Хмелел солдат, слеза катилась,
Слеза несбывшихся надежд
И на груди его светилась
Медаль за город Будапешт…
(М. Исаковский, «Враги сожгли родную хату»)
И опять этот Сванидзе
У Юрия Олеши один из персонажей от всего сердца желает другому, чтобы у того пищевод и прямая кишка поменялись местами. Интересно, почему именно этот сюжет вспоминается мне, когда смотрю вечно полубритого Сванидзе? Слова, конечно, можно контролировать, но ассоциации...
Вот и вчера он снова появился на экране, с помощью спеца по употреблению матерных выражений Швыдкого и какого-то венгерского деятеля промывая простодушной публике мозги насчет «венгерских событий» 1956 года. По-сванидзевски получалось, что вот эти мерзкие русские ни с того ни с его пришли в мирную Венгрию и начали обижать добрых мадьяр, которые ели гуляш, пили масляш, танцевали чардаш и вообще никого не трогали. Ну, понятно, русские всегда и во всем перед всеми виноваты.
Как я запомнил это
Но «венгерские события» я помню и сам. Мне было 10 лет, я жил в семье офицера в Прикарпатском военном округе – недалеко от места «событий».
Что запомнилось? Общая обстановка тревоги, возмущения, готовности к походу. Война еще была в памяти офицеров и многие помнили, что самыми фанатичными и стойкими приверженцами Гитлера выступали венгерские фашисты. 18 венгерских дивизий сражались против России, до Сталинграда дошли – и некоторым офицерам военного городка пришлось повоевать именно с венгерскими фашистами.
Запомнились страшные снимки и репортажи из Венгрии – повешенные, сожженные, приколотые штыками к земле люди – гитлеровцы мстили им за сотрудничество с русскими. Запомнились груды отобранного у «повстанцев» оружия – припрятанные до поры до времени фашистские «шмайссеры» и «МГ». Запомнились фашистские методы убийства – по отработанной в фашистских концлагерях технологии нашим раненным венгерские «медики» делали смертельные инъекции. Запомнились столь любимые фашистами снимки – они очень любили фотографировать казни и расстрелы. У арестованного «повстанца» нашли серию снимков – расстрел молодых солдат Венгерской Народной армии. Один из солдат чудом выжил после расстрела и был в делегации венгерской молодежи на Всемирном фестивале в Москве на следующий год.
Уже потом, когда работал в НИИ, разговорился с дежурным, «ночным директором» - в те годы он служил в Будапеште. Дважды чудом остался в живых. Однажды в вертолете положил на свое место мешок с продуктами – и мешок был прошит пулеметной очередью. А другой раз выходил из двери с другом – пулеметная очередь с чердака убила друга и ранила его самого. Он отшатнулся, выбрался из дома, в обход добрался до того чердака, достал пистолет – и увидел лежащих на чердаке за пулеметом двух молодых ребят. И своего друга, так и оставшегося лежать у двери…
О себе могу сказать точно – я дважды двинул бы пальцем и бандитов не стало бы. А вот он, офицер Советской Армии, раненный, стрелять не стал – взял в плен… Живут где-то, похваляются «подвигами». А убитого ими русского офицера не оживить…
Почему мы оказались в Венгрии
У Гитлера не было более верного союзника, чем странноватый правитель Венгрии Хорти. Он числился адмиралом – при том, что у Венгрии не было выхода к морям. Он числился регентом – хотя престол Венгерского королевства давно пустовал. Но вот когда надо было участвовать в гитлеровских авантюрах – он бросался первым. Венгерские войска помогали гитлеровцам в Югославии, а затем 27 июня 1941 года были введены в Россию.
Зверства, которые они чинили, ужасны. Нельзя без содрогания читать о массовых казнях в Воеводине или о том, как расправлялись венгерские фашисты с пленными: советскому танкисту они не отрубили, не отпилили, а молотом на наковальне отбили руки до плеч…
Но что интересно. Американцы и англичане не торопились объявить войну Венгрии. Англия объявила войну через полгода, а США – через год. Почему? Да потому, что географически Венгрия расположена очень удачно, и западные политики просчитывали ситуации, чтобы в любом случае, кто бы ни победил, взять под свой контроль эту стратегически важную территорию.
Осенью 1944 года Венгрия оказалась в центре военно-политической ситуации в Европе.
Если бы туда вошла наша армия, она через Чехословакию охватила бы немецкую армию с юга. Кроме того, под угрозой оказались бы немецкие войска в Италии, Югославии, Греции и Албании и пути их отхода в Германию. Поэтому немецкие и венгерские войска особенно яростно держали оборону в Карпатах, сдерживая наступление нашей армии. Сберегая жизни наших солдат, Сталин отдал приказ без особого разрешения Ставки прорыв через Карпаты не начинать. 4-й Украинский фронт перешел к жесткой обороне. Хотя время не ждало: венгерские фашисты готовили сепаратные переговоры с западными «союзниками».
«Я очень хотел, чтобы мы опередили русских в некоторых районах Центральной Европы. Венгры, например, выразили намерение оказать сопротивление советскому продвижению, но они капитулировали бы перед английскими войсками, если бы последние могли подойти вовремя» - писал в мемуарах Черчилль. То есть венгерским фашистам было все равно, с кем договариваться – с Гитлером ли, с Черчиллем ли – лишь бы против России.
Стратегическую важность Венгрии понимал и Сталин. Он говорил начальнику Генштаба Штеменко, комментируя его доклад: «В этом месте, товарищ Штеменко, мы посильнее, чем было в проекте доклада, запишем относительно наших планов. Скажем, что будем стремиться скорее выйти к границам гитлеровской Германии, а для этого предварительно разобьем Венгрию. Здесь, в Венгрии, и будет наш главный интерес. Это вам как оператору знать нужно».
Когда ужу стало ясно, что Венгрии все равно придется сдаваться, Хорти послал парламентеров и к русским, и к западным «союзникам», издал антигитлеровское «обращение к нации», а потом… попросил у Гитлера политического убежища, получил его и уехал с семьей в Германию.
Самые жестокие бои шли именно за город Будапешт. И не зря в самой печальной песне Великой войны поется про «медаль за город Будапешт». За остальные европейские столицы давали медали «за освобождение», а вот Будапешт – «за взятие».
Так получилось, что об этих боях с слышал из первых уст – там сражался и был ранен мой тесть. И чего стоил нам этот город – я знаю не только по книжкам.
Конечно, не все венгры были убежденными союзниками Гитлера. Вот пример из книги начальника Генштаба Штеменко: «11 февраля на сторону советских войск перешел вместе со своим штабом и остатками полка 300 человек командир 6-го пехотного полка 10-й пехотной дивизии венгров подполковник Оскар Варихази. Он родился в Будапеште в семье унтер-офицера сверхсрочной службы австро-венгерской армии. Мать его была портнихой. Варихази воевал еще в первую мировую войну. В
Но это все же – один полк, а топтали нашу землю и убивали наших людей 18 дивизий…
Что было делать Сталину?
Ну, ладно, Польша… «Уродливое детище Версальского договора». Конечно, не удалось восстановить в этом регионе границы Империи Российской – но и в войне поляки быстро сдались, и союзниками Гитлера не были. Ну, ладно, Чехия. Делали для Гитлера танки и пушки, все автоматическое оружие, огромное количество боеприпасов и военной техники. Ну, не виноваты они, «кто девушку ужинает, тот ее и танцует». Делали немцам – будут делать нам, какие проблемы? Ну, ладно, Румыния… Не зря говорят, что румын – не национальность, а профессия. В 1941 году, когда румыны вместе с Гитлером напали на нас, только на румынском фронте Красная Армия перешла в наступление и разбивала агрессора «малой кровью, могучим ударом» на его территории. А потом, когда у Гитлера дела пошли плохо, примазались к нам, объявили войну Германии. Ну и прочие там – тоже ладно.
А вот Венгрия – это иное. И географическое положение стратегическое, и войну против нас начали, и сражались до конца, последними союзниками Гитлера были. Можно, конечно, уважать за стойкость, но более стойкий враг более опасен. Что же с ними делать? Тепло поблагодарить за подлое нападение и извиниться, что пришлось отражать их агрессию? Стереть с географической карты? Очень даже можно было бы: этих потомков Аттилы соседи считают пришельцами, их территорию легко и свободно поделили бы между собой, а желающих – на историческую родину, к хантам, манси, коми, марийцам и прочим народам угро-финской группы.
Но Сталин отнесся к агрессору гуманно. И контрибуцию не слупил, и сохранил, как государство.
Но гуманность в некоторых странах воспринимается, как проявление слабости. Вот и решили наследники Гитлера, Хорти и Салаши, что в 1956 году можно взять реванш. А как же – если Никита Кукурузный начал обгаживать того, кто спас мир от фашизма, значит, фашизм еще жив и переходит в наступление! Вот и затеяли резню.
Следствий без причин не бывает
Так вот, тем, кто льет слезы по поводу «венгерских событий» хотелось бы напомнить: следствий без причин не бывает. Если бы венгры не пришли в Россию – мы не пришли бы с ответным визитом в Венгрию. И за шакалью повадку – нападать на Россию с крупным хищником – Венгрия наказана не была.
И особо переживать со Сванидзе по поводу погибших 15 тыс. «повстанцев» я не буду. Мне намного важнее 140 тысяч наших солдат, павших только под Будапештом. А уж сколько тысяч их было положено венгерскими пулями на просторах от границы до Сталинграда – одному богу известно.
У меня нет неприязни к венгерскому народу. Мне нравится венгерская музыка, венгерская кухня, венгерские вина. Мне нравится самобытная школа венгерского дизайна и венгерская мода – похоже, уже ушедшие в прошлое. Но чтобы сохранять дружеские чувства – надо быть уверенным, что нож за голенищем и камень за пазухой сосед не прячет.
Александр Трубицын
|
|
