«Бхагавад Гита», то есть «Божественная песнь» или «Песнь Господа», заслуженно считается одним из величайших памятников мировой литературы, религиозной и философской мысли.
И в самом деле, в этом тексте, который входит в состав шестой книги индийского эпоса «Махабхарата», можно обнаружить небывалую глубину и прозрения, граничащие с гениальностью. Не только кришнаизм, но и весь современный индуизм включает в свою традицию «Божественную песнь».
Однако важно не только то, что содержит в себе «Песнь», но и то, для чего она была спета. И здесь оказывается, что проблема, возникшая, согласно традиции, в 3102 году до новой эры, не утратила актуальности и по сей день.
Вкратце напомним сюжет бессмертного эпоса. В шестой книге «Махабхараты» начинается великая битва (унесшая, если верить поэме, чуть ли не пять миллионов жизней - впрочем, индийская традиция всегда была склонна к преувеличениям). Сражаются за власть Кауравы и Пандавы - две царские династии, или, точнее, две ветви одной династии. Величайший воин из Пандавов - Арджуна, возницей которому служит Кришна, воплощение бога Вишну. Перед началом боя Арджуна на колеснице выезжает вперед и обозревает вражеские ряды. А в этих рядах - родичи Арджуны, его давние друзья и знакомые. Потрясенный воин заявляет, что не станет сражаться с близкими людьми.
И Кришна начинает «Божественную песнь» - чтобы убедить Арджуну пойти в бой, поскольку без него Пандавы не способны победить в этой битве. На этот сюжет есть великолепное стихотворение Юрия Колкера:
«Противится твоя совесть, велик соблазн уклониться,
Но битва - предначертанье верховного божества.
Итак, крепись и сражайся» - вождю говорит возница.
И кони ржут, подтверждая божественные слова.
«В бою ты не знаешь равных, тебе суждена победа,
Ты праведен перед небом, а Кауравы грешны».
«Все верно - шепчет Арджуна - но сердцу противно это.
Ценой их жизни ни слава, ни царство мне не нужны.
Взгляни, о бог кровожадный - там братья мои и дяди,
Там тот, кто мечом и словом меня научил владеть.
Каких утех и сокровищ, какого призванья ради
Их гибели предрешенной я должен сейчас хотеть?».
Два войска стоят недвижно, и каждый свой знает жребий.
Истории нет в помине - она еще не нужна.
Служенье, мудрость, величье - сам выбери, что нелепей.
Добавь любовь, если хочешь. Крепись, получай сполна.
Кришна поет об иллюзорности всего сущего, о долге воина... И так поет, что заслушаешься. Но, если пооборвать с его «Песни» все изящные словеса, обнажится ее не слишком привлекательная суть: «Иди - сражайся - убивай!».
За прошедшие пять тысячелетий опыт Кришны повторяли очень и очень многие - хотя и нельзя сказать, что всегда на таком высоком литературном уровне. Вот, к примеру, в 1096 году папа Урбан II в Клермоне запел о Гробе Господнем и о нечестивых магометанах, оскверняющих его. И толпы европейцев, наспех нашив на одежду кресты, двинулись в Палестину - убивать арабов, которые, вообще-то, не сделали им ничего плохого.
«Бхагавад Гита» работала - иногда успешно, иногда не очень, но совсем без нее обойтись было нельзя. Как объяснить человеку в мундире и с ружьем, что первейшая его обязанность - убить другого человека, к которому он никаких претензий не имеет и от которого отличается только цветом мундира? Все-таки убийство, что бы там ни говорили, противно человеческой природе, и, чтобы склонить человека к нему, нужно хорошенько постараться. Тут-то приходилось изощряться, выбирать наиболее убедительные доводы и облекать их в по возможности более красивые слова. Все, что угодно - лишь бы солдат не разглядел под этим пышным покровом традиционное - «Иди, сражайся, убивай!».
В 1914 году наши русские Кришны запели о братьях-славянах, которых необходимо защитить. И русские мужики в шинелях бодро, под патриотические песни, пошли в окопы - убивать и умирать непонятно ради чего. Уже после падения монархии Кришна Николаевич Милюков все пел о Константинополе, о проливах... Иди, сражайся, убивай! Впрочем, времена уже были не те - певца быстро освистали и согнали с подмостков.
Но миновал век - и на Руси зазвучали новые версии «Бхагавад Гиты». В середине девяностых Ельцин пел о территориальной целостности России и о восстановлении конституционного порядка. И люди шли убивать друг друга. Не слишком охотно, но все же шли. Позднее эту же песню подхватил и Путин - и с ней триумфально въехал в Кремль.
За океаном «Песнь господа» пели - и поют - на другой лад. Там речь идет о демократии и правах человека. Впрочем, в последние десятилетия (и в России, и за рубежом) появились и другие Кришны - геополитики, включившие в «Бхагавад Гиту» слова «евразийство», «атлантизм» и «хартленд». У этих слов есть, по меньшей мере, два несомненных достоинства - они звучат красиво и непонятно.
Зазвучит ли эта песня в России в ближайшие годы? Очень хотелось бы надеяться, что нет - но, увы, наши надежды играют в этом мире, мягко говоря, не очень большую роль. Между тем, например, антигрузинская кампания последних лет дает основания для не очень-то веселых прогнозов.
Зачем я все это написал? Да единственно затем, чтобы вы, читатели, услышав очередной вариант «Бхагавад Гиты», помнили: слова в этой песне могут меняться до неузнаваемости. А вот музыка вот уже пять тысячелетий остается неизменной. И смысл этой музыки - «Иди, сражайся, убивай!».
|
|
