- Михаил Геннадьевич, в России много говорили про национальную идею. Говорили-говорили, да и перестали. А идея сама - куда делась?
- Более половины тысячелетия наша страна развивалась в рамках парадигмы «Москва - третий Рим, а четвертому не быть!» Столицу переносили в недостроенный и даже толком не названный Питер (который еще долго после превращения в столицу именовали каждый во что горазд), церкви отдавали под жилье, строили коммунизм, - но общий принцип существования российской власти как единственного в мире носителя высшей, сакральной истины оставался для нее незыблемым. Однако последние 20 лет правлений сменяющих друг друга деградантов, разложение и архаизация общества сделали столь высокую самооценку, с одной стороны, непосильной, а с другой - слишком сильно и открыто не соответствующей состоянию России. "Песок - неважная замена овсу", - помните у О'Генри?Кроме того, восприятие себя как носителя некоей высшей, окончательной истины, по крайней мере, 2000-х годов, входило в вопиющее противоречие с сутью российской государственности. Последняя трагически выродилась, как можно понять, в простую машинку по переработке российского народа, воспринимающегося правящей «тусовкой» даже не как «быдло», а как некая биомасса, в швейцарские замки, суперяхты с ПРО или, на худой конец, скромные дворцы на Рублевке за несколько десятков миллионов долларов. Понятно, что данная модель столь же мало приспособлена к роли носителя высших ценностей, как и банальная скотобойня.
- Зато стабильно...
- Но в рамках такой модели неизбежный при высокой самооценке власти конфликт или хотя бы противостояние с другими «центрами силы» крайне опасны для нее. Ведь, как можно понять, критически значимая часть активов правящей «тусовки», которой она не может пожертвовать ни при каких обстоятельствах, находилась и находится именно в юрисдикции стратегических конкурентов нашей страны. Возникающее противоречие привычного самоощущения правящей бюрократии и реальности требовало разрешения, - и сменяющиеся реформаторы, естественно, искали выход не в своем приспособлении к интересам управляемого ими общества, но в изменении идеологического оформления своей власти.
- Ну да, возвращение в мировую цивилизацию и т.п.
- Первоначальная идея «возвращения в мировую цивилизацию» довольно быстро «разбилась о быт». С одной стороны, оказалось, что никакого единого «мирового сообщества» нет, а острота внутренней конкуренции сплошь и рядом вынуждает его членов нарушать, казалось бы, незыблемые для стороннего наблюдателя «правила честной игры». С другой стороны, деградация нашей страны в результате последовательных реформ очень быстро вывела Россию из категории развитых стран, отбросив ее в «третий мир». Именно ощущение этого и вызвало отчаянные поиски «национальной идеи» при Ельцине, увенчавшиеся, впрочем, банальным толстым отчетом с бессмертными словами «в поисках национальной идеи мы прочитали много газет».
- Ну, Ельцин умер, пришла эпоха Путина, теперь вот Медведев, а национальная идея как?
- Прилив искреннего патриотизма и ощущение бодрого противостояния «с враждебным капиталистическим окружением», характерное для начала путинского периода, не могло продержаться долго. Причины просты: отсутствие сакральной истины, ради которой имеет смысл идти на такое противостояние, и вульгарная зависимость от развитых стран, в которых новое поколение олигархов хранит награбленные (или честно заработанные, как многие все еще искренне полагают) ими сокровища. Попытка превратить в национальную идеологию гламур провалилась в силу безысходной бедности основной части населения страны. Эффектным завершением этого тренда стало бегство Чичваркина, когда-то проводившего на Лондонском экономическом форуме круглый стол под названием «Роскошь как национальная идея России».
- Песок - неважная замена овсу, а Чичваркин - иеромонаху Филофею.
- Как обычно, идеологическое спасение пришло с Запада, причем из самой неожиданной его части - от фондовых аналитиков, пустивших в обращение аббревиатуру BRIC: Бразилия, Россия, Индия и Китай. Объединение этих стран было совершенно формальным, и авторы аббревиатуры не скрывали этого, - но в ходе ее массового повседневного использования искусственность этого понятия была забыта. Для российской клептократии появление этой аббревиатуры оказалось большой лестью: в самом деле, разлагающаяся (усилиями этой клептократии) и проедающая (а больше разворовывающая) нефтедоллары страна оказалась «в одной компании» с энергично развивающимися и модернизирующимися густонаселенными странами. Идея «Россия как часть BRIC» замечательно продолжила и дополнила идеологему «поднимания с колен» (которая была правильной, - просто ее апологеты тактично умалчивали о том, в какую же именно позу в итоге «подняли» нашу страну). Она оказалась удачным оправданием безысходно сырьевой и, по сути дела, колониальной модели интеграции России в мировую экономику и дало прекрасное объяснение массовых нарушений гражданских прав и в целом вопиющей неэффективности общественного устройства - мы, мол, просто еще «недостаточно развиты». Наконец, она приятно тешила самолюбие правящей «тусовки»: потому что мы все еще «тоже большие» (хотя уже давно не занимаем одну шестую часть мира, как заявил президент в своем обращении в День знаний) и демонстрируем (разумеется, до кризиса) «тоже высокие» темпы экономического роста.
- Ну так тогда как в культовом кино, "будем радоваться, не надо напрягаться"?
- Проблема в том, что сегодня и эта идеологема рушится, ибо неэффективность правящей бюрократии выбрасывает Россию даже из рядов BRIC. В самом деле: по уровню инфляции (июнь этого года к июню прошлого года) к российским 11,9% относительно близка только Индия - в ней инфляция составила 9,3%. Однако ВВП Индии в I квартале 2009 года увеличился на 4,1% - а ВВП России в то же время упал на 9,8%. Инфляция в Бразилии была значительно ниже российской - 4.8%, а в Китае и вовсе наблюдалась дефляция в 1,7%. Экономический спад в Бразилии также не идет ни в какое сравнение с российским (в I квартале ВВП уменьшился на 1.6%), а ВВП Китая в первом полугодии и вовсе вырос, причем на 7,1%. Таким образом, идеологема «Россия как член BRIC» не выдержала испытания кризисом.
- Опять, значится, без идеи остались?
- Вот так вот... Между тем жить без идеи нельзя: человек так устроен, что «деидеологизация» неминуемо оборачивается его «дегуманизацией», проще говоря - превращением в животное, которое часто (как мы видим на примере потомственных наркоманов развитых стран) неспособно даже к самовоспроизводству. Идеологический потенциал правящей «тусовки», похоже, исчерпан так же, как ее моральный потенциал. Напряженный интеллектуальный онанизм официальных пропагандистов последних лет дает такие нелепые (а иногда и страшные) результаты, что президент вынужден был наглядно и откровенно обратиться за идеологической поддержкой к оппозиции, в том числе той ее части, которую его ближайшие сотрудники считают «непримиримой», «враждебной» и «деструктивной».
Однако понятно, что, если это заигрывание не останется случайным жестом (наподобие потрепывания по попке проходящей мимо босса секретарши), президенту придется начать на деле реализовывать интересы народа России, - а в современных условиях это означает объявление беспощадной войны правящему классу, к которому он принадлежит и сам.
- Опять революционер на троне? Не похож, если честно...
- Не стоит требовать от людей слишком многого, но народ неминуемо вернет себе свое государство - в результате если не прозрения и нравственного перерождения отдельных руководителей, то системного кризиса и новой трагической реструктуризации нашей государственности. И в ходе этого народ сложит, а интеллигенция выразит новую идеологию и новую идеологему, основанную на простом здравом смысле. Ведь народ России уже давно синтезировал социальную, патриотическую и либеральную идеологию в единое, целостное мировоззрение, - а титанические усилия правящей бюрократии, действующей по принципу «разделяй и властвуй» и не позволяющей политического проявления этого народного синтеза, не могут быть успешными бесконечно долго.
|
|
