На Московскую книжную ярмарку, которая сейчас на ВДНХ, я хожу с начала с 80-х. В те годы она напоминала кинофестиваль, олимпиаду или что-то такое. Нам показывали то, чего не было в нашей жизни, а в ней не было почти ничего. Не было нормальных машин, квартир, мебели, одежды, обуви, продуктов… Не было заграничных поездок, свободы, приключений, жизни не было, так нам, во всяком случае, тогда казалось. Были очень хорошенькие московские девушки, но тогда по молодости и глупости мы не очень-то это ценили. И еще в той жизни не было книг.
Но мы все равно читали. Покупали у спекулянтов, везли из командировок, разыгрывали в редакциях подписки и Книжную экспедицию… Заводили знакомства с библиотекаршами.
Нам говорили: любите книгу – источник знания, и мы добивались этой любви любой ценой. Может быть, мы не всегда были разборчивы в своих книжных связях и прочитали за годы дефицита километры ненужного мусора, может быть. Главное, ничего стоящего мы тогда точно не пропустили. А ярмарка была забавным мероприятиям.
Помню, к израильскому стенду с тремя унылыми книжками всегда стояла длиннющая очередь, чтобы написать в специальный журнал такой типовой отзыв: «Мне (ФИО), моей жене (ФИО), моей теще, тестю, шурину и тете Цире (ФИО), и еще всем моим детям (ФИО) очень понравилась ваша замечательная экспозиция, мечтаем увидеть ее еще раз. Наш адрес такой-то…» Месяца через три на все ФИО приходили приглашения на выезд. Но при этом чекистов у этого стенда видно не было, может, прятались хорошо, а может эти приглашения были частью закулисной мировой политики.
Зато у стеллажей «Пингвина» и других западных издательских колоссов быстроглазых ребят в сереньких пиджачках было без счета, следили, причем явно и даже нарочито, как бы идеологические противники не подсунули наивному советскому читателю какой-нибудь грязной крамолы, вроде Довлатова или Даниэля. А выставка и особенно ее зарубежная часть, действительно потрясала невиданным ассортиментом, это было похоже на сказку или, как выяснится позже, просто на большой книжный магазин в какой-нибудь европейской столице. Все мировые издательства, все отрасли знания, словари, энциклопедии, детективы и бестселлеры, причем, свежие, а не двадцатилетней давности
… Мы не могли их купить, но хоть знали, чем живет большой мир за железным занавесом. А какие книги по искусству! Помню, англичане подарили мне пару альбомов потрясающе смешной художницы Берил Кук, они до сих пор у меня на почетном месте, я много раз потом пытался найти другие ее сборники и не нашел.
Кстати, и отечественная литература была представлена не одним соцреализмом С. Бабаевского или Г.Маркова. В общем, я ходил по той выставке и хотел купить все. Но на ней, увы, ничего не продавали. А на теперешней выставке продается все, а купить ничего не хочется.
А выбор-то огромен. Истории России в золоте, жемчугах и брильянтах ценой в автомобиль, русский вопрос, еврейский вопрос, сверхдорогие издания для офиса и кабинета начальника, Сталин с нами, жидомасоны не с нами, мистика, религия, оккультизм, спецназ, ментовка, кремлевка, рублевка, вся телевизионная, эстрадная и политическая попса, как вывести прыщи, безграмотные учебники всего на свете неведомых авторов… А Перельмана с его занимательными физиками и механиками – того, старого, проверенного поколениями - нет. Много чего нет, а главное нет нормальной современной литературы.
Ну, хорошо, у нас, похоже, ничего такого больше не пишут. Но и переводных бестселлеров мирового уровня нет, да и на английском – один Гришем из прошлого века. Блеск и нищета. Вообще с классикой и с книгами, которые читают, а не ставят на полку, стало туго. Теперь же печатают не литературу, печатают тексты. Терпеть не могу этого отвратительного слова, но это действительно тексты, а не книги и не литература.
Как-то я искал для подарка десятитомник Т.Манна или что-то такое, думал, может, переиздали. Нет, не переиздали и не собираются, классиков теперь вообще издают в одном томе - Гоголь, Драйзер, Войнич, и с обязательным портретом автора на корешке, чтобы новый русский интеллектуал, лауреат премии президента, знал точно - мужчина это написал или женщина. И издательский уровень соответствующий. Помню, один книжный директор мне доказывал, что автора романа «Трильби» Д. Дюморье зовут Дафна, а никак не Джордж, такого вообще не существует.
И другие были казусы. Я был знаком с некоторыми издателями прежних лет, конечно, были они работниками идеологии, но иногда и писателями, и в мировой и нашей литературе разбирались прилично. Насчет нынешних сомневаюсь. А идеология никуда и не делась. Только раньше все больше печатали проверенных секретарей СП, а теперь – проверенных телеведущих обоих полов, тоннами издающих литературный мусор типа: «Мы русские, с нами Бог».
Секретари были и умнее и грамотней. Как-то на отдыхе я познакомился с семейной парой юных продвинутых менеджеров. Каждый день они приносили на пляж книги Коэльо и читали запоем, одну за другой. Оказалось, у них его читает весь офис, это теперь модно. Вот это и печатаем. Или чтобы с нами Бог, или чтобы всем офисом. Зато за книгами теперь никто не охотится, что уже хорошо. А еще лучше, что за ними пока не охотятся пожарники из знаменитого романа Бредбери. Его, впрочем, теперь тоже читают мало. Может оттого, что пятьдесят лет назад очень уж точно он описал нашу сегодняшнюю убогую телевизионную эпоху.
|
|
