К своему 150-летию, которое отмечается 21 января 2019 года, Григорий Ефимович Распутин (1869—1916) вполне заслужил серьёзное отношение и оценку. Тем более, что человеком он был далеко не глупым, на голову выше всей современной ему российской "элиты", даром что писал с многочисленными ошибками (иногда думается: уж не нарочно ли, ведь при его уме выучиться грамоте ничего не стоило). Понимал, что Россия стоит на грани катастрофы, да и прямо писал об этом, сравнивая положение России с положением "греков", то есть Византийской империи накануне её падения. "А почему теперь уходят в разные вероисповедания? Потому что в храме духа нет, а буквы много — храм и пуст". Это, заметим, пишет не ярый критик режима, а близкий и доверенный друг царского семейства... А уж кто постучится в ворота такой смертельно больной державы — турки-османы, которые в своё время явились засвидетельствовать кончину "Второго Рима", или кто-то другой — не суть важно... Кто-нибудь, да непременно явится.
Понимал он и все пороки правящей аристократии, о чём тоже писал в своём своеобычном стиле: "Я бы рад не гордиться, да у меня дедушка был возле министра, таким-то родом я рождён, что они за границей жили. Ах, несчастный аристократ! Что они жили, и тебе так надо! Поэтому имения проживают, в потерю разума вдаются: не сам хочет, а потому что бабушка там живала... Всё-таки сатана умеет аристократов ловить".
Но главное недоумение, которое порождает биография Григория Ефимовича, такое: почему этот человек сыграл такую роковую роль в истории империи? Да даже и не сам этот человек, не будем приписывать Григорию Ефимовичу могущества, которым он никогда не обладал, а скорее его образ, имя, миф о нём. Монархист Василий Шульгин писал: "Распутин всех съел, всех друзей, все чувства… нет больше верноподданных… Есть скверноподданные и открытые мятежники… Последние пойдут против него, первые спрячутся… Он [царь] один… Хуже, чем один… Он с тенью Распутина… Проклятый мужик!.."
Как же Григорию Ефимовичу удалось такое чудо? Всё на самом деле очень просто. Ещё со времён роковой табакерки, "апоплексический удар" которой оборвал жизнь Павла Первого, правящий класс в России привык рассматривать монархию как свою послушную игрушку. "Самодержавие, ограниченное удавкой". Соответственно, всякая попытка царя завязать отношения за пределами светского и даже великосветского круга рассматривалась правящим классом как прямая угроза. За ней мгновенно вставали зловещие тени Малюты Скуратова и Басмановых, призраки опричников с мётлами и пёсьими головами у седла, и — всевозможные ужасы-ужасы-ужасы для привилегированных: гонения, опалы, казни... Которые, кстати, для них и наступили, ибо их властно потребовала сама история, но только пришли они не от царя, как во времена Ивана Грозного, а снизу, от народа. Это может показаться нелепым и странным: ну, какой из Николая II Иван Грозный? Да он даже и на императора Павла Первого-то не тянул... но, как говорится, у страха глаза велики.
Поэтому всякий раз, дружески протягивая руку простому мужику Григорию Ефимовичу, царь, как паутину, рвал нити классовой солидарности, связывавшие его с собственным классом. И, в конце концов, оборвал их все, поэтому его падению в Феврале 1917-го никто не посочувствовал, и ничего, кроме мстительного злорадства, оно у правящего класса не вызвало. А сожаление пришло позже, когда вдруг выяснилось, что вместо одного мужика-крестьянина снизу, из народной гущи и толщи явились целые толпы — и не миролюбивых странников Григориев Ефимовичей, а Емельянов Ивановичей и Степанов Тимофеевичей, и все они страстно жаждали одного — дворянской крови. Такая вышла маленькая промашка...
Вот так и получилось, что один сибирский мужик даже не своими действиями, а самим фактом своего существования и знакомства с царём и царской семьёй помог опрокинуться всему многопалубному и многомачтовому кораблю Российской империи.
Выводы? Общение с простонародной чернью смертельно опасно для жизни и здоровья царственных особ. Ну, или общаться тогда надо не на досуге, а по жизни, не один час, а 24 часа в сутки, не в дружбу, а в службу, по-настоящему, как это и делал царь Иван Васильевич со своими опричниками. И чтобы гонения-опалы-казни не грезились правящему классу в страшных снах и фантазиях воспалённого воображения, а присутствовали в его жизни реально, ежечасно и повсеместно. Короче говоря, чтобы спокойно общаться с чернью и при этом остаться в живых, да ещё усидеть на троне, царю Николаю надо было ни много, ни мало, как самому устроить революцию. Примерно, как советовала дражайшая супруга: "Будь Петром Великим, Иваном Грозным, императором Павлом. Раздави их всех под собой!". (Вот только она не понимала, что с опорой на правящий класс этого не сделать). На что он был, понятное дело, неспособен...
|
|
