В деле гражданских выступлений нет вопроса более важного, чем вопрос о требованиях. В самом деле, столько труда нужно положить, чтобы так или иначе докричаться, быть услышанным и всё для чего? Тут нужно крепко подумать, и лучше уж получить такой ответ, чтобы каждый день кричать не пришлось. Т.е. нужно более-менее постоянное или хотя бы долгосрочное решение проблем, по поводу которых все и устраивалось.
И тут выясняется, что требования эти напрямую зависят от того, как эти проблемы, включая их источник, понимаются теми, кто эти требования выдвигает. При этом, как показывает практика, одна и тоже проблема может вызвать прямо противоположные требования. Возьмем, хоть тот же АВТОВАЗ, в котором как в зеркале отразились все проблемы оставшейся в России крупной промышленности, до крайности обостренные мировым финансовым кризисом. Подходы к решению этой проблемы (как и всех по настоящему важных проблем) чем дальше, тем больше явственно приобретают не экономичесткий, а идеологический и даже классовых ракурс.
Так, представители корпоративной клептократии требуют ещё больше денег, хотя всем понятно, что, сколько им не давай, толку для завода от этого не будет – «реализуют» и попросят ещё, либералы требуют снять все защитные механизмы, дав всемогущей руке рынка придавить, если нужно, «неэффективный рудимент совкового хозяйства» вместе с его 100-тысячным коллективом и почти миллионным городом. А работники завода (и жители г. Тольятти) хотят просто… продолжать работать на заводе, продолжать получать свою обычную заработную плату, иметь разумную долю социальной защиты именуемую «уверенностью в завтрашнем дне».
В общем, хотят, чтобы все в их жизни было спокойно и хорошо, несмотря ни на какие мировые катаклизмы. Не думаю, что открою секрет, сказав, что в своем желании работники ВАЗа не одиноки. Того же самого (стабильной работы за достойную зарплату) хотят работники наемного труда и в других городах России и по всему миру, включая самые развитые страны. Это нормальное требование нормального представителя рабочего класса.
Другое дело, что для его выполнения необходима определенная конкретизация более специфических требований, обеспечивающее достижение первоначального. Проще говоря, вопрос о требованиях всегда выливается в ответы на простые вопросы: кто, что и когда должен сделать, чтобы решить проблему, заставляющую выдвигать требования. Попробуем разобраться по-порядку.
Начнем с адресата требований. Вообще-то адресовать требования имеет смысл тому, о кого зависит их выполнение, или кто может хоть что-то сделать по этому поводу. И тут выбор на самом деле невелик. В современных условиях такими адресатами реально могут быть а) работодатель, б) власть. Правда, грань между этими адресатами часто бывает размыта до полной неразличимости.
Какие требования можно и нужно адресовать работодателю? В первую очередь выполнения обязательств, предусмотренных законодательством. Трудовым, в данном случае. А если потребуется, подключать административное и уголовное. Потому, что задержка (или того хуже невыплата) зарплаты – является преступлением, и должна преследоваться по закону. Также, как в принципе, как и уклонение от коллективных переговоров. Настаивать на выполнении закона нужно всегда, а не только в экстренных случаях. Часто этого может оказаться достаточно, чтобы серьезно исправить ситуацию. И казалось, здесь должно быть всё просто: нужно обратиться в суд, прокуратуру, ит.д. и в установленном порядке добиваться обеспечения своих прав. Однако законодательство защищает не все интересы работников.
Например, закон не обязывает предпринимателя продолжать работу предприятия любой ценой, при любых обстоятельствах, ради обеспечения своих работников средствами к существованию. Самое большее, что делает в этом случае законодательство – регламентирует процедуру сокращения. В этом случае – требование не допустить увольнений может быть обращено к работодателю в рамках экономической борьбы (например, сильным отраслевым профсоюзом) либо становится политическим требованием, обращенным к правительству. В таких случаях, людей в общем то мало беспокоит то факт, что предприниматель находится в своем праве, закрывая завод. Они просто хотят жить, и борются за выживание.
Протестуя, они фактически говорят государству: "Нам всё равно, что вы будете делать, только обеспечьте нас работой/зарплатой". А посему, вмешайтесь, сделайте что-нибудь (выделите денег, заставьте олигархов запустить предприятие и выплатить зарплату, замените проворовавшийся менеджмент госкорпорации, остановите разграбление, и т.п.). Причём вопрос о частной собственности если и вспоминается в таких случаях просителями, то всё таки, как дело десятое.
С одной стороны у рабочих пиетета к собственности не наблюдается – кто будет собственником – не важно, лишь бы работу давал, да деньги выплачивал. С другой стороны и сами становиться собственниками и управляющими производств рабочие не пока стремятся.
Ну, давайте посмотрим правде в глаза. Дело это трудное и непонятное, требует знаний, дисциплины и способностей. А рабочий хочет просто работать и получать зарплату. А предоставить ему возможность работать и зарабатывать должен кто-то другой. В сложившийся условиях, да исторически наиболее дееспособным, да и социально ответственным представляется государство.
Поэтому и требования обращены к государству, точнее к лицам их олицетворяющим: Путину и Медведеву. Тем более что, Путин такой тренд даже как бы подкрепил, создав прецедент в Пикалево.
Насколько хватит Путина, когда «пикалевых» станет сотни, вопрос другой. Пока еще успевает…
Иногда, правда, требования приобретают более глубокий и продуманный характер, идущий далее абстрактного «сделайте нам хорошо». Чаше всего за этими требованиям стоит группа более сознательных рабочих, организованная в профсоюз, движение или даже партию.
В отличие от масс у профсоюзных и политических активистов, претендующих на роль направляющей (да и руководящей, чего уж там) силы, есть ясное понимание причин сложившейся ситуации, а главное представление о способах её кардинального исправления. И ещё время и желание чтобы всем этим заниматься. Однако пока отождествлять сознательных активистов с рабочим классом, не покривив душой, к сожалению нельзя.
Именно активистам мы обязаны появлением лозунгов о национализации, рабочем контроле, вхождении в совет директоров, изменении в трудовом законодательстве и конституции. Авторам этих требований и лозунгов они представляются самоочевидными. Однако найдут ли они отклик в рабочей среде – вопрос открытый.
Поскольку требования и лозунги воспринимаются массами лучше, когда ясно понимаются ими, а еще лучше вызревают и формируются в недрах самих масс. Однако этот момент пока еще не настал.
А пока ситуация более начинает соответствовать признакам революционной: низы уже почувствовали, что не хотят жить по старому (в данном случае, тренд очевиден кризис – это, возврат на уровень 90-х), а эффективность вертикали верхов в управлении реальной экономикой, (в отличие от освоения нефте- и газо-долларов) не находит никакого подтверждения в новейшей истории. Дальнейшее будет во многом зависеть от эволюции сознания первых и действий или бездействия вторых. Чудеса иногда тоже случаются. По крайней мере, почему то хочется в это верить.
|
|
