- Михаил Геннадьевич, хоть вы и доктор наук экономических, а не юридических, но к милиции имели прямое отношение.
- Да, в 1997 году я работал советником вице-премьера Анатолия Сергеевича Куликова, который одновременно был министром внутренних дел России.
- Поэтому можете прокомментировать нашумевшее дело майора Евсюкова с двух сторон. Как обыватель, который сталкивается с милицией, и как человек, знающий кухню правоохранительных органов.
- Я стараюсь не сталкиваться с милицией без категорической необходимости. Возможно, именно поэтому я здоров и поскольку жив - здоров, сижу перед вами - это наглядное свидетельство, что до сих пор мне это удавалось.
- Вона вы как, однако! Но давайте перейдем к "делу".
- Поймите, историю майора из Царицыно ни в коем случае нельзя превращать в частное "дело Евсюкова"! Нельзя ограничиваться живописанием. Живописать все детали того кошмара в супермаркете, отношенийя майора с женой и, сослуживцами; нельзя подменить анализ ситуации, сложившейся в российской милиции, смакованием деталей из жизни одного душегуба. Если бюрократам, которые совесть и офицерскую честь путают с личным благополучием, вновь удастся проделать этот трюк, - они вновь обрекут нас на повторение аналогичных и даже худших трагедий., и все в конце концов свести к одному душегубу?
- Но этот случай взволновал общество! Президент отправил в отставку главу всей московской милиции. Министр МВД обещает серьезную чистку в своем ведомстве. Согласитесь, дело майора напоминает по резонансу громкую историю "оборотней в погонах". Помните, тогда, в 2003-м впервые наверху открыто заговорили о коррупции в милиции, прочих серьезных преступлениях.
- Очень хорошо, что заговорили, молодцы, потому что до этого даже и не говорили, - но после тех разговоров прошло шесть лет, и что? Где-то есть какие-то изменения к лучшему? Да и тогда, хочу напомнить: возглавлял то преступное сообщество генерал МЧС Ганеев, занимавшийся по собственной безопасностью этого ведомства. Милицейские полковники были лишь на подхвате. Если я правильно помню, то в течение двух недель после громких наглядных арестов с участием прессы, телевидения все бизнесмены, которых крышевали "оборотни", обрели новых хозяев из других серьезных ведомств. И вообще, операция "Оборотни в погонах" использовалась в целях, о которых широкой общественности знать не стоило, - недаром обыск в кабинете одного из тогдашних руководителей «Единой России», министра по чрезвычайным ситуациям Сергея Шойгу был в рамках этого дела проведен прямо накануне очередного съезда этой партии, на котором Шойгу делал ключевой доклад. С моей точки зрения, отношения к оздоровлению правоохранительной системы эта операция не имела: она преследовала узко политические цели. Иначе не сидели бы мы здесь и не обсуждали историю Евсюкова - не было бы евсюковых в силовых структурах.
- Пессимист вы, Михаил Геннадьевич!
- Напротив, я оптимист. Просто, к сожалению, информированный: больше четверти жизни проходил по «коридорам власти», и не только проходил. Я же не только у вице-премьера Куликова советником был, но и у Немцова, Маслюкова, Аксененко. Был помощником Примакова, Касьянова. При президенте Ельцине удалось потрудиться. Кое-что знаю. «Многия знания - многия печали», ну а лишние знания - лишние печали.
Кошмарная история бойни в супермаркете не должна затмить собой тревожное состояние российской милиции и вообще всех наших так называемых правоохранительных органов. Извините, но без предисловия "так называемые" применять этот термин говорить уже некорректно, неправильно. Не случайно эти органы даже наверху все чаще называют силовыми. Слава богу, пока еще не карательными.
- А что, к этому все идет?
- Поживем-увидим. Ликвидация структур по борьбе с оргпреступностью и переориентация их на мифических «экстремистов», то есть, по букве закона, тех, кто смеет критически отзываться о начальстве, - опасный признак. Но и без этого, и без майора Евсюкова милиция - самая больная тема российского общества.
- Согласен. Вот последняя хроника. В Саратове судят милиционеров, которые заживо сожгли человека. Не добившись от задержанного признаний, стражи порядка вывезли его на пустырь, облили бензином и подожгли. В Питере судили экс-милиционеров, которые ради квартиры убили и растворили в кислоте двух человек. В Нижнем стражи пытались утопить в реке таксиста, который не дал им закурить. Чтобы улик не оставить, сняли с него наручники. Это и помогло выбраться из воды. Эту трагичную хронику можно продолжать и продолжать.
- Да, и на ФОРУМе.мск, Редакционный совет которого я возглавляю, можно найти бесчисленное множество подобных историй - мы внимательно следим за состоянием милиции. Вывод печален: к сожалению, сегодня значительная часть наших милиционеров ведет себя в России как агрессоры на оккупированной территории. В худшем смысле этого слова. Что может вызвать, а возможно, уже вызывает - и не только в Ингушетии, но даже и в Москве - ответные, если можно так выразиться, «партизанские» действия. Я категорически не поддерживаю это. Но мы уже имеем факт: немотивированное, антиконституционное и безнаказанное насилие со стороны представителей государства. А насилие начинает порождать ответное, встречное насилие со стороны гражданского общества.
- То, что в Москве недавно сожгли милицейские машины? Кстати, уже после Евсюкова.
- Совершенно верно. Извините, это уже ответный удар называется. Но участвовать в партизанской войне против милиции -- в том числе и глупо. Ведь милиционеры - лишь часть правящей клептократии, лишь часть прогнившей системы государственного управления.
Но сегодня наша бюрократия, как мне кажется, начинает специально использовать милицию как «образ врага», как мишень протестных и просто оппозиционных настроений для того, чтобы потенциальныйого протест, переключить с организаторов разрушительных процессов и нетерпимых неправильных ситуаций на рядовых - или не очень рядовых - исполнителей. И "дело" отдельно взятого майора может стать инструментом этого «отвлечения на негодный объект», как это называется на профессиональном языке.
- Вы это серьезно?
- Правящая нами и владеющая Россией клептократия у нас умная. Сначала врагами были «олигархи» - травите их! Только не говорите плохо про нас, бюрократов, создавших этих «олигархов», взявших их под полный контроль и превративших в их своих «дойных коров». Потом в качестве врагов, отвлекающих на себя общественных протест, стали использовать мигрантов-гастарбайтеров, с одной стороны, а с другой - полумифических «русских фашистов». Протесты общества отвлекали на них. А теперь мы можем попасть в ситуацию, когда козлами отпущения будут милиционеры. И это ужасно.
- Поскольку они вооружены?
- И это тоже, но главное - потому что они необходимы. Несмотря ни на что, огромное количество преступлений у нас по-настоящему, по-честному раскрывается, и органы нас по-настоящему спасают от огромного числа преступников, от карманников до людоедов включительно. Поддержание правопорядка, которое в принципе обеспечивает милиция, - это общественно необходимая функция. Но граждане, запуганные произволом этой же самой милиции, в это уже мало верят, понимаете. И часто боятся милицию едва ли не больше, чем преступников. Наша родная миилиция стала такой "кошмарной" не потому, что она изначально была плохой. В 1986 и в 1996 годах ведомственные социологи провели два очень глубоких социологических исследования причин, по которым люди идут работать в милицию. В 86-м году около 90% сотрудников пришли в милицию для того, чтобы обеспечивать порядок. Вероятно, мгногие из них представляли себе этот порядок не очень хорошо и даже не очень правильно и уж точно не так, как представляла его себе московская интеллигентствующая молодежь. Большинство ведь были из регионов, как сейчас модно говорить.
- Тогда называли лимитчиками.
- Но они в основном хотели служить обществу, порядку как некоей сверхидее. В Советском Союзе милиция была нормальная. Конечно, тоже случались преступления, свои страшные истории, но в целом милиция была относительно нормальной. Даже в сравнении с американской.
Но уже в 96-м году, согласно исследованиям социологов, таких честных служителей порядка было абсолютное меньшинство. Мотивации новых сотрудников стали уже совершенно иными. Около 40% шло в милицию, чтобы заполучить власть над другими людьми, и еще около 40% - за личным оружием. Власть над другими людьми и оружие в личном распоряжении. С той поры ситуация, если и увы, не улучшилась, то совершенно незначительно. Мы видим на огромном количестве примеров, что милиционеры, - не все, конечно, но многие, - искренне считают преступлением, заслуживающим немедленной кары, то, что не нравится им лично. Кто-то может наивно думать, что милиционер должен знать еще и закон. Но проверять это на практике решаются уже далеко не все. Лично я этого делать тоже не стану. Есть ощущение, что многие милиционеры искренне считают себя сверхлюдьми, обладающими абсолютной властью над остальными людишками, копошащимися у их ног. "Я сверхчеловек, мне все позволено, что хочу, то и делаю," - похоже, это уже будни милиции. И это проявляется в конкретных действиях, которые мы все знаем, о которых мы все читаем в газетах, в Интернете, о которых рассказывают нам наши знакомые. Население запугано этим безнаказанным произволом и глубоко травмировано, психологически травмировано. Недаром даже Владимир Путин, будучи президентом, в одном из посланий Федеральному собранию отметил, что граждане, увидев милиционера, переходят на другую сторону улицы.
Добавлю от себя - и правильно делают. Жаль, что не всегда успевают перейти. У нас идет нарастание насилия. Причем, насилия немотивированного, как в негритянских гетто в Америке, когда на вас могут напасть без всякого повода с вашей стороны. Это не только случаи преувеличенной реакции. Известны примеры, когда человек чуть выпил в ресторане и его случившиеся тут же за столиком избивают, хотя он даже слова не сказал. Избивают просто так, - потому что не понравился. А есть случаи и криминала, и это не только многообещающее заявление Евсюкова о том, что, если его отправят сидеть, за ним «паровозиком пойдут все» его начальники. В Интернет-дневниках многие люди подробно описывают, как в Москве средь бела дня милиция подходит проверить документы, - и это последнее, что помнят люди, которые через несколько часов приходят в себя избитые и ограбленные вдалеке от места, где к ним подошли. Например, документы попросили на «Новокузнецкой», а пришел в чувство человек с тяжелыми травмами на Новом Арбате. Конечно, это Интернет, юридических доказательств нет, может, сочинили. Но люди все больше исходят из того, что милиция - криминогенное явление. Некоторые высокопоставленные чиновники еще несколько лет назад подробно инструктировали своих детей, что если им объясняют: если едешь в метро и тебя под любым предлогом пытаются завести в комнату милиции, они должны делать что угодно, - орать, ложиться на пол, звонить адвокатам, - но не допускать, чтобы тебя туда завели. Потому что там с ними может случиться все, что угодно.
- Если бы только с подростками. Герой Советского Союза Валентин Полянский, прошедший Чечню, сломался после попадания в эту подземную комнату милиции. Издевательства над ним в обезьяннике сотрудники не постеснялись позже вывесить в Интернете. И никакой реакции со стороны официальных лиц. Герой застрелился. Из наградного пистолета президента. Только я сомневаюсь, Михаил Геннадьевич, что дети больших чиновников ездят в метро.
- Бывает. И пешком ходят, хотя все реже, и по этой причине тоже. И пешком ходят. И не только они. В августе 2005 года у метро «Павелецкая» - в центре Москвы - недалеко от моего дома избили депутата Государственной думы от ЛДПР Мусатова. Тот сидел в машине и увидел, как группа людей в штатском зверски и долго избивает каких-то несчастных. Обратился к ним - что, мол, происходит. "Мужики, вы чего, так же нельзя!" Он просто не знал, что это милиционеры в штатском! Будь они в форме, депутат, думаю, ни за что не подошел бы. Итог - больница и большие неприятности со здоровьем. Избиение продолжалось долго, но милиционеров в итоге задержали «на месте». Так вот, осудили их - при абсолютной ясночти дела - лишь через полтора года, в феврале 2007! Думаю, если б они напали на обычного человека, а не на депутата, им бы вообще ничего не было бы, еще, глядишь, и на повышение пошли.
- Так почему же нормальная советская милиция так быстро переродилась в ненормальную? Что произошло?
- Как что? У нас произошли либеральные рыночные реформы. Как написал в своих мемуарах один из американских советников Гайдара, "наша задача заключалась в том, чтобы вытеснить из общественного сознания мотив права мотивом прибыли". Молодцы - вытеснили. Помните фильм "Бригада"?
- Мой любимый, каюсь.
- Хоть он и снят, насколько можно понять, для воспевания обидевшихся на «Жмурки» преступников, он очень правдив с точки зрения описания бытовых ситуаций. По крайней мере, первые серии - там, где главный герой и его друзья незаметно для самих себя превращаются в бандитов. Очень похожие на правду. Я думаю, такие истории были на самом деле. И там же показано, что происходило с милицией, как стремительно она коррумпировалась, оказываясь между молотом и наковальней. Потому что, с одной стороны, нищета, а с другой - соблазн огромных денег в условиях полного отсутствия левых заработков и никакого государственного контроля.
- Ну, раз был негласный призыв реформаторов "обогащайся, кто и как может!"
- Вот и стали обогащаться. Кто мог - спекуляциями, приватизацией заводов, нефтепромыслов. Кто не смог - бандитизмом и т.д. И верящие в то, что ситуация принципиально изменилась по сравнению с "бригадными" 90-ми, сильно ошибаются. Просто ее прикрыли от наших глаз, нанесли толстымй-толстый слой шоколада... простите, из нефтедолларов. Но сейчас шоколад начинает облезать, и будет облезать быстро - из-за кризиса, как российского, так и мирового. Так что все проблемы 90-х годов возвращаются. В том числе и в сферу милиции. И этого надо остерегаться, потому что своя рубашка ближе к телу. Но вы не должны поддаваться на провокации, если, не дай бог, начнется «перевод всех стрелок» на милицию.
Сами условия работы в милиции, правила игры, по которым вынужден жить и действовать обычный милиционер, - тяжелые, страшные, иногда напоминающие тюремные.
Я сразу вывожу за рамки чеченский синдром, хотя это тоже вещь страшная. Ведь была идея прогнать через Чечню все спецподразделения. Весь ОМОН! Через нее прошло, по некоторым оценкам, до 100 тысяч милиционеров.
- Зачем?
- Якобы нужна была обкатка боевыми действиями и критическими обстоятельствами. Это безумие! - как минимум, милиция не создана для таких обстоятельств, у нее другие задачи. В результате этого безумия люди получили тягчайшие психологические травмы. Я уж не говорю о погибших там, вечная им память, и о вдовах и сиротах.
- У меня сын знакомых спился после командировки в Чечню. Горе в семье.
- Люди видели ужасные вещи и сами были вынуждены участвовать в них. Это война, да еще война, извиняюсь за выражение, с населением. А что такое сама "командировка на войну"? 3-6 месяцев без жены, и не один раз. Да во Вторую мировую гитлеровские солдаты получали отпуск двухнедельный не реже раза в полгода. Был закон даже в фашистской Германии такой - сохранять связь с семьей, и это в условиях тотальной войны на уничтожение! А у нас об этом тогда не думали и сейчас не подумали, такое ощущение, что наше начальство из прошлого заимствует только худшее. В результате, помимо того, что милиционер возвращается домой часто с надломленной психикой, кричит по ночам, ведет себя соответствующим образом, - так он еще в этих командировках отвыкает от жены. Как и она от него. И подозрения возникали у обоих супругов, чем же твоя половина занималась эти месяцы.
Чеченский синдром по результату, боюсь, страшнее афганского. Мало кто знает, но "афганцев" не брали принципиально в органы правопорядка. И пытались хоть как-то компенсировать им психологические травмы, - менно поэтому. Тогда еще была советская психология, хоть какая-то. Им старались придумывать виды бизнеса, давали коммерческие послабления, стимулировали кооперативы и все прочее - чтобы отвлечь от прошлого. Сейчас психологической никакой компенсации почти нет. Да, конечно, многие люди ехали туда заработать. Однако нужно понимать - от хорошей жизни в Чечню подзаработать не едут. И те, кто думает, что война на Кавказе закончилась, милиционеры вернулись к мирной жизни и теперь можно забыть Чечню, глубоко и жестоко ошибаются. Эта рана до сих пор не залечена и разверзнется еще не раз - и далеко не только на самом Кавказе. Ведь из командировок люди тот ужас принесли в родные подразделения по всем городам и весям России. И субкультура того ужаса воспроизводится, похоже, в сегодняшней милиции. Они его носители, хотя в этом не виноваты. Людям с чеченским синдромом нужны психологи, - но где на сто тысяч взрослых мужиков найдешь настоящих, дающих результат психологов?
А ведь психологические перегрузки в милиции возникают не только в результате транслируемого внутри милицейских структур чеченского синдрома. Возьмем оперативного работника, того самого опера. Допустим, он не берет взяток. Допустим, он даже не работает за "палочки", хоть это почти невозможно...
- Они сами говорят - "за палку". За показатели.
- Знаю. Но я стараюсь выражаться интеллигентно. Кто не слышал про "палку", поясню: это показатель выполнения плана. В ряде подразделений им, насколько можно понять, торгуют, так что оперативный работник может годами ничего не делать по службе, но быть на очень хорошем счету, просто покупая «палки» у своих работающих сослуживцев. И даже «делать карьеру». Но и без продажи «палок» - план есть план. Представьте: вы гаишник, обязаны отловить определенное количество нарушителей разных категорий. Даже если трасса пустая и мимо вас за день вообще ни одна машина не проехала, вы все равно обязаны дать "палки"... Вы их и даете. Ловите человека и вешаете на него всех собак. Это помимо коррупции. Формальные "палки" - тоже опасная вещь, разрушающая психику. Далее - вопрос о юридическом регулировании. Как регулируется деятельностиь оперработников? Да никак. У американцев есть законы РИКО, четко определяющие, что, как и когда. Что имеет право делать оперативный работник при связи с агентами, при работе под прикрытием и какие права у внедренного агента и т.д. Все довольно четко и внятно регламентировано. Человек имеет правовую защищенность. А у нас, извините, вместо закона поговорка: "Если опера не за что сажать, это не опер, а Снегурочка." Давайте посмотрим: кто такой обычный агент? Как правило, это вор, наркоман, другой асоциальный элемент, преступник, который многое знает про других асоциальных элементов. За что он рассказывает оперативному работнику об их делах? За то, что тот закрывает глаза на его проступки, а то и преступления. Или в состоянии наркотической ломки. Или за деньги, но это далеко не всегда. И юридически многих оперативных работников можно брать «тепленькими» за укрывательство преступлений против граждан РФ. А как им работать-то по-другому? А ведь любая двойная жизнь по определению ломает психику. И это помимо коррупции - что, кто-то может всерьез поверить в то, что сотрудники ГИБДД для себя деньги на дорогах собирают, что они начальству не отдают, да еще и по «напряженным планам»? Ну и третье - проблема общих психологических перегрузок, потому что вы ведь все время работаете с несчастьями и трагедиями.
- И просто перегрузки на работе. Возьмем апрель-май, Михаил Геннадьевич. Пасха, Красная Горка, день рождения Гитлера, Первомай, День Победы, Евровидение. Возможно, что-то пропустил. У нас, граждан, праздники, каникулы. А у милиции - усиленное дежурство по полной программе, чтобы обеспечить порядок, не допустить экстремистских вылазок нацистов и антифашистов, гей-парадов и прочих недозволенных выступлений масс. Плюс охрана дозволенных мероприятий, демонстраций, марафонов, репетиций парадов, проезда высокого начальства. Ни выходных, ни праздников у московской милиции!
- Вы забыли главное - расчистка дорог для кортежей многообразных «царьков» и обеспечение порядка во время их проезда. Представляете, какое психологическое напряжение! Правда, сейчас ввели службу штатных психологов. Но это во многом формальная вещь, для галочки. Ведь психолог подчинен командиру подразделения. Допустим, он говорит, что сержанта Петрова нельзя выпускать на дежурство, оружие давать, - он может начатьнет стрелять в любой момент. В ответ командир ласково: "Говоришь, сержанту нельзя, нервный срыв? Значит, сам пойдешь вместо него на дежурство!". Естественно, после этого психолог начинает выпускать всех. Есть данные, что в некоторых подразделениях до 80% служителей закона находятся в состоянии, когда их нельзя выпускать на улицу, когда они не могут исполнять свои служебные обязанности, потому что находятся в тяжелом нервном состояниина грани нервного срыва. А ведь человек сам далеко не всегда понимает, что он на грани. Я в таком состоянии начну показатели путать, ваш брат журналист - начнет слова путать...
- Редактор поправит...
- А милиционер может начать людей кошмарить - то самое немотивированное насилие, о котором я говорил.
- С пистолетом!
- С пистолетом ладно, они сейчас и с автоматами ходят. Автомат в городе - это кому вообще в голову пришло?! И против кого? Любой человек, служивший в нормальной армии, у этого тщедушного мальчишки или толстячка в форме, особенно, когда тот идет один, да еще нетрезвый, спокойно автомат отберет. А если они за автомат начнут бороться на людной улице, - что с людьми вокруг будет? 32 патрона в рожке! А если у милиционера с автоматом нервный срыв, как у Евсюкова?
- Я в советские времена, в первый раз увидел человека с автоматом, помню как сейчас, в Томской области, в райцентре Зырянское году в 1985-м. Он из райотдела шел в банк через дорогу. Может, деньги перевозить? Я рот разинул, специально маршрут проследил. До того неожиданно было. Хотя учился в Ленинграде, да и Томск - город большой. И в Москве бывал проездом каждый год.
- Так я напомню еще один маленький нюанс. У нас чудесная страна. За последние 20 лет разгула демократии, гуманизма, плюрализма, либерализма, радикальной рыночной реформы, ах да, человеколюбие забыл сюда вставить - у нас миллионов 20 из 140 миллионов пока еще уцелевшего населения прошло через СИЗО и места лишения свободы. Да, мы были лагерной страной при Советском Союзе...
- Но тогда открыто не ходили с автоматами.
- Сейчас мы более лагерная страна, чем тогда. У нас есть города, понимаете, не поселки городского типа, не маленькие райцентрики, а вполне себе значимые города, в которых до 50% населения имеет судимость, сидело. А ведь и в советское время было жестко. Я служил на Дальнем Востоке и мечтал вернуться домой на поезде, чтобы увидеть всю страну. И мне очень понятно объяснили, что, народ в вагоне выпьет, букв твоих на погонах - что там «СА», а не «ВВ» написано - не разберет, что они красные, а не малиновые, не заметият, и из Сибири я в этой форме не выеду. И с того времени у нас прибавилось еще 20 миллионов сидевших. И порядка в нынешних «демократических» тюрьмах и лагерях существенно меньше, чем при Советской власти. То есть, это еще одна психологическая перегрузка для милиционера. Ну и дальше - сами условия жизни.
- Наконец-то доктор экономических наук перешел с психологии на экономику!
- Даже в Москве часть милиционеров до сих пор живут в общагах. Их еще из этих общаг иногда пытаются выселять. В Москве! Что уж говорить про регионы. А зарплаты? Пару лет назад омоновцы, разгонявшие демонстрации, получали 15 тысяч рублей в месяц. Не думаю, что сейчас им намного повысили зарплату. А вы понимаете, что нельзя на эти деньги содержать семью в Москве! Я их глаза хорошо помню, я людям в глаза смотрю. Помимо того, что у них чеченский синдром, психологическая перегрузка, да и психологическая обработкасоответствующая, у них еще и денег мало. Значит, иди, грабь ларьки, грабь людей.
- Крышуй те же ларьки.
- Крышуй - это еще хороший вариант, цивилизованный. Ну, а уровень иных милицейских начальников - это песня. В 2001 году один руководитель УВД по региону Европейской части России на коллегии сказал, что "наша задача - искоренить организованную преступность, чтобы взять на себя выполняемые ею функции. И ведь он не оговорился, - насколько можно понять, реально было именно такое понимание задачи. И во многом эта задача сейчас решена.
А теперь представьте себе, как это ложится на психику рядового состава. И младшего офицерского, а хоть бы и среднего, а хоть и бы и старшего. Плюс внутриведомственные конфликты. Возьмем опять же Евсюкова. Его же не пропускало в Царицинские начальники ОВД «Царицыно» Департамент собственной безопасности МВД РФ. Сейчас ходят разговоры, которые, естественно, наши официальные лица называют клеветой, что он участвовал в нелегальной торговле оружием, занимался прочими подобными безобразиями, мягко говоря. Почему отправили в отставку начальника УВД Москвы генерала Пронина? Говорят, это он под личную ответственность назначил Евсюкова. Было такое право у него, против Департамента собственной безопасности Министерства. Похоже, действует внутриклановая сплоченность, солидарность. Может, решил генерал, что на Евсюкова просто клевещут, а может, и конкретный интерес был. Возможно, приказ подписал не сам Пронин, а начальник ниже рангом. Но это же факт, что убийца Евсюков получил высокую должность вопреки мнению Департамента собственной безопасности! Но для меня страшно не то, что это какой-то уникальный случай, а как раз то, что, похоже, случай вполне обыденный. Я верю казенному языку официальных характеристик, я их писал, на меня их писали, - я верю, что Евсюков был, как про него сейчас говорят, совершенно нормальным милиционером, обычным, не выделявшимся на общем фоне, прошел все тесты, психологи от него были в восторге. На хорошем счету, хороший службист и все остальное.
- Показатели хорошие.
- Весь ужас в именно в том, что он не Чикатило, - он, похоже, как мне ни хотелось бы ошибиться, действительно вполне обычный милиционер. Вот в чем ужас ситуации, с моей точки зрения. Хотя я могу, конечно, ошибаться. Потому что мы можем относиться к милиционерам как угодно, мы их боимся, я вообще считаю, что телефон Департамента управления собственной безопасности МВД должен быть всеми гражданами в их мобильные телефоны занесен на быстрый набор. Но эти люди поставлены в нечеловеческие условия существования. Да, конечно, мне скажут сейчас, что у нас вся страна в такие нечеловеческих условия поставлена, - это святая правда. Но только у «всей страны» пока нет оружия. И нет права применять его по закону. И возможности применять по своему произволу против мирных безоружных граждан. Поэтому милиционер в нечеловеческих условиях существования - это бОльшая угроза для окружающих, чем любой другой человек в аналогичных условиях.
- Когда журналисты пишут про плохую милицию, их руководство порой соглашается. Да, такие уж у нас кадры. Лучше нет. Но вы приходите к нам на службу, улучшайте органы правопорядка! Может, действительно, пойдем улучшать, Михаил Геннадьевич, вместо того, чтобы их критиковать.
- Если вы вы или я сегодня пойдем на службу в отделение милиции, то с высокой степенью вероятности мы либо сопьемся, получим психическое заболевание, - или «перекуемся» и что-нибудь еще. Или станем хорошими службистами, «майорами евсюковыми». Однажды выпьем и устроим бойню. Или не устроим, а будем делать то же, что и прежде. Это система, которая переламывает людей. Менять систему изнутри и снизу нельзя. И никакие обещанные чистки рядов не помогут. Да, есть среди них преступники, но многие - честные люди.
- Я думаю, что честных больше все-таки.
- Я тоже думаю, что честных больше. В той же Москве даже, я знаю. Другое дело, что не они делают погоду. Не они определяют принятие решений. А сколько честных оперов и просто сотрудников ушло! Я иногда посещаю в Интернете милицейские форумы, читаю признания типа "проработал почти всю жизнь в органах МВД, ушел из-за перегрузок и, бог ты мой, как я счастлив теперь. Вернусь - только под угрозой расстрела."
- Действительно есть такие откровения на форумах?
- Не один и, не два, не три, не десять раз я это читал. Трагедия в том, что нынешняя система, как и в современной российской армии, выкидывает наиболее профессиональных, наиболее грамотных людей. И даже если мы с вами придем улучшать органы правопорядка, мы ничего не изменим. Повторяю, снизу ситуацию изменить нельзя. Мне кажется, я достаточно описал и уровень жизни, и психологические перегрузки, и характер общения начальников с подчиненными, и формальные правила, абсолютно бесчеловечные к гражданам России, и уровень коррупции и криминала и т.д. Что-то осталось за рамками интервью. И очень важное.
Если, предположим, что кто-то из руководства страны всерьез озаботится ситуацией в МВД (хотя лично им и их детям милиция не опасна на самом деле), - я понимаю, что это маниловщина, но рецепт подскажу. Во-первых, необходимо обеспечить среднему милиционеруам уровень легальных доходов, соответствующийх их реальному уровню. Чтобы они могли нормально, ВЫШЕ СРЕДНЕГО потреблять, с учетом профессионального риска и большой ответственности, потреблять, - и им не нужно было для нормальной жизни грабить ларьки и людей.
У нас богатая страна, несмотря на экономический кризис. Так переселите хотя бы милиционеров в нормальное жилье из общаг!
И нормализуйте работу милиционера, определите, - что с него можно спрашивать, а что нет. Если психолог сказал, что этот сотрудник невменяем и нельзя его выпускать на улицу с автоматом в руках, - значит, нельзя.
Второе. Товарищи депутаты! Возьмите американский пакет законов РИЕКО и перепишите применительно к нашей практике, жестко регламентировав, что и как имеет право делать оперуполномоченный во всех реальных обстоятельствах своей службы, что он не имеет права делать... И примите срочно такой закон, Медведев юрист, он подпишет. Чтобы при расследовании преступлений оперативному работнику не приходилось совершать деяний, которые юридически могут трактоваться как тоже преступле.
Понимаю, современная милиция - огромная проблема, большая и глубокая. Но решить ее можно на самом простом уровне, добившись для начала, чтобы милиция не зверствовала над нами, а гонялась за преступниками. Обеспечь нормальный уровень жизни, нормальное регламентирование деятельности. И только после этого имеет смысл очищать органы от морально разложившихся и психологически неустойчивых элементов. Потому что сейчас ведь в милицию берут почти кого угодно, - лишь бы шел. При нечеловеческих условиях жизни, коррупции, безумном прессинге и всем остальном, о чем говорил выше, конкурс в ГИБДД, потому что понятно, чем они там занимаются и как зарабатывают, а в остальные структуры, насколько понимаю, нет желающих. Потому идут те, кому нужно оружие, кто хочет потешиться за наш с вами счет, испытать власть над другими людьми. Да, конечно, люди честные тоже идут, - как в армию шли при Сталине и идут сейчас. Потому что для молодых здоровых мужчин из поселков городского типа и в целом депрессивных регионов это сейчас едва ли не единственный законный способ выбиться в люди, вырваться из нищеты, безысходности. Но таких система очень часто перемалывает, это тоже очень страшно. А законопослушным гражданам могу пожелать одно. Хочу, чтобы даже самые оскорбленные и униженные из нас видели в милиционерах не только врагов, но и людей тоже. Пусть даже неправильных, но людей, поставленных в тяжкие условия существования. Всегда старайтесь обращаться с милиционером, как с человеком. Один и тот же человек в разных ситуациях ведет себя по-разному. Я думаю, что многие тому же самому Евсюкову за что-то благодарны. Чисто по-человечески. За другие дела - и хорошие, в том числе. Постарайтесь делать так, чтобы люди поворачивались к вам хорошей стороной, а не плохой.
|
|
