Не думал, что заурядный воскресный вечер может стать каким-то откровением. Но этот - стал.
Я с любопытством ждал этого дня. Казалось бы, уже привычная технология опробована на известных и всеми любимых фильмах. И фильмы, бережно окрашенные в цвета радуги, ничего не потеряли, а наоборот, только приблизились к нам, стали современнее что ли. Цветная война там, где улетали в бой одни черно-белые старики, или цветной Штирлиц – все стало еще более реальным.
Цветомузыка сюжета позволила открыть новые грани истинных произведений искусства.
И вот новая попытка – «Волга-Волга». Я не ждал каких-либо новых открытий. Советский музыкальный фильм, сделанный в советском духе. Фильм из романтичной эпохи, в спорах о которой сломано много копий.
Ну, чего необычного можно было увидеть? Я и начал его смотреть, чтобы отдохнуть душой, отключиться от проблем сегодняшнего дня. Но уже в начале фильма, увидев Ильинского в его гротескной роли Бывалова, я словно обо что-то споткнулся. Ведь видел фильм уже не раз – но почему не видел того, что вдруг открылось теперь? Может быть, надо было пережить не столь далекое прошлое?
Что сказать? Уже на первых кадрах у меня возникла ассоциация. Я вспомнил другой фильм из другой эпохи – фильм о карнавальной ночи. Талантливый фильм, сделанный талантливым режиссером. Не стану утверждать, что Рязанову было проще, хотя очень хочется сказать, что ему было от чего плясать. Две комедии. Каждая – о своей эпохе. И каждая – точно соответствует идеологии своего времени.
Я не отрывался от экрана до самого конца фильма. Я знал фабулу фильма назубок, но не фабула меня интересовала. Я жадно искал то, что так ненавидят в сталинском искусстве люди определенной категории. Искал - и не увидел.
Да, я увидел дурака-руководителя – гротескного, смешного, раздутого до безобразия, но все же определенно милого. Я видел наивных, смешных людей – простых и таких искренних. Да, я услышал множество фраз, которые с полным правом получили жизнь после этого фильма – ни одно поколение советский людей смеялось над «шульбертом» или над «примите у них брак и выдайте им другой».
Красивые песни – того времени, смешные сценки – того времени, широкий пространственный сюжет – в соответствии со своим временем. И ни одного пакостника – все герои положительны.
Но причем здесь карнавальная ночь? Да вроде бы и ни при чем. Фильм изначально цветной. Такая же незамысловатая фабула. Такой же нелепый товарищ Огурцов, исполняющий указание «весело встретить новый год». Симпатичные влюбленные в исполнении Белова и Гурченко. И тоже песни, красивые и запоминающиеся, которые пела потом вся страна. Такая же борьба с глупым руководителем – смешным исполнителем-карьеристом.
Правда, нет того пространства и причастности к общей жизни страны - мир сужен до размеров одного дома культуры. Но это, конечно, мелочь по сравнению с сатирой на то же самое социальное явление. И только одно различало и различает эти фильмы. Повторюсь: каждый – о своей эпохе. И это различие – какие-то 20 секунд экранного времени там и там.
В фильме Рязанова главный герой высмеян народом и унижен пренебрежением руководителя партийной организации. В фильме Александрова главный герой тоже высмеян, но не унижен. Более того, нигде на протяжении фильма не встретить вообще никаких намеков на «руководящую и направляющую». Нельзя же название парохода «Иосиф Сталин», дважды появившееся в кадре, всерьез считать таким намеком – там еще была «Севрюга» и куча других названий.
Ну и что, скажет уважаемый читатель? Ничего. Я почему-то вспомнил еще один хороший фильм – «Битва в пути» по одноименному роману Галины Николаевой. Не комедия – драма. О хорошем человеке, поставленном в сложную жизненную позицию, когда он оказался на пути заслуженного хозяйственного руководителя. Будучи, в сущности, прав, он должен был стать изгоем. И спас его секретарь парткома.
Я уже не смог остановить свою мысль. В памяти возникли сюжеты других послесталинских фильмов. «Короткое лето в горах» - с таким же финалом. Климовское «Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещен» - тоже комедия, и тоже «легким движением руки» секретарь горкома убирает с дороги дурь героя Ролана Быкова. Причем фильм Элема Климова – это уже послехрущевский фильм!
Что это? Только не говорите, что иначе деятели искусства просто не могли. В смысле не могли не подчеркнуть особую роль партии в нашей жизни. Разумеется, не могли – истина избитая. Но кто давал соответствующую установку? Партийные органы, разумеется. Но почему же в фильме Александрова нет даже намека на такие указания? Нет там партии – ни в одном кадре! Только один народ – вместе со своими дураками.
Ведь партия была руководящей? Была. От нее многое зависело? Конечно. Но, думается, кем-то делалось все, чтобы максимально снизить излишнее воздействие ретивых и заслуженных партийцев на нормальных советских людей. Иначе не было бы Булгакова с его «Белой гвардией». Не было бы и «Тихого Дона». И жаль, что от грандиозного замысла человека, проклинаемого и поносимого многими, осталась только Конституция 1936 года, самая демократичная в мире того времени – это, кстати, по отзывам всех ее врагов.
Жаль, что партия не дала осуществить то, что должно было ей сопутствовать, и превратила ее во многом в декларацию.
Вот такие мысли навеяны цветом и музыкой. Вам не по душе? Ну, что ж – бейте.
|
|
