том, что он соединяет нацию (народ) как целое - какой-то общей фундаментальной идеей, выражающей импульс национальной культуры. Кризис, который мы переживаем уже 20 лет под властью трех неолиберальных команд власти, - первый в истории породил политическую элиту, категорически уходящую не только от выдвижения, но даже и от обсуждения национального проекта и вообще фундаментальных проблем общественного бытия.

Возьмем хотя бы образование и здравоохранение, о которых говорил В.В.Путин. После 1917 г. в России был, наконец принят национальный проект строительства нашей школы – проект, выработанный в полувековых дебатах учителей, деятелей культуры, всех сословий. Было решено, что советская школа будет единой и общеобразовательной. Это был проект общемирового значения, он закладывал «генетический» механизм воспроизводства общества, не разделенного на враждебные классы. И суть проекта была не в зарплате учителей и не в конструкции парт, а в социальном типе школы как «единой» и типе программ как «общеобразовательных», то есть университетского типа.

Сегодня тип школы стараются изменить, у реформаторов есть проект – разделить единую школу на школу для элиты и для массы, лишить ее общеобразовательного характера - дать школам разные программы, разные учебники, заменить дисциплинарную основу на «модули» и игры, принизить фигуру Учителя до уровня «продавца образовательных услуг». Но о сути этого проекта молчат, а «национальным проектом» называют прибавку к жалованью учителей и подключение школ к Интернету.

Низведение смысла национального проекта до технических деталей не просто задает ложный, выхолощенный формат для обсуждения проблемы, но и служит дымовой завесой для сокрытия истинного проекта реформаторов. Посланиями и речами мысль наша загоняется в такой коридор, что мы перестаем видеть фундаментальный смысл происходящего. Но мы же чувствуем, что такой смысл есть! Оттого и возмущение.

При опросе ТВЦ 7.09.05 позвонили около 10 тыс. человек. На вопрос «Доверяете ли вы государству?» получены такие ответы: всегда - 2,1%; никогда - 81,4%; стараюсь, но не получается - 16,5%.

Как и в отношении школы, «национальный проект» в здравоохранении тоже выглядит дымовой завесой каких-то теневых замыслов реформаторов. Мы же помним реальные проекты. Уже в 20-е годы СССР, еще с очень скудными ресурсами, начал реализацию проекта по созданию системы здравоохранения нового типа – не как «продажи услуг», а как государственной охраны здоровья людей. В этом проекте здоровью был придан статус национального достояния (в отличие от статуса «частной собственности» индивида, как в западных системах здравоохранения). Смысл проекта был не только в бесплатности (нерыночности) системы, но и в резком усилении профилактических методов и в пространственном приближении медицинских служб к населению (и в местах проживания, и на производстве).

Этот проект тоже имел общемировое значение. У него, как и у советской системы образования, многому научились другие страны. В 1978 г. Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) официально признала советскую систему профилактической медицины лучшей в мире. Есть ли у реформаторов (вплоть до Зурабова) проект такого же масштаба? Да, есть. Заключается он не в надстройке и модернизации прежней системы, а в ее ликвидации, в превращении здравоохранения в «продажу медицинских услуг».

Охрана здоровья граждан государством и продажа услуг - фундаментально разные вещи, как охрана страны армией или охрана виллы Абрамовича коммерческой охранной структурой. Население прекрасно понимает этот смысл «проекта Зурабова», а президент в своей речи делает вид, что суть в мелочах.

Вот интерактивный опрос ТВЦ (18.02.05), показывающий отношение людей к «разгосударствлению» здравоохранения. «Свое здоровье лучше доверить…» посчитали: 78,5% - государственной медицине; 9,5% - платной медицине; 12% - целителям и колдунам.

А вот такой же опрос 22.07.05. «Вашему здоровью больше угрожают…»: ядовитые продукты - 8,8%; развал медицины - 70,6% низкие доходы - 20,6%.

Этот опрос был почти в неизменном виде повторен 28.10.05. «Опасности вашему здоровью возникают из-за…»: развала медицины - 69,9%; новых болезней - 1,9%; низких доходов - 28,2%. Ответили около 10 тыс. телезрителей – в большинстве своем из благополучной Москвы.

Таким образом, более 90% ответивших прямо видят в нынешней реформе главную угрозу их здоровью. Но ведь в речи В.В.Путина нет и намека на изменение курса этой реформы хотя бы в самом здравоохранении. При этом проект ликвидации советской системы здравоохранения со скрипом, но идет, а проект создания новой системы не идет вообще. В 2000 г. число коек в негосударственных больницах составляло всего 0,45% от общего числа коек. Мощность негосударственных амбулаторно-поликлинических учреждений составляет около 1,5% от общей.

Но ведь демонтаж старой системы продолжается! В 1989 г. на 10 тыс. населения РСФСР имелось 138,7 больничных коек, а в 2003 г. 111,6. Это – очень существенное сокращение, потому что оно непропорционально сильно ударило по жителям малых городов и удаленных от больших центров сел. Но ведь В.В.Путин об этом ни слова! Он говорит лишь о повышении зарплаты врачам и медсестрам и закупке кое-какого оборудования. И это он называет «национальным проектом» в области здравоохранения.

На деле это дымовая завеса, скрывающая большой смысл «проекта Зурабова». Сейчас меньше стали говорить о «семейных» врачах, которые, на все руки мастера, должны были заменить для обедневшего большинства населения всю сложную структуру современной медицины. Из той доктрины слишком уж торчали антисоциальные уши. В речи В.В.Путина упор сделан на «врачах общей практики». В них, мол, наше спасение. Это - другая версия той же доктрины, маскирующая проект поэтапного сокращения доступной для населения сети структурно полных лечебных учреждений с необходимым составом специалистов.

В наших реальных экономических условиях такую сеть может содержать только государство, ее не может оплатить население ни на рыночных началах, ни через свои страховки. Подменяя понятия и маскируя свои реальные намерения, власть РФ наносит тяжелый ущерб общественному сознанию, ставит очередное препятствие для диалога, загоняет наш кризис все глубже и глубже. Подмена понятий и смешение их ранга - само по себе есть серьезный дефект в политике. Он резко ослабляет способность к системному видению проблем и затрудняет политическое проектирование. Это делает политиков беспомощными в условиях кризисов, переходных процессов, когда равновесие неустойчиво, ситуация быстро меняется, от власти требуется быстрое реагирование в рамках программно-целевого управления. Невозможно принять и сам подход власти к целеполаганию, ее представление о стратегических целях государства.

В своей речи В.В.Путин дважды повторил важный тезис, в котором сформулировал главную политическую цель государства в данный момент. Он сказал: «Основной целью нашей с вами деятельности, ключевым вопросом государственной политики является существенное повышение качества жизни граждан России». Никак нельзя принять ни самого этого утверждения, ни того смысла, который власть вкладывает в понятие «качество жизни». Согласно определению ВОЗ (Всемирной организации здравоохранения), качество жизни – это «восприятие индивидуумом его положения в жизни в контексте культуры и системы ценностей, в которых индивидуум живет, и в связи с целями, ожиданиями, стандартами и интересами этого индивидуума».

Изложенные В.В.Путиным «проекты» никакого отношения к такому пониманию качества жизни не имеют. Что касается международных критериев, на которые и ориентируются наши реформаторы, то журнал «The Economist» опубликовал в конце 2004 г. очередной ежегодный рейтинг стран по качеству жизни. В списке из 111 стран РФ заняла 105-е место. За ней идут Нигерия, Ботсвана, Гаити, Зимбабве, Узбекистан и Таджикистан. Всерьез принимать эти оценки, конечно, не следует, но ясно, что «улучшение качества жизни» с этой позиции – совсем иная задача, чем стояла, например, в РСФСР.

«Национальные проекты» В.В.Путина фундаментально неадекватны реальности РФ. Не вдаваясь в содержание понятия «качества жизни», о котором надо говорить отдельно, задумаемся, что означает сведение главной цели государства к «повышению качества жизни граждан». Это утверждение показывает, как видит президент состояние страны! Большинство граждан считает, что страна переживает тяжелейший кризис, что мы балансируем на краю пропасти и стали объектом новых тяжелейших и неизученных угроз. Нередко даже говорится, что против России ведется необычная война нового типа (да и сам президент после Беслана высказался в этом же духе). Если так, то следовало ожидать, что главной целью государства является спасение страны, преодоление угроз для ее существования. Все остальные цели должны иметь более низкий уровень в шкале приоритетов.

По масштабам разрушений нынешний кризис сопоставим с Отечественной войной 1941-1945 гг. Можем мы себе представить, чтобы Сталин в тот момент посчитал главной целью «повышение качества жизни граждан»? Абсурд. Цель была – победа, как условие самой жизни народа в целом. Сейчас РФ переживает демографическую катастрофу – народ вымирает. Победа над этой болезнью всего народа – цель гораздо более фундаментальная, чем «повышение качества жизни» части граждан. Уж если президент заговорил о приоритетах, нельзя было об этом умолчать. Само заявление о том, что отныне целью «национальных проектов» станет повышение качества жизни, означает принципиальную смену установок политического режима, которая требует ясного объяснения. Пока что смысл этого поворота воспринимается гражданами на уровне интуиции, но неминуемо придет и осознание, и оно будет означать новый шаг в отчуждении общество от власти. До сих пор, и в 90-е годы, и в течение «первого срока» В.В.Путина, наше бытие представлялось обществу как «переходный период» - аномальное состояние страны, к которому нельзя предъявлять тех же требований, что и к стабильному «нормальному» состоянию.

Переходный период надо пережить - так, чтобы перейти в новое «нормальное» состояние с наименьшими потерями. Понятно, что в этот период говорить о качестве жизни не приходится, тут действуют совсем другие критерии. На этой основе и был заключен негласный, но понятный общественный договор: население согласилось терпеть невзгоды переходного периода, дав власти реформаторов кредит времени на переход и не предъявляя счета за издержки, ошибки и злоупотребления. Важной частью этого общественного договора было соглашение о том, что страна находится в поиске. Образ будущего был обозначен с большой неопределенностью - как демократическое социальное государство с равноправием форм собственности.

Заявление В.В.Путина о том, что теперь мы займемся «повышением качества жизни», означает прекращение действия этого общественного договора и утверждение, что правящие круги РФ считают переход завершенным. Поиск закончен, и политический режим устами президента объявляет главные нынешние принципы социального общежития нормой. В рамках этой нормы и будет производиться отделка и шлифовка нашего жизнеустройства - повышение качества жизни. Но это совершенно меняет дело. Мы так не договаривались! Большинство не может принять нынешний тип жизнеустройства за норму. Переходный период – куда ни шло, еще немного потерпеть людей можно уговорить или заставить. Но жить так не согласны.

В сознании людей господствует ощущение фундаментального неблагополучия. При опросах более половины населения отмечает, что «в жизни стало меньше счастья» и что «страна идет в неверном направлении». Проект реформ не принят большинством общества, он противоречит его разуму, здравому смыслу и совести. Значит, на этом пути улучшения качества жизни ожидать не приходится. И предпринимаемые именно для этого «национальные проекты» вызывают не энтузиазм и надежды, а тяжелое ощущение тупика. Они, предполагая некоторые денежные вливания, нисколько не касаются главных бед, которые пожирают саму нашу жизнь и жизнь нашей страны. Речь В.В.Путина углубляет пропасть, разделяющую власть и общество. Да и не только в речи это проявилось, достаточно вспомнить главные положения всех Посланий. В них цели государства сводятся к либеральным штампам, от которых открестились бы самые либеральные страны. Экономическая свобода, конкуренция.

Наша власть постоянно говорит о благе индивида, части, игнорируя целое - народ, страну. Вот слова В.В.Путина: “Государство в первую очередь должно обеспечить права и свободы своих граждан, без этого вообще ничего невозможно сделать”. Это – либеральный штамп невысокого уровня. На деле наоборот - государство в первую очередь должно обеспечить независимость страны и здоровье народного хозяйства как условие для обеспечения прав и свобод своих граждан. А если уж говорить о правах и свободах граждан, а не индивида, то задача государства - как раз ограничивать экономическую свободу и конкуренцию. Для того и возникло на Западе государство-Левиафан, иначе бы «война всех против всех» сожрала гражданское общество. Ведь сама по себе “экономическая свобода” несовместима с правом на жизнь “для всех граждан”, она означает лишь право сильного на жизнь – право того, кто победил в конкуренции.

Высказываемые В.В.Путиным представления о главной цели государства находятся в резком противоречии со стихийными, почти подсознательными установками большинства граждан РФ. Каждый из них, конечно, желает себе и своим близким благосостояния - и в то же время понимает, что для этого прежде всего надо укрепить страну, чего и ждет от власти. Вот данные опроса ВЦИОМ в январе 2004 г. (опрошено 1584 человека), а в скобках – данные января 2000 г. На вопрос “Что, в первую очередь, Вы ждете от Президента, за которого Вы могли бы проголосовать?” люди ответили так: “Вернуть России статус великой державы” – 58%; “Обеспечить справедливое распределение доходов в интересах простых людей” – 48%. Вот две главные задачи государственной власти - обеспечить независимость страны в мире (статус великой державы) и справедливость внутри страны. За этой разницей приоритетов кроется одна из глубинных причин нашего кризиса - разрыв между властной элитой и народом в результате расхождения мировоззренческих установок. Вторая причина кризиса в том, что действия реформаторов все дальше и дальше отодвигают нас и от тех целей, которые они сами декларируют. Иными словами, курс реформ принципиально неверен даже с точки зрения ценностей самих реформаторов – но менять этого курса они не собираются. В.В.Путин говорит, что цель государства – «обеспечить права и свободы своих граждан». Это, надо понимать и есть главный мета-проект власти. А что на деле?

В ходе опроса ТВЦ 20.07.05 на телевидение позвонило 16 тыс. человек. На вопрос «За годы реформ прав у вас стало…» ответили так: больше - 2,2%; меньше - 4,9%; оказался бесправным - 92,9%. Вот итог реформ – 93% опрошенных стали ощущать себя бесправными. А ведь это восприятие – один из главных элементов качества жизни. В целом, речь В.В.Путина и последующее обсуждение «национальных проектов» показали, что понятие «качество жизни», которое относится к числу важнейших, бытийных категорий, наполняется совершенно разными смыслами у массы населения РФ и представителей ее властной верхушки. Как представляется «качество жизни», видно из всего контекста речи 5 сентября. «Механизмом» повышения этого качества представлена только раздача денег: «концентрация бюджетных и административных ресурсов на повышении качества жизни граждан России». Такого вообще не приходилось никогда слышать от государственных деятелей. Достаток в деньгах – именно лишь фактор социальной гигиены, но никак не мерило качества жизни. Да, для хорошей жизни надо мыть руки, а не то будет расстройство желудка, но это деталь быта, а не бытия. Это не входит в число первых измерителей счастья. Но вернемся к «национальным проектам». Ясно, что их надо рассматривать в контексте всей реформы, нынешней ситуации и динамики ее изменения. Давая эту вводную, В.В.Путин вскользь делает важное утверждение. Он замечает, что с момента его избрания президентом курс реформ якобы стал социально ориентированным. Вот его слова: «В заключение хотел бы подчеркнуть: концентрация бюджетных и административных ресурсов на повышении качества жизни граждан России — это необходимое и логичное развитие нашего с вами экономического курса, который мы проводили и будем проводить дальше. Проводили в течение предыдущих пяти лет и будем проводить дальше». Это не соответствует действительности!

Никакой «концентрации бюджетных и административных ресурсов на повышении качества жизни граждан России» за все «пять лет без Ельцина» не было. На этот факт и указывает оппозиция при обсуждении бюджетов, испуская свой глас вопиющего в пустыне.

Обратимся к принятой «в мировом сообществе» классификации. Государственные расходы, грубо говоря, делятся на две категории. На те расходы, которые направлены на выполнение «традиционных» функций государства (оборона, управление, правопорядок), и на выполнение «современных» функций (качество жизни граждан или развитие интеллектуально-человеческого потенциала). У развитых стран, которые считают свое государство «социальным», за 1990—2002 гг. на выполнение «традиционных» функций в среднем за год из федерального бюджета расходуется 11,2% средств, а на «современные» функции — 70,3%. Соотношение двух категорий расходов составляет 1:6,3. В федеральном бюджете РФ в 2005 г. это соотношение составляет 2,1:1. Разница чудовищная, на социальные нужды и развитие федеральный бюджет тратит относительно затрат на административно-силовой аппарат в 13,5 раза меньше, чем в развитых странах (и даже в 4,9 раза меньше, чем в развивающихся странах!). Как выразился Глазьев, «такая нагрузка на бюджет характерна только для стран, находящихся в ситуации острого военно-политического противостояния». Можно сказать, конечно, что РФ как раз и находится «в ситуации острого военно-политического противостояния». Возможно, именно такие бюджетные приоритеты и нужны сейчас в РФ, как бы ни злорадствовали наши «оранжевые», называя бюджет РФ «военно-полицейским». Речь не об этом, а о том, что говорить о «концентрации бюджетных ресурсов на повышении качества жизни граждан» в последние пять лет не приходится. Нет этой концентрации и все тут! И не будет.

Кто подсовывает президенту такие тексты? Такая концентрация не предполагается даже в ближайшие годы, небывало «тучные». Это видно из федерального бюджета на 2006 г. — здесь соотношение расходов на «традиционные» и «современные» функции государства равно 1,95:1. Оно практически не изменилось — при большом профиците бюджета и омертвлении огромных средств в стабилизационном фонде. Если же взять консолидированный бюджет, то доля социальных расходов в 2006 г. по сравнению с 2005 г. будет даже существенно снижена. В 2005 г. она составляла 40,8%, а в 2006 г. будет 37,1%. Бюджет 2006 г. социальным не является, и непонятно, на кого рассчитывал В.В.Путин, делая свои заявления. Очень странно выглядит в речи президента повторение фразы Брежнева: «Мы можем тратить столько, сколько зарабатываем». Эта фраза была банальной в советской системе хозяйства, в которой отсутствовал доход на капитал, но сегодня она просто неуместна. Разве Абрамович «зарабатывает» свои миллиарды? Купил «Сибнефть» за 100 млн. долларов (государственных же денег), а через десять лет продал государству в 130 раз дороже.

Одним из главных социальных противоречий, расколовших общество, был произведенный во времена Ельцина обвал трудовых доходов, а В.В.Путин делает вид, что ничего не произошло, и в РФ каждый «тратит столько, сколько зарабатывает». Никакой национальный проект не может игнорировать этого раскола, ибо это – социальная «окружающая среда» любого проекта. И никаких иллюзий ни у кого уже нет. Вот данные опроса ТВЦ 23.09.05 (позвонило 15 тыс. человек). «Как вы относитесь к богатым людям в нашей стране?». Вот распределение ответов: с уважением - 10%; с завистью 2,2%; с ненавистью - 87,8%. «Заработок» разбогатевшего меньшинства – не во благо стране. Более того, страна больна, ибо себе на жизнь она в целом сегодня не зарабатывает, она лихорадочно извлекает из недр богатства, данные Богом на все поколения нашего народа до скончания века — и проедает эти богатства.

Утверждение, будто мы «зарабатываем» нефтедоллары, совершенно ложно представляет реальность, но В.В.Путин счел нужным подкрепить это утверждение такой фразой: «Напомню, за последние пять лет экономика России выросла почти на 40%. Проводимый курс обеспечил макроэкономическую стабильность». Как такое можно сказать? Выросла вовсе не экономика, а доходы от недр, вызванные мировыми ценами на нефть. Сравнительно недавно нефть стоила 11 долларов за баррель, а теперь 70, но состояние экономики РФ никак в этом не отразилось. Экономика РФ как раз деградирует, и даже эти свалившиеся с неба нефтедоллары не идут ей впрок — это едва ли не самый вопиющий показатель. Нефтедоллары, по словам Грефа, приходится стерилизовать, чуть ли не сжигать.

Если бы экономика была в фазе роста, эти доллары сразу бы были трансформированы в инвестиции. Куда направлен вектор реформ с нашего нынешнего перекрестка (начало второго срока В.В.Путина)? Вполне прозрачно его определяет Г.Греф, лицо достаточно компетентное. На телепередаче у В.В.Познера (17 апреля 2005 г.) Греф сказал относительно тематики будущих «национальных проектов»: «В кратчайшие сроки в течение ближайших двух лет мы должны заложить основы для фундаментальных преобразований в таких областях как образование, здравоохранение и наука». Далее он пояснил: «Образование, здравоохранение, ЖКХ. Как бы ни были больны эти вопросы, их нужно решать. Конечно же, выступает против большая часть ректоров. Им хорошо… То же самое в здравоохранении… Но это нужно сделать во что бы то ни стало, как бы это, может быть, трудно не было. И Маргарет Тэтчер сказала, по-моему, о том, что реформы, которые не задевают интересов большого количества людей, не дают больших результатов».

Итак, главный критерий результативности реформ – задеть интересы большого количества людей. Каким образом задеть? Сбросить с государства ответственность за социальную сферу. Греф продолжает пояснять: «В отношении патернализма… Конечно же, каждый человек в стране, мы должны это четко довести, что забота государства только о тех... Государство должно заботиться о людях, об их уровне благосостояния, о больных, инвалидах, престарелых людях. Все остальные должны обеспечивать свое будущее сами. И свое здоровье, свое благосостояние, всe каждый человек должен зарабатывать сам». Этот на первый взгляд бессвязный поток слов содержит четкую мысль. Смысл грядущих фундаментальных реформ в том что «забота государства» - не обо всех, а «только о тех»! А подавляющее большинство «должны зарабатывать свое здоровье сами». Но это и означает сокращение социальных обязательств государства.

Неверно оценивает В.В.Путин и динамику системы, в которой предполагается выполнять «национальные проекты». Он говорит: «Есть и неплохие сдвиги в развитии социальной инфраструктуры». Где он увидел эти неплохие сдвиги? Сдвиги есть, но именно плохие — самые массивные компоненты социальной инфраструктуры настолько изношены, что как раз за последние пять лет их старение приобрело обвальный характер. Динамика износа перешла из линейной фазы в экспоненциальную.

Взять хотя бы жилой фонд или теплосети, ту же инфраструктуру здравоохранения. Показывает ли кто-нибудь президенту графики с динамикой износа социальной инфраструктуры? На этих графиках видна критическая точка, пороговое явление, которое произошло в 1999—2000 гг. — динамика деградации резко изменилась, запас прочности советских систем, на котором паразитировал ельцинизм, иссяк. Общее утверждение, завершающее речь В.В.Путина, таково: «Повторю: надо продолжить системную модернизацию здравоохранения, образования, жилищной сферы». Почему, исходя из какой логики надо продолжить ту «системную модернизацию», которую начали бригады Горбачева и Ельцина? 20 лет назад страна имела надежные и во многих отношениях первоклассные системы здравоохранения, образования, жилищной сферы. Реформаторы стали их ломать, пытаясь подстроить под западные образцы — это и называлось «модернизация». За 15 лет новых систем западного типа они создать не смогли, но сложившиеся системы изуродовали. Разумный хозяин остановил бы разрушительную «модернизацию», отремонтировал, что можно, в унаследованной от СССР инфраструктуре, а затем уже наращивал на это основание новые институты и технологии. Слова В.В.Путина означают отказ от подобной коррекции.

Что же нас ждет на исходе третьего этапа продолженной модернизации? Полный крах указанных систем. Рассмотрим кратко частные «проекты». Национальный проект в области здравоохранения Множество опросов показывает, что в субъективном восприятии граждан именно развал здравоохранения и связанные с ним угрозы здоровью являются одним из важнейших факторов снижения качества жизни. Вот ответы при опросе ТВЦ 19.08.05. «Лично Вы считаете, что сегодня ваше здоровье находится…»: в безопасности - 3,7%; в опасности - 81,3%; нет здоровья – 15%. При аналогичном опросе 23.08.05 79,6% позвонивших назвали развал медицины главной угрозой их здоровью. Объективно это восприятие ситуации ошибочно. Главные механизмы воздействия реформы на здоровье иные – резкое обеднение большинства, разрушение важнейших систем жизнеобеспечения, острая нестабильность и страх перед социальными бедствиями. В официальном докладе Минздрава и Академии медицинских наук о здоровье населения России (2000) сказано о причинах повышенной смертности населения РФ: “Долговременное массовое накопление неблагоприятных изменений в общественном здоровье населения в сочетании с воздействием хронически высокого уровня стресса, снижения качества жизни в условиях неудовлетворительного состояния социальной сферы и базовой медицины, недоступности высокоэффективных средств лечения для подавляющей части населения, криминализация общества и рост преступности”. И результат этой политики никак не сводится к сокращению потребления людьми материальных благ. Главное - именно в том, что реформы ведут страну в тупик, в состояние, несовместимое с жизнью народа. Это и вызывает тяжелый стресс и массовую депрессию.

На прошлогодней конференции «Медико-социальные приоритеты сохранения здоровья населения России в 2004-2010 гг.» директор ГНЦ им. Сербского, бывший министр здравоохранения РФ Т. Дмитриева сообщила, что уровень психических расстройств с начала 1990-х годов увеличился в 11,5 раз. Число людей, которых следовало бы считать больными, составляет более трети населения страны. Растет и смертность, связанная с психическими расстройствами. В частности, 80% инсультов в РФ происходит на фоне депрессий. Ухудшение здоровья стало одной из главных причин и той демографической катастрофы, которую переживает РФ.

Устойчивое, в течение 15 лет, вымирание населения большой страны в мирное время - вещь в истории небывалая. Став в 60-е годы городской страной, что привело к снижению рождаемости, РФ сохраняла стабильный прирост на уровне около 5 человек на 1000 в год (то есть около 700 тыс. новых жителей в год). В течение 20 лет – с 1968 по 1988 г. - прирост населения в РСФСР был исключительно устойчив. Резкий обвал в 1991 г. был прямым следствием политических действий новой государственной власти. Вот демографический прогноз ООН - “World Population Prospects. 1988” (N.Y., 1989). В нем сказано, что продолжительность жизни в СССР в 2005-2009 гг. должна была составлять 70,4 года для мужчин и 78,2 года для женщин (p. 555). Таковы были в 1988 г. условия – здоровье и культура населения, экономические возможности. Максимально полное изложение динамики демографических процессов в нашей стране вплоть до реформы дано в книге “Население Советского Союза. 1922-1991” (М., Наука, 1991). В ней даны три варианта прогноза на 2000 г. - “оптимистический”, “пессимистический” и “демографическая катастрофа”. Последний вариант считался маловероятным даже в 1991 г. Термином “катастрофа” демографы обозначили снижение ожидаемой продолжительности жизни мужчин-горожан в 1995 г. до 63,1 года (с 65,4 года в 1988 г.). На деле в результате реформы уже в 1994 г. этот показатель упал до 57,9 лет! На 4,2 года жизни ниже того, что считалось катастрофой. В упомянутой книге “демографической катастрофой” считается, если рождаемость в городе упадет с 15,4 (на 1 тыс. населения) в 1988 г. до 10,8 в 1995 г. На деле же она упала в 1995 г. до 8,6!

Излагая причины, которые могли бы повести к реализации маловероятного катастрофического сценария, авторы пишут: “Дальнейшее углубление социально-политического и экономического кризиса, падение жизненного уровня населения, дезинтеграция страны, утрата опоры на социальные структуры, воцарение незащищенности индивидуума в наступающем социально-политическом и экономическом хаосе, утрата надежд на нормализацию ситуации повлекут за собой демографическую катастрофу… Грозные признаки такой катастрофы уже различимы в демографической динамике последних двух лет… Несомненно, динамика рождаемости за последние 2,5 года есть реакция на социально-экономический кризис… Прошлое пока не дает нам аналогичных примеров. Еще ни одна страна, ни одно общество, в котором деторождение хорошо регулируется на уровне семьи, не переживало в мирное время такого кризиса” (с. 109-110).

Представьте только: ни одна страна, ни одно общество в мире еще не переживали в своей истории такой катастрофы! Мыслимое ли дело - упорствовать в продолжении политики, которая ведет к физическому исчезновению с лица земли огромного народа! Нет, реформы будут продолжены любой ценой!

Каков же контекст следующих шагов реформы, о которых говорит Греф? Ведь в этом контексте и будут выполняться «национальные проекты». Из электронной прессы мы узнаем: «Законы о реформе здравоохранения уже разработаны. Кем? Некоей рабочей группой из Самары совместно со специалистами из Высшей школы экономики. Кто заказчик? Почему-то Всемирный банк, предоставивший грант в 30 млн. долларов. По какому образцу производится реформа? Оказывается, по кальке с американской системы медицинского страхования» (Н. Кричевский. - www.apn.ru, 23.06.2005).

Американская система – это в чистом виде страховая медицина с минимальным участием государства. Она резко отличается от европейских систем – например, В Великобритании бюджет здравоохранения формируется государством и покрывает 87% расходов граждан на медицинскую помощь. Еще более патерналистским является здравоохранение в Японии –здесь 90% медицинских расходов покрывает государственное страхование. Переход к американской системе разрывает всякую историческую преемственность с отечественным здравоохранением. Государственная медицинская канцелярия была учреждена в России еще Петром I в 1716 г.

Даже в дореволюционные годы основная масса населения пользовалась земской и городской медициной. Государственное финансирование здравоохранения в России всегда было приоритетным. О советском периоде вообще говорить не приходится. Кардинальное изменение всей системы здравоохранения власть пытается провести без всякого диалога не только с обществом, но даже с профессиональным сообществом врачей. «Национальный проект» будет служить для этого дымовой завесой. Н. Кричевский так описывает модель, положенную в основу законопроекта о реформе здравоохранения: «Создание института "семейных врачей", сокращение больниц, специальностей в медицинских вузах, укрупнение поликлиник, закрытие медицинских пунктов в селах и деревнях.

"Семейный доктор" будет заниматься профилактикой, диспансеризацией, диагностикой, педиатрией, гинекологией, патронажем беременных, направлением на курорты, взаимодействием с медицинскими и страховыми организациями, ну и лечением, конечно, — он же все-таки медицинский работник. На подготовку такого "суперврача XXI века" из ставших ненужными профильных специалистов по мнению разработчиков, достаточно будет полугода».

Как же представляет В.В.Путин этот проект? Он говорит о первичной сети медицинского обслуживания (больницах, поликлиниках и пр.): «Положение дел здесь далеко не благополучно. Его нужно коренным образом менять... Что у нас произошло в 1991 году? Мы формально и окончательно передали в муниципалитеты вот это самое первичное звено... Из года в год ситуация в первичном звене здравоохранения постепенно, но уверенно ухудшалась. И нужно прямо признать, что муниципальная сеть здравоохранения находится сейчас в плачевном состоянии...

Только сейчас мы с вами говорим о разделении полномочий в рамках здравого смысла». Таким образом, сам В.В.Путин признал, что реформы 90-х годов уже «коренным образом» изменили положение дел — они его ухудшили. Зачем же продолжать эту губительную «модернизацию»? Надо восстановить прежнее удовлетворительное положение, которое сложилось именно в наших российских реалиях, которое знали и понимали врачи, чиновники и население, а затем улучшать его, вкладывая средства и перенимая все полезное у Запада и Востока. Заметьте, что президент сказал страшную вещь, но не остановил на ней внимания: «Только сейчас мы с вами говорим в рамках здравого смысла».

Да как же можно проходить мимо таких вещей, ведь тут — один из корней всего нашего кризиса. Почему 14 лет власть действовала вопреки здравому смыслу? Надо же это объяснить. И из чего видно, что теперь будет иначе? Ведь продолжение вредительской или ошибочной программы как раз противоречит здравому смыслу. Каковы новые критерии и процедуры, которые восстановят контроль здравого смысла? Как можно говорить о здравом смысле, когда Зурабов лоббирует свой проект ликвидации педиатров.

В числе реальных осязаемых мер В.В.Путин предлагает такую инновацию: «В начале 2006 года заработная плата участковых терапевтов, педиатров и врачей общей практики должна в среднем вырасти на 10 тысяч рублей в месяц, а медсестер — как минимум на 5 тысяч рублей. При этом ее конкретный размер должен прямо зависеть от объема и качества оказываемой медицинской помощи. Хочу подчеркнуть: не до 10 и до 5 тысяч, а на 10 и на 5 тысяч — то есть плюсом к тому, что есть».

С социологической точки зрения это нонсенс. Кому из медсестер добавят зарплату, и как будут проводить эту селекцию? Медсестер у нас 1,6 млн. человек, значит им одним надо было бы добавить фонда зарплаты на 96 млрд. руб. в год. А на весь этот «национальный проект» выделено 60 млрд. И из каких денег собираются добавить по 10 тыс. руб. в месяц врачам? Не вяжутся концы с концами. Но для этого есть оговорка: прибавку дадут лишь тем немногим, у кого на высоте «объем и качество оказываемой медицинской помощи». Представляете, на каких компьютерах и сколько честных бюрократов будут эти «объем и качество» измерять! Это из «рамок здравого смысла» полностью выпадает.

«Медицинскую помощь» людям оказывает большая система, намного более широкая, чем даже отрасль медицинского обслуживания. Пытаться измерить «объем и качество оказываемой медицинской помощи» отдельного участкового врача или медсестры — абсурд. Но главное — в самой идее, как она растолкована министрами. Из всех 700 тыс. врачей РФ блага «национального проекта» получит лишь небольшая выборка — участковые врачи. Трудно в это поверить, но так и говорят. Это означает просто разрушить всю социальную ткань такой сложной профессиональной деятельности, как медицина!

Как могут коллективы больниц и поликлиник воспринять весть о том, что некоторые их коллеги вдруг получат моментальное трехкратное повышение зарплаты? Это же просто нелепо. Участковый врач — член большого профессионального сообщества, которое в совокупности и занимается непосредственно лечением больных. В любом коллективе, от артели лесорубов до кардиологического центра, разделение платы за общий труд было и остается предметом осторожного и тщательного анализа, проб и коррекций. Выработка тарифной сетки — сложнейшая проблема хоть в США, хоть в СССР, хоть в РФ. Ломать эту сетку подобно тому, как предлагается сейчас в «национальном проекте» модернизации здравоохранения, — значит разрушать невидимую основу сотрудничества работников. Как же можно ставить такие эксперименты над людьми в деликатной сфере!

Видимо, это резкое разделение врачей по уровню оплаты с необъяснимой дискриминацией врачей-специалистов и станет механизмом снижения уровня медицинской помощи посредством ее сосредоточения в руках врачей «общей практики». Национальный проект «Образование и наука» «Национальный проект» в этой сфере изложен В.В.Путиным очень сжато и туманно. Здесь можно отметить свойственный всем этим проектам фундаментальный методологический дефект, порожденный наивным прогрессизмом — новое по определению предполагается лучшим, чем старое. Это странно, потому что мы уже почти 20 лет явно находимся на траектории регресса, так что едва ли не каждый новый шаг правительства ухудшает наше положение.

Зачем же нам исходить из этой, в общем случае неверной, догмы о неотвратимости прогресса? Надо каждый вопрос рассматривать по сути в его реальном контексте. Вот В.В.Путин говорит: «Необходимо ликвидировать прямую зависимость труда учителя от количества проведенных им уроков и перейти на новую систему оплаты труда. В ее основе должно быть качество преподавания». Как он себе представляет эту новую систему?

Старая система имела разумное основание и измеримый критерий — она действовала в рамках возможного. Новая система исходит из категории «качество преподавания», которая не поддается не только измерению, но даже и определению. Качество преподавания вообще порождается кооперативным взаимодействием многих факторов, а вовсе не только усилиями учителя. Введение этого неопределимого показателя в основание для оплаты труда вызовет лишь бесплодные распри в школьной среде, которые нанесут по системе образования еще один тяжелый удар. Своим кулачком ему поможет и другое предлагаемое нововведение: «учредить ежегодные поощрения в размере 100 тысяч рублей для 10 тысяч лучших учителей страны». Попробуйте выбрать из 500 учителей одного «лучшего», чтобы одарить его действительно огромной премией! В этой идее есть что-то противное и здравому смыслу, и совести.

Вот еще пример веры в магию «нового», «современного». В.В.Путин говорит в своей речи: «Очевидно, что нужны особые меры государственной поддержки вузов и школ, активно внедряющих инновационные образовательные программы... Должны активно внедряться современные образовательные технологии». Все это как раз не очевидно.

Что это за «инновационные образовательные программы»? По большей части это шарлатанство, маскирующее красивыми словами программу снижения уровня массового образования. Как правило, речь идет о замене дисциплинарной структуры программ «модульной», то есть о сдвиге от «университетской» культуры к «мозаичной». Да, это тенденция западной школы «для массы», но ведь «школа для элиты» там по этому пути не идет, а сохраняет «университетский» тип программ, стараясь дать учащимся целостное мировоззрение.

И вот Россия, за ХХ век успешно построив отечественное образование на базе «университетской» культуры, создав единую для всех школу элитарного типа, вдруг отбрасывает эту колоссальную ценность и торопится штамповать из наших учащихся убогого «человека массы». Какой удар по культуре! Да и по конкурентоспособности страны тоже. Наше образование давало нам значительные преимущества, которые во многом компенсировали нехватку других ресурсов. Теперь нас заставляют отказаться от нашей системы ради «нового». В.В.Путин говорит о создании «новых университетов... Это должны быть совершенно новые, качественно новые учебные заведения и центры подготовки, на самом современном уровне».

Почему «совершенно новые»? Разве университет — это модное платье, ценное новизной и оригинальностью? Именно старые университеты, которые долго шлифовали свои структуру и уклад, программы и традиции, дают самые лучшие знания и умения. Новые университеты обычно образуют отпочкованием от таких центров, причем именно с сохранением их «генотипа». Совсем не нужно, чтобы они были «совершенно новые, качественно новые». Пусть они будут как наши старые вузы, МГУ и университеты Петербурга и Томска, МВТУ или Физтех. В целом, касаясь проблем образования, В.В.Путин ушел от фундаментальных вопросов, уделив основную часть выступления вопросам второстепенным или вообще несущественным. Ведь главное — суть школьной реформы, которая вызвала такой глубокий конфликт в обществе. А нам говорят об Интернете: «20 тысяч школ должны получить доступ к Интернету. К 2008 году количество таких школ должно составить более 30 тысяч — более половины всех школ Российской Федерации».

Почему президент посчитал это столь важным? Разве не важнее тот факт, что по состоянию на 2002 г. в РФ уже достигли совершеннолетия 10 млн. совершенно неграмотных? 10 млн. граждан РФ выросли, не посещая школу! А сколько таких граждан выросло в 2005 г.? Разве восстановление всеобщего обучения, которым страна обладала уже несколько десятилетий, не является национальной задачей? Но об этом и речи нет.

Зачем российским школьникам Интернет, чему они в нем научатся? Для школьника гораздо важнее безопасность на улице и в школе, надежная семья, хороший спокойный учитель и хорошие учебники. И тогда он с простой школьной доской и куском мела выйдет из школы образованным и уверенным в себе человеком с целостным мировоззрением. Почему же создание именно этих фундаментальных условий не становится целью «национальных проектов» и даже предметом обсуждения, а говорится об Интернете и партах?

Система образования – важнейший элемент инновационной деятельности в стране. Этой связи посвящена большая часть изложенного В.В.Путиным «национального проекта». И здесь — та же внеисторичность, что и в отношении здравоохранения, как будто мы не помним недавнего прошлого. В.В.Путин говорит: «Мы должны наконец создать основы для прорывного инновационного развития страны, для укрепления ее конкурентоспособности». Как это «создать»? Эти основы у нас имелись, но они были уничтожены в 90-е годы. Иначе каким же образом была создана в СССР та техносфера, с помощью которой страна победила в Отечественной войне, вышла в Космос и построила большие технические системы, на которых мы и сегодня живем. Восстанавливать основы имевшейся у нас системы не собираются — в чем же заключается чудесная идея их повторного «создания»? Каким неведомым образом? Ведь и речи нет о том, чтобы демонтировать созданный реформой механизм уничтожения отечественной инновационной системы. А без этого «создание основ» превратится в сизифов труд. Мы будем их, затянув ремень, создавать, а Греф с Чубайсом — тут же их разрушать.

Инновационная система страны в ее современном виде складывалась весь ХХ век. Из нее нельзя выбросить ни одного элемента или связи, и сеть ПТУ не менее важна, чем сеть КБ. Но ведь сейчас структуры «инновационного развития страны» разрушаются непрерывно на наших глазах — хоть в системе ПТУ и вузов, хоть в отраслях ВПК, авиастроении, сельскохозяйственном машиностроении. Надо же сначала поставить этому заслон, но об этом речи нет. А главное, наука — часть культуры и народного хозяйства. Она не существует в башне слоновой кости и не может быть «создана» в виде анклава, окруженного деградирующими хозяйством и обществом.

То же самое и о молодежи в науке. В.В.Путин говорит: «Нужно сдвинуть с мертвой точки вопрос притока молодежи в науку, дать ей возможность продуктивно заниматься исследовательской деятельностью». Как это можно «сдвинуть», если в РФ продолжают действовать те самые мощные силы, которые и поставили вопрос притока молодежи в науку на «мертвую точку»? Скажите открыто, что это за силы и собираетесь ли вы их ослабить! Ведь сравнительно недавно от молодежи в науке отбоя не было, и при очень скромных ресурсах она имела «возможность продуктивно заниматься исследовательской деятельностью». Решить эту проблему можно только устранив причины, которые ее породили. Как же может президент в такой речи обходить эти очевидные вещи. Тот же подход, что и в случае врачей, к выделению и резкому повышению зарплаты особых групп ученых. В.В.Путин сказал: «В течение 2006—2008 годов ежемесячная заработная плата квалифицированных научных сотрудников в среднем должна вырасти до 30 тысяч рублей». Откуда и почему такой необъяснимый скачок — в 5-6 раз? Что такое «квалифицированный научный сотрудник»?

Мы унаследовали от СССР массовый контингент именно «квалифицированных научных сотрудников» — кому из них так повысят зарплату? Эта неопределенность вызывает подозрение, что готовится популистский, но разрушительный для науки шаг — искусственное выделение небольшой клики, которой вздуют зарплату ценой резкого сокращения общего числа научных сотрудников. Такое подозрение усиливается не только при ознакомлении с планами Фурсенко, но и словами самого В.В.Путина: «В августе мною были даны поручения по повышению оплаты труда работникам Российской академии наук. При некотором сокращении количества бюджетных ставок». Одних — на улицу, другим — часть сэкономленных на этом денег.

Сейчас оставшиеся в науке сотрудники, в большинстве своем старики, при очень низкой зарплате сохраняют, пусть и в тлеющем состоянии, огонь российской науки. По мере выхода из кризиса она сможет быть оживлена, причем в достаточной структурной полноте. Если этих стариков сейчас «сократят», то посткризисный переход науки в дееспособную фазу станет невозможным, поскольку множество научных областей и направлений надо будет возрождать с нуля – некому будет оживить коллекции и приборы, некому научить молодых.

При этом усеченное сообщество, пусть и при высоких окладах, все равно в нынешних условиях не сможет раздуть огонь продуктивных исследований, оно будет лишь подпирать «научную ширму» РФ. Вот и весь «приоритетный национальный проект» в сфере науки. Он говорит о глубоком непонимании особых функций отечественного научного сообщества в период кризиса. Национальный проект «Доступное жилье» Особый «национальный проект» — совершенствование ЖКХ. Первый вывод, к которому приходишь при ознакомлении с этим «национальным проектом», таков: приоритеты власти и реальность ЖКХ расходятся кардинальным образом. В Послании Федеральному собранию 2004 г. В.В.Путин сказал: «Одной из самых актуальных задач считаю обеспечение граждан доступным жильем. Это по-прежнему – очень болезненный вопрос для большинства людей в России». В речи 5 сентября он формулирует проблему так: «Теперь о жилищной политике и о жилищных проблемах. От качества жилья во многом зависит здоровье людей, их семейное благополучие. Однако более комфортная квартира или дом, по сути, пока остаются лишь мечтой для миллионов российских семей». Это утверждение неверно передает суть проблемы. Перед десятками миллионов семей сейчас стоит угроза ухудшения жилищных условий. Для большинства населения РФ главной проблемой является не приобретение жилья,а его содержание. Население с большим трудом выдерживает оплату услуг, а речь идет о деградации основных фондов – зданий и инфраструктуры. Изношенность основных фондов ЖКХ достигла критического уровня. Это - неумолимый фактор. Его невозможно устранить с помощью конкурентной среды, установки счетчиков или приватизации РАО ЕЭС. Нужны ресурсы для восстановления материально-технической базы. Действительно приоритетной задачей власти и содержанием начатой реформы ЖКХ как раз и стало – переложить эти расходы на плечи населения. Эта угроза гораздо сильнее, чем «мечта о более комфортной квартире или доме».

Массовое ухудшение жилищных условий назревает по ряду причин — ускоренное обветшание зданий, и разрушение инфраструктуры (водо- и теплоснабжения и пр.), рост тарифов и налогов, а в недалеком будущем и обязательное страхование жилья. Масштабы этой угрозы таковы, что рост доходов граждан и мелкие ухищрения вроде ипотеки с нею просто несоизмеримы. Угроза эта становится именно национальной проблемой, и для ее преодоления нужен национальный проект - а нам говорят о мечте и комфорте. Уже сейчас содержание жилья представляет для большинства населения тяжелую проблему.

При опросе ТВЦ 13.09.05 задали такую тему: «Нынешнее состояние ЖКХ в вашем доме представляет…». Ответы распределились так: … представляет угрозу здоровью и психике - 21,8%; опустошение кошелька - 73,8%; повод порадоваться - 4,4%. Но предчувствие результатов начатой реформы ЖКХ у большинства просто трагические. При опросе ТВЦ был задан вопрос: «Жилищная реформа принесет вам…». Почти 11 тыс. ответов разделились так: новые удобства - 3,7%; большие расходы - 22,6%; потерю жилья - 73,7%. Надо заметить, что принципиально неверна постановка вопроса не только о ЖКХ, но и о других сферах обслуживания. В.В.Путин опять настаивает на их приватизации, исходя из ложного в наших условиях постулата о благотворном действии конкуренции. Вот его слова: «Предметно заняться демонополизацией ЖКХ, системы общественного транспорта и связи... Нужно проводить структурные изменения в этих отраслях, иначе без конкуренции по-прежнему будут расти только цены и тарифы, но не качество и не разнообразие самих услуг». Этот довод противоречит реальности. Разве приватизация («демонополизация») общественного транспорта где-то привела к снижению цен? Никогда и нигде. Да и с какой стати? И что вообще значит внести, например, конкуренцию в московское метро? Но главное в этом тезисе В.В.Путина — его забота лишь о том меньшинстве населения РФ, которое сегодня озабочено ростом «качества и разнообразия услуг». Для подавляющего большинства граждан РФ насущной проблемой является сохранение доступа к услугам ЖКХ, транспорта и связи — даже при снижении качества и разнообразия. В стране сокращается число автобусов, удлиняются интервалы, ликвидируются маршруты — вот реальная проблема. Ее невозможно решить приватизацией, ибо, уйди государство из этой сферы услуг, доходы граждан вообще не позволили бы большой массе людей ездить на автобусе.

Очертим контекст того «национального проекта», о котором идет речь. ЖКХ – самая большая отрасль хозяйства РФ, в которой сосредоточена 1/3 основных фондов страны. ЖКХ - часть жизнеобеспечения населения страны. Отапливаемое жилье – фундаментальное условие права на жизнь. До 1993 г. право на благоустроенное жилье относилось к категории гражданских прав и было записано в Конституции. В нынешней Конституции РФ оно неявно присутствует в провозглашении РФ социальным государством.

В 1992 г. была начата «реформа ЖКХ». Она исходила из представления ЖКХ не как сферы необходимого жизнеобеспечения, а как обычной предпринимательской деятельности, которая должна быть рентабельной и регулироваться рыночными отношениями. Замысел реформы сводится к тому, чтобы провести «разгосударствление» ЖКХ, лишить его «коммунального» характера, снять с государства обязанность содержать, развивать и модернизировать главные технические системы ЖКХ.

Государство стало «уходить из ЖКХ», меняя принципы финансирования, сокращая долю бюджета в расходах на содержание системы и перекладывая эти расходы на население. Быстро повышались цены и тарифы. Значительно снизилась, по сравнению с другими отраслями, заработная плата работников ЖКХ, что привело к ухудшению кадрового потенциала. Расчленение и частичная приватизация отрасли вызвали быструю деградацию ее материально-технической базы.

В 2003 г. премьер-министр М.Касьянов высказал принципиальную вещь: «За десять лет реформ предприятия ЖКХ так и не сумели решить главную проблему - выйти на рентабельную работу». Таким образом, в доктрине реформ главная задача ЖКХ сформулирована не как обеспечение граждан РФ сносными условиями жизни, а как рентабельность. Это ложная установка.

В хозяйстве есть множество сфер, которые не могут быть рентабельными. И если они не подкрепляются нерыночными средствами, то экономика несет ущерб, многократно превышающий «экономию». ЖКХ – одна из таких сфер. Разница между государственным и рыночным ЖКХ принципиальна, как между армией, которая охраняет страну и всех граждан, и частной охранной структурой, которая удовлетворяет только платежеспособный спрос.

В своем послании Федеральному собранию 2002 г. президент В.В.Путин сказал: «Один из самых острых вопросов, связанных с отсутствием конкуренции и монополизацией производства и сферы услуг,– это реформа ЖКХ». Трудно сказать, как предполагает президент создать конкуренцию, например, в теплоснабжении, одной из важнейших подсистем ЖКХ. Ведь в самых экономичных и надежных системах теплосети закольцованы и подача тепла в них полностью обезличена. Во что превратит такие системы реформа, нацеленная на «создание конкурентной среды»?

За последние 13 лет установки власти в отношении ЖКХ не изменились. В докладе «группы Шувалова», которая готовила недавно принятые законы о ЖКХ, сказано: «Жилищный сектор должен действовать на рыночных принципах и удовлетворять запросы основной части населения на уровне, соответствующем платежеспособному спросу»...».

Таким образом, государство сбрасывает с себя обязательства в жилищной сфере, здесь оно отказывается быть социальным и становится чисто рыночным. Этот поворот и обусловил тяжелейший кризис всей системы жизнеобеспечения РФ, в частности, ЖКХ.

Люди это чувствуют, и потому при опросе ТВЦ 30.09.05 ответы были таковы: «Российской экономике сейчас более всего не хватает…»: инвестиций - 2,2%; стратегии прорыва – 5%; Госплана и ОБХСС - 92,8%. Вот это и есть приоритетный национальный проект – возвращение государства в экономику и прежде всего в систему жизнеобеспечения. Каково состояние ЖКХ сегодня, каковы тенденции этого состояния? Вот общий вывод экспертного заключения на конец 2000 г.: «В сложившихся условиях вполне реален крупномасштабный инфраструктурный кризис, связанный с массовыми авариями на объектах ЖКХ».

Как же видит главные проблемы власть? В 2001 г. В.В.Путин сказал, что «ЖКХ переживает системный кризис». Это - заклинание, заменяющее рациональное изложение проблемы. Если кризис, то следует назвать его причины. Ведь он возник не в результате стихийного бедствия. Кризис ЖКХ - результат решений, которые принимались начиная с 1991 г. Под эти решения была подведена идеологическая база, они выражают доктрину политики реформ. ЖКХ, которое унаследовала РФ от РСФСР, сложилось за 70 лет как государственная, принципиально нерыночная система. Доктрина ее реформирования и не предполагала, что эта система сможет быть сохранена в дееспособном состоянии.

Уже в начале 90-х годов было очевидно, что рынок разрушит эту систему! Для этого есть фундаментальные причины – они в самом строении исторически сложившейся инфраструктуры ЖКХ (она составляет более половины стоимости всей системы). Отменить историю не мог Ельцин, не сможет и В.В.Путин – а вот уничтожить ЖКХ России власть, видимо, в состоянии.

Первое, что толкает страну к техносферной катастрофе – рыночный фундаментализм властной элиты (сопряженный с коррупцией ее «социальной базы»). Он вызывает глубокую деформацию мышления. В 2003 г., после волны аварий, вице-губернатор Петербурга А.Смирнов сказал: «Если говорить в общем, то в последний год проблему ЖКХ только научились правильно понимать. Но этой проблемой по-настоящему пока ни граждане, ни власти ещё не начали заниматься».

То же самое мы слышим уже от нынешнего директора Федерального агентства по строительству и ЖКХ В.Аверченко – в ноябре 2004 г., в выступлении перед мэрами северных городов. Вот как он видит самую главную проблему ЖКХ: «О коммунальном хозяйстве. Первое, самое главное, на мой взгляд, вынесенное из всего моего жизненного опыта и профессиональной деятельности, отсутствие единого понимания проблем в этом секторе. Вообще-то, отсутствие нормального информационного пространства. Я вынес из своей жизни то, что отсутствие такой открытости обсуждения проблем на телевидении, на радио, в печати, я сюда задержался, потому что давал интервью, и поверьте, я не встречал за всю свою жизнь ни одного корреспондента, профессионально разбирающегося в нашей сфере. Все это попытки выдернуть какие-то отдельные факты, отдельные моменты. То есть это самая главная проблема».

Чего можно было не понять в «проблеме ЖКХ» вплоть до 2003 года? При правительстве работает большая группа экспертов, в стране есть ряд НИИ, КБ, вузов. Почему главная проблема ЖКХ – в «отсутствии понимания»? Ведь журналисты излагают ту мешанину утверждений, которую год за годом вываливают перед ними министры.

Пониманию мешают идеологические установки власти. Пока эти установки не изменятся, тенденции неблагоприятны. Правительство не сможет выправить положение в рамках сложившейся в ходе реформы экономической системы. Оно будет все глубже увязать в утопических и даже абсурдных проектах. В результате реформы деградировали ключевые подсистемы ЖКХ – тепло- и водоснабжение.

В официальном Национальном докладе для ООН «Теплоснабжение Российской Федерации. Пути выхода из кризиса» (2001 г.) сказано так: «Сегодняшнее состояние системы теплоснабжения в стране можно определить как критическое, постепенно переходящее к уровню национального бедствия… Система начала разваливаться, и если не принять срочных мер, то процесс станет необратимым… Система централизованного теплоснабжения России медленно деградировала до сегодняшнего состояния в течение 10 лет, приводить же ее в порядок необходимо быстро, иначе начнутся необратимые процессы. На восстановление того, что было раньше, средств не найти, не хватит всего бюджета страны».

Кто же должен содержать ЖКХ? В советское время эти расходы несло государство, а после 1991 г. не нес никто. Оказавшись неспособным, в силу самой природы отрасли, перевести за 10 лет ЖКХ на рыночную основу, государство в то же время изъяло из отрасли все амортизационные отчисления, которые были предназначены для проведения плановых ремонтов (неважно даже, на какие цели были истрачены эти деньги).

Теперь государство уходит от ответственности и бросает население перед лицом грядущей техносферной катастрофы в ЖКХ. Под разговоры о «доступном жилье» власть сбросила с себя это хозяйство, которое сама и довела до краха. Новый Жилищный кодексе и закон о тарифах в ЖКХ предусматривают, что теперь сами жильцы обязаны нести все затраты по содержанию и ремонту жилья, в том числе капитальному.

Наши граждане не представляют себе, каков масштаб этих расходов, но интуитивно чувствуют, что колоссальный. Эта сумма была названа в 2003 г., и в прессе было сказано так: «Коммунальной катастрофой назвал сегодняшнее положение в ЖКХ страны зам. председателя Госстроя России Л.Чернышев на заседании коллегии Госстроя РФ… Чтобы как-то исправить ситуацию, пояснил Л.Чернышев, необходимы финансовые вложения в сумме 4,5-5 триллионов рублей». Итак, только чтобы стабилизировать ситуацию с разрушением ЖКХ, надо срочно вложить 5 триллионов руб. (165 млрд. долларов). Задержка означает ускоренный рост этой суммы. Может ли население выплатить такие деньги? Нет, не может. Возьмем самую срочную задачу – замену аварийных теплосетей, уже не подлежащих ремонту. В докладе экспертов сказано: «Количество аварийных сетей к 2000 году начало расти в геометрической прогрессии, а количество аварий стало удваиваться через каждые 2 года, в среднем увеличившись за последние 6 лет в 10 раз».

В 2000 г. необходимые меры выражались в таких терминах: «15% тепловых сетей требуют безотлагательной замены... Для приведения системы транспорта теплоносителя в надежное состояние необходимо капитально отремонтировать или построить заново 150 тыс. км теплотрасс в двухтрубном исчислении». С тех пор прошло еще 4 года! В конце 2003 г. переложить 1 км теплосети стоило 300 тыс. долларов или около 9 млн. руб. Переложить 150 тыс. км - 45 млрд. долл. А только безотлагательная замена стоила на тот момент около 9 млрд. долларов. Допустим даже, что цена с тех пор не выросла – все равно таких денег ни у кого нет. Реально при нынешней экономической политике РФ теплосети страны восстановлены быть не могут. Казалось бы, вот объект для приоритетного национального проекта! Ведь теплоснабжение в России - подсистема национальной безопасности, а не источник «ренты». В цитированном выше Национальном докладе сказано: «Задача теплоснабжения северной страны, стоящая в одном ряду с вопросами, определяющими жизнеспособность государства (такими как оборона границ), не может не быть в сфере государственного регулирования... Вопрос качественного теплоснабжения - это вопрос выживания нации». Но об этой неотложной проблеме ни слова.

Кстати, износ инфраструктуры привел к тому, что строительство новых «комфортных домов» стало в РФ крупномасштабным обманом. Счастливых покупателей этих квартир, никто не предупреждает, что они присоединены к полностью изношенной инфраструктуре. Почти по всем городам ситуация с водопроводом, теплоснабжением и канализацией уже на грани чрезвычайной. Дома в большом городе при отказе этих систем вообще теряют статус жилья.

Говоря о проектах нельзя закрывать глаза на параллельную реализацию и антинационального проекта в ЖКХ. Когда спорят о реформе РАО ЕЭС, то сыр-бор разгорается из-за приватизации электростанций. Совсем не говорят о том, что станет с магистральными теплосетями, за которые пока отвечает РАО ЕЭС. Их просто бросают на произвол судьбы. Помимо попытки возложить на население расходы по восстановлению ЖКХ, правительство собирается обременить жильцов и другими платами.

Пока что Госдума отложила введение обязательного страхования жилья – но надолго ли? Во сколько оно обойдется населению, когда его введут? Пресса сообщала: «Эксперты предполагают, что тарифы на обязательное страхование жилья составят 3% от рыночной стоимости квартиры в год» (Госстрой называл цену страховки – 2% в год). По самым скромным оценкам рыночная стоимость всех квартир РФ равна примерно 1 триллиону долларов. Это значит, что за страховку население должно будет выкладывать в год по 30 млрд. долл.

Вводится «местный налог на недвижимость». Пока говорят о высшей ставке в 1% рыночной стоимости в год. Это 10 млрд. долларов в год. Может население выплачивать ежегодно такие суммы? Нет, таких денег оно не имеет и иметь не будет.

К пользователям ЖКХ незаметно подступает и другая неумолимая угроза. В годы реформы стала быстро расти доля аварийного и ветхого жилья. Причина в сокращении жилищного строительства (373 тыс. квартир в 2001 г. против 1312 тыс. в 1987 г.) и почти полном прекращении капитального ремонта, так что разрушается и то жилье, которое при нормальном содержании послужило бы еще не один десяток лет. Это проблема срочная, т.к. площадь аварийного жилья в РФ составляет 50 млн. кв. м, из такого жилья власть обязана людей переселить.

Каковы же действия власти? Есть программа «Переселение граждан РФ из ветхого и аварийного жилищного фонда». На нее до 2010 г. выделено 32 млрд. руб. Как сказал В.Аверченко, «в 2003 г. из федерального бюджета на ее реализацию было выделено 1 млрд. 348 млн. руб., на 2004 г. запланирована такая же сумма». О 2005 годе он сказал в ноябре 2004 г.: «на следующий год планируется 1,277 в проекте бюджета, и поправками депутатов еще полтора миллиарда, итого 2,8 миллиарда».

Вдумаемся в эти величины. Можно ли за 32 млрд. руб. (чуть больше 1 млрд. долларов) построить до 2010 г. хотя бы 50 млн. кв. м для замены аварийногожилья? Нет, по средним ценам в РФ можно построить лишь около 1 млн. кв. м. На выделенные деньги можно только снести аварийные дома, но не построить новых. Масштабы проблемы и выделяемые средства совершенно несоизмеримы. Несоизмеримость величин – общий дефект подхода власти ко всем проблемам ЖКХ.

Вспомним, например, что в списке всех проблем ЖКХ В.В.Путин в 2003 г. поставил на второе место льготы. Он сказал в телефонном разговоре с народом: «Вы даже не представляете, сколько людей пользуются льготами и либо совсем не платят, либо платят только 50% от требуемой суммы в систему ЖКХ. Их - 85 миллионов человек».

Так ли велика в действительности проблема льготников, как утверждает президент? По данным Госстроя, в 2003 г. из бюджетов всех уровней на оплату льгот по ЖКХ было выделено 13,8 миллиарда рублей. В среднем на одного льготника выходило по 13 руб. 53 коп. в месяц. Достаточно ли это, чтобы «совсем не платить либо платить 50%»? Нет, власть в своих объяснениях полностью искажает реальную картину. Расходы на льготы – величина ничтожно малая по сравнению с 5 триллионами рублей, что правительство изъяло из ЖКХ за годы реформы. Что касается расселения людей из аварийных домов, несоизмеримость – по всем городам РФ.

Вот вести с мест. «Аварийный жилфонд Самары 135,2 тыс. кв. метров. В результате реализации Программы (к концу 2010 года) будет ликвидировано 23,2 тыс. кв. метров аварийного жилфонда». Что же это за программа? Ликвидируют 1/6 часть от уровня 2000 г., а за это время аварийный фонд еще вырастет в несколько раз. Вот Новосибирск: «На 1 января 2003 года ветхое жилье составляло 15% всего муниципального жилого фонда, в нем проживали около 70 тыс. человек. С 2000 по 2003 год мэрией было расселено 174 семьи». Вот Саратов: по данным мэрии, «чтобы решить проблему «падающих домов», необходимо 380-420 млн. руб. в год».

На программу расселения выделено 7,6 млн. руб. - 2% необходимых средств! Разве это можно назвать «государственной программой»? И никто как будто не замечает этой несуразицы. Почему? Потому, что никто всерьез программы правительства уже не принимает. То же самое – с капитальным ремонтом. Справка Госстроя (13.11.2003) гласит, что «при нормативной потребности в капитальном ремонте 4-5% за год в Ульяновской обл. отремонтировано лишь 0,04% государственного и муниципального жилищного фонда, в Удмуртской Республике, Алтайском крае, Кировской и Самарской областях – 0,1%, в Сахалинской и Ярославской областях – 0,2%».

На что же рассчитывает государство? Оно неспособно управиться с хозяйством – и подвергает риску жизнь миллионов граждан. Положение с износом жилья и инфраструктуры представляется правительству настолько безвыходным, что оно, похоже, прибегает к фальсификации данных. Например, в целом износ инженерных коммуникаций ЖКХ на 2000 г. оценивался в 60%. Прошло 4 года – и В.Аверченко опять называет ту же степень износа – 60%. Между тем износ в последние годы жизненного цикла технических систем происходит с ускорением. Например, износ инфраструктуры ЖКХ за 2002 г. специалисты оценивали в 10% - при среднем годовом износе в 90-е годы 4%. Если так, то к концу 2004 г. износ сетей приблизился к 90%. Так и с ветхим и аварийным жильем. После 2001 г. Госкомстат дает каждый год ту же самую величину – 90 млн. кв. м, как будто жилье перестало стареть. В ноябре 2004 г. В.Аверченко заявил: «По ветхому жилью. Ситуация в стране закритическая. С 1995 года ветхое жилье в стране увеличилось с 30 миллионов кв. м до 91 миллиона на сегодняшний момент.

С момента начала этого года ветхое жилье увеличилось на 3 миллиона кв. м, вот с 1 января до сегодняшнего 1 ноября увеличилось на 3 миллиона кв. м. И составляет сегодня свыше 3,2 процента от общего количества жилья в нашей стране». А председатель Госстроя РФ Н.Кошман заявил (08.04.2003): «В этом году в состояние ветхого и аварийного жилья перешло 22 миллиона квадратных метров». Судя по его заявлениям, на конец 2003 г. аварийного и ветхого жилья уже было около 140 млн. кв. м.

В феврале 2004 г. Госстрой РФ, Министерство жилищного строительства США и Всемирный банк провели в г. Дубна международный семинар. Выступали вице-премьер РФ В.Яковлев, председатель Госстроя Н.Кошман, замминистра экономики А.Дворкович. В пресс-релизе сказано, что в РФ «ветхий и аварийный фонд ежегодно растет на 40%». Рост на 40% в год – прикиньте, сколько это будет в 2010 г.! Так кто искажает реальность, В.Яковлев, Н.Кошман и Всемирный банк – или нынешний глава агентства по строительству и ЖКХ? Дело нешуточное, кто-то из них совершает должностной подлог.

Говоря 5 сентября о «национальном проекте» в сфере ЖКХ, В.В.Путин опять помянул чудесное средство: «В последнее время много говорится об ипотеке. Однако на практике делается еще явно недостаточно. Прошу завершить формирование нормативной базы, необходимой для выпуска ипотечных ценных бумаг». Но дело не в нормативной базе! Доходы не позволяют людям прибегнуть к этому средству, и это досконально известно буквально всем. Ипотека — финансовый инструмент для кредитования среднего класса. Богатым она не нужна, бедным недоступна. Но ведь именно средний класс и исчез в результате реформ! В РФ есть один островок, на котором сгрудился, как зайцы в половодье, весь российский средний класс — Москва. Так вот официальные данные — за последние 5 лет в Москве выдано всего 18 тыс. ипотечных кредитов. Ничтожная величина. К чему же класть эту ипотеку в основание «национального проекта»!

Невозможность массового использования ипотеки носит принципиальный характер. По легальным ипотечным кредитам ставки составляют 10-13% годовых. Такие кредиты дают только людям с «белой» зарплатой не менее 3 тыс. долл. в месяц. «Группа Шувалова» назвала причины слабого развития ипотеки: «низкая доля легальных доходов населения, невозможность собрать средства на первоначальный взнос». Это препятствия объективные, непреодолимые. Никаких признаков их устранения нет, даже если пустят на ипотеку, как предлагается, пенсионные накопления граждан и активы страховых компаний. Поэтому не имеет оснований и тот совет, который В.В.Путин дал гражданам, проживающим в ветхих и аварийных домах (18.12.2003): «А какой выход? Он в развитии ипотечного кредитования». Этот призыв тем более не имеет смысла, что в ветхих и аварийных домах не живут люди, получающие «белую» зарплату по 3 тыс. долларов в месяц. Тем не менее, именно ипотека считается главным механизмом реализации «национального проекта». В Послании 2004 г. В.В.Путин сказал: «Правительство, региональные и местные органы власти должны ориентироваться на то, чтобы к 2010-му году минимум треть граждан страны (а не одна десятая, как сегодня) могли бы приобретать квартиру, отвечающую современным требованиям. Приобрести – за счет собственных накоплений и с помощью жилищных кредитов». Задумаемся об этом прогнозе: к 2010 г. в РФ якобы будет 50 млн. граждан, способных купить по 25 кв. м нового жилья. Какими деньгами должны для этого располагать эти 50 млн. граждан вместе с банками, готовыми дать им кредит на покупку? В 2010 г. 1 кв. м в «квартире, отвечающей современным требованиям», будет стоить на рынке не меньше 1500 долларов. Значит, по расчетам правительства, в 2010 г. в РФ треть населения будет способна выложить 1,3 триллиона долларов! Разумно ли это предположение? Нет, оно просто не имеет смысла. Может ли в РФ вдруг возникнуть триллион свободных, никуда не вложенных долларов? Не будет таких свободных денег у населения, как нет их сегодня и у 10% граждан РФ. Сегодня квартиры как жилье покупают около 1 млн. человек - 0,7% населения РФ. Остальные не могут. Нет для этого денег! И ипотека здесь не при чем - ведь банки еще не научились качать деньги из воздуха. В целом можно сделать такой вывод. Пришедший в 1991 г. к власти политический режим декларировал как цель замену систем ЖКХ советского типа иными системами - более эффективными, «как на Западе». За 15 лет реформ обнаружилось, что этот режим не обладает созидательным потенциалом для решения этой задачи. В то же время, этот режим допустил расхищение средств, предназначенных для поддержания в дееспособном состоянии главных систем жизнеобеспечения страны, которые он унаследовал в исправном виде от СССР. В результате эти системы эксплуатировались хищническим образом, на износ, и сегодня все они находятся на грани остановки или даже техносферной катастрофы. Режим не имеет ни средств, ни навыков, чтобы хотя бы использовать доставшиеся ему готовые системы. Однако вместо мобилизации средств для выполнения срочного проекта восстановления власть объявляет «национальный проект», нисколько не устраняющий главных угроз жизнеобеспечению большинства населения.

Национальный проект «Развитие сельского хозяйства». По своему типу эта часть речи В.В.Путина 5 сентября совпадает с разделами, посвященным другим «национальным проектам». Прежде всего в утверждений относительно сельского хозяйства искажение фактической стороны дела сплетено с нарушениями меры и логики таким образом, что отпадает сама проблема верного и ошибочного, целесообразного и ненужного. Наша жизнь и власть с ее экспертами как будто движутся в двух разных, непересекающихся мирах. Начинается тема так: «Улучшение жизни на селе, развитие агропромышленного производства считаю, безусловно, приоритетным». Если принимать это буквально, то из этого заявления вытекает, что «безусловные приоритеты» президента ни во что не ставятся правительством. В реальной экономической политике правительства РФ и «улучшение жизни на селе», и «развитие агропромышленного производства» занимают в шкале приоритетов последнее место. Это настолько очевидно, что давно уже принимается всеми как установленный факт и не вызывает никаких дискуссий.

Вот, 29 марта 2005 г. в Москве состоялась конференция сельскохозяйственных производителей России. Материалы ее были изданы и в сентябре распространены в Госдуме. Выступали на конференции и чиновники правительства, и президенты союзов и ассоциаций, и директора крупных холдингов. И речь шла именно об этой реальности – нынешняя экономическая система «настроена» так, что сельское хозяйство РФ обескровливается. Средства из него перетекают в другие отрасли, а иностранному капиталу создаются на нашем рынке столь привилегированные условия, что отечественный производитель конкурировать с ним не в состоянии. Все это сформулировано в петициях, в том числе и президенту, и на конференции даже стоял вопрос о начале сбора подписей трудящихся под этими петициями. Предприниматели и крупный капитал обращаются к трудовым коллективам, чтобы довести информацию до президента! Выступавшие на конференции представители правительства не могли отрицать очевидного, но не могли и сказать ничего конструктивного, отделываясь констатацией известных фактов и риторическими вопросами. Вот, зам. директора департамента промышленности Министерства промышленности и энергетики Н.Т.Сорокин объясняет, почему село не может покупать технику: «Сельхозпроизводитель сегодня продает молоко за 5 рублей – это закупочная цена. Переработчик продает молоко за 22-26 рублей. Вопрос в следующем: почему мы даем производителю минимальную стоимость, а переработчик получает 350-400%? Какие механизмы должны регулировать этот вопрос?» Зачем он говорит то, что залу прекрасно известно? Почему он задает вопросы, хотя его пригласили, чтобы он на них ответил? Но здесь нам важен тот факт, что заявление В.В.Путина о «безусловно приоритетном развитии агропромышленного производства» слишком уж расходится с реальностью.

Нынешнее положение производителя, делающее его беззащитным перед диктатом переработчиков и торговцев, было целенаправленно предусмотрено уже в доктрине приватизации, которая расчленяла вертикально интегрированные производственные системы агропрома. Об этом достаточно говорилось в 90-е годы, но с тех пор политика правительства («безусловные приоритеты») не изменилась. Более того, в шкале приоритетов село опускалось все ниже и ниже. По вопросу о «приоритетности» генеральный директор концерна «Тракторные заводы» Э.А.Маховиков заметил: «Если при Советском Союзе на сельское хозяйство выделяли 26% бюджета, то в 1997 г. уже 19%, сейчас 1%». Он говорил о своем, о тракторах: «Давайте посмотрим на наше нынешнее состояние: износ парка техники 80%, а поступление техники 2-3%. При таком положении дел в 2006 году мы будем пахать на лошадях. Крестьянину тяжело приобрести трактор, сегодня он не в состоянии купить даже солярку к нему. И ему не решить эту проблему в одиночку, а государственной поддержки в настоящее время практически нет».

А вот констатация заместителя министра сельского хозяйства С.Г.Митина: «Ситуация такова, что сельское хозяйство не может дальше развиваться в условиях открытости рынка, в условиях глобализации, в условиях мирового разделения труда». Это тоже всем в зале известно, но теперь это все услышали из уст заместителя министра! Какое уж тут «безусловно приоритетное» развитие – отрасль реформаторы добили так, что под вопросом сама возможность ее сохранения в России. Вступление в ВТО нанесет ей смертельный удар, и об этом шла речь во всех докладах. Более того, пункт 4 Решений конференции гласит: «Недопустимо, чтобы Россия отказалась от реальных ценностей – развитого сельского хозяйства и сельхозмашиностроения – ради членства в ВТО». Да, для крестьян, рабочих и предпринимателей недопустимо, а для правительства очень даже допустимо. Похоже, даже желательно. Выступавшие отмечали с удивлением (даже со скрытым ужасом), что на все их обращения в правительство и прямые вопросы о том, что станет с отраслью после вступления в ВТО, им просто ничего не отвечают. Как будто не слышат – даже при личных беседах. Так обстоит дело с «приоритетами». Далее В.В.Путин делает философское замечание: «Опыт многих агрохозяйств уже свидетельствует: российское село может и должно быть экономически успешным и инвестиционно привлекательным». Да, может быть успешным, только не при нынешней политике. Должно ли быть успешным – зависит уже от стратегических целей государства. Если верить Грефу, то именно не должно. Вся политика правительства как раз и заключается в том, чтобы не делать отечественное хозяйство успешным, а произвести селекцию, которая уничтожит «неуспешные» предприятия и оставит на плаву небольшое число «успешных» - хотя бы такая селекция и нанесла смертельный удар по народному хозяйству как целому. Обратимся к той мере, которую прилагает В.В.Путин к реальности, чтобы сделать свой вывод: «опыт многих агрохозяйств уже свидетельствует…». Применение ложной меры ведет к ложному утверждению.

Что значит «опыт многих агрохозяйств»? Сколько их должно быть, чтобы их опыт о чем-то «свидетельствовал»? Судя по известным численным данным и по данным невооруженного глаза, опыт пока что «свидетельствует» об обратном – «российское село не стало экономически успешным и инвестиционно привлекательным». Кардинального перелома за последние годы не произошло, а на конец 2004 г. положение было таково: общая рентабельность всей хозяйственной деятельности сельскохозяйственных предприятий составила 5,4%, а доход собственно от сельского хозяйства гораздо меньше. И это при огромном разбросе по регионам - в 40 регионах РФ деятельность предприятий убыточна, а по РФ доля убыточных предприятий составила 37%. В 2003 г. было 50,2% убыточных предприятий с общей суммой убытков 27,42 млрд. руб. Где тут «экономический успех»? Балансовая прибыль всех предприятий сельского хозяйства составила в 2003 г. 10,97 млрд. руб., а долги 346,7 млрд. руб. Просроченная кредиторская задолженность сельскохозяйственных предприятий в несколько раз превышает балансовую прибыль (в 2000 году в 9 раз). Да, в 2005 г. с села списали 140 млрд. руб. штрафов и пеней за просроченный долг, но ведь эта соломинка утопающему никак не делает его рентабельным. Как можно считать «инвестиционно привлекательной» отрасль, в которой долги в 30 раз превышают всю годовую прибыль? Реформа эту отрасль разорила и столкнула в глубочайшую яму. Президент говорит, что курс реформ останется неизменным, а отрасль уже работает успешно. Как такое может быть? И в этой отрасли В.В.Путин считает панацеей ипотеку – кредиты под залог уже не квартиры, а главного средства производства - земли. Он планирует: «В 2006–2007 годах должна быть создана система земельно-ипотечного кредитования, позволяющая привлекать средства на длительный срок и под приемлемые проценты под залог земельных участков… Сельхозпредприятия должны получить реальный доступ к кредитным ресурсам». То, чего испокон веку российские крестьяне боялись как огня – залога земли – наконец начнет работать, «высасывая» землю у отечественных «фермеров».

Но на чем основано утверждение В.В.Путина, что можно будет «привлекать средства на длительный срок и под приемлемые проценты»? Как можно создать такую систему земельно-ипотечного кредитования? Чтобы дать «реальный доступ к кредитным ресурсам», надо изменить реальность, а не издавать законы об ипотеке. Ведь проблема в том, что потенциальные заемщики уже находятся в неоплатном долгу, риски в отрасли исключительно высоки, а рыночная стоимость залога очень низка. Как можно при такой комбинации факторов заставить банки давать долгосрочные кредиты, да еще «под приемлемые проценты»? Вот жестокая реальность: если пересчитать кредиты в сопоставимых ценах на те товары, которые приобретают на них сельскохозяйственные предприятия, то в 2000 г. масштабы долгосрочного кредитования сельского хозяйства РФ составляли около 1,3% от уровня 80-х годов. Если к тому же учесть, что кредит – это именно рыночный инструмент финансирования, а плановая система ликвидирована, то приходится сделать вывод, что в результате “рыночной” реформы сельское хозяйство просто лишено нормальных источников финансирования. И это – фактор гораздо более фундаментальный, нежели ипотека. Вообще, экономических советников президента характеризует странное отношение к мере явлений и критериям их оценки. Вот, В.В.Путин говорит: «Нам уже удалось добиться значительных успехов в производстве зерна. Из импортера Россия стала его экспортером». Как он измеряет «значительность успехов»? Какое имеет значение экспорт зерна к оценке успешности его производства? Никакого! Это просто нарушение логики.

В царское время крестьяне ели лебеду, а хлеб вывозили. "Недоедим, а вывезем", - выразился царский министр финансов. В 1911 г. был сильный голод, который затронул 32 млн. крестьян, - а хлеба вывезли рекордное количество. Но тогда хотя бы не говорили об «успехах», а предчувствовали приближение революции. Разумным было бы суждение такого типа: «Нам удалось добиться значительных успехов в производстве зерна: мы производили в 80-е годы по 400 кг на душу, а теперь по 500». Но ведь все наоборот! За пятилетку 1986-1990 гг. РСФСР производила в среднем за год по 714 кг зерна на душу населения, а за пятилетку 2001-2005 гг. РФ производила по 545 кг зерна на душу населения. Мы производили по 100-120 млн. т зерна в год, а теперь по 70-80 (в 2004 и 2005 годах по 78 млн. т). Урожай менее 100 млн. т в последние 20 лет РСФСР вообще был редкостью. Даже в среднем за пятилетку 1986-1990 гг. зерна собирали 104,3 млн. т в год. Да что там 80-е годы, даже урожаи уже времен реформы, были гораздо больше, чем сейчас (в 1990 г. 116,7, а в 1992 г. 107 млн. т). Представления В.В.Путина о зерновом хозяйстве России и его успехах ошибочны фундаментально, а не в нюансах. «Значительные успехи» последних лет видны только на фоне катастрофического провала 1998-1999 годов. Трудно даже представить себе ход мысли тех, кто готовил материалы для этого раздела речи В.В.Путина. Вот официальная сводка Министерства сельского хозяйства РФ. Прирост валового продукта сельского хозяйства РФ за 2004 г. составил 1,6%. Это что, большой успех? На упомянутой конференции в марте 2005 г. зам. министра сельского хозяйства сказал: «Давайте посмотрим на итоги прошлого года. Темпы роста в сельском хозяйстве, объективно говоря, не очень значительны». Почему же В.В.Путин не прислушивается к объективным суждениям своих министров? Но главное – не итоги года, а тот факт, что идет массивное выбытие основных фондов производства, деградация одного из главных достояний страны.

За годы реформы посевные площади РФ сократились на 35 млн. га! Причина – у села нет денег на покупку техники, горючего и удобрений. В результате омертвлены три главных производственных средства – земля, солнечная энергия и рабочие руки. Выход из кризиса всегда и везде происходит за счет оживления омертвленных ресурсов. Земля и солнце – вообще ресурсы бесплатные, а человеческим рукам работа - спасение. Каждый рубль, вовлекающий эти три ресурса в дело, дает самую большую прибыль. Засеять пшеницей 35 млн. га – это значит получить зерна на 9 млрд. долларов. У правительства есть лишние деньги? Дайте кредит крестьянам под будущий урожай. Сразу оживятся тракторные заводы, а за ними – целая цепочка производств, получат работу миллионы людей. Это и было бы «национальным проектом». Нет! Отправят деньги в США, там их стерилизуют, а оттуда будут завозить почти половину продовольствия. За 2004 г. размер пашни РФ уменьшился еще на 0,9 миллиона га. Почти на миллион гектаров за один год! А все сельскохозяйственные угодья РФ сократились за этот год на 1,4 млн. га. Посевные площади зерновых в 2004 г. были на 3,7 млн. га меньше, чем в 2002 г. Да, они слегка подросли после провала 2003 г., но все равно – сокращение пашни и посевных площадей идет неуклонно.

Крестьяне в их нынешнем состоянии землю не могут ни уберечь, ни освоить. Известно почему – парк техники за годы реформ сократился вдвое, оставшаяся техника дышит на ладан. Никаких сдвигов к лучшему нет – за 2004 г. парк тракторов сократился на те же 60 тысяч, что и в прошлые годы. У села нет денег на горючее, и его поставки сокращаются с ускорением – в 2004 г. дизельного топлива село купило на 300 тыс. т меньше, чем годом раньше. Как здесь может помочь ипотека? В.В.Путин отметил и животноводство – отрасль, которая находится в наиболее глубоком кризисе. Он сказал: «Обратить сегодня особое внимание на создание условий для развития животноводства. Значительные ресурсы следует выделить на развитие сельхозлизинга. Это должно позволить стране в течение двух лет поставить десятки тысяч голов племенного скота…». Здесь просто отброшено важнейшее условие выработки проектов – рефлексия. Ведь чтобы «создать условия для развития», надо сначала устранить те «условия», которые привели в упадок быстро развивавшуюся до реформы отрасль. Посмотрите на все динамические кривые показателей отрасли – она развивалась в 80-е годы не просто быстро, а даже бурно. Быстро росло поголовье скота и, что еще важнее, его породность и интенсивные показатели. В результате реформ после 1991 г. производство не просто сократилось, произошел откат в технологии и организации.

Меры, которые предлагает В.В.Путин для «развития», по своей силе несоизмеримы с факторами, губящими отечественное животноводство. Лизинг! Надо же представлять себе масштаб провала! Поголовье крупного рогатого скота упало за годы реформы более чем в два раза – на 35 млн. голов. Мы имеем сейчас крупного рогатого скота существенно меньше, чем в 1916 г. и даже чем после Гражданской войны в 1923 г. (а население, то есть число потребителей продуктов животноводства с тех пор увеличилось почти в полтора раза). В 90-е годы стадо крупного рогатого скота сокращалось в РФ ежегодно на миллион голов. Но ведь в последнее время это сокращение скачкообразно ускорилось – за 2004 г. число голов убавилось на 1,95 млн. голов. На два миллиона за год! При этом прежде всего ликвидируется племенной скот, держать который дороже, чем неприхотливых низкопродуктивных коров. Нам же говорят о спасительном лизинге, который обеспечит покупку десятка тысяч голов. Это несоизмеримо с проблемой. Говоря об успехах и перспективах, как же можно было не сказать, что за 2004 год производство молока в РФ сократилось еще на 1,44 млн. тонн.

Речь В.В.Путина претендовала на то, чтобы задать стратегическое направление для сельского хозяйства РФ - как в преодолении кризиса, так и в последующем развитии. А получилось так, что она неверно представила нынешнее состояние отрасли и динамику кризисных тенденций и полностью игнорировала те природные условия, которые исторически предопределяли тип социальной и технологической организации российского села и его экономики. На той базе, какую заложили в «национальный проект», стратегии не построить. Проект и утонул в несущественных технических мелочах - ипотека, лизинг, десятки тысяч голов... Возьмем главное, поднимемся хоть на уровень того, что мы уже прошли - на уровень доктрин Столыпина, НЭПа и коллективизации. Вот очевидные вещи. Ни одна страна, даже самая промышленно развитая, не может обойтись без своего сельского хозяйства, которое обеспечивало бы хоть достаточный минимум продовольствия - это вопрос не экономики, а государственной безопасности. Как устраивать это хозяйство - диктуют те условия, которых невозможно изменить. Это прежде всего почвенно-климатические условия. Россия расселилась на самой трудной для сельского хозяйства земле, вся в зоне рискованного земледелия. В средней полосе России беспашенный период, когда в поле нельзя вести никакие работы, длится семь месяцев, а в Англии и Франции всего два месяца. Это приводило к колоссальной разнице в урожайности - в 4 раза! А значит, и в доходности, в ресурсах развития.

На Западе в 14 веке перешли к стальному плугу, а в России в начале ХХ века половину пашни обрабатывали деревянной сохой. В 18 веке в России затраты труда (по рыночным ценам) на обработку десятины в 6 раз превышали доход от земли. Какой тут мог быть капитализм - только крепостное, общинное или колхозно-совхозное хозяйство. Потому и не удалась реформа Столыпина, а не из-за косности русского крестьянства. И НЭП позволил лишь восстановить село после войн, встать крестьянам на ноги, но не мог дать ресурсы для развития. Вплоть до создания больших механизированных аграрных предприятий (колхозов и совхозов), российское село не имело запаса прочности, чтобы перейти от трехполья к травопольным севооборотам и резко повысить урожайность. Сделали это - и по главным показателям вышли на средний мировой уровень, а если учесть коэффициент биологической продуктивности почвы, климат и расстояния, то превзошли его.

По критерию «затраты-эффект» советский агропром был исключительно эффективным. Трудозатраты на 1 центнер зерна составляли всего 1 час! Из политических соображений в 90-е годы большие сельскохозяйственные предприятия в России были разрушены - попытались устроить «фермеризацию», второй вариант столыпинской реформы. Тупость этого замысла просто поражает - если конечно, это не было вынужденным шагом, сделанным по приказу извне. Результат усилий всей ельцинской команды заключался в том, что «село отступило на подворья». Это означало не только спад производства вдвое, но и архаизацию производства и быта. Посмотрите хотя бы динамику потребления электроэнергии в сельском производстве – за 10 лет оно упало с 70 млрд. квт-час до 20. На уровень 1972 г.! Национальную цену этого регресса вообще не измерить деньгами. Общество загипнотизировали словом «фермер». Какая циничная манипуляция и какой позор для интеллигенции, которая доверчиво развесила уши. Ресурсов, чтобы держать такое хозяйство в наших реальных условиях, фермеры не имеют, и никто им этих ресурсов не даст.

Фермеризация всей России потерпела провал. Можно ли было в стратегической речи президента ни словом не обмолвиться об этом итоге 15 лет реформ? А что он сказал о перспективе? Неужели собираются реформаторы, как Столыпин, «исходить свой путь до конца»? Будут и дальше добивать и расчленять огрызки крупных хозяйств - или внимут голосу рассудка и займутся восстановлением созданного и испытанного ранее типа хозяйств, с необходимыми новыми качествами? Надо к тому же помнить, что фермеры взяли на себя хоть часть земледелия только благодаря симбиозу с остатками крупных хозяйств. В.В.Путин об этом принципиальном выборе молчит, и понять, каков же план действий, невозможно.

Судя по Земельному кодексу и туманным выступлениям СМИ, правительство надеется привлечь на село крупный частный капитал и преобразовать остатки колхозов и совхозом в капиталистические фермы. Но ведь это утопия еще безумнее, чем столыпинская. Почвенно-климатические условия России никуда не делись, а рынок РФ открывается. Эти «капиталистические фермы» заведомо погибнут в конкуренции с «капиталистическими фермами» Запада. Капитал это прекрасно понимает и денег в эту бездонную бочку не кинет. Выдержать эту конкуренцию может лишь социально-производственный организм, построенный принципиально иначе. Таким организмом и были колхозы и совхозы.

Есть один очевидный критерий, который замалчивают эксперты правительства. Это число тракторов, которое необходимо для проведения всего цикла полевых работ на 1000 га пашни. Советским колхозам и совхозам было достаточно 11 тракторов, западноевропейским фермерам - 120 тракторов. Следовательно, убивать остатки колхозов и насаждать тут капиталистические фермы можно лишь в том случае, если правительство и капитал смогут выложить кругленькую сумму, чтобы купить 16 млн. тракторов (на те 134 млн. га пашни, которой располагала РСФСР в 1986 г.). Это примерно полтриллиона долларов. И ведь тракторы - лишь часть всей материально-технической базы фермы! При этом фермеры потребуют бюджетных дотаций, как на Западе - порядка 100 млрд. долларов в год. Это реальная цена «входного билета» в капиталистическое сельское хозяйство. Кто готов ее заплатить?

В 90-е годы мы имели шанс надстроить на колхозно-совхозную систему сеть фермерских хозяйств, и это было бы большим шагом в модернизации села. Но этот шанс упущен. Село обескровили, техника добита, скот вырезан, кадры вымерли и разбежались. Нужен общенациональный проект восстановления отечественного сельского хозяйства и обеспечивающих его отраслей.

Общество ждало такого проекта от команды В.В.Путина. Но не дождалось. И в нынешней конфигурации власти, похоже, не дождется…