Сила временщиков
Давайте попробуем «без гнева и пристрасти» взглянуть на правящий режим. Попытаемся просто оценить его, взвесить: слаб он или силен? По внутренней своей сути, безусловно, слаб. Простите мне слишком эмоциональное выражение, но как может быть сильна власть шайки мародеров, в которой каждый озабочен только одним: как бы побольше нахапать да вовремя смыться, когда станет жарко (а желательно еще до этого)?
Если бы «новые русские» были всерьез настроены долгое время удерживать власть в стране, вряд ли они держали бы свои средства за рубежом. Итак, внутренне режим слаб. Однако при этом внешне он довольно силен – да-да, уважаемая оппозиция, не стоит обольщаться. Лучше поискать причину этого противоречия.
Любая власть может держаться неограниченно долго, если ее некому свергать. А кто мог бы выгнать из Кремля его нынешних хозяев? Вообще-то это могли бы сделать люди, не просто призывающие чуму на голову Ельцина или Путина, а готовые ради этого на какие-то действия – от сбора подписей под петицией до вооруженного восстания. Таким людям для достижения успеха требуются лишь два условия: во-первых, их должно быть достаточно много, и, во-вторых, они должны быть объединены, и координировать свои действия через один или несколько центров. Это объединение не обязательно должно быть жестким – существуют такие формы, как, например, народные фронты или блоки партий.
Итак, много ли у нас в стране таких людей? Кто бы сомневался. Но существует ли у них единство? Что-то незаметно – иначе тот же Ельцин сейчас отдыхал бы не на своей даче, а в солнечном Магадане.
Все дело в том, что объединяться подобные люди могут лишь на основе какой-либо идеи. Если, скажем, сторонники существующего порядка могут держаться вместе лишь за счет общих интересов (зачастую даже не совсем осознанных), то революционерам (будем уж называть их так) это не годится. Тут нужна идея.
«Так нет же подходящей идеи» – часто вздыхают деятели патриотического движения. Вот тут-то и кроется основная ошибка. На самом деле идей у нас – хоть свиней откармливай, причем многие из них достаточно хороши. Но, к сожалению, Маркс был прав: идея становится материальной силой, только если овладевает массами. Вот в массах-то и кроется главная проблема: они сейчас таковы, что никакая идея овладеть ими не в состоянии.
Как мы разучались верить
Разумеется, наш народ разучился верить не за один год и даже не за одно поколение. Думается, первый шаг к сегодняшнему состоянию умов был сделан еще в начале 60-х годов – точнее он не был кем-то сознательно «сделан», а произошел естественно и незаметно. Просто люди начали сомневаться: так будет ли когда-нибудь этот самый коммунизм, или все нечеловеческие усилия были потрачены впустую?
Нет, не впустую, конечно – успехи СССР к тому времени был более чем впечатляющими… Однако социализм 60-х годов был далеко не идеальным устройством общества – а нам, русским, всегда подавай идеал. Такой уж мы народ: если пролита хоть одна слезинка ребенка, то и рая нам не нужно. А рая и не было – и чем дальше, тем серьезнее становились подозрения, что его и не будет. Тем более что и с высоких трибун провозглашался не столько близкий приход коммунизма (да и само это понятие все больше приобретало черты благоустроенного хлева с обильной кормушкой), сколько рост благосостояния (конечно, само по себе это штука неплохая, но…).
Немудрено, что общество стало омещаниваться, в нем все больше росли потребительские настроения. Кому интересно, сравните, какие песни страна слушала в 50-х, и какие – в 70-х. Но это была потеря лишь самой веры, а не способности верить.
Настоящий удар по ней был нанесен во второй половине 80-х. В тогдашнем сознании авторитет Ленина и революции был все еще очень высок, и его подрыв также сыграл важнейшую роль. Кроме того, ближе к началу 90-х в грязь стали втаптывать и всю российскую историю. Теперь уже процесс шел явно не стихийно. В нем просматривался и хорошо продуманный план, и внушаемая людям идея: раз уж великие дела не для нас, давайте «просто жить» – то бишь потреблять.
Финальный аккорд прозвучал в первой половине 90-х годов. Последние остатки способности верить вытравливались активно и целенаправленно: в ход шла и кровавая баня, устроенная в 1993 году тогда еще всенародным любимцем Ельциным, и общероссийский «лохотрон» с участием телевидения (если попытаться найти символ первой половины последнего десятилетия ХХ века, то им станет все-таки не Ельцин, а Мавроди).
В результате мы имеем то, что имеем. Характерный симптом – триумфальный успех среди молодежи и людей среднего возраста фантастических книг Сергея Лукьяненко. Ведь главная тема этого автора – сомнение. Фактически, большинство его книг состоит из одних вопросов: на что можно пойти ради идеи, стоит ли ради нее жертвовать счастьем, покоем, и т.п. Вот вам и причина успеха: Лукьяненко попал «в десятку», уловил настроения общества, его скептицизм, парализующий любые активные действия.
Обжегшись на молоке, станешь дуть не только на воду, а на что угодно. Идея, на которой был основан советский строй, была очень хороша.… Но все-таки не идеальна – а душа народа жаждала именно идеала, тут Кара-Мурза совершенно прав. Этим-то во второй половине 80-х и воспользовались враги нашего строя. Их логика была убийственна: советская идея плоха – значит, нам вообще не надо идей – будем «просто жить», тем более что так живет весь цивилизованный мир. Парадигма, конечно, глупая, но держится по сей день.
Дело молодых
Да, а как же молодежь? Уж в ней-то по определению должно быть много пассионарных личностей, а им необходимо во что-то верить. Конечно, есть нацболы, есть и другие подобные организации, но ведь это капля в море. Подобных организаций, тем более в нынешних условиях, должно быть гораздо больше – или же они должны быть гораздо многочисленнее.
По этому поводу у меня есть следующее предположение. Режим, решив обезопасить себя от молодых радикалов, открыл «зеленую улицу» для тоталитарных сект. Хотите верить во что-то – верьте на здоровье, тем более что в вере вас наставят хорошо обученные проповедники. Похоже на то, что именно такие секты и стали тем клапаном, куда молодежи удобнее всего сбрасывать излишнюю пассионарность (в противном случае могущую стать опасной для режима). Похоже, именно для этого они и понадобились – а вовсе не для атаки на православие, которое (я имею в виду церковь, а не веру) как раз и стало одной из опор ельцинизма.
Ушли и Магомет, и Заратустра
Итак, подведем итог всему сказанному. Чтобы победить, нужно поверить в идею, а на это способна только молодежь (разумеется, в масштабе страны – революционеров-то можно найти любого возраста, но сколько их будет?). А молодым нужен не какой-нибудь «изм», им нужна вера, а не теория. Чисто земное учение их не увлечет, тут требуется нечто трансцендентного характера – если не религия, то что-то близкое к ней.
Вообще-то это вытекает и из прошлого опыта нашей страны: разве большевизм не был для красноармейцев своего рода религией, во имя которой они убивали и умирали? А религия из ничего не возникает. Ждать, когда нам ее даст какой-нибудь пророк, нет времени, ибо, покуда травка подрастет...
Религии нет – значит, нужно ее сконструировать. Оговорюсь, здесь речь идет о религии в очень широком смысле слова – скажем, тот же большевизм в этот «смысл» вполне попадает. Я не вижу острой необходимости ни в почитании какой-либо высшей силы, ни в базировании учения на авторитете этой силы. Важно лишь, чтобы это учение давало ответ на вопросы духовного характера, и указывало пути достижения не только земных благ.
Собственно, кое-какие шаги в этом направлении уже делаются. Достаточно вспомнить весьма ценные наработки Юрия Мухина, его «бога нет, душа бессмертна». Другие авторы, разрабатывающие сейчас эту тему, мне неизвестны, но наверняка и они существуют.
Если бога нет – выдумаем его
Ну а если нет веры – и ее выдумаем. Одному человеку такое вряд ли под силу, но группе (назовем ее мозговым центром) – вполне. Я имею в виду учение, в полной мере отвечающее на те вопросы – как материальны, так и духовные – которые наиболее важны современному россиянину; учение мобилизующее и организующее на борьбу.
Речь здесь идет не столько о разработке какого-то социального проекта, хотя и это – дело первостепенной важности. Впрочем, и так ясно что в своих основных чертах он должен быть повторением и развитием советского проекта – хотя бы потому, что этот опыт оказался самым удачным. Но гораздо важнее самого проекта его «упаковка», форма, в которой он будет преподнесен людям. Взять хоть ту же КПРФ – ее проект был в принципе не плох, но его практическое воплощение не привело к ожидаемом результату и боюсь уже не приведет.
Итак, я предлагаю сообща выработать то учение, которое поможет мобилизовать широкие массы, и особенно молодежь, на борьбу с нынешним режимом и в дальнейшем привести к его падению.
|
|
