(Из цикла "Почему мы так говорим?")
В старые годы был, помнится, такой анекдот или, скорее, что-то вроде тоста с грузинским акцентом: «Ты не смотри, дорогой, что всего два этажа вверх, там еще и вниз три». Это хозяин дома с добрым юмором намекает гостю, что построил бы хоромы и побольше, деньги не вопрос, да зачем светиться, дорогой.
А смысл этой байки, если вдуматься, очень позитивный. То есть человек, живущий, мягко говоря, не по средствам, стесняется своих сомнительных доходов. Потому что боится государства. И это правильно, вор и должен бояться государства, потому что нормальное государство воров сажает в тюрьму. Перевоспитать каждого жулика оно не может, да и не должно, не его это функция, а посадить - может. И правильно - не воруй.
Но то раньше. Теперь у нас кругом сплошная толерантность и галантерейность, потому изъясняться принято изящно, посредством эвфемизмов, дабы не обидеть кого не положено.
Раньше в Москве говорили как? Говорили грубо – «булошная», теперь предпочтительно говорить мягко – «булочная». Взятки, воровство, мошенничество, хищения в особо крупных – такие выражения теперь тоже не приветствуются, теперь принято говорить мягко, деликатно - коррупционная составляющая. А еще у нас теперь презумпция добропорядочности. Потому даже с этой масенькой такой коррупционненькой составляющей нужно бороться очень осторожненько.
То есть едет какой-нибудь добропорядочный гражданин на своем джипике ($ 150 000) из своей скромненькой квартирки с видом на Кремль ($ 4 000 000) в свой скромненький дачненький особнячок ($ 6 000 000) и едет. Может он уже 20 лет как безработный, а может скромный муниципальный чиновник с окладом по штатному расписанию, а спросить неловко. Презумпция. Еще обидится, не дай бог, расстроится, да и переведет свои активчики туда, где не спросишь.
А еще есть нецелевое использование. Звучит тоже красиво и благородно.
- Скажите, а вот этот особнячок в Ницце вы, извините, не на взятки ли?..
- Ну что вы, как можно! Просто, знаете ли, не совсем целевым образом использовал денежки на детскую больницу.
– Это дело другое. Тогда заходите, мы тут рядышком, в Монтрё, где раньше графья жили.
Чувствуете, совсем другое дело, никакой грубости и вульгарности! И сразу ясно – речь о вполне приличным человеке.
Раньше говорили как? Говорили вульгарно, что этот закон, мол, позволяет разным мерзавцам брать взятки. Теперь дело обстоит куда лучше, просто в этом законе есть маленькая такая коррупционная составляющая, позволяющая нецелевое использование. Говорите правильно и сразу почувствуете, что живете в приличном, почти цивилизованном обществе.
А главное, сразу отпадут неприличные вопросы про третью квартиру или четвертый Порш. Взятка – это выражение устар., вроде как «маруха» или там «шалава», с такой особой разве что в Гагры, а эта самая составляющая – дама вполне респектабельная, с ней и на Лазурном берегу показаться не стыдно.
А чтобы вообще закрыть этот неприятный вопрос, нужно поднять зарплату работникам милиции, полиции, судьям и всем другим, где есть эта составляющая, до уровня взяток по отрасли или лучше чуть выше, тогда и заживем.
Прошу считать идею вкладом в нецелевую борьбу. Деньги, понятно, не маленькие, но если возьмемся всем миром – сдюжим. Воровать они, конечно, не перестанут, но вот тут карать будем нещадно. Когда-то в старые года в «Крокодиле» была замечательная рубрика «Взятки – гадки». Ее придумал мой коллега А.Ячменев, и материалы этой рубрики были в каждом номере. Теперь таких рубрик нет. Так ведь и взяток нет, а есть одна только коррупционная составляющая, а к ней и рифму не придумаешь.
|
|
