Напрасно говорят, что в СССР не было легальной буржуазной пропаганды. На самом деле она была и даже, скажем прямо, пёрла изо всех щелей. И никто, или почти никто, её в этом качестве, увы, не определял. И речь идёт отнюдь не только о журналах типа "Британский союзник", "Англия" и "Америка", которые всё-таки читали не все. А и, например, о западном кинематографе. Ведь вкусное описание сладкой жизни "сильных мира сего" — это и есть, чего там хитрить, буржуазная пропаганда. А была ещё и, так сказать, феодальная пропаганда — то есть кинорассказы о красивой жизни всевозможных королей, графов, баронов, маркизов и прочих страшно бла-а-а-родных господ в благословенное средневековье. Надо ли было это запрещать? Едва ли, но вот давать какое-то противоядие против яда, которым они были густо напичканы и насквозь прошпигованы — пропаганды классовых ценностей, конечно, было необходимо. Но почти никто этого, увы, не делал...
К чему это я? Конечно, к завершившемуся недавно средневековому телесериалу, который я, скажу сразу, не смотрел, ни одной серии. Но не могу не видеть реакции на него, в том числе и в левых блогах. Вот о ней и пишу...
Почему не смотрел? Не стану изображать из себя абсолютного вегетарианца в этом отношении. Нет, я смотрел не так уж мало "феодальных" фильмов и сериалов. Ещё с советских времён, когда молодёжь упивалась приключениями д'Артаньяна в исполнении Михаила Боярского и его друзей-мушкетёров в фильме Юнгвальд-Хилькевича (1979). Первые серии фильма сняты довольно иронично и насмешливо по отношению к титулованным и коронованным персонам — но всё равно... "Изящная жизнь" господ с её дуэльными поединками и марлезонскими балетами поражала простодушных советских граждан в самое сердце. Отчего-то никому не приходило в голову мысленно поставить себя на место простолюдинов, которые тоже мелькают в фильме в эпизодах и с которыми благородный д'Артаньян обращается, прямо скажем, хуже, чем с собаками (если только это, конечно, не красивые девушки, с ними он гораздо более обходителен). Все почему-то воображали себя на месте мушкетёров. Да и неплохой фильм по Стивенсону "Приключения титулованной особы" (1979) про похождения принца Флоризеля в исполнении Олега Даля тоже, несмотря на иронию авторов, очаровывал блеском "красивой жизни" его высочества. И ведь не случайно авторы фильма изменили концовку всей истории: у Стивенсона принц лишался престола и становился обычным лондонским лавочником. У Стивенсона: "Ввиду затянувшегося отсутствия принца, а также поучительного пренебрежения, какое он проявлял к своим общественным обязанностям, недавняя революция сбросила его с богемского трона, и теперь его высочество держит на Руперт-стрит табачную лавочку, часто посещаемую и другими политическими эмигрантами. Время от времени я захаживаю туда покурить и поболтать и каждый раз убеждаюсь, что он так же великолепен, как и в годы своего процветания, — за своим прилавком он выглядит настоящим олимпийцем. И хотя сидячий образ жизни начинает сказываться на ширине его жилетов, он всё-таки, вероятно, самый красивый табачник в Лондоне." А у советских (!) авторов не поднялась рука замахнуться на корону его высочества, упоминание о революции они брезгливо выкинули из сценария, и в фильме принц благополучно остался царствовать на престоле своей Бакардии.
А были ещё многочисленные западные фильмы про великолепных аристократов (например, "Горбун" с Жаном Марэ). По советскому телевидению в начале 80-х, помнится, шёл сериал про какого-то французского барона, пожилого, но очень бла-а-ародного. Как сейчас стоит перед глазами яркая сценка фехтовальной дуэли этого старика-барона с молодым наглецом и негодяем, которого он, разумеется, с блеском одолел. Взятый из жизни диалог, который тогда опубликовала "Литературная газета". Телевизор внезапно сломался, молодая зрительница нетерпеливо звонит подруге:
— Ну, как там барон, прикончил его?
— Приступает...
(Убегает смотреть к ней телевизор).
Всё это было, разумеется, ещё до эпохи "Рабыни Изауры" (в СССР в 1988-1989 годах), после которой феодально-рабовладельческая эстетика хлынула с экранов настоящим водопадом. Так вот: не стану отрицать, что многие из этих "феодальных сериалов" я смотрел, в 90-е и 2000-е годы тоже. Из отечественных, например, по Александру Дюма — "Королеву Марго" (1996-1997) и "Графиню де Монсоро" (1998). Из иностранных — скажем, "Великолепный век" (2011-2014) и "Империю Кёсем" (2016-2017). Что сказать про эти фильмы? Они, по крайней мере, среди растворённого в них классового яда содержат какую-то информацию, пусть и в крайне искажённом, романтизированном и приукрашенном виде, о реальных исторических событиях соответствующих эпох. Скажем, зритель экранизаций Дюма получит хоть какое-то общее представление о Варфоломеевской ночи, Фронде, падении династии Валуа и кровавой борьбе католиков и гугенотов. Зритель "Великолепного века" узнает о прелестных обычаях турецкого двора (например, в момент восшествия на престол нового султана немедленно казнить всех его родных братьев и их малолетних детей мужского пола).
Ну, а что получит зритель сериала про ВЫМЫШЛЕННОЕ средневековье? Да ровным счётом ничего, кроме чистой развлекухи и рафинированного яда, которым такие сериалы пропитаны, то есть классовых "ценностей". Ведь людям свойственно подражать любимым киногероям, "делать с них жизнь". Значит, эти "ценности" немедленно просачиваются через экран в нашу реальную жизнь, и начинают изменять её. Не в лучшую, прямо скажем, сторону. Позднесоветские фильмы, воспевавшие и романтизировавшие аристократическую эстетику, сыграли очень немалую роль в том, что мы оказались там, где мы сейчас оказались. Мы что, хотим и дальше, всё глубже и глубже погружаться в трясину прошлого, или как? И если нет, то зачем же, спрашивается, это нужно продолжать смотреть, к тому же на абсолютно неисторическом материале, если есть возможности с большей пользой потратить своё время? Вопрос, конечно, риторический...
|
|
