Телевизионные российские каналы в нынешнем их линейном ассортименте напоминают мне рыбу, гниющую, как известно, с головы. Новогодний эфир, безусловно, оживил эту рыбину по всей длине, однако, неделю спустя, схема не изменилась: абсолютно мёртвое и фальшивое сериальное кино Первого канала, где новости – лишь один из сериалов. РТР примерно так же выглядит, разве что иногда даёт что-то голливудское, единственно этим и прикрывая на время сериальный срам… Третий канал и его ядро ТВЦ иногда радуют чем-то отечественным, да и то лишь прошлым, советским. Но уж если и порадуют чем-то, то потом так шарахнут колоколом своего пропутинского православного патриотизма, что причислишь сей канал, скорее к «голове», нежели к тому хвосту, что виляет собакой. Хотя, идеология этих квасных путинистов прозрачна: критиковать за грехи режима в гомеопатических дозах исключительно либералов и опальных олигархов, при этом не забывая хвалить царя да ругать бояр, авось свои подолигархические зарплатки и сохранят годок-другой все эти пушководемидовы. НТВ – такой же громкий рупор Газпрома, как и Первый. Однако здесь более смелое и новое россиянское кино показывают иногда, при том, что оно по сериальной своей деревянности и низкому качеству фору даст и первоканальному «мылу».
Всё же интересное начинается с пятого канала – по традиции это Культура, хотя перетасовки нынешнего телевещания и могли посбивать ещё советские привычки во многих телевизорах. При полной политической лояльности, Культура показывает иногда вполне художественное, но чаще всего именно зарубежное кино, так как кроме топорных, безобразно сыгранных сериалов отечество ничем и не радует последние годы. Ну, и дальше к хвосту уже мелькает что-нибудь интересное с большей частотой – хоть и на приторном «Домашнем», чаще опять же из старины-матушки советской, на ДТВ и т.д. Однако и тут найти что-нибудь актуально-отечественное просто невозможно. В России для телевидения история кончилась – нет героев в своем отечестве. Все герои – в светской хронике. Кувыркающиеся Керимов и Канделаки в Феррари, Прохоров с девочками… Ну, сняли один фильм «Олигарх», в котором Манюня Миронова поплясала на Машкове по-французски – однако фильм вышел какой-то водянистый, скорее, о том, каким грезится нынче «чистое» прошлое эпохи первоначального постсоветского накопления капитала в среде олигархов россиянских. Торговля вениками в обмен на «Жигули»… Наивно – но в чём-то верно. Мы не знаем истории последнего десятилетия. Покажи ее нам какой-нибудь смельчак даже в документальном фильме (а уж художественный – был бы совсем жестью) – так обморок случился бы у всех среднестатистических зрителей. Вон, фильм «Окраина» - поищите-ка ныне. Любое оппозиционное кино отторгается как истеблишментом, так и обывателем, вполне заслуживаюшим передозировку «мылом».
И всё же жалко обывателя. Намылен он снаружи и изнутри. Всеми этими агрессивно-мещанскими сериалами – как раз и на «хвостовых» каналах. Заворотнюк кишок от такого количества мыла может случиться у обывателя. Став им на недельку в период празднеств, новоподаренных священным путинским отечеством дорогим россиянам, я всё же заставил себя посмотреть один из новых фильмов – благо, что и рекламировался он в метро и на ТВ столь настойчиво, что не стоило труда притвориться заинтересованным, сагитированным. Я о «Флэшке». Был тут и еще один мотив, пожалуй, основной – друг детства, сосед в одной из главных ролей.
Это почти как родственник в телеэфире, в новостях – все сразу же к экрану. И хотя Женя Стычкин в представлении уже давно не нуждается, я не так внимательно сладил за его «восхождением». А тут как раз удобный случай – новомодное кино с доставкой на домашний телеэкран. Из прошлого же помню только как с ещё юношескими своими локонами «работал» он в поте лица над немолодой Догилевой в «Пчёлке». Ну, тема тогда, для начала 90-х, модная – в СССР ведь «секса не было». Юноша и вполне материнского для него возраста партнёрша – сюжет вполне в духе Саши Соколова, задел он души многих новоиспечённых россиян, послышались женские вздохи, как вихри враждебные ринулись они потоками почитательниц в подъезд наш всеобщий. Как писали фанатки после концертов Modern Talking в конце 1980-х на стенах «Олимпийского» - «Томас, хочу от тебя ребёнка», вот тут тоже самое, но в прямом подъездном эфире. Это потом уже были премии, театральные роли. Молодец друг детства, «сделал себя», имея и необходимый стартовый капитал… Но вернёмся к «Флэшке».
Моё терпение было вознаграждено, смотрел от начала и до конца. Фильм хоть и предельно «проходной», пропеллерно-триллерный - но, видимо, нужно было один из таких уловить в общем потоке, дабы понять и тенденцию, и измерить высоты, которые штурмует ныне новое русское кино. Сюжет предельно прост – попытка Шенгелии сыграть на модной нотке здесь кажется нарочитой, но всё же… Итак, в инвестиционной компании - чистка файлов с грязными финансовыми операциями. Самые грязные и ценные – скинули на флэшку, вокруг нее далее и развивается действие – погони, убийства. В конечном счете, она оказывается в руках тех самых хозяев, что и включили игру по сюжету, всё было просчитано и спланировано лишь для того, чтобы замести следы перед «крышей» инвестиционной компании. Но вглядимся теперь пристальнее не только в сюжет, но и в некоторые попутные его «заносы», а там, на обочине, есть стоящее кое-что. Это как раз о тенденциях и некоторых осторожных еще не политических, но уже экзистенциальных, что ли, рефлексиях творческой интеллигенции – отображенных на материале сугубо коммерческом, что забавно.
Начинается фильм с «постельной сцены». Нет, просто спит пара, шикарный пентхаус, конструктивизм последнего образца... Молодой муженёк Андрей беспокоен, не спит, выбирается из-под дорогих шелков простынь и супружниной ночнушки – встаёт и в тапочках по долгой лестнице выходит из не менее квартиры модного подъезда. О, сколько раз проходя мимо таких домов – не только не имея финансовых перспектив туда заселиться, но и друзей там не имея – мы задумывались о том, кто же населяет эти свежие хоромы! А вот и ответ, вот и экскурсия внутрь. Неплохо для начала…
Далее – тоже важное. Не в плане сюжетном, а в общем – «настроенческом». Ну вот перед нами идеальный уровень и сцена из highlife. Молодые супруги, новая шикарная квартира. Но нет в ней покоя, нет ласк. Жена спит, муж бежит на улицу – чтобы полететь вместе с сигналом телефонным далеко от городов к природе, к другу, который ждёт в построенном там доме, ждёт прибытия «хозяина». Не живёт душа даже суперуспешного современного дельца там, где прописана. Бежит душа из созданного им же мира небоскрёбов, инвестиций, супружеского регулярного секса… Бежит к рыбалке, к мужской старой дружбе. В общем-то, это штамп, но вполне актуальный.
И ещё из области «на настроении» - рядом с этой благополучной жизнью буржуа должно обязательно что-то взорваться. (Нет, если бы это была экранизация моего произведения, то детально бы показали взрыв на Раушской набережной у Устьинского моста – произведённый АКМовцем, благо я в теме…) Тут же – взрывают, а точнее просто пугают взрывом в стороне деньговоз той самой инвест-компании. Предупреждение. И снова, очень чувствительные к настроениям окружающей среды (отнюдь не герметичные в своем благополучии) «инвесторы» начинают суетиться. И мы вместе с их нервным импульсом попадаем из одного жилища буржуа в другое – на работу. Но перед этим видим, как по-деловому, по-жестяному, в тон интерьеру кухни «металлик» жена говорит с мужем, звонившим ночью другу. Она его начальница, она отдает распоряжения, торопит на службу - в свете ночного взрыва. Все эротические надежды зрителей рушатся – из-под атласной ночнушки показывается деловая женщина, невзрачная по своей сути, боящаяся личного – и, как увидим далее, не случайно боящаяся, сторонящаяся.
На работе она требует прекратить «интимное воркование» (вот уж идиотское-то словосочетание, пинок сценаристу) и требует от мужа исполнения простой программы – собрать на флэшку все «грязные» файлы с нелегальными финансовыми операциями. Но чуть вернёмся – мы же пропустили вход в само здание.
Таких в Москве зданий уже много, рядом с ними встречаются молодые люди здорового цвета лица, в свежих рубашках, костюмчиках, с широким узлом как у Медведева-преемника повязанными галстуками. Вот они – опора «Пятой империи». Эти производители прибыли. И живут они в этих стеклянных башнях, каждый на своем шестке, со своими перспективами карьерного роста, с интригами, заигрываниями на работе. О, это целый мир – не дивный, но новый…
И вот мы попадаем внутрь. Вся иерархия – на лицах. Строгая охрана, сахарные клерки, секретарши с дежурными улыбочками. И здесь же мы и встречаем героя Стычкина – Котика. Да, в костюме он хорош – быстрая дробь распоряжений, ощущение своего должностного положения такое опосредованное, указания секретарше, папочка в руках… Далее Андрей-муженёк, получивший указания от жены-начальницы отлавливает Котика и описывает ему ближайшие перспективы – на всю ночь. Скачивание грязных файлов. Вот, кстати, довольно-таки реалистичное и не в пользу капитализма путешествие внутрь сего стекланного мира инвестиционных компаний.
«Дорогих россиян» до сих пор чарует это слово – «инвестор». Окрашено оно некими неисчерпаемыми надеждами: вот придёт дядя с деньгами, вложит свои деньги тут поблизости, и всем нам станет лучше жить. Именно такие вот формулы блуждали в умах расставшихся с СССР жителей РФ поначалу и поныне. А компания инвестиционная – ну, это уж нечто недосягаемое. Там сидят целые отделы и думают, как бы сделать жизнь дорогих россиян лучше. Что же за этой ширмой?
Финансовые махинации под неизбежной и всё той же бандитской крышей. Только с начала 1990-х эта крыша прилепила повыше мигалку. Крыша под мигалкой – некий Феликс. Он и обеспокоен «наездом» на деньговоз. Начальница же, поставив его в известность, начинает заметать следы махинаций – дабы, если нагрянет федеральная проверка, ничего не нашли.
Ну, пока Котик и муж-подчинённый выдаивают из базы данных грязные операции, жена-начальница проводит на супружеском ложе весьма деловую встречу с еще одним грузным крышующим субъектом, что в камеру не попадает в соответствии с жанром – триллер ведь, тут тоже субординация своя. Вернувшись домой ранее – по настоянию Котика - муж застаёт любовника, который спешно уходя обещает помогать ему продвигаться по службе. Попытки дотянуться до мордобоя жена-начальница пресекает. Рушится зыбкая картина благополучия современной семьи «финансистов»… Выясняется, что даже нынешнее свое место муженёк получил «этим же» путем.
Ведь вот какой ужас! Я, конечно, подшучиваю, но все же. Здесь тоже важная пометка «на полях», «на обочине» сюжета – шик пентхауса, весь этот стильный «металлик» (кстати, местами стены были голыми недоштукатуренными – что это, недоработка декоратора или замысел?) покупается не честным трудом и не трудом вовсе, а блатом, да еще «с занесением» не просто "в личное дело", а в личные пространства супружеские. Прямо покушение на святая святых. Твоя молодая жена оказывается в местах вполне известных прямо-таки проходным двором крышевателей и начальников. Банальная и старая как мир картина. Вот она, цена highlife’а. Как тут не восстать?
И вот снова важное: муж решает пойти против Системы в данный момент. Супружескую неверность он обращает против жены - в неверность корпорации и всем своим должностным обязанностям. Он едет и забирает флэшку у Котика. Теперь подробнее о Котике. Начало роли удалось плоховато. Появление в костюме, все до слов – еще ничего, а вот потом какая-то излишняя вкрадчивость в разговоре с начальником. Нет наглости, присущей тем, кто получает не тысячи рублей, а тысячи долларов. И ведь знает актёр Стычкин что это такое, не правда ли? Недоработали. Играя как бы среднее звено нужно забывать всё же о стереотипе клерка, мальчика на побегушках – уж коль скоро ты системный администратор в фильме.
Далее - муж забирает флэшку и едет на джипе из Москвы. Котик как свидетель – с ним. Муж пытается его отпустить, но Котик остается, так как боится быть убитым хозяевами. Крылатую фразу бросает в ответ на вопрос Котика «зачем такой бунт?» Андрей: «Когда живёшь в мерзости, вокруг мерзавцы и сам ты мерзавец – жизнь ничего не стоит». Вот она, социальная рефлексия! Вот он гламур-то! А вы говорите – пентхаусы, карьерный рост, беритесь маргиналы за голову… Еще одно важное попутное: находясь в офисе Андрей спрашивает Котика – мол, что семью не заводишь, получаешь же более чем?.. Ответ актуален для многих людей моего, скажем, круга, а значит социально отрефлексирован: «Для себя самого получаю нормально, а вот для семьи – мало». Прямо нацпроекты как не вспомнить тут…
По дороге Котик звонит домой – весело, но это действительно, не для героя, а для актёра домой. На табло телефона высвечиваются три первые цифры не просто нашего района, а нашего дома. И конфигурация дальнейшего номера напоминает номер той квартиры, куда ещё не товарищ, а в те годы детские Дима Чёрный захаживал несчетное количество раз.
Дальнейший сюжет сам по себе – продувной и скучный. Погоня за беглецами, классический «бумерский» набор приключений. Но что вновь стоит отметить: идея бегства с награбленным первична для нового русского кино. Ох, немало «запасных аэродромов» понастроили хозяева жизни, все буржуи да губернские шишки за рубежом или «в регионах». Карту таких площадок можно бы – как эту флэшку – сделать предметом серьезного торга с олигархическими кругами, всё расширяющимися на нынешних хлебах стабилизации. Ведь в чём смысл процесса приватизации? В свободе передвижения финансовых потоков и их владельцев, их направляющих. А если РФ сейчас и как сырьевой и как финансовый и как трудовой открытый источник податлива к манипуляциям «инвесторов» - то почему бы ее не грабить пусть и неявным способом? Заручиться поддержкой иностранных господ, «вбухать» инвестиции там, а потом и линять. Вот сюжет весьма актуальный для всей буржуазии, не только крупной. Чего же ей еще хотеть? Не вечно же народ будет ишачить за малость на буржуев да еще и недра свои им отдавать на разграбление?
Примечательна драка на танцплощадке, куда попадает Андрей и Котик после пьянки в том самом доме, который друг Андрея хранил для хозяина годами. Но чуть вернёмся к этому дому и пути к нему. Здесь, на природе, надеется укрыться Андрей – чтобы затем флэшку и себя направить за рубеж. И там обналичить деньги. Котик должен в этом помочь. Сюжет банален. По ходу возвращения в природные края своей студенческой молодости, Андрей вспоминает как познакомился тут с женой – о, байдарочники… Уж ностальгия «па полнай» - советские годы знакомства, вот что опошлила своей супружеской неверностью стерва-жена, а не что-нибудь уже своремённое! Вот за обиженное это прошлое и восстал Андрей. Вновь приглядимся: а не видится за таким ситуативным субъективным бунтом что-то более всеобщее? Намёк тут есть. И он развивается далее в неоднократном объяснении со стороны Андрея Котику – что это тот самый бунт, бессмысленный и беспощадный. Не более того. Обмануть Систему просто чтобы стать вне ее богатым – в другой Системе. И это станет лейтмотивом финала фильма. Но – мы оставили Андрея и Котика на танцплощадке.
Соприкосновение офисных мальчиков с реальным миром большинства трудящихся (или чаще люмпенов) должно было произойти – и конечно же в пьяном виде. Стычкину не занимать обаяния и шарма – воспитан в интеллигентской балетной семье, в лучших традициях, да еще и с шиком обставленных… Поэтому и герою его, Котику не составляет труда обаять сельскую красотку на танцах – «синеглазку», так называется сорт картошки, замечает она в ответ на такой комплимент. Здесь плюс сценаристу или нашедшему эту фишку для «Флэшки» - это живой диалог и юмор, чего на современном ТВ не встретишь уже давно. И вообще вся сцена «тангО» - хотя музыка вовсе не соответствующая – едва ли не лучшая игровая в фильме. Быть может, не трудами академическими, как в былые советские годы (когда периферийные дети рабочих окраин становились народными артистами СССР), а благодаря воспитанию и своей жизненной мудрости, Евгений Стычкин на фоне подавляющего большинства статистов современного сериального кино – ярко выделяется. Особенно и в данной сцене, когда на вопрос «Я не понял?» стационарного кавалера «синеглазки» он начинает суетливо отшёптываться – именно так, как только интеллигенты и умеют. И вновь неплохо получается запоздалое, когда к маленькому Котику подошёл рослый Андрей и сняв часы намекнул, что можно и подраться – «А чо ты не понял?!». Ну, далее уже идёт попошлее последействие – победив в драке Котик не преминул показать как они «натянули» местных… Вот это уже сериально. Хотя тоже свеженько сыграно.
Развязка сюжета банальна, как и было предсказано: Котик оказался «засланным», просто сопровождающим флэшку. Ее он вырывает из рук Андрея, который хотел ее (как символ покинутого им мира раздоров, измен и гламура) разбить после ссоры с сельским другом, сторожем дома. А играет друга (бог ты мой!) тот самый «молодой следователь» из фильма начала 1980-х, где потрясающие барабаны в «саундтреке» (названия вот не помню) и Ярмольник-мотоциклист, в чей адрес звучит известная автомобилистам последующих лет фраза «Не рычи!». Хорошо удалось сценаристу «Флэшки» состарить следователя – в фильме он разжалованный работник прокуратуры, тот самый следователь-практикант, но уже достигший со своей честностью высот и павший оттуда. Он тоже в силу школы и выслуги лет – я имею в виду актёра – играет неплохо, хоть и маловато, для такого известного.
Котик себя разоблачает – добавляя в картину бытия инвестиционной рутины еще ложку дёгтя. Он был вовсе не системным администартором, а «смотрящим». Увы, интеллигенту по происхождению Жене Стычкину приходится тут изображать блатноватого, и это выходит плоховато. Уж если ты смотрящий – то не мог быть до того таким уж клеркАстым интеллигентиком, дорожащим своей должностью офисным мальчиком… Хамоватее надо было вести себя. В общем, в деле отображения братковской действительности новорусское искусство, излишне культурное по советской наследственности, по-прежнему в большом долгу.
Котик пытается, забрав флэшку, отпустить Андрея на волю, но тот пытается против пистолета применить булыжник (о, снова символ бунта!), за что и получает две пули. Излишне вытянутая тут рука Котика – снова переигрыш. Да и две руки на рукояти ТТ до выстрела – не в тему. После выстрела – одна. Нелогично. Хотя актёр боевое оружие в руках держать умеет. Неужели таково было эстетское требование Шенгелии? Да, преображение Котика удалось – взгляд стал не наивен, а страшен, все же убийца… Но полной стыковки образа героя Стычкина в двух ипостасях не вышло. Скачок получился. Далее хороши переживания по пути к тому месту, где убьют и котика – его самоубеждени «всё будет у меня хорошо». Но уж снова излишняя наивность – стоять с вытянутой рукой, держащей на цепочке флэшку и ждать, пока медленно вертолёт повернётся и тебя расстреляет. Картинно и фальшиво. Увы, для триллера – слишком медленно, а для детектива - просто наивно.
Дальнейшая раскрутка сюжета – жена убитого мужа оказывается идеологом всей операции. Бегство Андрея было просчитано и спровоцировано, убитых минимум, как сообщает как раз тот грузный малый, которого застал у себя дома Андрей. И вся операция делалась чтобы активы увести из компании и из-под крыши Фелокса. Что забавно: организуя погоню, деловые ребята и служба безопасности компании, еще отдающая советскими некими парами, называли федералов именно федералами – то есть в лексиконе боевиков и деловых людей служители государственных интересов имеют одно и то же презренное имя. «Фэдэрали, в зэлёнку!», - кричат боевики. И точно так же, воюя за другую «зелёнку», долларовую, именуют защитников своих, по идее, интересов «деловые люди», инвесторы…
Вертолёт со «вдовой» и ее новым кампаньоном летит над рекой, по которой байдарки плывут. Она летит к новым прибылям, к новой компании, имя которой должна еще придумать, а внизу, на земле – уплывает в прошлое ее молодость. Последняя сцена более чем символична. Убивая Андрея, Котик сказал еще одну запоминающуюся фразу фильма – «байдарочники уступают место профессиональным менеджерам». Это характеризует постлиберальную эпоху, эпоху «силовиков». Хотя и с натяжкой. Силовики тоже на байдарках успели поплавать в 80-х. Всё это было недавно. Возвращаясь в родную финансовую мерзость вдова только и может глядеть на недосягаемый ей мир байдарочников - на далёкую от финансовых махинаций и больших денег жизнь, продолжающуюся там внизу. Но летит она безвозвратно.
Какова мораль фильма и каков выход из «мерзости»? Мораль – мерзость среды. А выход - бунт не субъективный, а... Бунт не в доме с пентхаусом. Бунт других домов-хрущоб против этого и подобного этому домов. Класс на класс. Хотя, и умельцы со своими флэшками нам понадобятся. Не ради кражи счетов – ради крушения всей Системы под корень. Тут всё угадано верно. Да, кстати, и дом, где вырос актёр, так недурственно сыгравший Котика, населён далеко не только одними лишь "лоялистами"...
|
|
